Читать книгу: «Я буду любить тебя всегда…», страница 3
– Давай, давай, она идет, даже подзывать не надо…
Она подошла к их столику, присела к Федорову на колени и откинулась на руки двух других.
– Вот туда и засунь, – посоветовал Артем.
Сергей аккуратно отодвинул кружевные трусики и словно в сейф поместил свою записку.
– Прислушайтесь к моему приглашению!
Мальчишки уже протягивали шефу купюры. Дескать, не мелочись.
Переполненный зал ревел и стонал от восторга.
Но что показалось Федорову удивительным, так это то, что после ухода Дины люди стали расходиться… Ладно, если б уходили только парами – уходили и по одному, группками друзей. Определенно, эта блондинка что-то значила для менталитета страны.
В день, когда ее увидел сам Федоров, Дине показалось, что она выиграла джекпот. Она уже мечтала, как они будут развлекать ее втроем.
Но все вышло совсем иначе. Хорошо, что хватило ума одеться поприличнее. Этот, на коленях у которого она сидела, оказался ну очень богатым. Он захотел вложить в нее деньги, сделать знаменитой, а она за это будет лицом его фирмы.
Правда, условия поставил драконовские: никаких беспорядочных связей, культурная речь и полная лояльность государству.
Так и сказал: «Я уважаю закон того государства, в котором работаю, даже если он противоречит моим моральным нормам».
В этот же день Дина ушла из бара. Через неделю приступила к съемкам фильма. Она потом во всех интервью рассказывала, что для того, чтоб хорошо сыграть, даже работала стриптизершей в баре!
Потом был фильм. Куча постеров, рекламных щитов, и на всех она – Дина Донетти. Ее стоны звучали из всех окон города.
Картина имела огромный кассовый успех. Дина стала культовой фигурой. Все мужчины мечтали о ней, а женщины старались быть похожей на нее.
Потом был второй фильм – «Сожженные за любовь».
И опять ее тело, много поцелуев и не только. И… бешеные сборы.
В этом году должны были начать снимать «Амазонок». Дина ждала этого, фильм должен был выйти к открытию клуба верховой езды, а Дина – стать лицом этого клуба.
Глава 19 Выскочка? Богом поцелованная?
– Из меня ничего не получится! Я просто выскочка, Богом поцелованная… Никакая я не Богом поцелованная. Я боюсь этого мира. Я не хочу шить. Лучше б меня убили!
– Люси, это у всех так! Понимаешь, большой город – это всегда стресс, все сразу теряются. Я же ориентируюсь, и ты научишься.
– Я не научусь. Я никогда не научусь! – Люська сорвалась в слезы.
Худющая – при своих ста семидесяти сантиметрах роста весит где-то сорок три – сорок пять. Она никогда не была толстой, а после болезни вообще светилась. Кожа бледная, прозрачная, под глазами круги. На руках голубые вены просвечиваются.
Герда, Нэнси растерялись, замешательство длилось минут пять, потом маленькая, хрупкая Нэнси подошла и за свитер приподняла Люську над подушкой. Та сопротивлялась, но все же поднялась и села.
– Нечего мне истерить! Тебе никто не обязан здесь задницу целовать! Хочешь стать личностью – будь! Не хочешь? Ложись и подыхай! Это твой выбор! Через два часа я вернусь накидку раскраивать! А чтоб время зря не прошло, найди биографию Паганини, почитай! Почитай что-нибудь про великих! Про того же Ломоносова. Про Андерсена! Они сами поднимались! Из низов! Про Ротшильда почитай! Себя она жалеет! И заправь постель! Увижу, что в постели валяешься, прибью! Идемте, Герда, ей надо побыть одной.
Люська опять слегла с температурой. Ей стало хуже, она бредила, звала кого-то, плакала. Это продолжалось несколько часов. К двум часам ночи температура спала, и она уснула.
Нэнси все это время сидела рядом, держала ее за руку, мучилась угрызениями совести: как можно было наорать на Люси, ей и так было плохо! Но ведь и успокаивать было бесполезно. Еще больше б стала себя жалеть. Ах, Люси, Люси!
– Расскажи про Паганини и про Ротшильда. Я хочу знать все.
– Про Паганини лучше читать. Он родился в бедной семье, отец был алкоголиком и самодуром, избивал всех домочадцев, говорят, что однажды разбил о голову мальчика табурет…
– Паганини – это кто? Кем он был? В твоих журналах про него ни слова.
Нэнси рассмеялась.
– Ах, Люси, Люси! Паганини считают самым великим скрипачом всех времен и народов. А еще он композитор. А жил он много веков назад в бедной семье с отцом-самодуром. Когда тот обнаружил, что сын играет на скрипке, заставил его играть по многу часов подряд. Если отцу не нравилась игра, он избивал его, мог не кормить. Постепенно у мальчика стало что-то получаться. Тогда отец стал водить мальчишку по злачным местам: сын игрой зарабатывает, отец тратит.
– И долго это продолжалось?
– Как сказать. Однажды он сбежит из дома, а еще станет великим музыкантом. С Ротшильдом было еще проще. Он еврей. Был портовым менялой. Иностранным морякам менял деньги. Например, у нас тишки, а мы приехали в Америку – там доллары. Мы отдаем ему тишки, а он нам взамен доллары, а если Герда, например, едет из Америки к нам, она даст ему доллары, а взамен возьмет тишки. Бизнес не из легких. И клиентура тоже, но ведь поднялся. Создал первую транснациональную банковскую систему! А ты чего хочешь?
– Не знаю. До того как меня избили, я хотела быть воспитателем в нашем Центре или нянечкой – кем возьмут. Потом, когда посмотрела журналы, решила просто быть красивой и знаменитой. Понимаешь, ты говорила: «Давай купим платье». А я же понимаю, что деньги однажды кончатся. Значит, дешевле сшить самой. Когда я первый раз попала в город, я обрадовалась: как много разных вещей, как много разных тканей! А потом испугалась. Откуда я возьму деньги, чтобы жить? С карты счастливого человека? Но ведь там мало? Правда?
Нэнси нечего было сказать.
– Люси, чего ты хочешь в жизни, кроме тебя самой никто не знает. И путь к цели каждый тоже выбирает сам!
– Нэнси, ты ведь всегда будешь рядом? Я разберусь, чего я хочу. Но ты ведь будешь рядом? Правда? Ты не бросишь меня? Ты поможешь?
– Люси! Поднимайся, идем шить накидку. Завтра у тебя закрытие выставки. Возможно, там будут знаменитости, надо хорошо выглядеть!
– А завтрак?
– Ты поднимайся, заправляй постель, делай зарядку, а завтрак я тебе принесу!
Глава 21 Выставка
В музей современного искусства, где проходила выставка, поехали втроем: Герда, Люси и Нэнси.
Как выглядела Люси? Немного глупо. Девочка из Центра с претензией на звездность! В выставочном зале она вообще растерялась: много людей, одеты все обычно, никаких вечерних платьев, дорогих украшений, все просто. Нэнси взяла ее руку и слегка сжала:
– Держись! И держи ровно спинку.
Сама она была в строгом костюме, хотя строгим его назвать нельзя, он имел какой-то игривый вид. Или игривость придавали ее образу русые локоны? При всей строгости костюма виден был веселый счастливый человек.
Герда тоже была в деловом костюме. И выглядела она строго. Этакая мама при двух дочерях, и у каждой из которых свой характер.
– Ну что? Пойдем изучать конкурентов.
Выставка проходила в просторном зале, картины были небольших размеров и располагались одна под другой. Работы выглядели не как произведения искусства, а как картинки в слайд-шоу. Зрители переходили от картины к картине.
– Какая красивая японка. Сережа, купи эту работу для меня!
Люська узнала говорившую – это была Дина Донетти, та самая, из журнала.
– А мне больше нравится «Любимая заводь весной». И динамика есть и настроение. Этакая красивая сказочная птица!
– Ну вот себе и купи лебедя, а мне японку.
За Диной Донетти и ее спутником следовали операторы с камерами.
– Узнала? – шепотом спросила Нэнси.
– Да, Дина Донетти. А кто с ней рядом?
– Это кто-то из России. Очень знаменитый и очень богатый, собирается в Элизбурге открывать клуб верховой езды.
Вышли организаторы выставки, началась торжественная часть.
Долго и скучно говорил представитель министерства культуры о непреходящих ценностях и молодых талантах.
Потом еще более скучно – хорошо, что мало! – директор музея.
От авторов слово предоставили какому-то мужчине неопрятного вида.
– Он что, прилично одеться не мог? – спросила Люси Герду.
– Художник! – только и ответила за нее Нэнси с улыбкой.
Потом дошла очередь до спонсора. Им оказался спутник Дины Донетти.
Федоров говорил легко, улыбался всем как давним друзьям, а микрофон в его огромных руках казался совсем крохотным.
– Мы благодарим всех за участие в выставке и хотим вручить заслуженные награды.
Люси напряглась.
– Сарсет Абрай – третье место за работу «Город строится»…
Все зааплодировали, Люси тоже.
«А я?»
И словно ей в ответ прозвучало:
– Элизабет Штайн – второе место за работу «Весенняя гармония». Почетный диплом и приз – три тысячи тишек.
Вблизи Федоров был еще больше. Он пожал своей огромной лапой маленькую ручку Люси, вручил диплом и конверт с банковской выпиской.
Что было дальше, Люси не помнит. Ей хотелось снять свои работы и подарить их Дине Донетти и Сергею Федорову.
К ним подошел организатор выставки:
– Музей хотел бы купить у вас картину «Весенняя гармония» для передвижных выставок. Триста тишек вас устроит?
– Нет.
– А сколько бы вы хотели? Лучше сразу за обе. Если нас устроит цена, мы купим обе.
– Вторую картину я продавать не буду, – вдруг сказала Люси, минутку помолчав, – да и эту тоже. Я лучше подарю ее вашему музею!
– Что ж, могу только сказать спасибо за щедрый дар.
– Я могу снять картину?
– Да, конечно.
Люся прошла к стенду, сняла свою работу. Федоров еще что-то говорил.
– Что ты собираешься делать? – спросила Герда.
– Я подарю ее Федорову, она ему понравилась.
Наконец-то раздались аплодисменты. Слово опять взял организатор, теперь он уже был краток. Просто объявил выставку закрытой, и все стали расходиться.
Люси с картиной в руках кинулась наперерез Федорову:
– Извините, я слышала, что вам понравилась моя работа…
Федоров улыбался, операторы продолжали снимать, выходящие остановились. Все внимание было приковано к Люси.
– Я хочу ее вам подарить. Это прекрасно, когда у человека в душе есть место для сказки! Удачи вам!
– Спасибо! Признаюсь, я не ожидал такого подарка. А работа мне действительно понравилась!
Великан протянул Люське руку:
– Можно в знак благодарности вам руку поцеловать?
Дина Донетти стояла рядом и снисходительно смотрела на восторженную художницу. На губах дрожала брезгливая ухмылка. Федоров поцеловал Люське руку, и девочка удалилась.
– Слушай, а пофотографировать можно? Девчонки все от зависти лопнут, что я видела Дину Донетти вблизи, а они нет! – спросила она у своих сопровождающих.
– Можно, – рассмеялась Герда.
Нэнси достала свой мобильник, и Люська начала фотографировать.
Дина вместе со спутником спускалась по лестнице.
– Сергей, вы пользуетесь успехом у местных контрактниц. Скоро отбоя от них не будет! Надо же, сама гадкий утенок, а выбрала самого именитого! И как технично! Каракатица болотная, а туда же! Посмотрите на наших контрактниц: из себя ничего не представляют, а за миллионерами охотятся!
У Федорова по лицу скользнула брезгливая улыбка, он поклонился Дине:
– Извините, Дина. Наш с вами контракт расторгнут. Вы не умеете себя вести и можете навредить моему делу, – развернулся и стал бегом спускаться по лестнице вслед за Люсей.
– Вы сделали мне подарок, я хотел бы сделать что-нибудь для вас, – сказал он Люсе. – Можно я приглашу вас пообедать?
Люси посмотрела на Герду.
– Всех. Я понимаю, что вы еще несовершеннолетняя, поэтому приглашаю всех вас.
– Герда, вы не возражаете?
– Люси! Чего только для тебя не сделаешь! Не возражаю.
Глава 22 Обед с Федоровым
Глава 21 Обед с Федоровым
Обедали в ресторане «Русский медведь». Он размещался в большом, сложенном из стволов деревьев доме. Внутри все тоже было отделано деревом. Люся такой домик только в книжке на картинках видела.
– Я люблю этот ресторан, мне кажется, что его назвали в мою честь! Меня тоже часто называют русским медведем.
– Но ведь медведи бурые, а вы русый, – рассмеялась Нэнси.
– Ну да, я типичный герой русских сказок, Иванушка-дурачок: русоволосый, голубоглазый, косая сажень в плечах, вот только подковы раками не гну. И нос не картошкой, а топором рубленный! Люси, расскажите о себе, ведь вы моя гостья. Вам нравится рисовать. Что вы предпочитаете: натюрморты, портреты, пейзажи? Кстати, вы любите лошадей? Если хотите, могу пригласить вас покататься.
– Я не умею кататься на лошадях, но мечтаю научиться. А еще мне хотелось бы рисовать их. Не с открытки, а вживую, с натуры. Я никогда не пробовала. Я много чего не пробовала.
Оператор продолжал передвигаться по залу и снимать Федорова с гостями. Нэнси покосилась на него.
– Если вас это раздражает, я попрошу, чтоб прекратили съемку.
– Он, наверное, проголодался.
– Вы правы!
Федоров подозвал официанта и попросил покормить оператора.
С ним было легко: он задавал вопросы, но никого не заставлял на них отвечать. Спросит, посмотрит, хочет человек отвечать или нет, и дальше продолжает монолог.
Обед закончился. Люси аж захотелось заплакать!
Ну почему если болеть, то долго, а если рядом с Федоровым, то два часа так быстро пробежали?!
– Так мы едем кататься на лошадях?
– Я в платье, – огорчилась Люси.
– А что тут страшного? Сейчас заедем в магазин и купим экипировку.
Глава 22 Покупки
Через несколько минут Люська, Нэнси и Герда стояли посреди магазина.
–Люси, не ищите карту, оплачивать буду я, если вы вздумаете сопротивляться, то мне придется заплатить вам за «Лебедя». Будьте умничкой.
– Джинсы от Вервольф, рубашки от Лоренца, куртки от Берга, ремни, сумки, сапоги от Точини. А нам, пожалуйста, чай.
Герда с Федоровым пили чай.
– Как вы думаете, справятся?
– Мне кажется, да.
Девчонки появились спустя полчаса.
– Что-то вы быстро. Ну-ка, покрутитесь, повертитесь! Класс! Молодцы! Директору не забыли подарок выбрать? Ну тогда выберите красивую сумку. Если я украл у человека рабочий день, я обязан это как-то компенсировать.
– Можно я выберу портфель?
– Можно, и себе большую спортивную кожаную сумку, чтоб вещи складывать!
Спустя еще полчаса компания наконец-то вышла из магазина.
– Мой дом здесь недалеко, со временем его перепланируют и он превратится в клуб верховой езды, один из лучших в Европе. Люси, дайте мне слово, что вы будете приходить рисовать лошадей, а потом выставлять картины и пиарить заведение! Я корыстный!
– Я подумаю.
Вся неуверенность куда-то делась, жизнь опять сияла всеми цветами радуги! Но абсолютно по-другому!
Глава 23 Лошади
У Федорова был огромный дом, больше похожий на дворец вельможи времен Людовика Четырнадцатого. Возле дома старинный парк. Первая весенняя травка пробивалась наружу, а вот на деревьях еще листвы не было.
– А у нас дома еще снег лежит! Таять начнет только недели через две. Сейчас Масленица – это такой праздник, когда блины пекут и зиму провожают!
Весенний ветерок оказался холоднее, чем думали.
Конюхи вывели лошадей. Их было немного, штук десять.
– Остальных еще не перевезли. Клуб не построили, конюшни тоже. Некуда пока. Будем учиться? Или пойдем чай пить?
– Я не хочу. Холодно, я лучше чай попью, – отказалась Нэнси
– Можно я попробую?-вызвалась Люся
– Можно! Вам сегодня все можно! Только я сейчас позвоню горничной, чтоб для Герды и Нэнси чай приготовили.
Ездить на лошади оказалось совсем не страшно, главное было усесться поудобнее, а потом тело само держит равновесие. Это как на велосипеде – стоит один раз научиться, а потом не забудешь!
Вначале Федоров шел рядом и подстраховывал Люси, его лошадь следовала за ним.
– Все, я уже освоилась.
– Тогда поехали кататься, только не быстро и не далеко, я все равно тревожусь за вас.
Федоров сел в седло, и оператор остался где-то далеко…
Люси с Сергеем катались недолго.
Буквально через десять минут мужчина заметил, что его спутница устала. Он спешился и предложил вернуться домой пешком.
– Расскажите о себе, Люси, а то я как балаболка целый день трещу и трещу!
– Меня зовут Элизабет Штайн, вы это и так знаете.
– Каменная Элизабет?
– Нет. Я не каменная. Я сама не знаю, какая я. Мне всегда все легко давалось. Я сама освоила игру на гитаре, следующей «жертвой» оказался рояль. Говорят, у меня хорошая техника и правильная постановка руки. Я пишу маслом, а батик просто шалость. В этом году я заканчиваю обучение в Центре. Кем буду после окончания Центра, еще не знаю. Последнее увлечение – шитье. Спасибо вам, Сережа.
– За что?
– Мне вчера казалось, что я не смогу выжить в этом мире. А сегодня вы подарили мне уверенность, что все получится. И что все журналы будут писать обо мне!
Глава 24 Страдайте Страдайте громко
– Ди! Нам с вами надо увидеться и согласовать план действий. Конечно, господин Федоров постарается сам приложить все усилия, чтобы ваши пренебрежительные слова по поводу контрактниц не стали гласностью, но вы ведь тоже заинтересованы в этом. Я бы хотел, чтобы к пяти часам вечера вы подъехали к нам.
Дина прибыла к пяти.
Пресс-секретарь Федорова был разъярен.
– Дина! Мы платим вам за рекламу нашего проекта, мы продвигаем вас на новые роли, мы пиарим вас, от вас же всего-то требуется следить за своим языком! Как можно было выдать такое на мероприятии, где основная масса посетителей – контрактники! Вы хоть понимаете, что будет, если ваши слова попадут в эфир?
– Ну тогда наймите Анастасию Полонски, ее репутация безупречна, сама Анастасия умна, талантлива, порядочна…
– Господин Федоров своих звезд растит сам! Привычка, знаете ли. Пока не улягутся волны от сегодняшнего события, мы прекращаем вас пиарить.
– Но вы мне роль обещали.
– Обещали. А вы обещали себя прилично вести! Пока не уляжется сегодняшняя история, в вас никто копейки не вложит. Страдайте! Страдайте громко, чтоб ваши слова можно было выдать за маленькую месть брошенной женщины. Ведь в противном случае в этом государстве вы окажетесь вне закона. Система контрактов – его основа, и каждый, кто плохо отзывается об этой системе, – враг государства. Будьте благоразумны. Страдайте. Страдайте громко. К возвращению Федорова все должны болеть за вас. Вас должны обожать, за вас должны переживать, вам должны и все простить! Если, не дай бог, ваши слова попадут в эфир, да еще с комментариями…
– Вы хотите сказать, что моя карьера закончена?
– Дина, этого сейчас никто не может сказать. Все зависит от того, как будут развиваться события! У нас говорят: «На каждый роток не накинешь платок!» Вы нас очень подвели!
– Понимаю.
– Займитесь благотворительностью. Только за язычком следите!
Глава 25 Спасибо вам, Сережа
– Спасибо вам, Сережа.
– За что?
– Мне вчера казалось, что я не смогу выжить в этом мире. А сегодня вы подарили мне уверенность, что все получится. И что все журналы будут писать обо мне!
– Проблем нет! Прямо завтра! Сейчас мы посмотрим фотографии, которые сделал оператор, и закажем статью, а сегодня репортаж с выставки. Добро?
– Добро. А это возможно?
– Ничего невозможного нет.
Сергей включил сотовый телефон и что-то закурлыкал на чужом языке.
Чай не кончался, блины тоже.
Федоров оказался радушным хозяином.
– Это блины с красной икрой. Это с красной рыбой. Это фаршированные мясом. Эти с грибами. А к чаю подают со сметаной и с медом.
Оператор принес фотографии. Люська не узнала себя. Похожа на звезду. Вот получает награду, вот дарит картину, вот у гардероба Федоров ей подает накидку, вот в ресторане Сергей наливает ей сок, вот в магазине они с Нэнси в обновках и с сумкой в руках. А это Сережа учит ее кататься на лошади… Это опять на лошадях, только вид издалека. И на всех фотографиях Люська сияющая, счастливая, смотрит на Федорова восхищенным взглядом.
– Хочешь, их напечатают все журналы, а ты будешь моей звездой, звездой этого клуба? Видеозапись готова?
– Да.
И опять пошло то же самое, только в движении.
– Хочешь, это покажет телевидение?
– Хочу!
– Ну все, договорились, теперь ты моя звезда!
На улице темнело, Герда заторопилась домой.
– Здесь рояль, а мне даже поиграть не даете…– взмолилась Люся
– В другой раз.
– Ловлю на слове, Герда. Вы согласились приехать в следующий раз!
– Согласилась, а сейчас пора.
Это здорово, что в мире есть чудеса! Но почему они так быстро кончаются?
Федоров сам вел машину, Герда сидела рядом с ним и показывала дорогу.
– Элизабет, я пришлю вам журналы с вашими фотографиями. А вы мне позвоните и скажите, понравилось или нет. Ладно?
– Ладно, только у меня телефона нет.
Машина затормозила у какого-то магазина.
– Подождите меня маленько. Я сейчас.
Он действительно вернулся быстро с какой-то коробкой в руках.
Остальной путь прошел в тишине.
– Я скоро уеду, меня долго не будет, где-то полгода. А потом я вернусь, но вы, не забывайте меня, звоните. Вот телефон. Звоните мне. Помните! Вы моя звезда! Надеюсь, счастливая.
Добравшись до своей кровати, Люська счастливая и уставшая рухнула спать.
Глава 26 Новая звезда
– Люся, Люся, проснись, тут тебя показывают, – трясла ее за плечо Нэнси.
– Где?
– По телевизору. – Нэнси глянула на часы. – Ну вот, пока будила тебя, все кончилось! Теперь через полчаса повтор по другому каналу.
– Можно я тогда дальше буду спать?
– Нет! Наши все уже смотрели. Сейчас придут снова на тебя смотреть. Вставай, приведи себя в порядок.
Люська стояла посреди маленькой комнатки. Надо же, она провела здесь почти месяц, комната казалась ей большой, ну по крайней мере просторной. А на самом деле маленькая комнатушка, в которой лет сто не делали ремонт. Покосившаяся дверь, с которой местами слезла краска. Такое же облезлое окно, серые стены. На столе швейная машинка. Старая. Доисторическая. На двери на вешалке ее черное платье, на стуле сумка. Она выбрала подешевле, но Федоров отклонил ее выбор и купил другую.
«Я никогда не буду жить плохо! – твердо решила Люська. – У меня будет дом как у Федорова. И свой бизнес! У меня все получится! У Паганини был отец-деспот, который заставлял двигаться вперед, у меня есть Нэнси и Федоров! С чего начать? Привести в порядок комнату. Что там говорит Нэнси? Чтоб стать мастером, надо много работать. Принято! Буду шить для всех! Для Герды, для Нэнси, для всех. А еще рисовать. Паганини… Надо найти биографию или книгу о нем. Да еще музыка. Может, самой начать писать книги? Чуть позже попробую…»
Вернулась Нэнси.
– Люся, ты готова?
Люська быстро начала одеваться: надела новые джинсы от Вервольф, рубашку от Лоренца, ботиночки от Точини – все обновки, которые подарил ей Федоров.
– Все, готова.
– Ну тогда идем смотреть передачу про новую звезду.
Фойе было переполнено, ждали повтора светских сплетен. Люська вошла, и все замолчали.
Кто-то узнал ее сразу, кто-то чуть позже. Они с Нэнси не сели ни на скамейку, ни на диван, стояли и разговаривали, словно кроме них в помещении больше никого нет!
Начались светские новости. Вначале показали дефиле Софии Вервольф. Люся смотрела на ее модели и восхищалась:
– Смотри, Нэнси, смотри! Правда здорово?
– Ты лучше на это посмотри.
– Это тоже восхитительно.
– Знаешь, как переводится Вервольф?
– Какой-то там волк.
– Не угадала! Волк-оборотень!
Потом показывали репортаж с премьеры фильма.
Стив Боротти рассказывал о своем участии.
Люси ждала репортажа с выставки, но его не было.
– И самая сногсшибательная новость этого часа: наша любимица Дина Донетти рассталась со своим избранником Сергеем Федоровым. Причина банальна, как наш мир! Он встретил другую. Еще утром они вместе приехали на выставку в музей современного искусства, вместе осматривали картины, но появилась она – молодая, талантливая, и разрушила счастье Дины.
– Когда она подарила ему свою картину «Лебедь»…
– Не «Лебедь», а «Любимая заводь весной».
– …еще ничто не предвещало беды, – страдала Дина Донетти с экрана. – Мы чудесно провели время, но, спускаясь по лестнице, он сказал: «Прости, Дина, мы должны расстаться». И убежал к ней.
Мы обратились в пресс-службу Сергея Федорова, но никаких подробных комментариев не получили, кроме того, что господин Федоров завтра покидает нашу страну. Зато нам удалось снять продолжение…
Дальше замелькали кадры: ресторан, магазин, лошади, чаепитие с блинами… А вот и отъезд.
– Федоров сам садится за руль, такое бывает нечасто. Если вы слышали, к своей гостье он обращается не иначе как «моя звезда». Мы надеемся в ближайшем будущем взять интервью у новой избранницы Сергея Федорова, ведь еще никому не удавалось подвинуть Дину Донетти. Обычно она бросала своих избранников.
И завершался репортаж стенаниями самой Дины:
– Сергей, я надеюсь, ты одумаешься, Вернись, я все прощу! Я люблю тебя.
Комментатор продолжил:
– Дине имеет смысл звать Федорова и все прощать ему, ведь ее состояние оценивается в полтора миллиона тишек, тогда как состояние Федорова – миллиардами. Он входит в сотню самых богатых людей нашей планеты по версии журнала «Форбс».
– Вот уж не знала, – нарочито громко сказала Люська.
Они с Нэнси покинули фойе. Молча дошли до комнаты Люси.
– Будут проблемы?
– Не знаю. Но врагов ты уже нажила.
– Их и так у меня было немало.
Сергей позвонил утром:
– Извините, если что не так! Возможно, там многое не так, но одно верно: я выбрал вас своей звездой! Если вы не против, через неделю я вернусь и мы поговорим.
– Дина Донетти будет меня ненавидеть?
– Нет! Вы в полной безопасности! Я приеду, и мы все обсудим.
Глава 27 А теперь шьем
– Нэнси, скоро весенние каникулы закончатся! Давай костюм шить!
– Какой костюм?
– Серый. Пиджак и брюки, а еще белую строгую рубашку. Мне на занятия не в чем ходить!
– Может, сошьем юбку и какой-нибудь пиджак к ней, из той черной ткани?
– Нет, из черной ткани я тебе платье сошью. И надо докупить ткани и сшить юбку Герде.
– Люсь, ты что-то размахнулась!
– Чтобы стать мастером, надо много работать. Ты ведь так сказала? Буду работать.
– Ну-ну!
– Поехали за тканью?
– Поехали.
Странно, прошло всего-то три дня, но Люська ходила по залам магазина как по классу в своей школе. Девушка-продавец следовала за ней и откладывала те рулоны тканей, на которые указывала покупательница.
Нэнси шла чуть позади и улыбалась. Когда Люси обернулась, посмотрела на нее, показала ей большой палец: «Со щитом! Со щитом!»
Тканей набрали много, Нэнси уже не сопротивлялась.
– С чего начнем?
– С Герды, зови ее сюда, будем мерки снимать и юбку шить!
Герду звать не пришлось. Она пришла сама.
Нэнси заставила Люську снимать мерки.
– А если ошибусь?
– Испортишь вещь! И человеку настроение! Не бойся, я слежу за тобой. Помнишь? По выступающим точкам.
Люська сняла мерки, Нэнси перемерила после нее, проверила, правильно ли.
Правильно.
– Через два часа примерка. Прошу не опаздывать!
Люська очень старалась Весна заглядывала в окно, воробьи чирикали на подоконнике. Девочка бросила дела, побежала за кусочком хлеба, чтобы покрошить воробьям. Пусть будет праздник у пичуг!
Воробьи еще громче зачирикала, стали драться за крошки.
Люська стояла у открытого окна и смотрела во двор своего воспитательного Центра. Какой же он маленький. И какой убогий.
А когда-то ей казалось, что это самое лучшее место на свете… Подумала еще. Все равно это самое лучшее место на свете. Ну и что, что есть места красивее, зато здесь Герда, Нэнси, здесь столько хороших людей, они вырастили ее, научили всему, а когда беда случилась – спасли. Надо Зетке спасибо сказать. Если б не она, Люси бы так и ходила вечно в черных брюках и синем свитере!
– Ну как успехи? Я чуть раньше.
– Все готово, вот только Нэнси… Она ведь принимает работу.
– Я тоже здесь.
Юбка села идеально.
– Нэнси, претензии есть?
– Претензий нет, но почему ты застрочила сразу, без первой примерки?
– Я знала, что все будет как надо!
– Теперь проложи нитку по линии пояса, чтоб юбка наперекосяк не была.
– Ой! Люся, не балуй!
– Извините, уколола, я нечаянно.
– И сразу длину выравнивай.
Глава 28 Танюшка
Пока Люська дошивала юбку, наступил вечер.
– Я ужин принесла тебе, мастерица.
– А я юбку дошила. Меряйте.
Юбка сидела идеально. Даже Нэнси не смогла придраться!
– Потом я еще блузку вам к ней сошью. Нэнси, идем мерки снимать.
– Зачем?
– Я тебе платье сошью, такое же как у меня.
– Извини, мы не сестры-близнецы, чтоб ходить в одинаковых платьях! Когда я определюсь, чего хочу, тогда скажу!
– А ткань?
– Давай сошьем Танюшке школьный костюм, у нее скоро день рождения. Юбку и жилеточку. Будет очень красиво. А ты освоишь обработку уголков. Ну, соглашайся. Стоимость ткани я тебе компенсирую.
– Как скажешь, начальник! Компенсировать не надо, это же Танюшке! Может, еще туфельки купим? И блузочку.
– Вот и сшей сама блузочку.
– А день рождения когда?
– Еще десять дней.
– Ну тогда я себе сошью вначале.
– Сшей Танюшке. Набивай руку.
– Хорошо. Ну и зануда ты, Нэнси. Зовите Танюшку.
После того телерепортажа Люська опять спряталась ото всех в своей комнате. Директриса не требовала, чтоб она вернулась в общую спальню.
Нэнси привела Танюшку.
Эта девчушка появилась в Центре недавно. Какой-то ублюдок расстрелял всю ее семью. Танюшка одна выжила. Хотя ее душа умерла вместе с родными. Она была тихим, замкнутым ребенком, воспитатели заботились о ней, а дети… Дети как дети, иногда обижали.
– Танечка, я хочу сшить тебе обновку. Новый школьный костюм. Ты не будешь возражать?
– Ну сшей.
Танечка была равнодушна ко всему. Люське вдруг вспомнилось, как она сама плакала в этой комнате, свернувшись в калачик от унижения и боли.
Нэнси с Люсей кинулись снимать мерки.
– Мерки для блузки тоже. И для платья.
– Ты летнее будешь шить?
– И то и другое.
Нэнси догадалась, что чувствует ее подопечная.
– Ну а теперь, пока мы будем кроить, ты пей чай с Гердой, – предложила Люська Тане. – Смотри, какая красивая булочка, а вот конфетка…
– Спасибо. Это тебя по телевизору показывали?
– Меня.
– А Дина Донетти плакать будет?
– Нет, она встретит своего принца, выйдет замуж и уедет жить далеко-далеко, за синее море.
– А мама говорила, что принцев сейчас нет.
– Ну тогда просто за хорошего человека.
– Ты любишь Дину Донетти?
– Да. Я и тебя тоже люблю.
– Ну все, юбку сметали. Давай мерить.
– Может, потом? Вместе с жилеточкой?
– Нет, давай сейчас, пока ты здесь.
– А можно я у тебя сегодня буду спать, у тебя же здесь две кровати.
Люси вопросительно глянула на Герду.
– Если ты не возражаешь, я тоже не возражаю.
– Оставайся.
И мастерицы принялись дошивать юбку.
Потом кроили жилеточку. К шести вечера обновка была готова.
– Ну одевайся, посмотрим, что получилось!
– Спинка чуть топорщится. Почему, Нэнси?
– Отгладить надо, и не будет топорщиться.
– Теперь давай блузку.
– Ну ты, Люся, разошлась.
– Блузку, блузку, – закричала Танюшка. – И вот здесь с оборкой.
– Где с оборкой?
– Вот здесь! Мне мама такую шила.
– Хорошо! Будет с оборкой.
Люси принялась кроить блузку, а Нэнси взялась приводить в порядок обновку.
Только Герда ничего не делала. Она обняла Танюшку и гладила ее.
– Они скоро блузку сошьют?
