Читать книгу: «Странное чувство», страница 6
– Белый ворон не звучит как простенькая картинка из парочки линий.
– Да, он великий и грациозный. Они старались выжигать его, учитывая свет и тени, контролируя температуру окурка. Будь он не на моей спине, я бы восхищался их творением.
– Звучит жутко больно. Если это неприятно попробуй забыть или наполнить его хорошим смыслом, как кличку…хотя я бред несу.
– Звучит не плохо. – Вик взбодрился, желание мести и грусть пропали с лица.
– А что с этим окном? – смена темы, блеск в его глазах уж слишком знаком, – Это ведь промышленный район.
– Да, в том месте было здание и семейной компании. В детстве он не был таким мрачным, и находился дальше от дома, но со временем разрастался и мрачнел, как моя ненависть и настроение. Последние три года эта атмосфера давила, а противоположное окно, прямо как сейчас, закрыто.
– Окно? – с противоположной стены было занавешенное окно, заставленное хламом.
– В той стороне был матушкин сад. После выписки она вновь принялась его облагораживать, спустя долгое время отсутствия.
– А почему ты его закрыл?
– Наши отношения с родителями портилось. После увольнения няни, у меня осталась маленькая детская обида, что после пополнялась обидой за травлю, с которой они не могли бороться. Я все понимал, и сейчас понимаю. Не винил их в произошедшем, ведь понимал их беспомощность в этом деле. Больше винил себя.
– Но ты тоже не мог сам решить эту проблему.
– Мог. И сейчас могу. Просто стоило дать отпор. Стереть клеймо.
– Но разве ты добился этого один? Как же Элизиан?
– …И все же варианты были. Даже до Элизиан. А раз уж мы о ней вспомнили, Элизиан причина создания этой комнаты. Месяц назад мне показалась хорошей идеей показать свои разработки родителям. Вот только они не оценили. Назвали все бредом и выдумкой, а после доказательства – отвернулись от меня.
– Они были шокированы. Ни каждый день встретишь плотоядную ткань или костюм как у злодея какого-то фильма.
– Тебя тоже шокировало?
– Да. В особенности, когда ты продемонстрировал его навыки.
– Есть ли шанс на исправление моей ошибки…
– Он всегда есть. Если это не что-то сверхбезумное, конечно.
– Тогда я должен вернуться. Сбежал как ребенок от проблемы…
– Так вернись и реши ее. Шанс есть всегда, вот только упустить его легче, чем найти.
***
Вот я и в комнате. Тюремной комнате для встреч. Сердце бешено колотится от ожидания, и нервы подводят.
– Заходи! У вас час.
С нашей последней встречи он уменьшился раза в два. Его рост теперь не меньше 195. Весь в синяках и пластырях, кулаки разбиты и губа тоже, щеке не хило досталось. А все потому, что его обвинили в изнасиловании несовершеннолетней.
– Вик…
– … – он стал намного тише. Вечное давление со стороны заключенных и надзирателей сильно подкосило его моральное состояние, уже и без того угробленное.
– Я говорила с твоими родными…
Вик резко поднял голову с круглыми, шокированными глазами.
–…Они молили о прощении за твои поступки. Упали на колени за то, что их сын не совершал. Эти сволочи многое им наговорили.
– Черт! – он ударил по столу, и крикнул, стиснув зубы.
– Но они знают о твоей невиновности. Я им рассказала. И о том, как ты сожалеешь, и о том, как любишь. Все, что ты не успел.
– Прости, Мари. – опустив глаза с полными отчаяньем, он склонился над столом.
– За что? Лучше пообещай, что скажешь им это лично, после победы в суде, хорошо? – я улыбнулась, в ожидании ответа.
– Мари… – Вик сомневался, он не верил в нашу победу, познав уже, что такое коррупция.
– Мы выиграем. Я знаю, что они предпримут, и уже готова сделать последний ход.
Вик так и не ответил на вопрос, и все же наша беседа была очень веселой, хоть и от этого скоротечной.
Настал день суда.
Еще при первой встрече с адвокатом Вика, стало ясно, что он тоже подкуплен. И все время суда просто наталкивал разговор на нужные темы для обвинения.
– …Но ведь Пострадавшая Мария так и не подтвердила действий, в которых вы обвиняете моего клиента!
– Протестую! После прохождения курса лечения, психологу удалось вытянуть правду.
– У вас есть доказательства?
– Да, Ваша Честь. Это запись разговора, что велась при лечении.
Они записали мой разговор с родителями Вика, где выудили нужные фразы и сфальсифицировали запись, подогнав тон голоса для правдоподобия.
Но…в эту игру могут играть двое.
– Ваша Честь, могу я перейти на сторону подсудимого? – как же забавно выглядят их скорченные от недоумения лица.
– Что вы имеете ввиду, Пострадавшая Мария?
– У меня есть доказательство лживости этой записи.
«Хе-хе! Эти лица! Уверенные, самодовольные лица! Даже Виктор удивился такому повороту!»
Я встала из-за стола, и подошла к Вику.
– Вот настоящий разговор! Все это время они пытались сломить меня и выведать нужные им фразы для фальсификации. А после неудачи подло воспользовались ситуацией и записали личный разговор. Как помню, это запрещено, верно? – положив руку на голову Вика, я настроена показать истину этих отношений.
Это вовсе не маньяк и жертва, как было в начале. Отношения странной девушки и непризнанного гения. Это результат того странного чувства.
