Читать книгу: «Вклад в диалог по украинской автокефалии», страница 5

2. Единство Церкви и преимущества чести

С первых христианских веков первостепенной и главной заботой Церкви было сохранение ее единства в Истине любыми способами и средствами. Эту же цель преследовало и ее административное устройство. В начале на уровне простой епархии [это устройство] подчеркивало служение епископа, который наделялся увеличенной административной ответственностью. Но весьма скоро возникли более обширные административные единицы, в состав которых вошло большинство епархий (митрополичья или экзархальная система), а уже позднее, на IV Вселенском Соборе (451 г.), некоторые престолы были возведены в патриаршее достоинство путем предоставления «преимуществ чести» и законной власти над митрополитами (Рим, Константинополь, Александрия, Антиохия, Иерусалим).

Совместная работа епархий по определенным вопросам проходила в рамках соборов (местных, региональных, патриарших, «домашних» (Ενδημούσες), Вселенских), в которых участвовали епископы, выражавшие церковное сознание возглавляемых ими епархий. Так, уже с первых лет христианства для решения различных вопросов, требующих общего подхода, собирались многочисленные Поместные Соборы. Подобная «логика» церковного устройства выдержала как проверку временем, так и изменившимися историческими условиями (Византийская империя, распространение ислама, падение Константинополя, османское господство, новейшие национальные государства), а в адаптированном виде действует в Православной Церкви и по сей день. После отступления Рима от Церкви (1054 г.) вместо пяти Патриархатов осталось четыре, а затем их число увеличилось до четырнадцати автокефальных церковных структур (Патриархаты и автокефальные Церкви). Цель этого устройства – единство Церкви, которое для церковной традиции является важнейшим вопросом наряду с верностью данной в Откровении евангельской истине.

Среди фундаментальных канонических принципов, которыми руководствуется вся церковная традиция, – уважение к территориальной канонической юрисдикции каждой Поместной Церкви и полнота канонической юрисдикции, то есть каждая Поместная Церковь, независимо от ее размеров, истории или «веса», является абсолютно суверенной в смысле ведения собственных дел без внешнего вмешательства иных Поместных Церквей. Таким образом, высокомерие сильных Церквей лишается уверенности в себе, угнетение малых и слабых ограничивается, уважение между Церквами обеспечивается, а в итоге достигается то, что столь необходимо – единство Церкви.

Какое бы то ни было экстерриториальное вмешательство во внутренние дела епархии (епископии) или Поместной Церкви без разрешения канонического начальства (епископа), даже если речь идет о простом священнодействии, в терминологии канонов получило наименование «вторжения» («είσπήδηση»), которое влечет за собой серьезные канонические прещения (извержение из сана, анафематствование). Каноническая, соборная, да и вся церковная традиция – исключительно сурова, потому что такое поведение демонстрирует отсутствие уважения к церковному порядку и является причиной и поводом к разногласию и бесчинию, и в итоге – разрыву весьма желанного единства Церкви.

Когда же возникал вопрос, который колебал церковное единство или верность по отношению к истине в какой-либо Поместной Церкви, тогда каждая Поместная Церковь призывалась к его разрешению. В том случае, если Поместная Церковь отказывалась или была не в состоянии разрешить [данный вопрос], предпринималась инициатива по созыву Собора нескольких Поместных Церквей (Поместный) или всех Церквей (Всеправославный или Вселенский), который брал на себя решение этого вопроса.

В этой процедуре особенно важна роль знаменитых престолов, и, в частности, Константинопольского, который почтен исключительным «преимуществом чести», будучи вторым по чину после ветхого Рима (правила: 3-е II-го, 28-е IV-ro и 39-е VI-го Вселенских Соборов) и первым после отступления Рима.

Да не ускользает от нас тот факт, что падение «именитого Рима» среди прочего связано и с искажением характера «преимуществ чести», которые за ним, несомненно, признавала Древняя Церковь⁹⁷. Папа захотел превратить почетное первенство кафедры в административную власть. Таким образом, мало-помалу сформировалось папское первенство власти: требование, чтобы только он один, без общего обсуждения на Соборе с другими, единопрестольными ему, вмешивался в дела каждой Поместной Церкви в случае возникновения там какой-либо проблемы. Уважая соборный строй, Восточная Церковь категорически отказывается признавать папское первенство власти и предлагает общее обсуждение и решение на Соборе вопросов, которые касаются общих для Церквей тем или серьезных проблем, потрясающих бытие одной из Церквей.

Таким образом, среди прочего «преимущества чести» состоят не во власти принимать решения (это папское первенство власти) по какому-то вопросу, но в инициативе и налаживании координации между компетентными лицами (Предстоятелями или представителями Поместных Церквей) для общего обсуждения и совместного принятия решений по возникшему вопросу на Соборе. Ответственность за приглашение, председательство, координацию, ознакомление внешних с соборным решением, его реализацию несет, конечно, почтенный «преимуществами чести» престол – Константинопольский. Без сомнения, такова вековая практика Церкви в серьезных межцерковных вопросах. Только в трудных исторических обстоятельствах или в исключительно срочных случаях может быть оправдано по икономии временное отклонение от этой церковной традиции. Однако это исключение не может превращаться в норму и акривию. Исключение из вышеуказанной практики также оправдано лишь в случае, если мы имеем дело с ересью, а не просто каноническим вопросом.

Превышение вышеуказанных полномочий Константинопольским престолом и его попытка выносить суверенные решения по каноническому вопросу, который касается иной церковной юрисдикции или межцерковного дела, представляет собой попытку навязать первенство власти на папский манер. Это не какая-то мелочь, которой можно пренебречь, чтобы разрешить вопрос. Это серьезное искажение фундаментальных принципов устройства Церкви, которое касается православной экклесиологии, и, несомненно, породит множество трудноразрешимых проблем. Церковная история свидетельствует о том, что это серьезный вопрос (см. падение именитого Рима…).

3. Украинская церковная независимость

То, что произошло на Украине, более-менее известно. Русский и украинский народ ведут общее происхождение от руссов, которые крестились в X веке в Киеве. Таким образом, Киев («Малая Русь») является духовной колыбелью русских народов и занимает место в их национальном и религиозном сознании исключительное. Расколоть это единство весьма рано хотели представители Запада, которые использовали [для этого] любые средства и наиболее мощное из них – унию (Брестский Собор 1596 г.). Очень часто у них это получалось, но мощная культурная и духовная традиция вновь объединяла этот народ. Мощнейшим фактором, объединявшим русские народы, был Вселенский Патриархат, который всеми способами пытался сохранить едиными под одним церковным управлением Великую (Москва) и Малую (Киев) Русь, канонической юрисдикции которого они подчинялись до середины XV века⁹⁸.

Западные силы никогда не отказывались от своих попыток разорвать духовное, культурное и административное единство Великой и Малой России⁹⁹.

Пока существовало политическое единство (царская империя, а позднее СССР), сепаратистские силы не могли вести свою деятельность, и церковное единство в общем оставалось неуязвимым. После распада СССР и обретения Украиной политической независимости США и европейские державы захотели вырвать Украину из-под влияния России и включить ее в собственные политические и военные формирования. Для достижения этой цели нужно было атаковать объединяющую русские народы силу – Церковь. Так, пока украинский народ продолжал оставаться объединенным в рамках одной духовно-церковной администрации, прозападные политические руководители изо всех сил старались добиться церковной независимости от Московского Патриархата, которому уже три с половиной века непрерывно подчинялась Украина. А обширная аргументация по этому вопросу была «заготовлена» еще в 1833 году нашим Феоклитом (Фармакидисом), и есть прецедент «успешной» ее реализации (Греция, 1833–1850). Ссылаясь на свою каноническую юрисдикцию над Украиной (признавалась на всеправославном уровне последние три века), на историю, на единство русской церковной традиции, на тот факт, что колыбелью – купелью Руси (всех племен и народов русского происхождения) является Киев, Москва отказалась предоставить церковную независимость. А эту аргументацию ей «подготовил» наш Константин Иконому.

В 1991–1992 гг. украинские епископы обратились с письменной просьбой о предоставлении автокефалии к Русской Церкви, а не к Вселенскому Патриархату, потому что, согласно их церковному самосознанию, они канонически находились под омофором Москвы, а не Константинополя¹⁰⁰. И украинские епископы из раскольнических группировок Филарета (Денисенко) и Макария (Малетича), которые сегодня защищают Константинополь, поскольку он предоставил им «автокефалию», еще несколько лет назад считали своей «Матерью-Церковью» Москву и по вопросу о предоставлении им автокефалии обращались именно к ней…

Москва не согласилась предоставить автокефалию и не стала передавать просьбу украинцев Вселенскому Патриархату для вынесения на всеправославное обсуждение и принятия решения. Вместо автокефалии в 1990 году Москва предоставила Украине полную церковную независимость, сохранив при этом единство между двумя Церквами. Эта независимость Украины весьма широка. По Уставу¹⁰¹«Украинская Православная Церковь является самостоятельной и независимой в своем управлении и устройстве» (ст. 1.1), имеет собственный Архиерейский Собор, в котором участвуют все епископы Украины (ст. 1.2) и который обладает компетенцией рассмотрения «всех вопросов, касающихся жизни Украинской Православной Церкви» (ст. III. 6). Собор епископов Украины без участия представителя Московского Патриархата самостоятельно избирает своих епископов (право хиротоний-jus ordinandi) и даже своего Архиепископа, носящего исторический титул: «Митрополита Киевского» (ст. III. 9), и, несомненно, имеет право суда над вышеупомянутыми (право суда-jus jurandi; ст. III. 8). Также «Собор епископов канонизирует святых и принимает богослужебные чинопоследования, составленные в их честь» (ст. III.7). Помимо этого, Собор самостоятельно принимает Устав и вносит в него изменения и дополнения (ст. II.7). Его решения не требуют одобрения Москвы, не имеют и права вето на какое-либо решение Собора епископов Украины. И, наконец, Митрополит Киевский принимает участие в работах Синода Московского Патриархата как первый по чину архиерей.

Иными словами, Украина обладает статусом полной независимости под омофором Москвы, но в межправославных отношениях выступает в качестве епархии Русской Церкви.

Независимость, которой добилась Украинская Церковь, намного более широкая, чем та, которую Вселенский Патриархат предоставил Автономным Церквам Финляндии и Эстонии и полуавтономной Критской Церкви: в Эстонской Церкви «избрание, рукоположение и замена митрополита осуществляется Вселенским Патриархатом, а других епископов – митрополитом»¹⁰². Подобным же образом и в Финляндской Церкви¹⁰³, в то время как в Критской Церкви избрание митрополитов осуществляется епархиальным синодом, а Архиепископа – Константинопольским Патриархатом.

На основании вышесказанного мы не можем понять оценку профессора Фидаса в отношении автономного статуса Украинской Церкви, когда в своей недавней статье он пишет: «Украинская Православная Церковь якобы обладает сегодня… церковной автономией и внутренней административной независимостью, но подотчетна Московскому Патриархату… Конечно, эта своеобразная обременительная независимость закреплена в ее Уставе, поскольку Синод Украинской Церкви избирает и рукополагает не только всех архиереев Украины, но и самого ее Предстоятеля – Митрополита Киевского и всея Украины. Тем не менее, этот самый статус обременительной независимости Украинской Церкви обретает относительный характер и ослабляется неканоническим требованием Московского Патриархата к Митрополиту Киевскому быть постоянным членом и Священного Синода Московского Патриархата, дабы [тем самым], очевидно, выразить самовольную претензию на полное ее подчинение своей канонической юрисдикции»¹⁰⁴. Заметим, что, по словам профессора, «неканоническая претензия» Московского Патриархата «к Митрополиту Киевскому быть постоянным членом и Священного Синода Московского Патриархата» предусмотрена и Уставом 1945 года, который был утвержден Московским Собором с участием почти всех Поместных Православных Церквей, включая Вселенский Патриархат, как сам же профессор отмечал ранее¹⁰⁵. Помимо этого, еще и Критский Собор в своем соответствующем решении по вопросу об автономии предусматривает возможность участия Первоиерарха автономной Церкви «в Синоде автокефальной Церкви» (§ 1 г).

В чем же тогда заключается неканоничность этого участия?

Сегодня в Архиерейском Соборе Автономной Украинской Православной Церкви участвуют примерно девяносто епископов, которые окормляют пятьдесят три епархии. Председательствует на Соборе Митрополит Киевский Онуфрий, который на правах постоянного члена участвует и в Синоде Московского Патриархата. В составе Автономной Украинской Церкви примерно двенадцать с половиной тысяч приходов¹⁰⁶ и двести пятьдесят монастырей (важнейшие монастыри Украины – Киево-Печерская и Почаевская лавры), в которых проживает более пяти тысяч монашествующих¹⁰⁷. До 2018 года Автономная Украинская Церковь признавалась всеми Православными Церквами, даже Вселенским Патриархатом, как Церковь, которая выражает интересы православных верующих Украины.

4. Украинский раскол: извержения из сана и самосвятство

Большинство украинских епископов и монастырей, попросивших автокефалию у Москвы, остались довольны широкой автономией, предоставленной Украинской Церкви Московским Патриархатом, и не стали больше настаивать на автокефалии.

Но некоторые из украинских епископов откололись от Украинской Церкви и образовали самопровозглашенную «Украинскую Православную Церковь Киевского Патриархата», которую с 1995 года возглавляет бывший Митрополит Киевский Филарет (Денисенко).

Другая группа раскольников в 1990 году восстановила инспирированную советами, обладающую проблемным каноническим статусом и лишенную законного священства «Украинскую Автокефальную Православную Церковь» (впервые основана в 1921 году). Руководит этой группой с 2015 года Макарий (Малетич). Макарий ведет свое церковное «происхождение» от «самосвятов»¹⁰⁸, «группы саморукоположенных», по словам митрополита Сардского Максима (Вселенский Патриархат)¹⁰⁹, или «не(само)рукоположенных», по словам бывшего архиепископа Фиатирского Мефодия (Фуйаса)¹¹⁰ и профессора П. Бумиса¹¹¹. А именно: изверженный из сана священник, а затем саморукоположенный «архиепископ» Василий Липковский¹¹²создал в 1921 году «УАПЦ» и присвоил себе титул «Митрополита Киевского и всея Украины». Для того, чтобы было понятно, насколько это серьезный для всего православия вопрос, отметим, что группа саморукоположенного Василия Липковского «в начале 1924 года насчитывала тридцать епископов и полторы тысячи священников и диаконов, служивших на почти тысяче ста приходах», проникнув в то же время и в диаспору в Европе и Америке. Только задумайтесь, тридцать «епископов» от одного изверженного священника, который сам рукоположил себя во «архиепископа»!

Вот этого лишенного сана священника, а потом и саморукоположенного «архиепископа» Василия Липковского почтил своим присутствием на открытии памятника¹¹³18 января 2019 года новый «предстоятель» Епифаний, а Макарий (Малетич) почтил его 27 ноября 2018 года, назвав «священномучеником»¹¹⁴!

Более того, в своем письме к Вселенскому Патриарху Варфоломею 31 декабря 2018 года Патриарх Московский Кирилл особенно подчеркивает отсутствие архиерейского сана у Макария и его группы, говоря буквально следующее: «Макарий Малетич ушел в раскол, будучи священником канонической Церкви, и никогда не имел канонического епископского рукоположения. Его «хиротония», равно как и «хиротонии» значительной части «епископата» так называемой «Украинской автокефальной православной церкви», принятой в общение Константинопольской Церковью, восходят через его предшественников к одному лишенному сана архиерею, совершившему эти акты вместе с самозванцем Виктором Чекалиным, бывшим диаконом Русской Православной Церкви, никогда не имевшим даже священнического рукоположения.

Принятие подобных лиц в общение с Церковью без рассмотрения указанных обстоятельств подрывает каноническое преемство хиротоний и приводит к тяжким, деструктивным последствиям для всего мирового православия»¹¹⁵.

Что же касается знаменитого Виктора Чекалина, мошенника и фигуранта уголовного дела, отсылаем читателей к жуткой публикации из «Ромфеи», которую приводим в Приложении V (с. 138), и задаемся вопросом: «Неужели те, кто «восстановил» Макария и его компанию в архиерейском сане, или те, кто согласится с этим «восстановлением», не понимают, что творят, или они ни во что не верят? Господи помилуй!».

В связи с этим встают серьезнейшие вопросы не только в отношении экклесиологичности «предстоятеля» Епифания и Макария, но и в отношении каноничности епископской «хиротонии» нынешнего руководителя одной из группировок – Макария (Малетича) и рукоположенных им, не только потому, что они принадлежат к раскольнической группе, но и потому что у них нет апостольского преемства. Вызывает недоумение и усиливает беспокойство тот факт, что в своих официальных заявлениях Вселенский Патриархат совсем не упомянул об этом серьезнейшем вопросе.

Две вышеуказанных группы были объявлены раскольниками той церковной властью, к которой они канонически относились, со всем, что вытекает из этого в отношении их руководства. Так, глава самозванной «Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата» Филарет, провозгласивший себя (!) «Патриархом Киевским и всея Руси», в 1992 году был извержен из сана за целый ряд канонических преступлений, а не за то, «что просил автокефалию». «Ничего другого», как, к сожалению, сказал Патриарх Варфоломей¹¹⁶. Затем Русская Церковь, к которой он канонически относился, его анафематствовала в 1997 году. Эти прещения были признаны всеми Православными Церквами и даже Вселенским Патриархатом. Отвечая на письмо Патриарха Московского Алексия по поводу извержения из сана Филарета, Патриарх Варфоломей отмечал: «Наша Святая Великая Христова Церковь, полностью признавая исключительную компетенцию Вашей Святейшей Русской Церкви по этому вопросу, соглашается с соборным по нему решением, совершенно не желая доставлять какие-либо неудобства Вашей братской Церкви»¹¹⁷. А в отношении анафематствования Филарета в своем письме к Патриарху Московскому Вселенский Патриарх замечает: «Получив известие о вышеупомянутом решении, мы довели его до сведения епископата нашего Вселенского Престола и увещали, чтобы отныне он не имел никакого церковного общения с вышеупомянутыми лицами»¹¹⁸.

Как следует из вышеприведенного письма от 26 августа 1992 года, изверженный из сана Филарет сразу же нанес личный визит во Вселенский Патриархат, а Вселенский Патриарх направил в Москву делегацию в составе митрополита Пергамского Иоанна и епископа Скопельского Всеволода «с той целью, чтобы из первых рук на месте получить информацию о произошедшем и во избежание любого недопонимания в данном вопросе». Очевидно, что изверженный из сана Филарет, пользуясь правом подачи апелляции (εκκλητον), обратился, или буквально прибежал и нанес личный визит во Вселенский Патриархат, который, с повышенным чувством ответственности и надлежащей серьезностью изучая его обращение, направил в Москву делегацию «с той целью, чтобы из первых рук на месте получить информацию о произошедшем и во избежание любого недопонимания в данном вопросе». Решение Вселенского престола по вышеуказанной апелляции изверженного из сана Филарета было отрицательным, причем было ясно заявлено, что: «Наша Святая Великая Христова Церковь, полностью признавая исключительную компетенцию Вашей Святейшей Русской Церкви по этому вопросу, соглашается с соборным по нему решением, совершенно не желая доставлять какие-либо неудобства Вашей братской Церкви».

Писали, что за предыдущие двадцать шесть лет начиная с момента своего извержения из сана в 1992–2018 гг. Филарет направил во Вселенский Патриархат шесть¹¹⁹ апелляций, которые Вселенский Патриархат рассмотрел лишь 9-11 октября 2018 года¹²⁰. Это утверждение по меньшей мере непристойное и неуважительное по отношению к такому высокому церковному институту, каковым является Вселенский Патриархат. Я не могу допустить мысли о том, чтобы Вселенский Патриарх, «страж канонического порядка» Православной Церкви, игнорировал и медлил двадцать шесть лет, не вынося решения по апелляции бывшего митрополита знаменитой и исторической Киевской митрополии, не считаясь с серьезными последствиями, каковые это промедление имеет для несправедливо (?) осужденного, Поместной Церкви и всего православия. Если в светской юриспруденции подобная обструкция при отправлении правосудия подлежит осуждению общим чувством в отношении справедливости, потому что в итоге отказывает в его отправлении, то тем более это касается церковного правосудия. Это каноническое и античеловеческое преступление: Филарет, девяностолетний старец (родился 23 января 1929 года), шесть раз обращался с апелляцией, протестуя против наложенного на него несправедливого и неканонического прещения, ждал двадцать шесть лет, чтобы «Матерь-Церковь» вынесла свое решение. Да, и какое прещение: извержение из сана и анафема! Существует ли худшее прещение для священнослужителя? И двадцать шесть лет Вселенский Патриархат с безразличием «посвистывал», чиня препятствия в отправлении правосудия? Это непостижимо, неприемлемо, безнравственно и отвратительно с любой точки зрения! По крайней мере, это злоупотребление правом принимать апелляции и, следовательно, подрыв его собственного права в отношении энклитона.

Но ничего этого не было. Вышесказанное не касается нашего Вселенского Патриархата. Как следует из переписки Москвы и Константинополя за период 1992–1997 гг., Вселенский Патриархат отреагировал на осуждение Филарета с подобающей для такого столь важного вопроса серьезностью, с молниеносной быстротой, так чтобы не законсервировать пагубную для всех сторон нерешенную проблему, и, главным образом, абсолютно последовательно по отношению к своему вековому преданию. В срок всего лишь семьдесят шесть дней с момента извержения из сана Филарета Вселенский Патриархат принял решение, и вопрос со стороны священных канонов был закрыт. Филарет был извержен из сана 11 июня 1992 года, затем лично посетил Константинополь, оспаривая решение об извержении, Патриархат немедленно направил в Москву архиерейскую комиссию, для того чтобы на месте изучить вопрос, и 26 августа 1992 года (всего за 76 дней с момента извержения из сана) принял решение и известил о нем компетентную в этом вопросе Русскую Церковь: «Наша Святая Великая Христова Церковь, полностью признавая исключительную компетенцию Вашей Святейшей Русской Церкви по этому вопросу, соглашается с соборным по нему решением, совершенно не желая доставлять какие-либо неудобства Вашей братской Церкви». Прочие апелляции не имеют уже никакого смысла.

Решение Московского Патриархата об извержении из сана и анафематствовании Филарета на протяжении двадцати шести лет принималось всеми Православными Церквами без каких-либо исключений и оговорок. Всеправославным церковным сознанием уже было вынесено решение: при посещении Киева Предстоятелям всех Православных Церквей никогда и в голову не приходило войти в литургическое или даже простое общение с Филаретом, потому что они признавали его извержение и анафематствование.

Следовательно, мы не можем объяснить и оправдать, как спустя двадцать шесть лет 11 октября 2018 года Вселенский Патриархат вдруг отменяет свое решение и ниспровергает всеправославное согласие по столь серьезному вопросу. Если с этим согласятся, то нас не должно удивлять возможное решение о снятии анафем даже с Диоскора, чтобы «восстановить» единство с монофизитами (прошу не предъявлять мне обвинения в том, что я будто бы не знаю, о чем говорю).

Должно быть абсолютно ясно: на Украине была и есть каноническая Украинская Православная Церковь, имеющая широчайшую административную независимость-самостоятельность под омофором Патриарха Московского. Эта Церковь на всех уровнях есть Церковь живая и процветающая. Клирики из Патр, которые в 2013 году принимали участие в принесении Креста святого Андрея Первозванного в Киев по случаю 1025-летия Крещения Руси, свидетельствуют об истине этих слов.

Две другие группировки, Филарета и Макария, были раскольническими. Что это означает? А то, что они даже не считаются Церквами Христовыми. Никогда и никакая Православная Церковь их не признавала. Никогда и никакая Православная Церковь не имела с ними общения. Главные виновники раскола, по словам Иоанна Златоуста, совершают столь серьезный грех, который «не смывается даже мученической кровью». Такими являются изверженный из сана Филарет и один из самосвятов Макарий!

Но как страшно, что в нарушение церковной традиции и порядка именно они, а не признанная всеправославным церковным сознанием Украинская Церковь, стали собеседниками в вопросе предоставления автокефалии.

Насколько мне известно, в нашей церковной традиции не случалось такого, чтобы воля канонической и признанной всем православием Поместной Церкви полностью игнорировалась, а переговоры о предоставлении автокефалии велись с виновниками раскола.