Читать книгу: «Я жду от вас ребёнка, босс!», страница 2
Глава 3
Мужчина приветствует своих знакомых, а я непринуждённо улыбаюсь. Много сил это не требует.
Не знаю… У меня никогда не было паники в толпе. Я всегда была душой компании и могла без стеснения выступать на сцене. Это мне и помогает.
Но глаза разбегаются. Зал огромный. И люстры тут… жуть какие богатые. Как во дворцах.
И моё место явно не здесь.
Но шампанское с каждой минутой начинает действовать всё лучше, и я продолжаю играть.
Мы садимся за стол. Стараюсь не обращать ни на кого особого внимания. Бахрамов представляет меня своим друзьям. Без улыбки, сдержанно. Я только киваю. Слежу за Тимуром Руслановичем. Что он ест, как ест. Повторяю за ним.
Изредка отвечаю на вопросы женщины рядом. Она интересуется браслетом, что дала мне Вера, спрашивает про платье. Отвечаю честно. Благо в моде я более-менее разбираюсь. Благодаря Бахрамовой-младшей. Та любит брендовые вещи.
Тимур Русланович со мной даже не говорит. Иногда касается моей коленки. Скорее, неосознанно, а не для того, чтобы привлечь внимание. Но время от времени я чувствую на себе всё тот же презрительный и холодный взгляд.
И пока всё это происходит – беру телефон в руки. Ищу контакт подруги, раздумывая, что ей написать. Да она в шоке будет, как узнает! Наверное.
«Ты, коза, куда меня втянула????» – бью яростно по клавишам.
Мне везёт. Она в сети. Странно, а как же первая ночь со своим возлюбленным? Уже всё?
«Простииииии!» – приходит в ответ.
Простить? Да меня её отец тут легкодоступной девочкой считает!
«Я всё объясню! Правда! Так вышло, что я… Это не по телефону говорить надо, Ась! Только скажи, что всё идёт отлично!»
Я сжимаю телефон в руках.
«Расскажешь. И больше ты в это агентство ни ногой, поняла?»
Я вообще не понимаю, что она там делает. Но судя по тому, что ничего не отрицает – Бахрамов прав. Я – эскортница. Стала ею совсем недавно. На пару часов.
Господи-и, куда она только влезла, дура?
«И ты должна мне за моральный ущерб. Знаешь, с кем я сейчас сижу?»
«Он страшненький, да? Только не дерзи. Меня выгнать могут».
«Ты и так уходишь», – напоминаю ей.
«А, да, точно. Но там всё сложнее… Так кто он?»
Я нервно смеюсь про себя и бросаю взгляд вбок. Бахрамов молча слушает своего собеседника. Снова возвращаю всё внимание на телефон и печатаю ответ, который наверняка Веру шокирует:
«Твой отец».
Хочу увидеть её реакцию. Но, увы, увижу только сообщение. Или нет.
Не успеваю. Бахрамов выходит из-за стола. Я встаю следом. Ведь ранее он предупредил меня, чтобы я держалась рядом. Всегда. Поэтому иду за ним хвостиком. Мы направляемся к имениннику, поздравляем его. Со мной знакомятся некоторые личности, перед которыми я немного теряюсь. Потому что видела их в новостях, в интернете.
И это ужасно… Чувствую себя не в своей тарелке из-за странных взглядов, которыми они одаряют меня. Очень странные. И брезгливые. У некоторых даже презрительные. Они явно этому учатся где-то там, в своём бизнесе.
И всё. Несколько часов скучных разговоров – и к одиннадцати празднество закругляется. Я с облегчением выдыхаю. Отмучилась, чёрт возьми!
Телефон, как назло, сел. Не успела реакцию Веры увидеть. И у меня теперь ещё проблема: такси вызвать не могу. А как уезжать отсюда? Мы же за городом!
Ладно, что-нибудь придумаю.
Решаю под шумок уйти. Пока все прощаются, я сигаю в коридор и спокойно иду на выход. Всё идёт хорошо. Дохожу до входных дверей, собираясь ускользнуть отсюда, но…
– Куда Вы собрались, Добровольская?
Я застываю. Смотрю на дверь, до которой мне осталось совсем немного. Благо никого рядом нет. Гости явно были бы озадачены тем, что мужчина называет свою девушку по фамилии.
Оборачиваюсь и говорю уверенно:
– Домой. Моя миссия закончилась. Я Вашу девушку сыграла? Сыграла. Значит, мой рабочий день подошёл к концу.
Чувствую на себе пронзительный взгляд мужчины, который изучающе рассматривает моё тело. Останавливается на груди. Скользит дальше. И это совсем не тот холодный взгляд.
Хотя нет. Понимаю, что ошиблась, когда он снова смотрит мне в глаза.
– Я заплатил за всю ночь, – приятный баритон с лёгкой хрипотцой нарушает тишину.
А я стою и не могу пошевелиться. То ли от его голоса, то ли от сказанных им слов…
Не поняла… За какую ночь он заплатил, и почему я не в курсе?!
Нет! Другой вопрос! Что мне с ним делать этой ночью??
– Что Вы имеете в виду? – что-то я теряюсь. И не знаю, о чём спросить. – За всю ночь?
– Да, за всю ночь.
Его слова ничего не проясняют.
Тимур Русланович подходит ко мне. Нависает, словно скала, закрывая собой свет. Я продолжаю мужественно стоять под его взглядом и пошлыми намёками.
– В заказ также входили интимные услуги.
Я выпадаю из реальности.
Бабуууль, что он такое говорит этим обволакивающим бархатистым голосом? Он всегда такой был? Или становится таким только в ночное время суток? Когда моя фантазия знатно идёт в отрыв!
И тут Бахрамов делает ещё более невероятную вещь – обхватывает мою талию своей рукой и кладёт ладонь на голый участок спины. Его пальцы такие горячие, что кажется, моя кожа сейчас расплавится под ними.
– И я бы ими воспользовался! Но так как на этом месте рядом со мной ВЫ, Добровольская, – выделяет моё положение, сверля своими карими глазами, – я воздержусь.
– Тогда зачем я Вам? – недоумеваю.
Он хмурится. Я пытаюсь отстраниться, но Тимур Русланович только сильнее прижимает к себе.
– Странно будет выглядеть, если я останусь здесь, а Вы уедете.
Хмм.
– Если спросят, скажите, что у меня разболелась голова, и я вынуждена была уехать домой, – нахожу хорошую причину для своего бегства. Главное в этом деле – смекалка! – А теперь отпустите меня!
– Отлежитесь в моей комнате. Я нанимал Вас не только на вечер, но и на ночь. У меня и на неё имеются планы.
Я не успеваю спросить, КАКИЕ, как он поворачивается и тянет меня за собой. Из-за угла выходит какой-то мужчина, и я театрально прикладываю пальцы к виску, продолжая идти рядом с отцом своей подруги. Он так вцепился в меня, что вырваться я не могу.
– Ой, пупсичек мой! – называю его глупым прозвищем. Ему назло! И ведь работает! Пальцы на талии сжимаются сильнее. – У меня так головушка болит. Может, я это, домой?
Отпусти меня!
– Отлежишься сейчас в комнате, мор-рковка моя, – раздаётся грудной рык.
«Мужик, стой! Не уходи! Прошу тебя! Пошли с нами!» – вот что я хочу сейчас проорать! Но вместо этого произношу другие слова:
– Но ты ведь так хотел интима… – артистично вздыхаю. – Всё не мог, не получалось, не вставало, а тут… Когда у тебя всё же всё поднялось…
Что я несу??
– Замолчите, Ася! – шипит Бахрамов мне в ухо. Да так яростно, зло, что я нервно сглатываю, боясь и дальше дёргать тигра за усы.
Незнакомец проходит мимо, искоса глянув на нас.
И всё. Игра заканчивается. Я остаюсь один на один с хищником, который прижимает меня к себе. А я едва не падаю, путаясь в собственных ногах. Ещё чуть-чуть – и точно бы упала. Но нет.
– Ещё одна такая выходка… – говорит он предупреждающим тоном.
– И что? – спрашиваю с вызовом. – Накажете меня?
– Да, возможно, – хмыкает. – Вас явно давно не пороли ремнём.
Не могу посмотреть и проверить, есть ли он у него. Если да… то страшно. Если нет, то ладно, чёрт с ним.
Но после его слов я всё же замолкаю. Дохожу с ним до комнаты, в которую он буквально меня заталкивает. А перед этим мы мило улыбаемся парочке из комнаты напротив.
Да у нас тут какая-то гостиница класса люкс! Номер, кстати, соответствующий.
Тимур Русланович закрывает дверь, пока я осматриваюсь. Шикарно тут, конечно. Двуспальная кровать в центре. Люстра навороченная. Телевизор на стене висит. И, о боже, отдельная ванная комната…
Внезапно за спиной щёлкает замок. Я напрягаюсь. Не поняла…
Настороженно оборачиваюсь и смотрю, как мужчина медленно, но уверенно убирает ключи, которыми запер комнату, в карман брюк.
– А это ещё зачем? – спрашиваю с опаской.
Мама дорогая… Только не говорите мне, что отец моей подруги – маньяк. И он сейчас возьмёт меня на этой самой кровати. Голый. Заломив мне руки за спину.
Ой, откуда мысли эти вообще? А эти картинки в голове? Очнись, Ась!
Прослеживаю взглядом за Бахрамовым, который останавливается в центре комнаты. Снимает с себя пиджак, кидает его в кресло.
Взгляд сам цепляется за чёрный кожаный ремень на его штанах. Который он поддевает пальцами. Раздаётся звук расстёгивающейся пряжки ремня.
– Вы же меня пороть не собираетесь? – уточняю на всякий случай.
Вдруг он давно дочь свою по заднице не бил? А тут я. Надо же гнев свой куда-то выплеснуть. А я не дамся! У меня попа нежная, румяная, ещё ни разу ремнём не осквернённая.
– А Вы куда-то торопитесь? Я же сказал, что нанял Вас на ночь.
– Но спать я с Вами не собираюсь.
Он поворачивает голову и смотрит на меня через плечо.
– А с кем Вы будете спать?
Я сглатываю от этого странного вопроса. Но ничего не отвечаю. Так и хочется сказать: «Не с тобой, вот ты и бесишься». Хотя он, кажется, не особо заинтересован в этом.
Не понимаю…
– Вы уже всем показали, что я с Вами в комнату зашла. Могу я теперь уехать? – спрашиваю с надеждой.
– Если найдёте выход из комнаты, пожалуйста, – кидает чересчур равнодушно. Отворачивается, цепляется длинными и с виду сильными пальцами за свой галстук. – И водителя, который повезёт Вас отсюда.
– Я закажу такси, – говорю уверенно.
– Мы за городом. Два часа езды. Ни один таксист не поедет так далеко. Тем более, что на улице дождь. Нет. Уверен, Вы уедете отсюда не раньше утра.
Мои поникшие плечи совсем падают вниз. Дождь! Не было тебя ещё вот сорок минут назад!
– То есть Вы хотите сказать?..
Я не договариваю, наблюдая за тем, как Тимур Русланович отбрасывает галстук в сторону. Снова тянется к ремню и вытаскивает его из петель. Складывает его пополам. И поворачивается ко мне.
– Меня тоже не устраивает Ваше соседство на эту ночь, – произносит тихо. Спокойно. С толикой презрения в голосе.
И раньше меня бы это задело. Но не сейчас, когда я смотрю на ремень, который приковывает к себе всё внимание.
– Но есть много обстоятельств, которые останавливают меня, чтобы не выкинуть Вас сейчас из этой комнаты.
– Например? – облизываю пересохшие губы. Взгляд сам цепляется за развевающиеся на ветру шторы за спиной мужчины. За полную луну, которая его освещает.
Это всё, конечно, красиво как в кино, но…
– Например, моя репутация. И Ваша, Добровольская.
Как он быстро развеивает волшебную атмосферу!
– Знаете, мне, вообще-то, на репутацию всё равно, – легко говорю в ответ. В таких кругах – точно. – Но Вы меня уговорили, я всё же останусь здесь. Исключительно Вам назло. Противно со мной находиться? Хорошо. Купили ночь? Оке-ей. Тогда я Ваша. Что Вы там хотели со мной сделать? С ремнём этим?
Конечно же, я блефую! Он так презирает меня, что сейчас скривится и прогонит! Миссия будет выполнена!
– Я согласна на всё! – кто же тебя, Ася, за язык дёргает? – Делайте, что хотите!
Тимур Русланович делает шаг ко мне. И произносит то, от чего по спине бегут шкодливые мурашки:
– Вы хотите, чтобы я Вас выпорол?
Ахтунг! Что-то пошло не по плану! Пора ретироваться!
Сигаю к двери, хватаюсь за ручку, изо всех сил дёргаю её вверх-вниз, только бы она открылась. А сама в секунду напрягаюсь, прислушиваясь к медленным, но громким шагам за спиной.
И замираю.
Мужчина оказывается совсем рядом. Чувствую его присутствие в каких-то миллиметрах. И втягиваю носом воздух, улавливая аромат дерзкого мужского одеколона.
– А может, договоримся? – пищу сдавленно.
Холодная кожа ремня, кажущаяся дико горячей, касается оголённого участка спины. И я съёживаюсь и дрожу от страха. Внутри. Волнение пережимает горло.
Начинаю переживать ещё сильнее, когда по обе стороны от головы приземляются ладони Бахрамова. Смуглые, крепкие. В одной из них – кожаный ремень, который пугает одним своим видом.
– Не беспокойтесь, – его холодный голос прошибает от головы до пят. – Я не сплю с эскортницами. Они для меня сравнимы с проститутками.
Жестокие и дикие слова бьют точно в цель. В мою гордость.
Меня что, только что назвали девушкой лёгкого поведения, которая спит с мужиками за деньги?
– Но Вы оплатили ночь, – напоминаю ему. Стараюсь держаться, но по-прежнему всё идёт не по плану. – Значит, на что-то рассчитывали.
Так, тебе, так! Что, проиграл?
– Это сделал мой секретарь. Он уже уволен.
– А Вы докажите! – выпаливаю, не поворачиваясь.
Говорить с ним, не смотря в глаза, оказывается, очень легко. У меня и смелость появляется, и желание дать в нос.
Его присутствие за спиной и руки на двери неожиданно пропадают.
– Не вижу смысла.
И всё. Это его последние слова, которые он говорит прежде, чем уйти в ванную комнату.
А я мечусь по спальне, разыскивая пути отступления. Обнаруживаю балкон. Третий этаж, чёрт! Умру молодой, если прыгну! Но нет, не дождётся.
Возвращаюсь обратно. Разозлённая, падаю на мягкую постель. И передумываю уходить. Она такая сказочно приятная на ощупь! Так и хочется раскинуться на ней и сладко уснуть. Ощущение – будто плывёшь на зефире… И неважно, что я никогда на нём не лежала. Но ощущения райские. Сравнимы только с…
Нет, Ась, приди в себя!
Подпрыгиваю на кровати и машу головой, пытаясь отогнать любые мысли об «остаться здесь». Нужен ключ. Он у него в штанах. Ох, как же это звучит!
Стоп. А штаны где? На нём. Или же… на полу в ванной.
Может, стащить?
Не вариант. Вдруг ещё голым его увижу! Ослепну от вида тела Аполлона, чёрт возьми! Хотя я его уже видела. Разок. Незабываемый случай. И чёрт дёрнул зайти к Вере, пока её отец купался в бассейне?..
И взглянула бы ещё раз. Но… нет. Вместо этого встаю с кровати, сажусь в кресло и обнимаю подвернувшуюся под руку подушку. И пока Тимур Русланович моется, хочу написать, что его дочь… проститутка! Так отец её сказал! Но поздно вспоминаю, что телефон разряжен. Надо бы его зарядить…
А пока я роняю его, когда вижу вальяжно и уверенно выходящего из ванной комнаты Бахрамова. В одном полотенце на бёдрах. С мокрыми волосами. По обнажённому телу стекают капельки прозрачной воды.
Как и в прошлый раз. Только там были плавки. Жутко обтягивающие всё…
Стоп. Очнись, Ась! Ну да, мужик симпатичный. Очень. Но надо прийти в себя. Его штаны в ванной остались. Ключи там.
Джекпот! Поняв это, стараюсь скрыть безумную улыбку.
– Будете спать там? – холодно спрашивает он, подходя к кровати, и поднимает длинными пальцами белую простыню. Даже это делает с хищной мужской грацией.
– Да, тут удобно, – киваю в ответ.
Нифига. Кровать – вот моя мечта. Но я молчу. Я – сильная и независимая. Полежу в кресле. Пока он не уснёт.
И мне везёт – разговор заканчивается. Жду, когда он засопит. И дожидаюсь! Через каких- то полчаса!
Встаю с кресла и прошмыгиваю мимо него в ванную. Хватаю штаны и залезаю в карман. Некрасиво. Но ещё более некрасиво спать с чужим мужчиной в одной кровати.
Чёрт! Где ключи?
Меня простреливает догадка, и я вздыхаю, разочарованно поджимая губы.
У него они. Где только прячет? Под полотенцем? И на чём он их держит? Вот старый…
Да ладно, не такой уж и старый. У нас всего… каких-то восемнадцать лет разницы, да. Беру себя в руки. Возвращаюсь в спальню, крепче сжимаю уже полюбившуюся мне подушку и нависаю над ним.
Блин, какой же он, падла, красивый. Урод…
Пристраиваюсь и репетирую, как лучше задушить его во сне. Держа подушку в правой или левой руке? Наверное, в левой.
Не-не. Надо другую позу принять.
Всё не решаюсь прикрыть его подушкой и задушить.
И зря. Потому что этот человек не жалеет меня.
Резко открывает глаза, отчего моё сердце падает далеко вниз. Достигнув ада, говорит чертям: «Привет» и возвращается обратно. А всё потому, что Тимур Русланович подаётся вперёд, обхватывает своими ладонями мои запястья и резко валит на кровать, вмиг нависая сверху.
Перестав дышать, смотрю в злые карие глаза, прожигающие во мне дыру.
Вспоминаю о подушке, пытаясь защититься от него. А нет подушки. Упала.
– Ты хотела меня придушить?
От этого голоса я покрываюсь мурашками, сглатываю и ничего не отвечаю.
Он на «ты» перешёл. Значит, точно злится. Вон молнии с тёмной тучей над головой так и нависают.
– Нет, – говорю честно. Подумывала только немного перекрыть ему кислород, чтобы сон прошёл. Но этого я не говорю. Необязательно ему знать.
Он прищуривается. А у меня от него колики в животе появляются.
– Значит, ты метила пристроиться в мою постель.
Мой рот от такой наглости приоткрывается, и я несколько секунд шлёпаю губами, не зная, что и сказать.
– Я? В Вашу постель? Вы меня за кого принимаете? Я Вас не хочу!
– Вы же проститутка.
– Я эскортница! – не выдерживаю.
– Странно…
Всё тело от его глаз и тона леденеет.
– А несколько часов назад Вы кричали, что не из эскорта.
Мои глаза становятся как блюдца. Огромные. И вот-вот лопнут от такой наглости.
– Знаете, что! – срываюсь наконец. – Вы вконец обнаглели! Унижаете меня, используете и не даёте уйти! Вы – эгоистичный узурпатор, которому плевать на всех. И вместо того, чтобы выслушать меня – кидаетесь такими неприятными словами! Да Вы хуже…
Я останавливаюсь, проглатывая слова.
– Хуже кого? – спрашивает он тихо. И яростно. Неудержимый гнев струится из этих слов.
– Вы – козёл, – произношу уверенно. Не знаю, с кем его сравнить. С Гитлером? Или Сталиным?
Он молча слушает, снова пугая меня этим. Внезапно привстаёт. Хватается за моё платье. Там, где грудь. Скользит по ней, задевая пальцами то, что не нужно. Сжимает ткань и дёргает, разрывая платье пополам.
А я не двигаюсь. Смотрю в его отстранённое лицо. Несмотря на то, что он сейчас видит мою обнажённую грудь. Вера сказала, что этот наряд нужно носить без лифа.
– Вы офигели? – нахожу в себе силы. – Вы что вытворяете?!
Мне резко становится страшно. От его действий. И бездушных слов, которые он произносит равнодушно:
– Играю козла. Хоть что-то же в Ваших словах должно быть правдой.
Я закипаю от такой наглости. И его действий, которые взрывают всё моё терпение.
– Извращенец! – кричу, вырвав свои руки из его хватки. Одной прикрываю обнажённую грудь, а второй замахиваюсь. Бурлящий гнев сам несёт мою ладонь к его щеке. Но цели не достигает.
Бахрамов перехватывает моё запястье и стискивает пальцами, вырывая из моего рта тихий писк.
– Больно!
– Вы отвратительно ведёте себя, Добровольская. На работе. Я буду вынужден сообщить Вашему начальству. Может, Вас уволят, и Вы приметесь за менее постыдное занятие – учёбу.
Не успев ответить, я чувствую, как мужчина отстраняется и рывком сдвигает меня вбок, отворачивая от себя. Ощущаю позади его шевеление и слышу голос, который похож на раскат гром.
– Спите, Добровольская.
Я бы его не послушала. Вот вообще. Но отчего-то стало так обидно, что едва не заплакала. Он меня проституткой назвал. И унизил. Но ничего. Я ему ещё отомщу. Вот завтра возьму и разбужу его ведром ледяной воды!
А пока завязываю на груди порванное платье. Как я объясню это Вере?
«Прости, твой отец – козёл. И он порвал твоё платье». Да. Так и скажу. Отлично. И ещё много чего о нём поведаю. Пока составляю список в голове, проваливаюсь в сон.
Глава 4
Уткнувшись носом во что-то тёплое, просыпаюсь под щебетание птиц, доносящееся из приоткрытой двери балкона. Кажется, вчера сама же его и открыла. И теперь понимаю, почему ночью замёрзла – дождь совсем недавно прошёл…
Но сейчас тепло. Даже очень. Потихоньку открываю глаза и прижимаюсь к удобной подушке грудью. Блин… ощущения такие, словно я голая!
Плохие мысли тут же наполняют голову. Открываю глаза и смотрю вниз. Ничего не понимаю. Моя вполне себе хорошая двоечка сплюснута.
Не поняла…
Резко поднимаю взгляд. Передо мной тело. Мужское. Вкуснопахнущее. И голое.
Я в панике отстраняюсь, округляя глаза, отползаю назад и, ощутив рукой вместо мягкой кровати пустоту, резко лечу вниз. Бьюсь головой о пол и стараюсь сдержать стоны боли.
Нельзя его разбудить!
Подскакиваю, забив на голову, и привожу платье в порядок, нервно поглядывая на спящего мужчину.
Господи… Я к нему прижималась… Абсолютно всем. И даже обнимала! Касалась голой кожей и… много чем. Вот почему мне тепло было!
Постойте-ка… А где полотенце? Почему его сейчас нет на нём?? Только одеяло, что благо прикрывает все достоинства мужчины. А полотенце? Где? Где оно?!
Мы что… сделали «это»??
Не могу это слово произнести. Дыхание сводит.
Но всё же выговариваю его.
Нет, кричу.
Переспали??!!
Едва не падаю снова. Ноги подкашиваются. Но вместо того, чтобы упасть, поднимаю подол платья. И выдыхаю…
Трусики мои на месте.
Это нужно отпраздновать, но после того, как уберусь отсюда.
Хватаю с тумбочки телефон, который вчера поставила заряжаться, и прихватываю мужской пиджак. Накинув его на плечи, тону в нём, но это не то, что меня сейчас волнует.
Я убегаю. Весь мой запал наутро прошёл. И я решаю отомстить потом.
Сейчас мне нужно домой! Если бабушка увидит, что я ночью дома не ночевала – плохо дело! Начнёт на мозги мне капать. Что она волновалась обо мне, и что я её вообще не предупредила, что у Веры так надолго останусь. Блин! Вот дерьмо!
Сегодня с лёгкостью нахожу ключи – они выглядывают из-под подушки. Видимо, Тимур спрятал их там и сильно ворочился во сне. Но мне это на руку.
Открываю аккуратно дверь, выбегаю в коридор, спускаюсь вниз по лестнице. По пути встречаю гостей, мило им улыбаюсь. И бегу без оглядки. Оказавшись на улице, вдыхаю свежий воздух и спешу к воротам, пытаясь вызвать такси.
И ничего! Вот же занесло меня в глушь какую-то! Это место заставляет меня нервничать. Кусать пальцы. И ходить из стороны в сторону.
Я немного отхожу от ворот, надеясь найти хоть кого-то, кто сейчас едет в город. Может, меня с собой заберёт.
Останавливаюсь возле одной из машин и осматриваюсь. Никого. Как будто сдохли все. Вокруг мир как после зомби-апокалипсиса. А я в нём – единственная выжившая.
Взгляд неосознанно цепляется за знакомый номер. Это ж автомобиль Бахрамова!
Так-так-так… Недобрые мысли закрадываются в голову, а сумасшедшая улыбка расплывается по лицу. Если я упущу эту возможность отомстить – никогда себе этого не прощу!
Лезу в сумку, достаю ключи. И опять по сторонам пялюсь. Подношу ключ к двери и прикасаюсь к чёрному металлу.
«Нет, Ась, не делай этого! – кричит внутренний голос. – Тебе проблем мало? Из универа выгнать хотят. Подруга подставила. А её отец тебя проституткой теперь считает!»
Точно. Он унизил меня. Порвал платье. И заставил чувствовать себя таким дерьмом…
Рука сама сильнее вжимает ключ в горячий от солнца металл. Делаю шаг вперёд, ведя ключом по боку машины.
Настроение поднимается. Взлетает до небес. Как и мой адреналин. Упиваясь этим моментом, чувствую, как пульс ускоряется. И всё из-за царапины, которая влетит Бахрамову в копеечку. Для него это смешные деньги. А для меня…
Да что он мне сделает? Ни-че-го!
Но хоть и упиваюсь победой, что-то вдруг останавливает меня, заставляя обернуться.
Взгляд. Пронизывающий. Испепеляющий. Тяжёлый. Такой, от которого по спине катится холодная капля пота.
Я оборачиваюсь, взмахнув копной рыжих волос. Поднимаю взгляд и впиваюсь им в застывшую на балконе фигуру в халате. Тимур Русланович спокойно стоит, облокотившись на ограждение. И смотрит. На меня. Уверена. Что-что, а я чувствую эту жажду убивать.
И от этого осознания улыбка сама растягивает губы. Я поднимаю руку, выставив средний палец вверх, и посылаю Бахрамова к чёрту. Не знаю – видит он или нет, но мне становится так хорошо!
Разворачиваюсь и останавливаю первую попавшуюся машину. Но не перестаю следить взглядом за Тимуром Руслановичем. Вижу, как он выпрямляется, продолжая убивать меня своим вниманием.
– До города подкинете? – спрашиваю весело, с надеждой. Мне валить надо!
Бахрамов спешно заходит обратно в комнату. По мою душу торопится.
– Вас, Ася, я готов отвезти куда угодно.
Застываю от знакомого омерзительного голоса и смотрю в окно машины.
Твою мать… Обязательно мне такое счастье должно было привалить?
Но выбора у меня нет. Я открываю дверь авто и запрыгиваю в салон. Поездка обещает быть весёлой. Как-никак водитель у меня непростой…
Впереди меня мужик, который хочет выгнать из универа. А позади разъярённый наверняка отец подруги.
Кто хуже?
Правильно, тот, кто только пару секунд назад убивал взглядом. А сейчас его нет на балконе. Пошёл за мной. Уверена. И пора мне сматываться. Что я и делаю, устроившись в салоне авто человека, который уже пару месяцев хочет залезть ко мне в трусы.
– Удивлён.
– Я тоже, – язвлю. – Но вот увидела Вас и решила дать Вам шанс.
Нагло с моей стороны? Вообще. Учитывая, что у этого мужика власти, наверное, столько же, сколько и у Бахрамова. Он – спонсор моего университета.
– Давайте, околдовывайте меня, тогда я схожу с Вами на свидание.
Скорее всего, это адреналин в крови думать не даёт.
– То есть… Чтобы не вытурить из универа, я должен ещё и очаровать Вас, так?
Я не оборачиваюсь и не вижу выражения его лица. И хорошо. Я очень быстро теряю боевой настрой, когда смотрю в глаза человеку.
– Так, – соглашаюсь. – Двадцать первый век на дворе. У нас всё по-другому, – пожимаю плечами. – Чего Вы удивляетесь?
– Действительно, – усмехается, судя по голосу. – Но нет. Всё не так просто. Повернитесь.
Я отчего-то поворачиваюсь. Ехидные мерзкие зелёные глаза словно обволакивают тиной и затягивают к себе в болото.
– К тебе или ко мне?
Напрягаюсь.
Да как же он достал! Я что, непонятно говорю «нет»? Или слабо бью? Я дала ему три пощёчины. И ударила между ног. И как раз-таки последний жест стал добивающим. Сказал, что всё, его терпение лопнуло. И поставил мне условие. Секс с ним или же – прощай, универ на последнем курсе.
И придётся мне идти уже к мужику. Не к этому. А на панель. Мне деньги жуть как нужны!
– Ко мне, – произношу сдавленно.
И тут же мне на колено падает тяжёлая ладонь.
Да твою ж мать!
Он что, уже?
– А давайте потом, – хватаюсь за его пальцы и откидываю руку в сторону. – Мне бы искупаться.
– От кого? От Бахрамова? – язвит. – Как ночка с ним?
А Илья откуда знает?..
А он продолжает, будто читая мои мысли:
– Вас вчера только слепой не обсуждал. Все ломали голову, что же за безродная девчонка с ним была.
Ах, безродная…
– Любовь до гроба у нас, – говорю. – Любит меня – жить не может. Жутко. Всю ночь целовал.
Распахиваю дорогущий пиджак Бахрамова, благоухающий его запахом. Боже, как такой противный мужчина может так сладко пахнуть?
– Даже вот платье порвал. Безудержный в постели. Представьте, что он скажет о нашей с Вами связи? В бешенство придёт!
– Ты думаешь, я его боюсь? – Илья резко оборачивается ко мне и отвлекается от дороги. – Я? Мы с ним друзья. А друзья делятся. У меня его Лизка, или как её там, уже пару раз была. Правда, не уверен, что он знает… Но думаю – нет, против не будет.
Та-ак, план Б.
– Ладно, – пожимаю плечами. Не слишком ли быстро я согласилась? – Если ты отстанешь от меня после этого раз и навсегда!
– Ну-у, – загадочно протягивает. – Глянем на твои умения…
Меня передёргивает. И рвота к горлу подступает.
– А останови, пожалуйста, на заправке. В туалет нужно.
Да я сейчас обгажусь от страха с этим озабоченным! Даже напрягаюсь, произнося эти слова. И боюсь, что скажет «нет».
Кто же меня так проклял, что на неадекватов всё время натыкаюсь?
Но он кивает и выполняет мою просьбу. Мы останавливаемся на заправке, и я буквально выпрыгиваю из машины. Оглядываюсь незаметно по сторонам. Замечаю автомобиль. С девушкой. Блин, не знаю её, конечно, но она может оказаться моей спасительницей.
Поворачиваюсь к Илье, спонсору нашего университета и по совместительству человеку, что хочет меня, и миленьким голосом произношу:
– А не мог бы ты кое-что купить?
– Что? – хмурится.
– Салфетки, – говорю смущённо. – Влажные. Ты в этой рубашке такой соблазнительный… Чувствую, до квартиры я не дотерплю…
А если и дотерплю – забавно будет в двушке хм, этим заниматься. Особенно когда за стеной бабушка сидит. Но этого же не будет.
Мои слова действуют для него как красная тряпка на быка. Согласно кивнув, вылезает из салона и идёт в магазин на заправке. Я же делаю вид, что иду в туалет, и молюсь, чтобы девушка не уехала раньше времени. А то придётся потом бить спонсора между ног и ждать следующую машину.
И сидеть дома без образования. Хотя если сбегу от Ильи, я и так наверняка буду это делать.
Но нет. Прощаться с девственностью на заправке с мужиком старше меня, эм… ну лет на двадцать? Нет… Ни за что!
Поэтому стремительно направляюсь к девушке, которая как раз залезает в салон своей машины. И, включив свой актёрский талант (которого, к слову, у меня нет), прошу подвезти до дома. Объясняю, что с парнем поругалась, что он порвал на мне платье, и всё в таком духе.
И мне везёт. Девушка оказывается понимающая. И домой я возвращаюсь уже через полтора часа. Аккуратно. Тихо. Чтобы бабушка не услышала. Пусть уж думает, что я сплю.
Но у меня не выходит. Что-то обрушивается на мою голову. Оборачиваюсь, схватившись за макушку, и кричу:
– Бабуль, ну ты чего?
Она меня газеткой ударила!
– Ты мне хлеб купила? – насупившись, снова шлёпает меня. Легонько. – А молоко?
Чёрт… Я ей каждое утро покупаю всё это, чтобы свежее было. Даже в выходные.
– Ты в этом за хлебом ходила? – недоверчиво осматривает меня.
– Решила быть красивой, – ну а что в этом такого? – Не продали! Вот сейчас иду переодеваться!
Глупые отмазки, которые не работают. Но бабушка у меня уже старенькая – понимает плохо. Поэтому только кивает и говорит с угрозой, что если через полчаса у неё не будет привычных продуктов – она выселит меня из дома. В шутку, надеюсь.
Но выхода у меня нет. Я переодеваюсь и иду за продуктами, по пути записывая Вере голосовое. Всё, что она вчера ответила на сообщение о своём отце – удивлённый стикер. И меня это бесит. Поэтому заношу бабуле продукты, говорю, что загляну к Вере и иду убивать подругу.
