Читать книгу: «От «Дон-Жуана» до «Муркина вестника “Мяу-мяу”»», страница 2

Желаю быть к рассвету у ворот

Севильи старой.

(Все пьют и готовы уходить. Агата в объятиях Жуана. Шум.)

Лепорелло

(испуганно вбегая)

Ой! Ой-ой! Синьор!

Дон-Жуан

Рехнулся ты, мой бедный Лепорелло?

Лепорелло

Синьор… там, за дверями, ой-ой-ой…

Дон-Жуан

Кто может быть там в этот час?..

Лепорелло

Идет сюда… Шаги ее… Она все ближе…

Пропали мы… О Дева Пресвятая!

(Общее замешательство)

(Появляется предшествуемая ярким лучистым сиянием Светлая Дева. Черты ее недвижны. Взор ее строг и прекрасен, но чуждый земного и земным. Слова ее тихи, как легкое дуновенье, но ясны, как лучи звезд.

Все в ужасе замирают. В мертвенной бледности застывает Агата. Как слепые, склонились гости и бегут взором в темноту, не в силах выносить света, от Нее исходящего. Лепорелло склонился в темном углу. Один Жуан – недвижно-спокойный и бледный – встречает Светлую гостью¹⁹.)

Светлая Дева

Явилась Я на зов твой, Дон-Жуан.

Дон-Жуан

(после молчанья)

Я звал Тебя и рад тебе, Синьора²⁰.

(Новое и темное молчанье. Слова Жуана жутко прозвучали и замерли, бессильные, беспомощно-слабые.)

Светлая Дева

Явилась Я на зов твой, Дон-Жуан.

Но ты безмолвен. Бледные черты

Твои являют ужас тайный. Страх

Твое объемлет сердце. Бог зовет

Тебя – и внемли, Дон-Жуан!

Дон-Жуан

(как бы проснувшись от сна)

О нет!

Нет! Зов иной, ликуя, сердце слышит

И чуткий не обманывает слух.

Привет тебе, Светлейшая Синьора!

Ты скучный озарила пир. Ты зову

Призывному ласкающе внимала

Любовью сердце ты, как утро светом²¹,

Наполнила, Светлая Синьора!

4-й гость

(пробуждается от ужаса)

Остановись, безумный Дон-Жуан!

Дон-Жуан

Когда б уста мгновенно замолчали,

Замкнутые последнею печатью, —

За них бы сердце верно продолжало,

Устало бы сердце – очи не устали б,

Небесную впивая Красоту.

Светлая Дева

Склонись пред ней смиренно, Дон-Жуан.

Дон-Жуан

Как раб склонюсь, Тобой лишь обладая.

(Общее смятение и безмолвный ужас.)

Светлая Дева

Не кончен путь твой скорбный, Дон-Жуан,

И не свершен твой пламенный обет.

Сиял твой свет, ликуя²², сквозь туман —

Но свет долин – не горный вечный свет.

(Исчезает.)

Дон-Жуан

(хочет и не может броситься за ней,

схватывает воздух)

Нет! Призрак лживый, лгущий и мгновенный!

Игра теней – воображенья бред²³,

Алчба души, навек неутоленной, —

Не верю я твоим словам! Проклятие

Обманной бестелесности твоей!

Влачи других, обманом сердце рань —

Но не тебе Жуана обмануть!

(К дрожащему от ужаса Лепорелло)

В погоню, Лепорелло! И коня

Живей! живей коня! Догоним! Если

Мы призраком обмануты пустым —

Его развеем – посмеемся – скажем,

Что нет его, что призрак все – любовь,

И рай и ад, и бог и жизнь. Но если

То был не призрак, если лгал нам Бог

Иль кто другой минутным светлым телом

И явностью речей, и блеском глаз

Нас завлекал, рассеявшись туманом, —

Его вернем, еще настигнем в поле,

В горах – везде, и если он – мужчина,

Мечом его телесным – подтвердим

И сталью острой тело испытуем.

Когда ж Неведомый – Светлейший образец

Сияющей и редкостной жены

Здесь принял, вечной просияв красой —

Клянусь тогда и Госоподом, и адом!

Моей Светлейшая Синьора будет!

Чистейшая из чистых жен и дев —

Одна навек Жуану суждена.

Не разделит нас Смерти темный зев.

Она моя, и мне обручена.

И если нас не обманул Предвечный

Иль Дух иной – как Он, предвечный тоже,

И если здесь красой сияя вечной,

Тобой созда́нная была, о Боже! —

Клянусь! – она навек моя всецело —

Моя душа, и мысль ее, и тело.

И если б мне судил Предвечный дней

Неисчерпаемых, как Вечность, ряд

В блаженстве ангельском отрад —

Отдал я те века – за миг лишь с Ней!

(Быстро уходит.)

(Общее молчание, полное оцепенения.)

Лепорелло

Душа погибла – отставать ли телу?

Конец один – не два ж иметь конца?

(Бредет за Жуаном.)

Агата

(Внезапно воспрянув – как бы

от томительного долгого сна)

Скорбит душа. Слепит глаза сиянье

Огней дрожащих. Скудных, темных. Жгут,

Как жала змей, огни. О, погасите,

Задуйте их – и светом этим злым

Иных огней безумно не мрачите.

Как душно мне! Тоскует сердце. Знаю,

О чем скорбит оно мятежно. Тише,

Обманных слов пусть разорвется цепь.

Солгали дни, солгали поцелуи,

И клятвы лживо прозвучали. Плен —

Давящий плен – теснит мне душу больно.

Как кольца змей, обвившись, давят ткани

И жемчуг на груди, как жалящий удав.

(Срывает с себя ожерелье.)

О больно, больно мне! Безумный пир…

Безумные слова и песни…

Безумны мы – и мир безумен наш.

(Склоняется в слезах.)

Ты, вечная, чистейшая из дев!

Ты, миром петая Святая Дева!

К своим стопам тоскующую душу

Негневная, прощающе прими.

Давно… давно… в далеком детстве…

Боже!

Как далеко оно!.. но помню… я слыхала…

Меня учили… грешная жена

У сына Твоего лобзала ноги

И мирром их, слезами поливала

И прядями волос их отирала…²⁴

Но пасть к ногам Его, не мысля, тихо,

Молю тебя, о чистая из жен, —

К тебе припасть повзволь мне невозбранно,

Края одежд лазурных²⁵ целовать,

И стоп твоих лобзать отображенье,

И пыль от ног слезами поливать…

(Гости в удивлении.)

О плачьте, плачьте безутешно! Скорбь,

Как гостью дорогую, в душу тихо

Впустите; для тревог пустых и лживых

Мятежную замкните душу. Пусть

Привратником печаль отныне будет,

Раскаянье и скорбь единым гостем,

Молитвы – яством, на пиру незримым,

Хвалы Христу – единым житиём.

(В молитвенном экстазе)

Окончен пир. Вы – други, вы – враги —

Печальное творите поминанье:

Здесь умерла Агата. Смрад от трупа

Уже, виясь, здесь оскверняет воздух,

И скорбное свершилось погребенье,

И тело грешное земле возвращено.

О смерти весть и весть о погребенье

Пускай молва широко разнесет.

Из уст в уста ее передавайте,

И знавшим, и незнавшим возвестите

О смерти грешной, неоплаканной Агаты.

И если в час воскресшего моленья

Вас Светлый Дух, как солнце, озарит —

О, пусть мольба мгновенно прозвучит

О грешной и тоскующей душе

Агаты бедной. Меркните, огни, —

Туманные, неверные светила!

Покиньте все ужасный этот зал —

Здесь больше нет знакомой вам Агаты:

Она мертва. Бежит веселья труп

И гонит прочь веселье, и покоя

В сырой земле, тоскуя, ищет. Труп —

Пред вами смрадный лишь Агаты.

А труп гостей не знает. А душе

Друзей земных не надо – тесней

Земных страстей и слов земных пределы,

И лишь свобода – смерть земная ей.

Смерть для теней – для Бога ключ живой

Нетленной, некончающейся жизни.

Простите же – и весть о погребенье,

Весть о кончине темной разнесите.

Последнею услуга это будет.

(Уходит.)

1-й гость

Ну пир! Вот скверная история, право!

2-й гость

Но кончилась она для нас – по счастью —

Еще не слишком скверно, слава Богу.

3-й гость

Как думаешь, синьор Альвар, какой

Конец себе Агата изберет?

1-й

Она о смерти долго говорила,

А говорят, кто хочет умереть —

Тот мало говорит, но, впрочем,

Решить нельзя, чем кончится все это.

4-й

Быть может, в монастырь она пойдет.

2-й

Охваченной безумием внезапным

Мне кажется она…

3-й

Да, разум в ней

Едва ли цел. Жаль. Бедная Агата!

5-й

Но не пойму, с чего всё приключилось?

Я выпил лишнего… Не помню что-то —

С чего всё началось и почему

Жуан куда-то скрылся…

3-й

Я не знаю…

Но мне казалось… странное, и помню

Несбыточное что-то…

2-й

Лучше в полночь

О том не вспоминать…

4-й

Я также

Стою́ на том…

1-й

А я скажу одно:

Что б ни случилось там, а, право, жаль

Агаты мне… Веселая была.

Пойдет ли в монастырь иль ночью темной

Утопится в реке – навряд другую

Такую же Агату мы найдем.

В очах – огонь, и петь, и танцевать,

И жечь огнем – куда была ловка!

Уметь любить – особое искусство.

Уж не найти такую нам гитану!

В ней было всё: огонь, и ум, и чувство —

Она под стать была бы Дон-Жуану.

3-й

Да вспомнят все: тот – губы, грудь,

Иной – извивы рук, другой – так очи.

Случится, может быть, не раз вздохнуть

Не одному из нас. Покойной ночи!

1-й

Покойной. Пожелаем и Жуану

Покойной ночи. Ночью по туману

Ему несладко, думаю, скакать,

А нам не трудно, отправляясь спать,

Ему покойной ночи пожелать.

4–7 декабря 1908

Сцена 2²⁶

Притвор монастырской церкви в горах. Статуя Мадонны. Слышны звуки органа. Нищие и молящиеся из поселян.

Хор

(за сценой)

Чтоб сорадоваться с ними,

Вечно-зрящими Христа —

Ты введи нас со святыми

В рая тесные врата.

Женщина с ребенком

О, Вселенная, Невеста²⁷ —

Мати Неба и Земли!

Ты мольбе моей смиренной

С горних сшедшая, внемли!

Хор

(за сценой)

Похвала небес благая

В лоне Сына и Отца

Ты блаженно-Пресвятая

В свете Вечного Творца.

Юноша слепорожденный

(в молитвенном экстазе)

Радуйся, Дева Святая!

В селения райские вшедшая

Свет святых!

Морей земных

И горних звезда благая,

Над миром восшедшая!

Радуйся, сладкое зрение

Небес и земли!

Радуйся вечное святых озарение!

Радуйся, невеста, не тления,

Светлое обручение,

Небеса земли!

(Все склоняются.)

Хор

Незакатный горних свете,

Осияй и просвети —

Нас, бредущих²⁸ на рассвете,

Изнемогших на пути²⁹.

Юноша слепорожденный

Радуйся, Дева Святая!

Христом вознесенная

В град из камней всесветящих!

Слепой старик

Радуйся, неомраченная³⁰,

Радость скорбящих!

Женщина с ребенком

Радуйся, Дева в жена́х

И Матерь в девах!

Юноша слепорожденный

Лилия в горних садах —

Райских <нрзб.> напевов!

Хор

Утоли печаль земную,

Матерь Светлого³¹ Царя —

Ты, что́ Солнца одесную

Светишь, Вечная Заря!

Дон-Жуан

(стремительно входит)

Ее мелькнула тень в притворе храма.

Ее следы хранят еще ступени,

Здесь всё ее присутствием полно.

Здесь, здесь она! Не обманулся я.

(Обращаясь к молящимся)

Я именем Пречистой Девы – вас

Молю: скажите мне – из вас кто

видел

Неведомую знатную синьору,

Что перед тем за миг в притвор

вступила

Вы слышали шаги ее во храме, —

Она вошла за миг передо мной, —

Вы видели ее —

(Обращается к каждому из них)

Ответьте мне: куда она сокрылась,

Куда исчез ее последний след?

Слепой старик

С младых годов незримый темный³²

Мне Божий мир является³³. От ранних

лет

Я слеп – и отвечать тебе не властен.

Женщина с ребенком

Я видела ее. Я, ниц упав,

Предвечную молила Деву. Тихо

Молитвы Деве здесь звучали.

Я от земли лица не поднимала,

Но слышала я легкие шаги.

То шла она. Сомнений быть не может.

Я видела очей ее мерцанье,

Улыбку тихую безмолвных уст,

Ее убора ясное блистанье

И жемчуга́ в волнах ее волос.

Я слышала: она во храм вступила —

И там – как звон – ее шаги звучали.

Юноша слепорожденный

Глаза мои не видят, но я знаю,

Что здесь она. О, верь мне. Сердце видит.

И тленью <нрзб.> очами зрит.

Ее присутствие я вижу явно.

Спеши, спеши за ней! Она во храме,

Ее молитва сердце явно слышит,

Душа впивает Божью красоту,

А очи – смерти тленной чужды – видят

Ее лица небесные черты,

Ее очей лазурное сиянье.

Дон-Жуан

Тебе, слепец, <я> верю! То – она.

Ты зрел ее незримыми³⁴ очами —

Ее ль очам сияющим не зреть?

Она меж нас. Она с молитвой в храме,

Она пришла молиться и скорбеть.

(Быстро отодвигает завесу, скрывающую вход в самый храм. Храм почти пуст: лишь несколько старух и монах молятся у алтаря. Прямо перед входом статуя Мадонны.

Жуан стоит бледный, в глубоком молчании у откинутой завесой церкви, остановив взор на внутренности пустого храма.)

Хор

Радуйся, благодатная,

Синего моря звезда!

К небу стезя светло-вратная,

Дева и днесь, и всегда!

Старик-нищий

(в притворе)

Радуйся, Небесная, к земным сошедшая!

Хор

Дева, из уст Гавриила приявшая

Ангельских сил и престолов хвалу,

Евы-праматери имя поправшая, —

Миру дай мир, Ратоборница злу!

Молодая девушка

(в притворе)

Радуйся, Светлая Дева,

Светлейшая в женах.

Хор

Нас отреши от оков осуждения,

Светом ослепшим нас днем осени,

Даруй благие нам в мире хотения,

Помыслы злые от нас отжени!

Юноша слепорожденный

(в притворе)

Радуйся, светлое темных очей озаренье!

Дон-Жуан

(закрывая полог, отделяющий храм от притвора. Уже в притворе)

Безумьем взор, как ночью, ослепляет

Я призраком обманут снова. Прочь,

Прочь, облако, мгновенное, как дым, —

Не ослепить тебе мой взор упорный

И не задернуть радостной завесой.

Ни легкого мечтанья, ни о́блака,

Ни призрака мгновенного хочу.

Не сердцу светло-лгущего тумана, —

Я красоты не призрачной хочу.

Я не бесплотного ищу виденья —

Ищу любви последней: единенья

Ближайшего, объемлющего душу

И тело равными цепями. Я

Забыть не в силах тело – и души

Оставить не могу забвенью. Тёмен

Моих исканий непройдённый путь,

Моей алчбы далеко утоленье,

Моя любовь, как прежде, одинока,

И ядом мой насыщен кубок – всё же

Не осушу его, доколе в нем

Вино с водой в напиток новый,

вечный,

Огнем напо́енный, не притворится.

Мне

Мгновенное постыло утоленье

Воды или вином³⁵. Меня давно

Оно не утоляет и не может

Моей растущей жажды утолить,

А если нет – и Бог еще не знает,

И Враг Его не знает – утоленья,

От вечности созда́нного вина —

Погасим жажду средством верным,

старым,

Чтоб не проснулась вновь она.

(Появляется старый монах.)

Монах

Синьор!

Простите мне… я, право, не решаюсь

Молитвенное ваше прерывать

Глубокое, святое размышленье.

Дон-Жуан

Что ж прерывать его вас заставляет?

Монах

Сознанье долга. Наш смиренный храм

За мессой бедной удостоин был

Синьоры знатной посещенье. Я

(Жуан вздрагивает)

Не знаю имени синьоры той.

Мы чужды дел мирских теченью.

Одно лишь ведано: служенье Богу.

От нашего монастыря лежит

В пути недлинном вилла той синьоры.

На мессу к нам сегодня отправляясь,

Синьора путника узрела. Он

Был утомлен, измучен был дорогой

И в отдыхе нуждался. Путь держал

К монастырю тот путник. Помолившись,

Синьора мне изволила сказать,

Чтоб путник тот, когда он в монастырь

Придет склониться пред Мадонной, может

Синьору в вилле посетить и встретить

Там от трудов пути отдохновенье.

По виду вашему – когда ошибся,

Простите мне, – я заключил, что вы

Тот были путник и тогда решился

Вам передать синьоры приглашенье.

Дон-Жуан

Мне странен ваш рассказ, отец святой,

Но путник тот был я, вы не ошиблись,

Я знатную в горах синьору встретил.

Был путь ее сюда. Ее черты

Я помню.

Монах

В красоте земной не можем

Быть судьями, – мы богу отданы.

Но если что зовется красотой³⁶ —

Нелживо красотой зовется – я

Той красоте, какой блестит синьора,

Подобий не видал. Ее черты

Небесными мне кажутся чертами.

Как бы со стен капеллы Ватикана

Сам Рафаэль Мадонны лик создал.

Она сошла – и дивные те краски

Неведомой исполнилися жизнью

И светом звездным заблистали,

И улыбнулися уста безмолвно

Чарующей и нежною улыбкой,

И черные ресницы задрожали,

И губы заалели, как коралл,

И грудь дыханьем вешним

задышала…

И руки протянулись, призывая

К неведомой и сладостной любви,

К пленительным таинственным восторгам…

(прерывая)

И если мой неполный, слабый очерк

Пред вами воскресил черты синьоры,

Что встретилась в горах вам

на пути, —

И если в них признаете ее —

Тогда вас ждет синьоры приглашенье

И ласковый приём…

Дон-Жуан

Нет! Не обманут я тобой, Синьора!

Ее черты солгать не могут. Она! Она!

И не обманет вновь ее явленье.

Не медля ни минуты, мой отец,

Короче путь до виллы укажите. Я

Услуги этой не забуду. Нет!

На свете нет иной, к кому подходит

Ваш очерк легкий, верный и живой.

Единой красотой она блистает,

Не повторяемой, забвенья чуждой.

Когда б Творец открыл передо мной

Все тысячи им созданных существ —

Из мириадов тел – ее одну

Узнал бы в единый миг – клянусь!

Монах

(уводя Дон-Жуана)

С вершины монастырского холма

Виднеется та вилла. Вы легко

Ее найдете, сын мой.

Дон-Жуан

Так полна

Душа веселья, так трепещет

Ликуя и горя, что, кажется, ударь

Еще один удар, подобный³⁷ сердцу —

И переполнится оно до края,

И кровь ручьями из сердца хлынет, —

Нет!

Не в силах я сдержать порыв

безумный…

(Быстро отдергивает покров, статуя Мадонны, озаренная блеском, сияет.)

Зову тебя, Небесная Царица,

Светлейшая Синьора! Посети

Мой Мир… Зову твою любовь…

О, пусть

Она моей любви свидетель будет,

Завидуя блаженству моему!

(Общий ужас и молчанье)

Я жду ответа, Вечная Синьора,

И без ответа не уйду!)

Лепорелло

(из притвора в ужасе смотрит на статую и кричит)

Ой, ой!.. погибли… все погибли мы…

(закрывается руками)

Великая Синьора… пощади!

(Статуя Мадонны медленно кивает Дон-Жуану.)

Монах

(беря его за руку)

Скорей же в путь, не мешкая, мой сын.

(Увлекает Жуана.)

Дон-Жуан

Готов я, мой отец… Скорей, скорей!

(Оглядываясь)

На пир вечерний жду тебя, Синьора!

(Статуя еще раз кивает.)

Дон-Жуан с монахом исчезает. Лепорелло плетется за ними медленно, со страхом.

Хор

(за сценой)

Дева Пречистая! Миру единая,

Тихая Матерь и Высшая сил,

Даруй нам – зревшая язвы гвоздинные —

Мир нескудеющих ангельских крыл!

Юноша слепорожденный

Радуйся, Вечной любви сопричтенная!

Радуйся, Радости вечный сосуд…

Молодая девушка

Радуйся, мира и неба Любовь!

Хор

(за сценой)

Жизнь претвори в наших темных

бореньях,

Путь нам – о Дева Пути! – уготовь,

Да сопричтемся в небесных селеньях

К славящим Вечную в вечных любовь!

8–9 декабря

Сцена 3

В горах. Пастушеская хижина. Показываются, поднимаясь по горной тропе, Дон-Жуан и Лепорелло.

Лепорелло

Проклятая страна!³⁸ Глаза устали

Здесь под ноги смотреть: то буерак,

То пропасть темная, то вдруг обрыв,

Зияющий бездонной глубиной,

То змей клубок, свернувшийся под камнем, —

Проклятые скитанья!

Дон-Жуан

Я устал.

Сегодняшний закончим здесь мы путь,

А утром горною тропой вперед

Отправимся мы бодро. Здесь

Мы набрели на хижину пастушью.

Стучи в окно! И хлеба, и вина

Добудем здесь.

Лепорелло

Не верится мне что-то.

Кому взбредет на этой высоте

Держать вино к услугам Дон-Жуана?

(Стучится)

Эй, люди добрые! Эй, отзовитесь!

Мы путники. Продрогли и больны.

Дон-Жуан

Ну, полно врать!³⁹

Лепорелло

В горах блуждали мы —

Не ев, не пив дней шесть.

Дон-Жуан

(стучит)

Эй, кто там?

Мы голодны, купить хотим мы хлеба,

Вина и сыру…

Лепорелло

(стучит)

Эй, откройте нам!

Мы на ногах едва стоим от жажды.

Дон-Жуан

(стучит)

Эй! Кто там! Отзовитесь!

Лепорелло

Никого.

Проклятые места! Стучи до ночи —

Не достучишься, – только лишь шакалы

Проклятую заводят перекличку.

Помилуй, Дева, нас!..

Дон-Жуан

Откройте! Эй!

Не то – сумеем сами отворить.

Лепорелло

Уж не уйти ли нам по доброй воле?

Не нравится мне этот чертов дом⁴⁰.

Без ужина остаться лучше, право, —

С пустым желудком, с чистою душой,

Чем здесь стучать и звать не весть кого.

Дон-Жуан

В последний раз! Откройте, эй! —

Иль сами мы ответа все же добьемся!

(Молчание.)

Дон-Жуан

Войдем же, Лепорелло, и посмотрим,

Чем угостить нам в хижине себя.

(Напирает на дверь, дверь растворяется – и на пороге девушка необыкновенной красоты, недвижно стоящая.)

Лепорелло

Помилуй, Мать Святая!.. Наважденье.

Лукавый дух нас водит здесь, в горах.

(Молчание.)

Дон-Жуан

Скажи мне, кто ты, имя мне скажи,

Когда его тебе, младенцем, дали, —

Но если нет и не было прозванья

Тебе на языке неполном нашем —

Открой мне, как тебя назвать я должен —

И должен ли тебя я называть?

(Молчание.)

Долорес

Простая я пастушка. Не привыкла

Я здесь, в горах, к словам таким мудреным,

К такой искусной речи. Редко слышу

Я имя свое затем, что редко

Людей здесь вижу. Долорес – мне имя.

Не откликалась я. Боялась сильно.

Боюсь я голосов – здесь по ночам

Незримый кто-то долгий разговор

Ведет в горах – и горе, если кто

В тот разговор вступает, и ответ

Даст на частые вопросы! Я

Боялась, дверь не отворяла. Голос

Мне слышался упорный, незнакомый.

Дон-Жуан

Но твой звучит ясней свирели горней,

Светлей поет нагорного ручья…

Лепорелло

(заглядывая чрез окна и дверь во внутренность хижины. Шепчет Жуану)

Не нравится мне хижина, синьор.

Пречистой Девы нет изображенья,

И вряд ли Pater Noster⁴¹ в ней читали⁴².

Дон-Жуан

Скучна твоя трусливость, Лепорелло

(К Долорес)

Твои глаза – то очи горной лани,

А губы – кровь, а грудь – руки́ белей.

Лепорелло

(Дон-Жуану)

Мы в хижину стучалися, синьор,

Чтоб хлеба и вина достать, и сыру…

(Уходит)

Дон-Жуан

(к Долорес)

Ты как цветок на высях горных, дикий,

Расцветший тихо и никем не зримый, —

Благоухающий цветок ты горный!

Невидим он очам людей докучных,

Свой аромат возносит к небу —

Не для долин расцвел он безмятежно

Не тронут он стопой людей тяжелой.

Его не срежет, серебрясь, коса,

И не сорвет ребенок шаловливый,

И не сомнет его ленивый вол.

Свободный, он в горах благоухает,

Струя природе вольную хвалу —

Мгновенный, дикий, тихий, неповторимый…

Блажен, кто аромат его вздохнул,

Чей светлый взор расцвет его приметил!⁴³

Долорес

Как песня мне звучат твои слова —

Хоть мало я слыхала песен. Только

И помню те, что мать меня учила.

Но много лет прошло тому. Не помню,

Когда то было…

Дон-Жуан

Мать ты помянула.

Но кто они – твои отец и мать?

Долорес

Мать умерла. Была простой пастушкой.

Ее я помню мало. Мой отец

Стада овец на горных пас лугах.

Он был угрюм и неприветлив.

Тоже

Он умер. С братом я живу, а он

Лишь редко – иногда – сюда заходит.

Я здесь одна. На пастбищах последних,

Что перед снегом вечным залегают,

Пасет стада он и сюда приходит,

Чтоб запастись здесь хлебом и вином.

Он там один. Поет он песни там —

Протяжные, унылые – я их —

Те песни – не люблю: печалят только

И грустью сердце полнят, и тоской.

А я одна живу здесь день за днем —

Людей не вижу и боюсь людей.

Они хитры. Их разум так велик,

Им всё понятно, знают всё они.

Я их боюсь. Речей их тёмен смысл.

Я прячусь, я от них скрываюсь.