Читать книгу: «Предпочитаю любовь. Книга первая», страница 2
– Блины, говорю, со сметаной.
Аристарх напряжённо наблюдал за ними из машины. На деревянных ногах она подошла к внедорожнику и, открыв дверь, запустила кота внутрь. Филимон тут же вальяжно развалился на заднем сиденье.
– Теперь ты понимаешь, что есть вещи, к которым надо привыкнуть? Будет лучше, если я сяду за руль. – мужчина вышел из машины и помог полумёртвой от страха Сашке забраться на пассажирское сиденье.
Они уже давно съехали с основной трассы и оставили за спиной пару деревень. За окном тянулся бесконечный заснеженный лес, внедорожник медленно полз по целине нетронутых сугробов.
– Я должен был сказать об этом раньше. – подал голос кот, – Ну прости, Сань!
– Не разговаривай со мной… – Александра подняла обе ладони.
– Я хотел только…
– Тсс… – она закрыла глаза.
– Ну не сердись…
– Не сердись? – Сашка медленно открыла глаза и повернулась, в ней начала закипать злость, – Ты сколько лет живёшь со мной? Двадцать пять? Двадцать шесть? У меня тогда только сын родился, когда папа тебя привёз. Но я согласилась забрать тебя! Старого, облезлого, чужого кота! Я тебя любила, кормила, витамины тебе покупала, лотки чистила. А ты, выходит, меня все эти годы за дуру держал, да?
– Так вышло… Между прочим, я тоже тебя любил, хоть ты мне и ногти стригла. И сейчас люблю. – кот обиженно надулся.
– Долго нам ещё ехать? – повернулась она к Аристарху. Тот усмехнулся и показал глазами вперёд:
– Сейчас излучину минуем, с этой стороны нам не заехать, больно берег крутой.
– Хочешь сказать, что мы едем не по дороге? – Александра прильнула к окну, вглядываясь в темноту.
– Давно уже. По дороге дольше, она в обход идёт. А лёд сейчас на реке крепкий, мы километров двести срезали.
Саша страдальчески зажмурилась, понимая, что выбраться отсюда ей будет сложно. Впереди показались тусклые огни уличного освещения.
– У вас есть… электричество? – она изо всех сил боролась с накатывающим отчаянием.
– Не поверишь, но есть даже холодильники и стиральные машины, а ещё сотовая связь и интернет. Время позднее, устрою вас на ночь у Марфы, а утром разберёмся.
Внедорожник, переваливаясь на ухабах, бодро выбрался на берег и поехал по деревенской улице. Александра с удивлением вертела головой по сторонам. Все дома здесь были добротные, двухэтажные, похожие на настоящие русские терема, из труб над заснеженными крышами поднимались в ночное небо струйки дыма. Впрочем, не над всеми. Большая часть домов была заколочена досками. Несмотря на уличные фонари и чищенную трактором дорогу, это производило угнетающее впечатление.
– Всё, приехали. – Аристарх заглушил двигатель возле дома с резными наличниками и расписным крылечком. Света в окнах не было. Саша с неохотой выбралась из машины и пошла к двери, вслед за мужчиной. Он несколько раз ударил чугунным кольцом колотушки в дубовую дверь и крикнул: – Марфа! Открывай! К тебе гости из столицы приехали!
Через несколько минут ожидания, дверь бесшумно распахнулась, и на пороге появилась статная женщина средних лет, с подсвечником в руке. Марфа внимательно вгляделась в стоящих перед ней гостей и вдруг всплеснула руками:
– Да не стойте на морозе! Проходите в горницу! Да как же… Ох ты ж… Сейчас самовар согрею. Али блинчиков хотите?
– Я за блинчики. И сметану. – выразительно мяукнул Филимон. Саша отметила для себя, что говорящий кот не произвёл на Марфу ни малейшего впечатления. Более того, она тут же поставила перед ним полную миску густой сметаны.
«Надеюсь, туалет у них не во дворе…» – Александра медленно наматывала шарф обратно, собираясь идти к машине за вещами. Но Аристарх её опередил, поставив рядом с ней чемодан. Пришлось снова раздеваться. Увидев, что столичная гостья надевает на ноги тонкие шерстяные носочки, Марфа охнула:
– Да куда ж в таком! Сейчас я тебе валенки дам!
– А туалет где у вас? – Саша натянула на лицо вымученную улыбку. Туалет был самый обычный, тёплый, с унитазом и ванной. Из крана текла горячая вода. Она посмотрела на себя в зеркало, висящее над раковиной: под глазами залегли круги, взгляд испуганный, губы стиснуты. «Ладно… Пока ничего страшного не произошло… Деревня и деревня, Филимон… гадёныш говорящий… Аристарх, конечно, не в себе… А Марфа, вроде, нормальная… Посмотрим… У меня всё равно сейчас вариантов нет отсюда слинять… И всё же, как они оказались там, на дороге? Так не бывает… Может это не они, а я спятила?» Сашка несколько раз умылась, растирая себе лицо руками и надеясь прогнать наваждение. Нет, всё оставалось на своих местах.
– Я тебе постелила… – Марфа, улыбаясь, разглядывала гостью.
– Да, спасибо… Я так устала, что, если вы не против, лягу спать.
– Конечно, конечно… – хозяйка засуетилась и повела её в одну и комнат. Собственно, комнатой она была условно. От соседнего помещения её отделяла тонкая перегородка, не доходящая на полметра до потолка, а вместо двери висела вышитая цветными узорами занавеска. Зато под окном была настоящая старинная чугунная батарея, от которой шло тепло! На прикроватной тумбочке, украшенной кружевной салфеткой, стоял ночник с тканым абажуром и хрустальными подвесками, а над кроватью висел шерстяной ковёр с изображением диковинных цветов и птиц. Александра в изнеможении опустилась на перину и, зарывшись в толстое одеяло, провалилась в сон.
Глава 4. Странные дела
Сашка проснулась от того, что нос приятно щекотал запах свежих блинов. Потянувшись под одеялом, она вдруг вспомнила вчерашний день, и осторожно высунула нос наружу. Ничего не изменилось. Яркое солнце заливало комнату, разбиваясь брызгами в свисающих с крыши сосульках.
– Проснулась? Садись скорее за стол. – Марфа хлопотала возле печки, а на тарелке уже высилась целая пирамида из горячих блинов, источающих умопомрачительные запахи. Филимон был тут же. Он с упоением поедал куски блина, плавающие в сметане, и даже не повернул голову в сторону вошедшей. Зато хозяйка не спускала с неё сияющих глаз. Саша заметила на столе свой сотовый.
– Простите, мне надо написать, что со мной всё в порядке. – она включила телефон, и там сразу посыпались голосовые сообщения от сына:
– Мам, ты только не ругайся! Мы нигде не можем Фильку найти. Пришли его покормить, всю квартиру перерыли, его нигде нет.
Кот оторвался от своего занятия и уставился на Александру, которая записывала голосовой ответ:
– Да, простите. Я совсем забыла, Филя со мной. Он, наверное, в машину пробрался, когда я вещи в неё носила, и дрых всю дорогу. Я его только вчера вечером обнаружила. Надо было сразу вам написать.
– Врёшь и даже не краснеешь! – хрюкнул кот довольно.
– Чья бы мычала… – огрызнулась Сашка, пододвигая к себе расписную чашку с душистым напитком. Она совершенно не представляла, что ей со всем этим делать дальше, поэтому решила для начала наладить контакт с Марфой, – Божественно вкусно!
– Да всё ж своё, мёд, молоко, яички… – обрадовалась хозяйка, – Ты ешь, ешь… Вишь, бледная какая… Ты так на Петрушу похожа…
Александра замерла с блином в руке, не донеся его до рта, у неё появились смутные предположения:
– А Вы ему кем приходитесь?
– Он был моим младшеньким… – Марфа смахнула набежавшую слезу.
– Так Вы, если верить Аристарху, моя прабабушка?
Марфа молча закивала головой, стараясь не расплакаться. Лицо женщины стало таким несчастным, что у Сашки самой на глаза едва не навернулись слёзы. Однако, она всё равно не очень верила в происходящее. Хотя… После внезапно заговорившего кота, появившегося на дороге в полутора тысячах километров от дома, её уже ничего не удивляло. Но нужно было быть очень осторожной.
– Меня зовут Александра. – миролюбиво улыбнулась она, протягивая женщине сотовый, на котором открыла галерею с фотографиями, – Это мой сын, Иван. Это его жена Настя.
– Вылитый мой Ванечка… И девочка с ним какая хорошая… – Марфа залилась слезами, поднеся к губам краешек косынки, – Прадеда твоего тоже Иваном звали.
Саша вздохнула. У неё не было ни бабушек, ни дедушек, все они умерли ещё до её рождения. Сестёр и братьев у неё тоже не было, она росла единственным ребёнком в семье. А потом умерла и мама. Отец горевал недолго, нашёл себе новую спутницу жизни, а затем и вовсе уехал, перебрался поближе к тёплому морю. Сашка с сыном несколько раз гостили у него, но Оксана, новая жена отца, не сильно радовалась их приезду, каждый раз откровенно демонстрируя это. Поэтому Александра перестала ездить туда, предпочитая общаться с отцом по сети. Личная жизнь у Сашки не складывалась, и она сосредоточилась на воспитании ребёнка и своей карьере. Но дети имеют свойство вырастать и покидать родное гнездо. Сын женился, они с женой взяли квартиру в ипотеку и стали строить гнездо собственное.
– Расскажите мне о нём. И о Петруше. – Саша коснулась дрожащей руки Марфы. Женщина вытерла слёзы и с благодарностью посмотрела на свою взрослую правнучку.
– Да что тут расскажешь… Любила я Ивана, женился он на мне вопреки воле своих родителей. Семьи моей люди чурались, хоть и шли к нам за помощью. Мать моя травница редкая была, любую хворь вылечить могла. А батюшка мой такие заговоры знал, что всякий зверь его слушался, и дождь с неба проливался по его велению. А ещё скороход он был, мог зараз тысячу вёрст преодолеть и назад вернуться. Боялись люди его сильно, Аристарх-то весь в моего отца пошёл.
– Это я заметила…
– Ваня меня на ярмарке как увидел, так голову и потерял. Слухи пошли, что околдовала я его. Только не правда это… Да разве объяснишь? Родители его начали подбивать людей, обвиняя меня и близких моих в делах тёмных, грозились жизни нас лишить… Вот тогда-то мы собрались и среди ночи тихонечко уехали. И Ваня мой с нами поехал. Про место это особое мой отец давно знал, потому и построил здесь дом. А мы с Ванечкой в большом городе обосновались, дела у нас хорошо там пошли, сыновья рождаться стали. Только город этот всё здоровье у него забрал.
– Я думала, что эту деревню вы основали…
– Всё верно. Родители мои ненадолго здесь задержались. Пожили, пожили, да и ушли на ту сторону, там для них безопасней было. А когда стало понятно, что Ваня мой совсем захворал, мы на их делянку жить и пришли. Свой дом построили, скотину завели, курей… Земля тут плодородная, урожаи хорошие. Матушка моя часто нас навещала, только благодаря её стараниям муж мой и поправился тогда. А потом рядом с нами лесничий со своей семьёй поселился. Ванечка-то мой художников и мастеров всяких завсегда привечал. Ох, какие из дерева наш лесничий шкатулки режет! А какая рукодельная жена у него, Мирослава! Какие рушники она вышивает! Вытрется таким девица, и глаз от неё потом не отвести, такой красавицей станет! Только давно уж такими рушниками никто не пользуется…
– Я что-то… совсем запуталась… А куда, ты сказала, ушли твои родители? – Саша невольно перешла с Марфой на ты. Женщина вдруг отвела глаза и всплеснула руками:
– Да что ж это я? Совсем заболталась с тобой! У меня скотина не кормлена, и в хлеву не чищено! – она сорвалась с места и, накинув тулуп, выскочила из горницы.
– Хм… Однако… – прищурилась Александра, глядя на сползающего под стол Филимона, – Уверена, ты в курсе. Может расскажешь? Что, тоже корову доить пошёл?
– Точно! Давно молока не пил парного! – кот… растаял в воздухе. Но Сашка этому уже почти не удивилась.
«Аристарх… Где же я его видела раньше?» – она мыла за собой посуду в раковине под тонкой струйкой горячей воды. Лицо Аристарха всё больше казалось ей смутно знакомым. Внезапно Саша застыла, поражённая давним воспоминанием. Ей было восемнадцать, и она только что закончила первый курс института. Они с мамой возвращались ночью домой на такси из гостей. Был сильный ливень… Водитель гнал, нарушая все правила, и это закончилось плохо. Авария была страшной. Таксист погиб на месте, а их с мамой доставили в ближайшую больницу. Сашка отделалась сотрясением мозга, а вот мама…
– Мы сделали всё, что смогли. Мои соболезнования. – скупо произнёс вышедший из операционной хирург. Её начало трясти, ноги подогнулись, из горла вырвался нечеловеческий крик. И в следующий момент в коридоре замигало электричество, лампа над ней взорвалась, засыпав пол мелкими осколками, потянуло гарью, запищали датчики задымления. Как сказали потом прибывшие пожарные: коротнула и загорелась старая проводка. Но всё обошлось, пациентов и персонал ненадолго выгнали на улицу, чтобы проветрить помещение от дыма. Это Сашка уже потом обнаружила, что стоит ей психануть, как рядом с ней тут же случаются проблемы с электрикой и возгорания. Она приняла это как данность, учла и приспособилась жить с этим. Но в ту ночь это произошло впервые. Совершенно раздавленная смертью родного человека, Александра стояла в больничном парке, не чувствуя падающей с неба воды и заливаясь слезами. Вот когда она впервые увидела его!
Сашка от неожиданно всплывшего воспоминания едва не выронила из рук тарелку. Это точно был Аристарх! Но тогда он был с короткой стрижкой и в модной джинсовой "варёнке".
– Что я не так поняла? – слёзы мгновенно высохли на глазах убитой горем молоденькой студентки, когда незнакомый и совершенно седой взрослый дядька предложил ей поехать с ним. Она внезапно рассвирепела и готова была в тот момент испепелить его взглядом. И мужик ретировался.
Александра медленно поставила мытую посуду на расстеленное полотенце. Давно забытые события нахлынули на неё. «Юрист… Юрист, приехавший с далёкого уральского города, который сообщил моему отцу о наследстве! Это тоже был он!!» – Сашка двигалась, как во сне, чтобы не спугнуть воспоминания.
Через несколько месяцев после того трагического события с мамой, она отчаянно влюбилась. Бросилась в любовь, как в омут, с головой, с ногами и без страховки. Поэтому забеременела сразу же. Возлюбленный мгновенно растворился, и ей пришлось растить сына одной. Отец Сашки, овдовев, быстро нашёл себе новую подругу. Но, став дедом, не бросал дочь и помогал ей. Вот и в тот день он приезжал навестить их. Сашка пошла его проводить до машины и заодно погулять с ребёнком, её годовалый малыш спал в коляске. От неё не укрылось, что отец побледнел, увидев вышедшего из подъехавшей иномарки незнакомого мужчину.
– Это ко мне. Ты иди, дочь… Я потом тебе позвоню. – отослал её Николай Петрович, – У меня важный разговор сейчас будет.
Сашка, тревожно оглядываясь, покатила коляску прочь. Времена были неспокойные, лихие, она волновалась. Но всё оказалось гораздо проще. Это и был юрист, сообщивший отцу о внезапном наследстве. «Аристарх! – скрипнула зубами Сашка, только теперь признав в элегантно одетом незнакомце нового родственника, – Так вот оно что… Он следил за мной! Все эти годы! Но папа тоже хорош! Не мог сказать! Рассказал бы всё, и не пришлось бы мне сейчас торчать в этой дыре! Вернусь домой, башку ему оторву! Хотя… А чего ждать-то?» Она нажала в мессенджере видеозвонок и елейным голосом произнесла:
– Привет, пап! Как дела? Как у вас погода в Краснодарском крае?
– Привет… – насторожился старик, услышав её нарочито приторный голос. Николай Петрович отлично знал свою дочь. Она никогда не была ни чрезмерно ласковой, ни мямлей. Сашка с детства была командиром, и в школе, и на улице она умудрялась собирать и строить вокруг себя детвору. Бывало дралась. Но за справедливость. Могла в резкой форме высказать всё, что думает. Николаю Петровичу часто приходилось потом объясняться с учителями и другими родителями. Даже попадая в неприятные ситуации, вытирая разбитый нос, пряча синяки и выслушивая несправедливые упрёки, дочь упрямо сжимала зубы и никогда не жаловалась и не отступала.
– И в кого она такая? – качала головой мать Сашки, – С таким тяжёлым характером ей сложно жить будет.
Николай Петрович знал в кого. Его мама, Зинаида Ивановна, всю войну прошла медсестрой. И уже в самом конце войны встретила его отца. Пётр погиб через несколько дней после их знакомства, а Зина… родила от него сына, перебралась в Москву, выучилась и доросла до начальника отдела кадров в крупном строительном тресте. Характер у неё был несгибаемый, взрослые мужики боялись слово лишнее сказать. Замуж она так больше и не вышла, посвятив оставшуюся жизнь работе. Сашка была совсем другой. Но Николай Петрович иногда, нет-нет, да и подмечал в ней бабушкины черты характера. Поэтому, услышав приторно-сладкие интонации в голосе дочери, он насторожился.
– Тепло у нас, солнечно, почти раздетые уже ходим, почки на деревьях набухли… – осторожно перечислял он.
– Аа… У нас тут… тоже солнечно… Правда, минус двадцать и сугробы выше пояса… – выражение лица Александры не предвещало ничего хорошего.
– Правда?..
– Угадай, где я сейчас? – она переключила камеру на фронтальную и обвела ей вокруг, показывая горницу, – Узнаёшь?
Отец изменился в лице:
– Что ты наделала? Зачем ты туда поехала??
– Значит, узнал… Я так и думала… Как ты мог? Врать мне столько лет!
– Я хотел защитить тебя от них! Хотел, чтобы ты выучилась! Чтобы жила в столице!
– Серьёзно? А чего тогда сам из столицы сбежал? – усмехнулась Сашка, – Что ещё ты мне не рассказал, пап? Я хотела продать этот чёртов дом и получить за него хоть какие-то деньги, поэтому приехала. Но тут случайно встретила Аристарха.
– Уезжай оттуда! Немедленно!
– Правда? Как, интересно? Вокруг меня на несколько сотен километров непроходимая тайга и снег. Они что, староверы? Или язычники?
– Нет… Там всё гораздо сложнее…
– Если бы ты мне всё раньше рассказал, я бы не попёрлась на Урал и не оказалась бы сейчас здесь! Ты должен был мне всё рассказать!
– Да не мог я! Ты бы мне всё равно не поверила!
– А когда ты мне старого кошака всучил, ты про него тоже всё знал? –Сашка почти кричала.
– Не повышай голос! Александра!
– Что, Александра? Это из-за тебя я сейчас оказалась в полной жопе!
– Ну не в полной, не утрируй. – раздался у неё за спиной спокойный мужской голос. Она резко обернулась, в горницу вошёл Аристарх.
– Здравствуй, Николай! – он, как ни в чём не бывало, кивнул головой, глядя в экран Сашкиного смартфона, – Ты сильно постарел.
– Да, люди стареют и умирают. На то они и люди. – хмуро ответил Николай Петрович.
– Это твой выбор был. Но ты не дал его сделать своей дочери, ты решил за неё всё сам.
– О чём это вы? – вмешалась в их диалог Александра. Аристарх налил себе чай из самовара и развалился на массивном стуле:
– Твой отец много лет назад пообещал Марфе, что привезёт её правнучку, внучку Петра. Но он не сдержал обещания.
– А со мной поговорить, слабо было?
– Я пытался. – усмехнулся Аристарх.
– Я помню! Выбрав крайне неудачное время и место. Но можно было потом поговорить нормально!
– И ты бы поехала?
– Нет, конечно! Что я, дура что ли? Только не пойму, какая проблема была за все эти годы мне позвонить или написать? У вас тут, хоть и дыра, но не край мира. Связь работает, электричество, вода, бойлер стоит, даже трактор дорогу чистит. Но ты затащил меня сюда насильно! И мне это не нравится!
Разговор на повышенных продолжался ещё некоторое время, однако так ни к чему и не привёл, каждый стоял на своём. В конце, взяв с дочери обещание сообщать о своих передвижениях, Николай Петрович отключился.
– А теперь, давай начистоту. – Сашка уставилась на Аристарха тяжёлым взглядом, – Зачем я здесь? Только не надо мне рассказывать сказку про бабушку и любимую внучку.
– Про внука. – Аристарх отвернулся к окну, – У меня есть сын… Я впервые стал отцом…
– Поздравляю.
– Это было четырнадцать лет назад.
– Уу. Тогда сочувствую. – криво усмехнулась она, но мужчина не обратил на это никакого внимания и продолжил:
– У меня было много женщин, однако, я не хотел себя связывать узами брака. В тот раз это был просто секс с очередной красивой женщиной.
– Но что-то пошло не так, да?
– Я не собирался делать её хозяйкой в своём доме, а она не хотела быть матерью-одиночкой. Поэтому подбросила ребёнка мне.
– Вот это поворот! Так ты отец-одиночка? – деланно рассмеялась Александра, – И? Так я тут при чём?
– Марфа… Она очень любит внука… Мы живём в городе, у меня там бизнес, у Никиты школа… Когда он был маленький, всё было проще. Он каждое лето жил у бабушки и приезжал на выходные. А теперь… ему, видите ли, тут скучно…
– Как я его понимаю!
– Не думаю… Никита унаследовал от меня дар своего прадеда, он скороход. Посторонние люди не должны знать об этом. Последнее время он меня совсем перестал слушаться, дерзит, хлопает дверью. Но хуже всего то, что он совсем перестал навещать бабушку. Марфа сильно… расстраивается из-за этого… Она его очень любит…
– И ты решил компенсировать этот пробел мной??
– Нет… Я хочу… наладить отношения с сыном… Я знаю, тебе тоже пришлось нелегко, когда твой был подростком. Но ты справилась, Иван вырос отличным парнем.
– А ты не офигел ли? Решил, что раз мой уже взрослый, то я твоего скорохода ловить по всей тайге буду и воспитывать? Поздновато в четырнадцать лет! И это не так работает!
– Вот видишь… Ты хотя бы знаешь, как… – Аристарх задумчиво смотрел в окно. Саша проследила его взгляд. На противоположной стороне улицы стоял самый настоящий старинный терем. Сложенный из потемневших от времени брёвен, с массивным высоким крыльцом на витых колоннах, с резными балкончиками и… наглухо закрытыми ставнями. Сашка подошла к окну, восторженно разглядывая соседский дом. Губы мужчины тронула едва заметная улыбка:
– Знаешь, что это?
Она перевела на него вопросительный взгляд.
– Это дом Никифора, твой дом… Марфа с того дня так ни разу и не смогла в него зайти, Ники был для неё… всем… А потом появился Никита, и она ожила.
– А почему ты свою мать называешь Марфой? – невпопад спросила Саша, отходя от окна. Расклад семейной драмы был приблизительно понятен, но она всё ещё не понимала, при чём тут она.
– Я остался старшим мужчиной в семье. – пожал плечами Аристарх.
– Да уж… Ты даже выглядишь старше своей матери… А Марфе на вид лет сорок… Сколько ей лет? Вы все здесь такие? – она налила себе чай и села за стол.
– Да, все… мы держим это в строжайшей тайне… Это всё из-за воды в колодце. Но это не останавливает молодёжь, они всё равно уезжают в город и больше не возвращаются.
– Ты сейчас серьёзно? – Александру, как любую женщину, разговор про источник молодости конечно же заинтересовал, но она не подала вида, – Так устроен мир, молодым нужно открывать новые горизонты, двигаться вперёд, а не сидеть возле мамкиной юбки. Ты же и сам здесь не живёшь.
– Верно… Когда-то и я погнался за обманчивой свободой…
– Ну почему же обманчивой?
– Объясню на твоём примере… – Аристарх посмотрел на неё в упор, – Ты ведь тоже была молодой и хотела перемен?
– Допустим…
– Тогда почему ты с рождения, все годы прожила в одной и той же крошечной квартирке? В чём были твои перемены? Ты каждый день ходишь на работу по одной и той же дороге и обратно; вечерами сидишь в сети, общаясь и имитируя интересную жизнь; потом ложишься спать, чтобы завтра всё повторить сначала. Но ты этого не видишь, вся твоя свобода иллюзорна.
– Это не правда… – сдавленно произнесла Сашка, слова Аристарха попали по больному, – Вначале я училась, потом много работала, растила сына. А теперь у меня времени больше, хожу в музеи, на выставки, концерты… Встречаюсь с друзьями… иногда…
– И когда ты последний раз была в музее? – мужчина наклонился к ней, не отводя пристального взгляда, – За последние пять лет ни разу. Ты все выходные и вечера проводишь дома, одна.
– Следил за мной?
– Мне пришлось немало постараться, чтобы вложить тебе в голову мысль о приезде сюда.
– Что??
– Кстати, интернет здесь тоже ловит.
– Да пошёл ты! – Сашка вскочила со стула, – Думаешь, я коров доить буду и огород сажать? У меня даже дачи нет! Ненавижу в земле копаться! Чего тебе надо от меня?
– Сядь. – стальной взгляд мужчины был абсолютно спокойным, – Я хочу предложить тебе работу, за деньги, разумеется. Но не совсем обычную, я бы сказал даже совсем необычную и практически бесперспективную.
– Какую? Пасти твоего Никиту?
– Не совсем… Но и это тоже. Я хочу возродить это место, чтобы здесь кипела жизнь, молодые играли весёлые свадьбы, и снова слышался детский смех.
– А как же местные секреты и тщательный отбор своих? – скептически хмыкнула Александра.
– От этого никуда не деться, поэтому мне нужна ты. Я буду хорошо платить, у тебя будет всё, что нужно. К тому же, на твоей машине до города летом всего пару часов ехать. Поверь, музеи и рестораны там не хуже, чем в столице. А друзей у тебя всё равно не осталось.
– Я так понимаю, что моё согласие тебе не интересно… – она мрачно разглядывала узоры на своей чашке. Аристарх несколько минут молча смотрел на неё и затем веско произнёс:
– Ты член нашей семьи. А значит, вправе знать и все наши тайны. Я велю Марфе отвести тебя к колодцу.
– Ух ты… Серьёзная взятка… А где я буду жить?
– Реши сама. У тебя есть свой дом, но Марфа будет только рада, если ты останешься у неё.
Глава 5. Погладь кота
Крыльцо старого терема оказалось чищенным от снега. Аристарх отпер дверь чугунным ключом и протянул его Сашке, пропуская её внутрь:
– Ты бы понравилась Ники. Он всё мечтал, что как построит этот дом, так обязательно встретит настоящую любовь. Здесь никто так и не жил с тех пор.
– Почему он не был женат? – она потрясённо разглядывала внутреннее убранство терема, она как будто попала в сказку! Всё вокруг неё было резное, расписное и красивое, но очень пыльное. Кроме большой печи, покрытой изразцами. Было очевидно, что ей регулярно пользуются.
– Не встретил. Всё искал особенную… – Аристарх снял заслонку и, забросив внутрь несколько поленьев, развёл огонь. Сашка заметила, что никаких спичек в руках у него при этом не было. Она улыбнулась одними уголками губ, потому что тоже так умела делать. С самого детства. Ей достаточно было стрельнуть большим и указательным пальцем, чтобы появилась крошечная огненная искра. Дрова разжигать не приходилось, а вот бумага и сухая листва вспыхивали легко. Саша держала это втайне от всех, особенно от отца. Это было самое настоящее волшебство, а Николай Петрович был яростный противник всего волшебного и необычного. Дочь его не боялась, но внутри догадывалась, что афишировать эту свою способность не стоит. Так и жила с этим. А теперь оказалось, что она такая не одна…
– Здесь у всех печное отопление, зимы слишком суровые и долгие, по-другому нельзя. Раз в неделю мне приходится этот дом как следует протапливать, чтобы не отсырел. Но теперь ты здесь и будешь заниматься этим сама. Здесь две большие печки, дровяник полный, до лета дров хватит.
– А вода?.. – Александра разочарованно смотрела на расписную тумбу рукомойника.
– Водопровода и канализации нет. Если будешь здесь жить, то летом всё сделаю. Но на первое время придётся по старинке, с ведром. Колодец, баня и летний туалет на заднем дворе.
– А готовить еду, видимо, я буду в печи… Прям с детства мечтала об этом…
– Могу привезти газовый баллон и плиту.
– Ага… Электричества здесь тоже нет? – она окинула взглядом потолки и стены, но не нашла ни лампы, ни выключатели к ним.
– Нет. То есть да. Я готовился к твоему приезду и провёл розетки. Лампы делать не стал, не знал, какие тебе понравятся, поэтому решил дождаться тебя. У Марфы, вон, свет есть, но она всё равно при свечах любит сидеть.
– Понятно… А это что? – Саша оторопело остановилась посреди большой кухни. На полу и столах громоздились коробки. Аристарх впервые смутился:
– Ну… Я не был до конца уверен, что ты приедешь… Поэтому не стал ничего распаковывать. Здесь, должно быть, холодильник, микроволновка, чайник, посуда… наверное… Честно говоря, я сам не знаю содержимое всех коробок. Я попросил хозяйственную службу из моей гостинцы купить всё необходимое для новоселья. Сказал им, что есть только мебель и пустые полки, но всё должно быть в цветочках и бабочках. Ты же любишь цветочный принт… Поэтому они решили, что я купил квартиру для своей новой пассии и постарались угодить.
– А у тебя есть пассия? – Саша впервые за последние сутки искренне рассмеялась.
– Разумеется. Всегда. Только я не разбрасываюсь квартирами. – глаза мужчины потеплели, в них мелькнули смешливые искорки, – Я должен идти, у меня на этой неделе все дни расписаны, сплошные важные встречи. Ты обживайся тут, устраивайся. Я забил свой номер тебе в сотовый. Но если трубку не беру, значит я занят и перезвоню позже. Да… ещё… Твой внедорожник я загнал в сарай, правда он без аккумулятора пока постоит, это моя страховка, что ты не попытаешься сбежать.
– Вот как? – улыбка медленно сползла с её лица.
– Я не буду за это извиняться. Как освобожусь, привезу тебе ноутбук, чтобы не скучала. И букет цветов. Надеюсь, вазу они тоже купили.
С этими словами Аристарх мгновенно растворился в воздухе.
– Сволочь… – сквозь зубы прошипела Сашка.
Воздух в доме медленно нагревался, и в горнице стало почти тепло. Солнечный свет пробивался через щели в закрытых ставнях, выхватывая из полумрака цветные орнаменты дверок буфета. Саша не собиралась оставаться жить хоть и в сказочно красивом, но неблагоустроенном доме, однако ей стало любопытно. Волшебные сказки были для неё в детстве запретным плодом, потом тайной страстью. А потом… она выросла. В большом городе не было места волшебству, но оно осталось в её сердце.
– Темновато здесь, не находишь? – Александра по привычке разговаривала вслух. Не сама с собой, разумеется. Она давно привыкла к присутствию рядом большого пушистого кота. Иногда ей казалось, что Филимон всё понимает, почти как человек, только не говорит. Вот и сейчас, озвучив свои мысли, Саша подошла к окну, чтобы поближе рассмотреть цветные стёкла, спрятанные от солнечного света за закрытыми ставнями.
– Всё верно, ставни закрываются изнутри, на крючок. Поэтому рамы со стёклами открываются внутрь. Там должна быть щеколда. – раздался мурлыкающий голос. Александра обернулась. На одной из больших коробок сидел дымчатый кот.
– Тут две рамы… И никакой щеколды нет. – она в недоумении снова посмотрела на окно.
– Конечно нет, вторая рама ставится только на зиму. Её надо осторожно снять и открыть окно, чтобы распахнуть ставни. Там есть специальные колышки, чтобы открытые ставни потом от ветра не хлопали. А потом всё вернуть обратно.
– Прикалываешься? – Александра ковыряла ногтем крепление, придерживающее зимнюю раму. Получилось. Осторожно потянув раму на себя за боковые ручки, она вынула её из пазов и опустила на пол. Дальше всё было проще. Стёкла были мутными от пыли, и Сашка вся извозилась в ней. Но через пару часов, весь дом был пронизан дневным светом.
– Помыть бы здесь… – в дверях, с совершенно несчастным лицом гладя ладонью стену, стояла Марфа, – Ники так любил этот дом…
– Это чувствуется, здесь сделано всё потрясающе красиво, с любовью… – Александра с трудом разогнула спину и посмотрела на свой безвозвратно испорченный маникюр, – Но, честно говоря, я совершенно не приспособлена для деревенской жизни, не моё это.
