Читать книгу: «Пристанище», страница 11
– Я в порядке, – опережает ее Риз, и, не тратя время на разговоры, принимается обыскивать Ивена. Во внутреннем кармане куртки он находит один телефон, в джинсах – ключи от машины.
– Где нам теперь искать Джордан? – спрашивает Кайсон, проделывая тоже самое с Ником. Он задумывается, не заняться ли допросом, но тут же откидывает эту идею. Драка – это одно. Кайсон без зазрения совести разобьет десятки лиц. Но причинять боль проигравшему не позволит совесть.
– Поедем в клуб? – Риз хочет быть уверенным, но в его словах все же слышится вопрос. Кайсон кивает, хватает Линн за запястье и утягивает прочь из ее нового кошмара. Дыхание Рояла слышится позади. В этот момент он не думает, что будет, когда его родители вернутся и найдут разгромленную комнату, и так и оставшуюся лежать на тумбочке предсмертную записку. К тому времени Ивен и Ник наверняка скроются. Но вернется ли Риз домой?
26 глава
– Джордан, поднимайся! Ну же, сестричка, вставай.
Бархатистый голос нашел ее во тьме. Вслед за ним пришла боль и холод. Джордан открыла глаза, чтобы вновь оказаться в темной яме. Спиной она прижималась к земляной стене, лицом уткнулась в согнутые колени, в тщетных попытках согреться. Проклятый томик «Пристанища» она по непонятной причине прижимала к груди.
Девушка умирала. Она ощущала, как жизнь покидает ее, сочась сквозь невидимые дыры в теле. Джордан так бы и умерла во сне, если бы не голос Шона – теплый огонек, вернувший в реальность.
– Не засыпай! – властно приказывал он. Но в его интонации нет враждебности. Лишь забота и желание помочь.
Девушка подняла голову. Темный на фоне луны силуэт заглядывал между деревянными решетками. Знакомый ежик волос. Мускулистая шея.
– Поднимайся. Ты должна встать. – теплый родной голос.
Джордан поднялась на ноги, не веря собственным глазам. Ее брат. Человек, которого все искали последние два месяца, здесь.
– Шон, ты должен мне помочь, – взмолилась девушка. Теперь, когда она приняла вертикальное положение, расстояние между ними сократилось до полуметра. Можно даже ощутить кофейный аромат, что вечно окружает Шона. – Пожалуйста, открой крышку.
– Я не могу, – говорит он расстроено. – Ты должна все сделать сама. У тебя мало времени, Джордан.
Лицо отдалилось. О, нет. Нет, нет, нет! Он собирался уйти!
– Нет, не уходи! – закричала Джордан. Точнее, старалась кричать. Голос звучал сипло и надломлено. – Я здесь умру!
– Ты сильная, Джо-Джо! Главное не засыпай.
Шон замер лишь на секунду, а потом скрылся из виду. Паника и страх с новой силой обрушились на девушку. Слезы хлынули из глаз.
Почему Шон не спас меня? Был ли он здесь вообще или это игры воспаленного сознания?
На смену растерянности и страху пришла небывалая злость.
Ты так никогда этого и не узнаешь, если умрешь здесь.
Джордан подпрыгнула. Кончикам пальцев едва удалось достать до деревянной решетки. Стены вокруг ровные, никак не вскарабкаться.
Девушка несколько раз вдохнула, успокаивая сердце. Решение должно быть. И чем спокойнее она становилась, тем яснее вырисовывался план.
Даже при ночном освещении можно разглядеть в стылой земле корни растений и камни разных размеров. Девушка подошла к одной из стен и ботинком сапога принялась выдалбливать импровизированную ступеньку. Почва еще не успела промерзнуть настолько, чтобы превратиться в непреодолимую преграду, но в ней встречались крупные обломки гранита и известняка. Они-то и усложняли дело.
Когда первая ступенька была готова, Джордан приступила мастерить отверстие повыше. На этот раз она делала выемку с помощью бледно-красного камня в черную крапинку. В одном месте земля осыпалась, и девушке пришлось готовить углубление на десяток сантиметров выше. Наконец, она попробовала подняться. Левый ботинок удобно встал на первую ступеньку, но закинуть ногу на вторую оказалось сложно.
Чтобы не потерять равновесие, Джордан ухватилась пальцами за земляную стену. Немного подтянувшись на руках, она смогла поставить ботинок во второе отверстие. Но стоило только перенести вес на правую ногу, земля под ней осыпалась. Подобно дикой кошке, девушка изо всех сил схватилась за выступающие корешки и куски земли. До верху оставалось совсем чуть-чуть.
Но закоченевшие конечности предали в самый неподходящий момент, и Джордан рухнула вниз. Прежде, чем пришла боль, появилось ощущение тошноты. Взглянув на безымянный палец, девушка поняла что произошло. Ногтевая пластина почти напрочь отсутствовала, позволяя лицезреть соединительную ткань, сочащуюся чем-то желтоватым. По крайней мере девушке так казалось. Сказать точно в подобном освещении невозможно. Но это не кровь. Точно не кровь. Пожалуйста, не кровь!
Вот тогда-то и пришла агония. Под ногтевой пластиной человека множество нервных окончаний и сосудов. И теперь они явственно ощущались.
Девушка до крови прикусила губу. Лелея руку, точно новорожденного ребенка, Джордан прижалась к стене. Нужно дождаться когда пройдет первая волна боли и шока. Но ощущения только нарастали.
Здоровой рукой девушка принялась рвать ткань майки, что надета под свитером. Люди из фильмов, с легкостью рвущие одежду на лоскутки, попали в личный список ненависти Джордан Милс. Ну просто невозможно так запросто это сделать. Ей потребовалось не меньше пяти минут, чтобы отделить полоску ткани и забинтовать поврежденный палец. Все эти действия сопровождались отборным ругательством в полголоса. А потом девушка вновь приступила к делу.
Вторая попытка оказалась удачнее. Джордан смогла уцепиться за деревянную решетку и разглядеть миниатюрный замок, запирающий ее. Слава дождям и снегу, попеременно приходящим на Роучдорф. Вся защитная конструкция прогнила и выглядела ненадежнее моста Хуссаини. Орудуя камнем, Джордан приступила к разрушению. Она не боялась, что кто-то ее услышит. Охрана бы заглянула узнать в чем дело еще на этапе ругательств, поэтому девушка надеялась на удачу. Мысленно она отдавала молитву всем богам, которые только всплывали в памяти. Даже Дионис с его трясущимися от вина руками, получил порцию восхваления от мисс Милс.
Теперь уже сложно сказать, что именно помогло спастись. Дожди, что способствовали гниению дерева, удача, воля случая или выпивший бог. Главное, что дерево разлетелось в щепки. В то время как замок так и остался запертым. В защиту Хакса, стоит сказать, что земляная яма и не была рассчитана для заключения. Скорее, больше для пафоса и запугивания. Игроки знали, что наутро их выпустят, поэтому никогда не пытались бежать.
В случае с Джордан все сложнее. Она сомневалась, что Хакс отпустил бы ее живой. Но даже если его намерения и были таковыми, девушка не смогла бы дожить до утра. С каждой секундой холодало, а мокрые волосы и одежда только усугубляли ситуацию.
Чтобы выбраться из ямы, пришлось отдать последние силы. Теперь девушка едва стояла, покачиваясь даже от самых слабых порывов ветра. Местность выглядела незнакомо. Справа виднелось одноэтажное квадратное здание. Скорее всего именно там Беннет проводил свое первое испытание с бочкой. За постройкой, но на значительном расстоянии, еще несколько жилых помещений, пара больших палаток. Слева – леса. Едва различимая тропинка вела в самую чащу. Идти по ней – единственный способ выжить, ведь туда не проедет ни одна машина, чтобы догнать беглянку. Остается только надеяться, что тропа хоть куда-то ведет. В противном случае Хакс найдет замерзшее тело Джордан уже к утру.
***
Если бы кто-то выглянул в окно, мог бы наблюдать как из дома Роялов выбежало трое молодых людей: накаченный парень, девушка, с взъерошенными волосами и худощавый юноша, старательно стирающий салфеткой кровь с лица. Эта же самая салфетка окажется выброшенной у вычищенного почтового ящика с нацарапанной на нем короной. Она так и останется висеть на торчащем гвоздике, алая от крови, но никто из троицы об этом не узнает. Кому какое дело до выброшенного в неположенном месте мусора, когда рядом припаркован автомобиль врага. Он стоял почти вплотную к гаражным дверям, чтобы никто не заметил что Ник и Ивен планировали погрузить в багажник этой ночью.
Кайсон бесцеремонно нырнул внутрь. В глубине души теплилась надежда найти на заднем сидении тачки Джордан. Оно, конечно же, пустовало. Зато Линн смогла похвастаться находкой.
– Ребята, смотрите, – шепотом позвала она, – здесь в навигаторе забит адрес. Вероятно, туда они собирались отвести…Риза.
Кайсон протиснулся вперед, рассматривая маленький экранчик и зеленую стрелку на нем. Конечная точка располагалась где-то за городом, в трех милях от деревушки, чье название напрочь стерлось из головы парня.
Стоило Кайсону перевести взгляд на Риза, тот тут же уверенно закивал. Вероятно, это место ему знакомо. Неприятно, но в данной ситуации лучше положиться на Рояла. Недолго думая, Кайсон прыгнул за руль. С противоположной стороны расположился Риз. Линн заняла место сзади, и тут же принялась осматривать карманчик на спинке переднего сидения. Растаявшие жевательные конфеты, прошлогодний выпуск местной Роучдорфской газеты, бейсболка и недопитая бутылка воды. Ничего, что могло пригодиться.
Лязг ключей. Двигатель заводится с утробным рычанием, которое больше ощущается телом, чем раздается в воздухе.
«Маршрут построен. Поверните налево через сто метров» – раздался механический женский голос, как только автомобиль сдвинулся с места.
– А теперь рассказывай в какую задницу ты втянул Джордан, – не терпящим возражения голосом приказывает Кайсон. И Риз, так долго хранивший молчание, наконец-то решается рассказать свою историю.
– Я познакомился с Хаксом около двух лет назад. Вы знаете его под именем Август Беннет. – юноша откидывает голову назад. Сейчас он не здесь, а в давних воспоминаниях, что кадрами проносятся перед глазами. – Незадолго до встречи с ним, я звонил в службу доверия, думаю так они нас и находят. Помощница Хакса – Макейла, долго меня обхаживала: набивалась в друзья, узнавала о проблемах и так далее. А потом призналась, что тоже хочет умереть, и у нее даже есть знакомые, которые помогут все провернуть.
Риз замолчал. Никто не торопил его, терпеливо ожидая продолжения рассказа. Лишь голос в навигаторе изредка заполнял повисшую тишину.
– У меня есть причины, чтобы умереть. Но родители – не одна из них. Я не хотел, чтобы мое тело видели близкие, поэтому нуждался в помощи…чтобы кто-то спрятал мой труп.
– И Беннет пообещал тебе это? – не смогла сдержать молчания Линн.
Губы Риза расплылись в горькой усмешке. Так улыбается человек, который отчаянно о чем-то сожалеет, но уже не может ничего исправить.
– У Беннета отлаженная схема, и работает он не только с суицидниками. Ты можешь заплатить, чтобы тебя убили, если хочешь сделать все поскорее. Можешь дать разрешение продать твое тело на органы – тогда ты тоже попадаешь в вершину списка. А можешь встать в очередь, как я.
Рваный всхлип вырвался из груди Линн. Она тут же зажала рот руками, впервые в жизни не желая демонстрировать сочувствия. Роял в нем не нуждался. Какой бы не была его причина, он сделал свой выбор.
– Я был знаком с парнем, которому оставалось жить пару месяцев. Он пришел к Хаксу, чтобы тот сымитировал убийство. Так семья убитого получила бы большую выплату по страховке. Не знаю, как парню удалось, но Беннет засунул его в самое начало очереди.
– Но как это все могло оставаться в секрете так долго? – в голове Кайсона совершенно не укладывалось услышанное. Роял должен засмеяться с минуты на минуту и сказать, что все придумал. Но он лишь спокойно продолжал свой рассказ.
– Игроки, так Хакс называет людей, которые приходят в пристанище, проходят проверку прежде чем их пригласят в клуб. Кураторы изучают их проблему, настраивают против внешнего мира, и только потом вербуют. – Риз ежится перед тем, как продолжить. – Потом игроки проходят испытания. Когда набирается группка потенциальных игроков, Хакс привозит их на полигон и мучает: голодом, холодом, запугиванием. Все это длится четыре дня, в конце которых ты чувствуешь, что уже умер, а потом тебе дают святую книгу и куратор лично обогревает, кормит и обнимает. Так формируется психологическая связь между игроком и куратором.
– Но разве цель всего этого не в том, чтобы вы не поняли, что связь есть? – Линн спрашивает аккуратно, словно боясь обидеть.
– Мой отец психолог. Я с детства знаю все эти приемчики. Да и Макейла – мой куратор, плохо справлялась. Думаю, ей самой не нравилось быть в «Пристанище», но тот, кто туда попадает, не может просто так выйти. Игрок, получивший священную книгу, уже не мог передумать. За ним бы в любом случае пришли.
– Поверить не могу, что все это происходит в Роучдорфе, – вздыхает Линн, упираясь головой в сиденье впереди себя. Рядом с парнями она пыталась держаться спокойно и рассудительно. Будь здесь Джордан, Линн наверняка принялась бы плакать. Но в окружении парней, которые ни на секунду не теряли контроль над ситуацией, она стеснялась показывать свои истинные эмоции. Кайсон всегда давил на нее своим авторитетом. Несмотря на постоянные перепалки, его слова Линн принимала за чистую монету, не желая того, начинала к ним прислушиваться.
Риз нравился ей тоже. Еще в загородном домике она поняла какой невероятный человек перед ней. Роял понимал Линн как никто другой, и, казалось, принимал каждый ее недостаток. Какой же глупой она была, не замечая, что творится в его душе. Человек хотел умереть. Он чуть не сделал этого каких-то двадцать минут назад! Но при всем этом держится холодно и невозмутимо. Линн будет делать также.
Красно-синие огни появляются, как только ребята выворачивают на освещенную улицу. Патруль из двух человек стоит возле автомобиля. Их взгляд прикован к приближающейся машине. Кайсону требуется немало самообладания, чтобы не сбросить скорость или не повернуть обратно. Боже, они ведь в краденой тачке.
– Вот надень, – Линн бросает Ризу найденную прежде бейсболку, чтобы парень хоть немного скрыл избитое лицо.
Впрочем, все стекла автомобиля слегка затонированы. Увидеть то, что внутри можно лишь при близком расстоянии.
Про себя Кайсон думает, что, если патруль прикажет остановиться, он проигнорирует их. Парень не раз участвовал в гонках, а проулки Роучдорфа знал как свои пять пальцев. Однако происходит нечто странное. Один из мужчин в форме выходит на середину дороги и салютует приближающейся машине. Его лицо украшает широкая улыбка – он явно знает водителя. Кайсон моргает фарами в ответ, надеясь, что именно так и поступили бы Ник и Ивен.
В салоне торжествует тишина, и какое-то время никто не смеет ее нарушить. Не горящие фонари на улице Риза, дежуривший патруль… могло ли все это быть связано?
– Это место, в которое мы едем, ты там бывал? – спрашивает Кайсон, поворачивая на испещренную ямами дорогу. На каждой из них автомобиль подпрыгивает, и что-то металлическое звенит в его кузове. Редкие дома, большинство из них – нежилые, мелькают за окнами. Окраина Роучдорфа подсвечивается одними фарами автомобиля. Вдалеке уже мелькает табличка – «Вы покидаете Роучдорф».
– Да, там в лесу – огромная яма с ядерными отходами, вокруг которой расположилась небольшая военная часть. Полагаю, туда и сбрасывают трупы.
– Военная часть? – вскрикивает Кайсон, ударяя по тормозам. – И как мы собираемся туда попасть?
Ремень безопасности спасает Риза от неминуемого столкновения с приборной панелью. Он бросает испепеляющий взгляд на водителя.
– Всего человек сорок, но военные тут не причем. За пачку зеленых они просто смотрят в другую сторону пару часов. И в лицо знают лишь Хакса. Уверен, на посту проинформированы, что сегодня привезут мое тело, так что проблем не возникнет. И раз теперь мы все прояснили, перестань дрожать, как девчонка, и веди уже эту чертову машину.
Кайсон ударяет по газам. С одной стороны, интонация Рояла ему не нравится, с другой – пусть лучше сохранит этот воинственный настрой. Кто знает с чем еще придется столкнуться.
Пейзажи за окном меняются. То и дело фары выхватывают из темноты заброшенные дома, полуразрушенные здания, а потом и вовсе – одиноко стоящие сторожки. Но вскоре и им на смену приходит пожухлая трава да деревья. Флора в здешних местах не разнообразная, но чарующе красивая. Березовое криволесье постепенно сменяется высокими холмами, которые, словно хвойная шкура, покрывают ели и сосны. Холмы тянутся на километры вперед, перерастая в горную цепь. Где-то там десяток заброшенных шахт, вокруг которых строятся привлекательные для туристов фольклорные истории. Кто бы мог подумать, что настоящие монстры прячутся в самом Роучдорфе. Ощущает ли Август свою безнаказанность потому что полиция покрывает его дела, или полиция пляшет под дудку Беннета потому что ему есть чем крыть?
Машина поворачивает на дорожную колею, едва припорошенную снегом. Она ведет через поле иссохшей высокой травы. Вдалеке уже можно разглядеть огоньки военной части. Руль под ладонями покрывается потом эквивалентно приближению.
– Они ожидают двух парней, тебе лучше спрятаться, – натягивая капюшон поверх бейсболки говорит Риз.
– Переберись назад в багажник, – подключается Кайсон, но в отличии от Рояла, в его голосе звучат властные нотки. Линн ошибочно распознает в них агрессию, но в действительности парень чувствует лишь беспокойство за подругу. Он так сосредоточен на ситуации, что не находит в себе времени на вежливость и мысли о том, что ощущает девушка.
Линн все же послушно оборачивается, чтобы перебраться в багажник. Одной рукой откидывает небрежно уложенную брезентовую ткань, и принимается кричать. Кайсон сбрасывает скорость, чтобы обернуться и узнать в чем дело, но со своего места ему ни за что не увидеть бледно-синий труп женщины с раскрытыми глазами на выкат.
– Боже, там труп, – не веря кричит Линн, а ее карие глаза наполняются слезами. С переднего сидения раздается чертыхание, а потом уже более спокойным голосом: – Линн, мы уже подъезжаем. Тебе придется это сделать.
Кайсон говорит властно, торопливо. Впереди виднеется деревянная будка из которой выходит мужчина с оружием наперевес.
– Я не могу…это…я просто не смогу, – бессвязный поток слов выливается из Линн, которая все еще не может отвести глаз от тела.
Риз хватает ее за плечо намеренно сильно, желая привести в чувство.
– Линн! Линн! Послушай меня. Ты должна спрятаться, сейчас же. Если что-то пойдет не так, вызывай полицию.
– Нет! – Кайсон с трудом выуживает из переднего кармана джинс свой сотовый. – В случае чего, набери моему дяде. Мы не знаем, кто в сговоре с Беннетом.
Кайсон не говорит вслух, что его дядя живет в двухстах милях от Роучдорфа, и чтобы добраться сюда ему потребуется не меньше пяти часов, но все итак это знают.
Линн бросает последний взгляд через лобовое стекло – пост стремительно приближается, и переваливается через спинку сидения. Скатывается рядом с телом, ощущая его окоченевшие мышцы и неживую, холодную, точно пластик, кожу. Последнее, что она видит, прежде чем с головой накрыть себя брезентом – мертвые зеленые глаза.
27 глава
Черный форд подъезжает к пропускному пункту – маленькой каменной коробке с одним единственным окном. Окруженная частоколом высоких деревьев она кажется крошечной. Даже когда изнутри выходят два молодых солдата с оружием наперевес, все еще трудно поверить, что это не кукольный домик.
Здесь нет шлагбаума или иных устройств для прекращения движения, но автомобиль все равно тормозит у пропускного пункта. Один из дежуривших подходит со стороны водителя. Как и полагается, руки он держит на оружии. Стекло опускается, и Кайсон ощущает на своем лице морозный воздух, наполненный запахами смолы и хвои.
– Куда? – бесцеремонно спрашивает сержант. Внимательный взгляд пробегает по салону автомобиля и лицам незнакомцев. Кайсон с наглой полуулыбкой смотрит в ответ. Риз смотрит перед собой, надеясь, что не привлечет лишнего внимания. Капюшон и бейсболка надежно скрывают следы драки на лице, но подобная маскировка может сыграть против него и вызвать лишнее подозрение.
– Мы от Хакса, – отвечает Кайсон тоном, не терпящим возражения. Ему не известно, как вел бы себя Ивен или Ник, поэтому решает просто оставаться собой.
Солдат еще раз осматривает салон, а потом быстро кивает. Вероятно, ему мало что известно о происходящем. Но у него есть приказ – пускать людей от Беннета.
– Прямо до бетонного бункера, – успевает крикнуть парнишка, прежде чем поднимается стекло.
Форд трогается, разбрызгивая из-под колес осеннюю грязь, вперемешку с выпавшим снегом. Пара капель попадает на военную форму, а затем раздается ругательство. Но Кайсону уже все равно. Он ведет машину, параллельно осматриваясь по сторонам, и прикидывает где могут скрывать Джордан.
– Линн, оставайся там пока я не скажу, – прикрикивает Кайсон, когда слышит шорох брезента. Девушка не спорит. Лишь сооружает тканевую стену между собой и трупом. Закрывает ей лицо.
– Я знаю куда мы едем. – тихо, словно кто-то посторонний мог услышать, говорит Риз. – Рядом с бункером есть яма в земле. В ней держат игроков, проходящих испытание. Если Джордан не в бункере, то наверняка там.
Ответом ему был короткий кивок.
Форд миновал жилые помещения и огромные офицерские палатки. Дорога становилась уже, пока вовсе не превратилась в тонкую петляющую колею, окруженную елями-великанами. Бетонный бункер заметили не сразу. Он оказался надежно замаскирован – впечатан в поросший травой холм. Летом, благодаря такой маскировке, он оставался невидимым в любое время суток.
Кайсон повернул ключи в замке зажигания. Последние толчки двигателя пронеслись по салону и автомобиль замер. Еще какое-то время в ушах раздавалось механическое жужжание, а потом осталась тишина, какая бывает только вдали от населенного пункта. Ночь в лесу лишена привычных городских звуков, но наполнена особым таинственным звучанием: скрип снега под ногами, треск ломающихся ветвей, ветер, невесомо скользящий между хвойными веточками. Иногда все это звучит слаще музыки, в другие моменты – пугает до тремора рук. Сегодняшняя ночь оказалась именно такой – мистической оперой, где каждая октава страшнее предыдущей. Не нужно обладать музыкальным слухом, чтобы почувствовать это. Каждая клеточка в теле Кайсона звенела, отзываясь на песни таинственного леса. Интересно, такое случается только в лесах Роучдорфа?
– Линн, я хочу, чтобы ты связалась с моим дядей и объяснила ситуацию, – принял важное решение Кайсон, – пока мы ищем Джордан.
На языке вертелось – «боюсь, мы не выберемся отсюда самостоятельно», но он не стал продолжать. Впрочем, как и дожидаться ответа. Риз выпрыгнул из машины следом. Но как только двери форда захлопнулись, скрежет ржавых петель разрезал тишину. Даже в тусклом свете, падающем из бункера, легко можно разглядеть ярость на лице Беннета. Майор по-военному равнодушно вышагивал следом.
Прыгать в машину поздно. Не сговариваясь, Риз и Кайсон бросились к багажнику автомобиля, делая вид, что разбираются с телом. Но мужчины даже не удостоили их вниманием. Вместо этого Август громко закричал: – Ты тоже замешан в этом дерьме по самые уши, майор! Если девчонке удастся сбежать, она потопит нас всех.
– Не вмешивай меня в свою игру, Беннет, – зло отвечает военный. Молниеносно он хватает собеседника и разворачивает к себе, удерживая за грудки. – Я легко выйду чистым, а тебе придется отвечать перед ними.
– Просто найди мне эту стерву! – верещит Хакс, теряя всякий контроль над своими эмоциями. Никогда прежде он не был так напуган, и уж тем более не позволял кому-то видеть себя в подобном состоянии.
Майор отталкивает от себя мужчину с такой силой, что тот чудом не падает. Сквозь невозмутимую маску проскальзывает презрение, но тут же скрывается. Твердым тоном он отвечает: – Это твои проблемы, Беннет. Пусть твои щенки, – он едва кивает на парней у форда, – выгружают тела и сматываются отсюда.
Искры напряжения почти ощутимы между мужчинами. Давняя неприязнь грозила перерасти в нечто большее, но Август в последний момент берет себя в руки. Напряженные плечи опускаются, и дикое выражение уходит с его лица.
– Отправь их ко мне в помощь, когда закончите с телами, – спокойно говорит Август. Даже властные нотки не слышны в голосе. Он уходит в темную чащу леса, всматриваясь в снежные следы женских ботинок.
Удивительно, но майор не спорит, хотя еще минуту назад требовал поскорее убраться с его территории. Он старательно пытался сохранить хладнокровие, но побег девушки его очень взволновал.
Мужчина подходит к форду и Ризу приходится открыть багажник, чтобы делать хоть что-то. Линн лежит внутри неподвижно, но даже в темноте ее щеки пылают слишком сильно для мертвеца.
– Что стоишь, тащи тело, – майор толкает Риза в плечо. Тому ничего не остается, кроме как взять неизвестную женщину под руки. Кайсон обхватывает ее ноги, обтянутые желтыми лосинами. Слишком праздничными для смерти. Впрочем, не для всех это событие траурное.
Нести умершую неудобно. Ее тело сильно окоченело и почти не гнется. Все равно что нести ледяную глыбу. Иногда казалось, что она надломится где-то посередине, и все смогут лицезреть вывалившиеся внутренности.
Парни оттаскивают несчастную подальше от форда, одновременно переговариваясь одним только им понятными взглядами. В то время, как командир потерял интерес к происходящему. А вот Линн, лежащая в багажнике его очень заинтересовала. Может виной воинская смекалка, а может интуиция, но он не спускал с девушки глаз, наклонившись прямо над миловидным личиком, а пазлы в голове постепенно складывались. Майор вспоминал недавние разговоры с Августом, выуживая из закоулков памяти важные детали.
– Почему две девки? – неожиданно спрашивает он, напрягаясь. – Беннет сказал, что будет парнишка.
– Ошибка вышла, – раздается голос за спиной.
– Какая к черту ошибка… – Майор разворачивается, но не успевает закончить фразу. Кулак Кайсона летит справа. Однако одной грубой силы недостаточно. Мужчина отдал армии последние двадцать лет, а опыт в сражениях чаще всего оказывается решающим аргументом. Молниеносным движением он перехватывает кисть Кайсона и выворачивает руку. Парень даже не успевает понять, как оказывается на земле. Грязный снег обжигает щеку холодом, а все еще вывернутую руку ломит в плече. Несмотря на боль Кайсон пытается сопротивляться, выкручиваясь с ловкостью ужа. Но противник удерживает надежно, в довесок прижав голову паренька к земле свободной рукой. Армейский ботинок сорок четвертого размера для верности уперся в ребра.
На достаточном расстоянии стоял Риз. Абсолютное замешательство поселилось в душе, хотя по невозмутимому лицу этого не скажешь. Парень держался со спокойствием человека, ожидающего транспорт на остановке. Будто к тому, что сейчас происходит он не имеет никакого отношения.
– Какого хрена вы тут устроили, – Майор пытался не сводить глаз ни с одного из противников. Он все еще не понимал истинную суть происходящего. Верил, что это люди Хакса. Только ведут себя странновато.
– Пожалуйста, отпустите его, – раздался голос Линн. Вид еще недавней покойницы заставил командира издать странный звук – что-то между ругательством и воплем младшеклассницы. Хватка слегка ослабла. Недостаточно, чтобы выбраться, но Кайсон все равно попытался. В результате лицо лишь сильнее погрузилось в снег. Кайсон сплюнул вязкое серое месиво, проникшее в рот.
– Полиция, – заметив улыбку на лице майора Линн тут же добавила, – из другого штата скоро будет здесь. Уверена, вам есть что подчистить перед их появлением.
В руке девушка демонстративно сжимает телефон.
Загнанный в угол волк и тот выглядит не таким опасным. Челюсть мужчины сжалась так, что зубы не крошились лишь по велению небес. Несмотря на беснующуюся в сердце злобу, он понимал, что девушка права. Если в часть и правда нагрянут непрошенные гости, нужно успеть уничтожить все, что связывает его с Беннетом и остальными. Предупредить вышестоящих о том, что произошло.
Хватка майора становится сильнее, но потом он все же отпускает Кайсона. В один прыжок тот оказывается на ногах, старательно отряхивая дизайнерские джинсы и любимую куртку от налипшей снежной грязи. Он злится гораздо больше, чем переживает за ситуацию. Стоит военному подать голос, и целая часть придет ему на подмогу. Вот только эта мысль меркла по сравнению с удовольствием, которое получит Кайсон, если удастся разбить ему нос.
– Надеюсь, ваше подкрепление появится раньше, чем друзья Беннета, – мужчина смачно сплевывает и уходит прочь, оставляя напуганных ребят рядом с брошенным на дороге телом.
Линн соскакивает с багажника, все еще сжимая смартфон в руке, и подбегает к Кайсону, заботливо осматривая его лицо на предмет повреждений. Он стоит смирно, хотя показывает всем видом как ему не нравится подобное проявление заботы.
– Эй, ребятки, – вдруг поворачивается майор. Тени падают на угловатое лицо, надежно скрывая мысли, что крутятся в голове. Он стоит в паре метров от форда, сжимая в руке пистолет. – Если представится случай, лучше убейте Беннета. В противном случае – у вас нет и шанса.
Оружие пролетает расстояние и падает к ногам Кайсона. Он не торопится поднимать пистолет. Только всматривается в лицо офицера, выискивая ответы на все бушующие вопросы. Но оно непроницаемо, подобно льду на озере, что скрывает истинную глубину. А потом майор и вовсе отворачивается, и уходит. Теперь он скрывается в темноте навсегда. Все что от него остается – предчувствие чего-то недоброго.
