Читать книгу: «Воззвание к жизни: против тирании рынка и государства», страница 3

Насилие над природой устанавливает власть антифизиса

Обращение жизненных сил в рабочую силу – это первая жертва, на которую с самого детства обречены мужчины и женщины, выживающие в общественных джунглях, где всё ещё царит ненасытный, абсолютно животный инстинкт хищника, необузданная жажда присвоения, порождающая соперничество и непрерывные битвы.

Эта регрессия низводит Человека в широком смысле слова на стадию, которая не является в полной мере ни животной, ни человеческой. Происходит окончательный разрыв с групповой солидарностью – важной чертой пред аграрных культур, характеризующихся отсутствием войн, низким уровнем насилия и достойным положением женщин в обществе. Признаки устройства предаграрного общества сохраняются в коллективной памяти в форме легенд и мифов, рассказывающих о золотом веке и потерянном рае.

Насилие над природой, разграбление её ресурсов закрыли путь к единению с естественной средой, продолжавшей щедро питать всех желающих использовать её себе во благо.

Люди эпохи палеолита опытным путём развивали способность, дарованную человеческому роду: созидание самого себя и, как следствие, окружающего мира. На место эволюции в единстве с природой пришла война, цель которой – присвоение. Вознесённая на пьедестал жажда прибыли превратила земную и человеческую природу во врагов, вызывающих одновременно страх и презрение, в препятствия на пути «цивилизаторского» экономического прогресса.

Господство антифизиса (антиприроды) и в наши дни крепко держится своих позиций. В нашем мире тело всё ещё воспето как производственный механизм и покрыто позором как вместилище жизни, желаний и утончённых удовольствий.

И если философы, чаще послушно служащие богословию, чем восстающие против него, рассуждали о чём-либо относящемся к счастью или удовольствию с такой надменностью, в глубине таящей страх, с презрением и даже ненавистью, то разве это не очевидное влияние антифизиса, дуалистская мысль которого способна постичь лишь противопоставление, связывающее узами раздора и заговора тело функциональное, эффективное, спортивное, медицинское, военное, стахановское и его антипод – тело, доведённое до животной дикости и потерявшее человеческий облик в подчинении хищническому инстинкту – то тело, что превозносит де Сад и побуждает преодолеть Фурье?

Отождествление жизни и выживания в ожидании рая – одно из главных измышлений рыночной цивилизации

Выживание – это отложенная форма жизни. На протяжении многих веков личность и коллектив пребывают в приспособленном для выживания аде. Немногочисленные заметные изменения в истории ограничивались лишь настройкой степени невыносимости, заданной чередованием периодов бури или затишья. А отложенная жизнь, жизнь без самой жизни, всегда так полна разочарования и горя, что отчаявшемуся воображению оставалось лишь воздать хвалу другой жизни, столь восхитительной и чудесной, что войти в неё можно только после смерти.

Безусловно, богатые влачат своё жалкое существование с большим комфортом, чем бедные, но познать счастье – об этом нечего и мечтать! Вина, страх, подавленные желания, постоянная угроза болезней так же неотступно преследуют их, и риск нелепой смерти будто множит призраков того безумия, о котором писали Эразм, Брандт и Кеведо⁴. Эксплуататоры и эксплуатируемые вместе вязнут в неизбывном ужасе, страшась ножа, который может в любой момент блеснуть лезвием в руке друга или врага. Разлад мыслей и чувств, вспышки бессмысленного насилия происходят неожиданно, подчиняясь непостоянным, абсурдным законам.

Но именно этот абсурд станет отправной точкой пути, который прокладывает человеческое сознание.

Понадобились годы, века смиренного согласия со всеми выпадающими на нашу долю испытаниями, чтобы принять тот отрыв от самих себя, что извращает наши желания и толкает нас к преждевременной смерти.

В какой религиозный или светский мазохизм мы готовы впасть, чтобы объяснить божественной карой, Грехопадением, на которое нас обрёк небесный закон или наша онтологическая ущербность, ту подавленность, что терзает нас и приносит страдания окружающим?

Расхищение земных благ во имя прибыли превратило наш мир в «долину слёз», где женщина, мужчина и их дитя должны «в поте лица своего добывать хлеб свой». Библейская фраза с завидной точностью передаёт тот разрыв, отход от намеченного пути, с которым сталкивается процесс эволюции, когда за несколько тысячелетий цивилизации, в основе которых лежало кочевничество, собирательство, равенство мужчины и женщины, превращаются в цивилизацию интенсивного земледелия и конкурентной торговли, а общество становится иерархическим, оседлым, патриархальным и военизированным.

Подводя итог. Человек оказался во власти цивилизации, подменяющей его бытие обладанием. Господство работы вплоть до наших дней опустошает творческий потенциал, являющийся истинным богатством женщин и мужчин. Любое живое существо, смысл жизни которого оказывается сведён к получению прибыли и работе, приравнивается к товару, объекту торговли. Неважно, присваивает ли он себе интеллектуальную должность, устанавливающую власть головы над телом и господина над рабом, или же занимается ручным трудом, подчиняясь диктатуре разума и раболепно пресмыкаясь перед начальником, отдающим приказы, – любой работник так или иначе обладает статусом товара.

Выживание – это извращённая жизнь. В процессе эволюции нашему виду была дарована особая привилегия – способность изменять самих себя, меняя мир.

В эпоху палеолита особую роль играла способность создания обитаемой природной среды при помощи собирательства, которое в условиях земного изобилия благоприятно воздействовало на творческие силы мужчин и женщин, идущих путём постепенного становления. Вынужденный отказ от живого и осязаемого изобилия во имя рабочей силы, отнимающей жизненную энергию и превращающей мир вместе со всеми его обитателями в товары, не мог не нарушить психологического равновесия, и в этом разладе уже нельзя понять, кем прочерчены – человеком или зверем – бесплодные дороги Судьбы.

Неразличение жизни и выживания вызвано пребыванием в ложной реальности, заданной системой эксплуатации человека человеком, на которой строится наша рыночная цивилизация. И станет ли кто-то настойчиво утверждать, что потребность в хлебе насущном оправдывает необходимость работы, если меньшинство уже давно обогатилось за счёт трудящегося большинства, вынужденного покупать блага, которые оно само и производит?

Возложить на алтарь работы свои желания – значит пожертвовать бытием ради владения, радостью ради приобретения.

Владелец не наслаждается своими благами, а лишь трудится ради их преумножения. Посредством махинации занятие творчеством было подменено жалкой механической деятельностью, которую регулирует диктатура денег, отравляющая каждый поступок живого человека. Опустошительный эффект этой подмены ощутим даже в самой интимной сфере, когда утончённые и совершенные выражения нежности уступают место бесчувственному удовлетворению, закрытому для любви.

Сапатистская автономная зона в общине Альтамирано. Август 2018.

Фото Карлоса Огаза

Выживание – это сознательно созданное и обустроенное неблагополучие. И если метафизике угодно видеть в нём онтологическую ущербность или природную неполноценность, то это всего лишь циничные высказывания, и в наши дни поддерживающие вечную ложь, которой окутано всё наше существование.

До какой степени озлобленности и отчаяния нас доведёт привычка терпеть невыносимое? Неужели жизнь – это то существование, что мы влачим от колыбели до гроба в роли хищников или навьюченных ослов?

Получить диплом, место работы, повышение, банковскую карту, обладать властью и авторитетом, положением и должностью – всё это не значит быть. Быть – значит ощутить желание жизни, чтобы научиться жить в соответствии со своими желаниями.

В какое унижение и добровольное рабство мы готовы впасть, выживая и ползая на коленях в потёмках мира, смерть и несчастье в котором окрашены в гораздо более чарующие тона, чем счастье и жизнь? Своим вопросом я вовсе не хочу утяжелить бремя смирения лишним грузом вины. Этот вопрос – плод моего гнева, моего нетерпеливого желания увидеть, как наши зрение и слух очистятся от всего засоряющего их: от вездесущего гнёта денег, прибыли, власти, меркантилизма, презренной рукой заглушающего крик угнетённой жизни.

В лабиринте, через который тянутся надежды и неудачи существования, нет места радости. Закоулки, в которых пытаются вырваться на свободу глубокая грусть, угрюмая скука и отчаяние – всего лишь тупики:

наркотики, трудоголизм, попытки избавиться от подавленных желаний, вызванное фрустрацией насилие – всё попадает в покупательские тележки, расставленные повсюду ради выгоды. И как не очароваться смертью, если жизнь под замком и запретом? Смерть – такой же источник прибыли. Смерть природы, народов, животных, океанов, лесов. Полчища транснациональных компаний, политических мафиози и смиренно голосующих за них избирателей образуют партию Старухи с косой, безраздельно властвующую над нашим временем.