Читать книгу: «Религия, этика и выживание человечества в XXI веке», страница 11
Однажды отец Сиддхартхи Гаутамы (Будды Шакьямуни), царь Шуддходана обратился к Будде с жалобой:
«Гаутама Будда, сын мой, Ты, являясь прямым наследником трона, покинул нас и стал монахом… Теперь же ты пытаешься разрушить мою армию».
«Почему? – спросил Будда. – Что случилось с твоей могущественной армией, отец мой?»
И царь ответил: «Разве не видишь ты, как мои солдаты один за одним покидают армию, и присоединяются к твоим последователям в качестве монахов?»
«Зачем же они становятся монахами, о великий царь, и покидают армию?», – спросил Будда.
«Разве ты не понимаешь, – ответил царь, – они знают, что монах даром получает пищу, одежду, кров над головой и всеобщее уважение».
Будда улыбнулся и попросил царя вернуться во дворец, обещая разобраться с этим делом. После этого разговора Будда внёс в свод правил и распорядка буддийской монашеской общины правило о том, что ни один солдат не может стать монахом до тех пор, пока он находится на военной службе. Данное правило действительно и по сей день. До тех пор, пока военнослужащий не завершил срок службы и официально не демобилизован из рядов вооружённых сил, он не может принять монашество и считаться членом монашеской общины. Данное правило исключает возможность дезертирства с целью вступления в монашескую общину.
Необходимо отметить, что воин, как и другие люди, подчиняется закону кармы и не сможет избежать кармических последствий, связанных с лишением жизни разумного существа даже тогда, когда его действия были вызваны благородной целью защиты его страны и людей. Вместе с тем, воинская служба предоставляет много возможностей для накопления благих заслуг для добросовестного и честного воина.
Доблестный воин, сражаясь с врагом, следует лучшим воинским традициям и правилам. Он не убивает беззащитных. Хороший воин оказывает раненому врагу, попавшему в плен, медицинскую помощь. Он не убивает военнопленных, детей, женщин и стариков. Хороший воин вступает в битву только тогда, когда существует угроза для его жизни или жизни его товарищей418.
Как уже упоминалось, этический принцип ахимсы (непричинения вреда живому существу) – общий для монахов и мирян. Убийство полностью недопустимо для буддийского монаха. То есть монах не может служить в армии и участвовать в войнах, а мирянин – может в целях обороны и защиты, если примет такое решение. Отличительной особенностью монашества в буддизме является возможность снять монашеские обеты, поэтому были случаи, когда монах добровольно это делал и отправлялся воевать.
Если мирянин решает защищать свою страну и участвует в военных действиях и при этом желает следовать учению Будды, первое, чему он должен следовать – не дать заразить себя ненавистью. «Нет беды большей, чем ненависть», – говорится в Дхаммападе419. И ещё: «Ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она. Вот извечная дхарма»420.
Ненависть к врагу можно заместить мыслями о защите своих сограждан, освобождении родной земли. Кроме этого, может помочь понимание, что враг на поле сражения заслуживает сострадания.
Если есть выбор между убийством врага и его ранением, то лучше ранить противника, чем убить, то есть причинить вред, но меньший из возможных. Буддийские наставники давали совет «стрелять по ногам», – в случае необходимости вывести из строя противника.
Буддизм и вегетарианство
Как в буддизме решается вопрос об употреблении мяса и других продуктов, которые стали результатом убийства живых существ?
Известно, что последним блюдом Будды перед уходом в паринирвану421 была некая «сукара-маддава», название которой комментатор буддийских текстов Буддаг-хоша (V в.) переводит как «нежная свинина». Упоминает случай последней трапезы Махапариниббана сутта (DN 16)422, как и описание последних месяцев жизни Будды на Земле. По одной из версий, отравление сукара-маддавой стало причиной смерти Будды. «Сукара» – это свинья, а «маддава» – нечто мягкое. Одни буддисты утверждают, что речь идёт о мясном блюде, другие связывают название блюда с мягкой пищей для свиней, но точно не мясного происхождения. Например, упоминаются трюфели.
В понимании того, что такое «сукара-маддава», буддийский мир разделился. Это произошло в силу того обстоятельства, что в одной части буддийского мира нормой стало вегетарианство, в другой – нет.
Тексты Палийского канона показывают, что Будда не вводил вегетарианство в качестве обязательной монашеской практики. Что касается пищи монахов, которую им подавали жители близлежащих сёл, то Палийский канон, в качестве рекомендации, предписывает монаху полное равнодушие к содержимому патты (патры) – чаши для подаяния после даны (процедуры кормления монахов).
Нужно было съесть то, что тебе дают, желательно в одиночестве и в стороне от людей, перемешав содержимое пищи и не выделяя приятные или неприятные вкусовые ощущения, думая о пище как о необходимом лекарстве, не более. Если, среди прочих продуктов, в чаше оказывалось мясо, монах должен был съесть и его.
Есть ещё несколько правил, которые предписывают монаху запрет на употребление в пищу отдельных видов мяса. Они включали мясо коня, слона, собаки, змеи, тигра, леопарда и медведя.
Кроме этого, Будда ввёл три дополнительных ограничения. Монах не должен употреблять мясо, если есть основания считать, что животное было убито специально для того, чтобы накормить монаха мясом:
1) монах сам видел, что животное готовят (убивают, разделывают, приготовляют) специально для него;
2) ему сказали, что мясо приготовлено специально для него;
3) у него возникло подозрение в том, что мясо приготовлено специально для него.
Интересно, что тексты предписывают поданное в таких случаях мясо похоронить с почестями. Это не обидит благодетеля, поскольку монах с почтением принимает его дар.
Известны попытки ввести для буддистских монахов полный запрет на употребление мясных и рыбных продуктов. Так, двоюродный брат Будды Девадатта423, устроивший раскол, установил новое правило для монахов – не есть мясо и рыбу.
В ответ на предложение ввести вегетарианство во всей монашеской буддистской общине, Будда ответил отказом, повторил вышеизложенные правила, ограничивающие для монахов употребление мяса, и отметил, что в остальных случаях монахам можно употреблять в пищу мясо.
В другом тексте Палийского канона, в «Амагандхасутте» («Оскверняющее»), основатель буддизма указывает, что человека оскверняет не поедание мяса (названного в тексте «скоромной пищей»), а негативные поступки и нравственные качества:
«Разрушение жизни живых существ,
Убийство и заклание, удавление и похищение,
Ложные речи, обман и обольщение, недостойное слово и прелюбодеяние, —
Вот что оскверняет человека, а не скоромная пища.
Необузданность в плотских наслаждениях,
Жадность к сладостям жизни, близкие связи с нечистыми,
Несправедливость и неуверенность, —
Вот что оскверняет человека, а не скоромная пища.
Жестокость и грубость, клевета и предательство,
Безжалостность и надменность,
Оставление других людей без помощи, —
Вот что оскверняет человека, а не скоромная пища.
Гордость, пустосвятство и пьянство, лесть,
Зависть и высокомерие, несправедливость,
Спесь и надменность, —
Вот что оскверняет человека, а не скоромная пища.
Зло и недобросовестность,
Лживость и двуличие,
Душевная низость и греховность, —
Вот что оскверняет человека, а не скоромная пища.
Необузданность в отношениях к другим существам,
Оскорбление благодетелей, злоба и хитрость,
Жестокость и непочтительность, —
Вот что оскверняет человека, а не скоромная пища.
Зависть, враждебность, поношение, – Вот что оскверняет человека».
Резюмирует свою трактовку ахимсы Будда следующими словами:
«Ни нагота, ни бритьё головы, ни грязь, ни нечистота тела,
Ни пост, ни рыбная пища, ни заплетение волос в косы,
Ни обильные приношения, ни возжигания жертвенных огней,
Ни многое покаяние, ни наблюдение за временами года —
Не очистят смертного, не постигшего Вечной Дхаммы»424.
Несмотря на то, что в текстах Палийского канона не содержится прямых указаний Будды на необходимость вегетарианской диеты, буддисты ряда школ, в том числе буддисты-монахи Китая и Вьетнама, обычно не едят мяса. В Японии и Корее лишь представители отдельных школ – вегетарианцы.
Обосновывая свою позицию, они утверждают, что Будда не ел мяса (последняя трапеза состояла из трюфелей), а в текстах Палийского канона есть множество указаний на недопустимость как убийства животных, так и одобрения этого поступка. Будда не рекомендовал своим последователям, даже мирянам, работу мясника.
Будда придавал огромное значение наличию того или иного намерения. Если человек убил животное случайно, не имея на то намерения, это не считается в буддизме неблагим поступком. Но покупка мяса – продуманное этические решение. Покупка мяса связана с намерением способствовать убийству животных, так как полученные от продажи мяса деньги служат для поддержания жизни мясника, а работа мясника относится, с точки зрения буддизма, к категории неправильных средств для поддержания жизни.
Другой аргумент, который приводят сторонники отказа от употребления в пищу мяса, состоит в том, что, согласно нескольким сутрам канона Махаяны, куда входит санскритский вариант «Махапаринирвана сутра» («Сутра о Великой Нирване»), употребление мяса там прямо запрещено Буддой. Сутра провозглашает устами Будды, что «употребление мяса уничтожает источник (зерно) великого сострадания».
Действительно, в буддизме Махаяны появляется текст, который назван так же, как и знаменитая сутта о великой нирване, упомянутая ранее. «Махапаринирвана сутра», входящая в Канон Махаяны, – текст, отличный от сутты с таким же названием в составе Палийского канона.
Также и в других сутрах канона Махаяны есть подобный запрет (санскритский оригинал Канона Махаяны не сохранился, но известны китайская и тибетская версии Канона Махаяны, которые соответственно именуются Китайским каноном и Тибетским каноном). Например, в «Ланкаватара-сутре» («Сутра явления [Благого Закона] на Ланке»), одной из наиболее почитаемых и священных сутр буддизма Махаяны, говорится:
«Из-за страха причинить зло живым существам, …пусть Бодхисаттва, обуздывающий себя в стремлении обрести сострадание, воздерживается от употребления мясной пищи»425.
Отношение к вегетарианству отличается в разных направлениях и школах буддизма, и даже внутри одной школы могут быть разные решения в вопросе о допустимости употребления мясной пищи. Так, последователи Тхеравады полагают, что буддисты не должны сами убивать животных, но быть ли вегетарианцем – это личный выбор каждого человека. В Китае и Японии не принято использовать мясо в рационе храмов и монастырей426. В Тибете мясо не запрещено к употреблению, так как его сложно исключить из рациона из-за климатических особенностей и отсутствия возможности перейти на иной вид питания (особенно в высокогорных регионах).
Выбор рода занятий и чувство сострадания
Буддийская этика ориентирует человека на то, чтобы избегать профессий, связанных с нанесением вреда живым существам. Для буддиста исключается работа мясника, торговца людьми, сутенёра, все виды деятельности, связанные с оборотом наркотиков. Круг нежелательных профессий может быть расширен самостоятельно самим буддистом, если он придёт к выводу, что та или иная деятельность может принести вред живым существам. Правильный выбор помогает сделать развитое чувство сострадания.
Высшей ценностью этического поведения по отношению к другим живым существам (не только людям) в буддизме является сострадание. Это состояние пережил Будда в ночь просветления, когда ему открылось высшее видение страданий живых существ в трёх мирах и временах.
Сострадание и дружелюбие как высшие идеалы буддийской этики
Существует тенденция делить буддизм на две традиции – Хинаяну и Махаяну, и приписывать сторонникам Хинаяны заботу только о личном освобождении, тогда как высшее сострадание становится «визитной карточкой» буддизма Махаяны.
Однако все школы буддизма, древние и современные, включая школы основных направлений буддизма (Тхеравады, Махаяны, Ваджраяны), как южного, так и дальневосточного буддизма, основываются на доктрине сострадания и дружелюбия как высшего идеала буддийской этики.
Это находит подтверждение в Палийском каноне, которому придаёт особенное значение буддизм Тхеравады. В составе Канона есть сутта (сутра), которая содержит такой идеал. Это «Карания метта сутта» из сборника «Сутта-Нипаты». Сутта небольшая и она настолько замечательна, что следует привести её полностью:
«Если вы знаете, что действительно хорошо для вас, и понимаете возможность достижения состояния совершенного покоя,
Тогда вы должны вести свою жизнь следующим образом:
Прежде всего, будьте честны и спокойны в разговоре, уступчивы и не тщеславны.
Затем будьте удовлетворены всем и счастливы, живите без забот и просто.
Убедитесь, что ваши чувственные переживания спокойны и сдержаны.
Будьте должным образом уважительны и избавьтесь от жажды иметь семью или сторонников.
Избегайте того, за что вас будут упрекать более мудрые.
Затем медитируйте так:
“Пусть все будут счастливы и чувствуют себя в безопасности.
Пусть все существа обретут счастье в глубине своего сердца!”
Подумайте о всех живых существах без исключения —
Слабых и сильных, от самых маленьких до самых больших, видимых и невидимых,
Рядом ли они или далеко, живут ли они сейчас или только появятся в будущем:
“Пусть все существа в глубине своего сердца обретут счастье!
Пусть никто не обманывает и не смотрит свысока на любого другого, по любой причине.
Пусть никто не причинит другому страдания,
Испытывая гнев или противодействуя кому-либо другому”.
Так же сильно, как мать, порой рискуя собственной жизнью,
Лелеет своё дитя, своё единственное дитя,
Развивайте безграничную сердечную любовь ко всем живым существам.
Развивайте безграничное дружелюбие (метта) ко всей вселенной,
Посылая дружелюбие вверх, вниз – повсюду, без ограничений, соперничества или ненависти.
Остаётесь ли вы на одном месте или путешествуете, сидите или лежите,
Во все часы бодрствования оставайтесь в этом осознании,
Которое известно как высшее пребывание здесь и сейчас.
Так вы оставите все воззрения, обретёте спонтанную нравственность и совершенное Постижение.
Оставив позади страстные желания чувственных удовольствий, Вы полностью освободитесь от круговорота перерождений»427.
Некоторые особенности этического учения Махаяны
В Махаяне сострадание относится к разряду высших этических ценностей, и это особенно подчёркивается. Само название Махаяны («Великая колесница») указывает на всеобщность освобождения. Такое понимание сопровождалось переосмыслением известных ранее положений и разработкой новых.
Последователи Махаяны пришли к заключению о принципиальной возможности каждого человека обрести нирвану. Но для этого нужна помощь земных бодхисаттв428 (существование небесных бодхисаттв, как и небесных будд, также признаётся в Махаяне). Изменения коснулись и образа бодхисаттвы. Бодхисаттва становится одной из центральных фигур Махаяны, её религиозным идеалом. Бодхисаттва Махаяны – это существо, прошедшее все этапы на пути к просветлению, но не входящее в нирвану из великого сострадания (маха-каруна) ко всем живым существам. Бодхисаттва добровольно остаётся в сансаре, чтобы облегчить страдания всех живых существ и помочь им достичь нирваны.
Путь бодхисаттвы, согласно Махаяне, начинается с бодхичитты, то есть обретения намерения служить всем живым существам. Для этого бодхисаттва даёт соответствующий обет:
«Я принимаю на себя… деяния всех существ, также и тех, которые наказаны, которые в адах, которые в иных мирах… Я должен нести бремя всех существ, ибо я дал обет спасти все живые существа, благополучно провести их сквозь лес рождения, старости, болезни, смерти и перерождения… Я не забочусь о своём спасении, я стремлюсь наделить все существа великолепием высшей мудрости. Я принимаю на себя все страдания всех живых существ. Я избавлю вселенную из леса чистилища, из чрева плоти, из сферы смерти. Я ведь решился достичь высшей мудрости ради всего живущего, чтобы спасти мир».
Путь бодхисаттвы разделён на уровни (бхуми), которых обычно насчитывается десять. Длительность пути бодхисаттвы равняется трём неисчислимым кальпам (каждая кальпа насчитывает миллионы лет). На этом пути бодхисаттва перерождается много раз, причём в облике не только человека, но и любого другого существа, находящегося в сансаре. Бодхисаттва десятого уровня может сам выбирать форму своего рождения.
В буддизме Махаяны бодхисаттва выступает эталоном сострадания и милосердия. Всё может погибнуть и исчезнуть в этом мире, но не великое сострадание бодхисаттвы.
Великое сострадание (махакаруна) бодхисаттвы в самых возвышенных выражениях провозглашается во многих Махаянских текстах. Например, в «Бодхисаттвачарьяа-ватаре» («Поэме о бодхисаттве»), написанном Шантидэвой в VIII веке, говорится:
«Если даже одно существо ещё не освободилось,
Какое бы оно ни было, здесь ли или где-то там,
Пусть я ради него останусь рождаться вновь и вновь,
Даже достигнув наивысшего Просветления»429.
Накопление заслуг
Среди буддистов распространена идея о накоплении заслуг. Культивируя благие качества, человек как бы создаёт «резервуар» заслуг. Эти «накопления» играют роль для следующего перерождения, определяя его характер. У человека, накопившего заслуги, есть надежды на благое рождение, то есть в трёх высших мирах – среди богов, асуров (полубогов) или среди людей.
Кроме этого, он может родиться в благополучной семье, в которой у него может быть лёгким доступ к хорошему образованию и средствам для жизни.
Конечно, никто не может полностью знать пути собственной кармы, так как, например, негативные последствия действий когда-то в прошлом могут созреть через несколько или даже множество жизней.
Этика для нового тысячелетия
Принципы буддийского этического учения воплощены в этической теории, представленной Далай-ламой XIV. Он считает, что исходная посылка этики – потребность человека в счастье, а счастья желают для себя все люди. Остаётся лишь подобрать лучший рецепт, который и заключается в разумном отношении к себе и другим, саморефлексии, препятствовании собственному эгоизму и развитии благих качеств. Необходимо переориентировать эгоистические побуждения в сострадательно-альтруистическую мотивацию. Именно такую программу лидер одной из школ тибетского буддизма предлагает в своей книге «Этика для нового тысячелетия».
«Сострадание и любовь – отнюдь не роскошь, – пишет Далай-лама XIV. – Будучи источником и внутреннего, и внешнего мира, они являются основой для выживания человечества как вида. С одной стороны, они уничтожают склонность к насилию в действиях. С другой – сострадание и любовь порождают все духовные качества: прощение, терпимость, все добродетели. Более того, только они вносят смысл во всю нашу деятельность и придают ей созидательный характер. Нет ничего удивительного в высоком образовании; нет ничего удивительного в большом богатстве. Такие качества стоят упоминания, лишь когда человек обладает большим сердцем. Тем, кто скажет, что Далай-лама уходит от реализма, проповедуя идеал безусловной любви, я всё же настоятельно посоветовал бы провести эксперимент. Они обнаружат, что, когда мы выходим за рамки собственных узких интересов, наши сердца наполняются силой. Покой и радость становятся нашими постоянными спутниками. Рушатся все и всяческие преграды, и в конце концов исчезает представление о собственных интересах как о чём-то отличном от интересов других людей. Но в том, что касается этики, наиболее важным является то, что, когда рождается любовь к ближнему, когда в сердце поселяются привязанность, доброта и сострадание, – мы обнаруживаем, что наше поведение само собой становится этичным. Истинно нравственные поступки естественным образом рождаются из сострадания»430.
Некоторые отличия буддизма и буддистской этики от других религиозных учений и моральных доктрин
В отличие от авраамических монотеистических религий (иудаизма, христианства, ислама), в буддизме нет представлений о всемогущем Боге – Творце. Буддизм не признаёт существования вечной души, нет в этой религии идеи искупления грехов.
В буддизме отсутствует понятие ересей, по той причине, что в буддизме нет единого канона священных текстов, общего для всех буддистских школ, а также общих для всех школ догматов.
Буддизм лишён притязаний на монопольную истину. Буддист не обязан отказываться от других религий, если он склонен их исповедовать. Последователь буддизма может быть одновременно последователем синтоизма, даосизма или любой другой религии, при этом не нарушая основ буддийского учения, что является одним из проявлений буддийской толерантности.
Существует большое разнообразие буддийских школ и учений, которые могут подойти разным обществам и культурам. Если говорить о буддистской этике, то она в значительной степени перекликается с общечеловеческими светскими этическими ценностями. Размышляя об отношениях между людьми, мы видим, что любой человек, не обязательно буддист, может развить доброту, желание заботиться о других и сострадание, другие этические идеи, которые укоренены в буддизме и в тоже время разделяются всеми добропорядочными людьми вне зависимости от их религиозных убеждений. Вывод о том, что мы живём вместе на этой планете и нам необходимо ладить друг с другом, вытекает и из буддийской этики, а также из любого нравственного учения, находящегося в гармонии со здравым смыслом.
