Читать книгу: «314 Преступлений», страница 8

У судьбы, видно, были свои планы. Громкий стук металла, за которым последовал крик, оглушил меня. Затем крик превратился в эхо и разошёлся по всему лесу. Я подошёл ближе и увидел лежащего на земле парня, лет тридцати. Он корчился от боли. Ему не повезло наступить на медвежий капкан, который так сильно сомкнулся, что, похоже, переломал ему левую лодыжку. Я увидел упавший рядом клинок и отбросил его в сторону ногой.

– Что ж, вот ты и попался. – Я присел на корточки рядом с ним. – Может, расскажешь, откуда мы знакомы? – Парень молчал глядя на меня. Его лицо покраснело.

– Слушай, ещё ведь не поздно сделать тебе больно. Советую со мной поговорить. – Я немного надавил на ногу Хэнка ближе к полученной ране. Он вскрикнул.

– Прекрати. Мы познакомились в баре. Неужели ты настолько потом набрался, что даже не помнишь этого?

– Вроде того. Почему ты тогда стал собирать вещи, когда узнал что мы пришли?

– Ты накачал меня «дурью». От этого я признался о своём любимом занятии. Меня прямо таки понесло. Вы мне рассказали, сколько всякого натворили, что я подумал, что вы свои и даже не боялся, пока твой больной дружок не достал наручники, урожая отвести меня в полицию. Тогда я достал свой любимый клинок и стал им размахивать. Вы побежали от меня в лес, и я надеялся, что где-то там вас сожрут медведи.

– Иногда одной надежды не достаточно. За все совершенные тобой убийства придётся ответить. И думаю, тебя не посадят, а просто прикончат. Ты не помнишь, какого цвета был наркотик, который я тебе дал?

– Не помню. И лучше уж я сам со всем справлюсь.

Хэнк ринулся к своему ножу, и я не успел его остановить. Наставил на него дуло пистолета, но он не собирался на меня нападать. Он перерезал себе горло. В этот момент я понял, почему Рейнбол спокоен в тех ситуациях, которые вызывают у меня шок. Он сполна навидался этого всего за свою жизнь. Потому и я на этот раз был более спокоен. Рейн пришёл спустя несколько минут.

– Этот урод сам решил свою участь, – сказал я. – Решил не ждать решения суда и всего прочего, и сам себя прикончил. Он убил уйму детей, включая и семью Шарлин. В такие моменты я начинаю надеяться, что ад существует, и такие подонки будут вечно в нем гореть.

– Поосторожнее с выражениями и выводами, Картер.

– Что ты имеешь в виду?

Я повернулся и посмотрел на Рейна. Он держал в руках какой-то предмет, замотанный в тряпку, что ранее лежал рядом с Шарлин. Сняв её, я увидел голову кабана с отрезанными клыками. Мы написали две записки. В одной говорили о Женщине. «Она убийца своих детей, идиоты, посмотрите на клыки». А вторую оставили на теле Хенка, написав пару ласковых слов о нем.

Оказалось, Шарлин взяла голову и побежала к мосту, чтобы сбросить её в реку. А Хэнк подумал, что она видела его фотографии, и решил догнать и избавиться от свидетеля. И скорее всего, убегая ещё давно от Хэнка, мы увидели труп мальчика в лесу, который показался моему другу подозрительным, и он решил записать координаты. Таким образом, мы поймали сразу двоих убийц, и судьба сама с ними разобралась. Уходя, мы вызвали полицию с телефона Шарлин и отправились пешком на вокзал, чтобы сесть на ночной поезд и вернуться домой.

Глава 6

«Ты доверяешь мне?»

За последнее время мы с Рейном успели раскрыть множество разных дел. Психи, убийцы, воры и наркоманы. Каких только людей я не успел повстречать! Наступила зима, и на улице стало так холодно, что казалось – скоро выпадет снег. Я решил, что мне пора несколько дней отдохнуть. Попросил друга не ввязываться в дела, в которых есть опасность для жизни. Выбрать что-то неприметное, чтобы он мог справиться без меня. Хотя он в любом деле не особо нуждался в моей помощи.

Отдых пошел мне на пользу. Не то, чтобы я сильно напрягал мозги в последнее время, но нам приходилось ездить в другие города и постоянно ходить пешком по Вашингтону. Это некий стресс, ведь находясь на улице, ходил со страхом, что меня узнают, и это неприятное чувство, которое вначале было азартным. Но теперь оно отвратно. Веет одиночеством.

Ближе к полудню, Эбби пришла домой с учебы. Рейнбола не было дома, наверное, занялся новым делом или решил прогуляться. Я и не говорил с ним уже более суток.

– Мне нужна твоя помощь. – Обратилась ко мне Эбби, заваривая чай.

– Не вопрос, конечно, я тебе помогу, в чем дело?

– Мне нужен партнёр для танца в театре. Парень, который должен был это сделать, сильно заболел, и нет времени искать кого-то другого. Я уже сказала, что у меня есть знакомый, которого я научу. – В этот момент я растерялся, ведь танцую ужасно и на ноги наступаю.

– Ты не забыла, что мы с Рейном на первой строчке Интерпола? – Ответил я.

– Ты будешь в незначительном гриме и парике. Никакого текста, нужен просто танец.

Я согласился. Идея мне не очень нравится, и безумно боюсь облажаться, но было бы хуже, если бы я отказал ей. Эбби умеет настаивать. Уже предупредила, что есть человек, который может с ней станцевать. Почему она была так уверена, что я соглашусь? Она мне этим напоминает Рейнбола. Хотя, возможно, она так сказала, потому что думала, что если откажу я, то точно согласится он.

У меня отдых, сказал я себе и постарался абстрагироваться от лишних мыслей. Эбби ушла на кухню готовить курицу в тесте, пока я продолжил мониторить интернет.  Читать, что о нас пишут и говорят СМИ, стало моим хобби. Огромное количество людей, по разные стороны корабля. Одни благословили, говоря, что мы антихристы и спустились на землю, дабы создать порядок, с помощью хаоса.  Другие обвиняли во всем, в чем можно было придумать. Даже в том, чем мы явно не занимались. Хотя я был не уверен.

Спустя час деградации в интернете, я успел начитаться много разных форумов, посвящённых нашей с Рейном истории. Такое ощущение, что у каждого человека есть своё мнение, кардинально отличающееся от мнений других людей. И они все бесконечно ссорились, обвиняя нас. Но был один парень, который встал полностью на нашу сторону. Он защищал нас и оправдывал каждое действие. Я посмотрел на его профиль и вдруг понял, что знаю этого человека. Более того, он был моим приятелем в школе. Его зовут Фрэнк. Не самая светлая голова, и не скажу, что мы были друзьями. Но могли после школы прогуляться, поболтать. И лабораторию в своём доме я ему показывал. Он вроде до сих пор считал меня хорошим парнем, и потому я записал его номер. Мне пришла в голову идея, что я ничем не рискну, если встречусь с ним.

Эбби позвала обедать. Не представляю, как человек, не любящий кушать, может так вкусно готовить. Курица – объедение. Эбби тоже налетела на неё, и это вызвало у меня улыбку. Пускай и на мгновение.

– Ты ведь потом пойдёшь в туалет и очистишь желудок?

– Ага. Все не получится, но большую часть будет ожидать именно такой исход событий.

Дверь в квартиру открылась. Кухня находится напротив неё, потому мы сразу увидели Рейнбола в дверном проеме. Он держал в одной руке коробку с набором для покера. Карты и фишки. А в другой руке какие-то детские игрушки. Маленькие, как из «киндер сюрприза». Рейн удалился в комнату.

– Это у него такое новое дело? – Спросила Эбби. – Дети и покер?

– Представления не имею.

– Ясно. Я буду выступать в синем платье. Потому мне надо, чтобы ты купил себе синий костюм. А ещё белую рубашку и чёрную бабочку или галстук. А я тем временем схожу за косметикой и вернусь в театр, чтобы уточнить детали.

– А как же… – Не успел я закончить, как Эбби положила деньги на стол.

– Выступление в конце недели, поэтому начнём репетицию сегодня же вечером.

И она ушла. Я доел и выпил кофе. Едва ли меня пугало то, что меня могут узнать. Нет, я просто понимал, что на меня будет смотреть большое количество людей. Возможно, огромное. В школе я никогда не выходил на сцену из-за страха выглядеть глупо и нелепо. И ведь это нужно не просто выйти на сцену и что-то бормотать. Это танец, который нужно выучить к концу недели. Память, конечно, хорошая, но вот тело у меня дубовое. Зрители увидят красавицу, танцующую с кучей досок.

Собрался, сходил в душ и перед выходом заглянул в комнату Рейнбола. Он сидел, глядя на разложенные карты, совсем меня не замечая. Он играл в покер сам с собой. Была мысль узнать, что у него за новое дело, но я ведь устроил себе отдых и потому решил его не трогать.

На улице меня овеяло приятным холодом. Я больше люблю зиму, чем лето, ибо плохо переношу жару. В общем, я отправился в магазин, в котором обычно не бывает клиентов. Плюс там очень недорогие цены. Эбби не просила сдачу. Выйдет так, что мне хватит на выпивку, мороженое и проезд на метро. Но не хватит на наркотики. Как будто специально все подсчитала.

В магазине и вправду был один человек. Две девушки-консультанты бегали и прыгали вокруг него, пытаясь продать жилетку и штаны. В результате так насели на парня, что он десятки раз извинившись, покинул магазин и быстрым шагом сбежал от него. Затем барышни принялись за меня. Как только я озвучил все, что мне было велено купить, они посадили меня на стул. Затем бегали от меня до склада, принося разного рода костюмы. Если я говорил, что мне не нравится, они все равно говорили надеть, ведь по их словам, на теле вещи выглядят совсем по-другому. В результате я все же нашёл то, что мне понравилось. Надел и костюм, и рубашку, и бабочку. Чудо, по-другому и не скажешь. Мне все понравилось. Более того, я чувствовал себя увереннее в такой одежде.

На кассе третья девушка несколько раз засматривалась на меня. Я уж было подумал, что понравился ей, когда вдруг она сказала «Мне кажется, я вас уже где-то видела». Немного растерявшись, я сообщил ей, что приехал в Вашингтон лишь несколько дней назад, и быстро удалился с магазина.

Решил, что раз не могу устранить ломку, то хотя бы попробую немного напиться.  Недалёко от магазина был паб, в котором я заказал себе пива. Позвонил Эбби, чтобы сказать, что все сделал, но она не брала трубку. Тогда мне в голову пришла идея, что я могу позвать своего старого друга, который так упорно защищал меня с Рейном в интернете. Позвонил ему и предложил прийти в паб. Я не говорил, кто я, а потому, возможно, немного напугал его. Но он все-таки пришел. Фрэнк выглядел, как работник банка или ещё какой-нибудь крупной компании. Не похоже, чтобы он часто посещал такие места, в которое я его пригласил. Он сел за барную стойку, не понимая, кого ему ждать, и тогда я дернул его рукой за плечо. Выражение его лица нужно было видеть. Как мышь, которая внезапно заметила человека. Но спустя мгновение он засмеялся и рванулся ко мне с объятиями. «Старина, как я рад тебя видеть» и прочие сантименты прямо таки посыпались из него.

Денег у меня хватало на максимум ещё одну пинту пива, но Фрэнк с девизом «гулять так, гулять» обещал купить мне все, чего я захочу. Мой диагноз оказался верным. Он работает трейдером в банке и очень хорошо зарабатывает. На удивление, первые полтора часа я слушал все то, что происходило в его жизни. Он рассказывал о том, что было после окончания школы. Про студенческие годы, про своих двух жён и построение карьеры. И только после полной автобиографии, он заявил, мол, неважно, что у него происходило, лучше я расскажу, что натворил.

Во благо безопасности, я не называл адреса тех мест, в которых мы жили с Рейном и, понятное дело, ни слова не упоминал об Эбби. Но все остальное рассказал довольно подробно. И про то, что произошло и, конечно же, посвятил его в раскрытые нами собственные дела, которые стали некой гордостью для меня. Фрэнк очень внимательно слушал, ни разу не перебивая меня. Он уже успел догнать меня по количеству пива, что подсказало мне тот факт, что этот парень все-таки любит посидеть в баре.

– Ваша история невероятна. – С искренним восторгом заявил мне Фрэнк. – Я, правда, поражён и с трудом могу представить себе все то, что произошло с вами. Об этом можно было бы написать целую книгу или снять несколько фильмов.  У тебя не остался этот наркотик?

– Нет, а что?

– Знаешь, как банкир, я обязан немного разбираться в юриспруденции. И я с уверенностью могу тебе сказать, что если бы ты смог достать для меня хоть небольшое количество, его можно было предоставить суду. И суду бы пришлось сократить наказание под видом того, что вы были не в себе. А если бы не вышло, то можно было бы его продать и забыть обо всех проблемах.

– И насколько это может смягчить нашу участь, по-твоему? – Спросил я.

– Полагаю, вам бы точно не светила смертельная казнь. Её не назначают тем, кто совершили преступления неосознанно. Как результат, отсидели бы своё в тюрьме и смогли бы выйти максимум лет через семь.

– Ты думаешь, можно было бы настолько смягчить наказание?

– Конечно. Слушай, мне бы безумно хотелось помочь вам, поэтому ради тебя я свяжусь со своим адвокатом и уточню все детали.

– Я был бы тебе очень благодарен, Фрэнк. Правда, не уверен, что хотел бы очутиться в тюрьме.

– Ты шутишь, дружище? Еще две пинты пива! – Крикнул мой старый друг. – Попасть в тюрьму – это лучшее, что с вами может случиться. Ты понимаешь, в какой вы заднице? Вас не просто ищут все существующие службы в Америке. Вы вошли в долбанную историю как люди, совершившие максимальное количество преступлений за короткое время. А если сами сдадитесь, признаете свою вину. Тогда сможет отсидеть своё и продолжить свою жизнь, перестав прятаться. Даже заработаете, давая интервью.

– Боюсь, мой друг больше никак не смог бы работать в полиции.

– Тебя это волнует? Что вы не сможете вернуть себе прошлую жизнь? Слушай, вы самые популярные преступники на нашем веку, за исключением хакеров. Консультация с вами, будет стоить немалых денег. Ты бы мог открыть свою новую лабораторию, и поверь, нашлись бы люди, готовые тебя спонсировать. А твой наркотик можно было бы запатентовать и продать на изучение.  А твоему другу было бы ещё легче. Он бы не смог получить официальную корочку частного детектива, но, поверь мне на слово. Многие готовы были бы платить ему за помощь и консультацию. Вы стали бы знаменитостями, Картер. Как ты не понимаешь? Ваша жизнь могла бы стать прекрасной, и больше никогда не придётся прятаться.

– Звучит очень заманчиво и приятно. Пожалуй, я поговорю со своим другом, но для начала уточни у своего адвоката, насколько это все реально. У меня не осталось ни грамма этого наркотика, и я не помню, из чего точно его сделал, но думаю, при желании, смог бы создать ещё раз.

Остаток вечера мы проболтали о школьном времени и о том, что я мог бы сделать после того, как вышел бы из тюрьмы. Возможно, эта идея понравилась мне тем, что я мог бы перестать чувствовать себя виноватым перед Рейнболом. Мог бы попробовать завоевать сердце Эбби или найти еще кого-то и до конца жизни заниматься своим любимым делом. Даже более того. Фрэнк подарил мне надежду, что в конце нашей истории я могу остаться счастливым. Все могут остаться счастливыми. Начать жизнь заново и навсегда забыть обо всём ужасном, что мы видели и сделали. Если верить Фрэнку, то полиция не знает о наших действиях. Если быть конкретным, то не знает, что именно Рейн выбил одному парню мозги. Я не говорил Фрэнку об этом. Рассказал эту историю, отметив, что мы не участвовали в перестрелке, и Фрэнк подтвердил, что они искали третьего преступника, сделавшего последний выстрел. Но не знают, что это наших рук дело, и это отлично. Я стал много мечтать о новой жизни. О том, какая она могла бы быть. Представлял счастливого друга, улыбающуюся Эбби в свадебном платье. Хотелось прямо сейчас пойти и сдаться в полицию, но был один нюанс. Я не знал, как преподнести это Рейнболу, и как он на это отреагирует. В отличие от меня, он реалист и пессимист без способностей мечтать или надеяться и верить. Пожалуй, это будет самая трудная задача, с которой я не собираюсь спешить. Подберу слова, чтобы звучать убедительно.

Я вернулся домой ближе к полуночи, немного пьяным. Рейн лёг спать, а Эбби сидела в его кресле и ждала меня. Пришлось несколько раз извиниться. Я не смог признаться о том, что общался со старым другом, потому просто сказал, что напился на сдачу от костюма. Она взглянула на мои руки, убедившись, что я не укололся и похоже обрадовалась. Мы перекусили и принялись за репетицию. Танец должен длиться три с половиной минуты, потому как столько длится песня, которую я слышал впервые.

Мы решили, что каждый день будем отрабатывать одну минуту танца, и в конце соединим все вместе. Вальс с элементами танго. Движения несложны, однако, как я говорил ранее, мне в любом случае не просто. На одну минуту танца у нас ушёл целый час, не меньше. Я отдавил Эбби ноги и пару раз даже умудрился упасть. Но мы смеялись и вставали. Снова брались за руки, она прижималась ко мне, и я чувствовал тепло, от которого возрастал соблазн представлять нас с ней вместе.

Утром я проснулся, когда Эбби не было дома. Она репетировала остальную часть выступления. Как и ожидалось, весь день я провёл в своей голове. В своих мыслях о том, как мог бы изменить свою жизнь. Периодически Рейн приходил домой и в один раз даже предложил сыграть с ним покер. Я не задавал лишних вопросов и просто согласился. Пока мы играли, он стучал мячом об стену. Я и раньше видел, как он это делает в те моменты, когда напрягает мозги. Еще он мог смотреть долго в одну точку или переставлять шахматы, или даже махать ножом. В целом неважно, что именно делать, главное чтобы соблюдался цикл. Не знаю, влияло ли это на игру, но победить меня ему не составило никакого труда.

– Многие умные люди кидали мяч об стену, – заметил я. – Читал об это в литературных книгах.

– Эти люди не существовали, Картер.

– Ты, возможно, тоже.

– Брось. Теория о том, что мы на самом деле чьи-то воспоминания? Это бред.

– Не больше бред, чем то, что ты чувствуешь сферу насилия или лжи. – Мой друг неоднократно, находясь на месте преступления, говорил, что буквально начинает чувствовать ситуацию, которая произошла. –  И я уж молчу о твоей странной болезни.

– Это не совсем болезнь. Я вижу цвета и начинаю чувствовать их вкус во рту. Вместо болтовни лучше сходил бы на кухню и принёс кофе. Я его уже сделал.

– А почему ты не можешь?

– Потому что там стоит ноутбук. Увижу его, случится любовь, и я сломаю себе руку.

– Думал, подобные утехи не входят в сферу твоих интересов.

– К сожалению, большинство вещей вложены в наши инстинкты, и очень тяжело ими управлять. Настолько сложно, что мне просто лень. – Ответил Рейнбол, пока я принёс кофе, и он разложил карты для продолжения игры. Затем закурил.

– Как думаешь, я бы мог попробовать завоевать сердце Эбби? – Спросил я, надеясь на поддержку.

– Попробуй подарить ей гвоздики. У неё на них будет одна и та же реакция. Аллергическая.

– И в чем смысл?

– В определенности. Намного лучше себя чувствуешь, когда знаешь, к какому результату приведут твои действия.

– Мне кажется, или ты не совсем серьёзно ко мне относишься? – Рейн посмотрел на меня взглядом, будто бы подтверждая мои слова и намекая на мое слабоумие. – Ты как будто не веришь, что я могу хотя бы отдаленно быть таким же умным, как ты.

– Вера подразумевает такой уровень неравнодушия, до которого мне не дорасти, Картер.

– Однако ты не можешь оспорить то, что большинство наших дел были придуманы мной, и тебе было иногда не просто их разгадать.

– А ты должен учитывать, что все это произошло по той причине, что ты идиот.

– Не правда! – Вскрикнул я. – Я может безответственный или тип того, но такого наркотика не существует. Я первый, кто его создал, и он уникален.

– Да уж. Переплюнул Эдисона и Кроманьонца. А нет, погоди. Они создали ключевые для цивилизации вещи, а ты какую-то хрень, от которой мы сошли с ума и сотворили дебош. По факту мы тупо возродили анархию, пускай и не массовую.

– Но мы не такие уж и плохие, раз есть Эбби, которая решила нам помочь.

– Да, тут ты прав. Девчонка, страдающая булимией, с низкой самооценкой и отсутствием друзей.

– С чего ты взял, что у неё нет друзей?

– А ты посмотри вокруг. Тут только мы. В интернете она ни с кем не общается, в гости приходила сестра, и только. Она одинока и такая же странная как мы. Такая же одинокая и брошенная и при этом, у неё явные проблемы со здоровьем, которых ты даже не видишь в упор.

– Каких таких проблем?

– Частая головная боль, головокружение, внезапная рефлекторная рвота натощак, которая не зависит от приема пищи.  Вчера жаловалась на шум в ушах.

– Это все? – Спросил я.

– Плюс ко всему снижение критического отношения к себе, к окружающим, вялость, безучастность, снижение интеллекта, апатия, странность в поведении, неопрятность с мочой и калом, слуховые галлюцинации, боли в конечностях, гормональные нарушения.

– Что ты несёшь? Как ты вообще мог все это увидеть? И какие ещё слуховые галлюцинации?

– Она иногда отвечает на вопросы, которые ей не задавали.

– Может, она просто говорит сама с собой. – Предположил я.

– Нет, я спрашивал её когда-то о том, говорит ли она сама с собой в уме, и она отрицала.

– Поверить не могу. И что же это может быть?

– Все, что угодно. Но я бы на твоём месте проверил, нет ли у неё плохой мачехи. Такие симптомы вызывают отравленные яблоки.

– Очень остроумно. Все равно мне трудно поверить, что ты все это увидел. Иду ва-банк.

– В этом вся разница между нами, Картер. У тебя возникает вопрос. Одну башку ты почесал, другую покурил, и расслабился. Многие говорят про проклятие детектива.  Мол, разгадка у тебя под носом, а ты её не видишь. Это оправдания, которое придумали те, кто не хотят напрягаться. Настоящая разница между нами в том, что ты слеп. Я не гений, но явно преуспеваю впереди тебя. Твоего интеллекта не достаточно, чтобы заметить очевидное. Как будто ты заперся в маленькой комнатке, у себя в голове, когда ещё был ребенком. В то время как я, в свои двенадцать, понял, что мой отец мне не родной. Разные подбородки, разные пальцы на ногах и на руках. И у меня родимое пятно на пояснице точно такое же, как у… Не важно. Короче, ты меня понял. Не нужно задирать нос, ибо высокомерный Картер может стать для меня проблемой. А теперь вскрываемся.

У меня был Фул-Хаус. Все фишки нужно было бы забрать, но я решил, что на сегодня наигрался и, встав из-за стола, направился к выходу, надев пальто.

– Ты куда? – Спросил Рейнбол.

– Прогуляюсь на свежем воздухе.

– Обиделся, что ли? Откуда такое нежное сердце у детектива и ученого в отставке?

Я не стал отвечать и вышел на улицу. Хотя было приятно, что он назвал меня учёным. Самого себя я таковым никогда не считал. Но вообще я даже не уследил, как наш диалог ушёл в иную степь. Я хотел узнать, что он думает насчёт меня и Эбби. И, возможно, рассказать идею Френка. Но, увы, не удалось. Со вчерашнего дня осталось немного денег, на которые я арендовал себе на пару часов велосипед. Ещё месяц назад распечатал поддельный паспорт.

В сотый раз обдумав все, что мне говорил Фрэнк, я решил навестить свою старую лабораторию. Там должны быть ингредиенты или даже рецепт созданного мною наркотика.

Путь не ближний, и доехав до нужного мне дома, я осознал, что не смогу вернуть велосипед вовремя. Но сейчас было не до этого. Уже настал вечер, и вокруг не было ни души. Я подошёл к подвалу и открыл дверь. Все помещение было опечатано. Мои старые вещи, диван, шкафчики.

Я убрал пленку и стал рыться в своих вещах. Многое они успели забрать, очевидно, для экспертизы. Спустя полчаса я нашёл много разных химикатов и бинго. Рецепт приготовления этой дряни. Он выглядела странно и не мудрено. Чтобы никто не мог его прочесть, я зашифровал все цифры и буквы. В свое время я изучал методы шифрования от скуки.

Но вместе с тем, я открыл ящик в шкафу, из которого выпал небольшой пакет с наркотиками. Моя заначка. Рука сама по себе схватила его. Величайшая дилемма для меня. Я явно хочу попробовать заслужить Эбби, но я её не достоин, если сдамся. К тому же я бы хотел помочь ей с едой. Уверен, все симптомы, которые увидел Рейн, это из-за того, что она не насыщает свой организм нужными витаминами. Не знаю как, но мне удалось сотворить некий катарсис и сдержать себя. Я спрятал наркотики обратно. Но все же не смог выкинуть или смыть в унитаз.

Я сел на велосипед и поехал обратно. Наверное, парень на спортивном велосипеде в пальто и в шляпе выглядит очень смешно. Мне понадобилось двадцать минут, чтобы расшифровать все тридцать четыре ингредиента, входящих в список. Но я понял, что в старом жилище не осталось и половины из того, что нужно. Придется купить все, чего не достаёт. Для этого нужны деньги Эбби. И чтобы я их получил, придётся посвятить её в мои планы. И для этого тоже придётся выбрать подходящий момент.

Спустя еще некоторое время я вернул велосипед. На удивление, мне не назначили никаких штрафов. Парень сказал, что все в порядке, и мне нечего бояться. Тогда я пришёл домой. Пока Эбби играла с Рейном в покер, я принял душ. Затем мы с ней принялись за репетицию. Для начала повторили вчерашнюю минуту танца, а затем выучили вторую. Даже мне показалось, что я быстро улучшил свой результат. Как будто все дело в уверенности в себе. Мы справились в два раза быстрее и ушли спать по своим комнатам.

Следующий день прошёл быстро, но не скажу, что он был скучным. Я составил список из всех недостающих ингредиентов и начал подсчитывать их стоимость в интернете. Они все были у меня и накапливались годами. Потому я и представить не мог, что стоимость их вместе составит четыре тысячи долларов. Многовато. Даже попроси я денег у Эбби, пришлось бы копить несколько месяцев, не меньше. Она снова репетировала. Рейнбол тоже ушёл куда-то ещё утром и сказал, что будет не раньше восьми. Тогда я сделал себе кофе и сел в его кресло. Может, это помогает найти правильный ответ. Способствует мышлению. Не уверен, что это так, но, все же хорошенько подумав, я нашёл решение. Зарегистрировался на анонимном сайте, где предложил свою помощь по части химического анализа и составляющих. И, конечно, оставил внизу подпись, что могу помогать с рефератами и дипломными работами.

Понятное дело, не ждал, что сразу появятся нуждающиеся, но таким образом я явно смогу ускорить процесс накопления денег. Даже стало немного стыдно, что я раньше этого не сделал и просто сел Эбби на шею.

В конце дня мне позвонил Фрэнк с очень хорошими новостями. Оказалось, его адвокат хорошо наслышан обо мне с Рейном, что не удивляет. Но главное, что он готов помочь. Я объяснил Фрэнку, что нужно насобирать денег на все ингредиенты, и он пообещал, что половину оплатит сам. Моей радости не было предела, хоть в тоже время я понимал, что ещё не уговорил Рейнбола. Но сама идея казалась вполне адекватной. В отличие от того пути, который мы выбрали, этот шанс по-настоящему может спасти нас.

Мы договорились встретиться с Френком на следующий день и обсудить детали. Вечером пришла Эбби, приготовила ужин и сама поела. Я решил понаблюдать за ней, чтобы увидеть симптомы, о которых говорил Рейн. Но вместо этого заметил кое-что более интересное. Она не ходила в туалет после ужина. Это может значить лишь одно. Наконец-то Эбби решила порадовать свой желудок.

Мы отрепетировали за полчаса третью минуту танца и, включив сериал, уселись на диван и просидели так много часов, пока не уснули. Утром я проснулся один. Рейнбол видимо и вовсе не приходил домой. Я позавтракал, проверил почту на наличие заказов и безумно обрадовался. Один студент предложил пятьдесят долларов за несколько страниц расчетов химического анализа. Я справился менее чем за час и получил свои денежки.

Затем отправился на встречу с Фрэнком. На этот раз не в пабе. Он рассказал мне  о том, что все его слова подтвердились. Есть гиперболы, но нам и вправду не дали бы больше семи лет. Более того, возможно выйдет меньше пяти. Главное, все сделать правильно. Адвокат Фрэнка сказал, что может нами заняться, но его услуги стоят достаточно не дёшево, что вполне логично. Под стаканчик кофе мы договорились об условиях. Фрэнк достанет нужную сумму, оплатит адвокату после решения суда, и в результате я должен буду вернуть ему в два с половиной раза больше после того, как мы выйдем с тюрьмы. Он уверен, что я без проблем смогу отдать эту сумку сразу после нескольких интервью.

Затем он добавил, что мне нужно для начала встретиться с адвокатом, чтобы он объяснил мне все действия, какие нам нужно будет принять с Рейном. Все по определенному плану, вплоть до каждой фразы, сказанной нами. Похоже, это и вправду профессионал. Встретиться нужно на следующий день. Как раз тогда, когда мы с Эбби выступаем. И тогда я решил пригласить их на это выступление. Рассказал, что я буду там и после выступления, выберем место, в котором сядем и поговорим. Я не уточнял, что буду выступать. Думаю, не смогу Эбби все объяснить, потому просто возьму её с собой на эту встречу. Фрэнк сразу дал мне две тысячи долларов на  ингредиенты.

Вечером мы продолжили репетицию. Доучили танец до конца и соединили все выученные части вместе. Я периодически путался, но в целом все выучил и получил отличный результат. А совершал ошибки из-за волнения, которое испытывал, находясь в предвкушении. Ведь нужно поговорить и с ней, и с Рейном. А я и понятия не имел, что говорить моему другу, если идея покажется ему бредовой. К сожалению, интуиция подсказывала, что именно так он и ответит.

Утром на почте больше не было заказов. Я решил схитрить и заплатить пятьдесят долларов за рекламу своего профиля. К завтрашнему дню, думаю, будет ещё минимум два заказа. Так же заказал в интернете половину нужных ингредиентов на две тысячи, которые получил от Фрэнка.

Погладил костюм, хорошенько перекусил и принял душ. Минут пятнадцать ушло на то, чтобы привести в порядок прическу. Оделся и вышел на улицу. Выступление через четыре часа, но я решил, что хочу прогуляться. Так сказать, освежить свою голову, которая была сильно напряжена в последние дни. Но долго наслаждаться улицами мне не удалось. Позвонил Рейнбол и сказал, что ему нужна моя помощь. Мы встретились во дворе огромного дома на окраине Вашингтона. Шикарный сад, охрана. Мой друг показал некий пропуск на входе и сказал, что я с ним.

– Расскажу тебе вкратце, – начал Рейн. – Хозяин этого поместья организовал у себя дома покерный клуб. На самом деле там ещё есть бильярд и другие игры, но в любом случае, в основном играют в покер. Мы познакомились с этим человеком, когда были под наркотиками. Он знает о том, что мы наделали, но ему плевать, ведь по какой-то причине мы ему нравимся. В общем, он обратился ком мне за помощью. Кто-то из людей ворует у него разного рода драгоценности. Моей задачей было вычислить, кто это делает. А учитывая количество людей, которые туда приходят, задача не простая. К тому же у меня была теория, что мы подсказали, как обойти охрану. Но оказалось, в доме толком нет охраны и камер. Это не интересное дело в сравнении с остальными, однако, мне пообещали круглую сумму и заплатили залог.