Читать книгу: «Реликтовая популяция. Книга 2», страница 35
– Слушаю-ю.
– Свим, говори, – почему-то шёпотом сказал Малион и навалился на него плечом.
Свим напрягся, порываясь встать, Малион удержал его.
– Э-э… Шельма… Извини! Шельма-Шельма, запомни, пожалуйста, мой голос. Мне хотелось бы…
– Достаточно, – оборвал его Малион. – Камрат.
– Шельма-Шельма, я рад с тобой познакомиться. Ты очень-очень красивая.
– Спасибо-о, – воркующе отозвалась Шельма.
Свим мог бы поклясться, что она польщена словами малыша. Так говорят женщины в ответ на невинную лесть мужчины, если он им понравился.
– Всё, – подытожил Малион. – Пока я буду общаться с управлением, ты, Свим, помолчи и никаких вопросов мне не задавай. Так, приступим… Шельма-Шельма, нам надо видеть всё, что тебя окружает. Покажи!
Вечный светильник кубрика погас, а переборки, палуба и подволок его растаяли. Люди оказались, словно подвешенными в воздухе. Камрат даже вскрикнул от неожиданности. Казалось, и сама лодка исчезла, но чуть позже стал хорошо просматриваться её контур в виде резко очерченных линий. Можно было видеть некоторые детали: нос, ребристую структуру бортов, корму. Позади кубрика управления выделялся небольшой салон с рядом сидений. Сидения были видны и на верхней слегка покатой палубе.
– Хорошо, Шельма. Теперь… Да, – с досадой на себя произнес Малион. – Шельма-Шельма…
Дальнейшие команды Малиона не отличались сложностью: открыть, проверить, показать, осветить…
Заняло это довольно много времени. Камрат опять погрузился в полудрёму, а Свим вначале запоминал порядок команд, отдаваемых Малионом, потом сбился и перестал обращать на них внимание.
Наконец Малион распорядился выйти на поверхность реки.
Монолитная стена, что отделяла подземелье от воды, первой повиновалась приказу. Чёткие ребристые составляющие этой стены размазались и стали прозрачными. Перед взором экипажа открылась громадная квадратная дыра, мимо которой с мощным мерным гулом проносилась мутная вода.
Свим непроизвольно напрягся, ощущая с двух сторон такое же напряжение товарищей, застывших в ожидании яростного натиска врывающегося в подземелье потока. Но ничего подобного не произошло. Вода проносилась мимо. Между нею и подземельем осталась преграда.
Свим искоса посмотрел на Малиона и, будто чему-то радуясь, воскликнул:
– Не сработало?
Малион озабоченно пошевелил губами.
– Не торопись. Если что-то не так, мы бы уже знали…
В этот момент лодка дрогнула, качнулась и мягко заскользила на выход, то есть прямо к прозрачной стене.
Тело Малиона закаменело. Свим понял, что откладываемый прорыв воды в подземелье его соседу также оказался неожиданным.
Расстояние до выхода составляло не более бермета, но пока нос лодки достиг выходного барьера, для экипажа прошла вечность.
Передняя оконечность носа коснулась невидимой преграды. По ней от точки соприкосновения побежали разноцветные концентрические, сильно размытые круги. По мере продвижения лодки вперед круги густели и частили.
– Мембрана! – облегчённо выдохнул Малион. – Ну, конечно! Пограничная мембрана. Вода сюда не зайдёт. Я же говорил тебе, не торопись осуждать тех, кто меня сюда послал. И она опять сюда должна вернуться.
– Ты думаешь… – начал Свим и тут же позабыл, что хотел сказать. Его захлестнуло детское любопытство от наблюдения за тем, как за мембраной постепенно исчезал корпус лодки, одолевший её. Вот-вот, и их кубрик окажется на разделительной грани…
От увлекательного зрелища его оторвал Малион.
– У нас сложности, – произнес он негромко. – Оказывается, Харан уже возвращается с женщинами. Их преследуют тескомовцы. Воздушные шары на подлёте. – Малион помолчал, прислушался. – Невлой ещё сообщает, что с другой стороны наперерез женщинам движутся бандиты. Они сойдутся примерно там, где мы всплывём.
– Так чего ж мы? – вскинулся Свим. – Быстрее бы!
– Быстрее, чем положено на выход, не будет! – резко отозвался Малион. – Камрат, слушай меня. Мы со Свимом выйдем после подъёма на поверхность навстречу Харану. Ты же останешься сидеть здесь. Не вздумай даже высовываться. Они ищут тебя и только тебя. Все остальные для них… Они хотят… – Малион сцепил зубы. – Всех убить, лишь бы мы не помешали им захватить тебя, Камрат. Ты понял меня?
– Понял.
– Твоё отсутствие может заставить их замешкаться, и мы успеем всех забрать на борт.
Вода окружила людей. Лодка больше, чем на половину просунулась через мембрану. Поток давил на неё, стараясь развернуть и вырвать из ангара, но безуспешно. Она не уступала ему ни пяди.
Корма очистилась, лодка полностью покинула своё древнее убежище и стала всплывать. Быстро.
Она выскочила у берега под молочно-красное небо. Сгущались первые вечерние сумерки, а сверху не далее как в ста берметах над сушей тёмными громадными перевернутыми каплями висели два шара тескомовцев.
Сквозь шелестящий шум текущей воды послышались удивленные возгласы экипажей шаров. Появление из-под воды такого большого судна для них было полной неожиданностью.
– Мутные звезды! – прорычал Свим. – Они же нам не дадут отсюда даже высунуться. И будем мы тут сидеть…
– Подожди!.. Шельма-Шельма, воздушные шары, людей и путров… выродков к себе не подпускать, кроме тех, кого мы укажем со Свимом. Это ты можешь?.. Шельма-Шельма, это ты можешь?
– Воздушные шары, людей и выродков к себе не подпускать, кроме тех, кого вы укажите со Свимом… Не подпускаю-ю…
Как далеко действовала защита, организованная Шельмой, можно было только предполагать. Во всяком случае, до шаров она не доставала, те продолжали находиться там же, где их увидели с лодки в момент всплытия.
– Хорошо, Шельма, – неуверенно похвалил её Малион.
– Что мы с тобой будем делать? – осведомился Свим.
Сам он находился в некоторой растерянности и нервозности. Где-то со всеми сейчас убегала от тескомовцев и Клоуда.
– Встречать Харана. Приготовься, Свим. Станешь между мной и Невлоем!
Харан давненько не бегал с такой скоростью. Поспешность его оправдывалась напутствием Невлоя:
– Лодка вскоре всплывёт и будет готова принять всех на борт. Не хочу заглядывать слишком далеко вперёд, но думаю, что тебе пора уже привести тех, кто с нами поплывёт отсюда. И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше и безопаснее будет для них. Не верю я наступившему затишью. Шары облетели эту часть острова и ничего не нашли. Теперь тескомовцы сговариваются с бандитами, чтобы те помогли им прочесать остров. Впрочем, похоже, они уже сговорились и скоро начнут.
– Откуда ты это знаешь, – похолодев сердцем от предположения Невлоя, спросил Харан.
– Я знаю. Нам пора быть вместе. Беги! Тебе надо успеть…
А когда Харан отдалился на десятка два шагов, Невлой крикнул в вдогонку:
– Они пошли уже! С двух сторон…
Что-то ещё прокричал Ольдим. Смысл сказанного им до Харана не дошел, да он и не пытался разобраться в нём. Он бежал, рискуя сломать ногу или напороться на сук мёртвых деревьев. Бежал и никак не мог добежать.
Когда они направлялись к берегу, то до него было рукой подать, а сейчас обратное расстояние растянулось до невозможности.
Потом он вдруг забеспокоился – не пробежал ли мимо подъёма к тайнику, где его ожидали женщины и путры? Отвесные скальные выступы походили друг на друга. Глаза его искали хоть какую-нибудь зацепку или приметный знак, чтобы не ошибиться и не превратить всё в бестолковую беготню туда-сюда.
Его сверху окликнул Сестерций. К тому времени Харан вправду уже проскочил нужное место.
Харан остановился, коротко продышался.
– Сестерций… Ух!.. Передай там… Всем вниз! Как можно быстрее! Всем… Быстро… – он никак не мог остановиться, так ему казалось дело пойдет скорее.
Он торопил, а быстрее не могло получиться, так как торн слушал его в надежде услышать ещё что-нибудь.
– Ты чего там торчишь? Онемел? – не на шутку рассердился Харан. – Я же сказал, всем надо как можно быстрее опуститься вниз и бежать отсюда. У вас сейчас будут тескомовцы.
– Да, – не желая делать что-либо поспешно, отозвался торн.
Так показалось Харану.
– А-а, – едва не всхлипнул он.
Сделав несколько глубоких вдохов в разрываемую кашлем грудь, он полез вверх по неприметной тропе. Сестерций сейчас начнёт им там долго и нудно втолковывать его распоряжение, а женщины послушают его и чего доброго начнут обсуждать неожиданные вести.
Его мрачные предположения не оправдались. Навстречу ему вперемешку уже бежали люди и путры.
– К берегу реки! – направлял их Харан, понимая, что без него они могут сейчас понестись куда угодно.
Их надо было вести за собой, но он ожидал Гелину с девочками, а она не появлялась. На его вопрос, где там застряла канила, никто не мог вразумительно ответить.
Его сердце разрывалось. В эти мгновения он её ненавидел…
Наконец появилась и она. Гневная и оттого необычайно красивая. Её сопровождали, кроме детей, Сестерций с Тринером на плечах, Жариста, Ф”ент с Ч”юмтой и, к удивлению Харана, С”ялван.
– Поговори с ним! – сверкнув глазами, бросила Гелина Харану, удаляясь вниз по склону.
– Вас ждут на берегу, – успел крикнуть ей в след Харан. Вряд ли она его услышала. Он с досадой и нетерпением посмотрел на С”ялвана. – Что случилось, уважаемый?
Охолох за то короткое время, когда они с ним сегодня расстались, как будто стал еще ниже ростом. Ножки его на копытцах подрагивали.
– О, Харан! Люди на шарах прилетали к нам.
– И что? Не тяни!
– Они спрашивали про мальчика.
– Ну же!.. – Харан почти приплясывал от желания побыстрее отвязаться от охолоха и броситься вслед за всеми, а тасмед словно никуда не торопился.
– Я сказал, мальчика видел…
– Зачем?! – схватился за грудь человек. – Ты… Ты… – Он задохнулся от возмущения. Думал, что ослучьямы союзники, а они оказались опасными свидетелями. Рука его дернулась к мечу, сжалась в кулак. – Ты зря это сказал, – сдерживая бешенство, процедил он сквозь сжатые зубы и повернулся, чтобы уйти.
– Мать Пути и Порядка не терпит лжи. Я не мог сказать неправду. – Тасмед не оправдывался, он утверждал собственную правоту.
Харан подошёл к нему вплотную, наклонился и посмотрел охолоху в громадные глаза.
– Ты предал не только нас, С“ялван. И заплатишь за это! – Тасмед подался от человека назад. – Не мне. Тескомовцы вначале убьют детей, потом всех нас. На этом они не остановятся и убьют всех вас. Твой гурт, С”ялван, вместе с тобой. Как свидетелей своего преступления… Ты предал!..
Тасмед потопал копытцами, ему хотелось ещё что-то сказать человеку, но тот уже покинул его.
Харан кинулся вдогонку ушедшим. И вовремя. Несколькими минтами позже, бесцеремонно оттолкнув ошеломлённого С”ялвана к каменным глыбам, по узкой тропе промчался крин тескомовцев в меленраях, боевых касках и с обнаженным оружием.
Внизу Харана поджидали Сестерций с Жаристой, прильнувшей к нему всем телом. Тринер самостоятельно одолел уже нагромождение камней и древесных останков, хотя значительно отставал от основной группы, уже достигшей берега.
Раздосадованный и злой Харан ещё сверху закричал на парочку, стоящей в обнимку:
– Чего ждёте? С”ялван… А!.. Не стойте… Вы что, на прогулке? Слышите? – Над их головами раздавался топот множества ног. – Тескомовцы!
– Уже? Где? – взвизгнула Жариста, отскакивая от торна так, как будто обожглась об него.
С завидной скоростью и грацией она запрыгала по булыгам. Сестерцию пересечь каменные завалы также не составляло труда. Он, казалось, скользил по их поверхности, едва касаясь ногами земли. Харан не хотел от него отставать. Он выбивался из последних сил, к тому же часто оглядывался, оттого оступался и стукался голенью или коленом о сучки и камни.
Позади с уступа спрыгнул первый тескомовец, за ним посыпались остальные. Завидя беглецов, они жизнерадостно заулюлюкали. Сразу броситься за ними бойцы не торопились. Пусть себе бегут. Там, впереди, их встретят другие.
Осинапс поправил каску, приосанился.
– В цепь, бойцы! И никого не пропускать, – он красноречиво чиркнул рукой под подбородком. – Потом меньше забот будет.
Тескомовцы неторопливо разбирались, где кто пойдёт.
– А мальчик где? – попытался кто-то спросить. – Мы же за ним…
– Мальчик? Мальчик отыщется, будь уверен, – веско парировал кринейтор. – Нужен он тебе?.. То-то. Делай, что было сказано. За мной!
Крин плотной цепью двинулся за будущими жертвами.
– А там действительно настоящий торн! – звонко отметил молодой тескомовец. – Как он сюда попал?
– Носит их! – отозвался боец постарше. Посетовал: – Мало, что настоящий, так ещё и вооружён. Поосторожнее с ним.
– Пойдём, посмотрим, – предложил лёгкий на ногу Тлуман. – Интересно.
«Ему-то какой интерес?» – подумал Присмет и нехотя оторвал своё грузное тело от мягкой травяной подушки.
Чувствовал усталость и никуда идти не хотел. Без них там разберутся. Скорее бы поймали этого мальчишку, а потом… Мерсьек обещал его, Тлумана и пойманного мальчика, естественно, доставить в Примето к Жуперру на шаре. Прауза полёта. Всего!
Быстрее бы…
Тлуман находился в прекрасном расположении духа. Он предвкушал окончание долгой погони и выполнение задания от руководителя Тескома. Путешествие по островкам ему стало порядком надоедать. Вначале ощущал интерес, но потом забава превратилось в обыденность и тягостную неопределенность. И бойцы заскучали. У тескомовцев заканчивались припасы. У бандитов, как мог заметить Тлуман, тоже. Как раз подошло время покончить с беглецами и вернуться домой. Там, к тому же, было кому его ожидать.
Думерт и бывший Координатор неторопливо направились вверх по склону доминирующей над местностью возвышенности. Ноги глубоко проваливались в густой войлок травы.
– Я тут уже присмотрел местечко, – поделился Тлуман. – С него мы хорошо сможем увидеть, как и что там произойдёт.
– Угу, – буркнул Присмет. Ему тоже было интересно, хотя он не хотел в этом признаваться даже себе, но тянуло отметить собственными глазами все перипетии выполнения разработанного плана по захвату или разгрому, что получится, группы разумных, среди которых находился мальчик.
Впрочем, план возник сразу и практически не обсуждался, настолько он был прост. По сути дела, после подсказки тасмеда гурта охолохов, вся его основная часть решалась временем. Надо было срочно расставить тескомовцев, договориться с бандитами о совместных действиях, разработать маршруты движения шаров.
На выполнение подготовительных действий понадобилось праузы две. Сейчас, на завершающей стадии облавы, тескомовцы прочесывали возвышенность, бандиты обложили её подол и медленно продвигались в сторону оконечности острова, туда, где по общим представлениям, прятались беглецы, а шары занимали позиции таким образом, чтобы ни одно движение под ними на контролируемой территории не осталось незамеченным.
Тлуман вывел Присмета на небольшую площадку, свободную от зарослей кустарника. Трава была притоптана. Думерт, по-видимому, здесь уже побывал, и не один.
Отсюда большая часть прибрежной полосы лежала как на ладони: чёткая, почти прямая, кромка берега, пёстрая от россыпи крупных и мелких камней обкатанных временем и водой. Справа – небольшое поднятие, поросшее лишь травой, а слева расстилалось неширокое пониженное пространство, изрезанное руслами стекающих, в дождевые периоды лета, ручьёв, по нему также были разбросаны камни и валуны. Прямо перед взором наблюдателей, косо наклонясь, возвышался большой камень. Было видно, как его бока поросли мхом, а веточки кустов опоясали по периметру изумрудной зеленью.
На берегу никого не было видно, и Присмет непроизвольно перевёл взгляд на водную стихию.
Вода простиралась за дымку горизонта. Низкое солнце посылало красноватые лучи, они отражались от мелкой ряби потока и окрашивали широкую с расплывчатыми границами ленту в буро-кровавые цвета, выделяя её на фоне темной части – у берега и седой – вдали.
Игра света и водных морщин пробудили у Присмета чувство странного восторга, которого он не испытывал давно. Заботы последних дней помельчали и отодвинулись куда-то прочь. Нет ничего прекраснее природы и её явлений. Мощный поток воды, берег, мимо которого он несётся к морю, тени от заходящего солнца…
Много ли человеку надо, чтобы ощутить себя счастливым? Всего ничего – надо оставить его лишь наедине с природой.
Присмет глубоко задышал, расправил плечи, умиротворился.
Вдруг берег непонятным образом обрёл совершенно другую окраску, пропало кровавое пятно на воде, а в светлое чувство радостной сопричастности с окружающим миром черной вуалью вклинилась тревога. Переживания наслоились друг на друга, настоящее подёрнулось пленкой, на её сероватой поверхности Присмет каким-то внутренним взглядом рассмотрел то, что вскоре должно было произойти на пустом сейчас берегу, рядом с приметным валуном.
Будущее открылось на считанные мгновения и пропало.
Присмет прикрыл глаза, чтобы ещё раз всмотреться в зафиксированное памятью видение. И простонал от бессилия что-либо предпринять против наступающих событий.
– Ты чего? – жуя травинку, осведомился Тлуман.
Присмет мотнул головой. Что ответить?
– Сдается мне, – проговорил он осторожно, – мы его сегодня не поймаем.
– С чего это ты взял? – думерт отбросил в сторону изжёванный стебелек и вытер пальцы руки о себя.
– Видишь ли… – Присмет помолчал. – Я подумал… Почему бы Свиму вести мальчика именно сюда? На остров?
– Хм… У него не было выбора. Мне сдаётся, ты же сам его сюда загнал. А отсюда бежать больше некуда.
– Но он вполне здравомыслящий человек и мог подозревать, что забраться на остров – попасть в ловушку.
– Ну и… Договаривай.
– Значит, он мог на что-то или на кого-то надеяться. У него самого или у кого другого здесь имеется средство покинуть остров.
– Лодка?
– Может быть, и лодка, – неуверенно подтвердил Присмет. То, что ему пригрезилось в вещем видении, на обычную лодку не походило. – Или что-нибудь подобное. Главное, что они могут на этом уйти с острова, а значит, и от нас.
Тлуман передернул узкими плечами и с иронией посмотрел на Гору Мяса.
– Долго же ты думал, чтобы догадаться о такой возможности. Впрочем, – думерт посерьёзнел, черты лица его заострились, – такой вариант мы рассматривали. Это как раз одна из причин, по которой Жуперр решил обратиться к Енте за помощью, хотя, как мне кажется, они друг друга терпеть не могут. Так вот, даже если у них здесь есть лодка, то… В чём я сомневаюсь, конечно. И откуда она может взяться?.. Я не утверждаю. Но предположим, раз ты настаиваешь, она у них есть. Не вижу в том особого беспокойства. Бойцы на шарах смогут их достать и вдали от берега или проследить, куда они направляются. – Тлуман вздохнул и неожиданно закончил: – Не завидую я им.
Присмет с недоумением глянул на него с высоты своего роста.
– Они сами виноваты. Сами выбрали свою участь, – сказал он со злостью в голосе. – Я Свима предупреждал.
– Да, конечно, – задумчиво произнес думерт. – Хотя… Сколько их там? С десяток, а нас…
– У них тритундовые мечи. Сам видел, что может сделать этот десяток. Не жалей! – Присмет тяжело задышал. – Вы за ними мало побегали? А мне они стали уже по ночам сниться.
Он сплюнул горькую слюну в траву, поморщился.
Тлуман хмыкнул, сам он к тем, кого ловил, никаких особых чувств не испытывал, тем более злобы. В его жизни случались подобные погони, и если каждую из них воспринимать в виде вызова лично себе, то никакие закалочные не помогут укрепить здоровье. Одряхлеешь за два-три десятка лет.
Тлуман же жизнь любил. Со всеми её неожиданностями, превратностями и счастливыми моментами. Прекрасным примером тому может служить сегодняшняя совершенно нечаянная встреча с Лемпой. Колыхнулись воспоминания, в основном о хорошем, славном и главном. А сколько ещё предстояло пережить, увидеть, поучаствовать в тескомовских операциях в будущем, в погонях, подобных нынешней!
Нет, он совсем не понимал кровожадности Горы Мяса. Нужны не кровь и трупы, а выполнение задания! Требуется взять мальчика. Что произойдёт во время его задержания – не столь суть важно, в принципе. Придётся кого-то убить или ранить? Что ж. Такова судьба этих разумных.
Но кто сказал или дал право убивать всех просто так?..
Наставляя Осинапса, Тлуман под хмурым взглядом Присмета из-под тяжелых бровей говорил только о пленении мальчика. Не более того. Кринейтор, зная из разговоров мнение Горы Мяса по поводу спутников мальчика, полностью не был согласен с Тлуманом. Поэтому, выслушивая наставления думерта, нет-нет, обращал взор на Присмета, ожидая от него каких-либо уточнений. И дождался.
– Вы там, – грубо и коротко напутствовал их Присмет, – не церемоньтесь! Нужен мальчик! Один мальчик!
Сейчас наедине с Тлуманом, Присмет откровенно выказал своё отношение к окружению Камрата.
Два шара появились в поле зрения. Они низко летели вдоль берегу с двух сторон навстречу друг другу, и неподвижно повисли, оставив между собой не более пятидесяти берметов, как раз там, где, по мнению Тлумана, должна была разыграться финальная часть погони. Экипажи обменялись наблюдениями – беглецов они не видели.
Прошло ещё какое-то время. Тлуман заскучал. Деятельный и непоседливый по натуре, думер не любил время вынужденного ожидания, с чем бы оно не было связано. К тому же, отведя себе роль зрителя, он уже никак не мог влиять на течение событий.
– Вот оно, – почти равнодушно проговорил Присмет.
Прямо перед ними у самого берега на поверхность потока вынырнуло изящное судно идеально обтекаемой формы. Вода скатилась с него мимолетным водопадом, и оно засверкало радужной игрой света.
Насколько оставался угрюмым и спокойным бывший фундаренец, так как именно такая картинка, увиденная полупраузой раньше, запечатлелась в его памяти, настолько был поражен и ошарашен тескомовец. И если Присмет в душе уже смирился с мыслью о тщетности всех хитроумных передвижений бойцов Тескома и бандитов, придуманных накануне, то Тлуман с таким оборотом событий никак не мог согласиться и жаждал изменить возникшее положение в свою пользу. Он сорвался с места и помчался вниз по склону, петляя между кустами и легко перепрыгивая рытвины и залежи валежника.
Присмет постоял ещё, глядя ему вслед, а потом медленно и понуро побрёл за ним, словно там, впереди, его ожидала неприятная встреча с суровыми и непримиримыми членами Круга Человечности.
Оприты с большой неохотой снялись с того быстро обжитого участка, где они стояли лагерем. Согласие самого анахата участвовать в облаве, устраиваемой тескомовцами, было понято не всеми вождями, потому мнения высказывались совершенно противоположные.
Лемпа, никого не перебивая, выслушал каждого, кто пожелал что-либо сказать. Вожди не то что отбрасывали саму мысль сотрудничества с извечными врагами, но и прямо заявить, о нежелании им помогать, никто не осмелился. Когда возмущенные крики и успокаивающие реплики стихли, Лемпа перевёл тяжелый недружелюбный взгляд на Монжора.
– А ты почему молчишь?
Молодой предводитель банды ответил ему таким же взглядом. Ещё месяц назад ему бы и в голову не приходило так открыто выступать на стороне Тескома. Все они тут не без греха: иногда против воли приходилось идти на уступки, вступать в переговоры и даже непроизвольно содействовать тескомовцам – всё это ради развязывания безвыходного положения, когда отступать некуда, а под мечами бойцов умирать не хотелось.
Что было, то было. Ни один вождь не мог сказать, что с ним такого не происходило. Но никто никого и никогда не мог упрекнуть в открытом пособничестве враждебной опритам организации.
Но вот вопреки всему – традициям и негласному договору – анахат, численностью более десятка вождей, всерьёз обсуждает вопрос сотрудничества с теми, кто поклялся искоренять опритов любыми способами в любом месте, где они будут пойманы. У Монжора язык не поворачивался сказать что-либо в пользу предлагаемых Лемпой совместных действий с Тескомом.
Но!..
Это проклятое но висело над ним и всеми глыбой, готовой рухнуть вниз и похоронить его самого и единомышленников в одночасье.
Анахат, так долго собираемый им лично, попал в западню. В душе он даже был рад, что Лемпа взял на себя бремя ответственности руководить опритами и принимать решения в таких непростых условиях. Однако все помнят, кто инициатор сбора банд под стенами Примето.
Благо, если бы всё дело закончилось отсидкой на острове до падения уровня воды в Ренце. Всем понятно, что против природы и капризов погоды не пойдешь. Зато встреча с тескомовцами могла вызвать беспочвенные подозрения, стоит только кому-нибудь ненароком высказать предположение, что Монжор и к этому имеет непосредственное отношение.
Но если бы только это! Выступить против предложения Лемпы он не мог по ясной причине – отказаться, значит противопоставить себя анахату и быть убитым прямо здесь от рук своих, или чуть позже – от тескомовцев. Последнее грозило и всему анахату, откажись вожди помогать бойцам Тескома. Они перебьют их здесь с удовольствием. Не сразу, конечно, но по частям, банду за бандой, ибо раскол между опритами уже намечается.
На острове далеко не убежишь, и тескомовцам не надо будет гоняться за ними потом по всей бандеке.
Сила анахата в единстве.
– Ты хорошо сказал, – хрипло ответил Монжор и прочистил горло, – о том, что нас может ожидать, если мы … гхм… не подчинимся их требованиям…
– Они нас просят, – поправил Лемпа.
– Хорошо, просят. Однако их просьба равносильна требованию. Мы все понимаем это. Но ты уверен, что нам не грозит то же самое после затеянной ими облавы?
– Уверен, иначе… – решительно начал Лемпа и замолк. Он прикрыл тяжелые веки и так посидел несколько долгих мгновений. – Они не хуже нас понимают, что в капкане противостояния оказались не только мы, но и они. – Теперь Лемпа говорил и убеждал не одного Монжора, но и других. – Потому что, хотя большинство наших опритов в целом, конечно, уступают бойцам Тескома, зато нас больше и, значит, напасть на нас с целью уничтожения не так-то просто. Они это прекрасно понимают. К тому же у них здесь свои дела, к нам отношения не имеющие. Выступая с ними в союзе, мы быстрее избавимся от их присутствия на острове… Смотрю, я тебя не убедил?
– Почему же? – Монжор задумался. – Похоже, всё может пойти по твоим словам. И … сомневаюсь, ибо не уверен, что так оно и будет. У меня перед глазами картина утренней бойни. Иначе её не назовешь. Бойня, которую нам учинили всего два дурба и мальчик…
– Не нам, а вам, – назидательно заметил Усхаль и тут же увял под грозным взглядом своего вождя.
– Говори, Монжор.
– Что говорить? Я всё сказал. Бойцы Тескома, может быть, и хороши, но тритундовые мечи и умение их владельцев будет стоить тескомовцам того же, что и нам. Если мы ввяжемся опять в драку, то от нас останется и правда четвёртая часть. Да и то только тех, кто будет от них держаться подальше. Ведь мы не знаем, что могут и чем вооружены ещё два дурба и торн. Во всяком случае, Рваная Рожа мечом владеть умеет совсем неплохо.
– Всё, что ты сказал, правильно, – Лемпа расправил плечи. – Так же думаю и я.
Вожди заволновались.
– Так чего ты нас подбиваешь помогать им?
Лицо Кривого Пальца исказилось злобой. Напоминание Монжора об утренних событиях были ещё свежо в его памяти. Там он, стоя в стороне от странной группы разумных, испытал панический страх, который пытался скрыть под маской неудовольствия к Монжору.
– Пусть они там сами без нас ловят тех, кто им нужен, – предложил молодой вождь, заменивший убитого Сидния, и оглянулся на Палана за поддержкой.
– Нужны они нам?
Лемпа воспринимал возмущенные возгласы соратников с видом покорного слушателя. Пусть покричат.
Вождей его молчание и сонливое выражение лица не обманывало. Они вскоре притихли. Лемпа напрасно слов на ветер не бросает. Если он поддержал Монжора, значит, у него есть что сказать ещё.
– Вот так-то лучше, – усмешка тронула губы старика. – А теперь по делу. Нужны ли тескомовцы нам? Отвечу, нужны. Хотя бы потому, что уберутся отсюда быстрее. Я уже о том говорил. Когда они уйдут, мы сможем спокойнее разобраться со своими делами и найти способ быстрее покинуть остров. Ты, Монжор, говоришь, что от нас останется четверть, если мы нападём еще раз на беглецов? – Задав вопрос, Лемпа вдруг выкрикнул: – А застрянем здесь ещё на несколько дней, подохнем с голода все! – Он опять помолчал и повел речь дальше выдержаннее: – Я же не сказал, что надо бросаться под тритундовые мечи без оглядки. Не сказал. И вам не советую этого делать.
– Ну да, – Палан – Кривой Палец тыльной стороной ладони вытер влажные губы. – Так они нас и обошли стороной. Опять вперёд выступит тот же дурб и вежливо так скажет: «Нам надо пройти». И пройдут, будь уверен. От нас только клочья полетят. Насмотрелся сегодня.
– Пройдут, – опять согласился Лемпа. – Но, как мне кажется, есть способ не только придержать обладателей тритундовых мечей, но и не потерять ни одного из нас.
Монжор мрачно усмехнулся, также мрачно предложил:
– Заставить их за нами побегать. Устанут, попадают от усталости. Тут-то мы их и возьмём голыми руками.
– Зачем им за нами бегать? – не понял иронии Калан. От непонимания у него приоткрылся рот с полоской ровных белых зубов.
– Игра такая…
Это подал голос Никороша, предводитель банды, промышлявшей в районе Кунша и Бофота. На анахат он привёл своих опритов через Дикие Земли между Куншем и Примето. Отличался не многословием, редко вступал в словопрения, считая обсуждения и перепалки вождей ненужной роскошью, тем более, сейчас, когда решалась их общая участь.
– Может быть, и игра, – задумчиво подтвердил Лемпа. Никорош, не первой молодости человек, нравился ему просто так, поскольку особыми способностями не обладал и не прославился чем-либо в среде опритов, хотя вождем банды стал многие годы тому назад. – Суть этой игры такова. Меч, даже тритундовый, хорош в ближнем бою… Конечно, вы все это знаете. И я не хочу вас учить азам мечного боя. Выслушайте вначале меня, потом выскажете своё мнение. Я вас подвожу к идее о возможности обезопасить себя и ваших опритов. Попробуйте рассуждать вместе со мной.
– Мы слушаем тебя.
– Не тяни, Лемпа. Выкладывай, что придумал.
Лемпа поменял позу, покачал затекшими плечами, опёрся рукой о землю.
– Я предлагаю каждому оприту вырезать длинный шест… Да, по длинной палке, если тебе так хочется это называть.
– Я просто хотел уточнить, – приемник Сиднея покраснел и потупил глаза.
– Понятно! – с энтузиазмом воскликнул Кривой Палец. Его длинные тонкие руки проделали непонятные движения, словно ветви деревьев под сильным ветром. – Точно! Встретить их и отгородиться шестами. Пусть помашут тритундами впустую.
– А что? – встрепенулся Монжор. Он с надеждой окинул анахат и задержал взгляд на Лемпе. Старик придумал здорово. А может быть, и не придумал, на себе испробовав когда-то от других. Поделился: – Меня однажды вот так же зажали в угол. Правда, у них против моего мелерона были мелероновые стержни. Однако когда тебя со всех сторон пребольно тыкают концами таких палок, тогда…
