Читать книгу: «Мидлтаун», страница 6
глава 13
Я зашла в зал и сразу же наткнулась на Криса. Он был в майке и, судя по всему, работал на одном из тренажеров. По крайней мере, от него сильно пахло. Я прошла мимо, делая вид, будто не замечаю его. Работа – не место для выяснения отношений.
Он принял правила игры и отвернулся. Майя сидела в своем офисе и с кем-то разговаривала по телефону. Видимо разговор оказался приятным. Она улыбалась. Я переоделась и отправилась драить душевые.
Майя ушла вместе с Крисом. В последнее время они проводили вместе много времени. Я бы подумала, что у них романтические отношения, но в первую встречу с Крисом, он признался, что у них какие-то дела. Какие именно, мне было не интересно знать, я просто надеялась, что дела не опасные и тем более не имеют ничего общего с криминалом.
Придя домой, первым делом я посмотрела в зеркало. Лицо мне показалось уставшим и хмурым. В остальном все было хорошо. Теперь мне предстояло поужинать. А точнее, принять пищу первый раз за день. Опекуны смотрели телевизор в зале и на меня внимания не обращали. Отлично. Если что-то пойдет не так, они не заметят.
Я открыла холодильник. Еды было достаточно, но что мне выбрать? Я принюхалась. Букет запахов ворвался в мой нос и заставил чихнуть. Я оглянулась. Кажется, они не заметили.
Я взяла кусок сырой говядины, лист салата, яблоко и хлеб. Разложила перед собой на столе и стала внюхиваться в каждый продукт в отдельности.
Яблоко пахло яблоком. Отлично. Я выделила очевидную вещь. Я принюхалась снова. На этот раз пахло травой и ветками. Так. Лист салата тоже пах травой. Хлеб пах ванилью, но выглядел как резина. В горле сформировался ком. Хлеб не прошел проверку. Мясо. Пахнет трупом. Но на ощупь восхитительно. Сочное, мягкое. Как тесто для пирога. Хм. Хотелось ли мне пирога? Я скривилась. Никаких хлебобулочных изделий.
Есть сырое мясо я не рискнула. Достала сковородку и разлила масло. Как только оно зашипело, я положила кусок на сковороду и добавила специй. И тут же быстро счистила ножом. Фух. Определенно, придется что-то поменять в своем рационе.
Пока мясо готовилось, я помыла салат и яблоко. Мясо не давало покоя. Я перевернула его не другую сторону. Получится слегка прожаренное. Вряд ли мне станет хуже. Алекс сказал, что вампиры не болеют. Но я вампир только наполовину. Люди постоянно болеют чем-то ужасным. Почему я одна? Почему родители бросили меня на произвол судьбы? На что они рассчитывали? Ни Эд, ни Мария не походили на специалистов по чрезвычайным ситуациям. Вряд ли они смогли ответить, можно ли мне сырое мясо или что будет со мной в полнолуние. И можно ли мне заходить в церковь. Хотя я вряд ли там окажусь, но зарекаться не стоит. Я вполне могу уйти в религию. Ведь если существуют вампиры, хранители, Бог тоже должен существовать. А ведьмы? Зомби? Если есть одно, то наверняка существует и другое.
Мясо получилось слабо прожаренным: сверху зажарка, внутри красное и вполне сочное. Я облизнулась. Вполне вкусно. Если счистить верхний слой. Запила водой. Так питаться можно. И это не вызовет подозрений. Салат тоже усвоился. Яблоко и правда напоминало по вкусу траву. Но организм его не отвергал. Посему, я сделала вывод, что могу переваривать продукты, данные природой. Такие как мясо, фрукты и овощи. Вот почему организм не принял пасту: сыр проходит обработку, хоть и является живым продуктом. А при мысли о хлебе и муке поступает ком к горлу.
Кушать я могла. И судя по всему, пить кровь тоже. Но делать этого я точно не собиралась.
Хорошенько поводив щеткой по зубам, я сплюнула. Есть ли смысл чистить зубы? Да. Определенно. Что-то же еще осталось от человека. В последнее время вспоминала я об этом не часто.
Но все, к чему я привыкла за семнадцать, почти восемнадцать лет, осталось в моем распоряжении. Мне нужно было есть, пить, ходить в туалет, разминать мышцы, дышать. Над последним я работала. Хотелось удивить саму себя. Хотя куда уж удивительнее.
Я выключила свет и укрылась одеялом. Свет луны разливался на пол и стены. Раньше мне было комфортно в такой обстановке. Но не сейчас.
В голову лезли разные мысли: боятся ли вампиры солнца? Если да, то в безопасности я находилась только днем. На меня не действовали все эти правила – спасибо маме-человеку. Но в таком случае, ночь – самое опасное время суток. Как мне быть? Стоит развесить кресты на окнах и дверях? Очертить круг? Или это уже против чего-то другого? Мне никто не рассказал, как жить дальше. Алекс дал часть информации, но этого было так мало. Кроме того, казалось, что это не полная предыстория. Наверняка он утаил значительную и не менее важную часть.
Я перевернулась на левый бок. Лежать спиной к двери, нет, увольте. Перевернулась на правый бок. Человек во мне устал. Вампир же хотел вырваться на свободу. Пришлось сесть.
Я выпила литр воды, съела четыре яблока, делала упражнения на растяжку в течение получаса. Ничто не помогло прогнать чувство тревоги. Именно из-за нее я не могла спать.
Я собиралась передвинуть кровать. Силы во мне стало больше. Я почувствовала, как чернеют глаза. Собрав всю мощь, я подняла и потянула кровать. И перестаралась. Она оказалась не такой и тяжелой, так что я плюхнулась на свой зад и уронила кровать прямо на себя. Черт. Я зарычала. Нужно было успокаиваться, чтобы не перепугать весь дом. Один. Два.
Кто теперь меня отсюда вытащит? Я напряглась и представила, как поднимаю штангу. Подняла кровать и вылезла, спокойно поставив ножки на пол. Комната стала меньше. Нет, придется все вернуть на свои места. Завтра. Сегодняшней ночью я собиралась выспаться.
Черта с два! Два часа я глазела в потолок, считала овец, прокручивала самые разные страшные ситуации того, что могло случиться со мной в ближайшее время. Заканчивались они примерно одинаково: люди сжигали меня на костре за ересь. То есть даже не хранители.
В конечном итоге мне все это надоело и я села заниматься. Спустя четыре часа зазвонил будильник и отвлек меня от учебы. Приняв душ и переодевшись, я принялась готовить завтрак. Одна отбивная. Хоть что-то. До вечера точно продержусь.
Кастрюли и прочая кухонная утварь казались неприлично тяжелыми. Я зевнула. Разбила яйцо и тарелку. Вот почему люди спят: их мозг отдыхает. Восстанавливается после тяжелого дня и избавляется от стресса.
– Черт.
Скрыв последствия своего пребывания на кухне, я вернулась к отбивной. Да, я была голодна. Но жевать не осталось сил. Такое состояние можно назвать одним словом – истощение. Тем более что походила я на приведение, а не на живого вампира.
В школе все поняли, что я наркоманка. Нэнси, девочка из религиозного кружка всучила мне листовку и пригласила на небольшой междусобойчик после занятий. Класс. Надеюсь, она не начнет меня преследовать.
После урока, Алекс меня подозвал к своему столу.
– Что у тебя случилось? Выглядишь как зомби.
– А они существуют?
– До сегодняшнего утра встречать не доводилось.
Какой приятный комплимент. Но это – правда, если так пойдет и дальше, я начну видеть глюки, потом мне станет резко лучше, а потом никак. Пойду кормить червей и рассказывать им про свою жалкую участь.
– Я не сплю вторую ночь. Не могу. Уже все перепробовала, – снова зевнула.
– Ясно. Так долго ты не продержишься.
– Это точно. Ладно. Мне нужно идти.
– Эллисон, иди домой и ложись спать.
– Не могу. У меня сегодня тест по английскому. А еще меня пригласили на религиозную встречу.
– Что? Ты хочешь пойти? – кажется, парень опешил. Я искренне порадовалась, что именно я заставила его удивиться.
– Эм… нет. Это была шутка, но меня действительно туда пригласили. Видимо, я похожа на наркоманку.
– Это не шутки. Ты так убиваешь себя.
– Спасибо, мистер Заботливость. А я все думала, что же это со мной происходит. Теперь у меня глаза открылись!
Я развернулась и пошла к выходу. Но открыть дверь не смогла. Алекс в два счета оказался около меня и захлопнул дверь ладонью.
– Почему ты такая вредная?
– Почему ты не рассказываешь всю правду?
– Хочешь правды? Будет тебе правда. Только поспи.
Если бы я могла. Вдруг вампиры вообще не спят. А вот людям сон необходим. Может именно это рвет меня на части. Как я поняла, я единственный рожденный вампир, а значит, никто не знал, что меня ждет.
глава 14
Хвала небу, сегодня никуда не надо было идти. Придя домой после школы, я обнаружила Эда и Марию дома.
– Почему вы не на работе? – я скинула обувь, сумку и плюхнулась на кровать.
– А почему ты так рано?
– Я устала, – пробубнила я в подушку.
– У меня сегодня нет смены, а Эд взял выходной, чтобы сводить меня в кино.
Здорово. Пускай проваливают. Я устала и не могу спать, поэтому злюсь. В таком состоянии я легко бы могла оторвать им головы.
– Круто. Удачно повеселиться.
Дверь захлопнулась, и я осталась в доме одна. Приняла типа расслабляющую ванну. Надо было ее назвать скучающей ванной. Единственный эффект, который она оказывает – нагоняет скуку. Потом я съела остатки салата и персики. Приторно. Есть захотелось еще больше, но мяса больше не осталось. От досады я ударила стол и оставила небольшую вмятину, похожую на ту, что красовалась на столе историка.
Алекс. Он мне нравился как парень, но я даже не знала, сколько ему лет и какой у него рост. Не знала настоящее ли это имя, где его семья и кем он хотел стать, когда был ребенком. Так же я понимала, что его интерес ко мне вызван лишь тем, что я и не жива и не мертва.
Большой удар по самооценке. Всплыли в памяти слова Марка: «тебя никто не любит. Ты никому не нужна».
Если моя вампирская суть зависела от эмоций, то в любой момент могло случиться непоправимое.
Я легла на кровать и закрыла глаза. Всем известно, что слезы снимают стресс, но как я не старалась, выдавить хоть одну слезинку не получалось.
В итоге, немного поворочавшись, мне все же удалось заснуть. Я встрепенулась. Если верить часам, я проспала ровно сорок минут. На улице уже стемнело, но горе-опекуны еще не явились.
Я умылась и села на диван перед телевизором. Кроме как в школе, я не смотрела новости. В интернете их тоже не читала. У меня даже не было страницы на фэйсбуке. Все равно никто не добавился бы.
Стало известно местонахождение Марка. Он сбежал в Нью-Йорк и предпочел больше не возвращаться. Родителей его поступок не удивил. Я помню лицо его матери, когда мы встретились в полицейском участке. Виноватое. Наверняка он не раз переступал закон. В полиции это тоже знали. Но вести поиски были обязаны. Сегодня днем Марк прислал письмо из Нью-Йорка, в котором сообщил, что пора менять свою судьбу пока она не сделала из него преступника. Я выключила. Ложь и ничего кроме. Но правду разбалтывать было нельзя ни в коем случае. Столько людей и хранителей могло пострадать. Наверняка, у них есть кодекс или какой-нибудь свод правил, в котором строго настрого запрещается говорить всем налево и направо о существовании вампиров.
Я вернулась в комнату. Имело ли смысл снова пытаться спать? Те сорок минут ситуацию не исправили.
В окно постучали. Я улыбнулась и повернула защелку.
– Ты спала?
– Ты собираешься мне рассказать, что происходит на самом деле?
– Затем и пришел.
– Начинай, – я села на кровать и принялась слушать очередную выдумку.
– Ладно, – Алекс последовал за мной. – Ты уже знаешь, что есть вампиры и хранители, защищающие людей.
Я кивнула.
– Но раньше нас были ведьмы. Все началось с того, что ведьма Агата влюбилась в демона Виктора. Но тот ее предал. И она решила ему отомстить, наслав на него проклятие. Она поклялась, что он будет существовать вечно, и никто не сможет ни ранить, ни причинить ему боль. Но он не сможет жить среди людей, не привлекая к себе внимания. И не сможет ни есть, ни пить ничего кроме крови бродяг и трусов. На то время Агата оставалась единственной ведьмой, кто выжил после Сейлемских казней. Соответственно, самой ценной. За этот поступок Виктор сдал ее инквизиции и ее сожгли. Вероятно, он надеялся, что проклятье разрушится. Но ошибся. Вампиром он так и остался. Никто не знает где он сейчас. Вроде где-то в Европе, – парень замолчал. – Если копнуть глубже, они мало чем отличались друг от друга. Оба были полны ненависти. Ее любовь не делала сердце менее черствым.
– Вау. Так это началось из-за любви?
Я подняла брови. Алекс хмыкнул.
– По сути, да. А что, сейчас все иначе?
– Меня родители бросили как раз из-за огромной, всепоглощающей любви.
– Что ты про них знаешь?
– Ничего. Эта информация была стерта, потому что они так сами захотели. Но мне сказали, что они не планировали меня, что это было ошибкой. И оставили меня в больнице.
– Если это было ошибкой – ты бы не родилась.
Алекс посмотрел в мои черные глаза и погладил плечо. Что это, жалость? Перед глазами почернело.
– Почему ты разозлилась?
– Черт возьми! Тебе меня жалко.
– Это не жалость, – твердо произнес он
– А что же?
– Это не жалость, – уверенность в его голосе меня остудила.
Я попыталась улыбнуться и перевести все в шутку, но клыки остались. Раньше, когда я успокаивалась, они становились немного короче и не так выделялись. Сейчас этого не произошло. Злость сменилась паникой. Алекс заметил это, но не отпрянул. Конечно, он раньше видел и даже убивал вампиров. Кроме того, он знал, что я ему не причиню вреда. Как и ни единой живой душе.
Он прикоснулся пальцами к моей пряди и заправил за ухо. Получилось довольно интимно. Сердце забилось чаще. Я заметно втянула носом воздух. Но казалось, из комнаты его выкачали. Перед глазами снова появилась чернь. Я моргнула. Не помогло. Моргнула еще раз. Один. Два. Три. Четыре. Пять.
Мы сидели в пустом доме на моей кровати, почти не соприкасаясь. И тут такое. Я к нему никогда не относилась как к педагогу. С момента первой встречи в закусочной, когда наши глаза встретились, я хотела большего. Но как я могу о таком мечтать, когда я пограничное существо.
– Поспи. Я никуда не уйду.
И это все? Как я могу спать после такого? Но я была уставшая и похожа на привидение. Ночью я спать не могла, потому что боялась. Рядом с ним мне было комфортно и спокойно. Я расслабилась и глубоко вдохнула, закрыв глаза. Кровать рядом прогнулась. Значит, Алекс и правда собирался сторожить мой сон. Я сразу же уснула.
Сначала мне снилось, как я в красном платье, расписанного на манер русского костюма, в поле убегаю от вороны. Высокая рожь могла меня скрыть, но ворона всегда меня находила. В птице была запечатана сила ведьм. Они хотели меня настигнуть, но я знала – это был бы конец.
Открыв глаза, я поняла, что обнимаю спящего Алекса. Моя голова лежала на его плече, рука на его могучей груди. Правая нога на его ноге. Его правая рука лежала на моей талии. Он совершенно точно спал – я слышала его дыхание – ровное. Но как только я зашевелилась, он проснулся.
Если Алекс удивился тому, как мы спали, то виду не подал. Наоборот приобнял. Мне показалось, что так можно провести всю жизнь. Но желудок сжался. Я была голодна.
– Я хочу есть.
– Я отвезу тебя в закусочную перед школой. Который час?
Я высвободилась из-под его руки и перевернулась на другой бок, чтобы взять в руки телефон. Майка задралась и оголила бедро.
– Почти пять.
– Значит можно не торопиться. Они открываются в шесть.
Он отвернулся и выдохнул.
Я замешкалась. На машине мы доедем за десять минут. Еще десять для того, чтобы привести себя в порядок. Что делать остальное время? Лечь рядом? В конце концов, это моя кровать.
Я плюхнулась лицом в подушку и перестала дышать. Когда подняла голову, Алекс смотрел на меня.
– Ты смотришь, как я сплю?
– А ты спишь?
– Нет, но пытаюсь.
– А чем ты там дышишь?
– Ничем. Я не дышу.
Алекс напряг плечи.
– Ты так лежишь семь минут.
Я была удивлена. Семь минут! А я быстро учусь.
– Да. Я иногда так развлекаюсь: перестаю дышать.
– И надолго тебя хватает?
– На семь минут.
Он рассмеялся.
– А у тебя есть фокусы?
– Смотря, что ты подразумеваешь под фокусами. Я хорошо ориентируюсь в пространстве и довольно неплохо веду рукопашный бой. А еще я высокий и сильный.
– И скромный, – добавила я и рассмеялась. Нет, я все-таки влюбилась. Какая разница, что творится вокруг. При таких условиях завтра может вообще не наступить.
Алекс сложил руки за голову и уставился в потолок. Его губы тронула легкая улыбка. Я видела насколько ему комфортно здесь и сейчас. Интересно, дома он чувствует себя так же? Или это из-за меня?
– Ты кочевник? Это твоя семья?
Вопрос ранил его. Он внимательно посмотрел на меня и снова уставился в потолок.
– Я переезжаю с места на место в зависимости от обстоятельств. Те, кого ты видела мне не родные по крови, но они как семья.
– Значит, ты не одинок, – я вздохнула. – О тебе всегда есть кому позаботиться.
– Я помню, что сказал этот вампирский придурок. Тогда за школой. Ты правильно сделала, что сломала ему руку. Но если бы ты этого не сделала, то я бы сломал ему две.
Я улыбнулась. Никто еще не говорил мне таких приятных вещей. Сердце подпрыгнуло.
– Я сказал, что с удовольствием сломал бы парню две руки, а ты улыбнулась. Кто еще здесь настолько кровожаден? – Алекс мигом перелез через меня. – Пойдем, тебя надо накормить.
глава 15
Я заказала слабо прожаренный стейк. Сразу две порции, потому что сегодня была пятница и мне нужно было на работу. Алекс заказал тоже самое, плюс салат.
– И как долго я смогу питаться одним мясом?
– Не знаю. Надеюсь, что долго.
– А потом что?
Он посмотрел в окно и почесал подбородок. Судя по тому, как он заерзал на стуле, потом, когда бы оно ни настало, мне придется пить кровь. Я посмотрела на свои руки.
– Ты рассказал своей семье обо мне?
– Нет. Будет лучше, если это пока останется в тайне.
Я кивнула. Конечно.
– Брюнетка сразу же меня пристрелит как Марка, – я закусила губу. У меня вырвалась улыбка. – Это не смешно. Мне конец.
– Не говори так. Мы что-нибудь придумаем.
Мы. Значит, он меня не бросит. Я почувствовала счастье. Классное чувство. Самое лучшее на свете.
– В каком году ты родился? – вот ляпнула.
– Мне двадцать пять. Есть еще что-то, что тебя интересует? Может брюнетка, которая была со мной, пока ты сидела в крошке-картошке? И которую ты встретила возле клуба? Ее зовут София. Она мне как сестра.
– Я хотела спросить, к кому ты приходил в полицейском участке.
Парень посмотрел на меня внимательно. Будто решая, просвещать меня во все тайны или нет.
– У нас там работает человек. Он вроде как главный над нами. Адам. Поскольку он патологоанатом, нам легче скрывать истинную причину смертей вампиров. Люди не должны узнать об их существовании. Только представь, какая начнется паника.
Нам принесли заказ. Я набросилась на мясо с такой скоростью, будто оно собиралось убежать. Уж не до приличий – я была жутко голодна. После того как выспалась, скушать мяса захотелось сильнее. Я тоже имела право на хорошее утро.
– Обычно он говорит нам куда ехать, но в этот раз все по-другому. Я учуял сильный запах вампира. Мы думаем это кто-то, кто работает с Виктором. По крайней мере, надеемся на это.
– И что ему здесь надо?
– Кто знает. Но что-то серьезное затевается. Раз все собрались.
Я перестала жевать.
– Кто все?
– Хранители, вампиры, полиция, интерпол – все оказались в одном месте в одно время.
– Интерпол?
– Да. Начали пропадать подростки. Кроме того, агентам известно, что это не первый странный случай. У них есть семнадцать дел под грифом секретно. Наверняка с полицией они не поделились своей информацией. Поэтому она не успевает за всем следить.
– Они, я имею в виду бюро, знают правду?
– Нет. Никто кроме хранителей, вампиров и тебя.
– Какая честь, – мне не понравилось, как он меня выделил. – Погоди. Меня ты не отнес к вампирам. Ты не причисляешь меня к ним? Это потому что я наполовину человек?
– От тебя вампиром не пахнет.
– Но я рожденная вампирка. Вампирша. Не знаю как правильно.
– Это другое.
– Почему? – не отставала я.
– Потому.
– Не хочешь говорить – не надо. И что, этот Адам за тобой поехал?
– Нет. Он здесь живет уже какое-то время.
– Какое? Может, я его знаю.
– Его зовут Адам Колтрейн.
Я прыснула.
– Серьезно? Ты сейчас не шутишь?
– Нет. Что тут смешного? – хранитель даже жевать перестал.
– Ничего. Есть такой комик.
– А. Ну с Адамом лучше не шутить.
– Где ты вырос? Ты не знаешь героев современности.
– В Англии.
Ой, я удивилась.
– До десяти лет мы жили с отцом в Шотландии, потом он получил новую работу и мы переехали в Бирмингем. Потом жили еще в паре мест. А в восемнадцать я переехал сюда, в Мидлтаун. И жил с Адамом и Майклом. Но всего пару месяцев. Дальше кочевали, и к нам присоединилась София. Через некоторое время Адам вернулся в Мидлтаун. Потом и мы. Вот и вся история.
– Я покидала Мидлтаун всего три раза и все три по учебе. И дальше Вентворта никуда не ездила. В следующем месяце будет состязание по биологии. Так что очередная поездка по учебе. Ничего более.
– То, что ты собираешься сделать – очень милосердно.
– Ты о чем?
– Я про то, что ты собираешься выиграть чемпионат штата в честь Маркуса, хотя он даже не был твоим другом.
– О, ему не понравилось бы, если бы я выиграла. Но еще больше ему бы не понравилось, если кто-то другой его выиграл.
Алекс засмеялся.
– Ты его искал? Маркуса?
– Да. Я был в его доме и почувствовал вампирский след. И довольно быстро его нашел. Но в городе были агенты и мы решали, что делать дальше.
– Я не поняла. Почему они уехали. Ведь Габи тоже пропала.
– В соседнем городе в это время тоже пропал подросток и пока мы искали Маркуса, они уехали. Но потом вернулись. Адам произвел вскрытие и заключил, что парня оглушили, а затем убили. Поэтому он потерял много крови.
– Но на самом деле его съел вампир?
– Да. Тот самый, который съел Габи. Это дело рук одно монстра.
– Он же обратил Марка?
– Да.
Я допила воду без газа.
– Ты его нашел?
– Нет. Сейчас в городе нет вампиров. Только полувампирка.
Я сглотнула. Если бы вампиры знали обо мне, то давно уже пришли. А они наоборот покинули город. Что у них на уме?
– Чего же они выжидают?
– Не знаю. Я рассказал тебе все, что знал сам.
История принимала запутанный характер. Какой-то тип в капюшоне наблюдал за мной всего раз. Может это и был вампир? Но с чего ради, это произошло до того как я трансформировалась. Возможно, эти два события вообще никак между собой не связаны. Это имело бы куда больше смысла.
***
В школе половина девушек снова плакала. Марк уехал, бросив все к чертям, и они не успели вместе потусоваться. Великие проблемы современной молодежи.
Жизнь всех жителей этого города стремительно менялась. Только они не догадывались как именно. Мне, как единственной посвященной, приходилось делать выбор: молчать и выживать самой или предупредить людей. Я выбрала первое. Алекс прав: нельзя никому рассказывать про другой мир. Если поднимется паника, люди перебьют друг друга быстрее, чем до них доберутся вампиры. Именно таким мог быть их план.
И все же мне не давала покоя конечная цель нежити. Я понимала, когда нахлестывают эмоции, становится невозможно себя контролировать. У меня это получалось, потому что так же я была еще и человеком. Они же, при обращении теряли свою человечность навсегда.
