Читать книгу: «Реверсия», страница 4

III

Свободное провождение времени, или безделье, бывает приятным только поначалу, со временем накапливается энергия, требующая немедленной реализации. Тут уж, независимо от высокопарных тезисов, вылазят наружу все прелести человеческой природы. А природа, как говорится, пустот не любит. Лида и сарай тому подтверждение. Даже необъятная Мерзликина, как женщина искушенная в сексуальных вопросах, почувствовала мужскую притягательность Вадеева, не может смириться с его обособленностью. У него своя, скрытая от любопытных глаз, жизнь.

Тринадцатого ноября он отказался от возможной любви. Просто сказал по телефону: У нас очень официальные отношения, мы не становимся ближе. Как скажете, Валера, – в ответ. А правильно он сделал? Если сомнения, будто назойливые мухи. Может быть, оттолкнул от себя скромную девушку, лишил ее возможности проявить себя в качестве перспективной соратницы в созидании идеальной семьи. Теперь она огорчена, ее душа изнывает от клокочущей обиды. А начиналось все очень хорошо: повстречались в одной очереди за разливным молоком, разговорились, размечтались – она с бидоном, он с трехлитровой банкой. Слишком невинная, и опасная в своей привлекательности, девушка.

Его тоже надо понять. Он растерял половину жизни в погоне за мечтой и всегда не замечал, когда она была рядом, прислушивалась к его дыханию, что-то нашептывала. Ее он не слышал, выстроил свою жизнь, далеко не радужную. Считает непростительной жестокостью спекуляцию на детской доверчивости. У него свои убеждения, потребуется время для морального и физического очищения. Поэтому увлекся Лидией с вульгарным цветом губ, интригующим блеском черных глаз. Плюс ко всему модная прическа – золотой ореол вокруг утонченного личика с удлиненным заостренным носиком, миниатюрная фигурка… Почему ты носишь темные очки? Чтобы никто не замечал, как в твоей головке зарождаются интриги? – однажды поинтересовался он. Интриги сами не возникают, их тщательно плетут, – в ответ усмехнулась она. Сначала сарай на заброшенном земельном участке, потом – большая квартира в северо-западном районе. Позвонила, напомнила о его обещании продлить знакомство, напросилась в гости. И это через три месяца? А как выглядит… Нет, подробности он не мог вспомнить, сам находился в состоянии отрешенности – приятной беззаботности. Да, что-то было, не забыты потные объятия и ароматы ночной свежести, но женщина осталась не конкретизированной. Он инстинктивно заполнил пустоту, и – только. Если бы не телефонный разговор, то он вообще мог бы усомниться в ее существовании. И психология подстать – духовная неуловимость. А он? Зачем-то она позвонила… Только позже он начнет из фрагментов восстанавливать общую картину их сближения. Умная женщина. Хорошо развит инстинкт самосохранения, то есть маскирует свои слабости, а физиологические потребности – сами по себе. Наверное, благодаря появлению этой неординарной женщины в его жизни стали происходить неприятности.

Шестнадцатого ноября Павел Семенович, добрейший человек – по мнению его самого, скальпелем перерезал одну жилу у телефонного провода, протянутого в комнату Вадеева. Вполне сознательно и хитро, чтобы не сразу найти неисправность. И такое коварство после совместных застолий? На вопрос не стал отвечать, трусливо убежал к себе. На следующий день, в минуту вынужденного откровения, он так объяснил свою низость:

– Звонки напрочь доконали. Звонят, звонят… И думаешь, кому?.. Тебе и Лариске. – Сосед отрыгивал свежевыпитой водкой, под его усами лопались пузырьки пены, орошая Вадеева микроскопическими брызгами. – Она вертопрахничает, а я неделями не выхожу из дома, сижу без денег. И хлеба не ем. Ты пойми меня. Зависть! Просто позавидовал. Ну, вот.

– А зачем провод резать?

– Извини, не сдержался.

Все же великий талант и… счастье – умение мгновенно перевоплощаться. Кот позвонил в тот же вечер, услышал ее завораживающий голос:

– Я по тебе соскучилась, а ты? Ты соскучился по мне? Признайся, что соскучился. Почему я могу признаться, а ты нет?

Впервые задумался о многозначности, казалось бы, простого слова, трижды повторенного. Да, он не испытывает к ней привязанности, не стремится к повторению плотских ощущений, удовлетворяется стерильным онанизмом. И все! Если природа заложила в нем большие способности к производству спермы, то периодически необходимо ее сцеживать. И никаких проблем! А все-таки увлекся. Повлияла женская загадочность? Интриганка. В одном лице собрала множество характеров. Отношения углублялись и усложнялись, ожидали своего времени для осмысления. Впечатлений достаточно, чтобы не скучать.

Он спокойно отнесся к очередному проступку соседа-вредителя, когда тот в отсутствие Вадеева пытался воздействовать на Лиду самым низменным способом. На просьбу пригласить к телефону Валеру ответил:

– Ты вот что, Лидочка… – Он какое-то время пережевывал мысли, которые скопом наваливались на слабоумную голову и никак не конкретизировались. – Слышишь? Не клади трубку… Так вот, ты зря поддерживаешь с ним отношения, он, значит, не любит тебя и не будет с тобой. Ему нужна просто женщина. Он возьмет от тебя все, выжмет тебя всю и бросит. Не верь ему, он – подлец. Ну вот…

Благодаря непорядочной активности его личность стала уточняться и наделяться унизительной, не лишенной иронии, характеристикой. Фамилия Узколобов вполне соответствует его внешности. Пенсионер в начальной стадии дистрофии – со сморщенным лицом, на котором тускло светятся глазки бессмысленного существа. Двух зубов, пожелтевших от никотина, можно не считать, хотя густые черные волосы без единого седого волоска являются как бы признаком зародышевого состояния мозга – в детском возрасте могли бы вселить надежду в последующее умственное развитие. Если бы еще не алкоголь. Прошло всего-то одно лето, но хватило двух литров совместно распитой водки, чтобы почувствовать свое превосходство и присвоить себе моральное право вмешиваться в чужую жизнь.

Вряд ли его словоизвержение подействовало на Лиду. Она приехала в тот же вечер, увлекла Кота в постель и, можно сказать, изнасиловала. Он не обиделся, а ее тонус значительно повысился.

Очень часто к нему приходят печальные мысли – неизменно при взгляде на серый пейзаж. Грустное настроение усугубляется длительным творческим застоем. В Лиде он не увидел психологической опоры, и нет связи с обычными человеческими радостями. Несомненно, у обретенной физической свободы есть обратная сторона – никчемность существования. Длительные размышления тоже не приносят должного результата. Нет главного – духовного освобождения, и перед людьми он чувствует себя должником, начиная с Николки и заканчивая всем человечеством.

Вышел на кухню поставить чайник, мимолетно взглянул в окно на хмурое небо, и – вновь тоска. Провел пальцем по запотевшему стеклу, следующими движениями дополнил рисунок смешливой детской рожицей с конопушками на лице.

– Что рисуешь? – спрашивает за спиной Бестолочь.

– Свое настроение.

– Хм, с большим бантом? – Она хохотнула.

– Да, такими я вижу сегодня свои заботы. Устал я от психологических экспериментов Лидочки, для нее я испытательный полигон. Хочется от нее отдохнуть. Я бы лежал на диване с книжкой в руках, хотя… обрати внимание, я один, ты – тоже. Мы бы могли гораздо ближе общаться, без отягощающих обязательств. Здорово я придумал? Наконец, я бы мог оплачивать тебе коммунальные услуги, иногда делать подарки.

Он выразительно смотрит в ее глаза, но что можно увидеть в душевной пустоте? Пышнотелая гренадерша с начесом жиденьких крашеных волос. Что-то там двигается, ищет для себя, но, увы, не находит. Его шутка остается для нее недоступной. Как говорится, поезд прошел мимо. Развлечения не получается. Но кажется, столбняк прошел.

– Валера, у тебя своя фирма? – спрашивает Бестолочь, бездумно глядя в пространство за кухонным окном.

У нее материальные проблемы. Она никак не может расстаться с Волком – бессовестным тунеядцем, который не только избегает постоянного трудоустройства, но с завидным постоянством вымогает деньги – исключительно в своих интересах. Веселый мужик – не жадный. Два дня назад потребовал у нее алименты, полученные на сына, сразу купил батарею водки. Еще и песни пел. Рано утром убежал за опохмелкой, поэтому Бестолочь беспрестанно курит, истощая на хороших сигаретах и без того скудный семейный бюджет.

– Фирма символическая. Организовал, когда здесь прописался. Ни одного достойного заказа, одни налоги. Ищу единомышленников, а пока… — Кот усмехнулся, неопределенно пожимая плечами. – Передал бы кому-нибудь даром, так ведь налоги накопились.

– Ты бы мог принять меня бухгалтером? – Тут уж она повернулась не только лицом, но и задом пошевелилась. Притягательная попочка. Волнует своими колебаниями, будоражит воображение, вызывает бурю мужских эмоций. – У меня и справка есть об окончании бухгалтерских курсов. Могу показать.

– Не надо мне документов, ты лучше ответь на простой вопрос: что означают слова дебет и кредит.

И началось тихое замешательство. Может, она и знала раньше, но чтобы помнить… Сначала просто молчала, потом порозовела. Быстро зашагала из кухни. Аж воздух повеял ароматом недавно покинутой постели. Обиделась, что ли?

Кот снял с конфорки свой чайник и приготовился удалиться к себе. Маленькая комната – единственный райский уголок в его неустроенной жизни. Место для повседневных размышлений, особенно в периоды творческого застоя и, например, сейчас – после беседы с Бестолочью. Может быть, он хорошо отоспался, состоялось пробуждение, свое истинное положение предстало в неприглядной обнаженности. Не стало молодого перспективного художника, зато выявился мечтатель с неоправданно завышенным самомнением.

Заслуженный завтрак – овсяная каша на воде, деликатесов не заработал. По мнению Бестолочи, он печется о своем здоровье, на самом деле нет альтернативы. В юности жизнь представлялась чередой волнующих событий, красивых и неповторимых. Планировал на своем автомобиле объездить весь мир, но доступным оказался только велосипед. Теперь занялся бизнесом, а воз и ныне там – в мечтах несбыточных, потому что не в его характере командовать, огорчать, достигать цели любыми средствами. Всегда стремился к гармонии, в результате сдавал жизненные позиции.

Не удалось ему родиться заново, поменять сознание. Надуманный образ Кота, в котором он пребывал в течение года, потерял свою привлекательность, так и остался игрой воображения, хотя и необходимой для выживания и душевного здоровья. Болезненно воспринимается всеобщее отчуждение, хотя сам последовательно выстраивал искренние добрые отношения. Но возможна ли искренность? В результате ослабли былые привязанности, и вместе с тем сопутствует ощущение невосполнимой утраты. Хотя время лечит, придут иные радости, вызванные эгоистическими соображениями, но не искренностью. И, опять же, свои невзгоды? Но прочь сомнения! Надо расстаться с устаревшими убеждениями и утопией, продать фирму, уехать подальше в неведомые места, где грубая цивилизация не оставила разрушительных следов.

Очень зримо представлялось, как он будет узнавать новые края, ходить с тросточкой по пыльным дорогам, созерцать быт незнакомых людей. Все точно так же, как делал Гойя в романе Лиона Фейхтвангера – привлекательно и необычно. Еще лучше раствориться. Будто его и не было никогда. А если он не появлялся на свет, то смерть ему не грозит – не будет переживаний, связанных с приближением старости, и возможных слез родственников над его прахом. Вызывают жалость люди, обрекшие себя на жизнь с последующей немощью и смертью. Как же так!?

Множество вопросов, но ответ один: пора расставаться с иллюзиями и спускаться на обетованную землю. Смириться? Но как! И опять тоска всепоглощающая. Хочется срочно бежать от проклятого одиночества. Куда угодно, только бы оказаться рядом с людьми, коснуться чьей-то руки, явиться частичкой чьего-нибудь внимания. И хватит заниматься самоедством! Да кто он такой!? Песчинка в бушующем океане человеческих страстей, пытается присвоить себе право на исключительное место под солнцем. Опять же ничего удивительного, всюду происходит такая же возня. Даже здесь, на кухне, ежедневно разгорается нешуточная борьба за пресловутое господство. И невозможно навсегда изолироваться в комнате.

В подтверждение его мыслей на кухне вновь появилась Бестолочь, молча раздавила сигарету о крышку консервной банки. Повернулась, медленно пошла к своей двери, масштабной величавостью гипнотизируя и удерживая на себе его внимание. Без сомнения, она проверяла его на прочность. Предупредительно скрипнули половицы.

– Так мы договорились?! – горячо прошептал он в спину, надеясь в шутливой импровизации найти способ уйти от печальных мыслей.

Бестолочь бросила на него жгучий взгляд, и он понял… она хочет верить в искренность его предложения – эта огромная толстокожая корова с миловидной мордашкой.

– Я выиграл! – невольно вырвалось у него.

Ах, как он обидел! Она развернулась так, что над ним угрожающе навис бюст, кажущийся необъятным в белом махровом халате. При его среднем росте и более чем скромной упитанности контраст впечатляющий. Волнующее дыхание коснулось русой шевелюры, вызвало прилив нежности и мгновенное желание выкупаться в безбрежном молочном океане. Повеяло теплом, но шепот сквозь слезы быстро остудил его душевный импульс.

– Валера, прошу… не надо, пожалуйста!

Перед носом захлопывается дверь, открывается другая – наружная. Заходит с улицы Павел Семенович, пьяный и веселый, разрушает почти семейную атмосферу.

– Я был в восторге! – брызгает слюнями сосед-вредитель, окидывая мутным взглядом комнату Кота. – Так, слово за слово… говорю Иринке: Пойдем в баню. А что, – говорит, – пойдем! Брат не пускал, а я все равно пошел. Разделись мы, наскоро попарились. Конечно, баба – сок.

– Как она вообще оказалась у твоего брата? – улыбается Кот, представляя костлявую фигуру старика на фоне моложавой женщины – их карикатурно слипшиеся телеса.

– Как… – Озадаченный вопросом, сосед выпускает облако ядовитого дыма. – Да они соседи, черт побери! Брат любит выпить, а Ирка пришла опохмелиться, вот.

И, надо же, прозвучал звонок в квартиру. Старик сорвался с места, поскакал к выходу. Из прихожей донеслись веселые возгласы, нечленораздельный разговор, женский смех. Перед глазами изумленного Кота явилась маленькая не противная женщина, неприметная как любая ширпотребовская вещь.

– Это мой очень хороший товарищ. – Прокуренный палец Вредителя порхнул по воздуху и остановился на Коте.

– Вижу, неплохой, – прямодушно улыбается Ира.

С последними словами она открывает сумочку, извлекает бутылку «Столичной». Трудно передать, как засветился старенький сосед. Появление водки привело старика в восторг. Непонятно, зачем еще и женщина…

– Я будто ведала, что вы на мели. Дай, думаю, загляну в магазинчик, – верещала Ирина, осматривая комнату Кота.

Вслед за выпивкой стол разнообразился незамысловатой закуской. Кот вспомнил свою первую жизнь, в которой много крови, но в гуще мрачных событий выделялась обманчивая своей хрупкостью женщина – лидер в мужской банде, очаровательная хищница, организатор нападения на Чертовку. В той среде крутились большие деньги и… пищевые отходы с барского стола. Теперь сервировка казалась более цивилизованной, вместо надкусанных бутербродов – банка шпрот и булка не черствого белого хлеба.

– О, у вас гитара есть! – просияла Ирина.

Она всерьез берет инициативу в свои руки. Сняла гитару со стены, ударила по струнам, и Кот подумал о спасении – под шумок выскользнул из комнаты. Вслед за ним заскользила новоиспеченная артистка, у нее, видите ли, внезапно пропал интерес к музыке.

– Ты мне сразу понравился, – горячо зашептала она. – Кто бы мог подумать, что встречу тебя. Только не отвергай! Знаешь, какими искусными могут быть женщины в моем возрасте!

Ей за сорок, – удрученно подумал Кот. – Очень доступная бабенка, но конкурировать со стариком… Пить ей меньше надо. О, господи! Она прижала его к стене, задышала перегаром. Наверняка ее жизнь состояла из непрерывных застолий. И как всегда, удача приходит неожиданно – откуда ее не ожидаешь.

– Ну, вы где!? Я потерял вас, – с такими словами подвыпивший Павел Семенович вывалился из комнаты Кота, мгновенно приводя Ирину в состояние невозмутимой отстраненности.

События стремительно развиваются. Апогеем становятся громкие вопли женщины, истерично терзающей струны. Конечно, в пьяном угаре она видится себе Пугачевой или Караклаич. Но какое имеет значение ее состояние, если все выпито и съедено. Кот слышит за стеной мученические стенания дивана, приглушенные вздохи. К горлу подкатывает тошнота – может, от избытка в квартире водочных паров, или повлияла недвусмысленная возня в постели за стеной. Надо отвлечься, еще остается дверь в прекрасный мир, пусть даже воображаемый, сотканный из более привлекательных образов.

Расслабляющее безделье так или иначе приводит к осмыслению различных эпизодов из личной жизни. Ничем не примечательные ранее события при тщательном их рассмотрении обрастают любопытными подробностями, со временем выглядят анекдотичными, не лишенными поучительных ошибок. Действительно, было над чем посмеяться, над собой – в особенности.

При вынужденной бездеятельности часто появлялась психологическая ниша для чтения даже самой заурядной литературы – было бы чем заняться. Он, в отсутствие Бестолочи, увидел на ее кухонном столе «Тайную книгу для женщин» некоего Колесова. До появления хозяйки успел вычитать несколько фраз. Тем более что ум у мужчин менее гибок, чем у вас, и он довольно быстро прекращает развиваться… Конспирация вообще лучший способ гармонизации семейной жизни, и вы еще не раз в этом убедитесь… никогда ни в чем не сознавайтесь. И не забудьте упрекнуть его, что верить сплетням недостойно ни его, ни вас… Показался удивительным факт, что автор, являясь мужиком, старается убедить читательниц в своей немощности. Кажется, он преуспел. С таким тупым юродством Вадееву не приходилось встречаться.

Как-то поздним вечером, то есть за три недели до появления в его комнате Интриганки, Кот читал в газете объявления с предложениями работы, а потом развлекался тем, что просматривал рубрику с поисками спутников жизни. Иногда смеялся от души. Откровенность женщин забавляла и умиляла. Пухленькая, щекастая, сисястая, не фригидная, самостоятельная, домашняя вдова, русская, образование высшее, материально обеспеченная… Самое любопытное письмо опубликовано от Маргариты – с элементами внушающих повторов: я – представитель альтернативной медицины, я – врач, необходимый вам, вы нуждаетесь во мне, я… и тому подобное. Нельзя отказать женщине в словесной изобретательности и волевом характере, точнее – в способности Кота видеть то, чего нет.

Он попал под влияние объявления, на следующий день отправил письмо до востребования по указанному в тексте почтовому индексу. И вот жизнь обогатилась новыми впечатлениями, а телефонные разговоры с Маргаритой стали бесконечными. Она оказалась интересной собеседницей, без устали сыпала афоризмами и сведениями из медицины. В ее речах, будто снежинки на черном покрывале, искрились подчеркнутые достоинства: она красива, умна, в нее влюблялись многие, но она всегда предпочитала мужа, с которым позже развелась. Оказалось, она еще никого не любила, а ее бывший муж – нехороший человек.

– Мы с вами разговариваем до поздней ночи, это вас не утомляет? – деликатно обронил он, зевая в трубку.

– Что вы! Наоборот поднимает тонус. И потом… я лежу в ванне, вокруг меня вода, а разговор вызывает сексуальные желания.

Не так уж и плохо устроилась докторша. Зато он высиживал ночи у телефона, делал бессмысленные зарисовки и мало уделял времени рукописи. Женщина умеет своей энергетикой пробуждать интерес к своей личности.

– Сегодня я работала с группой мерзких людей. Всю их грязь взяла на себя, очистила их, но сама… Можете представить, каково носить в себе их безнравственность. Но вы говорите, говорите! Я чувствую, как очищаюсь. Мне это просто необходимо, чтобы начать жить заново. А вы любите стихи?

– Было время, когда ночи просиживал. В общем-то, детский лепет, если не сказать хуже. Теперь иногда пишу прозу – маленькие рассказики, которые никому не нужны.

– Прочтите что-нибудь.

Кот читал из своей рукописи небольшой отрывок, в котором отразились его эротические сны. Эротика и понравилась – получилось созвучно ее настроению. Уловил сдержанное молчание, спросил:

– Вам уже надоели разговоры?

– Не совсем, но я изнываю от желания получить от вас приглашение. Должна быть встреча. И немедленно! – прозвучал игриво-угрожающий голос.

– О, да! Девять утра в субботу устроит?

– Хорошо, я приду.

– И я вас сразу узнаю?

– Меня трудно не узнать. Если бы ты видел, как на меня смотрят люди! Ты не возражаешь, мы перейдем на ты? – с запозданием дополнила Маргарита.

– Согласен. Какого цвета у тебя глаза?

– О, шикарные зеленые, – тягуче произнесла она. – Ха-ха…

Смех прозвучал многообещающим, хотя Кот, как существо иррациональное, не строил перспектив в отношениях с Маргаритой, ему достаточно получаемых впечатлений. Обычная реальная встреча могла разрушить привлекательный образ, созданный во время телефонных разговоров.

Она проявила пунктуальность. Сначала прозвучал дверной звонок, потом он увидел… О, боже! Лучше бы не видел. Перед ним стояла коротышка с довольно развитой спереди средней частью. Конопатое лунообразное лицо, на котором выделялась ярко-вишневая шутовская улыбка. Все изображение окантовано пышной прической с изрядной проседью. Куда-то подевались огромные зеленые глаза, зато он почувствовал на себе прокалывающий эффект ее черных зрачков. Вся она шелестела импортной кожей на меху и в молниях.

– Здравствуй! – энергично заявила пришелица и уверенно промчалась в его комнату.

Для встречи он потрудился на славу, а именно: приготовил жареного цыпленка с отварным картофелем, к бутылке коньяка добавил приятные напитки и два сорта шоколадных конфет. При виде сервированного стола она решительно сбросила куртку, вынула из сумочки французское шампанское, метко стрельнула пробкой в открытую форточку, а содержимое разлила по фужерам.

– За наше знакомство!

Ее нарочитая поспешность никак не вписывалась в привычные нормы поведения, но его удивление и растерянность как раз и подвигли женщину к энергичным действиям. Не давая опомниться после шампанского, она обхватила его за шею, поцеловала в засос, потянулась за коньяком.

При иных обстоятельствах он бы выставил за дверь наглую гостью, но Маргарита уже забавляла его. Конечно, причиной явились шампанское и три стопки коньяка. Когда она недвусмысленно повалилась на диван, стала понятной ее вызывающая фамильярность. Он не стал разочаровывать уставшую в ожиданиях женщину, без всякой преамбулы задрал кожаную юбку и сразу попал в атмосферу пота и французских духов. Его умение и ловкость привели Маргариту в чудовищный восторг. Сирена гражданской обороны не вызвала бы такой переполох в квартире, какой произвели ее стенания и вопли.

Напились они сильно. Маргарита прожила с ним трое суток, которые помнились смутно. Иногда перед глазами всплывали контуры ее рыхлого до безобразия тела и бледно-розовые пятна на коже. Не обращай внимания на мою кожу, это из-за отсутствия мужчин. Происходили гормональные изменения в организме, но теперь все наладится.

Он бездумно кивал хмельной головой и мечтал быстрей освободиться от Маргариты и ее сексуальной ненасытности, вечером третьего дня проводил. Все произошло в лучшем виде, и он не остался в обиде, наоборот – благодарил за общение. Она проявила эрудицию и ум, обогатила его жизненный опыт. Но было еще… о чем он ей, конечно, не сказал, – это ощущение холодной и бесчувственной машины, которая перемалывала его физически и психологически. Единственным смягчающим аргументом всего безобразия являлась его независимость. Вы для меня существуете только в воображении, – мысленно оправдывался он перед возможными оппонентами, – на самом деле меня рядом с вами нет, я существую в другом измерении. Независимость и неуязвимость. Вряд ли кто еще может похвалиться неслыханными возможностями. Таким образом он убеждал себя.

– Приезжай немедленно! – прозвучал через день ее голос в телефонной трубке.

Он с готовностью согласился, через час был у нее. А после скромного угощения Маргарита потащила его в постель, окруженную со всех сторон библейскими атрибутами с благовониями. В таких условиях совсем не до эротики. А она? В родной стихии она разомлела, в блаженстве прикрыла глаза. Видя ее желеобразное тело, можно прийти к единственному правильному решению. И он бежал.

Все стало неопределенным – душевное состояние, трудовая деятельность, человеческие отношения… впрочем, как и для многих в неуправляемой стране. Надо иметь точку опоры, чтобы обрести уверенность, но для мятущейся души не существует трезвой рассудительности, она как бы отрывается от его физического состояния и живет самостоятельно, сама находит защиту, выраженную в сновидениях или нечаянных фантазиях. В реальности он чего-то выжидает и трудится над рукописью, пытаясь осмыслить поступки, не совместимые с его интеллектуальными и духовными изысканиями. И как совместить легкомыслие в отношениях с Маргаритой и стремление к достойной жизни. Хотел проявиться в образе блудливого кота и не иметь ответственности? Любопытно. Выходит, удалился от Любы не из-за духовных исканий, а просто захотелось облегчить себе жизнь.

– Ты приедешь? – обратилась по телефону докторша после недельного перерыва.

– Конечно!

Он согласился, ему очень хотелось доиграть придуманную роль. Она могла отвлечь от мрачных раздумий и даже раскошелиться на бутылку-другую. Ради такого случая можно стерпеть не только прикосновения ожиревшего тела, но и страстный, всегда ненасытный взгляд.

– Не теряй времени, сразу же собирайся, – прерывающимся от волнения голосом прошелестела она. – Все бросай!

– Могу принять ванну?

– У меня примешь.

И он поехал, потому что хотел отвлечься. Несмотря на антипатию к ней как женщине, приходилось отметить ее способность к перевоплощениям. И она, учитывая его художественный вкус, стремилась чем-нибудь удивлять. Он шагнул в квартиру и увидел рыхлую пожилую женщину в богато расписанном халате, у которой от дряхлости слезились глаза. О, господи! – мысленно воскликнул он, целуя пористую щечку, других слов не нашлось. Ей удалось потрясти его.

Впечатление оказалось настолько удручающим, что он поспешил отвлечься на обстановку квартиры. В первое посещение успел разглядеть огромного персидского кота, и то при входе. Потом потерялся в личных ощущениях, пока в панике не покинул добросердечную хозяйку. И надо ли обращать внимание. Богатая меблировка безвкусно подобрана, воздух насыщен долгим пребыванием старых людей. Что еще…

– Нравится? – спросила она с натянутой улыбкой. Наверное, поняла его состояние, не могла не почувствовать – с ее-то профессиональным и житейским опытом.

– Достаточно мило.

– В прошлый раз ты не разглядел спальню, – сверкнула она загоревшимся взглядом. – Идем!

Он решил быть послушным, хотя бы из любопытства посмотреть на ее капризы, оценить масштабы воображения. Наконец, никто его силой сюда не притаскивал, сам решил развлечься. Она же окунулась в привычное безрассудство, ее мозг попал в пучину бездумной страсти.

Спальня производила и вовсе удручающее впечатление. У окна большая кровать, стены завешены иконами или заставлены остекленными шкафами с библейской и философской литературой. Тусклый свет, тот же специфический запах.

Запах? Пока Кот искал причину дискомфорта, она за спиной успела сбросить с себя одежду, и он, повернувшись к ней, сразу попал в раскрытые объятия. Следуя собственной установке, опрокинулся вместе с ней на постель, но не мог преодолеть отвращения вообще ко всему и к ней в частности. Она лежала рядом, как если бы являлась трупом. Труп…

– Извини, я не могу. То ли духота, то ли еще что… Мне кажется, это иконы убивают во мне сексуальное желание, – ухватился он за спасительную мысль.

– Ты прав, – горячо зашептала она в ухо. – У меня есть друг – епископ. Он часто приходит… Я тебе говорила, как он крестил мою дочь на дому. Так у него ничего не получилось, а ты постарайся. У тебя все получится.

– Так что было с епископом? – спросил он, избегая необходимости что-либо делать.

– А, ничего. Он признался мне, что взял грех на душу – это как священнослужитель. Поэтому и не получилось.

Ее откровение переполнило чашу терпения. Он встал, оделся, поймал на себе ее предостерегающий взгляд. Бог с ней, все равно не возместить моральные убытки! В квартире нельзя находиться без опасения стать сумасшедшим.

– Куда ты? – Чуть не плача она простерла руку из-под простыни. – Транспорт уже не ходит.

– Я приду, только вот схожу в ванную, – пообещал он и торопливо покинул спальню.

Напротив кухни Кот увидел дверь в комнату, о наличии которой упоминала Маргарита. Не долго думая, он надавил на ручку и заглянул внутрь. При слабом свете, падающем из коридора, обстановка помещения плохо воспринималась, но при горящей свече выделялся большой стол без скатерти, на котором под белым покрывалом лежала старуха с тонким носом-клювом и темно-синими впадинами глаз. Все птичье изображение завершалось черным ажурным чепчиком.

Наверное, Маргарита расплакалась, когда услышала хлопок наружной двери, но ее переживания не имели значения по сравнению со свежим воздухом и широкой, свободной от транспорта, дорогой. Прекрасное настроение располагало к песням, и Кот с упоением мурлыкал себе под нос. Ему долго пришлось петь, потому что домой он вернулся только под утро. При входе его встретил тревожный телефонный звонок.

– Ты жив? – спросила Маргарита.

– Сама слышишь, – нежно проворковал он. Ощущение обретенной свободы не покидало его.

Он вошел в ванную, разделся, встал под душ. Вот оно счастье – свобода от мракобесия. И совсем неожиданно настроение пошло на спад. Будто чей-то голос нашептывал: Ничего у тебя хорошего не получится. Определенно, на психику влияла Маргарита. Она мстила ему.

Можно не думать о докторше и медицине вообще, но прошли две недели. Как-то быстро облетели деревья, снег запорошил крыши зданий. Постоянное ощущение физического дискомфорта омрачало светлое настроение, связанное с переменами в природе. Началось с красноватых пятен в самых интимных местах тела, позже появился нестерпимый зуд. Разрасталась досада на себя и озабоченных женщин, что совсем не помешало выдержать длинный телефонный разговор с Лидой. Поговорили в шутливой манере, не касаясь обстоятельств знакомства в сарае.