Читать книгу: «Красный луг. Приключенческий роман», страница 2

Девушка плыла по воздуху, не касаясь ногами земли впереди Гали, взяв её за руку. – Ты не бойся меня. Когда-то мы тоже жили на поверхности земли, но затем начались преследования и убийства и мы вынуждены были уйти на постоянное жительство под землю. Надеюсь, когда-нибудь и мы вернёмся на поверхность и будем как когда-то раньше жить наравне со всеми в мире и гармонии. А звать меня Лидой… – Лида, тебе известно наше будущее? Да, но сейчас не время об этом. Мы ещё встретимся и я расскажу тебе о многом. А лично тебе скажу, что вопреки всем смертям ты будешь жить. Ну вот и выход, ваши враги не догадываются о нём, хотя он почти у них под носом. Немного дальше, вон там, я приготовила для вас запас еды, примерно на месяц, пользуйтесь. Всё у вас будет хорошо! А мне пора возвращаться… Ты узнаешь, когда я приду для встречи с тобой.

Девушка бесшумно уплыла по воздуху в глубь пещёры, за нею исчезли и светлячки. Снова тускло светил фонарь… Сон, явь ли? Галя дошла до поворота пещёры и увидела сложенные у стены мешки с консервами и сухарями…

Галина Ивановна отбросила ненужную вицу и только тут заметила на тропе впереди себя молодого мужчину с охотничьим ружьём в руках. Он с некоторым удивлением и интересом разглядывал её, затем спросил: – Кто вы, куда идёте и почему без сопровождения? Галя ответила. Тотчас из-за кустов можжевельника появились ещё несколько человек, окружили, проверили документы. Кто-то сказал: – Илья, проводи девушку до посёлка к старейшинам.

Встретивший Галю парень закинул ружьё на плечо и, улыбнувшись ей, зашагал по тропе впереди неё. Другие моментально исчезли в кустах, ни шороха, ни звука…

– Вы из города? По одёжке видно… Я бывал там, в отряде самообороны. С беляками воевали, с колчаковцами и с бандами пришлось повозиться… Теперь вот свой Клочок земли охраняем, свою малую Родину, много в лесах всякой нечисти поукрывалось, пакостят. К нам-то как, насовсем или погостить?..

Спустились к реке с горы. Илья кивнул в сторону воды головой; – Красавица и гордость наша река Уфа. Вода ключевая, прозрачнее стекла и прогрелась уже. Хотите искупаться? Я подглядывать не буду, купайтесь, дорожную пыль смоете. Чуть подальше ключик есть, вода там очень холодная, но вкусная, не то, что городская.

– Вечером искупаюсь, сейчас в первую очередь дела надо уладить неотложные. Лучше к ключику сходим…

Зачерпнула сложенными в ковшичек ладонями ледяной водички, плеснула в разгорячённое лицо, попила.

– Ух ты, зубки ломит! Хороша водичка, я такую только в Сибири пила…

– И там ключи есть?

– Не знаю, не встречала… Но в деревенских колодцах вода не хуже этой, даже лёд держится всё лето.

Илья помог девушке выйти на тропинку, придерживая за руку, затем, словно обжёгшись, выдернул свою руку из её, отстранился и снова зашагал впереди неё размеренно и быстро, словно стараясь убежать от своей судьбы, позабыв о спутнице. Галине же о многом хотелось расспросить его, но он словно убегал от неё и, глядя в его спину, она почему-то не решалась задать ему свои очень нужные и важные для неё самой вопросы, мучилась этим и ничего не могла поделать. Дома посёлка показались внезапно. Лес как-то неожиданно расступился и перед Галиным удивлённым взором возникли сказочные домики-теремки, добротные и вместе с тем какие-то воздушные, даже на короткий миг показалось, что они приготовились к полёту… Друг от друга они отличались и по строению и по обличию, даже резные наличники на окнах были разные. Единственный ряд домиков тянулся по высокому берегу реки. Заметно было, что хозяева домиков любят свой посёлок, кругом было очень чисто, ни бумажки, ни коровьих лепёшек… По берегу реки растут тополя, под ними скамеечки сделаны, присаживайся и любуйся красотами природы. Под окнами домов сирень, черёмуха, даже цветы растут.

Илья подметил удивление девушки, не преминул похвалиться: – Наши умельцы на всю страну славятся!

Посёлок встретил гостью лаем собак, которые были совсем-совсем не злые, свирепые только на вид. Подбежав, ласкались и тыкались влажными носами в ладони. Обнюхав и повиляв хвостами в знак особой признательности, собаки отходили и начинали заниматься своими неотложными собачьими делами. Шипели гуси, кудахтали куры, гомонили под берегом у воды ребятишки, с недалёкого пастбища доносилось мычание коров. От самих домов разносился по всей округе такой родной и уже полузабытый запах парного молока и свежеиспечённого подового хлеба. Галя от неожиданности потуже затянула армейский ремень, сглотнула голодную слюнку, вспомнила, что уже более суток не прикасалась к своим съестным припасам. От деревенских запахов и звуков закружилась голова и, чтобы не свалиться в обморок, Галя вынуждена была присесть на скамеечку. Илья присел рядом, делая вид, что не понимает состояния девушки, стал рассматривать купающихся в реке голых ребятишек. Сам же изредка участливо поглядывал на девушку, готовый в любой момент прийти ей на помощь. А она жадно разглядывала посёлок, не замечая взглядов Ильи, и не могла понять, то ли всё происходящее происходит с нею наяву, то ли она во сне оказалась в некоей сказочной стране. За красивыми домиками были огороды, разделённые между соседей не забором, а всего лишь узкими межами, а дальше шёл лес и горы.

Когда Галя немного пришла в себя и поднялась со скамьи, Илья взял её под руку и повёл по селу. Встречных людей было не много, но все они с поклоном и улыбкой здоровались с нею, желали ей здоровья, но ни о чём не спрашивали. Словом-другим перекидывались с Ильёй…

Илья завёл её в самый большой дом, передал хозяйке.

– Баб Мань, примай гостя, а я к старикам схожу, пусть на вечер сход собирают, гостья говорить будет. После на свой пост к ребятам пойду.

Хозяйка сняла рушник со стоявшего на столе железного листа с аппетитными пирожками.

– Илюша, возьми-ка пирожков с собой, поди ребята проголодались, а ещё и ночь впереди…

Илья, взяв несколько пирожков, ушёл. Хозяйка, пока Галя полоскалась около рукомойника, собрала на стол, угощала гостью молоком и отварной рассыпчатой картошкой, таявшей во рту. Затем уложила гостью на кровать, заметив, как та после сытного обеда украдкой скрывает зевоту. Галя моментально заснула и проснулась уже под вечер от осторожного прикосновения руки бабки, на берегу под тополями собирались на сход жители села. Красная картонка-мандат с изображением вождя мирового пролетариата В. И. Ленина, ходила по рукам. Люди разглядывали мандат со всех сторон с некоторым страхом и любопытством детей. Все чего-то как будто ждали, и было видно, что чего-то боятся и оттого оттягивали начало разговора, лишь с любопытством поглядывали на Галину Ивановну.

Когда же мандат вернулся к Гале, она встала в круг. Все тотчас притихли, повернулись к ней. Она заговорила о событиях в стране и за рубежом, начиная с самого начала событий 1917 года. Отречение царя Николая-2 Романова от престола, приход к власти Временного правительства Керенского, Октябрьский вооружённый правительственный переворот, приход к власти коммунистов-большевиков, Гражданская война, расстрел ночью царской семьи в Ипатьевском доме города Екатеринбурга и последующее захоронение останков в Ганиной яме на 17 июля 1918 года, борьба с итервенцией, становление повсеместно Советской власти, организация колхозов и коммун, отделение церкви от государства, борьба с воровством и бандитизмом, беспризорниками, школьном Всеобуче, ликвидация массовой безграмотности населения, охрана здоровья и многое другое. Люди задавали вопросы, Галя чётко и исчерпывающе понятно отвечала на них. При этом была уверена и спокойна в своей правоте, которая теперь передавалась и окружившим её людям. Много вопросов было о новой экономической перестройке, привлечении иностранных инвесторов, оказании возможной помощи нуждающимся. И только далеко за полночь Галина Ивановна смогла расслабиться и остаться наедине с собой. Она не могла не отметить, с каким уважением и любовью люди села относятся друг к другу. При этом даже с грудными детьми не сюсюкают, а разговаривают на равных, как со взрослыми. И как же доверчиво слушали её, затаив дыхание, боясь пропустить хоть слово! Галине вдруг остро, до щемящей сердечной боли захотелось остаться в этом селе, с этими такими открытыми, сердечными людьми, постигнуть суть и смысл их жизни, понять и разделить с ними свою судьбу. Она понимала, что от каждого сказанного ею слова зависит судьба этих людей, их дальнейшая жизнь, да и её жизнь тоже, поэтому взвешивала каждое слово. Ещё до её появления в селе стариками были направлены ходоки к новой власти на разведку с тем, чтобы разобраться, что происходит в стране и как жить селу дальше, по пути ли ему с новой властью… Ходоки задерживались. И поэтому Галино появление в селе было своевременно, она сумела дать исчерпывающие ответы на все вопросы. Давно уже жителям села хотелось знать, какой правды нужно придерживаться. Хозяйка позвала сидевшую на скамье под тополем на берегу в полном одиночестве Галину в дом, накормила её. После ночной трапезы Галя снова вышла на улицу, не спалось. Спустилась к воде. Посёлок спал, даже петухи и собаки молчали. Лишь однотонно шумела тайга за рекою да сиротливо поглядывал с неба серпик месяца. Скинула Галя одежонку, зашла в парную водичку, прогревшуюся за день от жаркого летнего солнышка и долго плавала, смывая с себя все тяготы сегодняшнего такого долгого дня. А во сне приснился ей Илья. Стояли они под тополем, держались за руки, Илья что-то говорил ей, она не понимала, только видела его шевелящиеся губы. Время от времени он склонялся над нею и целовал в губы… Может, так вот и зарождается любовь? Кто знает? Ухажёры у Гали были, не могла не нравиться чёрноволосая, кареглазая красавица, статная и умная, с хорошо подвешенным, порой острым, как бритва, язычком. К тому же мастерица на все руки; могла и с любым оружием обращаться не хуже любого кадрового вояки, могла и топором, и молотком владеть не хуже столяра, отлично играла на гитаре, пела частушки и песни, зачастую сочинённые ею же. Вот только до сей поры не пробуждались в ней её девичьи чувства, спала её душа. Для неё все парни прежде всего были соратниками и друзьями и для более интимных чувств места не находилось в её сердечке.

Бабка разбудила Галину на рассвете. К этому времени успела уже и хлеба испечь и для уважаемого гостенька картофельных пирожков наготовить. Усадила за стол, сама рядом присела, дотронулась до девичьей руки.

– Заговорили тебя вчерась, умаялась поди… Жаль, что отдохнуть-отоспаться не даю тебе, старики опять к себе на берег зовут, замучают теперь расспросами. Ходоки из города вернулись. С хорошими вестями ты к нам пришла, очень хочется, чтобы наши старики не отказались от твоей правды. Всяко в жизни довелось пожить, дай Бог и дальше так-то жить и умереть в своей домашней постельке, а не где-нибудь на чужбине, не боясь за судьбу детей и внуков своих.

Старики сидели под тополями на берегу, о чём-то говорили. С появлением Гали всё своё внимание обратили на неё. Сначала заслушали отчёт ходовиков, затем снова посыпались вопросы на Галю. На этом сходе было решено передать стариковскую власть над посёлком в руки новой власти – Сельскому Совету и в дальнейшем неукоснительно дальше держаться Ленинского пути, как повелит партия. Данный путь не грозит войнами, голодом и болезнями. Галине Ивановне вновь и вновь пришлось по памяти перечитывать Декрет о мире, Декрет о земле, рассказывать о коллективных хозяйствах, в частности о тех, что уже действовали в уезде, поступлении новой техники. На этом же сходе было решено собрать и сдать в пользу нуждающихся продукты питания и одежду. В истории самого посёлка ещё не бывало такого случая, чтобы кого-то где-то оставили без помощи. Вот однажды даже случай произошёл с одним из деревенских парней. Отправился он в город со своими поделками, чтобы продать на рынке да прикупить себе и своей невесте подарки, а вернулся ни с чем. Увидел там женщину с грудничком, просившую милостыню у ворот рынка, да и отдал ей всё, что имел. Звал её с собой в посёлок, зная, что жители не оставят её наедине с её проблемами. Но она не согласилась. Кто знает, нашла ли она своё счастье в городе?

Самый большой дом села, дом приютившей Галю бабки, Липаевой Марии, был передан под Сельский Совет, там же временно отделили место для школы и правления колхоза. Долго спорили насчёт названия колхозу, но к единому мнению так и не подошли, было решено оставить до лучших времён и лучших предложений. В соседнем пустующем доме было решено сделать лавку-магазин и медицинский пункт, благо хозяева дома давно уже переселились на местный погост. Бабка Липаева давно уже хотела перебраться на жительство к своей дочери, теперь такая возможность ей и предоставилась. Галя попросила стариков о ней не заботиться, хотела остаться жить в помещении Сельсовета, объясняя тем, что на первых порах будет много работы и придётся засиживаться допоздна. Она достала из своего бездонного вещмешка красное полотнище, кто-то из пацанов принёс ровную палку и вскоре над крылечком Сельского Совета на ветру развернулся красный стяг, возвещая селу начало новой жизни. Единогласно Галину Ивановну Русских избрали председателем Сельского Совета, руководителем колхоза стал Петрованов Никита. Тотчас Галя отправилась в Усть-Маш, там имелась телефонная связь с городом. Позвонила в уездные организации партии ВКП/б и исполком, ей сказали, что вскоре вышлют всё необходимое для работы, удостоверения на комсомольцев и партийцев, боеприпасы и оружие для бойцов самообороны. В уезде по прежнему было довольно не спокойно. В тайге укрылись дезертиры и остатки белогвардейцев, кулаки и прочие, не довольные Советами. Сбившись в стаи, они наносили ощутимый урон новой власти, нападая на коммуны и колхозы, ставя засады на дорогах и грабя проходящий транспорт.

Время любить

Где-то в верховьях реки ежедневно велась стрельба, эхо по руслу реки далеко разносило отзвуки выстрелов. Время от времени сельские мужики на отмелях находили приносимые водой трупы полураздетых, а то и вовсе раздетых, убитых людей обоего пола, иногда и детей, убиенных неизвестно кем и за что. Документов при них конечно же не находилось, приходилось хоронить их на деревенском кладбище, согласно испокон веков заведённому местному обычаю, за лугом в лесочке. Если убитых было несколько, то на кресте ставили пометку с датой похорон и сколько человек находится в одной братской могиле. Впрочем, одинокому путнику в лесу даже вблизи посёлка находиться было опасно. Революция выгнала из потайных нор много разношёрстного зверья, которые не хуже шакалов рыскали вокруг сёл в поисках еды и одежды, не брезгуя ничем. Поселковые охотники не раз натыкались в тайге на землянки и шалаши, жители которых избегали встреч или же хватались за оружие, тогда такая встреча заканчивалась чьей-то гибелью. Для женщин встречи с лесными жителями не сулили ничего хорошего, исход был один, надругательство и смерть. Истерзанные и осквернённые тела их находили в болотах и старицах или же река выкидывала на отмель, давая возможность по-человечески проводить человека в последний путь. Ещё в семнадцатом у Ильи Никитина погибла невеста, вздумавшая в одиночку пойти к нему на пост и выкраденная бандитами. Тело её обнаружили деревенские собаки в логу неподалёку от села, притащили в посёлок. После этого Илья, прирождённый охотник, знавший тайгу как свои пять пальцев на руке, всё свободное время проводил в тайге, выслеживая и уничтожая лесных «волков», мстя за свою поруганую любовь. Помимо мести Илья не отставал от губернской жизни. Командовал отрядом в борьбе с колчаковцами и белогвардейцами, боролся с бандитизмом. Появление в селе Русских Галины Ивановны встревожило сердце Ильи и он безотчётно увлёкся её обаянием. После того, как её выбрали председателем, она сутками просиживала за работой. Помимо всего ей приходилось быть и партийным организатором и учителем в школе. Учились поголовно все, и молодые и старые. Начали строить дорогу на Черлак, там проходила дорога, связывавшая город Красноуфимск с Башкирией. Дело по строительству дороги шло медленно, тайга не хотела уступать. Город торопил с отправкой продуктов и одежды. Тогда решено было пробивать дорогу на Усть-Маш через Прямушку. Здесь лесной массив был поменьше и дело продвинулось. Тропинку расширили, убрали с дороги крупные камни и теперь можно стало ездить на лошадках. Позднее построили дорогу через Песчаный лог, там уже дорога получилась более полноценной, можно было ездить на машинах и тракторах. Илья теперь много времени проводил около Гали. Он сам не был болтлив и просто сидел где-нибудь в уголке, перелистывал привезённые из города с оказией газеты и журналы и слушал. Часто вызывался выполнять какое-либо поручение Гали, всё делал быстро и на совесть. Постепенно стал не заменимым помощником и советчиком в делах Гали. По вечерам Галина любила сидеть на берегу под тополями, любуясь последними отблесками вечерней зари на воде и слушая своё сердце, которое сладко тосковало по любви при воспоминаниях о Илье. Ах, как он сегодня смотрел на неё! Зародилась новая любовь, но скажи кто-нибудь об этом влюблённым, они бы почувствовали себя оскорблёнными. О каких таких чувствах может идти речь, коль страна, великая Россия в разрухе, ещё идут бои с интервенцией, ещё где-то царит голод и царствуют болезни! Всё личное тогда казалось мелким, суетным и преждевременным. Напряжение в стране никак не сказывалось на сельской жизни, люди здесь жили как бы в прошлом веке размеренно и спокойно. Когда-то было время, что даже войны обходили посёлок стороной, отсюда не брали в рекрута, не плакали вдовы по убитым мужьям, матери не оплакивали своих детей. Многие века люди села жили коллективно, одной большой семьёй, без какого-либо различия по полу и возрасту. Выбор каждого был священен. Здесь не мешали человеку думающему, даже дети старались не шуметь около. Здесь женщина могла работать на равных с мужиками на сенокосе, в кузнице, на строительстве. И в целом Галине Ивановне не пришлось ничего переделывать в устройстве посёлка. Да и сама она со своими новшествами очень гармонично вошла в сельскую жизнь. Все переделки заключались только в том, что нужны были постройки для хранения общественного имущества и расширения хозяйства. Помимо всего начали строительство домов для приезжих специалистов и хранилищ для овощей. Жители добровольно сдавали в колхоз излишки живности, зерна и овощей, несли одежду. Стар и мал выходили с песнями на колхозные работы. Это было время всеобщего душевного и физического подъёма людей. Много вещей было собрано для отправки нуждающимся и всё это надо было вывезти из села до наступления холодов. Барки и теплоходы пока не использовались, бандиты хозяйничали по всему руслу реки. Вся надежда была на лошадок.

Обоз сопровождали Галя и Илья, помимо того на каждую подводу полагалось по два стрелка охраны. Шли за обозом пёхом, не загружая лошадок лишней тяжестью. Галя украдкой посматривала на Илью и ловила себя на мысли о том, что хочет иметь от Ильи ребёночка, крикливого сопливого малыша и от такой крамольной мысли краснела до слёз, прикрываясь платком, словно боясь, что кто-либо посторонний прочитает её крамольные мысли и высмеет её. Понукая и поторапливая лошадок без особых приключений прибыли в город. В исполкоме обоз направили в район станции, там уже стояли машины для загрузки. Солдаты помогли очистить телеги, дали расписку о получении. Галина заглянула в партком, получила новые инструкции, пачку новых газет и журналов, удостоверения членов партии и комсомола. В исполкоме выдали школьные принадлежности. Обратно везли двух молоденьких девчонок; продавца с товарами для лавки и акушерку в медпункт. Врача общей практики и учителя не нашлось пока, пообещали содействовать к осени. На должность врача Галя решила поставить одну из местных Вед, то есть знахарку. По рассказам знала, что из-за болезней и трудных родов ещё в селе никто не умирал, если звали на помощь знахарку-веду.

Обоз возвращался в село поздно вечером, быстро темнело. Ездоки чутко вслушивались в окружающий мир, тихо переговаривались, готовые к любым неожиданностям. Илья сидел на телеге рядом с Галей, на коленях лежало охотничье ружьё, с ним ему как-то было привычнее и спокойнее, хотя за поясом добавочно постоянно был наган. Где-то вблизи детским плачем залился зайчонок, попавший либо в лапы ночному разбойнику филину, либо на зубок хитрой лисице. Галя испуганно прянула-прижалась к Илье, потянулась к кобуре…

– Ой, что это, кто?..

Илья обнял её, прижал бережно к себе.

– Зайчишку-трусишку филин испугал верно, вот и кричит-плачет со страху, мамку свою на помощь зовёт.

Нервная дрожь от близости Ильи сотрясала Галку, она плотнее прижалась к его боку. Илья накинул на неё полу своего плаща, так же чувствуя необъяснимое волнение от соприкосновения тел. Сама же Галя была в полной растерянности, даже в некотором страхе, млела и терялась от близости и одновременно испытывала какое-то новое необъяснимое чувство, заполнявшее её всю без остатка. При этом ей хотелось чего-то большего и она доверчиво прижалась к бочку любимого человека и даже задремала. Обозников окликнули дружинники на Прямушке. Галя сошла с телеги, подошла к встречающим.

– Всё в порядке, товарищи!

Эта дорога ещё более сблизила Галю и Илью. Про любовь ещё разговора не было, но для других и так всё было ясно и видно невооружённым взглядом. Пришло время любить и тут уже ничего не поделаешь!