Читать книгу: «Послание», страница 2

– Нет, – ответил шеф. – Мы, как правило, не делаем этого. А зачем?

– Прикажите сегодня же установить в зале скрытые камеры и вести запись каждого собрания и каждой конференции. Это позволит нам вести наблюдение за аудиторией в зале и сразу выявлять информатора – утечку информации. Теперь, пригласите секретаря и пресс-секретаря для того, чтобы написать небольшую статью о том, что обнаруженное вами излучение, удалось расшифровать и, более того, вычислить объём «послания от Бога» в килобайтах или в мегабайтах, как вам угодно…

– А как ты узнал пароль для экстренной связи со мной? – недоумевающе спросил шеф.

– Я не первый год работаю в этом учреждении – не новичок, поэтому некоторые секреты знаю, но не разглашаю их, – спокойно ответил Жак.

– Послушай, Жак, почему ты не сидишь в этом кресле, если ты такой умный? – традиционно спросил шеф, когда ему становилась понятной мысль сотрудников, и он был всецело согласен с данными доводами. – Иди, работай, работай!

Жаку ничего не оставалось, как идти в свой отдел и продолжить работу. Он был крайне доволен тем, что удалось убедить и направить шефа на нужные действия, которые считал почему-то правильными. С какого-то момента времени Жак поступал относительно странно – он недолго думал над сложными вопросами, быстро находил правильное решение, умел убеждать других в своей правоте. Нет, это было у него не с раннего детства, а относительного недавно и проявлялось особенно в сложных, критических ситуациях. Порой Жак и сам не знал, откуда у него берутся подобные решения, но они брались, и это обстоятельство было странным.

Он пришёл в свой отдел и традиционно начал принимать телеметрию со спутника, который обнаружил это странное излучение. Реликтовым его можно было назвать только с очень большой натяжкой – совпадала только частота или длина волны, как принято называть, а вот плотность, другими словами интенсивность, была куда выше, чем у реликтового излучения. Вот в этом и заключалась вся шумиха вокруг него.

Никаких перемен не было замечено за это время – никаких всплесков, никаких провалов по интенсивности, ни малейшего изменения длины волны. Казалось, что кто-то включил маяк на окраине Вселенной, указывая, куда лететь космическим кораблям, чтобы не сбиться с курса.

Раньше считалось, что только квазары – самые дальние звёзды во Вселенной – были удалены от нас неимоверно далеко, они были образованы на самой ранней стадии Большого взрыва, а теперь приходится вносить коррективы в теорию «Большого взрыва» из-за этого нового излучения.

«Да, много ещё тайн и загадок хранит природа Вселенной, которые надо раскрыть современными методами», – подумал Жак, наблюдая за монитором, и продолжил: «А, собственно говоря, что мы знаем о природе Вселенной? Ничего! Цивилизация Майя знала куда больше, чем мы с нашей современной техникой. Наша техника задаёт нам больше вопросов, чем ответов. Мы только топчемся на одном месте, хотя решаем сложные вопросы, на наш взгляд, а эта сложность – не иначе, как детская забава», – заключил Жак.

– Жак, ну и как твой «маяк»? – спросил молодой астрофизик, видимо новичок.

– Живёт своей жизнью, которая нам пока непонятна. Будем разгадывать и эту аномалию Вселенной, вернее сказать – закономерность, – ответил Жак, и посмотрел на собеседника. Перед ним стоял молодой парнишка лет двадцати пяти, чисто выбритый, холёный, невысокого роста и красивой внешности. – А ты, видимо, новичок? Давно пришёл сюда? Раньше я тебя не видел, – испытующе спросил Жак.

Парнишка немного занервничал, это было видно по его лицу и осанке, но быстро овладел собою, и спокойно ответил.

– Извини, забыл представиться. Меня звать Джон, недавно окончил астрофизический Университет и только две недели, как работаю здесь.

– Университет, а в каком штате? – уточнил Жак.

– А тебе это так важно? – спросил Джон.

– Да нет, просто мой младший брат недавно окончил астрофизический Университет, и я подумал, что вы могли бы быть сокурсниками и одного года выпуска, – решил немного успокоить Джона Жак.

Настала пауза. Джон не знал, что отвечать и нервничал, а Жак, видя такое замешательство Джона, понял – он не астрофизик, никакого подобного Университета не оканчивал, а является просто осведомителем – «уткой» из какого-то издательства. Пауза могла быть и дольше, но её остановил Жак:

– Хорошо, Джон, иди работать, и мне надо провести аналитику…

«Вне всякого сомнения, именно этот парнишка и есть осведомитель, и ко мне он подошёл, как к открывателю этого излучения, за новой инфой. Не буду торопить ход событий, он ещё проявит себя – окончательно „засветиться“, а то получается, что только один я первым открываю и раскрываю все события. Пусть другие немного поработают», – заключил Жак, и занялся последовательной аналитикой этого излучения. А Джон пришёл к своему рабочему месту, и понял, что он на волоске от провала. Его раскроют рано или поздно, вопрос только времени и места. Расплата будет большой и громкой. Джон решил, что, не далее завтрашнего дня, он напишет заявление об уходе.

Так прошёл ещё один день, который не принёс ничего нового в разгадке этого излучения. Новым было только то, что Жак, невольно для себя, выявил источник утечки информации в такой грандиозной организации, как NASA. Раньше казалось, что никакой муравей не проскочит через охрану и тщательную проверку в отделе кадров, но выявилась брешь в защите, в которую проник сам человек с изворотливым умом и поддельными документами. Такого никто не мог ожидать, а вот случилось – позор для всей защиты! Президент хорошо тряхнёт всёх и вся, если эта новость дойдёт до него.

Жак проанализировал все данные, уж в который раз, и ничего нового, утешительного не выявил. Всё осталось на том же уровне, как и в первые часы открытия этого излучения. «А действительно, очень похоже на маяк, луч которого направлен на Землю, – думал Жак, собираясь ехать домой. – „Луч“… Стоп! Надо получить данные с двух спутников, которые „висят“ на геостационарных орбитах (неподвижно над Землёй), но на противоположных сторонах от Земли, соединить их вместе, получится большой телескоп с диаметром электронного „зеркала“, примерно, в сорок тысяч восемьсот километров. Тогда и данных будет гораздо больше. Так и сделаю», – закончил Жак, и поехал домой.

Он припарковал машину около гаража, и немного удивился картине.

Во дворе дома никого не было: ни Саманты, ни Николь. Это немного насторожило Жака. Он закрыл дверцу машины, вошёл в дом, и решил выяснить всё у Линды. Особого значения не придавал, но было интересно.

– Линда, привет! Как дела? Что нового и чего плохого? – на оптимистической ноте спросил Жак.

– Жак, привет! – ответила Линда спокойным голосом. – Особых новостей нет и плохого ничего нет, всё в своём русле и с нормальной скоростью.

– А где Саманта и Николь? Я их что-то не вижу? У них всё нормально?

– Да, Жак, всё нормально. Ты просто оказался прав – детская любовь не такая уж и прочная. Это я такая дурёха – сразу всё воспринимаю за чистую монету…

– А ты, случайно, не причастна к этому?

– К чему, Жак?

– К разрыву дружеских отношений между Самантой и Николь? – немного строже спросил Жак.

– Да ты что? – удивилась Линда. – Я не видела Николь со вчерашнего вечера, а Саманта пришла из школы, заперлась в своей комнате и не выходит.

– И чего ж она там делает?

– Не знаю… Сходи сам и спроси. Может тебе откроет? Наверно переживает разлуку с Николь?

– Ты, как мать, должна первая поговорить с дочкой, успокоить её, вселить надежду и веру в завтрашнем дне… – назидательно сказал Жак.

– А мне службу спасения вызывать для вселения надежды в завтрашний день? – с язвинкой в голосе спросила Линда.

– Просто Саманта перестала доверять тебе и не более… – заключил Жак и отправился в комнату дочки для выяснения текущего момента.

– Саманта, открой, пожалуйста, дверь – поговорить надо.

Но Саманта молчала. Жак прислушался, и очень тихое бормотание донеслось до его слуха, оно не было простым лепетом, то была молитва. Саманта молилась.

«Господи! К Тебе обращаюсь! Пожалуйста, не спеши отвергать моё малое обращение, дослушай до конца и сам реши, пустая моя просьба или нет. Прости, что не знаю, как к Тебе правильно обращаться какими словами и в какой последовательности. Пойми правильно – я малая девушка, и прошу не за себя, а за школьного друга, которому очень тяжело и нужна только Твоя помощь. Не училась я в богословском колледже, не стажировалась в церквах, я – обычный человек. И как обычному человеку, хочется одного – чтобы всё работало нормально. Помоги Николь справиться с его недугом. Сделай так, чтобы он встал на ноги, и у него была нормальная жизнь, а не в коляске. Это будет самое великое чудо для него и меня. Я знаю, что всё в Твоей власти, и на всё Твоя воля, а не моя. Но всё же усердно прошу Тебя, Боже мой, помоги Николь избавиться от этого недуга. Ему сейчас очень тяжело и больно – все врачи отказали ему, поэтому я и обратилась к Тебе, Господи. Ну, пойми меня правильно, Господи!»

Жак был крайне поражён, что у него с Линдой есть вот такая замечательная дочь по имени Саманта. Он не знал, кто научил Саманту так усердно молиться и верить в Бога. Он не знал, как правильно поступить в данный момент: оборвать молитву и позвать к себе или оставить её молиться? «Жаль, что Линда ничего не поймёт» – подумал он, и решил тихо сказать:

– Саманта, на ужин приходи, не задерживайся…

– Я скоро, папа, – ответила Саманта.

Жак пошёл в кухню, а Линда его уже поджидала с усмешкой на лице:

– Служба спасения не понадобилась и поддержка с воздуха не нужна? – иронично спросила она.

– У нас прекрасная дочка, лучше, чем ты о ней думаешь. Такой дочкой можно только гордиться. Я не знаю, какими словами и доводами тебе это втолковать? – задумчиво, в форме вопроса, сказал Жак.

– И чего же я такого не поняла? – парировала Линда.

– Всё со временем поймёшь и узнаешь, – заключил Жак многозначительно.

– У тебя всегда и всё на потом, а мне надо сейчас и в понятной форме.

– Линда, милая, послушай, не всё, далеко не всё, можно вот так сразу понять и толково разъяснить. Проходит некоторое время, и человек сам осознаёт и понимает всё. Надо только терпения…

– Короче, – перебила Линда мужа, – насколько человек подавать ужин?

– Как обычно, на троих, если ты не ждёшь гостей, – спокойно ответил Жак.

Из своей комнаты пришла их дочь, оптимистичная и весёлая.

– Мама, папа, привет! Какие новости и как дела?

– У нас-то всё нормально, – ответила Линда. – А вот как у тебя дела? Почему мне не открывала дверь? Я уж не знала, на что и подумать! Где же твой друг Николь, почему сегодня не приехал?

– Так, спокойно, мама, – ответила Саманта. – Не нужно лишних дёрганий и эмоций. Николь мой школьный друг и не более того. Не нужно раздувать наши отношения до космических размеров. У него сегодня некоторые проблемы с коляской – он с папой их решает… И потом, я могу одна побыть в своей комнате, чтобы мне никто не мешал?

– Интересно, а с какого времени я стала мешать тебе? – с язвинкой спросила Линда.

– Нет, мама, не в том дело… Просто иногда каждому человеку нужно побыть один на один со своими мыслями, а отвлечение от них – не всегда хорошим бывает. Верно, папа?

– Да, это так, подтверждаю! – одобрительно сказал Жак, и погладил Саманту по голове.

– Прямо, как в теории относительности – всё просто и ничего не понятно, – сказала Линда, подавая тарелки. – Заговорщики вы, только и всего. А уроки успела сделать со своей потребностью к одиночеству?

– Мама, я всегда и всё успеваю сделать…

– Хорошая у нас дочка растёт! – подвёл итог Жак.

Саманта, как всегда, молитвенно поблагодарила Бога за то, что Он дал ещё один день жизни и за ужин для утоления голода. После этого, стали не спеша ужинать. Жаку это очень нравилось, а вот Линда иногда сетовала: почему её не благодарят за приготовление пищи. Жак это помнил и добавил:

– Также мы благодарим нашу замечательную Линду – маму и жену – за приготовление этой, столь вкусной, пищи!

– Подхалим же ты ужасный, – ответила Линда. – Всегда вот так говоришь, а нет, что бы раньше сказать.

– Иерархию и субординацию надо соблюдать. Это нам потом зачтётся…

– Какой деловой! Посмотрите на него! Всегда найдёт слова, и выкрутиться. А нет, чтобы всё по-простому… Сколько лет живу и не могу привыкнуть к таким поворотам.

– Да уж, пора бы и привыкнуть за столько-то лет!

– Папа, а как на работе дела? – неожиданно спросила Саманта.

– А в каком плане? Раньше ты никогда не интересовалась моей работой, – удивлённо заметил Жак.

– Да я просто так, без умысла. Если это тайна, то и не отвечай на мой вопрос.

– Прости, Саманта, не отвечу.

– Хорошо, папа, забудь. Я же не знала про это…

– Потом, не сейчас, расскажу, а пока просто не могу.

– Муж, у которого тайны от жены и дочери, – усмехнулась Линда. – Так и об измене не узнаешь ничего!!!

– Мама, ну как ты можешь говорить о таком?! – заступилась Саманта. – Папа ведь не в супермаркете работает, а на Госслужбе, он не может рисковать положением ради праздного любопытства с нашей или с другой стороны!

– Правильно, Саманта, правильно! – одобрительно сказал Жак.

– Заговорщики… – отмахнулась Линда.

Так, не спеша, и ужин прошёл. Саманта пошла к себе в комнату, а Линда и Жак остались вдвоём.

– Напрасно ты так плохо думаешь о нашей дочке, Саманте, – тихо и назидательно заговорил Жак. – Она очень добрая у нас, таких нужно ещё поискать и не найдёшь.

– А что она не открыла мне дверь, когда я просила её об этом? Чем же она таким и занималась, чтобы не открыть двери матери? Слово-то одно могла сказать? Я же ведь волновалась за неё!

– Она просто усердно молилась, и не хотела отвлекаться. И мне она не открыла, но я услышал через дверь слова молитвы. Когда молитва к Богу идёт от сердца и души, она быстрее доходит до Того, Кому она предназначена. Молитва от ума вообще не доходит или доходит, но частично до Бога.

– Интересно, в кого она у нас такая богомольная? – спросила Линда, как бы у самой себя.

– А разве плохо, когда человек верит в Бога? – спросил Жак.

– Нет, не плохо… Но не в таком же возрасте.

– Чем раньше человек начинает верить в Бога, тем лучше. Мозг ещё не засорен разными проблемами и теоремами, значит и молитва более искренняя, и вера сильнее, чем у взрослых людей.

– Пожалуй ты прав. Только вот я воспринимаю всё в другом направлении.

– А ты воспринимай всё, как должное, тогда и жить станет проще, – подвёл итог Жак. – Хорошо, пойду, поработаю немного, новая идея пришла, надо её проверить.

– Только не очень задерживайся. Успеха, Жак.

– Постараюсь и спасибо, – ответил Жак, и направился в кабинет. А работа ждала его с преподнесением нового сюрприза.

«Так, я хотел соединить радиотелескопы двух спутников в один, и получить больше информации, чем от одного, а для этого надо найти эту пару, следовательно, надо позвонить друзьям и спросить координаты», – это была первая мысль Жака, но далеко не последняя.

Он набрал номер с шифром.

– Здравствуйте! Это беспокоит Жак Никольсоб. Мне нужна ваша помощь, друзья. Подскажите координаты и частоты связи двух спутников с радиотелескопами, один над Африкой, а второй над Латинской Америкой.

– А над Россией тебе ничего, случайно, не надо? – смешком ответили в трубке.

– Нет! – серьёзно ответил Жак. Ребята, это не шутки, это – крайне серьёзно!

– Тогда подожди минутку, выдадим… – ответили в трубке телефона, а Жак, тем временем, открыл три окна в программе. Одно окно для приёма телеметрии с одного спутника, второе – для приёма данных со второго, третье – для суммирования данных и анализа. – Вот тебе данные, записывай…

Жак быстро вводил данные в два окна и сказал:

– Спасибо, ребята, вы всегда меня выручаете в самые трудные моменты, это, действительно, очень важно, как никогда!

– Хорошо, не будем мешать, работай.

Жак только начал принимать телеметрию с двух спутников и случилось нечто, выходившее за рамки понимания. Излучение, которое раньше было абсолютно стабильным, начало «мигать» с частотой ровно в одну секунду. Его плотность то падала до абсолютного нуля, то прыгала на десять порядков вверх. Это было подобно тому, как включают и выключают лапу накаливания в комнате.

«Что же это такое? – думал Жак, наблюдая и записывая данные. – Как всё это можно понять и объяснить другим? Чего же нам ещё ожидать от такого „мигания“? Ничего не понимаю, хоть убейте!», – лихорадочные мысли перескакивали одна на другую в голове у Жака. «Быть может это сбой в программе от двух источников? Попробую отключиться от этих спутников и принять только с одного»

Жак сделал такую манипуляцию, но картина не изменилась – всё такое же «мигание», прежняя стабильность исчезла, как удалили файл в программе компьютера. Он снова решил подключиться одновременно к двум спутникам, суммировать результаты и спокойно разобраться – первые эмоции всегда мешают здравому рассуждению. Несколько манипуляций на клавиатуре компьютера, и в окнах программы побежали телеметрические данные.

«Значит, не программный сбой, а запредельный „Луч“, – подумал Жак, и сам удивился этой мысли. – Запредельный „Луч“, значит за пределами нашего понимания природы Вселенной, за пределами нашей Вселенной. Ну, это я далеко полез – Вселенная одна… Или существует вторая вселенная? Почему бы и нет?! Галактик великое множество, следовательно, и вселенная не одна. Теория Дарвина не выдержала всех доводов противников, так и теория Большого взрыва не выдержит новых открытий», – думал Жак, наблюдая за картиной событий, и фиксировал всё.

Он заметил в окне сумматора маленькую «точку», которой не было раньше – разрешение сдвоенного радиотелескопа дало больше видимости, чем одного. Это и была именно та область, откуда шло загадочное излучение. Жак немного манипулировал телескопами спутников, и выяснил, что излучение шло не сферической формы, а конусовидной, то есть луч. Но это было только первое впечатление, на самом деле «Луч» был не конусовидной формы, а цилиндрической. Направлен он был только на Землю, двигался с Землёй по её орбите вокруг Солнца, словно, кто-то светил на Землю гигантским лучом и точно управлял им, а теперь и мигал им.

«Как всё это я завтра доложу начальнику моего отдела и директору Агентства? Меня же могут обвинить в фальсификации данных и отстранить от работы. Да ещё эта проблема с двумя спутниками. Я же вышел на них без санкции начальства… Вот влип, называется по самую макушку! Зато открыл источник не просто излучения, а управляемого излучения с прямым воздействием на Землю. Пока магнитное поле Земли и атмосфера справляются с защитой, но подобные пульсации могут пробить эту защиту. Что тогда? Сильнейшие магнитные и ионные бури с выводом из строя всех электронных систем, останемся без средств электронной связи перед угрозой из Дальнего Космоса. Только этого нам и не хватало до полного счастья», – заключил Жак.

Он просидел за работой восемь часов, было пять часов утра. Ложиться отдыхать после такого открытия – бесполезно, всё равно не уснуть, и Жак решил заняться углублённым анализом своего открытия. Он просчитал все варианты, все последствия этого воздействия, но ничего утешительного не нашёл, кроме того, что шли всего третьи сутки, а результатов было выше крыши с лихвой.

Жак вышел на террасу глотнуть чистого морского воздуха. С Мексиканского залива тянуло свежестью – это, как нельзя лучше, успокаивало нервы человека после напряжённой интеллектуальной работы. Он задумался.

«А стоит ли всё это выносить на обсуждение? Поднимется суета, лишнее волнение в народе, паника, стрессы и тому подобное. Может, лучше промолчать до определённого времени? А там всё встанет на свои места. Но где то лучшее время, и не будет ли поздно? Как простой человек, я могу промолчать, ничего не будет за это, но, как сотрудник организации NASA я не могу промолчать. Это будет расценено, как предательство, и работа на другую организацию, как Пентагон. Да ещё использование спутников Пентагона с другой целью. Дёрнуло меня связаться с… Нет, лучше сразу рассказать», – заключил Жак.

Он вернулся в свой кабинет, сделал копии данных и анализа, тихо прошёл в комнату Саманты. Та спала сном младенца – ничто её не волновало, и проблем взрослых у неё не было. Жак позавидовал её безмятежности, он добрался до шкафа с игрушками, отыскал подходящую, и сунул в её недра два маленьких компакт-диска. Саманта неожиданно проснулась.

– Доброе утро, папа, – сказала она.

Жак быстро поднёс указательный палец к губам. Она поняла и шёпотом спросила:

– Что?

Жак приблизился к ней и также шёпотом ответил:

– Ничего, просто не торопись выбрасывать старые игрушки, если они тебе больше не нужны. Просто оставь их, как память о детстве, – он подмигнул ей.

Саманта поняла, что хотел сказать ей отец. Она кивнула головой в ответ и просто спросила:

– Уже пора вставать, папа?

– Нет, ещё очень рано. Поспи часок, – и Жак поцеловал дочку в голову, снова удалился в свой кабинет.

Он опять сел за компьютер, и в десятый раз проверил все данные и анализ к ним – ему очень хотелось всё правильно преподнести руководству. Жак и не заметил, как подошла Линда.

– Привет! Ты так и не ложился сегодня? – спросила она.

– Привет! Да, я сегодня не ложился, работы было очень много, – уклончиво ответил он, выключая свою технику.

– А как же ты будешь работать на работе?

– На работе я буду спать, – шутливо ответил Жак.

– Пойду завтрак разогревать…

– Нет, погоди, рано ещё. Давай, как обычно – в начале восьмого. Полежи пока.

Так прошёл ещё час…

До завтрака Саманта, как обычно, произнесла молитву Богу за то, что Он даровал ещё один день жизни и за пищу для утоления голода. На этот раз она не забыла поблагодарить и маму за вкусный завтрак.

– Как приятно слышать такое от любимой дочери! – сказала Линда, улыбаясь. – Только вот не всегда.

– Мама, я о вас с папой всегда помню и на молитве тоже.

– Какая внимательная и добрая у нас дочь, – сказал Жак во второй раз.

– Саманта, а кто тебя научил молиться и верить в Бога? – спросила Линда.

– Жизнь! – коротко ответила Саманта и добавила: – Пусть я не так долго живу, но вера в Бога приходит спонтанно, не зависимо от возраста, а, если есть вера, то душа и сердце требуют общения с Богом. Так возникает молитва, которая идёт не от разума, а от сердца и души.

Линда не смогла найти слов возражения против доводов Саманты, только глаза опустила вниз и промолчала. Только Жак ласково посмотрел на неё и незаметно подмигнул.

– Ну, мне пора ехать на работу, – сказал он, вставая из-за стола. – Вам успешно провести день и быть во здравии.

– Папа, я провожу тебя, – сказала Саманта, чего раньше не было. Линда заметила это, но снова промолчала.

У самой машины Саманта тихо сказала отцу:

– Я всё прекрасно поняла, что ты мне хотел сказать. Не волнуйся, папа, всё будет в полном порядке.

– Ты у меня очень сообразительная, – ответил Жак, и заметил корреспонденцию. Поднял её, письма отдал Саманте, а газета привлекла его внимание красным заголовком на передовой.

«Сотрудники NASA „взвесили“ послание Бога». И далее шла небольшая заметка, в которой говорилось:

«Создатель Вселенной мог зашифровать двоичный код сообщения в горячих и холодных точках реликтового излучения. С этой гипотетической точки зрения, Вселенная предстает гигантской доской объявлений, которая доступна всем цивилизациям во всех галактиках в одном и том же виде, независимо от того, где именно они находятся. Поскольку Вселенная велика, только её Создатель мог зашифровать в реликтовом излучении сообщение, которое способна прочесть развитая цивилизация.

Исходя из ограниченного числа четко различаемых областей на карте распределения реликтового излучения, ученые рассчитали, что сообщение Создателя могло бы содержать около триста килобайт информации. С их точки зрения, возможно, в нём скрыты фундаментальные законы физики. Они полагают, что «дешифрирование» уже имеющейся карты реликтового излучения с использованием аналитических методик современной науки возможно уже сейчас. К сожалению, современные технологии, использованные при картографировании реликтового излучения спутником НАСА, не позволяют обнаружить малые температурные флуктуации, но в будущем эти недостатки будут преодолены. Этот анализ мог бы стать куда более увлекательным занятием, чем поиск внеземных цивилизаций».

«Быстро же умеют работать, если приспичит! Молодцы, ничего не могу сказать. Они бы ещё также быстро вычислили источник утечки информации – Джона. Тогда я могу более спокойно преподнести своё открытие, а так…», – подумал Жак и поехал.

Он ехал на работу и думал, когда же для него удобнее сообщить о Джоне и о своём открытии, но не находил ни одного решения, поэтому надо смотреть на текущий момент, оценивать и действовать сообразно времени.

На работе, как всегда, была суета, но сегодня суеты было гораздо больше, чем в обычные дни – это предвещало некоторые перемены. Жак решил пока не предпринимать никакой инициативы, по ходу событий будет видно всё. Он только сел за своё рабочее место, как вдруг по громкой связи объявили об общем собрании в конференц-зале. Именно этого и ждал Жак больше всего, ибо на нём и определится ход его дальнейших шагов.

Все последовали туда, и директор открыл собрание.

– Недавно наши сотрудники, по данным с радиотелескопа Хаббла, спутника «COBE», наткнулись на «послание» Бога. Оно было «создано» Создателем во Вселенной на заре её существования, примерно, пятьсот тысяч лет после её рождения. Мы «взвесили» объём этого послания, и оно оказалось, опять, примерно, в триста килобайт. На основе этого, наши сотрудники строят карту распределения холодных и горячих звёзд с учётом их флуктуаций и фонового значения реликтового излучения. В скором времени мы приступим к расшифровке этого «послания». Не знаю, сколько времени уйдёт на это, но работы в данном направлении очень много, поэтому расслабляться нам не стоит. Мы будем регулярно информировать средства массовой информации о ходе наших работ, никакого вакуума здесь быть не должно!

Директор перевёл дыхание, делая необходимую паузу, затем продолжил:

– Буквально вчера, в отделе кадров была проведена тщательная проверка анкет недавно поступивших сотрудников, и оказалось, что дипломы об окончании Университетов поддельны. Более того, имеются грубые неточности в заполнении анкетных данных – это внедрённые корреспонденты некоторых изданий, образно говоря «утки на сенсации». На прошлом собрании я отмечал, что подобные «сотрудники-утки» будут сразу уволены с лишением всех прав и пособий. С настоящего момента они уволены! Охране приказываю: выведите их из зала и из здания нашего Агентства! И в дальнейшем, при обнаружении подобных внедренцев, меры будут приняты аналогичные.

«А он противоречит себе вчера и сегодня со средствами массовой информации, но сегодня превзошёл сам себя. Когда все „лишние“ разойдутся, тогда и только тогда я преподнесу свои наблюдения, своё открытие, пока у него хорошее настроение, иначе никак нельзя. А про спутники Пентагона буду упорно молчать», – заключил Жак.

Директор тем временем продолжал:

– Отделу кадров и отборочной комиссии приказываю быть более внимательной при приёме новичков в наше Агентство. Это не простая обсерватория в провинции, а очень серьёзное государственное Учреждение, где берут подписку о неразглашении Государственной тайны – это должен понимать и осознавать каждый сотрудник! На этом собрание объявляю закрытым.

Все стали расходиться, Жак выжидал удобного момента, директор заметил это и сам подошёл к Жаку.

– Ты меня ждёшь, у тебя новости ко мне?

– Да, – коротко ответил Жак.

– Тогда идём ко мне в кабинет.

– Нет, мне нужен центральный монитор. Подождём, пока все разойдутся.

– А почему такая скрытость? – лукаво спросил директор, и добавил: – Новость, в которую нельзя посвящать других?

– А это вы сами решите, когда узнаете, – спокойно ответил Жак.

– Зал почти пуст, можешь начинать.

– Нет, сначала выключите камеры наблюдения и громкую связь, только после этого я начну.

– А ты крайне наблюдательный, Жак, если заметил камеры. Но к чему такая скрытость? Или ты узнал точную дату Армагеддона?

– Когда я начну, тогда всё станет ясным, – повторил свои слова Жак.

– Это уж слишком, – пробормотал директор и добавил в микрофон: – Зал закрыть, никого не впускать, я очень занят, – он выключил громкую связь, выключил все камеры наблюдения и лишь маленький диктофон оставил включённым в кармане пиджака. – Теперь можешь начинать, Жак.

Жак опытным взглядом осмотрелся – всё ли выключено, затем подошёл к компьютеру, загрузил диск, вывел картинку на центральный монитор и начал:

– Вчера мною было обнаружено НЕЧТО на месте первоначального излучения. Оказалось, что оно не сферической формы, как предполагалось, а цилиндрической и направлено только на планету Земля. Вот в центре круга видна точка, откуда оно исходит…

– А откуда такое высокое разрешение, Жак? – перебил директор. – Ни один спутник, у которого есть радиотелескоп, не даёт такого, как здесь. Или это особая компьютерная обработка сигнала?

– Или… – туманно ответил Жак и продолжил: – Через некоторое время этот «Луч», в прямом смысле слова, начал мигать с частотой в одну секунду. Я перепроверил дважды, нет ли программного сбоя, но такового не оказалась. Далее, ширина «Луча», на уровне Земли, составила, примерно, сорок тысяч восемьсот километров. Это не может исходить от звезды или иного космического объекта, и вовсе не реликтовое излучение, так как ширина «Луча», в данном случае, была бы гораздо большей. Амплитуда мигания составляет от абсолютного нуля до значения на десять порядков больше, как и было в самом начале. Расстояние до источника излучения составляет не менее в шестьдесят шесть миллиардов световых лет. Можно сделать заключение, что это излучение не из нашей Вселенной, а из соседней.

– Ты сам представляешь, последствия всего того, что ты мне сейчас сказал? – недоверчиво спросил директор. – Земля несётся по своей орбите вокруг Солнца, примерно, два целых и пятьдесят восемь сотых миллиона километров за сутки. Откуда такая точность наведения «Луча»?

– Да, я отдаю отчёт своим словам, поскольку целую ночь провёл без сна, за работой, всё проверил и перепроверил – ошибок нет. Далее, если этот «Луч» идёт из соседней вселенной, то это – прокол пространства, который сделал КТО-ТО и с какой-то определённой целью. Они и могут поддерживать такую точность. Иного толкования я просто не вижу.

Наступила пауза. Директор понял, почему Жак настаивал на чрезмерной скрытности от сотрудников – это его сильно шокировало, но он спросил:

– Есть ли опасность для Земли, и какая?