Читать книгу: «Плоды панды Мии. Рассказы», страница 3

Каштаны для гурмана

Я сразу заметила их на полке французских товаров. И слово-то какое неземное – каш-та-ны. А дальше на упаковке лёгким росчерком пера выведено: «обжаренные с гималайской солью». И предстал моему воспалённому карантином воображению француз-повар с чёрными усиками и в белоснежном колпаке, склонившийся над чугунной сковородкой с каштанами. Неторопливо, значит, обжаривает ребят и слегка посыпает розовой гималайской солью. Другая соль ни в коем случае не подойдёт!

Тысяча чертей! Это что за каналья подбросил упаковку поваренной каменной соли фабрики номер восемь? Изверги! Убийцы вкуса! Каштаны вам этого не простят!

Схватила я самую большую коробку и, обезумев, ломанулась к кассе. В конце концов, не всю же жизнь грызть по ночам сухарики, мечтая о дефлопе из палабы с семечками кациуса⁸. Я уже в состоянии позволить себе спокойный вечер с тарелочкой каштанов и бокалом шампанского – как в лучших домах Парижа.

Ошибка. Большая ошибка. Едва добравшись до дома, я трясущимися руками вскрыла коробку. Вдохнула аромат амброзии… И чуть не потеряла сознание. От нахлынувших чЮйств.

Каштаны отдавали старым тунцом, заботливо укутанным в не менее старый носок. Предположительно, принадлежавший моряку-французу из романа Жюля Верна.

Обо всей палитре вкусов не буду и вспоминать. Как знать, возможно, этот опус прочтут дети, а мне потом отвечать за их надломленную психику. О таком без содрогания пишут только в ужастиках. И разве что в новостях.

Радует одно. «Каштаны, слегка обжаренные с гималайской солью» – это лучший тест на коронавирус. Проверьте ваше обоняние без двухнедельного карантина. Результат вас ошеломит.

Каштаны… Мечты о путешествиях и жёсткая реальность пандемийных лет в одном флаконе!

Пакеты с жизнью, которой нет

Я долго оттягивала этот момент, но и мои запасы не вечны, и поскребя по сусекам холодильника, я признала поражение и отправилась в магазин.

Не могу сказать, что отмена бесплатных пакетов застигла меня врасплох – об этом кричали со всех каналов, обсуждали, голосовали, спрашивали мнение астрологов… Но одно дело – быть диванным экспертом в ток-шоу, а другое – загрузить тележку по самые помидоры, как будто в следующий раз окажешься в магазине лет через десять, доползти до кассы и вспомнить, что пакеты тю-тю!

Прав был царь Соломон – нет ничего нового под солнцем. Мы уже ходили в магазин с авоськами, бидонами, чемоданчиками для яиц и контейнерами для творога. Но это было давно – в восьмидесятых. И не прям-таки ради окружающей среды, скорее из-за дефицита этих самых пакетов…

А помните, как появились они? Первые, гладенькие, чёрно-белые, с силуэтом дамы в шляпе с огромными полями? Это был статусный пакет «Марианна». С ним не стыдно было отправиться в театр, к врачу или в гости. В нём жили коробки конфет, яркий турецкий зонт и – в отсутствие телефонов – книга, та самая, которая лучший подарок. Такой пакет передавался от мамы к дочке, да и то за особые заслуги!

Были и пакеты попроще – с аляпистыми цветами – быстро рвущиеся, теряющие лицо, а потому годные для ношения сменки в школу.

Были и совсем тонкие белые скромняги – для походов в булочную за свежим нарезным… Спрячешь батон и, если повезёт, сдержишь порыв обглодать горбушку прямо на улице…

А ещё были пакеты-мечтатели, хранящие «одежду с надеждой» на похудение. Обычно спустя пару-тройку лет эти пакеты скрепя сердце отправляли на дачу… Выбросить «надежду» не поднималась рука, потому что мечтами не разбрасываются.

Пакеты-раритеты со школьными наградами, первыми рассказами, пыльными сувенирами и игрушками.

Пакеты с рецептами забытых блюд.

Пакеты с письмами от давно ушедших… Пакеты с целой жизнью, которой больше нет.

А помните самый главный… пакет с пакетами? Он жил под кухонной раковиной и рос день ото дня, отжимая пространство у забившегося в угол помойного ведра?

Что, простите? Да-да, я уже заканчиваю пробивать. У вас, кстати, пакетика не найдётся?

Газонокосилки с дверцами

Маленькие машинки – это зло!

Особенно на стоянках. Особенно в час пик. Особенно когда ты хронически опаздываешь и в заляпанных жизнью очках.

Ситуация классическая. Ты наматываешь по стоянке сто первый километр, нервно поглядывая на часы и вспоминая об аморальных ценах на бензин.

И вдруг, словно мираж в пустыне, замаячит оно – никем не занятое, ТВОЁ парковочное место.

– Слава Богу! – вскрикнешь ты, и водитель любой степени набожности тут же прибавит газку, пока его не обогнали ушлые конкуренты за место под солнцем.

И что вы думаете? Поздняк метаться! Стоит подъехать поближе, как выяснится, что аккурат в серединке паркинга, создавая иллюзию свободного пространства, притаился очередной пылесос на колёсах. Газонокосилка с дверцами. Пароварка-кабриолет.

Господа автолюбители, но это же чистая подстава! Сколько раз я видела, как горе-шумахеры, с превосходством поглядывая на проезжающих неудачников, гордо подмигивая поворотниками, не вписывались, а вмазывались в незанятую нишу!

А ведь и я могла оказаться в их позорных рядах! Буквально сегодня. В шесть вечера. На Балаклаве⁹. У входа в супермаркет.

Разумеется, теоретически. (Если меня сейчас читает мой драгоценный супруг.) Но к чему вдаваться в столь опасные для семейного счастья подробности?

Мир автопрома не перестаёт удивлять всё новыми рекордами умных технологий. Так что вовремя проверяйте зрение, сограждане!

Окулист доктор Вайнер неспроста принимает за поворотом.

Во дворе предзакатного города

Если еврей не может пойти в синагогу, то синагога придёт к еврею… Об этом думала я в Рош Ашана¹⁰, гуляя с мужем по району.

Это не было свиданием, хотя, конечно, как посмотреть…

Гуляли мы с целью, вооружившись шофаром¹¹ и списком адресов желающих услышать нестареющую мелодию поколений.

Прохожие останавливались, едва заметив широкополую чёрную шляпу Ави.

– Это вы будете трубить? Отлично. А то я не успел на трубление рабби Боруха. Это правда, что по Мельбурну ходят аж триста волонтёров с шофарами? Вот тебе и закрыли синагоги! Погодите, я мигом, позову соседку. Мирра! Сколько тебя можно ждать? Ещё один пришёл! И Арончика позови. Он, конечно, глуховат, но пока ещё всё помнит…

В масках, с горящими глазами, люди высыпали на улицы. Десятками, сотнями… Молодёжь, родители с малышами на руках, бабушки и дедушки, в инвалидных колясках, с собаками на поводках…

– Не бойтесь! Сегодня Мордехай не кусается!

– Эх! Какой момент для Снапчата пропадает, – тяжело вздыхал рыженький веснушчатый мальчишка.

– Некоторые вещи запомнятся и офлайн, – подмигнула я. – Давай лучше ты прочтёшь благословение для всех нас.

Мальчик зарделся, обвёл взглядом толпу и, зажмурив глаза, выпалил:

– Благословен ты, Господь, Бог наш, Владыка Вселенной, который поддерживал в нас жизнь и дал нам дожить до этого времени!

– Омейн!¹² – громко отвечали люди, перекрикивая гул машин.

– Ту-ту-ту-у-у-у-у! – протяжная, с переливами мелодия плакала и наполняла надеждой души собравшихся. Они закрывали глаза и шептали слова молитв. Дай Бог, чтобы каждая была услышана… И чтобы следующий год был лучше предыдущего.

…Звуки шофара раздавались со всех сторон. И казалось, что сам Машиах¹³ вот-вот зайдёт во двор предзакатного города.

Выбранные места из дневника матери подростка

1. Прийти вечером домой с работы.

2. Сбросить туфли. Выдохнуть.

3. Обрадоваться тишине. Сползти в мягкое кресло. Снять очки и на долю секунды – непозволительная роскошь! – задремать.

4. Вспомнить о причинах тишины. Заподозрить неладное. Подскочить и истерично окрикнуть сына.

5. Не услышать в ответ полубасовое «Што-а?!» из недр квартиры.

6. С разбегу открыть дверь в спальню сына. Заценить дизайн интерьера, не совместимый с духом минимализма, фэншуя и основ безопасности жизнедеятельности.

7. Не. Найти. Ребёнка.

8. Схватить телефон и набрать сына… пятьдесят четыре раза подряд. Дочь – шестьдесят два. Мужа – сто раз. А также друзей сына, друзей друзей, учителей и бабушку божий одуванчик из квартиры напротив.

9. Тщетно! Никто и знать не знает, где его носит. Это же надо быть таким эгоистом! Плевать на чувства близких! Пропасть без вести на улице в шесть часов… ночи!

10. Напридумывать себе ужасов похлеще выпуска новостей. Опустошить пузырёк валерьянки и решить – была не была! – позвонить в полицию.

11. Нацепить очки и заметить сына безмятежно дрыхнущим на диване в обнимку с отключённым телефоном.

12. Не отчаяться и всё равно устроить скандал. Потому что нечего тут спать! Пока мать… надрывается… от горя!

Пока не найдёшь в себе силы поверить…

Я стою в пустой, промокшей, пасмурной сукке¹⁴.

Одна.

Где же вы, мои гости и близкие? Где вы в праздник единения, во «время нашей радости»?

Никого. Только дождь глухо барабанит по пустому столу и стульям да пронизывающий ветер задувает в щели.

В моих руках ветви пальмы, ивы и мирта и душистый этрог¹⁵. Я закрываю глаза и, как маленькая, пытаюсь уловить дыхание праздника…

Ничего.

Неужели он открывается лишь детям да тем, кто не позволил себе вырасти? И кажется, что пальмовая ветвь – это позвоночник, научившийся держать спину перед комком испытаний и принимать удар за ударом, как больно ни было бы внутри…

А листочки мирта – это глаза, умеющие распознать искры света за безликой маской, невзирая на дистанцию длиной в полтора года… И по-прежнему ищущие в толпе родные лица.

Ива – как почти слетевшие с губ, но застрявшие в горле слова…

О мечтах, не нашедших сил упорхнуть в жизнь, о зарытых в страхе талантах, о прощении других и забытой настоящей себя, о попытках произнести главное… По слогам. Раз за разом. Пока не найдёшь в себе силы поверить.

И, конечно, этрог – в форме сердца, помнящего каждую встречу. И притягивающего будущие… Ведь они правда будут? Точно-точно?

Без надежды нам больше нельзя. И без веры тоже.

Я открываю заплаканные глаза. Дождь кончился.

Снежная баба августа

Мой сосед Джейсон – суровый «челябинский» мачо.

Судите сами – в лютый мороз ходит по улицам в чём мать родила, а точнее, в шортиках, майке-алкоголичке и нежно-голубой панамке.

Что? А как же обувь? Не-е, это для слабаков. Джейсон не боится низменных микробов, грязного асфальта и давленых бычков.

Мне холодно на него смотреть. И пускай в отличие от настоящего Челябинска в нашей Мельбурнёвке не слыхали о сугробах, а температура редко опускается ниже десяти градусов, Джейсон мог бы одеться и поприличнее.

Хотя бы из уважения ко мне, дщери Севера, завёрнутой в тулуп, с грелкой наперевес, в сапогах до подмышек…

Почему ему жарко, когда у меня зуб на зуб не попадает? Где справедливость? Где врождённый иммунитет? Где обещанное вечное лето?

Но ладно Джейсон; какой спрос с человека, ни разу не носившего варежки на резинке? Лучше объясните мне, как наши бывшие соотечественники приучили себя вставать ни свет ни заря и бежать на пляж, нырять в пучину морскую и встречать зарю, лязгая зубами в такт волнам?

Не подумайте, что я завидую. Отнюдь. Я страшно завидую. Потому что сама не раз собиралась начать новую жизнь, смело заводя будильник на пять утра… А затем, словно оглушённая колоколом, на ощупь, сантиметр за сантиметром отодвигала одеяло, намертво прилипшее, как старый пластырь.

«Щас я резко встану… – умасливал бдительность обманщик-мозг… – И сразу напишу рассказ, не, РОМАН! С продолжением! В трёх частях… Или к океану рвану, закаляться буду, весь тырнет¹⁶ обзавидуется. Да-а… Ты ж меня знаешь. Я никогда не вру… много».

Стоит ли говорить, что уже в следующую секунду я погружусь в самый сладкий, глубокий сон, где романы разошлись многомиллионным тиражом, где мною заняты первые места на олимпиадах по плаванию, бодибилдингу и поеданию пончиков, где я всегда добиваюсь задуманного, где… где… Где мой второй носок, мама? И почему мы опять опаздываем?!

А с другой стороны, каждому своё. И наверное, океан не высохнет, если кто-то навестит его не в пять утра, а в пять вечера… летом. Всем колхозом – с детьми, друзьями и питомцами…

Если кто-то на цыпочках пройдёт мимо спортзала и свернёт в тихую улочку, где будет безнаказанно вдыхать аромат кофейных зёрен, свежего хлеба (от этого НЕ толстеют!), рассматривать витрины винтажных магазинчиков и ловить обрывки разговоров прохожих…

Да и лучшие книги порой писались не в дубовых кабинетах, «пока горит свеча», а на коленке, в метро, под «тутух-тутух» и «женщина-а, не наваливайтесь на меня, Госпа-а-ади…»

Так что пошлю-ка я своего внутреннего критика… прогуляться. А сама надену перчатки. Вдруг пойдёт снег, а я во всеоружии.

Вы когда-нибудь лепили снежную бабу в августе?

В Австралии возможно всё.

У меня. Точно. Ковид

Уже неделю лежу пластом в постели, обливаюсь потом, лаю как пёс, чихаю как пульверизатор, лежу под семью одеялами и слова вымолвить не могу, на радость мужу, и уж, грешным делом, думала, что пришёл и мой черёд сразиться с королевским недугом.

Настроение отвратное. А каким ещё ему быть, когда в руке скрюченный имбирный корень, на шее – чесночное колье, в носу клизма, а в душе – вся скорбь еврейского народа?

Я больше никогда не напишу ни строчки. Я докатилась до сериалов. Я самый больной в мире человек. Я, а вовсе не Карлсон.

Жалея себя, болезную, я сползла с кровати и поковыляла к аптечке за волшебной палочкой – домашним тестом на ковид. Три раза забрасывала невод, но всё тщетно – тесты упорно показывали одну полоску.

«Ну тут без вариантов, просрочка!» – догадалась я и ещё больше уверовала, что дни мои сочтены и пора завещать уборку жилплощади благодарным потомкам.

Всплакнула о горькой доле, нацепила телогрейку и маску-утконос и поплелась в аптеку за свежим тестом. Фармацевт выслушал мои подозрения, отошёл на полтора метра и посоветовал незамедлительно сходить на ПЦР.

В памяти всплыло, как на заре пандемии я уже была на ПЦР-тестировании, где отстояла поначалу в живой очереди аж целых пять часов и успела написать рассказ, всхрапнуть, познакомиться и поругаться с попутчиками, погрустить о былом, потрапезничать, потолстеть, похудеть, поседеть…

Но делать нечего.

По улицам гуляли весёлые, пышущие здоровьем обжоры. Они с упоением грызли мороженое и не понимали всей серьёзности происходящего. Мне бы хоть шарик клубничного! Я вмиг бы поправилась!

С трудом нашла действующую лабораторию, ведь интерес публики к ковырянию в носу счётными палочками заметно поугас.

Сразу подошла к медсестричке в скафандре и попросила не томить и поскорее прислать результаты, чтобы я сообщила адрес всем желающим принести мне гостинцев. Нет, аппетита у меня, конечно, не прибавилось, но ведь надо дать людям шанс сделать добро!

Медсестра медленно приподняла бровь, и я всё поняла без слов. У меня. Точно. Ковид. А значит, не помогла ни тройная вакцинация, ни маска с начёсом, ни санитайзер в особо крупных размерах!

– Да не волнуйтесь вы так, – улыбнулась медсестра, – может, и не он. Мало ли вирусов… На любой вкус и цвет! Лучше поезжайте домой, отдохните как следует. А результаты вечером придут.

Знаем мы эти вечера, одни-вторые-третьи. Но домой всё-таки поехала, ни капельки не веря в позитивный, то есть в негативный исход.

Весь день места себе не находила и, несмотря на полное отсутствие аппетита, умяла пачку шоколадных конфет, два бублика и кекс. Маленький.

А зря! Оказывается, права была медсестричка в скафандре! Ровно в восемь пришёл ответ – нет у меня никакого ковида! Не было и нет!

А значит, это всего лишь грипп-гриппок. Лапочка ангинка. Бронхитик. Пневмонийка. Но точно не ковид!

В объятиях ядренухи

Докушав курс антибиотиков, мы с другом-иммунитетом решили бороться с бронхитом средствами народной медицины. «Что нам терять?» – резонно предложили воспалённые от просмотра передачи «Здоровье» глаза. Как выяснилось, довольно многое. Но обо всём по порядку.

Конечно, хочется начать с промывания носа клизмой с солёной водой по системе «Струя-360», но ввиду боязни распугать всех читателей самые пикантные детали придётся опустить. Буду краткой: не пытайтесь повторять этот каскадёрский трюк без предварительно составленного завещания у заслуживающего доверия нотариуса. Зато очень рекомендую капать в нос свежевыжатый морковный сок.

Внимание! Сок просто обязан быть из органических корнеплодов. Тогда вы будете чувствовать себя в тренде, даже когда из ушей повалит дым кирпичного оттенка и вам покажется, что в нос залили коктейль из скипидара с йодом.

Не бойтесь! Со временем вам обязательно полегчает, дело двух-трёх-тридцати дней – от силы. А если нет, всегда есть план Б, а именно: ядренуха – вываренный в козьем молоке чеснок с ядрёным хреном и имбирём. Целительница Болеслава с форума байкальских знахарей обещает непередаваемую палитру вкусов и ароматов.

Не буду скрывать, вкус – на любителя. На очень большого любителя. А послевкусие – в самый раз для встречи с врагом. Пришёл. Дыхнул драконьим выхлопом. И победил!

Из плюсов – закалка характера. Из побочек – целый арсенал образов не очень изящной словесности. Берегите уши детей, беременных женщин и людей с сердечной недостаточностью. Успокоить нервишки и ускорить процесс реабилитации поможет водка с перцем. Стакан, не меньше. Зашедший навестить сосед Жека так и сказал, хлопнув кулачищем по – казалось бы – не такому и хлипкому забору.

Я закивала как китайский болванчик и пискнула, что у меня нет причин не доверять столь уверенному в предмете эксперту. А то, что я обычно отрубаюсь, едва наступив на пробку от шампанского, почему-то сказать забыла.

Не знала, что водка с перцем так резко активизирует вокально-танцевальные способности. Теперь всерьёз подумываю составить конкуренцию певице Маниже на «Евровидении», а в стакане ещё больше половины.

Аборигенский врачеватель Тжандамурра пишет, что подобные фантазии – от недостатка масла чёрного тмина в крови. Тжандамурра утверждает, что ацтеки от всякой хвори лечились только маслом тмина первого отжима. На втором, видимо, жарили картошку со шкварками. И жили до ста лет!

Скажу честно, Бог миловал, и до бронхита я ни разу не встречалась с этим эликсиром вечной молодости. Но как знать, вдруг у меня в роду ацтекские корни?

Взяла большую ложку и, зажмурившись, проглотила. В голове прогарцевала певица Жасмин, напевая «и глаза, и губы мы связали туго ниточкой одной». Это она о масле чёрного тмина, если кто не в курсе…

В общем, после активного лечения народными снадобьями силы мои на исходе. Бронхит по-прежнему бушует, а в моём списке борьбы с коварным вирусом осталась лишь ингаляция с эфирными добавками.

Я, правда, предпочитаю зефирные. Но о них доктор Гугл пока почему-то умалчивает.

Когда медицина бессильна…

Жду врача. Долго жду. Доктор, видать, под лупой изучает всю подноготную пациентов до четвёртого колена. Внимательный специалист сегодня находка, успокаиваю себя я, всё чаще поглядывая на часы.

Наконец дверь кабинета настежь открывается, и голосом циркового конферансье врач называет моё имя. Бегу.

– Здравствуйте, доктор! Я за прививкой от…

– Не продолжайте! – взметнув руку и задев лампочку, восклицает медик. – Всё правильно! От ковида должен защититься каждый! Вот и я записался на четвёртую прививку, хотя – к чему лукавить? – уже два раза переболел… Вы себе не представляете, как мне было одиноко сидеть в изоляции, без моих разлюбезных пациентов! Что я пережил, одному Гиппократу известно! Но ведь именно он увещевал моих коллег в первую очередь не навредить, чем я и занимался в четырёх стенах. Перечитал всю подшивку журнала «Поволжский инфекционист» за десять лет. А толку?

– Это всё очень интересно, но я хочу привиться от гриппа, – едва смогла вставить я.

– От гриппа не привился только ленивый! – оживился медик. – На дворе сезон простуд! Гриппов! Бронхитов! Ковидов и прочих подвидов! Я тоже обязательно привьюсь и не побоюсь побочных эффектов! Сегодня же!

– Вот и отлично! Только можно я первая? А то очень на работу опаздываю…

– Тут, милая, торопиться ни в коем случае нельзя! Это ювелирная работа! Врач должен как следует осмотреть место укола, во избежание опухлостей как можно точнее подобрать угол инъекции, не спутать вакцину, а то недавно произошёл курьёзный случай. Не в нашей клинике, конечно, а в другой. Да. В другой. Врач настолько заболтался с пациентом, что вколол ему физраствор вместо нужного препарата! Я бы на месте руководства его бы сразу уволил! Взашей! Понакупают дипломов – срам один! – и лезут врачевать. Сил никаких нет с этими дилетантами бороться! Спасает только отвар ромашки да задушевный разговор с хорошим человеком.

Ну-с, приступим. Давно у вас хронический гастрит?