Читать книгу: «Железный заслон», страница 3

Когда профессор закончил, в зале повисла гробовая тишина. Люди находились в оцепенении минут пять, и профессору только оставалось переглядываться с генеральным директором и смотреть на коллектив, не понимая, как их выводить из этого ступора. Случись такой разговор с сотрудниками другого предприятия, такого эффекта бы не возникло, поговорили бы и разошлись, но заслоновцы хорошо понимали язык науки, и отнеслись к докладу самым серьёзным образом.

В тот момент, когда профессор только собрался открыть рот и спросить «может, у кого есть вопрос», как словно по команде все присутствующие заталдычили по сути один и тот же вопрос – что делать.

– Боюсь, на этом моя роль выполнена. Дальше дело за вами, – спокойно ответил профессор, и начал бумаги сколачивать об стол в стопку.

– В смысле за нами? – кто-то удивился из сотрудников.

– Я астрофизик, всё, что можно было сделать – я сделал. Если и можно спастись, то нужно оборудование, способное противодействовать. Но вы же понимаете, о каких масштабах мы говорим. В любом случае, я хочу сказать, что, не смотря на точность всех расчётов, мы говорим о беспрецедентном для современной науки явлении. Как практически будут протекать эти процессы не известно. Возможно, могут повлиять некие внешние факторы, к примеру, на солнце будет выброс энергии, и она нас закроет, чем сгладит воздействие. Или разряд случится в миллиарде километрах от Земли и в этом будет наше спасение. Я, конечно же, не призываю сдаться и сидеть у моря ждать погоды. Мы обсуждали возможности с Александром Анатольевичем, есть определённые соображения, но, сразу хочу акцентировать ваше внимание, что это пока теоретические предположения, требующие подтверждения. Речь идёт о так называемом стабилизаторе времени. Признаюсь, на эти расчёты могут уйти годы и даже вся жизнь, а решения так и не будет найдено, и, даже, если объединить все умы человечества, – профессор развёл руками, – нет гарантий никаких. А у нас всего-то на всего – максимум четыре месяца.

– Профессор, – Андрей поднял руку, – а что, если нам в разработку взять принцип работы синхротрона и поработать с нейтронами и магнитным полем. В этой ударной волне есть подсказка, как мне кажется – нужно найти одинаковые полюса, как у магнитов, чтобы суметь оттолкнуть воздействие.

– Вы технари, вам и карты в руки, – профессор поднял обе руки вверх, как бы демонстрируя, что он сдаётся, чтобы не начать дискуссию, как это было в самолёте.

– Коллеги, на сегодня достаточно, уже поздно. По домам, – скомандовал генерал, и все дружно потянулись к выходу, переговариваясь на ходу.

Глава четвертая

На следующее утро, группа учёных, возглавляемых профессором Луночиновым, подготовили научный доклад и направили в адрес правительства. Во избежание паники, было принято решение не афишировать этот доклад до рассмотрения официальной комиссией, которую должно было сформировать правительство. Второй причиной не придавать огласке открытию была вера людей, если правильнее выразиться неверие в конец света, который объявляется с регулярным постоянством, что люди попросту перестали верить подомным заявлениям.

Внеся коррективы в производственную программу, Заслон принялся за работу над созданием аппарата способного стабилизировать время, первые идеи появились уже через пару недель. Параллельно этой разработке, работала группа, в которую входил Андрей, задача этих сотрудников была разработка аппарата, способного нивелировать воздействие ударной волны или отразить её влияние.

Профессор Луночинов приезжал в лабораторию Заслона теперь каждый день, в его распоряжении был отдельный кабинет, который через месяц был обклеен формулами и расчётами до неузнаваемого состояния.

Энтузиасты день и ночь считали, чертили и паяли, в надеже успеть собрать спасительное изобретение. Андрей и его группа первыми получили экспериментальный образец готового изделия под рабочим названием «УВ-1». Получился портативный аппарат, который обеспечивал магнитную защиту в радиусе одного метра, для большего расстояния действия требовалось стабилизировать магнитные волны прибора, а для этого требовался альтернативный источник энергии, который получить, пока не получалось. Идея конструкторов была гениальна и проста. Неделей позже был готов прибор другой группы «СВ-1». В лабораторных условиях оба изобретения показывали положительные результаты, какими результаты работы будут в реальных условиях – было главным вопросом, который тревожил абсолютно всех. Словно, сомневаясь в себе, все члены команды, по очереди, заранее начинали винить себя в грядущей неудаче. Сказывалась усталость, накопленная за девяносто шесть дней работы без выходных. Следующие два дня были объявлены на Заслоне выходными.

В первый выходной Андрей проспал шестнадцать часов. Время переползло далеко за полдень. Сознание проснулось, но глаза открывать не хотелось. Андрей лежал на животе, с повёрнутой головой в сторону журнального столика на котором тикал старый советский коричневый будильник «Слава». Андрей приоткрыл правый глаз и, щурясь, пытался разглядеть который был час. Ему очень не хотелось вставать, и, скорее всего, он ещё бы заснул, если бы не будильник «Слава».

Этот будильник Андрей видел последний раз очень давно, в далёком детстве, и куда пропали часы, Андрей не знал, наверное, как и все старые вещи, ценность которых возвращается к хозяевам через несколько десятилетий в виде воспоминаний, а сами предметы бесследно растворяются во времени.

Соскочив с кровати на ноги, Андрей тут же плюхнулся обратно – потемнело в глазах, от резкого подъема кровь не успела поступить в мозг. Андрей сидел на кровати ещё несколько минут, уставившись на свой смартфон, который лежал на месте, где только что стоял будильник: «Наверное, приснилось» – подумал Андрей и медленно поплёлся в ванну.

Впервые за долгое время Андрей за чашкой чёрного кофе позволил себе полистать ленту новостей в телефоне, среди которых не было ни одного упоминания об ударной волне, надвигающейся на Землю. По привычке, его мозг снова заработал, генерируя идеи, и так продолжалось бы долго, если бы не пришло сообщение от профессора Луночинова: «Андрей, позвони мне, как отоспишься».

– Доброе утро, ой, день! – Андрей тут же набрал номер профессора.

– А, я смотрю, ты заспался. Разбудил?

– Нет, уже бодрствую минут как пятнадцать, если можно моё состояние бодрым назвать,

– Не хотел тебя беспокоить, но есть просьба одна.

– Да, конечно, всё, что угодно.

– Ты когда последний раз декодировал сигналы?

– Ну, я боюсь, что давненько.

– А точнее можешь сказать?

– Полтора месяца назад.

– Да, действительно, давно.

– Прошу прощения профессор! Я про радиолазер забыл, если честно. Всё внимание «УВ-1».

– Не извиняйся, что ты! В этом нет твоей вины, я сам, признаться, забыл. Такой темп, не мудрено.

– Если нужно, я могу поехать сейчас в офис, направляю сигнал.

– Нет, нет! Этого точно делать не нужно. После выходных. Дело терпит.

– Что-то случилось?

– Да нет, пустяки. Мелочи.

– Вы же сами говорили, что в науке нет мелочей.

– Вот любишь ты меня за язык поймать, – улыбнулся профессор, – даже неловко говорить об этом. Дело в том, что я сегодня, воспользовавшись выходным, полез в свою библиотеку, хотел перечитать одну интересную статью Хокинга, и случайно наткнулся на черновик своей дипломной работы. Всё бы ничего, но этот черновик был случайно сожжён на даче по ошибке давным-давно. Но и это не всё, я его тут же потерял, вот уже битый час я перебираю те же бумаги, а его нет!

– Будильник «Слава».

– Что, прости?

– Я говорю будильник «Слава», часы такие были у нас, когда я был маленький.

– Пожалуй, я напрасно тебя поднял, – рассмеялся профессор.

– Нет, нет, я не сплю. И точно не спал, когда я видел эти часы, но загадка часов в том, что я их не видел со времён моего детства. Они также исчезли, как и появились.

– Думаю, началось! – своей фирменно интонацией произнёс профессор, так он всегда говорил, когда становился очень серьёзным.

– Так сказать, первые ласточки?

– Именно, волна рядом. Уверен, сигнал это подтвердит. Я так думаю, что в активную фазу действия она войдёт через семь – десять дней. Вначале я подумал, что это всё из-за переутомления, и я спутал черновик с другой работой, но теперь ты подтвердил, что у тебя тоже было видение.

– Что это?

– Эти видения или можно сказать проблески прошлого, появляются параллельно настоящему времени.

– То есть вещи из прошлого могут заменить вещи из настоящего?

– В каких-то случаях да, а в каких-то и параллельное существование, думаю, возможно.

– Что делать?

– Давай так: пока ничего никому не говори, выйдем в офис, там обсудим. Если до этого времени ты ещё что-то увидишь, или посчитаешь странным, сообщи мне.