Читать книгу: «Звёзды на развес», страница 2

Глава 5

С Ирой мы, конечно, тогда поговорили. Она охала насчёт того, что я должна лучше разбираться в людях. Тем более, в собственных родителях. Не заметить, что у матери была операция, и упрекать её в трате денег на себя – так себе основа для налаживания отношений.

Торт я купила. Извинилась перед мамой. Но мы не стали друг другу ближе.

Я по-прежнему приходила домой со смены под утро. Отсыпалась. Ехала на остатки пар в колледже. А потом снова на работу. И она так же – дом, работа, дом. Её радовали лишь редкие посиделки с соседкой на кухне, когда отец выезжал на выходных на природу с коллегами.

Я почти уже забыла о том, что между нами произошло. Потихоньку откладывала деньги, чтобы снять квартиру и жить отдельно.

Но слова Макса не выходили из головы.

«Смотри-ка, звезда какая нашлась!»

А что если он прав? Может, у меня только имя необычное, в честь созвездия. А сама я ни на что не способна. За сапоги и те отдала почти всю стипендию, потом думала, как дожить до следующей. Талантов у меня нет. Богатых родственников и покровителей – тоже.

Неужели слова Макса – это пророчество? И я буду вечно жить в этой квартире, с родителями?

Тогда зачем он со мной встречался? Ну, и выбрал бы себе какую-нибудь модель со своего курса. Я видела, у них там девчонки как с подиума сошли. Только за ними, наверное, заезжают мужики на паджериках.

Стоп. Он что, был со мной из жалости?

Рыженькая, симпатичная девочка, метр шестьдесят два. Учится в колледже. Живёт с мамой и папой. Сама себя отвозит на пары.

Удобно.

Конечно, цветы надо покупать. Плюшевого медведя на четырнадцатое февраля. Водить в кино. И духи на день рождения подарить.

Но если всё это откинуть…

Я была для него удобной! А как только ездить до меня стало далеко, он решил избавиться от меня. Эта мысль застала меня врасплох.

Я подскочила с дивана и посмотрела в зеркало. Лохматые рыжие волосы чуть ниже плеч. Кончики секутся. Я их давно не подрезала. Джинсовая короткая юбка. Бордовые колготки. Майка мятного цвета. И сверху вязаный джемпер. Разве я – хорошая партия для врача?

Ой, хотя он ещё даже не получил диплом. Но уже меня бросил.

Я села посреди комнаты.

Родители на работе. В колледж я сегодня не поехала – не было ни сил, ни настроения.

Я подошла к своему кошельку на столе. Тысяча одной купюрой. И четыре сотни. Хватит только на то, чтобы сделать стрижку. А что у меня там в копилке?

Я подбегаю к фарфоровой статуэтке. Переворачиваю её.

Восемь тысяч. И ещё какая-то мелочь. Этого бы хватило, чтобы заплатить риелтору за поиск квартиры. А на первый месяц и залог ещё предстояло заработать.

***

Через полтора часа я выхожу из салона красоты. Волосы аккуратно спадают вдоль лица. Каре. И прямая, геометричная чёлка.

Я иду по направлению к торговому центру. Ещё месяц назад видела там на витрине платье, точно по фигуре. Чёрное, с отделкой кружевом. Минималистичное, и стоит семь двести. Вообще не в духе минимализма.

Но если оно мне подойдёт, то куплю.

Село идеально! Иду на кассу.

С сапогами оно просто изумительно!

И ещё нужен клатч. За ним зайду в «Кари». Последняя тысяча осталась – на подходящую сумочку. И чтобы чем-то перекусить.

***

Сём Борисович просто обомлел, когда меня сегодня увидел. Девчонки со смены тоже удивились. Новая стрижка, новое платье, яркий макияж. Такой я на работу никогда не приходила.

Ещё бы Макс к нам зашёл. Но он, скорее всего, зубрит что-нибудь про стоматит. Ну и забудем.

Я выпиваю две «Кровавые Мэри», для настроения. И выхожу в зал с меню.

Глава 6

– Девушка, нам два пива по ноль пять, светлое нефильтрованное, Чехия. Закуску «по-Венгерски» одну и бутылку «Смирнов» ноль семь.

– Хорошо, закуска будет готова через пятнадцать минут.

Я отхожу к бару. Чувствую, как меня провожают взглядом. В таком платье мне точно обеспечены щедрые чаевые. А может, ещё и познакомлюсь с кем. Зря, что ли, «смоки айс» рисовала полтора часа? По-любому сегодня кто-то да обратит внимание.

На следующем заказе я получаю шлепок по заднице. Через три заказа убегаю плакать в подсобку, размазывая по щекам свой «смоки». Какой-то жирный боров, сальные шуточки, пьяные лица, полсотни чаевых, засунутых в чулок. Это даже хуже, чем в мою обычную смену. Они что, сегодня с цепи сорвались? Я больше туда не выйду. Какое позорище!

Смотрю на себя в зеркало. Платье, действительно, превосходное!

Но что я здесь делаю? Пытаюсь заработать на две сотни больше? Улыбаясь этим пьяным женатым мужикам? Пропуская пары, обслуживая это нерадивое быдло?

С меня хватит! Пусть мама и дура, но зачем-то же она дала мне такое красивое имя? И я не хочу, чтобы у Кассиопеи Игоревны была такая некрасивая судьба.

Я снимаю фирменный фартук. Официального трудоустройства тут нет. Значит, разговор будет коротким.

– Семён Борисович, я увольняюсь. Форму оставлю на кухне. Расчёт за прошлый месяц я уже получила. А эти две смены оставьте себе. Счастливо оставаться.

– Ну что за детская истерика? Через неделю же вернёшься.

– Не вернусь.

Я действительно оставляю фартук на кухне. Переобуваюсь. И выхожу из заведения, довольная собой. Мне некуда идти. Родители спят дома. На часах половина третьего ночи. И я решаю, что лучше просто погуляю по городу в новом платье.

Мне сигналят машины. Я не обращаю на них внимания.

Иду по Ленинскому в сторону реки. Здесь всегда красивый вид на город.

Останавливаюсь у моста. Смотрю вниз. Чарующее ощущение свободы.

Да, у меня в клатче лежит всего пара сотен. Но завтра я что-нибудь придумаю.

«Между нами провода, города-да-да, я сказал, иди сюда-а-а», – Ирка звонит. Сём Борисович ей нажаловался на меня. Хочет, видимо, уговорить остаться.

Я не беру трубку. Я бы и в воду швырнула телефон, но он дорогой.

Может, я и правда погорячилась? Ну ударили по заднице. Не первый же раз. Для чего я ушла с работы, которая не сильно мешала учёбе и давала хоть какой-то доход?

– Девушка, вы в порядке?

На меня смотрит парень в спортивной куртке. Сквозь шапку пробиваются светлые кудри. За долю секунды я замечаю, что глаза у него какого-то изумрудного, морского цвета. Отвечаю:

– Да. Всё хорошо.

– Просто ты стоишь тут одна, ночью. Смотришь на воду. Мне показалось, что ты решилась прыгнуть. Ты точно не собираешься? Может, тебя обидел кто?

– Для начала мама. Она назвала меня Кассиопея. А потом парень. Он меня бросил, потому что я живу далеко.

– Как?! Кассиопея? Ты прикалываешься?

– Нет. Я Кассиопея. Сокращённо – Кася.

– А я – Большая Медведица. Очень приятно.

Улыбка нового знакомого сияет ярче уличных фонарей.

Я разворачиваюсь и иду по направлению к центру города. Он пристраивается рядом. Выше меня на голову, прячет руки в карманы от холода. И не может сдержать смех.

– Как ты сказала, Кася? Можно я тебя провожу? Мне тут до общаги совсем недалеко оставалось. Но я вижу, что ты стоишь такая красивая, вся в платье и слезах. Что-то мне не хочется тебя отпускать одну. А парень твой – мудак. Ну и что, что далеко живёшь. У него что, ног нет?

– Есть. И ноги, и руки, и голова умная. Он на врача учится. На стоматолога.

– Да хоть на хирурга. Хочешь, я ему ноги переломаю? Или зубы? Давай зубы! Будет беззубый стоматолог приходить на пары. И говорить: «Проштите, я опошдаль».

– Не шути так. Кстати, как тебя зовут?

– Коля. Но ты можешь звать меня Николас. Или Галилео. Я не знаю, на что ещё у тебя хватит фантазии.

– Это не у меня, а у мамы фантазия. И мы сейчас идём к ней домой.

– Ого, так быстро меня ещё с родителями не знакомили!

– А я и не собираюсь. Просто проводишь меня до двери, Коля.

– Окей. А ты дашь мне свой номер?

– А тебе зачем?

– Ну как… Не каждый день видишь звёзды. А тут мне одна попалась. И не в толпе, а штучно. Звезда на развес. Мне кажется, ты самая яркая из партии.

– Кажется, кроме тебя этого никто не видит.

– А ты попробуй не отсвечивать.

– Как это?

– Ну, их слишком много. Всяких разных звёзд. И люди смотрят и не видят разницы. Все что-то светят, что-то вещают, суетятся, хотят, чтобы их заметили. Оценили. А ты не суетись. Будь выше всего этого. Ты же настоящая звезда, не фальшивка.

– Коль, а ты случайно не на филолога учишься?

– Нет, на пожарника.

– А выражаешься прямо как поэт.

– У меня просто отец ходил в экспедиции. И он рассказывал мне, что в любой точке планеты он видел на небе звёзды. Так вот, реки менялись, ландшафт, тундра там или тайга. Но всегда была на небе самая яркая звёздочка. Она помогала ему в пути.

– Мой отец, наверное, так же вещал маме про звёзды. А потом они поженились. Начали жить вот в этой однушке, на четвёртом этаже. И дочку назвали в честь созвездия.

– Значит, четвёртый этаж?

– Да.

– Окна выходят на ту сторону, где дорога?

– Да, а зачем тебе?

– Будем возрождать твою веру в звёзды.

И он поцеловал меня в щёку. И побежал в сторону ларьков. Я осталась стоять у подъезда. А когда поднялась на свой этаж, слышу хлопки. Я быстро открыла дверь, скинула куртку и подошла к окну.

Там стоял Коля. С коробкой фейерверков. И поджигал их.

Он махал мне рукой, а в воздух вздымались огоньки красного и зелёного цвета. Где он весной раздобыл это громкое и свистящее на всю округу чудо?

– Кася, ты звезда! Слышишь? Самая настоящая звезда! – кричал он на весь дом.

Соседи уже начали высовываться из окон. Я засмеялась. И захлопнула окно.

Сегодня был очень насыщенный день. Надо поспать. И запомнить, что я звезда, настоящая. Пусть даже по версии Коли, пожарника.

Глава 7

Проснулась я с температурой и больным горлом. Феерия продолжалась. Я прохрипела маме, что не пойду сегодня в колледж. Градусник показал тридцать восемь и два. Я накрылась одеялом с головой. И проспала до часу дня.

Оторвав голову от подушки, я обнаружила, что голос сел. Нужно было сходить в аптеку за лекарствами. И тут я вспомнила, что уволилась. На стуле красовалось платье за семь двести. С оторванным куском кружева. Видимо, зацепилась им где-то вчера.

Мама что-то колдовала на кухне. Похоже, что варила куриный суп. Точно, я угадала. Она принесла мне тарелку бульона и молча поставила на письменный стол. Открыла занавески. Улыбнулась. И посмотрела на меня.

– Это кто вчера ночью тут под окном скакал?

– Коля, пожарник, – хриплю я.

– Коля? Пожарник? А твой пожарник в курсе, что устраивать салют под окнами – это огнеопасно?

– Он всё предусмотрел.

– Я бы на твоём месте выбрала стоматолога, – задумчиво произносит мама.

– Разобрали. Остались только пожарники и слесари, – я пытаюсь шутить, но перехожу на кашель.

– Поешь суп, пока горячий. И давай я тебе за лекарствами схожу.

– Спасибо, мам.

Я пытаюсь дойти до тарелки с супом, но голова кружится. Сажусь обратно на диван.

В этот момент начинает звонить телефон, но я просто сбрасываю не глядя.

Последующие два дня я состою из парацетамола, горячего питья с малиной и полоскания горла. Мама причитает, что я ношу капронки в такую погоду и не берегу себя.

Ирка звонит по три раза на дню. Что-то щебечет про курсовую, Марата и Семёна Борисовича, который клянётся меня больше никогда не брать на работу.

Да и не нужно.

Я твёрдо решила не возвращаться.

А ещё я решила разыскать этого Колю. Написала в группе «Вконтакте»: «Ищу молодого человека, который пятнадцатого марта проводил меня до дома, зовут Коля, светлые волосы, зелёные глаза, учится на пожарного. Мы не успели обменяться номерами».

Мне написало три человека. Два азербайджанца и один таксист. Хотели познакомиться.

А вечером позвонила девушка. Сказала, что она девушка моего Коли:

– Слышь ты, овца! Я не знаю, кого там мой Коля куда провожал, может, пожалел тебя, заблудшую. Но Зарипов Коля встречается со мной. Со второго курса. Уяснила?

– Девушка, я не знаю, Зарипов он или нет. Я только имя знаю – Коля.

– Вот и забудь это имя. А то я тебе помогу память отшибить. Поняла меня?

И незнакомка кинула трубку. Я ещё долго слушала короткие гудки.

Значит, у Коли есть девушка. И она мне только что звонила. Но зачем он тогда провожал меня? Устроил фейерверк под окнами… Может, он так всех пытается впечатлить?

Мои размышления прервал звонок в дверь. Я пошла открывать в пижаме.

На пороге стоял Коля. В руках у него был букет нежно-розовых тюльпанов и банка мёда.

– Привет. Что-то мне подсказало, что ты тогда простудилась. Без шапки и в капронках.

– Ты прям как моя мама. Она тоже не разрешает мне ходить без шапки. Заходи.

Я принимаю дары. И вспоминаю, что у меня распухший нос и кошмар на голове. Укладываю букет и мёд на стол в кухне. И бегу в ванную наводить порядок.

Родители будут не раньше, чем через два часа. Мы как раз успеем поговорить.

Соорудив из своего немытого каре хвостик и умыв лицо, я выхожу к Коле.

– А мне вот недавно твоя девушка звонила. Она не против, что ты принёс мне букет?

– Ух ты, как интересно! А познакомишь меня с ней? А то я был про неё не в курсе.

– Как так не в курсе? А она назвала меня овцой. Сказала, что вы со второго курса вместе.

– А, так это Колян Зарипов. Он в этом году заканчивает. Его Светка тебе звонила. А я только на первом курсе учусь.

–У вас там что, у пожарников все Коли? И все блондины?

– Ах-ха, ага. Почти все. На самом деле, мы, когда в форме, очень похожи. Все гладко выбритые, никаких татуировок или пирсинга. И имена у нас попроще, чем Кассиопея.

– Запомнил всё-таки?

– Да, запомнил. Ты мне как-то сразу приглянулась.

– А ты моей маме не понравился. Сказала, что надо выбрать стоматолога.

– Это того, что переехал далеко? Ну, твоей маме виднее. Пусть она сама к нему и мотается. А мы пока чай попьём, да, Кась?

Я рассмеялась. Я представила, как мама садится в сорок девятый автобус, едет на другой конец города, в сумке у неё какие-нибудь оладья из кабачков.

– Коля, я пойду найду вазу для цветов. А ты пока поставь чайник.

– А что, у вас не электрический?

– Не, мы свет экономим. Поставь тот, что на плите стоит.

И я ухожу в комнату искать вазу. Почему-то так легко от мысли, что у Коли нет девушки. Нахожу старый советский хрусталь в серванте. Его достают только по праздникам. Сейчас в этой пыльной вазе, больше похожей на графин, будут мои тюльпаны.

Коля тем временем ловко управился с чаем. И разлил его по кружкам.

Я поставила цветы в центр стола. И пододвинула к Коле печенье. Села рядом с ним. И почему-то мне очень захотелось его обнять. Я не сдержалась.

– Спасибо тебе. За цветы и за тот салют.

– Да ладно тебе. Фигня какая.

– Не фигня. Ты имя моё запомнил. Квартиру как-то нашёл.

– Так ты же сказала, что на четвёртом этаже. И окна я видел.

– Точно. А я сразу не догадалась. Всё равно очень приятно.

– Ты только не теряйся больше, ладно? А то я дурак, номер сразу не взял. Мне потом ребята с курса написали, что меня какая-то девушка ищет. Я понял, что это ты. Побежал за цветами. Только не знал, какие тебе нравятся.

– А я разные люблю. Ромашки, герберы, тюльпаны тоже нравятся.

– А стоматолог твой тебе какие дарил?

Я нахмурила брови.

– Прости, вырвалось. Я просто ревнивый очень. У вас с ним точно всё?

– Да, точно. В Балтрайон я ездить не собираюсь. А он – и подавно.

– Значит, никому не придётся ломать челюсть. Уже хорошо.

– Да. Ты тогда запиши мой номер. Чтобы больше не теряться.

– Диктуй.

– Восемь, девятьсот одиннадцать…