Читать книгу: «Письма из Терра Арссе. Часть 2», страница 3

– Так уж и ничего? – Неприязненно прищурившись, изумилась она и продолжила: – Как же ты меня раздражаешь, Пятая, кто бы знал!

Наши отношения с первой встречи не заладились, поэтому ее заявление меня ничуть не удивило. Но я не отказалась бы узнать причины ее неприязни, спросила с нервной усмешкой:

– И почему же?

Хильда опустила глаза. Она не желала присутствовать при выяснении отношений двух Следующих, но выбора у нее не было, поскольку приходилось все еще удерживать тяжелое зеркало для нас обеих.

– Потому что ты слишком чопорная и правильная. Бесит твоя вечно прямая спина и вздернутый нос, будто ты лучше всех. Ты всегда следуешь дурацким правилам и принципам, соблюдаешь запреты и придираешься к остальным…

Перечисляя все, приписываемые мне, недостатки, Титория отвернулась от зеркала, повернувшись ко мне. Обычно от гнева черты лица искажаются, но Третья и в ярости была прекрасна: ни ненужных морщинок, ни покрасневших щек, ни некрасиво изогнутых губ. Что с нее взять – идеал.

– Если уж на то пошло, то это ты придираешься ко мне, а не наоборот, – справедливо отметила я, прервав ее гневный монолог.

– Ты первая начала! – Совсем уж по-детски взвилась она. – Следующим нельзя это, запрещено то, нужно следовать правилам! – Передразнила она, на мой взгляд, совсем непохоже.

– Это просто мое мнение. Всю жизнь им следовала и не могу по-другому…

– Вот опять! Ты даже толком не злишься, все еще продолжаешь контролировать свои гхаровы эмоции, хотя это давно уже никому не нужно!

А вот это уже ближе к истине. Я все еще старалась держать свои чувства под контролем, во-первых, следуя, выработанной за много лет, привычке, а во-вторых, для того, чтобы не позволить магии проснуться раньше того, как я решу, что делать с притязаниями на нее Тиал-Арана. Поэтому спокойно ответила, не вдаваясь в подробности:

– Мне нужно.

Титория в ответ зарычала:

– Вот видишь, о чем я и говорю! Ты как механические сущности, которые делают инженеры из Галатилиона: четко следуешь своим принципам и задачам. Ни шага вправо, ни шага влево. Всегда правильная и непогрешимая!

Неопределенно пожала плечами. Про механические сущности я только читала, но никогда не видела воочию. Но так уж меня воспитали, в необходимости постоянно поступать так, как от меня ожидают, руководствуясь правилами, условностями, запретами.

Но я далеко не всегда такая, как она описала. Усмехнувшись, произнесла:

– Ты просто недостаточно хорошо меня знаешь.

Не рассказывать же, как я влезла в реку, повинуясь непонятно откуда взявшемуся желанию, или чуть не погибла на руатанской площади, благодаря острому языку.

Хотя, во мне действительно не было, присущего остальным, желания участвовать в ожесточенной борьбе за корону Терра Арссе. Но я никогда не рассматривала это как повод считать себя ущербной. А вот отсутствие магии – да.

Собеседница неохотно буркнула:

– И не очень-то уверена, что хотела бы знать.

Насмотревшись в зеркало, Титория ушла, так же неожиданно, как и появилась, посчитав, видимо, что высказала все, что намеревалась.

Остальные Следующие к этому времени уже собрались и готовы к продолжению путешествия.

Тадимар переоделся в нарядный камзол, а Тиал-Аран – в парадную военную форму. Каждый предвкушал торжественный въезд в Сарн-Атрад и судьбоносную встречу с королем, желая выглядеть достойно этого момента.

Исключением стал лишь Тулемий, который, мало того, что был все-еще связан, так еще и обзавелся кляпом, поскольку стал предрекать страшную гибель охранявшим его гвардейцам. Те, в свою очередь, оказались довольно суеверными и категорически отказались присутствовать в поле слышимости его полупредсказаний-полупроклятий, и лишь после лишения Второго Следующего возможности их произносить, проблема была решена.

Мы продолжили путь в столицу, когда солнце полностью опустилось за вершины Бар-Эбира, бросая лучи на краешек темного неба над ним. Дорогу освещали факелами и магическим огнем Тиал-Арана.

В сон больше не клонило, и даже голод отступил на второй план. Словно открылось второе дыхание. Это воодушевление от приближающейся с каждой минутой столицы Терра Арссе придавало сил. В крови забурлил адреналин, отчего сознание сделалось исключительно ясным, предвкушая что-то интересное и непредсказуемое.

Остальные Следующие, кажется, разделяли мои чувства. Что бы ни ожидало нас во дворце, это в любом случае приведет к концу неопределенности, в которой все мы жили с рождения. И загадка о том, зачем король вызвал нас к себе, вскоре будет, наконец, разгадана. Мы узнаем, для чего нас держали в заточении. Можем ли мы исполнить пророчество? Кто станет следующим правителем?

– Как думаешь, что ждёт нас в столице? – Негромко спросил Тадимар, когда место нашей недолгой стоянки скрылось в темноте где-то позади.

И, несмотря на уйму разных домыслов и предположений, крутящихся в голове, честно ответила:

– Не знаю. Может нас просто представят королю и познакомят с дворцовой жизнью. А может, изберут того, кто станет следующим правителем. Может, устроят между нами какой-нибудь поединок. А ты как думаешь?

– Тоже теряюсь в догадках. Все что угодно. Главное, чтобы не сбылись мрачные предсказания Тулемия.

– Они такие неопределенные, – пожала плечами я. – Тиал, кажется, в них не поверил. А Тори поверила лишь потому, что он озвучил ее заветную мечту. Я склоняюсь к тому, что Второй просто сообщает людям то, чего они хотят или чего боятся. И они принимают это на веру.

Собеседник нахмурился и задумался о чем-то. Какое-то время мы бок о бок ехали молча. Стало морознее, а усилившийся ветер развевал полы плащей и, то и дело трепал, выбившиеся из-под капюшона, волосы.

– А ты поверила?

– То, что он сказал обо мне, было очень похоже на один из моих ночных кошмаров, – поведала я. – Но то, что он вещал про тебя, кажется совершенной глупостью. Какая еще погибшая по твоей вине девушка? Да еще и светловолосая? Глупость какая-то. Все видели, что во вчерашнем бою пострадали только мужчины.

– Возможно, видящий не имел ввиду бой, – хмуро произнес Тадимар, а в ответ на мой вопросительный взгляд, добавил: – Сам не все понимаю, но допускаю, что Тулемий был прав. Не могу пока ничего объяснить, потому что не уверен.

– Хорошо.

Не стала выспрашивать. Каждый имел право на свои тайны. Мне и самой не очень-то хотелось делиться собственными секретами с кем бы то ни было.

Расплывчатые силуэты столицы показались вдалеке за пару часов до полуночи. Через час стали различимыми очертания городской стены, а чуть позже – башен королевского замка вдалеке за ней. Город в это время уже спал, запоздалые огни в окнах то зажигались, то гасли. Их было совсем немного.

Меня охватило воодушевление. Незнакомое чувство предвкушения чего-то интересного, захватывающего. Ощущение, что тяжелый путь подходил к концу, сокращая расстояние до разгадки тайны о нашем вызове в столицу. И по мере приближения горячего ужина, ванны с теплой водой и мягкой постели, настроение становилось все лучше и лучше. Если даже король решит устроить между Следующими поединок, Гхара с ним. Я найду на соревнование силы, если оно будет после всего вышеперечисленного.

– Почему огней так мало? – Недовольно осведомилась Титория, когда вдалеке показались, освещенные факелами ворота в город. – Hac что не ждут? А как же обещанная помпезная встреча Следующих в столице?

Я, наоборот, не очень-то хотела в такое позднее время присутствовать на торжественных мероприятиях, пусть даже устроенных в мою честь. Долгожданный отдых и комфорт представлялись гораздо более соблазнительными.

– Ждут, не сомневайтесь, – отозвался королевский посол. – И достойную встречу организуют.

Сам он тоже был напряжен и взволнован скорым возвращением домой. Если вспомнить, с каким трепетом он говорил о родном Сарн-Атраде, это не выглядело удивительным. Наверное, если мне суждено будет вернуться в Авенир, я тоже испытаю нечто подобное.

Ветер успокоился, изредка напоминая о себе резкими порывами, стелющимися у самой земли. Начал моросить мелкий дождь. Таламур оказался прав. Едва нашу процессию завидели стражи городских ворот – огней стало больше. И их количество увеличивалось с каждой минутой, по мере нашего приближения к столице.

Зрелище стало поистине завораживающим. Город действительно с нетерпением ожидал нашего прибытия, даже в столь поздний час. Тадимар, я, Тиал-Аран и Титория переглянулись с восхищенными улыбками. Наконец-то. Спустя столько лет заточения в собственных замках мы триумфально въедем в ворота столицы Терра Арссе. Нас ждет новая жизнь. И свобода.

Огни отражались в глазах спутников, мокрых от дождя камнях, брусчатке и металлических частях военной формы Тиала. Мы не видели ничего вокруг кроме открытых перед нами ворот и сияющего города впереди. Словно вот он – финал и уже не так уж и важно, что будет после.

Несмотря на отсутствие королевских флагов и штандартов нас, без сомнения, узнали. Отряд стражей на воротах выстроился в ровные шеренги, торжественно приветствуя нашу, потрепанную путешествием, процессию.

Поскольку, оставленный для нас проход, оказался несколько уже, чем наша колонна, пришлось перестроиться и Следующие в случайном порядке перемешались с, ехавшими рядом, гвардейцами.

Таламур продолжал скакать во главе, но прямо на въезде в город неожиданно обернулся и поднял вверх правую руку.

То, что произошло потом, случилось внезапно, и заняло от силы несколько мгновений.

Услышала позади какой-то шум и резкий вскрик. Хотела обернуться, но не успела. Ехавший рядом со мной гвардеец, неожиданно, накинул на меня веревочную петлю, от чего руки оказались притянуты к телу, не давая пошевелиться.

С Тадимаром, оказавшимся впереди, проделали то же самое, только, помимо веревки, защелкнули на его шее что-то блестящее, в темноте я не смогла точно рассмотреть, что именно.

Титория и Тиал скакали позади. Услышала звуки молчаливой, но оженсточенной потасовки за спиной, но обернуться, будучи связанной, без риска упасть из седла, не рискнула.

От внезапности и непонимания происходящего, лишилась дара речи. Дыхание перехватило от паники. Наверное, нужно было кричать и сопротивляться, как Тори и Тиал, но я молчала, даже в своих мыслях боясь поверить в случившееся. Лишь сердце в груди билось, словно безумное, намереваясь разбить грудную клетку и выскочить наружу.

Только что мне мерещилась впереди свобода. Безоблачное будущее без гнета правил, церемоний и страхов. Беззаботная жизнь без необходимости тревожиться и бояться. Но нет.

Давно пора было понять, что для Следующих «свобода» – это иллюзия.

А король, кажется, вызвал нас в Сарн-Атрад…чтобы убить.

Притяжение и бедовая голова

Дэймос Кеннинг Блэйд Вива

Терра Арссе. Дорога к Бар-Эбирскому хребту.

♫ Two Steps from Hell – No honor in blood

Если это не притяжение и не зов, то что?

Незнакомые, непривычные и, главное, ненужные ощущения не давали покоя с того момента, как покинул лагерь Следующих и Тэтрилин в частности.

После отъезда не прошло и пары часов, когда меня со страшной силой потянуло обратно. Двигаться вперед было почти физически больно. Дыхание отказывалось повиноваться, а сердце билось так отчаянно, словно отбивало барабанную дробь. То и дело бросало то в жар, то в холод. От желания бросить все и повернуть назад сводило скулы. Сознание и тело рвались назад, крича, что нужно, во что бы то ни стало, вернуться к Пятой Следующей. И не покидать ее никогда.

На рассвете, не в силах больше себя контролировать, остановился и спешился. Опустился на корточки прямо у копыт, опешившей от такого поведения седока, Прады.

Уперся добела стиснутыми кулаками в сырую мягкую землю. Зарычал в бессильной злобе на самого себя и на ситуацию в целом.

Теперь я видел ее, словно со стороны и происходящее казалось мне до ужаса очевидным. «Невидимая стена», не пустившая меня в Галатилион была пресловутым притяжением.

Каким же идиотом я был! Как мог, всю жизнь, ненавидя отца за его ошибку, попасть в те же сети? Елеазара сгубила та же привязанность к огненной волшебнице, что сейчас изводила и меня самого. Но, Тайра хотя бы была сильным магом, а у Тэт даже сила еще не проснулась.

Как мог я позволить чувствам ослепить меня, несмотря на предупреждения Миры и собственные убеждения о том, что любовь – это в первую очередь уязвимость?

Меня губила моя же самонадеянность, пустившая под откос все амбиции и ответственность перед Терра Вива.

Шумно вдохнул полной грудью морозный воздух. Сжал виски обеими руками. Казалось, что голос Тэт наполнял все пространство вокруг. Голос, повелевавший вернуться и быть с ней рядом.

Прада вопросительно заржала, но этот звук донесся будто издалека. Перед глазами потемнело.

Как вообще этому сопротивляться? Неужели не было другого выбора, кроме возвращения назад? Я словно находился в каком-то замкнутом пространстве, без возможности пошевелиться и что-то еще предпринять. Задыхался. Не мог сфокусировать взгляд на чем-то конкретном…

Не знал, сколько времени это продлилось. Наваждение спало так же неожиданно, как и нахлынуло.

Обнаружил себя, стоящим на коленях на рыхлой земле. Руки оказались грязными. Кажется, в порыве беспамятства, я цеплял пальцами траву и грунт.

Вытер пот с лица, огляделся вокруг. Прада спокойно щипала неподалеку сухую траву, несмотря на покрывавшую ее белую изморозь. Мое, неожиданно нагрянувшее, сумасшествие, казалось, ее вовсе не побеспокоило. Кьярд вела себя так, словно подобные приступы случались со мной едва ли не ежедневно.

– И долго ты меня ждешь? – осведомился я у къярда, не слишком надеясь на ответ.

Вряд ли я потерял много времени. В небе со стороны Терра-Вива все-ещё алел рассвет. Восходящее солнце сдвинулось лишь на пару сантиметров.

Оттряхнул от земли испачканные колени и руки. Подозвал Праду. Достал из седельных сумок, заранее свернутую, сигарету, отметив, что их осталось всего две. Закурил. И, немного успокоившись, решил, во что бы то ни стало, продолжить путь.

– Даже если то, что произошло только что, и есть пресловутое притяжение – буду сопротивляться ему столько, сколько смогу, – уверенно пообещал сам себе, вскакивая в седло.

Пережить подобное – врагу не пожелаешь. Впервые на своей памяти чувствовал себя настолько беспомощным и не хотел бы ощутить это вновь.

Но дальнейший путь прошел спокойно. Я старался, чтобы он пролегал по безлюдной местности, не видя причин заезжать в Онодрим и примыкающие к нему деревеньки. Небольшого запаса провизии должно было хватить на ближайшее время.

Старался не думать о том, что будет, когда я, наконец, заполучу Кристальный гладиус. Заветный меч был финальной точкой, по достижении которой весь мир для меня перевернется.

Пару лет назад даже не верил в то, что найду его. И вот, до артефакта пара шагов. Теперь ничто не помешает достать его. И никто.

Так торопился, что без устали гнал Праду к цели. Будь она обычной кобылой, пала бы уже к обеду, однако, не зря в выносливости и скорости къярдам не было равных. Моя верная спутница скакала, как ни в чем небывало, словно наше путешествие было не бешеной скачкой, а легкой прогулкой.

Себе я тоже отдыха не давал, считая меч приоритетнее даже еды и питья. Не чувствуя мороза и голода, мчался вперед. Из-за высокой скорости почти не различал дороги, однако, когда начало смеркаться, моя вороная кобыла замедлилась.

Заозиравшись по сторонам в поисках причины такого поведения, заметил на фоне темнеющего неба птичий силуэт. Обычная птица с большой долей вероятности осталась бы для Прады незамеченной, но приближение Люциуса моя верная спутница чувствовала всегда.

И, будучи уверенными в том, что именно ворон Миры летит в нашу сторону, мы поскакали ему навстречу. На подлете я протянул вперед вытянутую руку, позволяя птице приземлиться прямо на нее и вцепиться острыми коготками в рукав.

– Ну, привет, пернатый! – Обрадовался я и аккуратно почесал его блестящую черную шею.

Даже Прада издала короткое ржание, что можно было одинаково расценивать как приветствие и как радость от остановки после долгой беспрерывной скачки.

– Прривет-прривет! – Поздоровался Люцик, выпуская из крепко сжатого клюва, свернутый в трубочку бумажный лист, перевязанный атласной лентой.

Поймал письмо на лету и, пока птица перемещалась с локтя на плечо, уже развязывал, стягивающий бумагу, узелок.

– Как дела, Люц?

– Как дела, как дела… – проворчал пернатый. – Голова еще цела. Но хозяйка гррозилась запечь в яблоках и завести вместо меня голубя.

Без труда догадался:

– Небось, мнение свое птичье высказывал, когда не просили?

Любовь Люциуса к разговорам, непрошеным советам и ненужным замечаниям была широко известна всем его знакомым, в том числе и мне. И не раз приводила к угрозе его жизни. Иногда серьезной, иногда не очень.

Помнится, Рус, однажды даже стукнул его тяжелой лапой, чуть не переломав легкие вороновы косточки. Но Мира – больше угрожала, да и то, скорее, в воспитательных целях.

– Может и высказывал, куда же без этого, – согласился ворон. – А кто ж ей глазки-то открроет, как не мудррый фамильярр?

Не сдержал добродушной усмешки:

– И на что в этот раз ты Мире «глазки открыл»?

Рад был видеть Люциуса. Не только потому, что он принес какие-то новости от Эмираты. Ворон был тем, кто сопровождал меня на протяжении всех моих странствий по землям Терра-Арссе, делил со мной и радости и невзгоды. Само собой, я успел к нему привязаться и, наверное, даже буду скучать, вернувшись в родное королевство.

Узел ленты оказался стянут туго и не поддавался, норовя выскользнуть из рук. Устав его развязывать, потянулся за небольшим кинжалом, спрятанным в голенище сапога.

Ворон перебрался на левое плечо, чтобы не упасть.

– На то, что Ррус давно уже больше зверрь, чем человек, – поведал он, громко и доверительно сообщив мне эту новость в самое ухо.

– И Рус тебя за это не пришиб? – Удивился я.

Характер у саблезубого тигра был далеко не ангельским, а его чисто звериные замашки ни для кого не были секретом. Он сдерживался с Мирой, поскольку уважал и любил видящую, но с остальными не утруждал себя ни вежливостью, ни соблюдением личных границ.

– Стал бы я прри нем такое говоррить, – обиделся пернатый. – Не совсем же я идиот. Еще свежи воспоминания, как пушистый чуть не рразорвал меня зубами на двух ворронов поменьше.

– А с каких пор преобладание в Русе звериного над человеческим стало для Миры новостью?

Аккуратно разрезал атласную ленту и развернул пергамент, глянул на объем его содержимого, но к чтению еще не приступал, слушая ответ Люциуса.

– С тех самых порр, дорогой ион гваззл, как он стал прроводить больше врремени со своей стаей, чем с моей хозяйкой.

– Стаей? – Недоверчиво переспросил я, смерив ворона удивленным взглядом.

Эта новость заставила отвлечься от письма, снова переключив все внимание на птицу, принесшую его.

– Ага, – подтвердил он. – Ты не ослышался. Он теперь – вожак тигрриной стаи Гваэлонского леса. Альфа самец, чтоб его Гхарра сожррала.

– Вот же… – запнулся я, не находя нужных цензурных слов.

А подходящих нецензурных было столь много, что я затруднялся определиться с выбором верного.

Вздохнул устало. Кажется, у видящей тоже не все было гладко. Я понимал причины, побудившие Руса все чаще уходить в лес. Он отчаялся. Больше не верил в то, что сможет вернуть себе человеческий облик. Представлял, что чувствовала по этому поводу Эмирата. Хотя нет, пожалуй, даже не представлял.

Заставил себя переключить внимание на, только что полученное, письмо. Тревога Миры сквозила в каждой его строчке. Суть сводилась к тому, чтобы я, отринув все преграды, не обращая внимания ни на что, мчался прямиком за мечом.

Видящая использовала все имеющиеся у нее рычаги давления, чтобы убедить последовать ее совету. Взывала к здравому смыслу. Напоминала об ответственности перед семьей и королевством. Припомнила о том, что вышло, когда я ее не слушал и действовал по-своему. Припугнула самыми неблагоприятными последствиями. И, самое главное – сообщила, что к «невидимой стене» не имеет абсолютно никакого отношения, полностью подтвердив мои догадки о том, что в этом виновно то самое притяжение между мной и Пятой Следующей Тэтрилин.

Не знал, расстраиваться мне или злиться. Конечно, в этот раз было бы правильным последовать ее совету. Но внезапно кое о чем вспомнил.

– Послушай-ка, Люцик… – осторожно начал я. – А не делилась ли с тобой Эмирата соображениями, почему именно я должен, во что бы то ни стало, сломя голову мчаться за мечом?

Специально задал вопрос подобным образом. Отрицательный ответ снизил бы важность себялюбивого ворона в его собственных глазах. И он вряд ли позволил бы этому случиться.

– Прредположим, делилась.

– И не связана ли необходимость моего присутствия в Бар-Эбире с необходимостью отсутствия в каком-нибудь другом месте?

– Связана. Но больше я ничего тебе не скажу, потому что иначе Мирра все-таки запечет меня в яблоках и заведет голубя!

Не особо церемонясь, сгреб птицу с плеча и крепко сжал обеими руками, прошипев:

– А если не скажешь, то даже до яблок не доживешь!

– Отпусти! – Испуганно заверещал Люциус.

Благо, что мы находились на опушке безмолвного и, безлюдного в вечерних сумерках, леса и его вопли не могли никого напугать. Меня же они не впечатлили. Зная Люца, был готов к тому, что, спасая собственную пернатую шкуру, он выкинет нечто эпатажное.

– Не отпущу, пока не скажешь! А если решишь хранить молчание – ощипаю как курицу!

– Хватит, Дэймос! – Продолжал кричать он, но я, в ответ только сжимал птицу еще крепче.

Мира не зря использовала в письме все, известные ей, методы убеждения. Она хотела, чтобы я не появлялся там, где Тэтрилин погибнет, выпрыгнув из окон какой-то башни. И, судя по всему, видящая прекрасно знала, из какой именно. И я тоже, во что бы то ни стало, должен был это узнать.

– Отпусти меня! – Уже тише взмолился Люц, и я немного ослабил хватку, пожалев пернатого друга.

Конечно, я не стал бы его ощипывать, но иного способа застращать ворона не придумал.

Стараясь придать голосу как можно больше напускной суровости, приказал:

– Говори!

– Ты все-рравно ее не спасешь!

– Я тебя не об этом спросил. Говори: куда именно Мира сказала меня не пускать?

– В Саррн-Атррад. Но ты и сам погибнешь, и ее не спасешь! Послушай Мирру в кои то веки, а не собственную, ищущую прриключений, задницу!

– Не тебе решать, что мне делать! – Уже неподдельно огрызнулся я. – Твоя задача – передавать информацию. Ее и выполняй.

– А я и выполняю! – В тон мне обиженно ответил ворон.

После этого я отпустил его и еще раз перечитал письмо, уверившись в своих подозрениях. Снедаемая беспокойством за меня, Мира любой ценой не желала допустить моего присутствия в Сарн-Атраде в момент гибели Тэт.

Который обернется моей собственной смертью, если я все-таки примчусь ей на выручку. Значит это именно видящая наслала на Тэтрилин тот сон, который Следующая посчитала странным кошмаром.

Поняв, что чувства к ней привели к уйме проблем, я на протяжении всего дня почти ненавидел Следующую. Как и себя, вместе с ней, за то, что по собственной глупости вляпался в это «притяжение».

Не единожды мысленно посылал Тэтрини к Гхаре. Клялся, что больше никогда к ней за километр не подойду. Убеждал себя, что вскоре покину Терра Арссе и никогда ее не увижу. Что забуду навсегда и вовек не вспомню. Но я определенно не желал ее смерти.

Вопреки всему, что думал о ней, мысль о том, что Тэт не станет, отозвалась в груди тупой ноющей болью. Спокойно спросил у ворона:

– Где именно в Сарн-Атраде?

– И не прроси, я ничего тебе больше не ррасскажу.

– Не заставляй меня снова тебе угрожать.

Ворон отлетел от меня немного, боясь снова быть пойманным, но не далеко, принявшись кружить надо мной и Прадой.

– Что мне твои угррозы?! Я итак сказал тебе лишнее, мне теперь Эмиррата башку отвинтит!

– Ну, раз тебе все равно нечего терять, скажи, из какой именно башни Тэтрилин прыгнет вниз.

Он поднялся чуть выше и принялся что-то бормотать, что именно – я не слышал. То ли Люциус ворчал на самого себя за излишнюю разговорчивость, то ли покрывал проклятиями мою «бедовую голову» – издалека было не разобрать. Однако, закончив монолог, ворон вскоре спустился и, заложив рядом со мной очередной вираж, произнёс:

– Северрная башня в королевском замке. Ее окна выходят на Терра Вива. Та самая, спррыгнув с которой погибла Тайрра. Внизу небольшая отмель. Учти, если будешь там – погибнете оба. Еще и моя смеррть от рук Мирры будет на твоей совести!

– Учту, пернатый, спасибо! – Отозвался я. – Зато погибнешь как герой Терры, до последнего преданный нашей дружбе!

– А ты как дуррак, бедовая твоя голова! А если даже и чудом выживешь там – Мирра точно тебя убьет!

Миры я опасался меньше всего, но говорить ему об этом не стал.

– Ябедничать полетишь?

– Не ябедничать, а выполнять прриказ хозяйки. Сказала, сразу же доложить ей о твоем ррешении.

– Ну доложи-доложи, стукач пернатый.

⁃ И тебе счастливо погибнуть, вивианский балбес! Ты еще пожалеешь о своем выборрре!

– Не сомневаюсь.

На том и распрощались. Посчитал ругань ворона хорошим знаком.

Сказать по правде, гибель Тэтрилин где бы то ни было и по любой из причин на раз решила бы проблему с ненужным притяжением. Можно было бы спокойно идти за мечом, ни на что не отвлекаясь. Но не все было так просто.

Почему-то не мог позволить себе сидеть сложа руки, зная об угрожающей ей опасности. Вообще никак не мог. Даже если это сулило гибель мне самому.