Читать книгу: «Канал имени Москвы. Стройка века. Судьбы людей», страница 11

Глава шестая

Каналоармеец А. Смирнов (2-ой правобережный участок Волжского района) пишет портрет Пушкина.

Культпросвет на идеологической службе

В Дмитлаге, как и на Белбалтлаге, существовали КВО (культурно-воспитательный отдел) и КВЧ (культурно-воспитательная часть). Эти структуры имели своё издательство, выпускавшее газеты и журналы, книги и брошюры, боевые листки и молнии, стенгазеты и другие агитационные пособия, в которых отмечались успехи ударников и призывы к отстающим, сведения по объёму выполненных работ. Особое внимание в лагерной печати уделялось вопросам рационализации и механизации строительных работ. Начальник Дмитлага Семён Григорьевич Фирин-Пупко занимался вопросами распределения зеков по объектам строительства, обеспечением охраны и организацией по всем зонам мероприятий по воспитанию поднадзорных. Эта работа в Дмитлаге была поставлена на порядок выше, чем на Беломорстрое.

Семён Григорьевич обладал неограниченной властью и над зэками и над подчинёнными службами охраны. Имея опыт работы на Беломорстрое, он старался найти новые формы воспитательной работы. В зависимости от ситуации его общение строилось по-разному. Он мог жёстко требовать исполнения порученной работы, но и доверял всем, кого хорошо знал. А если что-то обещал, то обязательно выполнял. Его обязательность ценили зэки и вольнонаёмные, ближайшие заместители и рядовые охранники. По воспоминаниям тех, кто остался жив, встречаются некоторые отрывочные сведения из бесед С. Фирина с контингентом: «Могу досрочно освободить, а могу и отправить в зачухонный угол». Грозил, а иногда отправлял. Зачастую говорил: «Здесь надо создавать такие условия, чтобы зэки понимали, что на воле хуже, чем в лагере».

Тем не менее, зэки внутренним чутьём угадывали и ценили главное достоинство его личности: отсутствие примитивной тупости и затаённой злобы, присущие большинству службистов НКВД. Из биографии Фирина известны сведения о его предыдущей работе в Разведуправлении РККА и ОГПу. Ему доводилось служить в Польше, Болгарии, Германии и Франции – в таких структурах «посредственность» не держат. Он был начитанным человеком, владеющим европейскими языками. Его интересовало искусство. Он безошибочно выделял из массы зэков наиболее талантливых, давая им возможность реализовать свои творческие порывы. Вероятно, его натура не выдерживала многолетнего ежедневного зрелища человеческих страданий, поэтому общение с лагерными художниками и музыкантами, поэтами и писателями стало для него внутренней потребностью. Семён Григорьевич собирал круг единомышленников в своём Дмитровском особняке, где засиживались с творческими планами до позднего вечера. Некоторые его знакомые, освободившиеся зэки по Беломорстрою, приехали в Дмитров, чтобы здесь получить работу у Фирина. Многим из них он помогал дополнительным пайком. По воспоминаниям единомышленников, Семён Григорьевич как-то на одном из собраний высказал своё отношение к творческой работе в КВЧ: «Я не знаю, как рождается искусство, но я понимаю, что, если человеку дано от Бога, то ему просто необходимо высказаться. А если ему не предоставляется возможность высказаться, то он будет писать – будь то стихи, живопись или музыка, а иначе жизнь для него лишена смысла».

Изредка у него прорывались слова с огорчительной интонацией: «Почему-то власть в Дмитлаге делится в двух направлениях: люди Г. Ягоды и люди Л. Кагановича (24). Каганович почему-то получает первый экземпляр протоколов партийных собраний, а второй экземпляр – Ягода».

Во всех печатных изданиях Дмитлага С. Г. Фирин был ответственным редактором. В работе над созданием огромной агитационной и пропагандистской литературы кроме него принимали непосредственное участие и другие члены редколлегии: М. Берман, С. Пузицкий, Ю. Липицкий, Д. Виленский, Н. Жигульский, Г. Кун, И. Шир-Ахмедов и др. Если к этим фамилиям добавить ещё 6 000 лагерных корреспондентов, то получится внушительная армия работников идеологического фронта. В своей повседневной работе в зоне Семён Григорьевич делал ставку на самых авторитетных «паханов» и рецидивистов, ибо они руководили сидельцами в лагерных застенках. Он действовал не только угрозами и приказами, но и убеждениями. Медленно и упорно он пытался разъяснять достоинства социалистического образа жизни в беседах с отпетыми уголовниками. Иногда достигал цели. Но большинство зэков видело в нём этакого советского «барина». И только некоторые лагерные «вожди» становились ему помощниками. А его авторитет в ОГПУ и правительственных кругах был на весьма высоком уровне. Фирина знали как члена ВКП(б) с 1918 года, как активного участника боевых действий во время Гражданской войны и награждённого орденами Ленина и Красного Знамени.

Кроме издательской деятельности штаб КВО Дмитлага занимался организацией смотров художественной самодеятельности. Это считалось одной из новых форм воспитательной работы. Семён Григорьевич считал, что «перековка» – это не только изнурительный труд, но ещё и человеческое общение, которое не позволяет опуститься до уровня животного. В конце 1935 года по всем лагерям объявили о подготовке к проведению конкурсов самодеятельных коллективов.

С духовым оркестром на гидроузле № 2 «Темпы».

Первый смотр проходил с 20 по 24 мая 1936 года. В нем принимал участие и коллектив Дмитровского отдельного отряда ВОХРа. В заключительный день показали лучшие номера. Состоялось награждение. Победителем конкурса стал творческий коллектив Волжского района. 12 июня состоялся конкурс каналоармейской песни и музыки. В жюри были композиторы Н. Чемберджи, Б. Шехтер, В. Белый, Д. Кабалевский, Л. Дзержинский и М. Старокадомский. Из 112 произведений отобрали 20. Первые премии получили заключённые композиторы и поэты, написавшие музыку и слова «Марша бетонщиков», авторы музыкальных пьес «Ветер», «Напев для балалайки», «Осень в Орудьево», «Мелодия для баяна». Лучшим коллективом признана агитбригада имени М. Горького. Лучшими поэтами – Н. Жигульский и В. Калентьев. На стихи В. Калентьева М. Черняк написал песню об известной на всей стройке Галине Тасарской. Песню издали отдельной брошюрой с портретом героини-бетонщицы. А на конкурсе Союза композиторов к X съезду ВЛКСМ песня завоевала третью премию. 24 декабря в Дмитлаге прошел смотр самодеятельных хоровых коллективов, на котором вновь отличился Волжский район. Художественный руководитель и дирижёр Святогорский добился от своего коллектива такой выразительности, что члены жюри с восхищением отметили все тонкости нюансировки исполняемых русских народных песен и чистоту строя.

В конце 1936 года лагерным издательством Дмитлага вышла небольшая книга «Строителю канала. Дмитров. 1936» тиражом 10 000 экз. Книга в твёрдой красной обложке отпечатана в типолитографии им. Воровского.

На форзаце:

Пролетарии всех стран соединяйтесь!

НКВД СССР КАНАЛ МОСКВА-ВОЛГА

справочные данные:

Дмитров 1936

На нахзаце:

ответственные редакторы С. Г. Фирин, С. Я. Жук

Технический редактор Я. В. Вольфсон

БЕСПЛАТНО

Книга начинается со слов: «Строительство канала Москва-Волга является вторым звеном в деле осуществления гениальной идеи вождя народов товарища Сталина – коренной реконструкции водных путей советской страны. Первым звеном этого исторического плана соединения советских морей внутренними глубоководными путями, призванными укреплять политическую, экономическую и оборонную мощь нашей родины, был Беломорско-Балтийский канал имени товарища Сталина. Строительство второго канала от Волги до Москвы Партией и Правительством было поручено Народному Комиссариату Внутренних Дел СССР».

Песня о знаменитой бетонщице Галине Тасарской.

Агитбригада Волжского района.

В книгу включены технические характеристики будущих водохранилищ, гидроузлов, судоходного и питьевого каналов, а также сведения по объёму работ на всех участках. Отдельной главой выделены сведения по технической вооружённости строительства и механизации строительных работ, по кадрам строителей и производственным рекордам, о научных разработках и изобретательстве. В главе «Печать на стройке» приводятся краткие сведения о работе организующего центра под руководством С. Г. Фирина: «МВС НКВД на строительстве канала имеет свою широко разветвлённую печать. Она разнообразна по формам – от массовой газеты для лагерников-строителей, издаваемой КВО Дмитлага НКВД, до узкоспециального технического журнала, распространяемого по всему Союзу. В Дмитрове издаётся газета строителей «Москва-волгострой» и ежемесячный гидротехнический журнал, здесь же сосредоточены все издания лагерной печати. На Беломорстрое издавалась лагерная газета «Перековка». В КВО Дмитлага газета выходит под тем же названием. «Перековка» имеет 6 000 лагерных корреспондентов по всей трассе и своих уполномоченных в каждом уголке строительства. Темпы и условия стройки обеспечивают печати большую оперативность. В месяцы напряжённых работ на ответственных участках строительства выходили специальные дополнительные издания – это «Перековка» на Икше при полевом штабе и «Перековка» в Центральном районе и т. п. В стахановской семидневке августа 1936 года тысячи листовок сбрасывались на трассу с самолётов. Строители канала отвечали на них сотнями производственных обязательств, миллионами кубометров вынутого грунта, тысячами кубометров уложенного бетона. Кроме «Перековки» КВО Дмитлага периодически издаются: газета «Канал Зарбдары» для нацменов, «Перековка тридцатипятника» – специальная газета для рецидивистов (осуждённых по ст.35), газета для неграмотных «Долой неграмотность» с ежемесячным приложением методического листка и женская газета «Каналоармейка».

Плакаты издательства КВЧ Дмитлага.

На канале два года выходит ежемесячный лагерный литературно-художественный журнал «На штурм трассы» и серийная «Библиотека Перековки». Оба эти издания сформировались при личном участии Алексея Максимовича Горького, уделяющего исключительное внимание каналоармейской литературе. Журналы, газеты и Библиотека делаются силами самих лагерников – поэтов и прозаиков. Издания печатаются в лагерной типографии Дмитлага. Они богато иллюстрируются художниками каналоармейцами Центральной художественной мастерской Дмитлага и тщательно оформляются полиграфически. 28 номеров журнала и более 50 выпусков «Библиотеки Перековки» представляют собой своеобразную историю строительства, запечатлённую в художественную форму».

Дело чести, дело доблести

В феврале 1937 года исполнялось 100 лет со дня трагической гибели Александра Сергеевича Пушкина. Идеологи дали разнарядку о проведении Пушкинианы по всем лагерям, чтобы представить образ поэта, как активного борца с самодержавием. Срочно собирались агитбригады. В КВЧ отбоя не было от тех, кто хоть что-то умел делать, только бы не таскать тачку. Инструкторы отбирали только самых талантливых и идеологически выдержаных. Работа закипела. Главенствовали профессионалы из числа зеков и вольнонаёмные – специалисты, знающие своё дело. Писались сценарии, проходили пробы актёров и музыкантов, чтецов-декламаторов, певцов и художников-оформителей. Одновременно издавали стенгазеты, освещавшие ход подготовки всего задуманного мероприятия. Только на Дмитровском участке их было выпущено 67. Репетиции проводились ежедневно. В особых случаях участники освобождались от работы.

Боевой лозунг штурма.

Основным рупором пушкинских дней стал журнал «На штурм трассы». На лицевом листе первой строкой отмечено: «Не подлежит распространению за пределы лагеря». Второй строкой: «Труд в СССР стал делом чести, делом славы, делом доблести и геройства!»³⁸. В центре первой страницы профиль А. С. Пушкина и даты: 1837–1937. На последующих страницах помещены стихи великого поэта «Памятник» и «К Чаадаеву» с добавлением рисунка памятника Пушкину (в обрамлении алых знамён), который установлен на Тверской площади Москвы. Далее следует текст биографического очерка В. В. Вересаева «Жизнь поэта». По всему журналу помещены портреты поэта и иллюстрации к его произведениям, сделанные лагерными художниками; фотография скульптуры «Емельян Пугачёв», выполненная скульптором Дмитлага А. Леденцовым, и барельефа поэта работы Л. Волконского. На специальном вкладыше-развороте помещены многочисленные рисунки героев пушкинских произведений. Фамилии некоторых художников удаётся прочитать по авторской подписи: А. Марышев, М. Маслов, А. Смирнов, К. Соболевский, В. Фомин, Л. Бабаджан, И. Стерин, М. Ярохнов, В. Ёлкин, Г. Кун, Е. Веселовский, Е. Старук.

Каналоармейские поэты оставили о себе память стихами в рубрике «Поэты трассы – А. С. Пушкину»: Е. Валиков, Л. Гречухин, Н. Медведев, Л. Мясников, М. Брилёв, С. Поздняков, В. Пузырёв. В. Калентьев написал две поэмы «Дуэль» и «Мы спокойны!» Иван Коваленко написал поэму на украинском языке «Два сокола». Каналоармейцу А. Розанову принадлежит романс «Роза и соловей» на стихи А. С. Пушкина. Бытописатели и инженеры рассказывали о планах на завершающий год строительства канала. А. М. Горький был тяжело болен, когда руководство Дмитлага обратилось к нему с очередной просьбой написать статью к столетию смерти «великого друга народов». Алексей Максимович написал статью и передал в КВЧ Дмитлага за месяц до своей кончины. Предсмертное творение вышло в уже упоминаемом журнале «На штурм трассы».

Пушкинские дни на трассе³⁹

Основные мероприятия начинались в разных местах, ожидали интересную программу. В очерке Р. Мирова репортаж начинался из барака 3-го участка на Икше. В отряде триста зэков-каналоармейцев. Это землекопы националы, работающие на канале за 5-м шлюзом: узбеки и татары, казахи и туркмены. Все в напряжённом ожидании начала торжественного представления. 10 февраля 1937 года.

«Тишина!!! – Коротко и взволнованно восклицает начальник отряда Ашан Чекиртов. Быстро говорит по-узбекски, по-татарски, потом по-русски. – Каналоармейцы! Сто лет назад в этот день погиб великий певец свободы – акын, джирши, ашуг, поэт Александр Сергеевич Пушкин. Память о нём сегодня чтят все народы Советского Союза».

А. С. Пушкин. Барельеф работы скульптора Дмитлага Л. Волконского.

Высокобортный пароход рассекает светлую воду на голубых просторах занавеса. Два слова: «Волга-Москва» наполняют этот бег парохода особым глубочайшим смыслом. Звучит музыка, сопровождение на национальных инструментах. Слова Ашана Чекирова идут сквозь нее к сердцам сотен людей, молчаливых и сосредоточенных.

– Почтим светлую память великого друга народов Союза Александра Сергеевича Пушкина… – Занавес раздвигается. На сцене стройный человек в шароварах и короткой куртке, схваченной у пояса темно-красным кушаком. Это Сабир Муфтахутдинов, поэт канала Центральной агитбригады националов Дмитлага. Каждое его слово слышно и понятно всем:

 
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык.
               И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
           Тунгус, и друг степей калмык…
 

Сабир Муфтахутдинов прижимает руки к груди и громко бросает слова в зал:

– Киргизы и калмыки, тунгусы, казахи и узбеки в Союзе Советских Республик становятся день ото дня все культурнее. Забитые некогда народы овладели счастьем грамоты, и каждый мальчишка дальнего кишлака теперь имеет радость прочесть стихи славного поэта на своём родном языке в стране Сталина!

На сцену выходит следующий агитбригадчик татарин Камалетдинов и встает рядом с Сабиром.

– Шагыр! – Громко кричит он, когда стихают аплодисменты.

– Шагыр. Стихи А. С. Пушкина – «Поэт»:

 
Изге Курбан сураб шагырга
Эндашкангя кадар Аполлон…
 

Гордо и сдержано звучит перевод татарского поэта Муссы Джалиля.

 
Пока не требует поэта
К священной жертве Аполлон,
В заботы суетного света
Он малодушно погружён;
Молчит его святая лира…
 

Агитбригадчик В. Никитин читает каналоармейцам пушкинские стихи в бараке первого Дмитровского участка.

Сотни глаз каналоармейцев устремляются к портрету Пушкина в обрамлении зелёных листьев лаврового венка. Потом мягкий по тембру голос Камалетдинова сменяется звучным чтением Сабира.

– «Зимний вечер», – говорит Муфтахутдинов и поясняет, – эти стихи перевел на узбекский язык поэт канала, наша гордость – Мир-Темир. Задолго до этих дней, еще работая на трассе, Мир-Темир сам понял, насколько нужно узбекскому народу услышать голос Пушкина, и стал переводить поэта. Он сделал прекрасные переводы многих стихов и поэм: «Буря», «Арион» и др. Этими переводами наслаждается теперь весь советский Узбекистан. Слушайте:

 
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя…
                Буран корангулык османы тотар
                Кар учкун ларе айланар куйюн…
 

Поднимается высокий землекоп-узбек и говорит:

– Спасибо каналоармейскому поэту Мир-Темиру за то, что он дал нам счастье услышать голос Пушкина на родном языке. Рахмат, рахмат!

Постановка самодеятельной пьесы по «Сказке о попе и работнике его Балде» имела необычайный успех и выдержала десятки повторов по всей трассе канала. Так встречали пушкинские дни каналоармейцы-националы в Центральном районе и на Икше в отрядах Чекиртова, Байрамова и Хош-Нагоева, на втором и третьем участках. На Волге, где работал отряд Гаджи Ходжиева, в районе «Техника» у магерамовцев, в «Темпах» в отряде, которым командовал стахановец Карапетян. Зрителям раздавали свежие листы пушкинских номеров газеты националов-лагерников Дмитлага «Канал Зарбдары».

Подготовка к пушкинским дням началась на трассе канала задолго до юбилейной даты. Это была сложная работа, длительная и глубокая, потребовавшая участия всех сил КВЧ, потому что и сама задача была исключительно сложной – Пушкин должен быть, как живой, встать перед строителями канала во весь гигантский рост богатства своего таланта и дойти до сердца каждого каналоармейца.

Вскоре предварительная самоподготовка была закончена. КВЧ по всем участкам получили необходимое количество книг, портретов, плакатов. Развернулась массовая подготовка активистов по всей трассе от Перервы до Волги и дальше до реки Шоши в Завидовском районе. КВО рассылал примерные программы по всем участкам с опросником: «Что вы будете делать? Как украсите красные уголки, клубы и городки? Кто и что будет читать из произведений поэта? Что будет ставить драмкружок? Какие и кем будут исполняться музыкальные произведения?»

Во всех лагерях были созданы особые «пушкинские комиссии». Инструкторы КВЧ не ожидали такого огромного количества вопросов, которые возникли у каналоармейцев, когда они приезжали на собеседование. Многие заключенные не знали, кто такой Пушкин и ничего о нем не слыхали. Люди, которые впервые ознакомились с Пушкиным, захотели узнать больше и о времени, в которое он жил, и о друзьях и врагах поэта – все, все.

Работник КВЧ Икшинского района Бакланов вспоминал:

«Я был поражен, когда ко мне подошел каналоармеец-шофер и спросил:

– А Дантес был контрреволюционером?

Я как-то растерялся и попытался ему объяснить. Но он, не слушая меня, перебивает:

– Что вы тянете? Во Франции революция тогда была?

– Была.

– Дантес тогда был белым эмигрантом в ту революцию?

– Был.

Разворот лагерного литературно-художественного журнала «На штурм трассы», посвящённого Пушкинским дням. Рисунки художников Дмитлага по мотивам произведений Пушкина.

– Значит, нашего первого поэта убил контрреволюционер?

– Да.

Шофер с секунду постоял, сосредоточенно размышляя, потом повернулся, и, уходя, выкрикнул:

– Я так и знал, что они до него доберутся, вот гады! Я чувствовал…

В одном из бараков, в кружке, спрашивают:

– А Пушкин Пугачева знал?

– Нет, – отвечаю, – не мог знать. Пугачева казнили в 1775 году, а Пушкин родился в 1799 году. Так что Пугачев раньше жил. Да вы почему спрашиваете?

– Потому, – отвечают, – что, не зная, нельзя так точно описать, как в «Капитанской дочке».

На третьем городке отдельного участка «Соревнование» один каналоармеец-крестьянин из бригады Сыча, прослушав сказку, замотал головой:

– Не, не может быть!

– Что не может быть?

– Да чтобы эту сказку сочинил Пушкин.

– Почему?

– Да потому, что мне эту сказку ещё в детстве бабушка рассказывала. Она много сказок знала.

– А может, бабушка сама где-то прочитала или слышала?

– Да нет. Бабка-то неграмотная была, где ей. Так что сказка эта народная, а не Пушкиным написана.

Так и не поверил. До такой степени подлинной казалась ему народность пушкинской сказки».

Главная задача подготовки пушкинских дней падала на библиотеки, чтобы через чтение подготовить не только программу мероприятий, но и ознакомить массу каналоармейцев, которые не знали о Пушкине ничего.

Особенной популярностью среди всего написанного о поэте пользовалась статья А. М. Горького «О Пушкине», впервые напечатанная в «Известиях» 24 сентября 1936 года. Старый номер газеты достать было очень трудно, и по рукам на участках ходило несколько до дыр зачитанных экземпляров. Стали переписывать в тетради, чтобы читать хотя бы рукописный текст.

Наиболее масштабно была организована работа в Карамышевском районе. Здесь работали 37 литературных пушкинских кружков. Всего в них занималось 867 человек. Начальник КВО Карамышевского района И. Т. Смилга вспоминал: «За время проведения пушкинских дней выработка на трассе не снижалась ни на один процент. Были отдельные отставания, но стенные газеты в каждом выпуске обязательно печатали производственную сводку, заметки о ходе предпаводковых работ, предупреждения и обращения к бригадам и командирам работ на трассе. Например, как в литературной газете 2-го участка Икши: «Вы недодали строительству за десять дней февраля – земли 9 тыс. 88 кубов, бетона – 158 кубов, мощения откосов – 4 636 кв. метров. Положение быстро выправлялось».

Громкие читки, совместная кружковая проработка произведений Пушкина широко распространялась по всей трассе канала. В районе «Техника» было 22 чтеца, выделенных КВЧ. За месяц с 20 января по 20 февраля провели по участкам 134 громких читки, на которых присутствовало 5 895 каналоармейцев. Фильмы «Дубровский» и «Поэт и царь» смотрели по нескольку раз. Кино, радио, работа лагерных художников и музыкантов – всё было поставлено на службу подготовки к пушкинским дням.

Смерть Пушкина каналоармейцы должны были воспринимать, как личное оскорбление, как издевательство, нанесенное врагом революционному поэту. Руководитель одного из литературных кружков Бухтияров вспоминал, как слушавший описание сцены смертельного ранения Пушкина тридцатипятник-бетонщик, бывший рецидивист, вдруг резко взорвался: «А вот скажите, родственники дантесовы, потомки его, у нас где-нибудь живут? Небось, удрали в восемнадцатом за границу».

Наибольшим успехом пользовался литературный радиомонтаж «Дуэль и смерть Пушкина», составленный каналоармейцами КВЧ второго участка Икши Васильевым и Морозовым. Слушателей невозможно было оторвать от громкоговорителей. На других участках агитбригадчики занимались стихами и прозой Пушкина, изучали творческую биографию поэта. Наибольшее количество стенных газет со стихами и отрывками из поэм Пушкина было выпущено в Акуловском городке на Листвянском участке. Здесь же ставились сцены по отрывкам из поэм «Цыганы», «Борис Годунов», многочисленные инсценировки по мотивам сказок поэта.

Во многих радиопередачах и стенных газетах сообщались отзывы каналоармейцев о том, за что они так ценят и любят Пушкина. Васильев (из Икши): «Я люблю Пушкина за ясность художественных образов». Рогов (из Темпы): «Люблю его за правду и звучную речь». Телефонист Петров (3-й участок Водопроводного района): «Я поражаюсь гению этого необыкновенного человека. Сжимается сердце, бьет ключом злоба против убийц, когда думаешь о трагической гибели поэта».

Незабываемы были выступления духового оркестра Хлебниковского участка, который исполнил «Славянский танец» Дворжака и марш Черномора из оперы «Руслан и Людмила» Глинки. После выступления духового оркестра агитбригадчик Прудников читал «К морю» и «Обвал». Братолюбов и Крусь исполнили несколько романсов на стихи Пушкина «У берегов отчизны дальней», «Я помню чудное мгновенье» и «Зимний вечер» под аккомпанемент трио гитаристов Ёлкина, Трушина и Студнева. Каналоармеец Жаворонков заворожил слушателей исполнением русских песен в переложении для баяна.

По всем отрядам на всех участках самодеятельные оркестры репетировали отрывки из произведений Чайковского, Мусоргского, Глинки. Музыканты буквально выкладывались на репетициях, чтобы грамотно и чисто сыграть на концертах попурри из «Евгения Онегина», увертюру из «Руслана и Людмилы». Волжский джаз разучил песню Варлаама из «Бориса Годунова». Каналоармеец Бамбуков подготовил арию Елецкого из «Пиковой дамы».

На участке Большой Волги музыкальная часть пополнилась и произведениями композиторов, современников Пушкина, написанных ими на стихи или тексты Пушкина. Исполнялась музыка Теншетова к «Черкесской песне», Яковлева к «Зимнему вечеру» и Вельегорского к «Цыганской песне». Мелодекламацию вел каналоармеец Лазарев.

Не только в Дмитрове или на Большой Волге, или в Хлебникове – крупных узлах стройки – проводились разнообразные концерты на пушкинских вечерах. Небольшой Акуловский городок Листвянского участка провел свои выступления на юбилейном вечере по мотивам «Скупого рыцаря» трехактной пьесой. Барона играл каналоармеец Брановицкий, Альбера – Кошков, герцога – Тимофеев, жида – Карасев, слугу – прораб Новиков. Брановицкий оказался и хорошим музыкантом. Вместе с певцом Афанасьевым они составили необычный дуэт – виолончель и пианино. Афанасьев исполнил арию Ленского из «Евгения Онегина», потом арию Германа из «Пиковой дамы». А прораб Новиков, сбросив с себя костюм слуги Альбера, вызвал долгие аплодисменты, когда прочитал «Памятник».

Заслуженный успех выпал и на долю Центрального района – Икшинский участок и Хлебниковский. Агитбригада Центрального района сделала инсценировку «Сказки о попе и работнике его Балде» и по мотивам «Цыганы».

На втором участке Центрального района проведен цикл лекций, на которых заслушаны доклады «Пушкин и самодержавие», «Связь Пушкина с декабристами». Каналоармеец Борисенко закончил свой доклад словами: «Знать вела травлю Пушкина, эта травля завершилась трагически. Проходимец Дантес убил великого народного поэта. Но Пушкин навсегда остался живым для нас в своих бессмертных произведениях».

Бетонщик Скулевич подвёл итоги: «Великая Сталинская Конституция отражает в себе всё, что завоевано народом, всё, что записано в историю его побед. Она в числе других прав дала народу и право на образование. Миллионы людей – наших соотечественников – имеют теперь возможность изучать своего любимого национального поэта».

Агитбригады на трассе канала стали некоторым отвлечением для зэков от изнуряющей работы по жёсткому распорядку: время на работе – 10 часов, время на прием пищи и на дорогу к объекту и обратно – 6 часов, на сон 8 часов и редкие выходные.

Прошли пушкинские дни, канал уже был готов встретить первую воду. Оставались воспоминания, и был сделан обширный анализ пушкинского месячника.

Зэкам систематически напоминали об их главной задаче: достроить и сдать канал в срок, и только свободные часы – культурному усвоению Пушкина. Общение с творчеством Пушкина породило какую-то надежду к жизни. Все стихи и поэмы написаны с неописуемым восторгом о счастливой жизни в нашей стране и на строительстве канала под руководством Сталина. А могли ли они говорить или излагать в печати о несчастьях, бедах и трагедиях правдиво: о подневольном рабском труде, изнуряющей работе и лагерных порядках? Увы, как и те, кто не писал стихов и не сочинял музыку, они молчали, потому что им нечего было сказать, кроме правды. И они это понимали.

Из воспоминаний начальника КВЧ 6-го участка Ларина: «Удивительно, до какой степени стало понятно для массы каналоармейцев не только величие Пушкина как человека, гражданина, поэта, но и его значение для нашей страны, для всей советской культуры этих незабываемых пушкинских дней. Выступали мы в районе «Техника» и ко мне обратился пожилой каналоармеец, бывший рецидивист Масленников:

– Дети в нашей стране счастливые теперь, на Пушкине вырастут, благородной жизни людьми будут. Если б это было во время моего детства, ну, читал бы я Пушкина, скажем, мысли его узнал – не пошел бы по воровской дороге».

Лучшим поэтом был признан Михаил Брилев за стихотворение «Ты к нам дошёл»:

 
Ты к нам дошёл
            Из мглы тяжелых лет
          Родным, живым,
            Возвышенным
                   И новым,
Таким, как был, —
   Мечтатель и поэт
И гений пламенного слова!
Мы знаем:
   Да, ты прав, наш светлый друг,
Цветет и крепнет наше поколенье.
Мы знаем:
   Не пропал «ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье».
Мы знаем:
   Наша жизнь
      Была твоей мечтой,
Мечтой еще неясною и дальней.
Мы счастливы.
   Над пламенной страной
Поднял знамена счастья
   Мудрый Сталин!
 

Проза не отставала от таких стихов. Время диктовало тип верховного руководителя и тип рядового человека. По заданию основного вдохновителя идеологической работы Фирина, Николай Волжский (видимо, псевдоним) записал рассказ одного из известных на канале зэков Анушевана Лазареева, а художник (такой же зэк) А. Марышев написал портрет героя.