Читать книгу: «Если Господь призовёт тебя…», страница 5
Ильнар, отвоевавший себе место рядом с Ксюшей, направился за Дроном, и через пару минут они вернулись, неся блюдо с нарезанным хлебом.
– Вот, сколько есть! Налетай, парни!
И парни налетели. Несколько минут раздавалось лишь ожесточённое сопение и глотание. Наши кулинарные изыски улетучивались прямо на глазах, причём ребятам было всё равно – примитивный салат из огурцов и помидоров они уплетают, или рулесы, фаршированные вымоченным в лимонном соке филе горбуши.
– Они ужас сколько едят! – прошептала Наташа Пронина. – Если так пойдёт дальше, нам ничего не достанется!
– Ты права, – согласилась с ней Марина и предложила. – Девчонки, давайте не будем зевать! Ночь долгая, а провианта у нас не так уж много!
Она положила себе приличную ложку «Оливье», потянулась за «Мимозой», добавила «Чебурашки», украсила всё сверху огурцом, помидорой и колбасой и взялась за вилку. Мы последовали её примеру. Припасы улетучивались мгновенно.
– Ничего, ребята! – провозгласил наконец наевшийся Андрюха. – Там ещё курица с картошкой, а вообще, здесь недалеко магазин! Приспичит – так сложимся и сбегаем!
– Так тебе все и будут работать в новогоднюю ночь! – съязвила Ксюша.
– Ещё как будут! Это бати моего магазин! Всё схвачено!
– Ну-ну! – Ксюша осталась при своих.
– Не «ну-ну», а точно! Я тебе говорю!
Перепалка грозила затянуться, поэтому я вмешалась:
– Девочки, Новый год скоро! Давайте переодеваться, что ли?
– Точно, Линка, молодец, что напомнила! Пошли! – сказала Лена, которой тоже не хотелось ссориться в праздничную ночь. Мы поднялись из-за стола и отправились в родительскую спальню: места там хватило на всех нас.
– В смысле, переодеваться? – крикнул нам вслед Дрон. – Вы же и так одеты! Вот если бы «раздеваться»… верно, парни?
– Дрон, остынь! – прикрикнул на него Ильнар. – Ещё не выпил, а хамишь девчонкам!
– Точно, мужики, Андрюхе водки не давать! Молодой ещё! – сказал Санёк Прозоров и добавил. – Ты говорил, у тебя там где-то курица? Не сгорит? Айда глянем?
Андрей покорно встал: он и сам почувствовал, что чересчур разошёлся, поэтому решил больше не спорить.
– Крутая у тебя хата! – поцокал языком Саша, а Витя Байченко, до того молчавший, добавил. – Это не хата, Санёк, а Зимний дворец!
Пока наевшиеся мальчишки лениво переговаривались, мы, девочки, начали приводить себя в порядок и занимались этим до одиннадцати.
– Туш, пожалуйста! – крикнула в приоткрытую дверь Лена.
– Сейчас, сейчас! – обрадовано откликнулся Андрей и включил музыкальный центр.
Зазвучал марш Мендельсона, и под его торжественные звуки мы гуськом вышли в гостиную.
– Девочки! – восхищённо сказал Саня и прищёлкнул воображаемыми каблуками. – Гусары, встать!
Мальчишки вскочили и последовали его примеру; мы же прошествовали к столу и хотели усесться на стулья, но Дрон завопил:
– Нет, только не это!
– Андрей, ты что?!– в тон ему отреагировала Маринка.
– У меня таблички! Как в лучших домах Парижа! – уже спокойнее сказал он.
Мы присмотрелись: пока мы чистили пёрышки в соседней комнате, Андрюха расставил рядом с тарелками таблички с именами, причём девочки чередовались с мальчиками. Ксюша сидела рядом с Ильнаром, слева от него – я, справа от меня – Саня, потом Марина, Витя, Лена, Женя, Наташа и Андрей. Тёмки тоже не было, и мне стало совсем неуютно: он был моим вечным соседом сзади, и я очень привыкла к его коренастой фигуре и к таким же мнениям; он был моей постоянной поддержкой и опорой во время дискуссий, и сейчас я ощущала странную пустоту…
Ребята весело болтали ни о чём в преддверии Нового года, до которого оставалось всё меньше времени.
– А вы знаете, как встречают Новый год в Италии? – спросила Ксения.
– Как?
– Выбрасывают из окон старую мебель, чтобы в следующем году получить новую!
– Класс! А если старую подругу выбросить в окно, новую найдёшь под ёлкой? – это опять неуёмный Дрон поинтересовался.
– Андрончик, ты всегда такой глупый? – ласково спросила его Марина.
– Нет, только по пятницам, а в остальные дни – совсем дурак! – поддержала её Ксюшка.
– Да ладно вам! Давайте лучше решим, бумагу жечь будем или нет? – сказала Лена Митяева.
– Какую бумагу?
– Есть примета, – она начала объяснять.– Если с первым ударом часов налить шампанское, написать на листочке желание, сжечь его, размешать пепел в бокале и выпить – желание обязательно исполнится!
– Да разве успеешь это за двенадцать секунд?! И вообще, портить шампанское пеплом… – возразил Витька. – У нас его не так много!
– Интересный обычай есть в Болгарии, – заявил Ильнар. – За двенадцать ударов надо выпить шампанское, и поцеловать как можно больше человек, причём в полной темноте. Так что ли, Женёк?
– Так, так, – подтвердил его молчаливый товарищ, до того не проронивший ни слова.
– Отличный народ, эти болгарцы и болгарки! – завопил Андрей. – Вот это мне нравится.
– Вообще-то, болгарка – это пила, но в целом мне тоже нравится! – послышался знакомый голос, и мы увидели у двери улыбающегося Димку, а рядом с ним – Тёму и ещё двух незнакомых девушек.
– Не ждали? – синие глаза искрились смехом. – А мы – вот они!
– Димон, а мы думали, ты уж не придёшь! – вскочили Саня с Витьком.
– Благодарите Тёмыча: он маму уговорил меня отпустить! – Димка кивнул головой на Артёма.
– Ну, Тёмыч, молоток! – крикнул Дрон. – Можешь, когда захочешь! Проходите, раздевайтесь!
Он вскочил, принёс недостающие стулья и таблички с именами. С замиранием сердца я увидела, что Андрей поставил табличку с именем Димки справа от меня, а справа от него табличку с именем одной из незнакомых девушек.
«Инга, – про себя прочитала я. – Ничего себе!»
Инга при ближайшем рассмотрении оказалась очень симпатичной девушкой – высокой, голубоглазой, светловолосой, с отличной фигурой; одета она была под стать своей красоте – и юбка, и топик на ней были блестящие.
– Знакомьтесь, это мои подруги – Инга и Диана! – представил их Димка и, как настоящий кавалер, отодвинул их стулья и ждал, когда они сядут.
Диану усадили напротив меня, между Тёмой и Женей; она была полной противоположностью Инги – не в том смысле, что уродина, а словно её негатив: чёрные волосы, карие глаза, смуглая кожа, да и росточку она была невысокого.
– А это, – он сделал широкий жест рукой, – мои школьные друзья! – и начал перечислять: Андрей…
– Можно просто Дрон! – Андрюха вскочил и поклонился.
– Александр, Виктор, будущий великий актёр, Женя и Ильнар, – Дима сел и что-то с улыбкой сказал Инге.
Она засмеялась, а я внезапно почувствовала, как будто мне в сердце вонзился раскалённый гвоздь!
– Девушки, представляйтесь сами! – скомандовал Андрей, и мы по очереди назвали себя.
Я заметила, что Инга очень внимательно посмотрела на Ксюшу, и почувствовала укол злой радости:
«Что, съела?! Думала, ты одна такая красотка?!»
– До двенадцати всего ничего осталось, кто шампанское откроет? – напомнил заботливый Саня.
– Сам и открывай! – предложили ему мы. – Справишься?
– А то! – довольно сказал он. – Не первый раз замужем! Приготовьте бокалы!
Его пальцы ловко отодрали фольгу, открутили проволочку и крепко зажали пробку.
– Дрон, включай телек! – скомандовал Ильнар.– Разольём с первым ударом курантов!
– А свет погасит кто? – спросила Инга.
Голос у неё оказался мягким, с небольшим акцентом.
«Нерусская, что ли?» – успела подумать я.
– Тоже я! – воскликнул Андрей.
Итак, всё было готово, и с последними словами президента, которые никто и не слушал, с хлопком вылетела пробка и шампанское пенящейся янтарной струёй полилось в сдвинутые бокалы. С первым ударом курантов мы чокнулись, рискуя разбить бокалы, и закричали:
– Урра-а-а!!! С Новым годом!
Холодное шампанское приятно освежило рот, и пузырьки сразу ударили в голову: стало невероятно весело и легко! Не успели мы осушить бокалы, как юркий Дрон погасил свет, и девчонки дружно завизжали. Мальчики не проронили ни звука. В полной темноте я ждала поцелуя с правой стороны, но меня вежливо поцеловали в левую щёку.
«Ильнар!» – поняла я.
Потом чьи-то руки обхватили меня сзади:
– С Новым годом, Линка! – и я почувствовала крепкий чмок в другую щёку.
– Тёма, ты что ли?! – я повернулась к нему, обняла за шею и тоже поцеловала по-дружески. Хороший мальчишка! Всегда он мне нравился!
Потом меня поцеловали прямо в губы:
– Ещё одна!
– Дрон! – взвизгнула я.
А кто же это ещё мог быть?! И наконец я услышала шёпот справа от себя:
– Поля, можно тебя поцеловать?
Конечно, можно! Сейчас Андрей перецелует всех девчонок и врубит свет, а я так и не узнаю, как ты целуешься!
– Да! – так же шёпотом ответила я и подставила для поцелуя губы. Но Димка, вероятно, потому что было темно, не заметил и осторожно прикоснулся к моей щеке. Видимо, шампанское хорошо ударило мне в голову, потому что я поднялась на цыпочки (он был много выше меня!), обхватила его за шею и крепко поцеловала в губы!
– С Новым годом! – сказала я потом и только опустила руки, как зажёгся свет.
Невероятно довольный Дрон, весь перепачканный помадой, держал руку на выключателе:
– Ну что, все закончили, или ещё погасить?
– Гаси! – неожиданно крикнула Маринка, и все засмеялись.
– Праздничный стол ждёт вас, друзья! – торжественно сказал Андрей, взявший на себя обязанности тамады, и мы с новой силой набросились на закуски.
– Лина, смотри, они как будто ничего не ели! – округлив глаза, за спиной Ильнара сказала мне Ксюша.
Точно! Ребята ели словно в последний раз! Вилки так и мелькали!
– Между первой и второй перерывчик небольшой! – провозгласил Саня и разлил нам ещё по капле шампанского.
– С Новым годом! – мы опять со звоном сдвинули бокалы.
Было необыкновенно весело, любая шутка, даже самая глупая, казалась смешной, мы ели и разговаривали все вместе и чувствовали, что за этим столом мы собрались не волею случая, а по предначертанию свыше! По крайней мере, так представлялось мне… На Димку я старалась не смотреть, да он и общался в основном со своей соседкой справа; Ильнар и Ксюша тоже о чём-то беседовали, а я разговаривала через стол с Маринкой и Артёмом. Но вот Наташа что-то уронила на своё платье и чуть не заплакала:
– Это никогда не отстирается! – в её голосе явственно прозвучали слёзы.
– Что там у тебя? – спросила Марина.
– Свёкла из винегрета!
– Это надо немедленно застирать, – сказала Диана. – У тебя есть во что переодеться?
– Только карнавальный костюм…
– А на самом деле! – воскликнула я. – Что-то мы засиделись за столом! Пора переодеваться! Время надеть маски, господа!
Мы дружной толпой повалили из-за стола. Мальчики оккупировали одну из гостевых комнат наверху, Инга и Диана – другую, а мы впятером остались в спальне родителей Дрона на первом этаже. Мальчики, конечно, управились первыми, как и всегда.
– Дифчонки-и! Вы га-то-вы? – растягивая слова крикнул Андрей.
– Нет! – отозвались мы. – Ещё немного!
– Скоро рассвет! – подзуживал он. – Давайте быстрее! Мы ждём!
– Мы готовы!
– Господа! – как настоящий распорядитель бала, воскликнул он. – Бал-маскарад!
Опять зазвучала музыка, и мы вышли из комнат.
– Вау! – отреагировал Витя, и некоторое время мы молча разглядывали друг друга.
Мне кажется, надо описать буйство нашей фантазии, по крайней мере, все отнеслись к карнавалу неожиданно серьёзно!
Дрон был шустрым чёртиком в чёрном трико с хвостом и рожками и чёрными же усами, Лена – Красной Шапочкой, причём у неё была шапочка с париком – две толстенные русые косы! Костюм был ей чуть маловат, но это было ещё прикольней! Наташа напялила разноцветный парик из мишуры, невообразимую, в лохмотьях, юбку, главное – где-то нашла лапти!
– Я Кикимора болотная! – кокетливо представилась она.
Как оказалось, у них знакомая работает в детском садике, она-то и раздобыла лапти, юбку и парик для Шапочки!
Диана выбрала костюм восточной красавицы, что прекрасно подчеркнуло её восточные черты!
– У нас и Шахерезада сегодня есть! – обрадовался чёрт. – Потанцуем?
– Отвали, рогатый! – совсем по-русски сказала Шахерезада.
Инга надела поверх своего блестящего костюма накидку и островерхую шляпу с полями – настоящая фея-крёстная! Но самое интересное то, что Маринка выбрала такой же костюм, только всё у неё было чёрного цвета – и накидка, и шляпа, и палочка, и глаза она подрисовала чёрным!
– Злая волшебница! – надменно сказала она.
Две волшебницы, злая и добрая, скрестили палочки в шутливом поединке.
Ксюшка не стала особо заморачиваться с нарядами: она была в том же самом платье, только на голову надела корону, а через плечо – ленту со скромной надписью: «Мисс Галактика»!
– О! Королева красоты! – воскликнул Ильнар.
Ксюша невозмутимо сделала реверанс. Ильнар же нарядился пиратом: белая рубашка, широкий красный пояс с чёрными брюками, бандана с весёлым Роджером, большое кольцо в правом ухе и за поясом – пластмассовый пистолет.
– У братишки отобрал! – извиняясь сказал он.
Витя надел костюм Митрофанушки, и мы стояли рядом, как братец Иванушка и сестрица Алёнушка. Женя был в чёрном плаще и с маской.
– Скрудж Макдак? В смысле, чёрный плащ? – предположила Марина.
– Зорро я! Не узнали, что ли? – слегка обиделся он.
У Тёмки на голове красовалась белая шапочка с красным крестом, под мышкой – огромный термометр, одет он был в белый халат.
«У него же мама – врач!» – вспомнила я.
– О! Доктор Пилюлькин! – ляпнула Марина.
– Да нет! Доктор Айболит! Он под деревом сидит! – возразила я.
– По-турецки говорит! – вмешался чёрт. – Лечит раненых зверей, настоящий Бармалей!
Все, конечно, расхохотались, и, не переставая смеяться, принялись разглядывать Саню, который, не мудрствуя лукаво, облачился в костюм Еремеевны! Это было действительно смешно!
– Первый приз! – крикнул кто-то, но мы возразили: только путём тайного голосования!
А Димка Березин вызвал у нас недоумение: он был в обычных брюках и белой рубашке, но на шее был повязан красный горошком бант, а в кармашке торчала… настоящая кость! На пальце блестел перстень, на носу – круглые чёрные очки.
– Ты кто? – уставился на него Дрон. – Что-то не узнаю!
– Загадка для любителей читать! – заявил он.
– Кот Базилио? – предположил кто-то из мальчиков.
– Нет!
Мы помолчали.
– Это… «Мастер и Маргарита»? – неуверенно предположила Ксюша.
– Горячо! Кто именно? – Димка показал на очки.
– Этот… как его? Демон-убийца?
– Точно! Абадонна! – обрадовался он. – Хоть один грамотный человек в этой компании! Молодец, Ксюша!
– Давайте голосовать? – предложил Артём. – Дрон, ручка, бумажка есть?
– Обижаешь! – он притащил нам ворох разноцветных ручек и стопку листов, и каждый из нас написал одно имя и положил свой листок в шапку.
Заранее договорились, что за себя не голосует никто! Потом вытащили листки и посчитали: получилась ерунда какая-то: нас было четырнадцать человек, и пять костюмов получили по два голоса, четыре – по одному.
– Не, так дело не пойдёт! – сказал Тёма. – Давайте напишем все имена, сложим в шапку, и кто-нибудь вытащит один листок! Так будет справедливо!
Никто не возражал, поэтому так и сделали.
– Поля, – повернулся он ко мне. – Закрой глаза и вытаскивай!
Я засунула руку в шапку, хорошенько переворошила бумажки и одну из них вытянула на свет божий.
– Читай! – закричали ребята.
Я развернула сложенный вдвое листок:
– Доктор Айболит!
– Круто! – захохотал Дрон. – Самый шикарный костюм! Тёмыч, ты это подстроил!
– Ничего он не подстроил! – заступилась я. – Это рука судьбы!
– А какой приз? – поинтересовался победитель.
Награждениями у нас занимались Лена с Наташей, поэтому все уставились на них.
– Победитель должен залезть на стул и три раза прокричать «кукареку!» – объявила Наташа.
– Это нечестно! – возмутился Артём. – Я выиграл – и я же должен кукарекать! Это неправильно!
Но, как он ни сопротивлялся, его заставили это выполнить, и он изрядно повеселил всю компанию петушиным боевым кличем!
Что ж, после этого Дрон врубил музыку, и мы начали танцевать и танцевали, наверное, часа два, пока не выбились из сил! Медленных танцев за это время было всего штуки четыре; два раза я танцевала с Тёмкой, один – с Женей, один – с Сашей Прозоровым. Словом, никакие из моих ожиданий на этот Новый год пока не торопились сбываться… Димка приглашал по очереди Ксюшу, Ингу, Диану, Наташу, и я поняла, что скоро подойдёт мой черёд – буду шестая, седьмая, а если уж очень повезёт, то пятая!
Около трёх часов нам жутко захотелось есть, и мы общими усилиями разогрели курицу с картошкой и вновь уселись за стол. Когда наелись, я предложила сыграть в «Контакт», но одиннадцатиклассники дружно забраковали эту игру.
– Может, фанты? – нерешительно сказала Лена.
Тоже было неохота.
– Тогда давайте в «Крокодила»! – сказала Ксюша.
– Это как? – заинтересовались буквально все.
– Водящий придумывает слово и показывает его жестами, а игроки должны угадать, что он загадал! Кто угадывает, выходит на середину, ему бывший водящий загадывает слово, которое он должен показать, а мы отгадать! И так далее! Всё просто!
– А, понял! – воскликнул Витя. – В эту игру во всех театральных училищах играют! Развивает пластику и интуицию!
– У тебя, по ходу, неверное представление о театральных училищах! – засмеялся Димка. – Как будто там день-деньской в игры играют!
Витёк чуть насупился: не любил, когда над его страстью подсмеивались, но промолчал, а я, чтоб сгладить ситуацию, неожиданно для себя самой предложила:
– Давайте усложним задание! Будем показывать названия книг, например?
– Здорово! – с уважением посмотрела на меня Ксюха. – Мне такое и в голову не могло прийти!
– Вот и начинай! – сказала Наташа, и все её поддержали.
Я вышла на середину комнаты и призадумалась: что бы такое показать?! Неожиданно в голову пришла потрясающая по ясности и простоте мысль: я села на пол, обняла руками согнутые колени, склонила голову так, чтобы волосы спадали с одной стороны, вздохнула и грустно уставилась в пол.
– Это же просто! – воскликнул Дима. – Сестрица Алёнушка и братец Иванушка, да!
Я кивнула. Димка подошёл ко мне и помог подняться.
– Лина, теперь загадывай ему название, чтобы никто из нас не слышал! – скомандовала Ксеня.
– «Карлсон, который живёт на крыше», – шепнула я в подставленное ухо и уселась на Димкино место.
Он призадумался, почесал затылок.
– Ты уже показываешь? – спросила Инга.
Дима покачал головой. Потом изобразил руками большой живот, покрутил одной рукой за спиной, раскинул руки в стороны и как будто полетел.
– Самолёт? – предположила Инга.
– Нет такой сказки! – сказал грамотный Дрон.
Дима ткнул пальцем в живот и опять повертел рукой за спиной.
– А! – воскликнул Тёма. – Этот… как его…
– Карлсон! – крикнула Наташа.
Димка показал большой палец. Она, поправляя свой парик, подошла к нему, и он что-то прошептал ей.
– Дима! – возмутилась Наташка. – Это сложно!
Он пожал плечами и сел на её место. Она задумалась, потом заложила левую руку за спину, правую вытянула вперёд, сжала пальцы в кулак, оттопырив указательный, и закрыла левый глаз. Мы поняли, что она прицеливается. Наташа изобразила выстрел, перебежала на другое место, схватилась за сердце и упала.
– Убили! Детектив какой-то? – предположил Саша. – Приключения Шерлока Холмса?
Наташа помотала головой.
– «Десять негритят»? – Инга проявила эрудицию.
Наташа опять отрицательно помотала головой, повторила всю пантомиму, вскочила, начала рыдать и рвать на себе волосы, потом, скрестив на груди руки, с гордо поднятой головой вышла из комнаты.
– И что? – с недоумением спросил Ильнар.
Мы все уже покатывались со смеху. Наташа начала злиться: она опять прицелилась, выстрелила, перебежала на другое место, прицелилась, выстрелила и упала, вскочила и уставилась на нас. Мы ржали, как ненормальные, Лена внезапно сорвалась в туалет, а у меня почему-то зашевелилась одна мысль:
– Они стреляют друг в друга?
Наташка обрадованно закивала и с надеждой уставилась на меня.
– Дуэль?
Она закивала ещё отчаяннее.
– «Евгений Онегин»? – выкрикнул Дрон.
Наташа со вздохом облегчения перекрестилась.
– Надо же! – удивился он. – Единственное произведение, которое я знаю! Наташ, давай чего полегче!
Она прошептала ему на ухо задание, и Дрон расцвёл:
– Ну, это раз плюнуть!
Он сделал вид, будто повязывает на голове платок, и вытянул перед собой руку ладонью к себе. Потом стал изображать, как он красит губы, ресницы…
– Ты голубой? – отличился Витя.
Мы так и покатились. Андрей с укоризной посмотрел на него и постучал согнутым пальцем по виску, потом ещё раз повторил пантомиму, добавив новый штрих: как будто он разговаривает сам с собой.
– Свет мой, зеркальце, скажи… – начала Наташа и испуганно зажала рот ладонью: не хотелось ей опять на лобное место.
– Ну, да! – крикнул Тёма. – «Сказка о мёртвой царевне»!
– Мой дорогой! – расплылся в улыбке Андрей. – Иди сюда!
Получив задание, Артём тоже призадумался. Потом тоже повязал себе платочек и расправил руки так, как будто держал подол юбочки.
– О! Ещё один голубой! От Дрона вирус подцепил! – констатировал Витёк.
В туалет, сгибаясь от хохота, побежала Диана. Я тоже держалась из последних сил.
Тёма вприпрыжку забегал по комнате. У туалета выстроилась очередь. Я еле терпела: очень уж хотелось увидеть, чем это закончится. Артём встал на четвереньки и оскалил зубы. Саша рядом со мной от смеха сполз на пол и там остался. Тёма вскочил и изобразил испуг, потом опять опустился на четвереньки с оскаленными зубами и зачем-то помахал сзади себя рукой; потом опять изобразил испуг и с надеждой уставился на нас. Большая часть из нас была в отключке.
– «Идиот»? – предположил Витёк.
– Сам ты идиот! – окрысился на него Артём.
Потом, видя, что от нас толку не добьёшься, изменил тактику: показал большие глаза, большие уши, оскалил зубы, сделал вид, как будто проглотил кого-то, и удовлетворённо погладил свой живот.
– «Красная Шапочка»! – осенило меня на мою беду, потому что Тёма, решив отомстить, загадал «Деда Мазая и зайцев»!
– Да-а-а… – только и смогла сказать я.
Как же это показать?! С ума сойти! Я показала бороду.
– Транссексуал! – заявил Витя.
– Витёк, у тебя все мысли об одном! – бросил ему Дима. – Знаешь, у кого чего болит…
Витя развёл руками. Я опять показала бороду и встала.
– Ну и что? – спросила Ксюша. – Мужик с бородой?
Я покивала.
– Нам что, всех мужиков с бородами перечислять?
Я понуро развела руками.
– А больше никак нельзя? – спросил Ильнар.
Я опять развела руками.
– Да-а, – протянул он. – Лев Толстой?
– Нет.
– Дед Мороз? – спросил Дима.
– Карабас Барабас? – предположила Ксюша. – Распутин? Пугачёв?
Я помотала головой, потом решила пойти другим путём: показала ушки над головой, сложила руки перед грудью и запрыгала.
– Кенгуру? – хихикнула Диана.
– Заяц! – крикнул Женя.
Я показала ему большой палец и широко развела руки.
– Беременный заяц? – сказал Дрон.
Я погрозила ему кулаком и снова развела руки.
– Большой заяц? – внесла свою лепту Инга.
Я помотала головой и, опять изобразив зайца, показала один палец, потом два, потом десять.
– Много зайцев? – спросил Женя.
Я радостно покивала головой, потом показала бороду и изобразила движение веслом, но эти идиоты думали явно о чём-то другом!
– Мужик палкой убивает зайцев? – предположила Наташа.
У меня просто руки опустились! Что за дураки собрались, один другого стоит! Я вновь изобразила зайцев, добавив ещё один штрих: как они плачут, потом показала, как мужик, то есть дед, поднимает их и кладёт в лодку, потом я отчаянно гребла веслом, а потом радостно выпрыгивала из лодки и стремглав бежала в кусты! Закончила я под бурные и продолжительные аплодисменты, народ валялся кто где и изнемогал от смеха.
– Николай Алексеевич Некрасов «Дед Мазай и зайцы»! – громко провозгласил Димка.
Я изумлённо уставилась на него.
– Я давно догадался! – так же торжественно сказал он.
– Так… ты что же молчал?! – от негодования у меня дыхание перехватило.
– Понравилось, как ты зайчика изображаешь! – он улыбнулся.
– Ну, я тебе сейчас загадаю! – прошипела я.
И загадала! «Мцыри»! Как же он старался! Изображал барса; катаясь по полу, показывал схватку, загонял барсу в горло острый сук и в мучениях умирал, потом отползал в сторону и умирал вновь – словом, из нашей компании никто, кроме меня и него «Мцыри» не читал, и все Димкины старания были зазря… Под конец он перекрестился и упал навзничь.
– Ты монах? – вдруг спросил Витя.
Мертвец мгновенно воскрес и закивал головой.
– Монах… – пробормотал Витя. – Это произведение девятнадцатого века.
Митя согласился.
– Пушкин? Лермонтов?
Митя показал два пальца.
– Оба?
Димка опять упал навзничь и вновь показал два пальца.
– А, второй? – догадался Витя. – Лермонтов?
Димка так закивал головой, что она у него чуть было не отвалилась.
– «Герой нашего времени»?
– Нет! – Дима, казалось, потерял надежду, как вдруг Витёк хитро посмотрел на него и сказал:
– «Мцыри»?
Дима встал на колени и воздел руки к небу:
– Слава тебе, господи! Свершилось!!!
– Ну, загадывай! – Витя гордо вышел вперёд. – Сейчас я вам покажу!
Уж не знаю, чего он там хотел показать, может, «Войну и мир» в миниатюре, но Димка что-то шепнул ему на ухо, и Витино лицо перекосилось:
– Ну нельзя же так! – взмолился он.
Митя был непреклонен:
– Кто у нас будущий оскароносец?
Пришлось Витьке покориться. Он глубоко вздохнул и, присев на корточки, запрыгал.
– Заяц? – Инга выдвинула испытанную версию.
– Ква-ква! – с кривой миной сказал Витя.
– Лягушка! – «догадалась» Диана.
Потом Витя встал, показал руками овал, начал туда что-то говорить, вытащил кошелёк, отсчитал деньги и протянул в окошечко. Причём всё это получалось у него так овеществленно, что мы как будто видели в его руках кошелёк и деньги! Затем он взял из окошечка что-то, поблагодарил, накинул на плечи рюкзак, в руки взял по тяжёлой, о-очень тяжёлой! сумке и, переваливаясь, куда-то пошёл. Остановился, протянул что-то кому-то, изобразил как кто-то берёт это что-то, читает и возвращает Вите. Витя опять пошёл, потом с довольным вздохом уселся, раскинул руки, словно летит, и несколько раз квакнул.
– Лягушка – путешественница! – вскрикнул Женя.
– Точно!
– Зачем так сложно? – удивилась Лена. – Показал бы ещё уток… А то я сразу и не поняла…
– Мне захотелось так! – сказал Витя.
– Классно у тебя с предметами выходит! – дружно позавидовали мы.
Он скромно пожал плечами и сел. Мы ещё немного поиграли в «Крокодила», потом девочки предложили погулять. Никто не возражал. Мальчишки захватили с собой фейерверк, мы быстро оделись и вышли на улицу. Немного побегали, повалялись в снегу, которого было не очень-то и много этой зимой, пожгли петарды и ракеты, повизжали от восторга, замёрзли и побежали греться. Было уже около пяти. Опять захотелось есть. Уселись за стол и с удвоенным аппетитом набросились на остатки салатов, бутербродов, курицы с картошкой, девочкам налили остатки шампанского, мальчики наконец-то добрались до водки.
– Может, не надо? – сказала Ксюша.
– Романова, не встревай! – заявил Дрон. – Это мужская игра!
Он притащил рюмки и разлил водку. Я обратила внимание, что Димка и Артём не поддержали в этом пацанов, а вот Лена и Диана приняли участие! Маринка тоже было потянулась с рюмкой, но я так свирепо зыркнула на неё глазами, что она поспешно отдёрнула руку.
Ксюше внезапно стало не по себе, и она убежала в туалет. Когда вернулась, мы вновь сдвинули бокалы и поздравили друг друга с Новым годом. Артём предложил потанцевать, но нам больше хотелось поваляться, лишь неугомонный Андрюха включил музыку и начал дёргаться в такт.
– Дрон, поставь медляк! – как-то повелительно сказал ему Ильнар, и Андрей немедленно послушался.
Меня это заинтриговало: обычно он ничьё мнение и в грош не ставил, а тут смотри-ка, какой послушный!
«Интересно, кто он ему?» – подумала я.
И Женя, и Ильнар были не похожи на ровесников Андрея, они явно были старше нас всех, им было, может, уже по двадцать, да и вели они себя не так ребячливо, как наши пацаны.
«Может, они из какой-то группировки, а Дрон у них шестёрка?» – но эту интересную мысль не дал мне додумать Димка собственной персоной! Он подошёл и вежливо пригласил меня на танец. Надо ли добавлять, что у меня моментально все мысли из головы вылетели! Я встала и положила руки ему на плечи, он обнял меня за талию. При этом нос мой оказался на уровне его груди, и, чтобы посмотреть на Димкино лицо, мне надо было задирать голову вверх! Поэтому я предпочла сопеть ему в третью пуговицу рубашки, не поднимая глаз.
Какое-то время мы медленно двигались в такт мелодии на «пионерском» расстоянии, потом я почувствовала, как его руки робко подтягивают меня поближе, и носом я почти дотронулась до его груди, на которой виднелась тёмная поросль – он снял бант и расстегнул рубашку. Я осторожно вдохнула: опять этот запах, который я впервые почувствовала, когда мы проявляли фотографии в тёмной ванной! Это Димкин запах! Немного побольше пота, поменьше одеколона, потому что все мы успели и вспотеть и устать за долгую ночь; у меня неожиданно защипало глаза: мне дорого было всё, что было в нём, даже этот кисловатый, немного луковый аромат его вспотевшего тела! Сердце моё то отстукивало чечётку, то затухало.
– Поля! – шепнул он, прервав мои мысли.
– Что? – я наконец-то подняла голову и увидела, что он тоже склонился ко мне: синие глаза были совсем рядом.
– Я хочу кое-что подарить тебе!
– Мне?! – поразилась я.
– Да. Я же забрал у тебя такого чудесного котёнка, поэтому дарю тебе другого взамен! – с этими словами он вытащил из кармана брелок с небольшой мягкой игрушкой – рыжим котёнком!
– Ой, какая прелесть! – прошептала я, ничем, наверное, не отличаясь в этот момент от тысяч других девчонок, получивших первый подарок от любимого.
– Он ещё пищит! – Дима осторожно сжал пальцы, и котёнок пискнул.
– Спасибо, Митя! – я сама не заметила, как назвала его своим «тайным» именем.
– Как ты меня назвала?! – изумился он.
– Митя… А что, тебе не нравится? – испугалась я.
– Очень нравится! Меня так никто никогда не называл! – он притянул меня ещё поближе и наклонился.
Я поняла, что он хочет меня поцеловать, закрыла глаза и вытянула губы. Его губы, мальчишеские, обветренные, дотронулись до моих, и мы поцеловались – чуть соприкоснулись губами – а мне показалось, что это сердца наши прильнули друг к другу…
Он обнял меня покрепче, и мы тихо покачивались под музыку. Сквозь полузакрытые веки я видела другие танцующие пары: Витя с Ингой, Женя и Лена, Марина танцевала с Саней, Артём – с Наташей, Дрон веселил Диану, вот только Ксюши не было видно.
«Наверное, опять плохо стало», – подумала я.
Музыка прекратилась, и мы отодвинулись друг от друга: что было естественным в танце, при ярком свете не должно стать достоянием всех. То, что случилось, было нашей личной, на двоих, тайной…
– Давайте пить чай? – включив свет, сказал Андрей. – Есть конфеты, пирожные и Линкина ватрушка!
