Читать книгу: «Тысячелетие», страница 2

Осенний сон

 
Солнце скрылось в замке тополином,
Странные фигуры – тени облаков:
Вдаль плывут ожившие былины,
Тая и вздыхая грустно-глубоко.

Красный вечер, белые раздумья
Облаком-фрегатом тонут в синеве,
Тихо осень, добрая колдунья,
Вихри золотые кружит по земле.

Сонный город… Озеро темнеет,
В водах силуэты, призраки берёз,
В дымных парках вьются сновиденья
Графством сказок, княжествами грёз.

Час заката – вечный прорицатель,
Мистику осенних снов не разгадать,
Древний шёпот, шёпот отрицаний,
В музыке дождя послышится опять.

Друга-ветра тёплого не встретив,
Зябко замолчит осенняя земля,
Лишь горят, напомнив о рассвете,
Солнечного замка башни-тополя.
 

Коротко об ароматерапии

 
Август. Море. Звёзды. Полночь.

Сладкий запах нежных роз

Сердца осень, сердца горечь

Словно парус вдаль унёс.
 

Коротко о неблагодарности

 
Сказки нескромные южного лета,

Знойные тени отцветших садов,

Душные ночи, излишество света

Я оценю лишь в эпоху снегов.
 

Коротко о фобиях

 

Лестница в небо приснилась опять.

Оборваны марши, ступени потёрты…

Ниже спуститься – себя потерять,

А верх недоступен, как Сириус гордый.
 

Зазеркалье

 

Та, что живёт в зазеркалье,

Сегодня красива и зла,

Тает в богемском бокале

Вина золотистая мгла.


Там, в зазеркалье, весенний

Красуется солнечный день,

Проще всё там и яснее,

И даже белее сирень.


Женщины две и два мира –

Сквозь грани единой судьбы.

В зеркале строки Шекспира

Как тайнопись кармы видны.


Нет в моём мире обмана

Кривых ненадёжных зеркал,

Вижу без дымки тумана

Пустой и заброшенный зал.


В мире твоём поражает

Ненужность зеркальных потерь,

Комнату всю отражаешь,

Но … не отражается дверь.
 

Зимние мотивы

***

 
Снег на дорогах прохожими

Утром затопчется в линии,

Станет, с колоннами схожая,

В инее рать тополиная.


В небе, безжизненно-пасмурном,

Глянет рассвет настороженный,

Утром покажется мраморным

Город, зимой завороженный.


В мрамор закованы улицы,

В белом трамваи несмелые,

Мраморно-мёртво нахмурятся

Лица бесформенно-белые.


В тихом, застывшем некрополе

Тени темнеют древесные.

Где-то воздушными тропами

Ветры спешат неизвестные.


Но недвижима поникшая

Глыба небес опечаленных.

В городе, горестно всхлипнувшем,

Всем улыбнусь я нечаянно.
 

***

 
Сумрак горит аметистовый,

Вечер снежится сиренево,

Ветер жемчужно-батистовый

Шалью укутает дерево.


Бархатом чёрным закроется

Неба лазурность высокая,

В зеркало окон посмотрятся

Звёзды холодно-жестокие.


Озера блеск изумрудовый

Стонет застывшими волнами,

Магом волшебным орудует

Изморозь с ветвями томными.


Мир серебрится заснеженный,

Белым укутавшись войлоком,

Всеми любимый, изнеженный,

Месяц усядется в облако.


К радости хмурого Волланда

Вечер исчезнет малиновый.

Холодно, как же мне холодно,

В праздник чужой – Валентиновый!
 

У окна

 
И дождь переходит во снег,

Согласно прогнозу погоды,

Летят молчаливо, во сне,

Святые, небесные воды.


Вплетаются в нити дождя

Кристаллы холодных пушинок,

Крадётся котёнок, следя,

За шорохом мышек-снежинок.


А тополь, влюблённый, молчит,

Невесту Луну поджидая,

Кричат раздражённо грачи,