Читать книгу: «314 Преступлений», страница 6
– О чем ты?
– Посмотри на её картины и на вазу. – Мы с Эбби подошли ближе, однако ничего не видели. Тем временем Рейнбол искал что-то в телефоне.
– Идиоты. – Снова повторил он. – Одежда. Она, конечно, разного цвета, но одного фасона. Бенгальский муслин, восемнадцатого века.
– И что с того? – Спросила Эбби.
– А откуда ему взяться на вазе пятнадцатого столетия?
Мы с Эбби были в шоке. Платья у девушек на картине и на вазе были и вправду абсолютно одинаковыми. Рейн продолжил.
– Теперь картина становится более ясной. – Объясняя, он показывал пальцами на манекены. – Была целая группа людей, которые задумали создать поддельную вазу да Винчи. Вернее, это мы подсказали им такую идею. Аноним собрал команду. Клэрк её слепил и нарисовал, а Роберт выставил на продажу. Но они не ожидали, что девушка по имени Анри Стюарт, которой было поручено рассказывать посетителям про вазу, хорошо разбирается в искусстве и, более того, рисовала точно такую же одежду. Видимо Клэрк перепутал её с другой одеждой. В результате Анри дала об этом знать, и была убита. В след за ней убили Нэнси, её подругу, поскольку она начала разбираться и, возможно, тоже поняла, в чем дело. Они начали бояться и убили и её тоже. Затем тот, кто это задумал, убил Клэрка. От этого разозлился Роберт – и тоже был убит. За ним и Джон.
– Здорово Рейн, поздравляю с нашим вторым делом. Только эту вазу и вправду проверяли тем способом, о котором я тебе говорил. И как ты объяснишь участие Джона?
– Напомни про способ проверки. – Сказал Рейн. Я подвинул манекена и сел в кресло рядом с ним.
– Изучается количество распадов в атомах материала. – Ответил я. – Каждый распадается за определённое время и по количеству распадов узнается приблизительно время существования предмета.
– Только ты мог знать, что с этим можно сделать. Напряги свои мозги и попытайся понять, что ты подсказал им сделать.
Я сидел, рассматривая манекены. Напрягал свои мозги изо всех сил, чтобы не отставать от моего друга. Мама всегда говорила, что соперничество заложено в психику людей и позволяет нам становиться лучше и добиваться того, чего хотим. Тем более, что это уже была моя специфика. И моя очередь настала, меня тоже осенило.
– Как же я был слеп! А что, если Джон занимался не просто созданием бомб, а созданием ядерных бомб? Тогда у него был доступ к урану. Я, конечно, не уверен, но кажется с помощью радиации, можно ускорить химический распад других элементов. И в таком случае удалось бы провернуть это дело и обойти проверку.
– Возможно, подходит под общую версию, но лично мне все-таки кажется, что у них был свой человек в отделе проверки на подлинность.
Мы во всем оказались правы. Тем же днём Эбби пошла в полицию со всей информацией, что у нас была. Полиция открыла дело, и хозяин вазы был задержан. Им оказался некий Марк Девис. Только в одном мы просчитались. Ему было предъявлено обвинение за соучастие в подделке исторического искусства, но он был не один. За все убийства и их исполнения отвечал Арчер Миллер. Серийный убийца. Марку светило пожизненное заключение, а Арчер был приговорён к смерти путём смертельной инъекции. Радовало, что нам удалось закрыть дело. Хоть и все лавры забрала полиция, ни сказав ничего об Эбби. Но одно событие заставило насторожиться. По телевизору показали лица Арчера и Марка, и мы увидели, что ни один из них не похож на того киллера, который гнался за нами в Мардив.
Глава 4
«Переполох Ганзо»
Глаза не удавалось открыть. Как я ни старался, они отказывались смотреть на этот дивный мир.
– Подай воды, – обратился ко мне парень, которого, кажется, звали Грегори. Я нащупал воду и первым делом брызнул ею себе в глаза.
– Эй!
– Послушай, я не могу подать тебе воду, если не могу видеть тебя.
Мне удалось открыть глаза. И вместе с ними, видимо, и открылись поры в моем носу. Запах ударил в голову так, что я снова принял лежачее положении. Через полминуты осознал, что лежу не просто на полу, а на матрасе.
Я находился в заброшенном здании, которое взяли себе бездомные и наркоманы, чтобы жить так, как им хочется и не бояться полиции. Самому было тяжело поверить, что я сейчас нахожусь среди этих отбросов общества. Взглянуть на них один раз вполне достаточно. Бездомные наркоманы хорошо выделяются из толпы. Казалось, я единственный был в чистой одежде. Почти чистой. Очевидно, меня привело сюда желание найти дозу. Мои запасы кончились, а денег на новые совсем не было. Эти придурки засовывают в себя что попало, поэтому у меня нет шансов получить нормальный кайф, и я это понимал. Но это убрало мою боль, и теперь я себя чувствовал намного лучше.
Когда до меня дошло, что парень, который попросил у меня воды, обделался. Меня чуть не стошнило и, подняв свою пятую точку, я направился к выходу. Никто не пытался меня остановить. На улице раннее утро, и все ещё спали.
Вспомнив о том, что Рейн начал новое дело, я заглянул в свой телефон. Там значился адрес и время, на которое я уже опоздал. Но я поехал к нему. Место было довольно странным. Рейн позвал меня на чердак, который находился на крыше магазина. Одного из крупных магазинов. Я предположил, что мой друг следит за кем-то с высоты, но глубоко ошибся. Рейнбол стоял, упершись взглядом на тело мужчины на полу.
Мужчина, с виду лет тридцати пяти. Лицо синее, как будто умер от удушья. Что удивило, так это то, что на нем не было одежды. Он лежал пузом в пол и, по крайней мере, на спине не было признаков насилия. В самом помещении не было ничего, кроме мусора и старого стола, на котором лежал пиджак и портфель, по всей видимости, принадлежащие трупу. Рейн перевернул его тело.
– Все тело в синяках и вздуты лимфоузлы на шее. – Отметил я. – Это, возможно, вообще не убийство. У него могла быть сонная болезнь или, может, болезнь Шагаса.
– О да, Картер, пожалуй, для проверки твоей теории, поеду в Африку и займусь сексом с мухой цеце. Ты сегодня не с той ноги встал или клеща подхватил? У него недостаточно симптомов для этой болезни.
– И что видишь ты?
– Я вижу, что парень тут был не один. Он фотограф и, к слову, его имя красуется в твоём блокноте.
– То, что его имя есть в блокноте, не означает, что его убили. – Ответил я. – Откуда ты знаешь, что он тут был не один?
– Взгляни вокруг. Все в пыли. Любые прикосновения сметают пыль, и на полу четко видно следы ещё одного человека, который был в кроссовках, что абсолютно не важно в отличие от того, что он здесь был.
– А как ты узнал, что он фотограф? – Спросил я.
– Морщинка возле правого глаза от фотоаппарата и большой портфель. Кончено, я могу ошибаться, но информации недостаточно для точных выводов. Пиджак пуст и как будто вообще не принадлежит ему, поскольку не совсем подходит по размеру. В портфеле тоже ничего интересного. За исключением вот этого.
Рейн показал мне записку и билет на концерт, который должен состояться в этот день вечером. Фокусное представление в небольшом театре, в центре Вашингтона. На записке было написано «Все получат своё, Майкл. И ты, и брат твой. Жду на концерте, будет весело».
– Думаю, вполне вероятно, что наш убийца и есть тот, кто пригласил жертву. Однако решил справиться с ним раньше. – Сказал Рейн.
– А сюда убитый пришёл зачем?
– В окне красивый вид. Возможно, хотел заделать пару снимков. И сразу скажу, что у меня нет версии по поводу того, почему он без одежды. Но могу сказать тебе точно, что интересуешься ты не теми вопросами. Прочти записку. Его брату, возможно, угрожает та же опасность. Если я прав, то его брата тоже позовут на это выступление, чтобы прикончить, если уже это не сделали. Я пойду, возьму ещё один билет, чтобы мы могли с тобой пойти на выступление и найти больше информации о жертве. Его роговицы стали мутными, а тело окоченело. Прошло около десяти часов с момента смерти. Значит, брат уже точно должен был получить билет.
– Но как, по-твоему, его убили?
– У него незначительное выпадение волос и легкий запах ацетона изо рта.
– Отравили?
– Нет. Это признаки сахарного диабета второго типа. Насчёт этого я тоже узнаю. Правда, обычно запах ацетона у детей, но может быть и у взрослых. И если тут без промашек, то убийство на лицо. Нам нужен человек, который хоть немного разбирается в медицине.
– Уверен, что он умер не от диабета?
– Слишком слабые признаки. На этой стадии ещё не смертельно. А вот то, что ему вкололи два миллилитра инсулина, вот это уже вероятно. Укол рассасывается через пару часов, вызывает кому и остановку сердца. К сожалению, все, что я здесь сказал, это лишь гипотезы. Пора приступить к действиям, чтобы их исключать.
– А мне что делать? – Спросил я.
– Сходи домой в душ. От тебя несет за несколько метров твоим притоном.
Я отправился в квартиру Эбби, чтобы принять душ. Шёл в ожидании того, что она начнёт меня отсчитывать, ведь она знала, где я пропадал несколько дней. Проблема в том, что она винит себя за это. Думает, что из-за неё я себя гроблю. Хотя на самом деле я и сам себя ненавижу за то, что делаю, и никак не получается это исправить. Ещё мне в голову приходила мысль, мол, почему мы не вызвали полицию но потом пришло осознание, что мы оставили свои следы и отпечатки. Наверняка Рейн вызовет полицию уже после того, как сам разберётся с делом, чтобы нам не мешали.
Зайдя домой, я обратил внимание на лишнюю пару женской обуви. Решил, что Эбби прикупила себе новые туфли, но, войдя в гостиную, я не успел ничего разглядеть, так как Эбби схватила меня, закрыв рот, потащила к себе в спальню и приказала спрятаться под кровать. Через минуту я понял, что происходит. В гости пришла её сестра. Более взрослая, но такой же приятный голос доносился из кухни. Слышно плохо и все же я смог понять, что они говорили о работе её сестры. Ей дали новую роль, и она о чем-то просила Эбби.
Под кроватью пришлось пролежать минут пятнадцать, пока Эбби вернулась и предложила мне выйти. Мы немного поговорили о Лизе. Так звали её сестру. Она на семь лет старше и сейчас и вправду получила роль в большом кино. Меня не стали упрекать, в том, что я не ночевал несколько дней дома. Казалось, что голова Эбби занята другим. Я пошёл в душ. После перекусил, и специально ничего не сказав подруге, стал собираться выходить, и она меня остановила. Хотел, чтобы проявила какую-то инициативу. Рассказав о новом деле, продолжил выходить. Эбби пожелала мне удачи и сказала быть аккуратным. Весьма холодно прозвучало, но все равно греет.
Я пришёл в назначенное место. Небольшое помещение, предназначенное для спектаклей. Встретился с Рейном у касс, в которые он сдал билеты. Оказалось, он успел найти не много информации. Убитого звали Майкл Ганзо. Он и в правду был фотографом. Причём, свадебным. У него был диабет. Рейнбол и сам не ожидал, что попадёт во все мишени. Брата Майкла звали Гарри Ганзо. У них год разницы в возрасте. Правда, Гарри не успел ничего добиться. Он пьянчужка.
– Как мы будем искать убийцу, если не знаем, как он выглядит? – Обратился я к Рейну.
– Кроссовки Найк, ты забыл? А если серьёзно, нам не нужно его искать. Нам нужно найти Гарри и держаться с ним рядом.
Рейнбол показал мне фотографию Гарри. На ней он был явно помоложе, чем есть сейчас. Выраженные скулы, рыжие волосы и неопрятный вид. Мы зашли в зал. На удивление, людей было очень много. Обычно такие мероприятия не богаты людьми. Мы решили стать с краю сцены и начали искать рыжую голову. Задача не из простых. Все внимание пришлось сфокусировать на поставленную задачу, и это дало плоды. Спустя десять минут я увидел нужную нам голову и показал её Рейну. Однако проблема пришла оттуда, откуда не ждали. Выступающий на сцене мужчина стал приглашать людей на сцену и показал прямо на нас. Люди тоже обернулись. Привлекать на себя внимание – безумно плохая идея, но Рейну так не показалось. Рядом мыла полы уборщица, и мой друг взял мою и её руки, и толкнул нас вперёд. Мы вышли на сцену. Глядя в зал, я все ждал, когда услышу крик: «это же тот самый преступник». Но пронесло. Мужчина снял шляпу и выдал каждому из нас по одной бумажке, на которой велел что-то написать. Неважно что. На сцене стояли несколько девушек, парней и я с уборщицей, которая, похоже от страха, прижалась ко мне. На своём листочке я написал «закись углерода». Все положили свои листочки в шляпу. Выступающий, держа шляпу перед собой, достал первый листок, не глядя на него и заговорил в микрофон: «Рука, написавшая это послание очень нежна. На нем задан вопрос, что я здесь делаю». Одна из девушек, стоявших с нами рядом, вскрикнула, что это её записка. Он посмотрел на неё, чтобы проверить и повторил это семь раз, угадав каждую записку, включая и мою. Признаться, это удивило меня.
Мы с женщиной вернулись в зал. Только сейчас я хорошенько её разглядел. В возрасте, с короткими, явно крашеными волосами. Но от неё приятно пахло парфюмом. Я нашёл в толпе Рейна. Махнул ему рукой, чтобы он подошёл ко мне. Рейн отрицательно кивнул. Он стоял рядом с теоретической жертвой и разглядывал его со всех сторон. Внезапно другой выступающий мужчина стал звать людей и пригласил ту же женщину. Она взяла меня под руку и снова потащила на сцену. После показа фокуса с картами, о котором я говорить не буду, поскольку сам знаю, как его делать, началась музыка. В этот раз на сцене было трое мужчин и три девушки. Нам было сказано танцевать в парах. И как бы приятно ни пахло от женщины, прикосновения к ней были не особо приятными. К тому же, она вцепилась в меня ногтями мертвой хваткой и наступала на ноги. Среди нас так же танцевали и другие люди. Не из зала, а профессионалы. Создалось ощущение, что они поместили нас в центр, чтобы выделится своим мастерством.
Танцы закончились, и мы вернулся в зал. Женщина заговорила со мной, представившись как Мисс Френсис. Мы болтали о мелочах в течение получаса. Обсуждали показанные фокусы. Пришлось соврать, что я частный сыщик и нахожусь на задании. В свою очередь дама рассказала, что у неё есть дело. Нечто весьма подозрительное прямо в этом месте, на втором этаже. Она повела меня туда. Мы вошли в кабинет, в котором практически не было мебели, за исключением пары декораций и письменного стола. Я подошёл ближе, рассматривая все вокруг, и был поражён, обернувшись назад. Женщина навела на меня оружие. В голове возникло миллион гипотез о том, что она знает, кто я, или замешана в убийстве Майкла Ганзо, или тайный полицейский. Но все эти гипотезы моментально рухнули после того, как женщина приказала мне раздеться. Она закрыла дверь и сняла с себя верхнюю одежду. Зрелище настолько неприятное, что меня чуть не стошнило.
Она заперла дверь, и даже здесь отчётливо было слышно музыку. Кричать не имеет смысла. Я был растерян и не представлял, что мне делать. Как назло, оставил свой пистолет дома. А женщина продолжала, повышая тон и угрожая, говорить мне о том, чтобы я с ней переспал. Таких сумасшедших я даже в кино не припомню. А взгляд и в самом деле, как у хищника.
Она выстрелила. Не в меня, а в стол, который стоял рядом, но в этот момент я пожалел, что не знаю ни одной молитвы. Долбанный калибр сорок пять ACP очень популярен. Звук от него намного тише, чем от девяти миллиметров. К тому же мы на втором этаже, где не было никого, кроме нас. Я решил тянуть время, пока она не подойдёт ближе, чтобы выхватить у неё пистолет. Снял пальто и рубашку, и после этого она кинула к моим ногам веревку. Можно было попробовать брыкаться, но это напрочь сломало мой план. Я стал не туго связывать свои руки. Она прервала меня и приказала это делать за спиной. Затем лечь на пол лицом вниз. Она связала мне руки второй веревкой и примотала её к ногам. Таким образом, я лишился возможности сопротивляться. Эта женщина перевернула меня и расстегнула пуговицу на штанах. Да-да, я начал кричать как девчонка в надежде, что меня кто-то услышит. Но женщину это, похоже, ещё больше заводило. В результате я закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть всего этого ужаса. Я чувствовал её дыхание на своей коже, которое в одно мгновение прекратилось. Мои глаза открылись. Как ангел хранитель, что услышал мои молитвы, мой друг зашёл в помещение и оглушил женщину одним ударом по голове. Она выронила пистолет и сама шлёпнулась. Прямиком на меня. Её отвратительная голая грудь перекрыла мне дыхание. Рейнбол убрал женщину в сторону и развязал меня. Френсис была без сознания.
– Ты не мог прийти ещё позже! – Закричал я на него.
– Потом поблагодаришь, Картер. Я нашёл подозреваемого, он сейчас уйдёт.
Мы вышли в зал и ринулись к выходу. Больше всего на свете в тот момент, мне хотелось принять душ. Пробираясь сквозь толпу, я никак не мог успокоиться и выкинуть мусор из своей головы.
Парень, за которым мы гнались, был высокого роста с темными волосами и сумкой наперевес. Нам почти удалось его догнать, но он подбежал к полицейской машине. И в этот же момент мы побежали ещё быстрее. В противоположную сторону.
На удивление дома создалась ламповая атмосфера. Эбби в наше отсутствие купила приставку, и весь оставшийся вечер мы проиграли в инди-игры. Затем она приготовила ужин. Рейн рассказывал смешные истории с прошлой работы. Я говорил о своём детстве. Затем мы смотрели фильм, и Рейнбол вскользь упомянул сумасшедшую женщину с выступления. Я было покраснел, но Эбби обняла меня и сменила тему, за что я был ей безумно благодарен.
– Говорил, что написано на листке, даже не глядя. – Сказала она. – Рейн, ты знаешь, как он это сделал? Я про фокусника.
– Все просто. Тот момент, когда он достал листок, сразу сказал, что написано и затем посмотрел, чтобы его проверить. На самом деле происходило другое. Девушка, которая сказала, что это ею написано, солгала. Она в заговоре с парнем. Он достаёт листик, принадлежащий кому-то из стоящих в толпе. Говорит, что написано, и она соглашается. Затем он не проверяет, а смотрит что на нем написано. А там как раз фраза одного из членов толпы. И в следующий раз именно эту фразу он и скажет. И при якобы проверке будет смотреть следующее послание.
Жаль. Фокус оказался довольно примитивен. Вот почему принято не рассказывать их суть. Пропадает не только магия, как сказали бы дети. Пропадает интерес. В общем, мы посмотрели фильм и легли спать все по своим местам. Я, наконец, расслабился и прекрасно себя чувствовал. Даже не испытывал ломки.
Утро началось с того, что Эбби сделала мне кофе. Рейн курил напротив, сидя на диване.
– Узнаю твой стандартный вид, – сказал я. – Ты что-то разузнал?
– Да. Тот парень, за которым мы гнались. Его зовут Питер Уайлд. Вероятно, это он хочет пополнить коллекцию мёртвых Ганзо. Менеджер строительной компании. У него недавно умерла жена, и его подозревали в её убийстве. Но адвокат добился отложения дела, поскольку нет никаких доказательств. Но жена была отправлена чем-то вроде цианида.
– Чем то вроде? – Переспросил я.
– Да. Они точно не уверены. Сам яд выявить не удалось, это скорее теория.
– Что ж. Было бы неплохо найти нашего Гарри и поговорить о том, что ему угрожает опасность. В газетах уже писали про смерть его брата?
– Да. Гарри уже знает и уверен, что его убил Питер Уайлд.
– Я понимаю, какие основания у нас, но он-то откуда это взял? Ты выяснял?
– Вот сейчас и выясним.
Изначально я не понял, о чем говорит мой друг. Мы отправились в комнату Эбби, и меня чуть не схватил инфаркт. Посреди комнаты стоял стул, к которому был привязан человек с рыжими волосами. Не сложно было догадаться, что это Гарри Ганзо.
– Какого черта, Рейн?! – Закричал я на друга. – Ты понимаешь, в каком мы положении? Дело даже не в нас. Если он расскажет полиции, проблемы начнутся у Эбби.
– Расслабься. – Спокойным тоном произнёс Рейнбол. – Я собрал ночью большое количество компроматов на этого парня. А в тюрьме достать алкоголь сложнее, чем на воле.
– Зачем ты вообще его связал?
– Он не хотел говорить.
Эбби подошла к парню и сняла с его глаз повязку, и вытянула изо рта полотенце. Гарри начал громко кричать, и Рейн включил музыку. Вкус моего друга в музыке мне не нравился, и скорее для себя, чем для пленного, я стал успокаивать его. Мне не удавалось, и в результате он успокоился только после того, как Рейнбол стал ему угрожать.
– Вы в заговоре с этим убийцей! – Начал парень.
– Нет. – Ответил я. – Мы считаем, что его друг Питер мог это сделать.
– Друг? Что ты несёшь. Вы не знали моего брата и не знали этого урода. Мы поддерживали с ним связь только из-за Оливии.
– Его жены?
– Да. Этот парень всегда был чокнутым. Вечно огрызался по любому поводу и без повода. А после смерти Оливии совсем слетел с катушек. Переехал в старый дом, никого к себе не подпускал и вечно угрожал мне и моему брату.
– Почему? – Спросил Рейн.
– Я же вам говорю, он больной на всю голову. У вас есть выпить? Благодарю. Сегодня было слушание по делу брата. У них нет никаких доказательств, и они думают признать это самоубийством. Но я знал Майкла. Он бы ни за что этого не сделал.
– И мы так думаем. Что вашего брата отправили. – Продолжил Рейн. – У вашего брата был диабет, верно? Запросто можно убить его лекарством. Мы частные детективы и были на месте преступления. Там были чужие следы. Плюс отсутствие одежды вашего брата и фотоаппарата, и всего прочего. Зато в углу помещения я нашёл немного битого стекла от объектива. Думаю, Майкл сфотографировал убийцу, и тот разбил фотоаппарат. И самое главное, вот это.
Рейн протянул бумажку с посланием, которою мы нашли прошлым днём. Гарри прочёл её и разразился всеми ругательствами, на которые способен английский язык. Затем разрыдался. В этот раз его начала успокаивать Эбби.
– Этот урод, – продолжил Гарри. – Переехал на Чарлинг Кросс, 27. Умоляю, предоставьте все улики полиции, чтобы его засадили в тюрьму. Он обязан быть наказан.
– Можем сначала его искалечить. – Сказал Рейн.
– Нет, не нужно. Просто пускай сядет ублюдок за моего братишку. Кстати, Оливия была медсестрой. Возможно, он у неё когда-то услышал о том, что лекарство брата смертельно.
Что ж, этого было достаточно. В полицию мы, понятное дело, обращаться не собирались. Отпустили парня и отправились вдвоём на Чарлинг Кросс. Перед выходом я увидел много грязи на ботинках Эбби.
– Зачем ты предложил его искалечить? – Спросил я у Рейна.
– Чтобы проверить, есть ли у него чувство вины. Не думаю, что Питер просто так сорвался на них.
– О да. У тебя для всего должна быть причина. Правда, возможно, парень просто сошёл с ума. Паранойя на основе смерти жены. Это очевидно.
– И все же, это не невозможно.
– А почему ты соврал про разбитый объектив? Его вчера не было.
– Он был, – ответил Рейн. – Я ходил ночью на место преступления, чтобы убедиться в том, что ничего не упустил. Оказалось, упустил.
– У Эбби ботинки грязные. Ночью был дождь. Вы ходили вместе?
Рейнбол ответил, что так оно и было. Это заставило на меня нахлынуть волну ревности. Хотя я понимал, что девушка не должна становиться между двумя близкими друзьями. Тем более, в той ситуации, когда мы с ним остались одни против всего мира. Ну, почти одни. И все же я чувствовал, что нас теперь трое, и я могу положиться не только на своего друга, а ревность – это последствия пополнения в команде падших.
Деньги остались дома, потому мы шли пешком. Для меня это небольшое мучение, а вот Рейн обожает ходить пешком. Если я не покупал машину из-за нехватки денег, то ему она не нужна. Иногда ездил на такси, и выходило дешевле ко всему прочему.
Когда мы почти дошли до места, услышали крики позади. Гарри прибежал за нами. Он алкоголик, но не так глуп. Понял, что мы не пойдём в полицию, а попробуем разобраться сами. Решил помочь, чем сможет.
Старый дом оказался внушительных размеров. Он выглядит так, будто сгорел, и после его было лень реконструировать. Очередной дом, в который нам нужно влезть по причине того, что никто не открывает дверь. Проникновение на чужую собственность уже почти вошло в привычку. Рейнбол взломал замок.
Изнутри дом казался ещё более внушительных размеров. Кругом подделки картин Ван Гога и, похоже, других художников с психическими расстройствами. Куча старой мебели и длинные коридоры. Мы не издавали звуков. Тихо ходили на носках, заглядывая в каждую комнату. Не понятно, зачем вообще парню такое большое место жительства, если он живет один. К тому же, в таких домах нужны горничные, но они как будто никогда здесь не были. Кругом грязь, пыль. Мы вошли в правое крыло. Там находилась гостиная, по всей видимости, предназначенная для гостей. Огромная люстра отвлекла наше внимание от стука двери. Дверь захлопнулась за спиной, как в фильме ужасов.
– Питер, ты здесь? – Крикнул я, и по гостиной раздалось эхо.
Гарри испугался и побежал к противоположной двери, по ступенькам ко второму этажу. Когда он открыл дверь, резко остановился. Мы с Рейном смотрели на него. Его будто парализовало. И внезапно из проема двери стало выглядывать дуло ружья. Гарри сделал несколько шагов назад, сложив руки перед собой. Губы двигались, но нам ничего не было слышно. Прозвучал оглушающий выстрел. Мы стояли внизу, но хорошо увидели брызги крови, зарисовавшие стены и пол. Выстрел пришёлся в живот. Вышел Питер. На концерте мы не ошиблись и гнались за тем, кто нам нужен.
Питер сложил пополам ружьё и зарядил ещё два патрона. Мы с Рейном спрятались за камином. Второй выстрел был ещё более громким. Он попал в пол, в двух метрах от камина, и нас забросало осколками. Я достал пистолет и произвел два выстрела в сторону опасности. На самом деле он там уже не стоял. Я решил, нужно показать, что у меня есть оружие, дабы противник не подошёл ближе.
Мы побежали к запертой двери. Сделав один выстрел в замочную скважину, я смог открыть дверь. Прямо за моей спиной прозвучал ещё один хлопок, и всю дверь засыпало металлическими шариками. Главная дверь была заложена мебелью, что стояла изначально рядом. Мы попытались убрать все, что закрывало проход, но услышали приближение Питера. Пришлось бежать в правое крыло. Оно было практически идентичным левому. Мы бегали по коридорам и искали запасной выход. Ещё один выстрел. Одни шар попал мне в левое плечо. От этого я упал на пол, и Рейнбол, схватив меня за шкирку, отодвинул в сторону и спрятал за выступающую часть стены. Взял мой пистолет и сделал ещё два выстрела. Это значит, что осталось ещё столько же патронов в пистолете. Рейнбол начал вести переговоры.
– Зачем тебе мы? Ты ведь уже сделал то, что хотел. Свидетелей, конечно, желательно устранять, но у нас и у самих проблем достаточно.
– Я отомстил ему и поклялся, что отомщу всем, кто с ним заодно. Вы привели его в мой дом, значит, хотели защитить убийцу моей жены! – Голос Питера был грубым и одновременно звучал так, будто он был на грани слез.
– С чего ты взял, что Гарри убил твою жену?
– До нашего знакомства у неё был шанс стать Оливией Ганзо. Он сделал ей предложение, и она отказалась. Даже встречались какое-то время. Он отравил её и теперь поплатился за это!
– У тебя ведь нет доказательств! – Сухо ответил Рейн.
– И полиция сказала так же. Но я любил свою жену, и ни за что бы ей не навредил. Гарри отравил её из ненависти. Я убил его брата, чтобы он мог почувствовать ту боль, что испытал я. А теперь прикончил и его.
– Если бы ты убил его на концерте, он бы не узнал о смерти брата.
– Ах! Так это вы за мной бежали. Я собирался отдать ему вещи Майкла. И прикончить спустя неделю, чтобы он успел настрадаться. Но он сам сократил себе время.
– А причём здесь мы?!
– Вы стали на моем пути, защищая Ганзо. Защищая убийцу. За это вам тоже придётся умереть.
Я сбился со счета. Пули следующего выстрела не попали в нас, но раздробили часть стены. Пока Питер перезаряжался, Рейнбол взял меня под руку, и мы побежали на второй этаж. Прошлись по коридору, тем самым сделав круг. Пришлось спрятаться обратно в левом крыле. Мы проходили мимо трупа Гарри. Ужас застыл на его лице. Вид был невыносимым. Бедняге разорвало желудок. От этого адреналин ещё более стал шалить по венам. В руке становилось холоднее, и я чувствовал, как у меня вытекает кровь. Мы спрятались обратно за камином. Питер не стрелял, а просто навёл оружие в нашу сторону и продолжил говорить.
– Видели бы вы лицо Оливии. Я нашёл её у нас дома. Она не могла дышать. Я вызвал скорую помощь. Начались судороги. Она умирала у меня на руках. Этот урод, накачал её чем-то таким, что она описалась зеленой мочой прямо перед тем, как окончательно уйти из жизни!
Рейн проверил патроны в магазине.
– Стой, Рейн, я кажется, понял.
Но я не успел. Рейн вылез из укрытия и произвёл выстрел в руку Питеру. Снова схватил меня под руку, и мы рванули к выходу. Вместо того, чтобы разбирать мебель от двери, Рейнбол разбил окно. Мы вылезли на улицу.
– Рейн, ты ошибся с самого начала. – Продолжил я.
– Что ты имеешь в виду?
На тротуаре стояла машина такси. Мы запрыгнули в неё. Рейнбол сел впереди, я сзади и за пару минут перемотал себе рану футболкой. Ранение выглядело не смертельным.
– Ты говорил, что имя убитого было написано в моем блокноте. – Шафер на удивление не смотрел на меня с подозрением. Рейн сказал ехать прямо, в сторону набережной.
– Да. – Ответил Рейнбол.
– Что именно было написано?
– Ганзо Вертель. Стоп. Черт, ты прав. Не написано имени. Был убит Майкл, и я подумал, что речь идёт о нём. Но как ты это понял?
– Это я ему дал ту хрень, которой он убил жену Питера. Когда я ещё был мелким, игрался, создавая яды. Все симптомы, включая зеленую мокроту – это последствия того самого яда. У меня немного валялось в лаборатории. Я дал её Питеру.
Проблема не приходит одна. Рейнбол засмотрелся на водителя. И неспроста. Мы доехали до набережной, однако водитель завёз нас во двор. Он стал доставать пистолет, и всеми силами мой друг его удерживал. Рейн ударил его своим лбом по носу. Я выскочил из машины, и мы помчались в сторону набережной. Выходя, я увидел его лицо, это был тот самый убийца, который за нами гнался в Мардив. Лицо со шрамами.
Словами тяжело передать те эмоции, которые я испытал в тот момент. Со мной многое в жизни случалось, и истории о совпадениях в интернете я читал периодически. Но когда такое происходит с тобой, большей растерянности и представить невозможно. К тому же, от этого все волосы на моем теле встали дыбом. Я испытал неописуемый страх.
Казалось, что Рейнбол хочет, чтобы мы прыгнули в другое такси, но его план был другим. Мы сели на прогулочный катер, что стоял у реки и собирался отправляться в плаванье. Не знаю, как, но Рейн договорился с проводником, чтобы нас пропустили дешевле, чем за стоимость билета. По сути, он отдал все, что у нас было.
Сели за столик на палубе. Буквально спустя несколько минут мы отплывали по реке Потомак. Опасность оставалась позади, но я не мог прийти в себя. Руки дрожали. Я успел взглянуть на своё ранение и еще раз убедился, что оно незначительное. Кровь к тому моменту, уже успела свернуться. Рейн принёс нам выпить и также достал мне рубашку юнги, которая висела как декор на стене, и бинт, которым я перемотал плечо. Помимо нас, на яхте было немного людей, и это радовало. После всего случившегося у меня началась паранойя. Все люди вокруг казались опасными. То и дело, каждые несколько секунд я оглядывался по сторонам. В отличие от моего друга, который выглядел так, будто ничего не произошло. И не известно, притворялся он или ему и вправду плевать.
