Читать книгу: «Красные нити времени», страница 3
– Так и сделаем, – Маадаль согласился с планом.
– Но только дай мне нож. Вдруг придется отбиваться.
Удары стали настойчивее. Пришельцы изрубали дверь с наружней стороны более усердно, стараясь быстрее добраться до тех, кто был внутри.
Маадаль с подоконника осторожно перебрался на дерево. Толстые сучья могли выдержать троих, а то и пятерых. Из-за крупных листьев все ветки, за которые держался Маадаль, были сухими. Это придавало уверенности и существенно облегчало спуск. Перебираясь с ветки на ветку, он быстро спустился с макушки до середины дерева. Через ветви, облепленные большими листьями, он осмотрел обстановку. В округе никого не было видно. Все охранники куда-то испарились. Ни разговоров, ни шагов. Ничего, что говорило бы о жизни.
Сверху продолжались удары по двери, которые через открытое окно выливались в сад.
Маадаль спрыгнул на землю и снова прислушался. Ничего, кроме ударов капель дождя по листьям.
Сверху показалась голова Липтира.
– Ну что там? – спросил шаккамец полушепотом.
– Все чисто, – заверил его Маадаль. – Можешь слезать.
Как только Маадаль договорил, из сада показались пять человек. Пока другого названия для них не было. Таких же лысых, мертвенно-белых и с желто-черными глазами, каких они видели в коридоре. Они остановились перед имением и нюхали воздух.
Вдруг из центрального входа выбежал Йорно. Из его разбитой головы текла темная кровь, заливая правую щеку и глаз. В руке он держал все тот же топор. Он остановился и стал принюхиваться. Маадаль затаился в зелени кустарника, стоявшего в нескольких шагах от дерева, с которго он только что спустился.
Йорно перевел взгляд с неба на кусты, в которых прятался Маадаль. Он сделал два глубоких вдоха и осторожными шагами пошел к Маадалю.
Липтир начал спускаться вниз. Маадаль видел, что шаккамец заеметил идущего в его сторону Йорно. Липтир затаился на ветке.
Шаги Йорно стали уверенней. Он еще не заметил Маадаля, но какое-то немыслимое чутье вело его прямо к нему. Из пятерых, которые стояли и нюхали, трое побежали в здание ломать двери, а двое направились за Йорно.
Маадалю нужно было срочно принимать решение.
– Тс-с. – Послышалось сверху.
Хошир поднял голову.
– Держи нож, – произнес Липтир, – он тебе больше пригодится.
Липтир кинул нож, но он нож не достиг земли. Лезвие застряло где-то в густых ветках.
– Проклятые океанские духи, – выругался Маадаль и кинулся бежать.
Он выбежал на одну из многочисленных тропинок, по которым они гуляли с Липтиром. Зеленая густая листва образовывала коридор, из которого мог в любой момент выпрыгнуть кто-нибудь из подобных людей. Маадаль обернулся – четыре фигуры гнались за ним. В предрассветных сумерках цвет их кожи выделялся особенным болезненным контрастом. Они гнались за ним молча, не изавая ни звука.
Липтир бежал к окраине парка. Скоро должны были начаться жилые кварталы. Там он и сможет укрыться.
«Нож бы был сейчас кстати».
Он словно перенесся в свое портовое детство, когда за ним гнались мальчишки постарше. Но только тогда он отделался синяками и ссадинами, а сейчас его ждала смерть.
Маадаль выбежал из парка на узкую улочку. Дома здесь были не такие высокие, как в центре города. Уютные улочки с небольшими садиками и парками.
Ему нужно было оторваться от преследователей и позвать на помощь. Но в такое время, когда все еще спят, было сложно кого-то найти. Он пробежал меж двух серых зданий. Стуки ног за ним не отставали.
Выбежав на другую на прилегающую улицу, он принялся бежать к жилым зданиям и парку. Возможно, там ему удастся спрятаться от них или, что маловероятно, позвать кого-нибудь на помощь. Забежав за здание, Маадаль увидел хлам, сваленный в кучу. Строительный мусор, не более. Но, торчащая из груды наваленного, крепкая палка будет кстати. Он вырвал ее из кучи и затаился за углом здания.
Когда мервтенное лицо показалось из-за угла, он нанес удар. Раздался плотный глухой звук, сопровожденный резким щелчком. Голова буквально лопнула под сильным ударом. Вязкая темно-серая жидкость брызнула на стену и асфальт. Пол головы было снесено. Тело повалилось на землю, как тряпичная кукла.
Маадаль не выпуская палку продолжил бежать, пытаясь спрятаться среди домов. Он понял, что нужно бежать к центру города. Там больше шансов найти какую-нибудь помощь.
Хошир бежал по узкой улочке меж домов и увидел на одном из зданий лестницу, ведущую на крышу. Он бросился туда, чтобы увидеть все, что происходит внизу. К тому же наверху было легче отбиваться от преследователей.
Он быстро взбежал по лестнице и попал на крышу здания, где перед ним оказалась уютная площадка со скамейками, заставленная зеленью. Пробравшись до края крыши, он взглянул вниз. Йорно и еще двое осторожно шли по улице. Темно-багровое пятно на лице проповедника красовалось зловещей кляксой. Все четвоеро то и дело останавливались и принюхивались к воздуху.
Маадаль, спрятавшись среди кустов небольших деревьев, которыми было утыкано свободное место на крыше, посмотрел в другую сторону, откуда раздавались крики. Он увидел, как убегающего мужчину повалил на асфальт лысый и мертвенно-белый человек. Нападавший схватил голову мужчины и бил ее о землю, пока она не превратилась кровавое нечто.
Между тем трое преследователей сейчас проходили, все так же принюхиваясь мимо его здания. Йорно шел впереди, а остальные следовали за ним как послушные животные. Они осторожно прошли его здание, пока один из них, самый последний, вдруг обернулся и бросил взгляд на крышу. Его зловещие желтые глаза были прикованы к зелени, в которой прятался Маадаль.
Он кинулся к нему.
Маадаль выбрался из кустов и приготовился к атаке, подняв окровавленную палку. Моменты ожидания сумасшедшего пришельца тянулись мучительно, словно нитями проходили через его нутро. Кристально чистый страх и жажда жизни были сейчас воедино в его голове, груди и руках. Нервы были навзводе, готовые среагировать на любой раздражитель. Он замер. Сейчас он понял, что стоит под серым небом и на него падает редкими каплями дождь.
Грохот шагов по железной лестнице становился все ближе с каждым стуком его сердца.
Как только человек показался на крыше, Маадаль молниеносным движением нанес мощнейший удар, сбивя охотника с ног. У этого череп оказался крепче – голова была на месте. Но большая красная трещина кривой линией рассекала лоб и уходила куда-то к затылку. Желтые болезненные глаза смотрели в серые тучи на небе. Открытый рот был словно черная бездна.
Маадаль перестарался. Теперь в его руках красовался лишь небольшой короткий огрызок его палки, а второй валялся в ногах у охоткника.
– Проклятье, – выругался Маадаль.
По лестнице застучали шаги – нужно было срочно выбираться.
Хошир кинулся к другой части крыши в надежде найти дверь, ведущую в зданаие, или запасную лестницу. Попытка не увенчалась успехом. Был бы Йорно один, то он бы еще мог с ним справиться. Но их было двое. Они могли запросто его поймать и убить.
Он оказался в тупике.
Он увидел, что задняя часть здания выходит в сад. Пышные деревья застилали зеленым ковром огромную пригородную зону. Вдалеке виднелось имение, где Маадаль провел все эти дни с Липтиром и Олвачи.
Шаги приближались железным грохотом.
Необходимо было сделать выбор: прыгнуть на дерево или принять бой. В обоих вариантах рассчитывать на полную сохранность не приходилось.
Как только показалась разбитая голова Йорно, а за ним его приспешника, Маадаль бросился с крыши вниз на кустарник. Перед его глазами мир проматывался как бешеное колесо. Его вгляд погрузился в зеленую гущу. Тело билось о ветви. Он делал жалкие попытки ухватиться за что-нибудь. Внезапно его поймала толстая стволовая ветка, на которой он повис, держась руками. До земли оставалось пол человеческих роста. Маадаль перевел дыхание и отпустил руки.
Когда он уверенно стоял на земле, то почувствовал, что ему сложно дышать. Что-то в груди было нарушено.
«Это только еще не хватало».
Ребро. Оно было сломано. Тут и гадать было нечего.
Не успел он прийти в себя после падения, как над его головой раздался треск ломающихся веток. Один из преследователей воспользовался методом хошира. Маадаль продолжил бег в сторону центра, но быстро бежать уже не получалось.
Хошир стал петлять среди кустов и деревьев, чтобы скрыться из виду. Его дыхание было затруднено. Каждый вдох и выдох дарил ему боль, которая растекалась по всему боку. Он начал замечать, что на безымянном пальце левой руки начала просыпать пульсирующая боль. Он взглянул на руку – палец опух и посинел.
– Этого еше не хватало, – произнес он вслух. Его собственный голос показался ему странным, неестественным.
Около парса он пробирался через деревья парка, ориентируясь по высоким башням трезубуца. Ему нужно было попасть туда, где были люди.
Убегая от погони, он заметил, что дождь перестал идти и серые тучи сменились синими небесами. Скоро будет рассвет.
Когда он выбежал из парка на улицы города, то увидел хаос. Толпы народа отбивались от бледнокожих одинаково одетых убийц. По всюду были слышны женские крики и плач детей. Где-то шла борьба, а где-то скорбили по погибшим. Кто-то, взяв с собой всех детей, пробирался через закаулки прочь из города. Пятна крови виднелись везде, куда бы он не посмотрел. Маадаль оглянулся и увидел, что за ним следует лишь Йорно, мелькая своей разбитой головой. Второй, по-видимому, разбил голову о ветви или о землю.
Маадаль выругался. Силы стремительно покидали его. Боль в пальце и боку беспощадно отнимала спасительную энергию его тела. Хошир спешил к главной площади города. Там-то точно будет кто-нибудь из трезубца.
Когда он вбежал на просторную площадь, он еле стоял на онимевших ногах. Он увидел людей в форме, которые орудовали мачете, убивая бритоголовых, и остановился. Дышать было тяжело. Он с трудом пропихивал воздух в легкие.
И вдруг он боковым зрением заметил, что на площади показались люди в свободных оранжевых мантиях. Их было примерно около десяти человек. У каждого в руке было по кувшину. Одеяния напоминали мантии болано Энндуары.
Раздался странный гул, как будто трубили в огромную трубу. Крики, плачи, стоны – все стихло. Затем стало происходить невообразимое Все убийцы выходили или выползали на площадь и двигались к стоящим людям в оранжевых одеждах. Люди в форме замерли с занесенными мачете, готовые продолжать рубить и резать.
Убийцы подоходили к монахам, а те давали им какую-то жидкость, которую они черпали из кувшинов маленькими ложками. После этого происходило нечто странное. Все, кто выпивал жидкость, отходили несколько шагов в сторону и начинали буквально испарятся. Их кожа плавилась и большим кусками валилась на землю. Кости рассыпались в прах. После каждого подошедшего оставались лишь кучки скомканной одежды и какой-то слизи. Йорно, ковыляя подошел к монаху и испил из ложки. Через короткий миг от него осталась лишь небольшая горка черного тряпья.
Гулы труб были слышны еще несколько раз подряд. За работой монахов наблюдали все жители города, которые находились поблизости. На фоне взошедшего Газзалакса и восходящего солнца жители Лигерхальда получили спасение от странников, которые прекратили бойню и стали избавлять город от убийц.
Чудесное спасение, которое происходило на глазах у толпы, для Маадаля, как для стратега и политика, казалось спланированным ходом. И тут он понял, что все его планы и замыслы были уничтожены этими монахами, которые в солнечных лучах поили кровожадных бледнокожих убийц. Священные посланники Восьми Лун вершили божественную волю, в которой умирала вся власть хошира Энндуары. Вся его жизнь рушилась под звуки удивленных возгласов, которые раздавались из толпы, и шипение бледных тел. У него не было никаких сомнений, что это сделали близкие ему люди.
5. Шаккам. Ауддгорф
Остров нежился в предутреннем безмолвии. Каждый его уголок был окутан тишью и предутренним холодком. Ровно подстриженные деревья стояли в ожидании утреннего ветерка. Аккуратные домики и шикарные коттеджи стояли в одиночестве, словно покинутые. Большое строение посреди острова черным монолитом протыкало его насквозь, а в его окнах отражались луны и бесчисленные звезды.
Утро тут наступало быстро. С первыми лучами сразу же начинали щебетать птицы, шуметь океан и шнырять лекгий ветерок по улочкам и аллеям. Сонные охранники и технические работники бродили как одинокие насекомые, подготовливая Ауддгорф к торжественному открытию.
Одинокая тонкая фигура человка шла бесшумно меж домиков и озиралась, чтобы быть не замеченной. Человек шел только по траве, чтобы его шаги не смогли привлечь внимания изредка появлявшихся охранников. Он часто останавливался, чтобы вслушаться в подозрительные шорохи либо шаги. Он это проделывал каждую ночь, пробираясь к заветному коттеджу в восточной части острова, и еще ни разу не был замечен никем, кто осматривал остров. Для него это было некой игрой с неугасающим интересом, в которую он играл сам собой. Он проложил маршрут, который казался ему самым безопасным, хотя и приходилось удлинять путь.
Добравшись до заветного дома, он еще раз огляделся. Все было так, как он хотел. Он осторожно наступил на дощатое крыльцо. Свежие доски еще не скрипели и не выдавали ночного гостя.
Бесшумно пробравшись в коттедж и дойдя до спальни, ночной гость увидел ее. Она лежала на кровати и спала нежным сном. Сьяр чувствовал как воздух был наполнен цветочными ароматами и запахом женщины. Как только он хотел сделать шаг, раздался голос, от которого он невольно вздрогнул:
– Ты думаешь, я не видела в окно как ты крался к коттеджу, Сяьр?
– Я думал’як что ты спишь!
В ответ послышался легкий смешок, вызванный его каким-то детским акцентом.
– Я тебе говорила, что твой чудоковатый акцент нравится мне все больше и больше. – И в этот момент Улефида откинула одеяло и перед лицом Сьяра предстало ее полностью обнаженное тело.
В слабом свете, который пробивался сквозь занавески Сьяр увидел очертания тела Улефиды: ее большую мощную грудь, крепкий живот, мощные бедра. Сьяр стоял завараженный, хотя уже видел Улефиду голой и не раз. Но в этот раз она показалась ему совсем иной. В ней было настолько много манящего и страстного, что Сьяр не мог отвести глаз.
– И чего ты ждешь? – произнесла Улефида.
Сьяр, очнувшись, стал быстро стягивать с себя одежду на ходу. Ее это рассмешило. Как только Сьяр попал в теплые объятия Улефиды, то сразу же забыл обо всем на свете.
После продолжительных возлияний Улефида провалилась в глубокий сон. Но Сьяр не спал. Он долго обнимал ее, пытаясь заставить себя поспать, но сон так и не приходил. В голову лезли разные мысли, в каждую из которых Сьяр пытался вдуматься и разобраться.
Особенно ему на давали покоя поручения Паэля. Ему пришлось добраться до Ким-Рабаны и передать чужаку стопку старых карточек. По дороге он просматривал их и не мог понять, что же в них такое, что сам Паэль поручил ему такое задание. В них определенно была высочайшая ценность, в противном случае он мог бы передать их через корфайдеров, которые курсируют до Ким-Рабаны каждый день. Из-за этих карточек Сьяру пришлось прочувствовать морскую болезнь сполна. Весь путь до столицы и обратно его безжалостно выворачивало.
За окном стало светло. Сьяр решил встать и выйти на крыльцо, чтобы своими мыслями не нарушать сон Улефиды. Он аккуратно собрал раскиданные вещи с пола и оделся в другой камнате. В окне, выходящее на узкую улочку, он проверил утреннюю безлюдность и вышел на свежий воздух.
Стрекот насекомых стал понемногу прорезаться сквозь блаженную тишину. Один край неба становился все светлее и светлее. Сьяр подошел к перилам и обвел глазами округу. Несмотря на тревожащие его мысли, он до сих пор помнил сладкие стоны Улефиды и ее прекрасное тело. Сьяр понимал, что скоро их связь с Улефидой станет явной не только всему острову, но и прайлису Гиону. И этого он боялся. Потому что Улефида очень много знает, да и он тоже. Но Сьяр настолько сильно был влюблен в Улефиду, что готов был ее защищать ее ценой свой жизни.
Слова Улефиды о том, что Садир и его сын на острове не выходили у него из головы. Он не думал, что она могла так пошутить над ним или запутать его, ведь она говорила про это в слезах. Но Сьяр даже подумать не мог, что моуласар на острове.
– Ты уже здесь?
Сьяр встрепенулся и увидел охранника, идущего по узкой улочке.
– Да’к.
– Я даже не слышал как приехала тележка, – изумился проходящий мужчина.
– Мастерство, – подытожил Сьяр.
Охранник еле заметно улыбнулся и пошел дальше осматривая территорию.
Сьяр решил прогуляться и направился в уютный парк, выходящие на побережье, неподалеку от коттеджа Улефиды.
Идя к резным скамейкам, Сьяр краем глаза заметил быстро идущую тень. Паэль. Его походка была особенной. Он двигался словно кукла, подвешанная на ниточках, но при этом очень быстро и никогда не падал. Паэль определенно куда-то спешил, потому что его движения были наполненны еще большей неопределенностью.
Сьяр не стал окликать Паэля, а тихо последовал за ним. Он следовал осторожно по идеально выстриженному газону меж деревьев. Хотя надо отдать должное Паэлю, несмотря на его раскардиированные шаги, он тоже двигался очень тихо. И как по воле судьбы на встречу ученому не попадался ни один человек. Паэль шагал к центру острова. Его длинный плащ развивался на ходу и то и дело цеплялся за кусты, окаймлявшие узкие дорожки. Паэль чуть слышно выругивался и спешил далее.
Через короткое время чудаковатые шаги ученого привели его к Игле, огромному зданию в центре острова. Сьяр было подумал, что Паэль зайдет внутрь, но ученый вдруг резко остановился, почесал лоб, как будто вспоминал путь, и двинулся дальше. Сьяр следовал за ним, как кошка выслеживавшая одинокого птенца, который только что выпал из гнезда.
Паэль в той же манере обошел Иглу и направлялся к побережью через сад. Под ногами он не замечал ни клумб с цветами, ни маленьких кустарников. Он был словно одержим чем-то. Сьяр не редко видел ученого в таком состоянии. Это с Паэлем происходило в то время, когда он обдумывал очередную идею. В такие моменты он мог случайно зайти в океан или усесться в чистом костюме прямо на пыльную дорожку. Странный этот Паэль, но Сьяру он нравился.
Ученый определенно шагал к берегу. Сьяр знал, что там не было практически никаких построек, так как это быо пляж. Может он просто будучи в своих мыслях заплутал, как это часто с ним бывало?
Ученый спешил. Это было видно по еге действиям. Он словно бросал вызов предутреннему спокойствию. Ноги Паэля стаи утопать в мелком золотом песке. Сьяр в это время спрятался за небольшим кустарником, из-за которого был хороший обзор. Внезапно Паэль остановился перед небольшой деревянной квадратной постройкой для переодевания. Немного подумав, он двинулся к следующей. Совсем неожиданно для Сьяра ученый зашел внутрь. Сьяр осторожно вышел из-за куста и зашагал по песку. Паэль не показывался.
«Что он там делает», – пронеслось в голове у парня?
Сьяр остановился и прислушался. Никаких шорохов или стуков не было, как будто ученый испарился. Сьяр поплелся дальше. Песок был настолько вязким, что его туфли с легкостью утопали в нем. Идти было очень не удобно.
Когда Сьяр подошел к деревянному кубу. Он еще раз прислушался. Тишина была такой же как и мгновение назад. Внутри ничего не происходило, но дверь была закрыта. Сьяр медленно повернул ручку и дверь поддалась. Он даже и подумать того, что он мог увидеть в следующий миг.
Сьяру, перед тем как войти, представлялись самые страшные картины того, что могло произойти с Паэлем. Но каково было его удивление, что, войдя внутрь, он не обнаружил ученого. Сначала он не мог поверить своим глазам. Куда мог деться Паэль из такой маленькой постройки. На дощатом полу не было даже намека, что сюда заходил ученый. Все было привычно: небольшая табуретка, ряд крючков для одежды, компактное зеркало на стене.
Он еще раз обвел помещение взглядом. При тусклом свете, который просачивался в небольшие щели под потолком, все было как обычно. Но при этом куда подевался Паэль, Сьяр не мог понять. Он даже себе представить не мог, что такого сделал ученый, что буквально испарился с такой быстротой.
Парень еще раз сделал попытку понять, что же здесь произошло, но ему так и не чего и не пришло в голову. Как вдруг Сьяр почувствовал откуда-то холодный воздух, который просочился через его тонкие штаны. Сьяр замер и перевел взгляд на пол. И тут до него дошло, что такой же холодный воздух встречал его всегда в тоннеле по пути в Ауддгорф. Значит где-то здесь подвал. Сьяр стал осторожными шагами притаптывать доски в поисках входа в подвал.
Совсем скоро он нашел его. Квадратная крышка люка была искуссно замаскирована в полу в углу постройки. Парень присел и стал шарить в полутьме рукой в поисках возможной ручки для открытия люка. Ничего не найдя Сьяр просунул пальцы между досок и потянул тяжелую крышку на себя. Квадратная конструкция поддалась и уже через миг Сьяр заглядывал в черную пасть тоннеля, ведущего в куда-то вглубь.
Он осторожно поставил ногу на тонкий прут ступеньки, ведущей в темноту. Спускаясь, он то и дело поглядывал наверх, так как там был единственный источник света. Когда его нога коснулась пола, Сьяру стало спокойнее. Он был впервые в этом месте. Тут было не просто прохладно, а очень холодно. Тонкая одежда Сьяра стала абсолютно не пригодна в этом помещении. Тут был достаточно странный запах железа перемешанный с пылью.
Его глаза долго привыкали к темноте, но так и не смогли одержать над ней верх. В этой грозной темноте висела такая же грозная тишина. Вдруг где-то справа послышалось клацание. Сьяр опираясь на стену последовал навстречу звукам, осторожно переставляя ноги. Подвальный холод пробрался до всех уголков его тела. С каждым шагом звуки становились отчетливее.
Внезапно клацания затихли и в конце темноты появился свет. Теплый и манящий свет, как будто солнце рождалось именно здесь. Сьяр пошел более уверенно на источник. Вместе со светом и послышался мужской разговор. Говорил определенно Паэль. Его слова искажались эхом подвала и долетали до ушей Сьяра булькающими и размытыми.
Дойдя до источника света, Сьяр понял, что лучи лампы разрезали темноту из примыкавшего коридора. Он осторожно высунул голову, чтобы посмотреть, что там происходит. Речь Паэля стала более разборчивой. Ученый говорил о том, что скоро все будет кончено. Но что? Свет лился из открытой щели, которую формировала приоткрытая дверь. Прищуренными глазами Сьяр разглядел отделанную белым мрамором комнату и край выступающего стола.
– … это может показаться странным, но я и сам заложник ситуации. И не по моей воле вы оказались здесь.
«С кем это он разговоаривает? Неужели Улефида была и вправду права», – словно озарение пронеслось в мыслях Сьяра.
Сьяр, завороженный речью Паэля, уже не чувствовал холода. Он был настолько увлечен тем, что говорил Паэль, как не заметил что прислонился к холодной стене, из-за которой смотрел на свет.
– Я не могу изменить обстоятельства, которые сейчас созданы на Ауддгорфе, но смогу их поменять позже, когда пыль от вашего исчезновения осядет на головы шаккамцев.
– Это проделки прайлиса Гиона? – голос Садира был спокоен и разносился бархатным эхом по коридорам подземелья.
– Возможно, – нейтрально ответил Паэль. – Однако я сегодня пришел сюда к вам с одной целью – уведомить вас, что вы, мой моуласар, и ваш сын тут в полной безопасности. Что вам и вашей семье ничто не угрожает.
– А как же моя дочь, Диола?
– Ваш преданный войн Ордис будет оберегать ее как свою собственную дочь.
– Но кто же сейчас управляет Шаккамом? И что происходит в Ким-Рабане?
– Пока всем руководит ваша дочь. Согласитесь, она уже взрослая, чтобы принимать решения. Тем более она с вами постоянно присутствовала на Советах, а это очень хороший опыт в понимание всех нужд государства.
Затаилось молчание. После чего Садир начал:
– Значит так, мне необходимо, чтобы прайлис Гион при первой возможности прибыл сюда и освободил нас с Олвачи. А потом объяснил, для чего он нас сюда поместил…
– Для вашей безопасности, мой моуласар.
Но Садир словно не слышал Олвачи и продолжал:
– Если он этого не сделает, то я найду способ передать Ордису приказ начать охоту на Гиона и на всех его приспешников, и тогда он зальет кровью проклятый пучиной Ауддгорф и дома всех тех, кто служит Гиону. А как вы знаете, Паэль, вы тоже окажетесь в их числе. Ведь у вас большая семья. Вы сейчас не с ней, но она все же есть.
В той холодной тишине, ответ Паэля казался тусклым и бесцветным. Все же Садир знал, чем можно припугнуть каждого человека в Шаккаме. Ордис был его божественным орудием, которое могло найти и предать смерти каждого, кто навредил семье моуласара. Об Ордисе в Шаккаме уже слагались легенды. Его нелюдимость и боевые навыки вызывали у простых граждан страх и уважение. Его имя даже проникло в далекие лесные деревни, что когда люди оттуда приезжали в города, то часто спрашивали то место, где можно увидеть Ордиса.
– Мой моуласар, – неуверенно начал Паэль, – Я сам оказался заложником ситуации. Моя семья уже находится под чутким контролем…
– Что происходит на этом острове? – вмешался голос Садира в причитания Паэля.
– Остров? Тут происходит нечистое… Тут все давно проклято демонами пучины. Только благодаря лунам и их свету мы еще живы.
– Паэль! – Резко оборвал Садир. – Что здесь происходит? Почему нас держат здесь?
– Здесь проходят опыты над людьми, – с горечью проговорил ученый. – Я бы с радостью отказался от всех своих наград и признаний, лишь бы покинуть это место. Но у меня договор с Гионом…
– Под самым моим носом… – обреченно произнес Садир.
– Не печальтесь, мой моуласар. – После этих слов послышался шорох одежд Паэля. – Стоя на коленях перед вами, я обещаю, что любым способом вытащу вас с острова. Раз я не уберег свою семью от рук прайлиса, то уберегу вашу, даже ценой своей жизни.
– А что с поездкой в Лимессу? Вы понимаете, что это будет плевок в сторону Шаккама и грязное пятно на его репутации.
– Об этом не беспокойтесь, мой моуласар, – продолжал оправдываться Паэль. – Я подготовил для поездки вашу копию и копию Олвачи. Гирдан и молифекс отправились в Лимессу вместо вас.
– Что? Гирдан? Молифекс? О чем ты говоришь? – Садир был явно не в восторге от услышанного.
– Гирдан, – Паэль замешкался. – Понимате, это точная копия человека, который просто служит и выполняет заданные алгоритмы. А вот с молифексом все посложнее. Это можно сказать управляемая… бомба.
– Что? – Видимо, Садир не верил своим ушам.
– Это тоже прототип человека, но там другие процессы, – Паэль был увлечен объяснением. Это ощущалось по его голосу. – Тот и тот экземпляр разлагается со временем, только в молифексе во время разложения образуется много яда, который, в конечном итоге, разрывает экземпляр.
– Значит, в Лимессе совершен взрыв? – удивленно и с негодованием спросил Садир.
– Думаю, что к этому времени уже да. Если экземпляр не изолировали, конечно. Хотя…
– Ты понимаешь, что это значит? – взревел Садир. – Это конец всем нашим усилиям по сближению с Лимессой. Ты понимаешь, что произошло?
Паэль в манере провинившегося мальчика стал оправдываться перед моуласаром, соглашаясь с его доводам и своей виной.
Сьяр, слушавший разговор в холодном коридоре подземелья, окончательно замерз. Все тайны, с которыми пришел Паэль в подземелье, он ознакомился. Подбородок стал трястись, выбивая еле слышную дробь его собственными зубами. Нужно было уходить – скоро аудиенция подойдет к концу.
Паэль говорил серьезно. В его словах не было ни единого намека на сарказм или преувеличение. Ученый сам находился в незавидном положении.
Сьяр побрел обратно к тусклому свету, который падал через круглое отверстие. Он шел не слышно. Делать он это умел идеально, так как случалось столько обстоятельств, когда приходилось притворяться тишиной. Путь наверх оказался более смелым и быстрым, чем спуск.
Выйдя из кабинки, Сьяр почувствовал, что теплый океанический воздух просто обжигал его окалевшее тело. Он отошел к другой постройке, чтобы не попадаться на глаза ученому. Небо было светлым и ожидало солнца.
Через некоторое время солнце стало пробиваться сквозь окенический горизонт, слепя своими лучами глаза Сьяра. Парень смотрел на бликующие волны, которые словно искры разжигали в его голове тревожные мысли.
«Все таки Улефида была права. Моуласар в опасности. И мы тоже! Да что там мы – весь Шаккам!»
