Читать книгу: «Небо в алмазах. Мост Бизона – 1», страница 3
7. Улучшитель настроения
Несмотря на все уговоры Лизы и доктора Сомова, через сутки Тей поднялся на ноги. Иветта раздобыла ему добротную одежду. А Центик притащил модный до умопомрачения ботинок. Один. С логикой не поспоришь. Одна нога – один ботинок. Одна толстая повязка – один напяленный сверху плотный пакет.
Осмотревшись, Тей нашел обломок какой-то рамы и превратил его в нелепые, но сносные костыли. С этой импровизированной опорой он обошел все развалины, после чего собрал совещание. Лиза даже не поняла, как ему это удалось. Но с фактами, как и с логикой не поспоришь – и Туз, и Центик, и оба медика, и ещё с десяток мужчин собрались всё в том же полуподвале вокруг Тея, чтобы послушать его речи и поглазеть на карту материка.
Лиза осталась вне этого круга посвященных и обиделась на то, что её отстранили от обсуждения важных вопросов. Но она не собиралась так просто сдаваться. Устроившись под разрушенным оконным проёмом, она внимательно вслушивалась в обрывки доносившихся разговоров.
Тей ратовал за переселение из города на базу федералов. Укреплённые сооружения базы были надёжнее любых подвалов. До расположенной далеко от побережья и на возвышении базы не могли добраться цунами. На базе был резервный запас воды и пищи, наверняка рассчитанный на пару хроносов. И был запас оружия для месячной круговой обороны. Без этой полезной опции в проекте федералы попросту не начинали строительство своих баз, и не было причин думать, что Аллой стал исключением. Тей настойчиво указывал на карте определенную точку и повторял: «Мир, дом, хлеб», как если бы это было заклинание, решающее все проблемы.
То ли заклинание подействовало, то ли Тей был убедителен, но собравшиеся дружно согласились, что надо переезжать. Туз и Центик, забыв все речи о самостоятельности инвалидов, заботливо проводили уставшего Тея в крепкую подсобку, где жили сами. И остальные участники собрания начали стаскивать в подсобку множество ценных вещей и инструментов.
Следующим утром, стараясь не привлекать внимания к своим перемещениям, Лиза осторожно собрала сумку всякой всячины: немного продуктов, воды на три дня и сколько только можно унести лекарств. Лиза не знала, чем занимаются остальные, и горестно охнула, когда в её закуток приковылял Тей. Белый «валенок» на его ноге перекрасился во все оттенки коричневого и серого. На ещё недавно чистой рубашке расплылись грязные пятна. А на руках появились свежие царапины.
Лиза протянула Тею бутылку воды и констатировала:
– Ты сумасшедший.
– Сказала чокнутая красотка. Спасибо, сочту за признание моей исключительности.
Напившись и неловко усевшись на большой обломок, Тей бросил на колени Лизы небольшую белую коробочку. Внутри лежали тонкие трубочки.
– Возьми одну и подыши сквозь неё. Это клементин. Федералы и римеции запретили это баловство, так что если явится наркоконтроль, придётся отработать пару хроносов в какой-нибудь богадельне. Но лично я не буду возражать.
– Это наркотик?
– Улучшитель настроения.
Лиза заколебалась, но пальцы сами потянулись к запретной штучке. Сделав несколько вдохов, она ничего не почувствовала. Просто тело потеряло вес. Просто доносящиеся откуда-то голоса превратились в весёлую музыку. Просто мир обрел сочные, насыщенные краски.
В чёрных глазах Тея плеснулись любопытные золотые рыбки, и Лиза попыталась объяснить, что чувствует:
– Будто время замедлилось. Я так много всего вижу. Каждую пылинку как планету. Это надолго? Как я пойму, что действие кончилось? Это будет неожиданно? Мне станет плохо? Голова перестанет соображать?
Тей внимательно выслушал поток вопросов, но вместо ответов пожал плечами:
– Ты говоришь на языке, которого я не понимаю. По интонации он похож на пратерранский, но я не узнаю ни одного слова.
Ещё бы он узнал. Клементин вернул Лизу к родной речи. К полузабытому языку, говорить на котором было приятно, но опасно. Если Тей разболтает другим, что Лиза говорит на неведомом языке, у неё будут проблемы похлеще, чем встряска планеты.
Заставив себя переключиться на кервини, Лиза выдала несколько самых общих фраз о том, что клементин – великолепное баловство, и она обязательно побалуется с ним ещё раз.
Тей перескочил на анатолийский, потом на хурунди. За ставрианским он проверил, знает ли Лиза динорийский. Язык Великого мира Лиза узнала, но вот остальных никогда и не слышала. Это её немного утешило. Если Тей выдаст её, она выдаст и его тоже. Пять раз.
Посомневавшись, Тей сказал длинную фразу на мерийском, и этот переход изрядно удивил Лизу. Словарный запас подвёл её, и выстроить ответ она не смогла, но и несколько отдельных слов, что вспомнились, заставили Тея ошеломлённо замереть. Не дожидаясь его расспросов, Лиза на кервини пояснила:
– Можешь не верить, но последний мерянин умер на моих руках.
Пару минут Тей молча смотрел на неё, но всё же поверил:
– Вроде бы вселенная расширяется. Но разумным существам в ней всё теснее.
– Мы понимаем друг друга на трёх языках ойкумены. Этого мало?
– Эти языки все понимают.
– А тебе нужны секреты?
Тей принялся что-то объяснять, но Лиза перестала распознавать звуки и слова. Тихие волны уносили её из бункера в счастливую безмятежность, и она не могла сопротивляться их обволакивающей мягкости…
8. Побег
Лиза отлично выспалась, но пробуждение оказалось нервным.
Рано утром отряд быстро и бесшумно сдался вновь появившейся вооружённой банде. К удивлению Лизы оказалось, что борьба шла не за припасы или воду, а за удобные площадки и полуподвалы. За вооружёнными мужчинами в развалины пришло ещё около сотни людей. Некоторые из них были избиты. Бандиты распоряжались короткими, не подлежащими обсуждению приказами, и недвусмысленно демонстрировали бластеры и дубинки.
Всех, кто не входил в верхушку банды, разделили на несколько групп. С подачи Сомова Лиза и Тей оказались в одной группе с ним. Каждой группе указали место, в котором следует жить, и выдали порцию приказов, чем заниматься. Сомов попытался заявить о себе, как о докторе, но новых предводителей медицина не интересовала. Группу отправили в соседний квартал – пробиваться к бару игрового центра. Один из вожаков банды, прозванный Псом, время от времени контролировал, что делает группа, поэтому откровенно филонить не получалось, но и убиваться на тяжёлой работе никто не собирался.
К автомобилям никого не подпускали. Однако и сами главари никуда не ездили. Машины были отогнаны к бесполезным кучам металла и, кажется, забыты там.
Самым неприятным нововведением стало ограничение продуктового пайка и потребления питьевой воды. Группе Лизы удалось несколько улучшить рацион – за счет того, что Иветта попала в число поваров, но было понятно, что на такой диете долго не протянуть.
Тей ковылял до места завала вместе со всеми, но реально помочь мог только советами, хотя и дельными. Поначалу он вызывал особенное раздражение у Пса, но однажды Лиза обнаружила, что Пёс заинтересованно вникает всё тем же соображениям Тея о необходимости покинуть город и перебраться туда, где приближающаяся зима не сможет убить людей ни холодом, ни голодом, ни ссорами.
Дни тянулись и сменяли друг друга, тупая работа и скудная еда становились привычными, случающиеся трагедии воспринимались буднично и равнодушно.
Один из главарей банды демонстративно забил насмерть свою подружку – за то, что она припрятала случайно найденный бластер в своей одежде. Лиза не стала смотреть на расправу, но для некоторых выживших это стало отличным развлечением. Пожилой мужчина, одержимый манией собирательства, задохнулся в одном из завалов, куда непонятно как залез. И ещё несколько дней сообщество дружно веселилось над этой нелепой кончиной. Бедняга Пауль погиб под бетонной плитой. Хотя его сравнительно быстро вытащили, всё, что смог сделать Сомов – дать ему уйти во сне, без боли. Тело Пауля отнесли к общим могилам, и Лиза осознала, что все выжившие оказались людьми без имён и биографий. Сможет ли семья чиновника от здравоохранения узнать, что их муж и отец встретил свою смерть здесь, на краю разрушенного города? Или он так и останется без вести пропавшим в далёкой катастрофе?
На территории Ксантуя, изначально спланированного в виде трёх больших секторов, сложилось три группировки с примерно схожими жёсткими порядками. На границах районов вспыхивали мелкие стычки, но пока группировки не рисковали развязывать серьёзные войны. Видимость стабильности успокаивала многих копателей и собирателей, но Лиза не собиралась привыкать к такой жизни.
Огромная балка, свалившаяся с тоненьких опор, перегораживала проход в один из ресторанов. Балку долбили, пилили, крошили, только что не грызли, но монументальный блок не желал сдаваться настырности маленьких сапиенсов. Лиза уныло ковыряла балку железным прутом, по несколько пылинок углубляя дырку в неподатливом материале.
Тей приковылял и уселся рядом, весело улыбнувшись.
– Энергичней! Что за нежности с бетоном?
– Ты где опять расцарапался, бездельник?
– Не скажу.
– Клементин вечером принесёшь?
– Нет. Тебе нельзя расслабляться. Час икс – завтра на рассвете. Предупреди всех своих. Никаких сборов, никакой возни, никаких лишних людей. Моршан местный, знает дороги, поэтому ты поедешь второй, а Зенон третьим. Но имей в виду, если Моршан точно проскочит, тебя могут успеть заблокировать. Проверь все развилки.
– Я проверяю каждый день. Не беспокойся.
– Если кто-то опоздает или отстанет – не жди, не сомневайся, уезжай, как запланировано. И твоя задача – не останавливаться. Не вникай, что происходит, не оглядывайся, мчись вперёд и всё. И не пытайся отстреливаться, Туз и Центик справятся с этим лучше тебя.
– Я всё помню. Иди, расскажи остальным.
Самым слабым местом плана был захват машин. И если Моршан мог затаиться поблизости от «парковки», Лиза никак не могла исчезнуть без лишних вопросов любопытных соседей. До полуночи её била тревожная дрожь, однако когда пришло время действовать, она успокоилась.
Первая половина пути до машины прошла без происшествий. Но на одном из прямых и открытых участков гулял подвыпивший бандит. Что-то заподозрив, он начал всматриваться в развалины, не в силах удержать фонарик ровно. Лиза замерла за выступом покорёженной вывески. Наконец пьянчуга успокоился и потащился дальше. Однако Лизе пришлось обойти его по завалу, рискуя или свалиться, или случайно столкнуть какой-нибудь нестабильный обломок.
Добравшись до пятачка, на котором стояли машины, она молнией метнулась к внедорожнику. Вскоре тихий свист известил её, что и первая, и третья машины готовы. Усевшись за руль, Лиза представила себе долину Красного ручья и серпантин Горячей горы. Если уж ей покорился самый рискованный маршрут Твантры, и по Аллою она проедет. Без проблем.
Короткий «пик» – и Лиза тихо поползла по лабиринту развалин, едва подсвечивая себе дорогу на самой минимальной яркости фар. На заданных точках в машину запрыгивали люди, быстро и бесшумно занимая свои места. Туз забрался на крышу с бластером наготове. Иветта свернулась комочком в багажнике. Тей на удивление ловко занял место рядом с Лизой, и почти тут же рядом с ним на подножке завис Пёс.
Уже казалось, что побег пройдёт без осложнений, как раздались крики, и темноту прорезали вспышки выстрелов. Пёс усмехнулся и повёл ответный огонь так, как если бы в воскресный день решил неторопливо пострелять в тире. Неприметный до того старичок с другой стороны, наоборот, принялся издавать воинственные крики и палить куда-то в сторону. Один из бандитов остановился впереди сбоку и сделал несколько выстрелов в упор по кабине. Лиза вильнула по сложной волне, сбив стрелка крылом внедорожника. Перестрелка стихла, но шум сбоку подсказывал, что стычка сместилась к другой машине.
Пробравшись по намеченному маршруту, Лиза выскочила на проспект, ведущий к северному шоссе. Через квартал на проспект вынырнула горящая машина Зенона. Вслед за ней из развалин выбежало несколько бандитов. Короткий разгон, быстрый бросок, резкий разворот, и вот уже Пёс стреляет по бывшим дружкам, Центик поливает машину Зенона пеной, а Тей затаскивает во внедорожник какого-то ротозея.
Вот и машина Моршана. Время улепётывать.
Караван из трёх машин набрал скорость и вырвался на северное шоссе.
9. Ралли
Первую остановку беглецы сделали уже за городом. Всего в машины набилось двадцать восемь человек. Один не появился на точке посадки, другой решил сдать весь план бандитам, но был перехвачен. Пять человек получили лёгкие ранения, Моршан здорово измял бока машины, почти всё оружие оказалось полностью разряжено, однако все дружно согласились, что им повезло.
Короткий отдых – и внедорожник Лизы первым скатился на широкое поле. После слалома по трассе началось лавирование по узкой извилистой дороге, ещё и заставленной шлагбаумами. Зато за очередным просветом между деревьев машина выскочила на идеально ровную и словно никогда не знавшую колёс трассу.
После бездорожья катить по гладкому шоссе было невероятным удовольствием и, поддавшись соблазну, Лиза разогнала машину до максимальной скорости. Эх, и почему на Твантре нет таких дорог? Она бы гоняла по ним с утра до вечера, наслаждаясь скоростью, мельтешением смазанных полос по бокам и видом исчезающей под колесами ленты дороги. Так бы и мчаться всё время вперёд…
Шоссе оборвалось подготовленной, но не доделанной насыпью, за которой тянулась обычная просёлочная дорога. Успешно проскочив и её, Лиза вырулила к площадке, заставленной контейнерами. Несколько открытых и пустых контейнеров подсказывали, что склад давно брошен, но рядом с заколоченным домиком администрации стоял ряд новых контейнеров с целыми пломбами и замками.
Лиза остановилась, пассажиры принялись разминать ноги и осматриваться. Тей намочил маленькое полотенце и протянул его Лизе:
– Ты вся в пыли. Протри лицо, и поморгай глазами – нет ощущения сухости или попадания песчинки?
– Нет. Всё в порядке.
Лиза последовала совету, мельком посмотрелась в зеркало и рассмеялась. Любой абориген земли Фуфу гордился бы подобной боевой раскраской. Пришлось оттираться тщательнее. Тей свёл брови и заметил:
– В воздухе много примесей, и облака висят жёлто-коричневые. Не пойму, откуда могло принести столько пыли. На Аллое нет пустынь, а на вулканический пепел не похоже.
– Может, смерчи всосали что-нибудь из недр. Кто-нибудь умный из университета Колумина однажды сочинит что-нибудь правдоподобное на этот счёт. Ты как? Нога болит?
– Терпимо. – Тей протянул ей карту и обозначил местонахождение машин. – Смотри, мы где-то здесь. Нам нужно двигаться примерно вот так. Уже недалеко.
– Надо ехать. Или оставаться здесь на ночлег.
– Ты устала. Поменяйся с кем-нибудь, отдохни.
– Я не устала. И я не люблю ездить, когда за рулём кто-то другой.
Через несколько минут беглецы снова пустились в путь. Но дорога стала хуже. Приходилось петлять среди деревьев и кустов, объезжать неожиданные изгороди, форсировать канавы. Вглядываясь вперёд, Лиза слилась с машиной, стремясь как можно быстрее преодолеть эту нескончаемую полосу препятствий. Другие машины отставали, приходилось останавливаться и дожидаться их.
Одно из особенно томительных ожиданий закончилось выползанием из кустов машины Моршана, облепленной людьми со всех сторон. У третьей машины закончилось топливо, а запасной топливный элемент оказался бракованным, и его заклинило в ячейке. Пришлось бросить бесполезную машину и распределить людей по оставшимся двум транспортным средствам.
Образовавшийся кризис посадочных мест привел к тому, что на коленях у Пса оказалась миловидная девушка, отмечавшая каждое потряхивание машины неприятными взвизгами. Лиза поневоле сбавила скорость.
Обещанное «недалеко» никак не превращалось в «рядом», едва различимая дорога вывела в поле и исчезла среди ровных полосок земли. На карте дорога упиралась в ряды квадратиков, но в реальности не было ни дороги, ни каких-либо признаков объектов, которые могли соответствовать этим квадратикам. Некоторое время Лиза осторожно пробиралась между полосок, предназначенных для посадки каких-то культурных растений. Но за полем с ровными грядками оказалась широкая равнина с хаотичными кочками травы, растущими на зыбком грунте. Колёса стали увязать, пробуксовывать, выкапывать ямы, и стало ясно, что дальше придётся идти пешком.
Короткая передышка – и вереница беглецов растянулась по полю длинными и неравномерными векторами.
10. Без пяти минут в раю
Земля время от времени вибрировала, кое-где образовывались тоненькие завихрения, вполне способные быстро разрастись до больших смерчей. Воздух был полон мелкой пыли и разнообразных запахов. Лиза неторопливо шагала за Сомовым, чувствуя себя вполне комфортно. С какой-то стороны ситуация казалась ей даже забавной. Если бы она отказалась от отдыха на Аллое, вероятно, бродила бы сейчас по равнине над Проклятой шахтой. А там ещё и не такие завихрения случаются.
Тей намотал дополнительный слой тряпок на свою ногу и пытался помогать себе длинным железным прутом. Тонкая железка проваливалась в грунт и была слишком увесистой, вполне подходя для участия в рейтинге «наименее удобные подручные средства для использования в качестве костыля». Увы, приближение заветного убежища, кажется, сделало личность Тея куда менее значимой, чем до отъезда из города. Никто не пытался ему помочь. Впрочем, и помощь Лизы выразилась лишь в проявлении сочувствия. Тей поморщился и от любой помощи отказался.
Первым шагал Пёс. Его размеренные и медлительные шаги постепенно увеличивали расстояние от начала до конца цепочки. Сразу за Псом следовало несколько таких же целеустремленных и бодрых мужчин. Миловидная девушка, радостно взвизгивавшая в машине, как оказалось с не меньшей экспрессией взвизгивает и во время ходьбы.
Время растянулось до бесконечности. Несмотря на усилия, казалось, что люди едва двигаются. Лиза старалась не думать о том, что дом с хлебом и миром вполне мог быть разрушен, разграблен и захвачен какими-нибудь негодяями.
Серые облака, закрывшие некогда чистое небо Аллоя, начали темнеть и сгущаться – близилась ночь. Тей начал отставать от остальной группы, по крохотным бисеринкам пота на его лбу было понятно, что каждое движение дается ему труднее предыдущего. Лиза замедлила шаги, стараясь держаться в поле зрения Тея, но и не упуская из виду впереди идущих.
Однообразие окружающего пейзажа подавляло. Единственной зацепкой для глаза стало небольшое возвышение впереди – Лиза догадалась, что к нему-то они и направляются. Вскоре первые участники группы перешли на бег, за ними подтянулись остальные, Лиза и Тей остались вдвоем на уже весьма существенной дистанции от остальных.
И зачем, спрашивается, Лизе лишние проблемы? Давно ни с кем не нянчилась? Мало ли, что там разные классики писали в прошлых эпохах. Вовсе не обязательно отвечать за прирученное. Тем более, что это не прирученное, а так, подобранное по случаю на развале…
То, что Лиза с Теем медленно двигались, позволило им вовремя заметить, как впереди с двух сторон полукругом стягиваются тени. Но когда впереди раздались крики, Тей не дал Лизе утянуть себя на землю, а спокойно продолжил идти, как если бы ничего не происходило.
Дорогу группе из города преградил отряд нахмуренных мужчин, вооружённых крепкими дубинками. Судя по одежде, часть из них относилась к «Космолайну», и то, что горожане демонстрировали бластеры, вовсе не охладило их воинственный пыл.
Ситуация прояснилась, когда Лиза разглядела люк прямо в склоне холма. Люк был закрыт, но всем своим видом показывал, что именно за ним скрыто обещанное убежище. Также было очевидно, что произнесения «сим-сим» будет недостаточно для открытия бронированной «двери». И всё же группа собравшихся к убежищу людей собиралась защищать его от всех прочих пришельцев. Схватка казалась неминуемой.
Тей негромко заговорил, повторяя одни и те же фразы на трёх самых популярных языках ойкумены. Мир, дом, хлеб, помощь, жизнь, надежда…
Простые слова резко встревожили Лизу, а потом она почувствовала усталость, апатию, смысл слов стал ускользать, захотелось свернуться комочком и никуда больше не идти, не ехать, не бежать. Энергичное отчаяние сменилось беспомощностью, смирением, желанием остаться в тишине и одиночестве.
Сильные пальцы, впившиеся в плечо, заставили Лизу идти вперёд. Тей, подталкивая её, прошёл сквозь строй людей с дубинками так, словно вокруг никого и не было. Его продолжающийся речитатив подавлял все мысли, кроме одной – слушаться, соглашаться, подчиняться, и Лиза перестала осознавать, где находится.
Тей более-менее уверенно дохромал до площадки перед люком, но споткнулся о небольшой бугорок и свалился, едва не утащив за собой и Лизу. Голос смолк, люди зашевелились и загомонили. Подбежавший Пёс помог Тею подняться и дотащиться до спрятанной сбоку панели управления. Мастер подчиняющего слова знал необходимый «сим-сим». Несколько движений длинных ободранных пальцев – и в огромном люке открылась небольшая дверь.
И отряд из города, и сторожа люка спокойно по очереди прошли внутрь убежища.
Осмотр, включение важных систем, скудный ужин – и Пёс собрал всех обитателей убежища в самом большом и пустом помещении. Самоизбранный президент объявил счастливцам, попавшим внутрь бункера, что отныне они являются не сворой беглецов, а колонистами, то есть людьми цивилизованными и безусловно подчиняющимися руководителю колонии. Никаких протестов это не вызвало.
Лиза не могла протестовать, даже если бы захотела. Мир медленно вращался вокруг расплывающимися цветными пятнами, и её хотелось заснуть прямо в том неприметном уголке, что она облюбовала.
Тей сжал маленькую руку Лизы и весело заявил:
– Взбодрись, Сероглазка. Ведь ты на Аллое. На самой чудесной планете этой ойкумены. Видишь, как сверкают цветные огоньки, чувствуешь, какой свежестью наполнен воздух? Посмотри, какие замечательные люди будут жить рядом с нами. Сказка! И она только начинается.
– А можно мне в хэппи-энд?
В чёрных глазах вспыхнули яркие золотые звёздочки.
– Конечно, можно… Внимание! Уважаемые путешественники, от станции Аллой здесь и сейчас отправляется трансгалактический скорый. Пункт назначения – хэппи-энд. Остановки в пути – по требованию. Время в пути – икс хроносов. Немедленно займите свои места в вагонах. Чух-чух-чух, фыр-фыр-фыр… Поехали, Сероглазка.
Лиза рассмеялась, чувствуя, как тает внутри ком сомнений.
Нудная речь новоявленного президента всё-таки закончилась, и колонисты разбрелись осваивать свой новый дом.
