Читать книгу: «Абсолют. Сборник рассказов и стихов», страница 4

Циклоп

Утро может быть последним, если не имеешь ни малейшего понятия о том, что делать завтра. С этими мыслями Константин встал с кровати. Его мучила бессонница, и он долго не мог заснуть, а в те дни, когда спал, ему снился один и тот же сон. В нем его клевали петухи, но он ничего не мог сделать, он был связан по рукам и ногам. Они клевали его, но ему казалось, как будто они так с ним разговаривают. А говорят они, что он безумный. И клюют его за это, потому что он сам виноват в своем безумии. Они клюют его в спину, клюют в глаза, в грудь, клюют до тех пор, пока он не начинает стонать от боли, тогда он просыпается в холодном поту. «Это всего лишь сон, – повторяет он себе, – он ничего не значит». И идет на работу. На работе он подписывает отчеты, отвечает на телефонные звонки, заполняет бланки. Сегодня на службе он увидел своего товарища и ту же потерял дар речи.

– Константин что с тобой? – спросил тот.

Но Константин не мог ничего сказать, он видел голову лошади вместо головы его друга.

– Ты смотришь на меня как-то странно.

– Видимо со мной что-то не так, извини, мне надо домой.

– Ты плохо себя чувствуешь?

– Можно сказать и так.

Константин ушел со службы, проработав полдня, и пришел к брату рассказать о своих проблемах. Он и понятия не имел, что брату тоже снятся кошмары.

– Знаешь, безумие передается у нас по наследству. Я называю это безумием, так как другого слова подобрать нашим видениям просто не могу.

– И как ты с этим справляешься.

– Уже никак, раньше я ходил к доктору, но те лекарства, которые он выписал, мне не помогают.

– Значит, и мне не помогут. Но ведь нужно что-то с этим делать. Я не сплю ночами и не могу нормально работать, вижу галлюцинации.

– Это еще что! Я видел, как с неба на землю спускался ангел. Он прилетел ко мне и начал ругать за то, что я, видите ли, веду неправильный образ жизни. Я знаю, что этого нет, но ничего поделать не могу.

– И что, ты его слушаешь?

– Мне приходится, потому что если не слушать, он начинает меня наказывать, и я везде вижу волков вместо людей. Они ходят вслед за мной и рычат, но не трогают.

– Поверить не могу, что у тебя такие проблемы. Как ты это выносишь?

– Мне трудно, Константин, очень трудно, но я живу, и ты живи и не обращай внимания на это.

– Но это невозможно, это часть нашей жизни.

– Ничего не сделаешь, это наше бремя. Знаешь, один раз мне приснилось во сне, как будто я стал циклопом. Ты знаешь, что у циклопов один глаз вместо двух, как у обычных людей. Так вот, мы с тобой – циклопы, мы видим то, что не видят люди, но это не означает то, что этого нет. У циклопов необычное зрение, они смотрят вглубь вещей, видят то, что другим неподвластно, поэтому глаз у них расположен строго посередине. Понимаешь, они видят то, что не видят все.

– Но у нас два глаза.

– А вдруг нет, вдруг отражение в зеркале врет. Я знаю, это звучит глупо, но я верю, что те видения, которые видим мы, и те сны, которые нам снятся, это правда.

– Этого не может быть.

– Может, иначе, почему тогда нам ничто не помогает. Я был у священника, он сказал, что я должен молиться, когда вижу галлюцинации.

– И что?

– Ничего, мне это не помогло. Когда я начал молиться, прилетел ангел и призвал всю свою армию, и они начали надо мной смеяться.

– Как странно, а что было потом?

– Потом они хором что-то прочли на неизвестном мне языке. А в конце, прежде чем улететь, сказали: «Молчи, дурак, не заставляй наказывать тебя снова». Я не знаю, повезло нам или нет, но это безумие уже никогда нас не оставит. Мы такие, какие мы есть. Всюду в голове творится что-то непонятное, куда ни посмотри, везде мерещатся странные лица, как будто из загробного мира. Я думаю, раз с тобой то же самое, тебе стоит найти работу на дому, потому что другие люди тебя просто не поймут, да ты и сам должен знать, что так жить просто невозможно.

– Я знаю, прощай брат, надеюсь, я что-нибудь придумаю.

– Нет, Константин, от себя не убежишь. Знаешь, что ты можешь сделать. Единственное, что может помочь, это сон. Ни молитва или таблетки, а просо сон. Во всяком случае, сон можно терпеть в отличие от видений и галлюцинаций.

Константин ушел от брата и вернулся домой. Он хотел лишь одного – расслабиться, но все же ему не давали покоя слова брата, и он решил помолиться. Он подошел к иконам, перекрестился и прочитал отче наш, но ангелы не прилетели. Значит, брат соврал, ведь ничего не изменилось. Он взял сигареты подошел к двери, чтобы покурить на улице, и случайно посмотрел в зеркало. Сначала он не смог понять, что в нем, но когда пригляделся, то отшатнулся. Ему стало страшно, ведь то, что он увидел, не поддавалось никакому объяснению. Яркое пламя развевалось рядом с ним, а лица кружились из стороны в сторону. Только это были не лица людей, а какие-то звериные морды, изображающие дьявольские гримасы. И повторяли они одно и то же:

– Ты циклоп, Константин, ты циклоп.

Константин убежал из дома и направился в парк. На улице было темно, но он хотел уйти в любое место, лишь бы не оставаться дома. «Молитва была большой ошибкой», – подумал он.

Константин сел на лавочку и закурил. Через некоторое время он успокоился, но, глядя на дерево, он обнаружил лицо кабана, показывающего язык, сотканное из листьев, и говорило оно все-то же:

– Ты циклоп, Константин, ты циклоп.

Он спросил:

– Кто вы такие? Что вам от меня надо? Почему вы меня мучаете?

– Так надо, – сказало лицо. – Твой брат разве тебя не предупредил.

– Что мне делать? Я не хочу вас видеть.

– Выколи себе глаз, и мы от тебя уйдем.

– Почему я? Почему это происходит со мной?

– Потому что мы так решили. Не нужно вопросов, просто сделай это.

– Нет.

– Тогда готовься, сегодня ты получишь по заслугам.

Константин ушел из парка, но не домой, а снова к брату, он постучал в дверь, но ничего не произошло. Однако он заметил, хотя и не сразу, что дверь была открыта. Константин зашел и увидел лицо брата в зеркале, с одним глазом, только теперь тот как будто превратился в зверя и оброс шерстью. Константин спросил:

– Что случилось?

Ответ последовал незамедлительно:

– Брат, я умер, застрелился, потому что не смог сделать то, что должен был, и теперь я в аду, так что если не хочешь той же участи, выколи себе глаз. Ты циклоп, брат, ты циклоп.

– Я не могу поверить, это какое-то недоразумение. Так быть не должно. Ты же знаешь, мы этого не заслужили.

– Там, наверху, другие законы, если попадешь ко мне, тебе все объяснят, вспомнят все твои грехи. Я заслужил это, брат, мы это заслужили.

Константин плакал. Он не мог понять, что он в жизни сделал неправильно.

– Не осуждай себя брат, ты же знаешь, это передается по наследству, наш отец тоже тут. Он тоже циклоп. Долго не думай, потому что смерть уже идет за тобой, только она любит мучить людей, это у нее в привычке. Прощай, брат, надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.

Константин стоял и никак не мог понять, что ему делать, на часах было полпервого ночи, а на столе были пистолет и нож. И он никак не мог выбрать, чем из этих вещей ему воспользоваться. И в конечном итоге все-таки решил бросить монетку. Выпал орел, стало быть, нож. Ну что ж, придется выколоть глаз. Он взял нож. Руки тряслись, и он медленно стал подводить холодную сталь к глазу. «Нет, я не могу, – сказал он себе, – я не могу сделать это». Он подошел к зеркалу и прокричал: Я не могу, слышите. Но в зеркале исчезли лица. Он отошел от зеркала, и в ту же секунду упал. Поскользнувшись о мокрый пол, он выронил нож из рук, и отключился. Когда проснулся, то увидел что рядом с ним стоит его брат и смотрит на него с ухмылкой.

– Я выколол тебе глаз, ты циклоп, брат, теперь ты циклоп.

Выхода нет

Выхода нет. Теперь я это понимаю. Бежать куда-то бессмысленно. Я так уже делал. Хуже всего то, что выход есть у всех, кроме меня. Что делать я не знаю. Да и есть ли смысл что-то делать. Скоро всё свершится. Скоро я буду в пасти у зверя. Я не шучу. Этот зверь всё ближе. Я его боюсь, потому что он не приходит просто так. Я не виноват в том, что случится, видит бог, я этого не хотел. Я не такой как все, но я не заслужил такую судьбу. Я уже чувствую его запах, он отдаёт серой. Понимаете этот зверь из другого мира. Темнота внутри него и сам он соткан из тьмы, весь чёрный с огромной пастью из которой торчат тысячи зубов. Он придёт скоро, для того что бы мне было плохо. Нельзя спастись от того кто быстрее тебя. Здесь дело даже не в том, как я бы от него убежал. Я знаю, он меня всё равно найдёт. Ведь он движется по-другому. Я видел его однажды во сне. Мне было страшно. А он сказал: Я прихожу тогда, когда нет выхода. Я услышал это, а потом проснулся. Собственно я всегда знал, что рано или поздно он ко мне придёт. Я вижу его глаз, он кроваво красного цвета. Он выглядывает на меня из темноты. Хотя я включил свет везде, и даже поставил свечи там, где было темно, что бы его не видеть, но он всё равно нашёл лазейку. Скоро покажется второй глаз. Я стою возле двери. Не знаю зачем. Я понимаю, что дверь мне не поможет. Но всё равно хочу держаться от зверя подальше. Моя судьба в конечном итоге заключается в том, что бы умереть, разговаривая со зверем. Нет, он меня не съест, и не будет мучить. Это зверь особый. Он проникает в голову, в сам мозг и ищет там слабые места. И находит. А когда находит, с человеком происходит нечто ненормальное, не поддающиеся объяснению. Человек становиться сам не свой. Я не знаю, что со мной будет. Честно не знаю. Показался второй глаз белого цвета. Его нельзя не заметить ведь он сияет в темноте, словно фонарь. Моё сердце бьётся сильнее. Мой мозг открыт для зверя. И ему от этого хорошо. Он не пытается меня напугать, не рычит, а только смотрит и появляется из темноты. И вдруг он полностью заходит в мою комнату. В один миг зверь размещается у меня. Он огромен, но помещается у меня дома, правда занимает полкомнаты.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я. Зверь молчит и медленно подходит, после чего спокойно ложится у моих ног.

– Я пришёл разбудить твой разум. Он спит.

– Ты хочешь залезть ко мне в мозг?

– Я уже там. Ты ведь меня видишь Игорь.

– Да вижу. Что мне сделать, что бы ты ушёл?

– У тебя нет выхода. Ты же знаешь, что это означает. Я пришёл для того что бы показать тебе всё.

– Я сойду с ума? – медленно спросил я, уже зная ответ.

– Разве можно сойти с ума? Я открою тебе истину. А истину не каждый может понять.

– Я сойду с ума? – переспросил я.

– Может быть. Мы это сейчас проверим. Выхода у тебя нет. Так что готовься увидеть то, что не подвластно обычному человеку.

– Я не хочу.

– Придётся.

– Я ничего не вижу.

– Смотри мозгом, а не глазом.

– Это как?

– А вот как – Зверь встал на четвереньки, подошёл к моему уху, и стал шептать. Сначала я не понимал, что он шепчет, но потом передо мной стали всплывать картины, в которых на ночном небе то появлялись, то исчезали символы. Я понял из видений, что каждый человек друг другу родственник. Дальше хуже, маленькие дети умирали ещё в утробе матери, оставляя там свой скелет. Потом я увидел какого-то старика дряхлого и худого, который всякий раз отрезал себе палец и сажал в землю, и из него появлялось дерево. Зверь всё шептал. А я видел будто лица людям даны для того что бы они их скрывали руками. Потому что лицо человека это самый страшный грех. Он шептал, и я его слушал, но не разбирал его языка. Наконец я увидел себя. Это видение длилось недолго, но я смог запомнить его. Я был чем-то тёмным, похожим на тень, но не тенью. Низкого роста чёрная масса стояла ровно, а потом она стала меняться, становится всё меньше и меньше пока совсем не исчезла. Зверь перестал шептать. Я спросил: Зверь ты где?

– Я здесь внутри тебя, теперь мы с тобой неразлучны.

– То, что я видел, правда?

– И, да и нет. Зависит от того что ты видел.

– Я этого не понимаю.

– Я объясню. Тебе надо подойти к зеркалу.

Я отошёл от двери и подошёл к зеркалу. И увидел в отражении зверя, который съедает моё тело, но в реальности этого не было.

Я спросил его – Зачем ты ешь меня?

– Что бы ты всё понял.

– Правда это то, что в зеркале или то, что я вижу глазами.

– Зеркало является проводником в другие миры для тех, кто умеет видеть. Подожди не много, и ты увидишь полную картину.

– Ждать чего? пока от меня ничего не останется?

– Нет ждать нашего с тобой превращения. Очень скоро ты станешь мной, а я тобой. Только мы будем вместе. Единым целым.

– И что будет потом? – спросил я, а затем разбил зеркало и подошёл обратно к двери.

– Зачем ты это сделал? – спокойно спросил зверь.

– Я не могу смотреть на себя. Мне не нравится, что ты меня ешь.

– Так ведь я не ем тебя. Смотри.

– Куда смотреть?

– На зеркало.

Я подошёл к зеркалу, но оно было целым как будто, я его не разбивал. В нём отражался я и чёрный зверь огромный с большой пастью. Он сидел возле меня и смотрел в зеркало.

– Видишь всё в порядке.

– Но минуту назад я видел, что ты ешь меня.

– Это потому что ты неправильно смотрел. Но теперь ты прозрел.

– Скажи мне одну вещь, что мне сделать, что бы стать тем, кем я был раньше.

– В этом нет смысла, ведь сейчас ты видишь действительность правильными глазами. А раньше пребывал в заблуждении.

– Но моя жизнь изменилась, я не привык видеть это.

– Так привыкай. А сейчас отойди от зеркала.

Я отошёл от зеркала, и спустя несколько секунд оттуда вылез зверь.

– Зачем ты вышел из зеркала?

– Что бы ты зашёл со мной внутрь зеркала и зажил в реальном мире.

– А как же этот мир?

– Он не настоящий.

– Но я прожил здесь всю свою жизнь.

– А теперь будешь жить там со мной и узнаешь ещё много всего, это я тебе обещаю.

– Я не хочу ничего знать, оставь меня в покое.

– Я могу оставить тебя в покое, но тебе это не понравится.

– Почему?

– Потому что нет уже покоя, понимаешь. Сейчас ты или идёшь со мной туда, или сходишь с ума один здесь.

– Вот как.

– Да, а ты думал тебе покажут истину, и ты останешься жив. Ты умрёшь здесь, но будешь жить там со мной.

– А можно не умирать? Я так привык жить, я ещё слишком молод.

– Ты же знаешь, что выхода у тебя нет. У тебя последняя возможность. Сначала я захожу в зеркало, и ты отправляйся за мной. Время кончается. Ты понимаешь, что я стараюсь тебе помочь?

– Хорошо заходи, а потом пойду я.

Зверь зашёл, после него зашёл и я. Когда я переместился в другой мир он начал смеяться. Этот мир был похож на мой, собственно всё было также, но чувство что здесь что-то не так меня не покидало. Я смотрел в зеркало из другого мира и видел, как моё тело в отражении валяется бездыханно. Я понял, что там я умер. Потом зверь поднял свою лапу вверх, и разбил зеркало.

– Зачем ты сделал это? – спросил я.

– Что бы ты не смог вернутся в свой мир – зловещим голосом произнёс зверь.

– И что теперь?

– Выхода нет, и он есть всегда – говорил странным голосом зверь, подходя ко мне всё ближе и ближе – Видишь, ты сам себя загнал в угол. Он говорил и когда он подошёл ко мне, то раскрыл свою пасть на столько сильно, насколько это вообще возможно. Потом я увидел его розовый язык. Потом, оказался в пасти у зверя. Собственно говоря, я с самого начала думал, что этим всё закончится.

Закон Жизни

Глава 1

Ну что сделаешь, не могу я быть смелым, когда за плечами столько знаний. Не боится только дурак, так как не ведает всю сложность собственных поступков. Сегодня что-то волки распелись, не к добру. Все поют и поют, да так сладко, что страшно становится от этого воя. Они переговариваются между собой, чтобы ночью прийти и убить кого-нибудь. Растерзать и съесть живьем. Я даже не знаю, что сделать, так как понимаю, что мне некуда идти. Всюду вокруг война, а в лесу, где я, волчий вой. Оставаться нельзя, еды надолго не хватит. А тот самый главный волк, как король, готовый наброситься в одну секунду и сжать свои ослепительные челюсти у тебя на горле, так и смотрит, то из-за одного дерева, то из-за другого. И выжидает. И ждет то он, пока человек сам сдастся, потеряет рассудок, и придет к нему. И рано или поздно это наступит с нами. Умный зверь. Все было, все будет, и когда-нибудь все повторится. «Волк, я не сдамся», – шепчу я себе, а сам сжимаю руки, так что кости белеют. На улице уже изрядно похолодало. Гоню от себя мысли о суициде, но признаю, что самому выбрать смерть предпочтительнее, чем полагаться на случай. Замкнутый круг. А ведь я думал, что найду выход. Интересно, как там брат? Наверно там, внизу, по-прежнему боится волка. Он у меня умный. Такой же, как я. Но одно я не могу понять. Почему другие волки нас все еще не убили. Они не знают его, но все равно не нападают на нас, только воют и кричат.

Вспомнил забавный случай. Как мы с братом катаемся на автобусе, и он вдруг чихает, да так громко, что дергается водитель. Он тогда даже выругался. А я расхохотался на весь автобус. Эх, где это время! Мне сейчас нужно побольше таких воспоминаний, однако память меня не балует. А что еще мне сейчас делать? Будь что будет. Назад идти поздно. Да и где тот путь. Нет, сворачивать нельзя, нужно верить в жизнь, даже там, где ее нет. Земли уже не видно, и я все выше, но так и не добрался до верха. С ветки на ветку я поднимаюсь, будто скалолаз на гору. Только без страховки, и мне еще много предстоит пройти, но я не спешу, и только тихо молюсь за нас обоих. Все чаще и чаще.

Глава 2

– Ты видел его?

– Кого?

– Белого волка? Он проходил недалеко полторы минуты назад.

– Он не набросится на нас?

– Я еще такого не видел. Он полностью белый. Но вот клыки кроваво-красного цвета. Он мог бы наброситься на нас, но пожалел и пошел дальше.

– Так значит, нам повезло?

– Мы идем ночью и вдалеке ничего не видим, но могу поклясться, его шерсть сияет, словно громадная свеча, или большая лампа ослепительно белого света. И это свечение не оставит нас никогда.

– Ты все еще видишь его?

– Нет, но я помню каждый его шаг. Сердце бьется в бешеной попытке выпрыгнуть из груди. Я испытываю уважение к этому зверю и страх одновременно.

– Значит, мы не зря пришли сюда.

Немного постояв посреди леса, я понял, что надо двигаться дальше, и скорее назад, пока не появилось то, что мы не можем убить.

– Майк, мы не на охоте, зачем нам искать этого волка?

– Незачем, но ведь он так прекрасен, разве ты не ощущаешь красоту этого места. Одно мгновение, и мы можем умереть, но, боже, как здесь красиво!

– Давай назад, тут холодно, я не хочу заболеть.

– Хорошо, – сказал я, – ты прав, но когда, скажи мне, мы сможем еще сюда вернуться?

– Может быть, никогда, но я хочу остаться в живых. Не хочу заблудиться, идя за этим огромным белым волком.

– Ты ведь знаешь, что мы давно уже свернули с выжженной тропы. Перестань бояться, волк приведет нас в город. По его следам мы сможем найти выход.

– Но мы заблудились, давай выбираться быстрей, пока я не околел.

Я прошел немного дальше, прежде чем смог понять, что следы волка закончились. Вообще никаких следов. «Так не бывает, – подумал я. – Он должен быть где-то поблизости». Я хотел задать вопрос брату, но понял, что будет только хуже.

– Этот лес ночью прекрасен. Он таит в себе загадку. Здесь может случиться все, как хорошее, так и плохое. Но жизнь – это риск. Нужно иногда пытаться жить неправильной жизнью, чтобы увидеть то, чего нет, то, что скрыто от всех людей.

– Я устал, Майк, и не хочу больше ждать. Впереди мы или позади, нужно двигаться куда-нибудь, лишь бы не оставаться здесь на морозе.

Я не знал, где мы. Я заблудился еще полчаса назад, когда следы зверя закончились. Быть может, нам лучше подождать, пока наступит утро, и свет прольет дрогу домой.

– Лампа скоро потухнет Майк.

– Я знаю, значит, нам нужно идти вперед, и стараться, чтобы никто наших шагов не слышал.

– Нужно идти, – сказал я, – нужно выйти из леса. Это красота может нас убить.

Глава 3

– Мы далеко от города, главное, не сворачивать с пути влево или вправо. И кстати, не можешь посмотреть, сколько сейчас времени.

– Могу Майк, но часы не работают. Они остановились в 11 часов вечера.

– Хуже уже быть не может.

– Только не начинай, ты же знаешь, мы оба согласились на этот поход.

– Да, но мы же не понимали, что тут будет так опасно и темно.

– Ночью всегда темно.

– Ночь не закончится никогда в этом проклятом месте. Ни света, ни каких-то признаков жизни. Я готов поклясться, мы идем уже пять часов, то есть целую вечность, но слышим здесь только лишь ветер, и чьи-то завывания.

– А может, это тоже ветер, пытается нас отвлечь, – сказал я. – Не сдавайся, я уверен, у нас все получится.

Мне хотелось, чтобы брат был гораздо более уверенным, чем я.

– Стив, опять, ты это слышишь, снова эти крики, мне кажется, это человеческий стон.

– Я тоже подумал об этом. Нам никогда отсюда не выбраться.

– Я рад, что ты наконец это признал. И что мы теперь будем делать?

– То же, что и всегда: ждать и идти, идти и ждать. Только идти осторожно и ждать молча. Высокие деревья в этом лесу, не правда ли?

– Правда, Майк.

– Вот и отлично, хорошо, что мы оба это понимаем. Я стал вглядываться вверх, чтобы понять хотя бы приблизительно, где верхушки деревьев, но сделать этого не смог.

– Очень высоко, можно попробовать взобраться на дерево, чтобы понять, далеко мы от города или нет.

– Я не полезу туда, там слишком высоко, и к тому же у нас нет специального снаряжения.

– Ты думаешь, оставаться здесь, когда тут вечно кто-то стонет, безопаснее. Даже если сейчас утро, мы не узнаем об этом из-за деревьев. Так что для нас выход один.

Это для тебя выход один, а мне, похоже, уже не спастись. Я не могу залезть на дерево, ведь я уже слишком стар, и не смогу убежать, если зверь набросится на меня. Так что мне остается лишь смерть, но пока я жив, пожалуйста, залезь на это дерево побыстрее.

– Не бойся, это ни к чему тебя не приведет, воспринимай жизнь и смерть одинаково. Это лишь судьба. Твоя или моя жизнь как-нибудь закончится, и мы ничего с этим сделать не сможем.

– Легко сказать, Стив. Но обмануть себя пустыми надеждами не так-то просто. Человек состоит из страхов, чувств и эмоций. Так что пока мы живы, лезь на дерево, а я буду надеяться, что уже утро.

Глава 4

Времени на то, чтобы залезть на дерево, мне отвелось немного. И вот, наконец, я забрался наверх. И что я увидел? Вокруг ночь и ни одной звезды, чтобы осветить мне панораму. Этого я не учел, когда поднимался. Но я не мог знать, что сейчас ночь, ведь мы были в глубине леса. Придется ночевать наверху. А брат подождет до утра. Надеюсь, скоро станет светло, и я увижу город или выход из леса. Ветки такие сухие и колючие, так что лежать ужасно неудобно, но делать нечего: все лучше, чем внизу. «Потерпи брат, скоро я спущусь», – хотел сказать я. Жаль, я не могу его успокоить. Надеюсь, он сейчас жив, внизу так же темно, как и вверху, лишь под ногами земля вместо веток. И птицы не кричат. Ни разу не слышал их в этом лесу, только волки, или один волк. Быть может, он один. Теперь я уже начинаю сомневаться в своих мыслях. Надо найти удобное место для сна. Хотя как тут можно спать, я не знаю. Ну, да ладно, главное продержаться до утра, а там я пойму, что делать. Это место какое-то неживое. Тут никого нет. В лесу так быть не должно, и это странно. А осознание того, что это странно, вредит мне. Я нашел удобное место, сразу несколько веток сплелись вместе, словно гамак. «Здесь я и лягу. Здесь я и засну», – подумал я.

Глава 5

Я будто во сне. А может, это действительно сон. Я не знаю. Какой-то голос шепчет мне на ухо странные слова. Коверкает фразы, издевается надо мной. Я пытаюсь сопротивляться ему, закрыть уши, но руки меня не слушаются. И вот, наконец, когда мне удается поднести руки к ушам, я понимаю, что слышу его еще сильней. Этот голос кричит во мне, как будто это я сам себе говорю, но я успокаиваю себя мыслью, что это не так, иначе я бы просто сошел с ума. Мое тело шевелится. Я лежу, а подо мной неизвестная легкость. И тут я вспоминаю, кто я, и что я действительно совсем один. Величественное небо смотрит на меня. Оно одно знает, на что способен мир вокруг меня. Но мне от этого даже легче. Небо вверху, и я ему доверяю. Оно там, где и должно быть. Я вспоминаю себя маленьким мальчиком. Я всегда любил небо. А теперь оно – мой единственный друг. Одиночество и страх, вот что я чувствую сейчас. Деревья колыхаются, но я все еще сплю. Наверное. Как я могу спать на деревьях. Я сам не понимаю, как это происходит. Но должен же я когда-то и где-то спать. Утром станет все известно, если я проснусь. Но я отвлекся от своей цели, от всего. Пускай мне плохо сейчас, но я знаю, что я на правильном пути. Я пытаюсь спасти всех нас, и рано или поздно все это поймут. Но чтобы спасти всех, нужно понять, как спасти одного человека. Как спасти себя. Как громко вокруг. Так громко, будто Бог пытается что-то прокричать. Если это он. А есть ли Бог во мне, и много ли во мне его части. В душе. Я задаюсь этим вопросом, но крик не прекращается. Этот крик не похож ни на что человеческое. Он другой. И я его не понимаю, но почему-то боюсь. Бездействие убивает меня, но я ничего не могу с этим поделать. Кто-то должен мне помочь подняться, проснуться и все забыть. Но его нет, и поэтому мне приходится ожидать своей участи. Вдруг я понимаю свое существование. Я ничтожен в глазах бога. Я ничтожен в глазах других людей. И волка. Он не ест меня, потому что я ему противен. Дальше я падаю вниз с деревьев. Так мне кажется. Если я упаду, то умру. Солнце, однако, встает, и я открываю свои глаза. Мне больно.

Глава 6

Мы не замечаем своей смерти. Когда я это понял, то перестал спать ночами. Возможно, она приходит, когда дергается глаз на лице. А может быть, и вовсе не видна человеку. Это не значит, что мы не мучаемся, просто момент смерти приходит слишком быстро. И не всегда со старостью. Я также понял, что не стоит бояться смерти, ведь она неизбежна. Она – это то, чего боятся все, но ведь она не приходит просто так. Вся жизнь проносится перед глазами. Эх, когда-то я этого не знал. Быть может, я уже не смогу жить прежней жизнью. Такая чушь. Быть может, я уже умирал. И не один раз. Пока я живу, мне кажется, что смерть, главная смерть приходит в конце жизни. Так считает большинство людей. Но что, если нет? Вдруг мы умираем несколько раз в день или чаще. Это же меняет абсолютно все. Здесь нужен особый взгляд на вещи. Мы умираем и не замечаем этого. Поэтому я не буду совершать самоубийство. Это слишком больно. И зная, что идти мне уже некуда, я отдаюсь на волю судьбе. Пусть будет очередная смерть незаметной, лишь бы она была не последней. Руки дрожат, наверное, из-за голода. Буду спускаться, ведь то, что я увидел, неутешительно. Буду искать брата, хотя, возможно, его уже внизу нет. Может быть, он нашел выход, хотя, скорей всего, он уже ушел. Было бы хорошо, если бы он выбил у меня эту дурь из башки про смерть и научил меня жить прежней жизнью, но видимо этому не бывать. Я не сплю не потому, что мне страшно. Мне просто не хочется спать.

Глава 7

Итак, я спустился вниз медленно и аккуратно. Погода значительно улучшилась, стало теплее, и я подумал, как странно видеть такой резкий перепад температуры зимой. Мне даже стало немного жарко, и пришлось раскрыть куртку. Внизу я увидел мертвую девушку с черными, как смола, волосами. Ее голое тело валялось в луже крови, и я никак не мог понять, как она умерла. Быть может, ударилась головой или боролась со зверем, но явно не своей смертью. Вдруг снова стало холодно, да так, что по моему телу прошла дрожь, и я увидел рядом своего брата.

– Мне пришлось это сделать, Стив. Она набросилась на меня. В руках у него было ружье.

– Успокойся, тебе надо просто взять себя в руки, – сказал я. – И хорошо, что ты вообще еще жив.

– Я жив только потому, что она мертва, – сказал мой брат. – Она хотела меня убить, но я вырвался из ее цепких лап и смог всадить пулю ей прямо в сердце. Так что теперь она мертва.

Стало прохладней.

– Ну и славно, ведь теперь нам бояться нечего.

Я увидел у брата седые волосы, которых раньше не было.

– Там, наверху, ничего не видно: ни конца, ни края, – стал рассказывать я. – Везде один только лес. Но надо что-то делать, ведь просто так мы умрем с голоду.

– Ты прав, мы умрем, если останемся здесь, – он откашлялся. – И чтобы выбраться, нам надо будет долго бродить по лесу.

– Тело девушки надо похоронить.

– Не стоит ее трогать, Стив, она монстр. Еще бы немного, и меня бы не было в живых, но мне повезло.

Что ж, тогда нам надо двигаться, а то волк может прийти в любую секунду.

– Разве ты слышишь вой? Не стоит их бояться: они – такие, как мы. Точно такие же.

– Ты, верно, с головой не дружишь. Они гораздо страшнее, чем ты думаешь.

– Они не способны причинить вред, они лишь пытаются выжить так же, как мы.

– Да, но чтобы выжить, им нужно будет убить нас.

– Это закон жизни. Нужно что-то делать, чтобы жить дальше.

Брат обронил ружье, и я смог увидеть его руки, которые больше не были похожи на руки. Глаза не были похожи на глаза. Он превратился в чудовище. Словом, он больше не был моим братом.

– Закон жизни, Стив, – убивать, чтобы жить дальше. Жестокий, по-настоящему жестокий закон.