Читать книгу: «Мистер Х», страница 9

– А как Вы думаете, эта технология ещё существует? Я имею в виду наночастицы, через которые можно было подавлять человеческую волю.

– Всё, что изобретено, может быть только усовершенствовано, но никак не забыто. И не нужно спрашивать меня о том, о чём я сейчас не очень хочу рассказывать. На все свои вопросы ты сможешь найти ответы чуть позже. Нужно всего лишь набраться терпения.

Гордон понял, что его любопытство не уместно, и сумел сдержаться. В очередной раз он отчётливо осознал, что X владеет информацией, которую не принято произносить вслух.

Глава 7
Трус не может быть другом

Гордон уже несколько месяцев трудился, записывая истории, которые рассказывал Х, и с каждым новым рассказом он всё больше понимал, насколько сложный и зачастую противоречивый, но в то же время простой и принципиально верный своим жизненным приоритетам человек доверил ему свои тайны. Незримая стена, которая разделяла их, с каждым днём становилась всё тоньше и тоньше, прозрачнее и прозрачнее, а со временем и вовсе исчезла. Теперь Гордон без особого стеснения мог задавать интересующие его вопросы Мистеру Х, и тот не воспринимал эти, иногда не совсем уместные расспросы как нечто неприемлемое и оскорбительное, наоборот, X искренне и по-отцовски отвечал на вопросы Гордона. Он проникся к этому молодому и трудолюбивому парню, который старался выполнять все требования своего «заказчика» так, как если бы хотел, чтобы это делали для него.

Х всегда умел ценить людей за сделанное, и в этом смысле Гордон, как никто иной, заслуживал его уважение. Несмотря на то что Гордон много времени и сил тратил на обсуждение, редактирование, записывание и осмысление всего, что рассказывал Х, он продолжал учиться, причём добросовестно, и не так часто, но всё-таки подрабатывал в охране ночного клуба, пользуясь своими отменными физическими данными. Стремление и трудолюбие Гордона очень нравились Х, и он радовался, наблюдая, как Гордон иногда, в особенности после ночной подработки, засыпал на диване в те моменты, когда X оставлял его на некоторое время одного, удаляясь с веранды в свой кабинет, чтобы не показывать эмоции, пробуждённые воспоминаниями, или на кухню, чтобы приготовить ароматный кофе. Возвращаясь на веранду и видя, что Гордон уснул, X аккуратно укрывал его невесомым кашемировым пледом, оставляя наедине с тишиной, давая хоть небольшую возможность восстановить силы. А сам в это время с улыбкой на лице вспоминал свои молодые годы, когда и он трудился, не щадя себя, и мечтал получить возможность хоть немного поспать.

Однажды, когда Гордон в очередной раз пришёл к X и они вместе продолжили работу над книгой, X поймал себя на мысли о том, что этот совсем недавно чужой и неизвестный ему молодой мужчина сейчас является для него единственным человеком, с которым он так близко общается. Более того, X отчётливо понял и то, что Гордон сам тянется к нему и воспринимает его не просто как знакомого человека, которому он может доверять, а как кого-то очень близкого и родного. Такие близкие отношения всегда накладывают большую ответственность на обе стороны верной мужской дружбы. И Мистер Х, как никто другой, это очень хорошо понимал, он как старший, если он принимает дружбу, то и несёт ответственность за Гордона. В данной ситуации, когда X скрывался от, как ему тогда казалось, преследования со стороны российских спецслужб, то своим общением подвергал опасности и Гордона. Тем более посвящая его во все хитросплетения своей бурной служебной деятельности. Ведь спецслужбы никогда не брезгуют жестокими поступками, и от расправы никто не застрахован. А ненужный свидетель всегда стоит на одной чаше весов рядом с целью, подлежащей уничтожению, при этом, даже не подозревая, какая незримая, но очень реальная угроза уже нависла над ним. И как никто другой понимая всю опасность таких тесных и продолжительных отношений, X решил раскрыть свою тайну и дать возможность Гордону самостоятельно принять решение: продолжить совместную работу и остаться друзьями или остановиться и постараться забыть все предшествующие события, как будто бы их и не было никогда.

И вот когда Гордон начал зачитывать последний абзац текста, который он записал в предыдущую встречу, X прервал его словами:

– Друг мой, – обратился X к Гордону, – я думаю, пришло время поговорить с тобой на очень серьёзную тему. И начать наш разговор хотел бы с просьбы не перебивать меня и внимательно выслушать всё то, что я тебе сейчас расскажу. Ты практически ничего не знаешь обо мне. И до сегодняшнего дня это не имело особого значения, однако на днях я подумал о том, что у нас с тобой сложился действительно очень хороший тандем. Не скрою, что наши отношения перешли в другую плоскость, и я ловлю себя на мысли, что ты один из немногих людей в моей нынешней жизни, которые мне не безразличны, более того, я даже привязался к тебе. Я старше и, как мне кажется, обладаю большим жизненным опытом, а значит, и несу ответственность в данном случае за всё происходящее, в том числе и за тебя. Поэтому я принял решение рассказать тебе некоторые эпизоды из своей прошлой жизни. А после ты должен будешь сам принять решение, нужно тебе это или нет, и я не стану тебя осуждать, если вдруг ты решишь прекратить наши отношения.

И Мистер X рассказал Гордону о том, кем он был и чем он занимался в стране, которая занимает одну шестую часть всей суши на земном шаре. Он в подробностях поведал Гордону, по каким причинам эмигрировал из России и живёт в затворничестве. X рассказал и о том, как его предупредили о начавшейся на него охоте, а также о нелепых смертях своих ратных боевых товарищей. Он впервые в своей жизни откровенно и искренне раскрыл самые тайные истории из своей прошлой жизни другому человеку.

Как правило, возраст влияет на то, что человек, проживший большую часть своей жизни, даже если он некогда был машиной для убийств, становится сентиментальным и задумывается о морали и своей бессмертной душе. И X не был исключением, он, безусловно, стал более гибким и, как сейчас стало модным говорить, толерантным по отношению ко многим вещам, на которые раньше он бы отреагировал кардинально жёстко. Поэтому рассказывая о годах, прожитых во служении Отечеству, X очень живо и чувственно передавал атмосферу происходивших с ним событий. Наверное, поэтому, несмотря на то что рассказ был долгим, Гордон слушал его внимательно и ни разу не перебил. Вслушиваясь в каждое слово, произнесённое Х, Гордон искренне сопереживал всё рассказанное, как будто бы находился с ним рядом в те моменты и пережил вместе с X всё, о чём тот рассказал. Только близкий по духу человек мог так прочувствовать своего собеседника, и X отчётливо это ощутил. А с этим ощущением он окончательно утвердился в правильности своего решения раскрыться Гордону. Теперь оставалось только выслушать решение самого Гордона, которому предстояло озвучить свой выбор. И Гордон не заставил себя долго ждать. Как только X закончил свой рассказ, Гордон, не мешкая ни секунды, в порыве восхищения от услышанного сказал:

– Мистер Х, я не только не хочу бросать начатое на полпути, но, наоборот, ещё с большим интересом хочу узнать всё о Вас и о Вашей жизни. Спасибо Вам за то, что думаете обо мне как о близком, не побоюсь этого слова, родном человеке. Поверьте, я ценю это и в свою очередь хочу Вам признаться, что и Вы для меня уже давно не чужой человек. Я благодарю Вас за доверие и уверен, что смогу его оправдать!

– Другого ответа, мой друг, я и не ожидал услышать, хотя ещё раз напоминаю тебе, что это опасная затея. Может быть, даже авантюра, но я должен сделать так, чтобы все узнали, как нас предали, и, возможно, виновные понесут должное наказание. Рассказав о секретных операциях, я нарушу подписку о неразглашении, которую я давал, но перед кем я должен держать своё слово, только лишь перед теми, кто его держит передо мной. А к предателям это не относится. Никогда не будь честен с подонками, иначе ты проиграешь, это прописная истина, которая не раз спасала мне жизнь. Я расскажу одну историю, которая даст тебе возможность понять мои слова и верно их истолковать.

Произнеся эту фразу, X поправил пояс ярко бордового шёлкового халата с атласным воротником и, усаживаясь в кресло, отпил из хрустального бокала немного виски, смочив горло перед долгим и, по-видимому, очень личным рассказом.

После выполнения одного из своих секретных и довольно сложных заданий X и его напарник, Зангир, вместе сыгравшие ключевую роль в положительном исходе секретной миссии, получили заслуженный отпуск.

Отпуск для X был возможностью отдохнуть, почитать книги, на которые ему так не хватало времени, и пообщаться со своими бывшими сослуживцами.

Начиналось всё очень беззаботно и многообещающе. Дни шли, и X успел вдоволь выспаться, получил массу приятных ощущений от возможности побывать в любимых его сердцу местах, прочёл несколько книг, которые уже давно были приобретены, но пылились на полке его московской квартиры, так как времени на чтение книг катастрофически не хватало, и уже дважды встретился с друзьями-однополчанами, с которыми вместе служил в Афганистане.

Ничто не предвещало неприятностей. И вот в один из дней в дверь постучали. X в это время уже проснулся и готовил себе завтрак, чтобы насладиться им в беззаботной обстановке. Открыв входную дверь своей квартиры, X увидел на пороге того самого ЖАНа, завербовавшего его на эту нелёгкую работу, которой он занимается вот уже несколько лет. X был немного смущён таким внезапным и не совсем приятным для него визитом Жаднова. Он не виделся с ЖАНом с того момента, когда поступил на нынешнюю службу, так как такой необходимости не было, а желания увидеться с Жадновым самостоятельно у X не возникало. X искренне недолюбливал ЖАНа, он хорошо знал внутреннюю сущность этого человека и не одобрял его жизненных приоритетов. По сути, у них не было ничего общего, кроме служебной деятельности, которая и была тем связующим звеном абсолютно разных по своей сути мужчин.

Х пригласил Жаднова войти и, так как на кухне уже был накрыт свежеприготовленный завтрак, то и присоединиться к трапезе. ЖАН с удовольствием согласился, и они проследовали на кухню, где уютно разместились вокруг обеденного стола. Окна кухни выходили в маленький тихий московский дворик, густо засаженный зеленью. И через открытую балконную дверь доносилось щебетание живущих в кронах деревьев птиц. Вся эта обстановка создавала атмосферу спокойствия и позволяла X наслаждаться приёмом пищи, несмотря на то, что дом, в котором он жил, находился в центре города и своим фасадом выходил на одну из самых оживлённых магистралей города, Кутузовский проспект.

– Чем же я заслужил визит такого уважаемого человека? – начал разговор Х.

– Я не хотел тебя беспокоить, но обстоятельства вынудили меня. Я хочу поделиться с тобой очень важной, на мой взгляд, информацией и думаю, что для тебя она будет не менее важна, чем для меня.

– Интрига! – воскликнул Х. – Вы всегда умели заинтересовать, Алексей Владимирович, я весь во внимании.

– Поверь, дружище, ничего интригующего. Всё не так интересно и сложно, как ты себе это представляешь. То, что я тебе сейчас расскажу, это стандартная ситуация для решения внутренних противоречий в нашей витиевато-засекреченной деятельности, – произнеся эту фразу, ЖАН улыбнулся, но улыбка его не передавала позитивную эмоцию, она выглядела больше как издёвка над своим оппонентом. И X прочёл это по выражению его лица.

– Не томи уже, ты же не просто так пришёл. Поэтому давай рассказывай!

– Ладно, поведаю тебе тайну мадридского двора. Твоему подопечному, Зангиру, заказали тебя. А он в свою очередь думает, что тебе заказали его. Ну, как тебе такой расклад?

– С чего это вдруг меня решили вывести из игры? И почему я тебе должен верить?

– Я не буду тебя уговаривать поверить мне, более того, можешь вообще забыть о том, что я тебе сказал. Но когда будешь подходить к окну, старайся шторку на всякий случай задвигать, а то ведь ты знаешь, твой дружок – снайпер. Вдруг он уже залёг где-нибудь на крыше соседнего дома и уже смотрит на тебя в оптический прицел своей верной и безотказной боевой подруги, я имею в виду СВД.

После этих слов Жаднов встал, задвинул за собой стул и, не дожидаясь, что его будут провожать, помахав рукой на прощание, твёрдой поступью проследовал по коридору к выходу. И только после шума захлопнувшейся двери X понял, что ему вручили «чёрную метку». Этот визит Жаднова был ничем иным, как месседж от руководства, запустившего эту жестокую и предательски нечестную интригу. А сами заняли позицию наблюдателей.

Х и раньше слышал о том, что среди сотрудников-нелегалов бывали случаи, когда их стравливали между собой, чтобы выжил сильнейший, либо для того, чтобы один устранил другого, а потом и его устраняли. Таким хитроумным и циничным образом руководители решали сразу две проблемы. Но как многие люди, верящие в справедливость, X даже и не предполагал, что эта ситуация может коснуться и его. Однако, сейчас вновь и вновь прокручивая в своей голове слова Жаднова, X осознавал, как жестоко и безнравственно всё это. Ведь буквально несколько недель назад они вместе с Зангиром бок о бок проходили через трудности и преодолевали невзгоды, сопутствовавшие им при исполнении особо важного задания. Они вместе рисковали своими головами и несмотря ни на что с достоинством справились. А сейчас их стравливают между собой как бойцовых псов, готовых разорвать друг друга за похвалу «хозяина».

Х прокручивал в голове варианты дальнейшего развития событий. Он понимал, что Зангир тоже не спешит его убивать, иначе Х, несмотря на его высокий уровень подготовки, был бы уже трупом. Ведь снайпер убивает свою жертву, даже не приближаясь к ней, а значит, ему гораздо проще нажать на спусковой крючок. Они всё-таки были близкими людьми и не раз помогали друг другу в разных ситуациях. Нельзя было списывать со счетов и тот факт, что Зангир был далеко не глупым человеком, он умел думать и так же, как и Х, знал о том, что устрани кто-либо из них другого, то не факт, что оставшийся в живых не будет устранён кем-то ещё. Однако сидеть и ждать тоже было бы опрометчиво, поскольку не известно, у кого нервы сдадут раньше. Ведь каждый из них – это машина для убийств, и человеческие чувства у таких людей зачастую отодвигаются на второй план, когда нужно выполнить задание, не говоря уже о спасении своей жизни.

В раздумьях время пролетело незаметно, и солнце уже спряталось за горизонтом, а X продолжал сидеть за кухонным столом, обдумывая, как выйти из этой ситуации с достоинством и при этом по возможности остаться в живых. При этом он всё-таки задёрнул занавески на окнах и не торопился включать свет, когда на улице стемнело.

Понимая всю сложность и щекотливость ситуации, не говоря уже о смертельной опасности, X попытался связаться с Зангиром лично, чтобы постараться понять его позицию в этом мутном деле. Он нашёл городской телефонный номер, который принадлежал сестре Зангира, и, предполагая, что за его квартирой может следить «контора», решил воспользоваться проверенным каналом связи. X поднялся на два этажа выше к своей соседке – пожилой москвичке, вдове генерала, которая всегда с симпатией относилась к Х, зная, что он офицер, и часто приглашала его к себе, чтобы угостить вкусным яблочным пирогом.

Х постучал в дверь, оббитую дерматином, и Евгения Николаевна, так звали вдову генерала, не заставила себя долго ждать. Она отворила входную дверь и, увидев Х, значительно повеселела, на её лице появилась милая улыбка. Евгения Николаевна не часто принимала у себя гостей, так как много её сверстников и знакомых уже покинули этот бренный мир, а та немногая их часть, которая доживала свои годы, влача жалкое существование, нечасто выбиралась из своих квартир. И X был для Евгении Николаевны той самой отдушиной, благодаря которой она отправлялась в мир своих воспоминаний, рассказывая ему о своей молодости и счастливых годах, прожитых вместе со своим ныне покойным супругом. X в свою очередь с искренним уважением относился к ней и никогда не давал повода в этом усомниться.

– Здравствуйте, Евгения Николаевна, мог бы я от Вас позвонить? У меня что-то с телефоном.

– Конечно! Что за вопрос, Вы же знаете, я всегда Вам рада. Проходите, пожалуйста, – и Евгения Николаевна проводила X к телефонному аппарату, стоявшему на ажурном угловом деревянном столике в конце коридора.

Х набрал нужный номер, и в телефонной трубке появились длинные гудки. Первый, второй, третий, никто не отвечал. X уже хотел было положить трубку, не дождавшись ответа, как вдруг на другом конце приятный женский голос произнёс: «алло».

– Здравствуйте, – отрывисто и в то же время стараясь показаться дружелюбным, сказал Х. – Я хотел бы поговорить с Зангиром.

– Здравствуйте, – в ответ услышал Х, – к сожалению, Зангира здесь сейчас нет. А кто его спрашивает?

– Я его друг, мы вместе работаем, и мне очень необходимо с ним поговорить. Это действительно важно, но, к сожалению, я не смог его нигде найти, вот и решил позвонить Вам. Передайте ему, пожалуйста, что звонил Х. Я думаю, он всё поймёт. Я позвоню ещё раз завтра в это же время. Спасибо и всего Вам доброго.

– Я обязательно всё ему передам, надеюсь, ничего плохого не произошло?

– Нет, не волнуйтесь. До свидания.

– До свидания.

На следующий день ровно в это же самое время X вновь набрал номер телефона сестры Зангира, только теперь он звонил уже с общественного телефонного аппарата, который располагался в Никитском переулке, рядом с центральным телеграфом. X предусмотрительно не стал «светить» номер соседки, так как не был до конца уверен в Зангире и вполне допускал мысль о том, что он мог поставить определитель номера, а что ещё хуже, их разговор могут записывать.

Буквально после второго гудка X услышал в телефонной трубке знакомый голос.

– Алё.

– Здравствуй, Зангир, надеюсь, ты меня узнал?

– Да, узнал и рад тому, что ты смог со мной связаться.

– Хорошо, когда мы можем так спокойно поговорить, тем более, в сложившейся ситуации.

– Это хорошо, плохо, что такая ситуация сложилась, – ответил Зангир.

– Это, к сожалению, не от нас зависит. Зато мы можем всё исправить, если сможем вновь доверять друг другу.

– Что же ты предлагаешь?

– Зангир, я в этой конторе имею опыт значительно больше твоего. И до конца понять, кто и зачем создаёт такие мутные ситуации, стравливая нас друг с другом, сразу очень сложно. Более того, итог всего может быть абсолютно непредсказуемым. Не всегда то, что лежит на поверхности, является их целью. Были случаи, когда друзья не поддавались на такие провокации и выходили из этой интриги живыми и не теряя чувства собственного достоинства.

– Такое ощущение, что ты меня уговариваешь, – усмехнулся в трубку Зангир.

– Возможно, это выглядит именно так, я не хочу делать то, что считаю неправильным. Нас стравливают, но мы ведь не животные и должны руководствоваться не своими инстинктами, а человеческим разумом. Во всяком случае, мне кажется это более разумным.

– В этом я с тобой согласен. Ну и что же нам делать?

– Нам нужно восстановить искреннее доверие друг к другу, иначе мы можем не выдержать и сорваться, что, по сути, контора и ждёт. Тогда они получат результат, и я уверен, что им всё равно, кто из нас погибнет, а кто останется жить. Причём, как ты и сам понимаешь, тот, кто останется в живых, тоже не проживёт долго, так как убийца своего боевого товарища жить не должен. Единственный выход из этого замкнутого кольца – разомкнуть его, договорившись между собой, и тогда в конторе поймут, что мы смогли пройти эту проверку.

– Это хороший вариант, он меня устраивает.

– В таком случае нам нужен ещё один человек, которому и ты, и я доверяли бы безоговорочно. Он сможет нас примирить и быть гарантом всех наших договорённостей.

– Хорошо, кого ты предлагаешь?

– Я предлагаю Михаила Ивановича.

– Нуждина?

– Да, именно его. За всё время нашей служебной деятельности он ни разу не струсил и всегда проявлял себя как достойный офицер.

– Я согласен, – коротко и с уверенностью в голосе ответил Зангир.

– Тогда так и поступим, я свяжусь с Нуждиным и попрошу его выступить в нашей ситуации гарантом.

– Договорились.

– Тогда до связи.

Разговор был окончен, и X остался доволен итогом этой беседы с Зангиром. Он также понимал, что во всяком случае в ближайшие несколько дней точно может не опасаться за то, что за ним охотятся. Оставалось только уговорить Михаила Ивановича и, заручившись его поддержкой, организовать встречу. А сделать это нужно было как можно быстрее, иначе в конторе могут придумать очередную интригу, дабы подлить керосина в затухающий костёр.

Михаил Иванович Нуждин был уже немолодым человеком, прошедшим Афганистан и первую Чеченскую компанию, но при этом имеющим огромный запас неисчерпаемого позитива. Несмотря на то что ему уже было сорок девять лет, он, как говорили все окружающие, был молод не по годам. Не было человека, который мог бы сказать о Нуждине что-то плохое. Наоборот, для многих он был эталоном доблести и чести, порядочности и олицетворением подлинного благородства. И если был человек, который мог внушать доверие и разрулить эту неоднозначную и сложную ситуацию, то это был Нуждин. С Михаилом Ивановичем были хорошо знакомы и не раз участвовали совместно в разного рода секретных мероприятиях и Зангир, и Х. Поэтому его кандидатура как нельзя лучше подходила для этого обоюдовыгодного союза. Сразу после телефонного разговора с Зангиром, не теряя драгоценного времени, X отправился к Нуждину.

Михаил Иванович жил на Ленинградском проспекте рядом с Белорусским вокзалом, в доме времён сталинской застройки. X несколько раз бывал у Нуждина дома, поэтому найти его квартиру не составило труда. X воспользовался метро и уже через 20 минут был на пороге дома, в котором и проживала семья Михаила Ивановича. Наудачу хозяин семейства оказался дома, и приход X ничуть его не смутил. Напротив, он даже обрадовался такому внезапному визиту.

– Проходи, проходи. В этом доме тебе всегда рады! – приглашая X войти, сказал Михаил Иванович. – Жаль только, что ты нечасто радуешь нас своими визитами.

– Спасибо, Михаил Иванович! Ты же сам понимаешь, какая у нас служба, выспаться не всегда времени хватает. Поэтому не обессудь!

– Ладно, ладно, не оправдывайся! Пойдём лучше ко мне в кабинет поговорим, раз уж пришёл. А нам пока на стол накроют. Да, Мария Николаевна? – обратился он к своей жене, которая орудовала на кухне.

– Пообщайтесь, мальчики, а я сейчас что-нибудь придумаю, – очень по-доброму ответила Мария Николаевна.

– Ну пойдём, поговорим, – Михаил Иванович направился вглубь квартиры, X проследовал за ним.

Они вошли в комнату, где был оборудован рабочий кабинет Нуждина. Всё было сделано со вкусом и без лишней мишуры.

– Присаживайся, где тебе будет удобно. Хочешь на диван или в кресло. Располагайся, – предложил Михаил Иванович.

Х сел в одно из кресел, приятно дополнявших строгую атмосферу кабинета, и приготовился начать разговор, как вдруг Нуждин, не дав ему перевести дух, задал вопрос:

– Как собираешься решать сложившуюся ситуацию?

– Ты уже в курсе? – будучи удивлённым, вопросом на вопрос ответил Х.

– Недооцениваешь ты меня, дружище! Я когда увидел тебя на пороге своей квартиры, искренне обрадовался тому, что ты ещё жив. Вчера пошёл к тебе, чтобы предупредить, сам узнал только вчера, но света в окнах не увидел и решил, что тебя нет в квартире.

– Да, действительно, я старался не включать свет, сам понимаешь по какой причине.

– Понимаю, ну так что ты собираешься делать в сложившемся положении?

– Именно по этому поводу я и пришёл к тебе, Михаил Иванович, – и X в хронологической последовательности рассказал Нуждину всё, что произошло с того момента, как к нему наведался ЖАН и поведал об интригах конторы. После своего рассказа X объяснил цель своего визита и пояснил, почему выбор пал именно на Михаила Ивановича.

Михаил Иванович слушал его внимательно, не перебивая. Когда X закончил свой монолог, Нуждин почесал свой уже покрывшийся щетиной подбородок и улыбнулся, слегка склонив голову вбок, он прищурился и, посмотрев на сидевшего перед ним Х, сказал:

– Всё вроде бы просто, да не просто. Ведь Зангир может и оружие с собой принести, да чего гляди стрелять начнёт. Не знаю, как всё устроить так, чтобы, как говорится, и овцы были целы, и волки были сыты, ты уж извини за сравнение.

– Михал Иваныч, я уже всё за тебя продумал, если ты, конечно, согласен выступить, так сказать, третейским судьёй и примирить нас в этой ситуации.

– Раз уж вы оба мне доверяете, то я не могу, да и не хочу вам отказывать. Рассказывай, как ты себе всё представляешь.

– Организуем встречу у тебя на даче, если не против. Ты, Михал Иваныч, можешь взять с собой пару человек, которым в свою очередь доверяешь, отправь их заблаговременно туда. Пусть они осмотрятся, проверят периметр. Ну, сам знаешь, всё должно быть по-честному. Определи, кто первым приедет, а кто вторым, я имею в виду меня и Зангира. Поочерёдно нас проверишь на наличие у нас оружия и запустишь в дом. Так каждый из нас будет уверен в том, что никто с собой ничего не привёз. А что касается оружия в доме, то поступим следующим образом… – и X озвучил свой план. – Зангиру, я думаю, пока об этом знать не нужно. Как считаешь, Михал Иваныч, так будет справедливо?

– Ну ты хитёр, брат, но в принципе, всё по-честному, поэтому твой план я утверждаю! Так и поступим.

День и место встречи были назначены, Нуждин известил обе заинтересованные стороны. Для проведения встречи Михаил Иванович выделил свою дачу, находящуюся в четырнадцати километрах от Москвы по Киевскому шоссе. Дача представляла из себя участок, по периметру огороженный высоким деревянным забором с въездными воротами, обрамлёнными искусно выполненной декоративной ковкой, на котором было построено двухэтажное кирпичное здание с мансардным этажом. На первом этаже коттеджа находилось несколько помещений. Первое, куда попадал входящий в дом человек, пройдя через прихожую, представляло из себя большую комнату, объединявшую кухню, столовую и гостиную, с выполненным в стене камином и удобным большим диваном с множеством декоративных подушек. Был также кабинет, ванная комната и одна из четырёх спален, имевшихся в доме. Перед приездом гостей Михаил Иванович сделал все необходимые приготовления и подготовил свой кабинет для, если так можно выразиться, переговоров. Первым приехал Зангир. Нужно отметить, что приехал он не один, а в сопровождении одного из своих близких друзей, который провёл осмотр дома и, убедившись, что нет никакой угрозы, одобрительным жестом пригласил Зангира войти. Не прошло и пяти минут, как на пороге появился Х. Он проследовал в дом без промедления. Войдя вовнутрь и закрыв за собой дверь, X оказался в большой комнате с камином, где помимо него был Зангир со своим сопровождающим, Михаил Иванович и ещё двое его доверенных лиц, которые гарантировали паритет сил во время встречи. X поздоровался со всеми присутствующими и, подойдя ближе к Зангиру, протянул ему правую руку. Зангир отозвался на рукопожатие. В этот момент Михаил Иванович, убедившись, что обе стороны настроены на мирное решение этого незримого противостояния, сказал:

– Давайте пройдём в кабинет и спокойно поговорим.

После этих слов Михаил Иванович указал рукой направление к кабинету, и они втроём проследовали в отдельную комнату, где всё было подготовлено для осуществления плана, задуманного Х.

В кабинете посреди комнаты стоял массивный дубовый письменный стол, который как барьер разделил две противоборствующие стороны. С одной стороны стола стоял Х, а напротив него – Зангир. Между ними со стороны выдвигающихся ящиков встал Нуждин и начал свой монолог:

– Друзья, сегодня мы собрались здесь, к сожалению, не совсем по тому поводу, по которому мне бы хотелось с вами обоими видеться. Я одинаково хорошо отношусь к вам обоим, и по этой причине мне значительно сложнее сказать то, как я представляю себе ваше примирение. Но другого пути нет, и мне всё-таки придётся настоять на вашем примирении, при котором каждый из вас должен доказать другому верность и чистоту своих помыслов, – после этих слов Михаил Иванович сделал небольшую паузу и, посмотрев на стоящих перед ним участников этого разговора, продолжил говорить. – Каждый из вас уже знает, что случилось, и если сегодня вы не сможете примириться, возможно, чья-то рука дрогнет, и может произойти непоправимое. Я же в свою очередь предлагаю пожертвовать малым во имя большого. Вы оба знаете меня и мои жизненные принципы. Я никогда не поддержу трусов и предателей, поэтому прошу вас обоих не позорить себя и не заставлять меня, раз уж вы мне это дело доверили, применять оружие против кого-то из вас. Из этой комнаты вы должны выйти вместе с полной уверенностью друг в друге, иначе рано или поздно всё закончится плачевно. Каждый из вас достоин моего уважения, только лишь поэтому я согласился участвовать в этом разговоре.

После этих слов Нуждин достал из ящика стола пистолет и протянул его Х. В этот момент Зангир возмущённо посмотрел на него и уже хотел было что-то предпринять для своей защиты. Ему вдруг показалось, что его заманили в ловушку и так нелепо пристрелят, не дав ему даже шанса. Однако не успел Зангир ничего предпринять, как Нуждин сказал:

– Не волнуйся, Зангир, я не позволю свершиться ничему, что могло бы выглядеть недостойно. Ты можешь мне доверять.

После этого X положил свою левую руку на стол ладонью вниз, а правой рукой, в которой был пистолет, прислонил его дулом к верхней части своей ладони между средним и безымянным пальцами. После чего взвёл курок и произнёс:

– Сделай то же самое, и мы останемся братьями, – после этих слов, ни секунды не задумываясь, X произвёл выстрел.

Пуля прошла сквозь ладонь, разорвав сухожилия и раздробив кости, и так как дуло пистолета было практически вплотную прислонено к верхней части ладони, то помимо пулевого отверстия на коже появился сильный ожог. Еле сдерживая боль, но не смея выказать слабость, X поднял голову, перевёл свой взгляд на Зангира и сказал:

– Зангир, мы многое прошли вместе, и сегодня я хочу доказать тебе свою верность. Докажи и ты мне, что ничего в нашей дружбе не изменилось.

Х протянул пистолет Зангиру. Зангир был удивлён увиденным и пришёл в некое замешательство. Это было заметно, он не очень торопился сделать что-либо подобное. Прошло несколько секунд, но казалось, что время остановилось. X стоял с протянутой рукой, в которой был пистолет, расположенный рукояткой в сторону Зангира, а вторая рука продолжала лежать на столе. Кровь из раны вытекала на поверхность деревянной столешницы и расползалась в разные стороны, создавая лужу, а часть крови через отверстие капала на пол комнаты, и брызги разлетались в разные стороны. Наступила немая пауза. Михаил Иванович выждал ещё пару секунд и обратился к Зангиру: