Читать книгу: «Полина. Книга 1. Освобождение», страница 2
5
Джинсы, кеды и майка – не самая лучшая одежда для хождения по лесу. Это стало понятно с первых минут. Ветки царапали руки. Ноги проваливались в какой-то бесконечный мох. Идти оказалось сложно.
Тэд шёл впереди. Полина как могла плелась сзади и посещали её мысли, а не лучше ли обойти эти заросли. Ведь любой лес можно обойти и попасть в пункт назначения. Если только пункт назначения не находится в центре этого самого леса. Что, конечно, другая история.
Размышления прервал шум. Тэд присел, Полина последовала его примеру. Шум напоминал лязг железа и тренировку по боксу. Кто-то где-то кого-то бил. Где-то совсем близко.
Полина прислушивалась. Пыталась определить, откуда доносятся эти звуки.
Тэд лёг на землю и потащил к себе Полину. Она не сопротивлялась. Звуки приближались. И становилось немного страшно. Совсем чуть-чуть.
На свободное пространство за кустами вывалился какой-то ком. Предположительно, это люди, мутузившие друг друга. Понять, сколько их, не представлялось возможным. Ком метался по поляне. От него отваливались части. При внимательном рассмотрении, это были люди, одетые в такие же лохмотья, как Тэд.
Драка. Да, это драка. Но какая-то не эстетичная.
Полина посмотрела себе за спину. Вернуться ещё можно. Тихо тихо отползти. Далеко, но если постараться, то вполне возможно. Но Тэд молча лежал на земле и прижимал её к себе. Или не к себе, но так выглядело. Полина успела подумать, что это даже романтично. Что за мысли?
Ком сбавил скорость и интенсивность и в какой-то момент рассыпался на пять частей. Все части оказались мужчинами лет под сорок. Грязная одежда, страшные лица. Отсутствие бритья и стоматологов бросилось в глаза. Очень они напоминали бомжей, что ошиваются у вокзалов. Комплекции, правда, у всех как у бодибилдеров. Огромные плечи, гигантские руки.
– Кто это? – прошептала Полина.
– Тсс, – получила ответ.
Тсс. Это малоинформативно. Но интуиция подсказывала, что он в курсе происходящего на поляне, а значит, его действия оптимальны. Отлично. Надо лежать в этом холодном и мокром мху и ждать. Чего?
Мужчины на поляне отдышались и встали. Пять человек. И из их разговора, в основном смыслонесодержащих слов типа «ну» «эээ» «бы» «ой», стало понятно, что тут трое против двоих. И драка закончилась в ничью. Но что они делили? Не ясно.
– Ты мне ухо оторвал, – услышала Полина.
Глаза у меня, наверное, расширились, – подумала Полина. Ухо оторвал. А человек, сказавший такое, держался за ухо. Только оно на месте. Это всё же оказалось образное выражение. Господи, Господи, слава Богу. А то вот-вот стошнит.
– Эт не я, это вон он, – ответил другой, показывая на третьего.
– И не я это, само оно. Чего не держится, где стало быть, – это третий ответил.
– Хорошо. Все живы? – участливо поинтересовался четвёртый, что больше всех и чище. Лицо его хорошо просматривалось. Мужчина, или очень мужеподобная женщина. Нет, конечно мужчина. С бородой, усами. Загорелая чистая кожа.
– Надо двигаться дальше. Здесь никто не ходит.
– Да, но я видел путника. Недавно тут проходил, – заметил условно безухий.
– Один?
– Да, один. Молодой.
– И что?
– Ничего.
– Что ты его не остановил?
– Да не было у него ничего. Пустой шёл. Что у него брать то? Но я чего говорю. Может, он назад пойдёт не пустой?
– Может может. А может и не пойдёт. Может, он всё. Совсем ушёл.
– Может и совсем. Но так попросту не уходят далеко. Он по делу шёл, видно было. В дорогу он бы взял чего. А так не было ничего.
– Тогда надо ждать.
– Здесь? – условно безухий посмотрел на поляну.
– А где ещё? Ты ж говоришь, что он здесь проходил. Значит, здесь и возвращаться будет. Надо вон в те кусты залечь.
Человек указал на их кусты.
Пришло время по-настоящему бояться, подумала Полина и сглотнула.
– Я говорю, что не вернётся тот малец, – подал голос ещё кто-то очень побитый. – Чего ему возвращаться? Или другой дорогой пойдёт. И ты сам, Перец, говорил, что он стражник.
– Ну да, – ответил условной безухий, в миру Перец.
– Ну да, – эхом повторил главные чистокожий мужик. – Так чего ты раньше не сказал?
– Ну я…
– Что ты? Мозги свои отбил?
– Ну…
– Ну, – передразнил чистокожий. – Накой нам стражник? Что с него взять? – он сплюнул и двинулся в заросли. – Идём к замку.
И все гуськом пошли за ним. И постепенно звуки их присутствия исчезли.
Полина положила голову на руки.
Кто это? Понятно, что разбойники. Но с какого? Каким образом они здесь оказались? Ничего не слышно о том, что в лесах орудует шайка немытых бомжей атлетического сложения. Шутки, шутки. А Полин видела настоящий нож у одного из них. Такой большой и, в отличии от хозяина, очень чистый. Солнце, неясно как пробившееся через ветви, сверкало на нём.
Полине пришла в голову мысль, а что произошло бы, если бы их обнаружили? Явно говорили они про Тэда. Стражник? Какой стражник? Ну допустим, это такое выражение. Но если отстраниться от условностей восприятия, то Полина сейчас увидела шайку каких-то разбойников. И спорили они о том, как подстеречь и грабануть человека, что лежит рядом с ней. Или не лежит?
Не лежит. Полина посмотрела вокруг. И не стоит нигде. Звать – страшно. Но остаться одной тоже так себе перспектива. Полина поднялась, пытаясь сделать это бесшумно, но листья шуршали, ветки трещали. Слон. Маленький, но очень громки слон.
– Идём, – услышала она голос Тэда откуда-то из-за деревьев.
Сделала несколько шагов и опять нырнула в заросли, что так гостеприимно царапали и рвали на ней немногочисленную одежду.
И вдруг, Тэд, обнаруженный в зарослях, взял и провёл грязной рукой по её лицу.
– Ты что делаешь? – запах гнили ударил в нос.
Полина попыталась стереть с лица землю или что он там на неё намазал.
– Так лучше, – ответил Тэд.
– Не думаю.
– И надень вот это, – Тэд извлёк откуда-то, действительно, откуда? В общем дал Полине какой-то не то свитер, не то рубашку, такого же как его одежда мышиного цвета. – Надевай. Твоя одежда слишком бросается в глаза.
Полина посмотрела на свою когда-то белую маячку, облегающую всё, что надо облегать. Решила не спорить и натянула рубаху.
– И вот это, – Тэд протянул Полине какой-то блин.
Это оказалась кепка. Ну, или что-то подобное.
– Спрячь волосы.
Полина спрятала волосы, к тому же они потеряли какой-либо вид.
Но всё это становилось совсем странно.
И начали закрадываться мысли, а не сон ли это?
6
И чем дальше они продвигались, тем больше эта мысль получала доказательств. Сон, определённо, сон. Лежит она сейчас в сарае на столе. Нет, сидит на стуле, а голова лежит на столе. И видит этот сон. А как иначе? Иначе никак. Не пошла бы она в реальности за незнакомым человеком в странной одежде, не надо тут про стиль, одежда странная, грубая, не приятная на ощупь. И не может быть даже в самом страшном лесу вблизи города таких разбойников. Сейчас другие разбойники, всё на машинах и со смартфонами. Смартфон!
Полина достала смартфон и, как она и предполагала, сеть отсутствовала. Какая сеть в сказочном лесу? Никакой.
А потом и вовсе сомнений не осталось.
Вышли они из лесу. И вырос перед глазами огромный замок. Не такой красивый как Диснеевский, но явно замок. Со стенами и башнями.
Замок. Чего ещё ждать? Конечно, замок. Ещё давайте дракона и рыцарей, подумала Полина и посмотрела на Тэда.
А он как ни в чём не бывало шёл к этому замку. Да, к нему предстояло ещё идти и идти. Вырос то он вырос, но далеко, километра два, на первый взгляд. А может, и больше.
Что главное во сне? Ничему не удивляться. Да и не удивляешься ты ничему сам по себе. Но Полина почему-то удивлялась. Всё же она не сразу поняла, где находится. И это казалось немножко странным. Обычно она обнаруживает сон с первого взгляда. Ну ладно. Не важно. Идём.
И они шли по песчаной дороге в сторону замка. Тэд шёл быстро. И Полине по прежнему приходилось фактически бежать за ним.
Кеды стали коричневого цвета. Белоснежные кеды. Ох. Выбрасывать придётся. Это сон. Помнишь? Ах, ну да. Значит, всё хорошо с её кедиками.
Вокруг – люди. Кто-то шёл в замок, а кто-то от него. Все выряжены в одежду, сделанную из того же материала, что и Полинина рубашка. Полотно грубое. Такое на самодельном ткацком станке делают. Средневековье, что ли? Или не использовали тогда станки? Школа, надо лучше учиться. Но куда лучше? Она – отличница. Но какая-то совсем не образованная. Замок, например, не узнаёт. Даже не может определить к какому времени он мог бы относиться. Если он вообще к чему-то относится. Может, он вообще замок? Сам по себе.
А тем временем этот сампосебе замок приблизился и продемонстрировал вход. Да, вход со скучающими стражниками.
Тэд кивнул и они прошли внутрь.
Только это не замок, а город. Точно, замок – это не дом, а такая как бы крепость с жителями. И рынок тут должен быть. Это Полина знала. Но не по урокам истории, а по разным сериалам.
И вот они шли по узким улочкам этого замка-города. И запахи. Ой, запахи. Понять что и чем здесь пахло, не хватало никаких сил. Пахло всё и всем. Или простонародно воняло. И сильно.
Это не страшно, ко всему можно привыкнуть, главное, сосредоточиться на чём-то другом. На чём? На осмотре достопримечательностей? Да, отличная идея. Достопримечательности. Но ничего такого не обнаруживалось. Стены из камня. А где-то из стволов деревьев. Двери деревянные. Земля уложена камнями. Брусчатка. Идти по ней очень больно. Камни врезаются в ступни, и кажется, что идёшь босиком. Полинины кеды, видимо, не приспособлены к таким поверхностям.
Что ещё? Люди. Все очень грязные. Почему они грязные? Прям лица какие-то запылённые. У них что, нет воды? Может, и нет. Тогда понятно. Или они такого цвета? Серые? Но вокруг достаточно света, чтобы загореть и быть нормального цвета, а люди всё серые какие-то.
Коты шныряли туда сюда. Ну, этим везде хорошо. И в отличии от братьев своих больших, коты – кристально чисты. Вот же ж счастливчики.
Какие глупости лезли в голову.
Женщина с огромной корзиной шла по улице, ну, по узкой нише между домами. А в корзине, о чудо, белоснежное нечто. Это бельё, или ткань. И вот она такая сама вся в сером, с красным лицом и красными руками несла корзину с белым цветом. Так это всё графично. Полина прям залюбовалось этим ярким пятном среди полного отсутствия цвета. Красные руки и белые простыни. Наверно, простыни. Женщина явно прачка.
– Не смотри так, – пробубнил Тэд.
Ой, и правда. Полина не прикрыто пялилась по сторонам. А этого же никто не любит и в неполиткорректное время могут прозаически в лицо ударить за слишком откровенный взгляд.
Поздно.
– Чего пялишься? – это прачка.
Голосок у неё не женский, а хрипловато-старческий, и мужской.
– Я… – промычала Полина.
– Он – дурак, – быстро ответил Тэд, и спрятал Полину себе за спину.
– Дома дурака своего держи, – ответила прачка и поплыла, переваливаясь как утка, дальше.
– Дурак? – уточнила Полина.
– Да, – коротко ответил Тэд и пошёл дальше. – Не смотри ни на кого. За это можно попасть в неприятности.
– Я поняла.
И они шли и шли по узким улочкам. Полина смотрела на камни под ногами и думала о том, что их же вот кто-то укладывал. Один камень за другим. И улиц много. Значит, и камней здесь немерено. А ещё их кто-то где-то собирал. Нельзя же найти такое место, где много-много круглых камней. Если это не морское побережье. Или они не были круглыми изначально? А втыкались в землю с острыми углами. И это человеческие ноги сделали их такими округлёнными, сглаженными. Хороший вопрос.
Полина ходила по брусчатке в нормальном мире и никогда не задумывалась, почему камни такие гладкие. И были ли они такими до попадания в землю. Или где-то сидят люди и трут эти камни, чтобы они стали такими вот?
Нет, всё же втыкают что попало. Полина несколько раз наступила на очень острые камни.
И профессия, наверное, есть такая – камнеукладчик. Как у нас укладчик плитки. А здесь камнеукладчик. Человек, умеющий подбирать камни так филигранно, чтобы не оставалось зазоров. Или оставались, но маленькие. Ага.
Концентрация на чём-нибудь – спасение от нехороших мыслей. Этому учила Полину бабушка. Но камни исчерпали себя. Можно, конечно подумать о том, откуда они. Но здесь и тупик. Гранит ещё могла Полина узнать, а всё остальное, извините, не такая уж и важная информация.
– Пришли, – сказал Тэд и остановился.
– Куда? – спросила Полина.
7
– Это тюрьма
– И?
– И там твой… – Тэд помолчал. – Там твой кот.
– В тюрьме?
Полина частично оказалась права, когда предположила, что Мурзика похитили?
– Ты шутишь?
– Нет.
Тэд смотрел на каменную стену, что возвышалась перед ними. И Полина на неё посмотрела.
– А что он там делает?
– Сидит в камере.
– Откуда ты знаешь?
– Я – стражник. Работаю там.
Опять замолчал. В час по чайной ложке.
– И что?
– Ничего. Твой кот сидит в камере. И попросил меня привести тебя.
– Попросил?
– Да.
– Словами?
– Да.
– Человеческими?
– Да.
– Мой кот разговаривает?
– Не знаю, но тот, что сидит в камере, разговаривает. И попросил привести тебя. Объяснил, где ты живёшь, и дал ошейник, потому что знал, что без него ты не поверишь.
– Ну знаешь, я и так не верю. Ты в курсе, что коты не разговаривают?
– Обычные не разговаривают, а волшебные разговаривают.
– Волшебные?
– Ну да.
– Мой кот волшебный?
– Он разговаривает, значит, он волшебный.
– Хорошо, – сказала Полина и зачем-то оглянулась по сторонам.
Может работники психушки где-нибудь рядом. Или человек с камерой. И это всё розыгрыш. Но улица перед тюрьмой пустота.
– А как он туда попал?
– Его схватили как врага. Наш правитель не любит волшебников. Тем более умеющих превращаться в животных.
– И?
– И его казнят скоро.
– Как волшебника?
– Да, сожгут на костре.
– Подожди, – Полина не успевала обработать информацию. – Волшебник, который умеет превращаться в животных?
– Да.
Полина представила Мурзика, всю её жизнь только спавшего и жрущего, человеком. И засмеялась.
Тэд посмотрел на неё.
– Почему ты смеёшься?
– Мой кот – обычный домашний кот. Он – не волшебник.
– Он говорит.
– Не верю.
– Кот говорил об этом.
– О чём?
– О том, что ты не поверишь.
– Отлично.
Тэд опять посмотрел на Полину тем самым ядумаюмногомыслей взглядом.
– Я бы тоже не поверил. Точнее, я и не сразу поверил. Я работаю в охране. И хожу по коридорам. Пленников у нас мало. И все они тихие. Но один вдруг заговорил. Расспросил обо мне. И рассказал, что он попал в беду. И что у него есть друг. И он хотел бы попрощаться с ним. Рассказал, где ты живёшь. А ещё сказал, что друг не знает, что он – волшебник.
Тэд сделал паузу и посмотрел куда-то вдаль.
– Я пообещал, что приведу тебя. И вот тогда он просунул под дверь ошейник. Я в начале подумал, что это какой-то памятный знак, браслет, может быть. Но там написано…
– Мурзик, – вставила Полина.
– Да, имя не совсем обычное. Но чего не бывает. Разные ходят. И имена у них чудные. Но Мурзик уточнил, что он – кот.
Повисла пауза. Полина представила, как нормальный человек, битый час разговаривающий с кем-то через дверь, вдруг, узнаёт, что за стенкой кот. Обычный кот. Но вот, разговаривать умеет. Да уж. Ничего себе.
– И что ты?
– Я попросил его лапу показать.
– Показал?
– Да.
– И?
– Белая. Грязная, – уточнил Тэд.
– А что у вас там окошка нет, чтобы посмотреть?
– Нету.
– А как вы еду им даёте?
– Не даём.
– Ладно, не даёте. Но кто-то же его арестовал, задержал?
– Это другие стражники. Не мы. Я пришёл, а он уже был. И никто его не видел.
– То есть никто не знает, что у вас в тюрьме сидит кот.
– Это не кот.
Полина иронически посмотрела на Тэда.
– Это волшебник.
– Почему ты так думаешь?
– Обычные коты не разговаривают.
– И всё?
– И я привёл тебя. А мне бы не надо этого делать. Думаю, он меня заколдовал.
– Вероятнее всего, – согласилась Полина, глядя на роботободобного Тэда.
Факт зомбирования объяснил бы его поведение, косноязычную речь и странный взгляд.
Но Мурзик – волшебник? Это как-то странно. Она прожила с ним десять лет. Конечно, ей хотелось думать, что он её понимает, и что он вообще хоть что-то понимает. Но этому никаких подтверждений нет. Еда и сон – вот его основная деятельность. Его даже женщины не интересовали по весне, хотя он не кастрирован. Они с бабушкой специально пытались выяснить нормально ли то, что здоровый кот не интересуется первичными потребностями. Но ветеринар сказал, что бывают такие. Можно, конечно и полечить. Но с другой стороны, зачем? Он – по-настоящему домашний кот. На его здоровье это никак не отражается. И если вас устраивает, что он не орёт по весне, то лучше оставить всё как есть. И они оставили. Полина и бабушка.
Бабушка. Ой. Где она? Дома. Но ещё не поздно. И волноваться она не будет. Хорошо.
Тэд продолжал смотреть на Полину.
– Значит, заколдован? Может тебя поцеловать, и ты расколдуешься? – пошутила Полина.
Но шутки Тэд не понял.
– Не надо.
– Хорошо.
– Но вообще здесь волшебство бывает?
– Конечно. Только не здесь. А там, – Тэд махнул в сторону лесов, наверное. – Там бывает.
– И за это не сажают в тюрьму?
– Нет.
– Хорошо.
Полина походила вдоль стены. Ну допустим. Её кот – это не кот, а волшебник, вселившийся в кота. Тогда надо с ним как минимум поговорить. А вот если её кот – это таки волшебник. Человек, все десять лет бывший её котом, то ситуация меняется кардинально. Во-первых, с какого перепугу он такой? И почему он жил с ней? И почему он не подавал признаков разума? И почему она не понимала его? Или он не говорил с ней?
Папа подарил ей этого кота. А потом исчез. Именно этот факт заставлял Полину усомниться в утверждении, что коты не разговаривают. Она ничего не знала о родителях. И всегда придумывала себе разные приключения. Не себе лично, а родителям. Например, они отправились в дальние-дальние страны. Или в какие-нибудь сказочные миры. С ведьмами и драконами.
И вот этот теперь говорящий кот отлично вписывался во всю концепцию выдумок.
Только вот представить себя, живущей десять лет рядом с мужиком. Ой, фу гадость какая. Он же спал с ней. Всегда был рядом. Уроки делал. Даже видел, как она целовалась первый раз с соседом. Боже мой. Какой позор. Если он умеет говорить, он же, наверное, обязательно это вспомнит.
– Ладно, веди меня к коту.
– Это не возможно, – сказал Тэд.
8
– Потому что в тюрьму не пускают посторонних. И ты – женщина.
– Хорошо. И что теперь?
– Не знаю.
Вот и поговорили. Притащил меня чёрт знает куда, но до цели добраться невозможно. Полина посмотрела на стену.
– А может, здесь есть потайной ход?
– Нет.
– А может, есть чёрный ход?
– Нет.
– А зачем ты меня сюда привёл?
– Меня попросили.
– И что теперь?
– Не знаю.
Да он дурак. Его попросили, он привёл, хотя знал, что дальше они не пройдут.
У Полины заурчало в животе. Она ничего не ела со вчерашнего дня. А уже час третий или четвёртый. Да.
– Так. А что ты собирался делать дальше?
– Когда?
– Сейчас. Ты же знал, что меня не пропустят в тюрьму?
– Да, знал.
– И что?
– Я должен был тебя привести и рассказать, где твой друг.
– А сейчас что ты будешь делать?
Тэд помолчал.
– Ничего.
– Ты же стражник. Тебе не надо на работу?
– Нет. Завтра.
– А мне что делать?
– Не знаю.
– А почему ты здесь продолжаешь стоять? Ты мне всё рассказал. Можешь идти.
Зачем Полина это говорила, она не знала. Но её раздражала эта ситуация и этот идиот, в начале показавшийся принцем. А сейчас вёл себя как дурак. Стражник. Значит, он неуч, неудачник. Кто работает стражником? Только неудачники.
– Я обещал твоему другу тебя привести.
– Но как это сделать ты не знаешь?
– Не знаю.
Стало легче от того, что он не собирается её бросать. Хотя и не знает, как помочь.
– И что мы будем делать?
– Не знаю.
– Но как-то же попадают в тюрьму?
– Да, через дверь.
Да он совсем того. Буквалист.
– Нет, не то. Как люди получают разрешение попасть в тюрьму?
– Их задерживают и сажают в камеру.
– Это вариант. А что мне надо сделать, чтобы меня посадили в камеру?
– Если тебя посадят в камеру, то ты не сможешь встретиться с другом. Тебя посадят в общую, как обычного преступника. А твой друг сидит в блоке особо опасных.
Тэд ещё помолчал.
– И если ты попадёшь в тюрьму, как заключённый, то не выйдешь больше.
– Как это?
– У нас мало людей в камерах. Но они никогда не выходят.
– Так и сидят?
– Да, так и сидят.
– Хорошо.
Полина опустилась на камни, и облокотилась о стену. Надоело стоять и ходить. Ноги горели от непривычно долгой прогулки. Да и вообще. Сидя лучше думалось.
Тэд сел рядом.
– А ты как попал в тюрьму?
– Нанялся стражником.
– А как это происходит?
– Я познакомился с Грэгом
Тишина. У него какой-то странный тип речи. Обрывочный. Сказал одно предложение и думает, что этого достаточно для понимания. Не думает человек о собеседнике. Словно Полина знала, кто такой Грэг.
– И что?
– Грэг сказал, что стражники хорошо зарабатывают, и работа не сложная. Ходить по коридорам и стоять у двери.
Опять тишина.
– Ну ясно, работа не пыльная.
– Пыли там много.
– Хорошо. И что? Грэг тебе посоветовал. А ты что сделал?
– Я согласился с ним.
Серьёзно? В час по чайной ложке?
– И?
– И он отвел меня к начальнику.
– И?
– И он взял меня стражником.
– Всё?
– Да.
Полина поджала губы. Её розовые лакированные ногти скребли колени. Стражник, значит.
– И тебе не пришлось сдавать никаких экзаменов?
– Нет.
– И рекомендаций не потребовалось?
– Нет.
– Ты просто пришёл и…
– И сказал, что хочу быть стражником.
– И?
– И начальник сказал, чтобы я завтра выходил на смену.
– И?
– И я пришёл назавтра в тюрьму, Грэг мне всё показал, рассказал, что делать.
– И?
– И я стал стражником.
– А ты вообще кто?
– Человек.
– Нет, ты какого происхождения?
Тэд задумался.
– Ну, у тебя есть семья, связи. Родственники, например.
– Нет, я один.
– А деньги у тебя есть?
– Нет.
– А где ты живёшь.
– Вон там, у Люси.
– Чего? – Полине показалось, что он шутит.
– У Люси, прачки. Она комнату сдаёт.
Это не шутка. Люся – человек.
– То есть ты – никто.
– Ээээ…
– Да нет. Да, конечно, ты – человек. Но ты без роду, образования и без денег. Просто пришёл и сказал, что хочешь быть стражником и тебя взяли?
Тэд попытался переварить набор, подсунутый Полиной. Прям видно, как извилины шевелятся под чёрными волосами.
Полина даже успела подумать, что вот так не разбирается она в людях. Такой красавчик. Сразу и не скажешь ничего о нём. Кроме как – ой, принц. А он и молчать умеет очень качественно, что делает его загадочным. И этот букет – красота и молчаливость – может долго скрывать истину о человеке. А истина такова – он косноязычен и туповат. И всё, на что его хватает, это молчать и загадочно улыбаться. Да уж. Такого образца человеческой породы Полине не доводилось встречать. Такого ярко выраженного идиота, скрывающегося за сногсшибательной внешностью. Ну ладно, не идиота. Немного глупого.
– Да, – родил он супер многословный ответ, переварив, наконец, услышанное.
– Вот, – хлопнула Полина в ладоши.
– Что вот?
– И я так могу.
Тэд посмотрел на неё с недоумением.
– Я – это ты.
Недоумение возросло.
– Не такая большая и…
Полина хотела добавить – не такая красивая. Но это лишнее. Обойдётся.
– И не такая взрослая. Но чем я не стражник?
– Ты – женщина.
– Нет, не женщина.
– Девушка?
– Я мальчик, – прокричала Полина на ухо своему тормозному собеседнику.
Тэд оглядел её.
Да, грудь, сделанная из специальных подкладок, выделялась даже сквозь эту огромную рубашку. Полина увидела направление взгляда. Ха. Руки залезли под майку, и грудь исчезла.
Тэд покраснел.
Полина держала две подушечки.
– Вот – девушка, – указала она на подушечки. – А я – мальчик.
И теперь, и в правду, она стала совсем мальчик. До того тоже не особо девушка. Но теперь всё. Волосы, спрятанные под кепку, грязное лицо и тощее тело. Типичный пацан.
– Одежда… – пробубнил Тэд.
– Да, мне нужна другая одежда и обувь. У тебя есть?
Тэд посмотрел на свою одежду. Размерчик – на пару тройку больше. Или на все десять.
