Отзывы на книгу «Галлюцинации», страница 5

Я начала свое знакомство с творчеством Оливера Сакса с книги "Человек, который принял жену за шляпу". И вот еще одно удивительное творение. "Галлюцинации" - очень откровенная книга. На этот раз Сакс рассказывает не только чужие случаи, но и делится своими галлюцинациями, вызванными принятием наркотических препаратов. Это честное и правдивое описание пережитого опыта, которое раскрывает читателям устройство нашего мозга, механизм его работы и реакции на неисправность тех или иных его отделов. Стоит заметить, что даже сейчас очень мало хороших популяризаторов в сфере нейропсихологии. А ведь многие считают, что наличие галлюцинаций - это уже болезнь, и боятся идти к врачам, боятся белых стен и смирительных рубашек, хотя на самом деле им могут помочь обычные нейролептики. "Болезнь души" распространена так же повсеместно, как и болезни тела, поэтому так важно просвещать людей в этой области. В книге галлюцинации рассматриваются как неотъемлемая часть человеческого бытия, человеческой культуры. Ощущение Бога, пророческие видения, эзотерический опыт, образы ангелов, демонов, фей и эльфов - все это порождает наш мозг настолько ярко, настолько реалистично, что мы не способны отличить где правда, а где иллюзия. Написано все легко и понятно, без напыщенности, которая так свойственна многим ученым. Нет, терминология при этом не утрачивается, все не сводится к примерам на пальцах. Но суть остается понятной каждому читателю. Я безмерно благодарна автору за возможность переосмыслить свое виденье мира, а также за новые знания.

Галлюцинация есть ощущение столь же живое и столь же реальное, как и то, которое мы воспринимаем при наличии вне нас реального объекта. Но объекта не существует, и в этом суть галлюцинации.

Оливер Сакс - знаменитый американский невролог и популяризатор науки, наиболее известный у нас по книге Человек, который принял жену за шляпу . В "Галлюцинациях" он систематизирует истории своих больных, у которых галлюцинации были вызваны разного рода болезнями, травмами или наркотическими средствами. Причем это не только известные всем зрительные и голосовые галлюцинации, но и обонятельные, тактильные и (мое любимое) музыкальные. Но Сакс не ограничивается историями только своих больных, а приводит примеры из жизни известных личностей. Так, он рассуждает об эпилепсии Достоевского, упоминает мигрени Льюиса Кэролла и цитирует Ги де Мопассана, видящего собственного двойника. В дополнении к этому Сакс целую главу отдает рассказу о собственных галлюцинаций, пережитых под действием психотропных веществ. Читая подобные книги, не перестаешь удивляться, на что способен наш мозг и как мало мы о нем еще знаем. А потом начинаешь искать у себя все эти симптомы.

мозг, если освободить его от пут реальности, может породить любой звук, образ или запах из своего богатого репертуара и составлять из них самые сложные или "невозможные" сочетания.

Единственная претензия у меня к Саксу состоит в том, что в его книгах больше популярного, чем научного. В центре повествования Сакс всегда ставит больного и его историю, в то время как "техническая" сторона дается очень сжато и поверхностно. Но думаю именно поэтому книги Оливера Сакса популярны среди очень широкого круга читателей, а также подойдут тем, кто боится подступить к научпопу.

Новая книга Сакса, опять не разочаровала. Как всегда искренне, живо, и очень увлекательно. В его книгах реальные люди, которые борются и принимают, а порой сдаются и отстраняются от болезней, которые выпали на их долю. Читая его клинические случаи (а для меня, как отличный сборник рассказов), понимаешь на сколько функционален твой мозг, и какие игры порой он может играть с нами. Сакс отличный писатель, и надеюсь в дальнейшем, он будет продолжать писать и печатать такие же маленькие шедевры. А мы читать и учиться жизни от доктора Сакса и его невероятных клинических случаев.

И тут пришла к нему большая белочка... Вы думаете, что это белая горячка? Нет, это может случиться с каждым! :)

Замечательный доктор и писатель методично рассказывает про самые разнообразные случаи галлюцинаций в его собственной практике и в практике других врачей, историю исследования и разные случаи, описанные в научной литературе или даже пережитые на собственном опыте. Я даже и не знала, что такие бывают! И оказывается не только у больных, но и у совершенно здоровых. Очень порадовало, как при одном из экспериментов студент-доброволец рассказал про галлюцинацию, в которой белки строем деловито куда-то маршировали с рюкзаками.

Галлюцинации бывают зрительные (про большую белку все знают), но и не просто зрительные, но можно видеть вместо содержания книги нотные знаки, можно слышать не только голоса, но и галлюцинировать музыкой, можно чувствовать запахи, которых нет (и хорошо, если это хорошие запахи. А представьте, если вам везде мерещится помойка? Причем как в галлюцинациях зрительных цвета могут быть необыкновенно усилены, так и галлюцинаторные запахи и вкусы могут быть необычайной силы! И не всегда это розы!). Они могут быть медикаментозные, экспериментальные, могут быть кошмары и религиозные экстазы, сюжетные абсурды и геометрические узоры...

Автор рассматривает разные синдромы и болезни, например Паркинсона, эпилепсию и даже мигрень, медикаментозные галлюцинации и их особенности (которые он даже изучал на своем опыте, а потом долго лечился от последствий).

В общем книга необыкновенно познавательная и интересная. Тем, кто интересуется тайнами человеческого сознания очень рекомендую.

Книга о галлюцинациях и их разнообразии основана на реальных историях из практики автора и других ученых. В ней представлены 15 этимологических причин галлюцинаций, а также рассказывается о различных видах этих явлений. Читатель сможет узнать о галлюцинациях, их причинах и симптомах, а также о том, как люди с ними живут. Автор также делится своим опытом приема психотропных веществ для лучшего понимания работы галлюцинаций. Книга может быть интересна как для врачей, так и для людей, далеких от медицины. Автор часто ссылается на свои другие работы, поэтому возможно лучше начать знакомство с его творчеством с них.

Книга разделена по главам, каждая глава соответствует определенному виду галлюцинаций (их много, как оказалось). В каждой главе есть несколько примеров из реальной жизни. Все предельно понятно, написано живо и интересно. Четверка за то, что местами автор увлекался ненужными отвлеченными рассуждениями или приводил слишком много примеров, иногда они были похожими. Это раздражало, заставляло скучать и откладывать чтение. В общем, если убрать это, книгу можно было бы сократить минимум на треть, и она читалась бы на одном дыхании.

Эта книга рассказала, что у многих даже не психически больных людей или наркозависимых есть галлюцинации и это нормально. Я давно задавалась вопросом о галлюцинациях...моих галлюцинациях. Не понимала, глюки ли я ловлю или это что-то другое. Оказалось что глюки. А еще это нормально и есть это почти у всех. Например, часто когда я болею у меня очень высокая температура около 40 градусов, и я в полудреме вижу нечто нереальное и абсурдное... так вот, это глюки. Теперь я это знаю и не боюсь. Вообще Сакс в этой книге раскрыл многогранность галлюцинаций, их причин и видов. Привел множество примеров, включая свои собственные.

Не смотря на то, что в книге много разных научных терминов, написана она очень понятным простому человеку (без медицинского образования) языком. Термины мне даже гуглить не пришлось, почти все они объяснены в подстрочнике. Есть много отсылок к другим книгам научным и художественным, а также Сакс часто ссылается на другие свои книги. Теперь хочется прочесть и другие книги Оливера Сакса.

#Нон-фикшн 2019

Книга Оливера Сакса погружает читателя в мир галлюцинаций - от зрительных и слуховых до галлюцинаций, вызванных фантомными ощущениями в ампутированных конечностях. С удивлением обнаружила, что "глюки" вовсе не всегда присущи душевнобольным или алкаголикам с наркоманами. Практически во всех случаях это механизм компенсации, вызванный или депривацией ощущений, или химическими препаратами, или тем, как искони наш мозг связан с органами тела (фантомные ощущения). Относительно последней группы - поразила история рожденной без рук девочки, которая, тем не менее, так реально ощущала пальцы на несуществующих руках, что даже училась по ним считать.

Лайвлиб рассказывает, что я не читала Сакса уже 8 лет, хотя я начинала "Музыкофилию", помнится

Ну что сказать, кусок про мигрени и эпилепсии - краткое содержание "Мигрени", зеркальные ящики с фантомами - наверно из "Шляпы". Мне кажется, что больше примеров пациентов, чем каких-то обобщающих выводов и клиники.

Тем не менее таки есть разные варианты галлюцинаций. Как водится, все на грани того, что некоторая зона мозга спонтанно активировалась. По разным причинам. Как старательно пишут рецензенты: сенсорный поток - ничто, без организации и обработки со стороны мозга. Современные исследования показывают, что эту систему можно сильно расшатать, т.е. она не заточена на обработку любого потока, а поломки комплектующих могут давать весьма неожиданные результаты

Если бы отношения между книгами и людьми вдруг перенеслись в загадочный мир, где «недочитыши» жестоко мстят своим обидчикам, а произведения, собирающие пыль в складках угловатых щечек, подают в суд за «бессмысленное простаивание жизни», я бы попала в историю. Наши отношения с Оливером Саксом стары как мир, только вот дальше добавления очередной его книги в список «хочу прочитать» мы двигаться не решались. До недавнего момента... Когда, приметив одну-единственную книгу данного автора в библиотеке, в сознании стрелой пролетела мысль «Пора бы завязывать со столь затянувшимся конфетно-букетным периодом». Обложками книг в списке длиною лет в двадцать или как до Луны и обратно сыт не будешь (похожая ситуация сейчас сложилась с Джонатаном Франзеном, только его книги постоянно скачут, машут ручками у меня на полке), поэтому пришла пора открыть для себя нового писателя. Тем более за последнее время столько причин накопилось взяться именно за Оливера Сакса, именно за «Галлюцинации», что, обдумывая всю сложившуюся ситуацию, невольно вспомнилась песня Игоря Николаева. Первой причиной стала мигрень с аурой, которая, по-видимому, была приманена периодом бунтарства лакомством, когда мне было лет десять, сделавшая нас с Оливером Саксом братьями по несчастью. Страдая в детстве от зрительных галлюцинаций во время проявления мигренозной ауры, он сам признается потом в собственной книге, насколько сильно данный недуг повлиял на его профессиональный выбор, определил ориентиры для научных работ, постоянных изысканий на поприще неврологии. Вторая причина напрямую вытекает из первой, и тут вполне ожидаемо услышать шутки по типу: «Прочла в книге свою судьбу» или «Как в воду глядела», так как вполне возможно, что в будущем (а точнее, через пять лет) меня тоже притянет неврология своими флюидами, подергает за ниточки из прошлого и заставит посвятить себя ей на долгие-долгие годы. Природа явлений, ставших предметом книги Оливера Сакса, начали интересовать меня еще задолго до ее прочтения, а именно два месяца назад, когда посреди учебных долгов, искрящихся от перенапряжения нервов, переживаний по поводу приближающегося экзамена, я посмотрела сериал «Аркейн» и... утонула в нем. Да так, что все еще не могу выплыть на поверхность, выброситься на берег. Зревшее внутри меня желание взять данную книгу Оливера Сакса на прочтение по большей части «удобрялось и поливалось» именно желанием узнать больше деталей о галлюцинациях, возникших в результате психологической травмы (не только сам факт наличия ПТСР у главной героини, психологические аспекты сложившейся ситуации тронули меня за живое, но и зрительные, слуховые галлюцинации заинтересовали с точки зрения очередного фокуса нашего могучего мозга). Теперь спешно перехожу к нашим не самым радужным первым главам знакомства с Оливером Саксом, а то шутка про песню Игоря Николаева сейчас перейдет в разряд черного юмора.

Пару лет назад в один из дней не настолько сопливо-дождливого, но такого же долгожданного лета, я неудачно взяла на прочтение книгу, точное название и автора которой я уже не вспомню, зато отчаяние и горечь поражения (не люблю бросать книги без веских причин, например, ее «смерти» в зубах дворовых собак или при всемирном потопе) сохранились и ни капельки не потрепались. Книга была про историю психиатрии, сестра «Галлюцинаций» Оливера Сакса. И тогда она убила меня своей серьезностью; создавалось ощущение, будто автору хватило соединить отрывки из самых занудных книг о психиатрии для создания своей собственной, так как кроме большого количества дат, наименований на латыни в несколько строк и минимума повествовательных вставок там встретить было нечего. С одной стороны книга вполне могла оказаться для тех же студентов соответствующих вузов, что объясняет отсутствие воды, с другой – кто запрещает писать книги даже для дотошного изучения интересными и увлекательными? Книги Оливера Сакса оказались для меня идеальным примером научной литературы для широкого круга читателей. Мне пришлось по душе то, что прославленный нейропсихолог умело отделяет зерна от плевел (в данном случае кожура от семечек скорее не мусор, а не совсем подходящий для уровня восприятия материал): большое внимание уделяет историям самих пациентов в купе с их переживаниями, мыслями по поводу собственных галлюцинаций, попытками научиться жить с этим как ни в чем не бывало, и лишь местами, не отягощая общую картину, мелькают сведения из области физиологии нервной системы. Такого принципа нередко придерживаются даже преподаватели для эффективности обучения – мудреные имена и даты мы вряд ли запомним надолго, а вот яркие примеры порой въедаются в мозг не хуже, чем хлорка в кожу. Тут опять же срабатывает прописанная еще в книге авторская шалость – переживая те же самые эмоции, что и пациенты Оливера Сакса, представляя сборную солянку из смятения, паники, ужаса, иногда на удивление тихого, заинтересованного примирения с навеянными иллюзиями, читатель учится эмоционально проникаться проблемами чужих людей. А это особенно важно в работе врача. Держа в голове тысячи учебников, но, не умея сочувствовать пациентам, не умея принимать на веру их порой откровенно безумные слова (даже сейчас мне сложно воспринять, поверить в некоторые из книжных примеров, например, когда мужчина, подчиняясь галлюцинаторной версии себя, совершает убийство, а потом и самоубийство), далеко он не пойдет. Кроме типичных для данной книги случаев из врачебной практики, среди которых встречаются галлюцинации на любой вкус и цвет, если говорить и об источниках происхождения (шизофрения, мигрень, прием психотропных веществ, ПТСР, паркинсонизм, даже ампутация конечности может сделать твою жизнь чуточку интереснее), и, собственно, их содержания (поверьте, чего там только нет, это же целый кладезь вычурных идей для сюжетов голливудских фильмов), встречаются примеры из жизни замечательных людей, таких как Владимир Набоков, Ги де Мопассан, Эдгар Аллан По, Льюис Кэрролл, Федор Достоевский и другие.  О Синдроме Алисы в Стране Чудес точно многие наслышаны,  а вот арифметический бред у автора "Лолиты" стал для меня приятным открытием (в хорошем смысле). Для меня подобные вставки мысленно упаковывались в броские рамочки с пометкой «Это важно знать!». Поразительно осознавать, что многие произведения искусства, будь-то книги или картины, либо запечатали в себе «послевкусие» от галлюцинаций авторов, либо стали прямыми отражениями чудесных явлений. Стоило только чему-то екнуть в безмерной системе нейронов, и вот, у человека словно третий глаз открывается.

Алетия Хейтер в своей книге «Опиум и романтическое воображение» пишет, что итальянский художник Пиранези, «как поговаривают, задумал серию гравюр «Темницы», когда был в бреду во время приступа малярии», болезни, которой он заразился, исследуя разрушенные памятники Древнего Рима, бродя среди ночных миазмов болотистой местности. Он заболел малярией; кто знает, может быть, те бредовые видения, которые его посещали, были отчасти обязаны своим появлением опию и сильному жару, ибо опием в те времена лечили любую лихорадку, в том числе и малярийную. Образы, посетившие Пиранези, родились в бреду, но он воплотил их в своих гравюрах, потратив на это многие годы великого осознанного труда

Не только истинные ценители Прекрасного извлекали пользу от галлюцинаций, но и сам Оливер Сакс в этом деле преуспел. Только, рассказывая о его случае, в голосе сразу бы почувствовалась легкая горечь вразрез с дорогим черным юмором: в погоне за лучшим пониманием случаев пациентов он решается на прием психотропных веществ, катается на адреналиновых горках, смешивает разную бурду не хуже любого бармена и в итоге ловит зависимость за хвост. Согласна, описание сцен из «максимально эксклюзивного фильма мозга Оливера Сакса» впечатляет, пополняет копилку понимание данного явления, да и с научной точки зрения эти наблюдения имеют цену (за что боролись, как говорится), но... попахивает чем-то нездоровым, угнетающим (автор упоминает депрессию, только вот это все-таки было следствием или скрытой причиной?). Беря во внимание то, что эта книга является первой в истории нашего с ним знакомства, такая откровенность и двойственность что характера повествования именно в этой главе, что моего отношения к ней, немного сбивают с ног. Глава «Измененные состояния сознания» рождает не совсем радужные мысли, зато ее прочтение стало для меня поворотным моментом в наших отношениях с автором.

Сначала стоит отметить, какой характер носили первые главы знакомства с автором, перед тем как пуститься в историю, полную неожиданностей лично для меня, смешков на ровном месте и в какой уже раз замеченных тонких ниточек, которые забавно связывают нас с Оливером Саксом. Честно говоря, это единственная глава из книги, выделившаяся для меня в плане неординарных вызванных эмоций, конец которой меня одновременно огорчил и настроил на более теплое отношение к автору. Так что же меня не устраивало в «Галлюцинациях»на первых порах? Да практически все. Не то чтобы не устраивало, это будет слишком резко сказано, скорее – неприятно тыкало с разных сторон, наводило на мысль «А вдруг я сделала неправильный выбор? Что если ожидания не оправдаются?». Мне не нравилось обилие рваных предложений в тексте, создавалось ощущение, будто автор стесняется раскрыться передо мной, расписаться, разогнаться, как следует. Также по началу меня не сильно впечатляли множественные сюжеты о возможных проявлениях галлюцинаций в разных формах, по разным причинам. Это сейчас я с легкостью могу сама себе признаться, насколько подобный авторский прием облагородил его книгу, насколько прекрасно теперь я сама могу раскрыть данную тему любому человеку, просто разложив перед ним расписной веер из классификаций, причин, кратких сведений из физиологии и, самое главное, примеров, чье содержание часто похоже на картинки из обезумевшего калейдоскопа. Тогда же неопытность, незнание Оливера Сакса как личность, как писателя прежде всего, брала верх. Из начала данного отзыва становится понятно, раскрытие каких микротем я жаждала всем сердцем, все поджидала их, словно хищник в засаде, но они никак не хотели раскрываться под рукой автора. С галлюцинациями после переживания психологической травмы данная проблема себя изживет, а вот тема мигрени немного помаячила, что-то там протанцевала в одной главе и упорхнула, ничего нового не показав. Тут дело скорее в неправильно выбранной книге для копания по теме мигрени (у автора отдельное произведение ей посвящено). Уже давно знаю этого врага в лицо, теперь, видимо, захотелось изучить его множественную личность под микроскопом, только вот именно у этой книги не нашлось нужного объектива. До перелома в общем настроении от «Галлюцинаций» иногда проплывали полезные советы. Например, меня уже не раз предупреждали, во что может вылиться моя страсть к сосудосуживающим средствам от заложенности носа, и вот... Оливер Сакс лишний раз пригрозил пальцем, показав пример обонятельной галлюцинации. Да уж, не хотелось бы после очередной порции «Тизина» вместо запаха любимых духов или пьянящих ноток шоколадного крема с торта почувствовать канализацию со всеми вытекающими. Кстати, извращенное обоняние или его полное отсутствие также является актуальной темой (Ковид, давно не виделись), только вот за точной, четко структурированной энциклопедической информацией, точно не сюда.

Эрик С. в своем письме описал мне свои ощущения от приема ЛСД в 70-е годы:
"Мне было двадцать с небольшим, когда я вместе с другом принял дозу ЛСД. До этого мне приходилось принимать другие психотропные вещества, но это «путешествие» было абсолютно непохоже на все предыдущие...
Мы заметили, что общаемся друг с другом без слов, – это была настоящая телекоммуникация, мысленное общение. Я подумал: «Мне хочется пива», – и мой друг меня услышал и дал мне пива. Он подумал: «Включи музыку», – и я включил радио...
Так мы общались некоторое время. Потом я пошел в туалет помочиться, и в струе мочи я увидел кино о моем прошлом, прокручивавшееся от конца к началу.
Все, что только что происходило в комнате, извергалось из меня в виде картинок в струе, развертываясь задом наперед. От этого можно было свихнуться. Потом мои глаза превратились в микроскопы.
Я посмотрел на свои запястья и смог рассмотреть каждую клеточку, увидеть, как она дышит. Клеточки были похожи на маленькие заводики – они работали, выпуская из труб микроскопические колечки дыма. Я смог заглянуть внутрь каждой клетки моей кожи и увидел, что курение пяти пачек сигарет в день душит клетки, забивает их смолой и прочей грязью. С той секунды я бросил курить.
Потом я покинул свое тело и воспарил под потолок, наблюдая с высоты самого себя и всю комнату. После этого я, в столбе сияющего света, полетел в космос, и меня наполнило чувство безграничной любви и смирения. Это был волшебный свет – яркий, теплый, зовущий. Я никогда в жизни не видел такого света. Я услышал голос, спросивший, хочу ли я вернуться на землю и закончить свой жизненный путь или я хочу познать свет и возвышенную любовь на небесах.
Все, кто когда-либо жил на земле, купались теперь в любви и свете. Вся моя жизнь – от рождения до настоящего момента – промелькнула перед глазами: со всеми подробностями, со всеми чувствами и мыслями, зрительными и эмоциональными впечатлениями. Вся жизнь пролетела перед моим внутренним взором за одно ничтожное мгновение. Голос сказал мне, что люди – это Любовь и Свет..."

После главы «Измененные состояния сознания» авторское повествование наконец-то раскрылось по достоинству: предложения, как ни странно, сделались более завораживающими, содержательными, я стала чаще ловить себя на том, что окунаюсь в рассказ Оливера Сакса с головой и не замечаю этого. Нейропсихолога словно подменили, будто после его откровений и моего живого участия мы стали больше доверять друг другу. После всех мелких неудач на первых порах нас с автором сближают наркотики – идеальное начало длительных отношений, изумительный ответ на вопрос «Как же вы нашли общий язык?». Начну с того, что тема последействия психотропных веществ раскрывается интересно, даже захватывающе (такова человеческая психология – о собственном опыте, о чем-то табуированном, неловком и пишется по-другому, и воспринимается тоже). После обдумывания явления галлюцинаций в целом осознаешь, насколько человек все-таки похож на любое техническое устройство с кожей вместо пластмассы, с мозгом и сердцем вместо батареи с энергией. Тронешь лишний раз проводок от телевизора, и на экране плывет волна – малейшее вмешательство вырубает тебя как заведенную игрушку, либо вносит помехи в четко выверенную схему действия механизма. Попадут вещества от сгоревшей марихуаны на систему из нейронов – пиши пропало. В древние времена использование психотропных веществ в ритуалах и обрядах не было редкостью: шаманы, волхвы и жрецы могли объесться теми же мухоморами, дабы вступить в связь с духами, погрузить голову в туман галлюциногенного бреда и буквально воспарить над своим телом. Но вот некоторые предположения ученых развевают «сказку» о ключах к третьему измерению, дают веществам, изменяющим сознание, не последнюю роль в страшных событиях великой давности, когда активно обвиняли в колдовстве всех подряд и сжигали ведьм, что еще раз подтверждает подверженность всей работы организма человека определенной схеме, легкость ее разрушения. И только стоит вопрос, кто как будет это знание на уровне подкорки использовать: кому-то галлюциногены дают шанс на контакт с умершими, кто-то решается на убийство, переполняется ядом под действием растительных алкалоидов, близких к ЛСД (предположим, что это не просто мнение ученых, а нечто большее, ранее я уже упоминала - убийство под влиянием галлюцинаций возможно и без наркотиков, что уж говорить про данный случай), кто-то, подобно Оливеру Саксу, решается на эксперименты, и доходит до белой горячки.

Галлюцинации и религиозную истерию, охватившую в XVII в. Новую Англию, приписывали также и другим заболеваниям. Согласно одной из гипотез, предложенной Лори Уинн Карлсон в книге «Салемская лихорадка», это коллективное помешательство явилось следствием постэнцефалитического расстройства. Другие исследователи утверждали, что главную роль сыграло массовое отравление спорыньей. Спорынья – это содержащий ядовитые, похожие на ЛСД, алкалоиды гриб, поражающий рожь и другие злаки. При употреблении в пищу зараженного хлеба развивается болезнь, известная под названием эрготизма. Эрготизм часто встречался в Средние века и проявлялся болезненной гангреной (откуда средневековое название – антонов огонь). Кроме того, эрготизм вызывает судороги и галлюцинации, напоминающие галлюцинации после приема ЛСД

Кроме исторических элементов автор подкидывает более обыденные сведения. До прочтения книги Оливера Сакса я не знала истинное лицо ипомеи, растения из семейства Вьюнковых, которое раньше росло у нас на даче, взбиралось по ниточкам у крыльца. Оказывается, семена ипомеи белой, как и семена мака содержат в себе психотропные вещества, только здесь человек сталкивается не только с новыми ощущениями, но и вполне реальными проблемами – нарушениями в работе органов ЖКТ.

Оливер Сакс, сам того не понимая, смог меня кое-какими эпизодами повеселить. Было ли задумано с самого начала такое саркастическое настроение, мы никогда не узнаем, но факт остается фактом –огромный паук из его галлюцинаций, жонглирующий философскими высказываниями, это сильно. С моим страхом всех существ, у кого слишком много лапок, это видение кончилось бы для меня прискорбно, психика бы поплыла как мороженое под солнцем. Еще повеселил один абзац, который дал нам взглянуть на детали из прошлого нейропсихолога, а именно на его увлечение химией в молодом возрасте (опять схватываю эффект узнавания самой себя). И теперь он как бы намекает на перетекание этого увлечения в тягу к экспериментам, смешиванию различных гремучих смесей. Как раз к месту приходит на ум цитата из «Бригады»: «Знала бы моя первая учительница, в какую задницу попал Витя Пчёлкин, - ставила бы мне одни пятерки».

Я вернулся в дом и снова поставил на плиту чайник. Тут мое внимание привлек сидевший на стене паук. Я подошел поближе, чтобы лучше его рассмотреть, и паук совершенно отчетливо сказал: «Привет». Мне не показалось странным, что паук поприветствовал меня (как не показался Алисе странным говорящий белый кролик). Я ответил: «Привет и тебе». Потом мы пустились в разговор об аналитической философии. Вероятно, тему задал паук, так как он спросил, не считаю ли я, что Бертран Рассел взорвал изнутри парадокс Фреге. Или на меня подействовал его голос, похожий на голос самого Рассела (я слышал его выступление по радио, а кроме того, в пародийной передаче «За гранью»)

На момент написания отзыва по «Галлюцинациям» мне уже удалось осилить «Введение в психоанализ» Зигмунда Фрейда, поэтому сейчас интересно прослеживать некоторые параллели в текстах обоих писателей по поводу механики посттравматического расстройства. Да и не только ПТСР становится во главе угла. Так, например, австрийский психолог отмечает уникальность человека как сосуд, в котором совмещается и животное начало, и социальные порывы, эта попытка совместить две противоборствующие силы и приводит к неврозам, если выражаться проще, всем проблемам с головой. Из этого утверждения вытекает следующее – эта разрывающая, донимающая человека двойственность не присуща животным, поэтому у них не бывает психологических сдвигов. Не буду приписывать последнюю фразу Фрейду, это вполне могло быть завершение мысли моего авторства (делаю заметки по ходу чтения, иногда там черт голову сломит), но, несмотря на этот казус, получился логичный вывод. Оливер Сакс по этому поводу делится открытиями ученых в области неврологии и доказывает, что, например, собаки также могут стать жертвами психологической травмы:

Симптомы ПТСР можно наблюдать даже у животных. В 1924 году во время наводнения была затоплена лаборатория Павлова в Петрограде. Подопытные собаки беспомощно наблюдали, как вода поднималась, грозя затопить их клетки, а потом животным пришлось вплавь спасаться от стихии. В результате у некоторых собак возникли длительные, иногда пожизненные, изменения в поведении, и хотя сам Павлов считал, что поведение изменилось у «более слабых» и «уязвимых» особей, невредимым не осталось ни одно животное, пережившее наводнение. Экспериментальное изучение «неминуемого удара» на лабораторных животных (например, удары электрическим током, от которых животное не может уклониться) показало, что в мозге таких животных происходят сложные изменения секреции нейротрансмиттеров – причем такие изменения происходят как при острой, так и при хронической реакции на травму. (Есть также доказательства того, что у служебных собак, которых используют для выполнения опасных работ – например, обнаружение взрывчатых веществ, – может развиться нечто подобное ПТСР)

Когда Зигмунд Фрейд оперирует такими понятиями, как «сознательное» и «бессознательное», объясняя причину обособления воспоминаний о травматическом событии, Оливер Сакс впервые, еще до прочтения Фрейда (тут бы не запутаться в хронологии их прочтения), рассказывает мне те же самые вещи, но более простым языком. Я бы представила всю человеческую память травмированного человека в виде пухленького альбома, среди множества фотографий в котором одна не проявлена. Переживая те или иные события, мы на уровне сознания их перерабатываем: выносим какой-то положительный или отрицательный опыт, делаем выводы, переживаем различные эмоции – облегчение, удовлетворение от состоявшейся беседы, гнев и обиду после недавней ссоры, но вместе с тем и зреющие решения, план того, куда двигаться дальше. В эта деталь, мне кажется, очень важна - он точно понимает, что дальше идет все в соответствии плана на день, жизнь не переворачивается с ног на голову. В моем представлении, после мысленных разговоров с «богами» неврологии и психологии, событие тогда становится травмирующим, когда мир застывает в стоп-кадре. Так как сюжет подобной истории нам никогда не представлялся возможным, мы не были готовы к переработке этого опыта в нечто полезное для нас, как для личности. И, как следствие, видим ступор, «эмоциональную контузию», тихо зреющую боль внутри, страх столкнуться с этим вновь. Невозможность поделиться с кем-нибудь переживаниями создает безвыходную ситуацию, тогда, если помощь не приходит извне, образовавшаяся дыра перекрывается симптоматикой. По Оливеру Саксу, воспоминание о травматическом событии стоит отдельно от нашей основной, привычной памяти. Скорее всего, поэтому оно так легко воспроизводится как в голове, так и в качестве сюжета галлюцинаций. Исходя из этого, легко вывести центральную задачу психотерапевта – необходимо проявить фотографию, подшить сюжет в общее повествование, переместить событие из области бессознательного в область сознательного, то есть ПЕРЕЖИТЬ его мысленно вновь с получением какого-то четкого результата. Иллюстрации похожих друг на друга психологически примеров отлично дополняют общее видение проблемы: мужчина, прошедший войну, открывает огонь по покупателям в супермаркете при наличии огнестрельного оружия, увидев в них вражеских солдат, потенциальную опасность, или женщина, пережившая ранее смерть горячо любимого кота, вдруг четко замечает его отражение в зеркале, та же плавная походка, та же вечно наглая морда.

На подобную научную литературу на первый взгляд, да и на практике отчасти, проблематично писать полномасштабные отзывы; проблем серьезных нет, сюжета нет, кроме полезности и авторского слога, получается, и выделить особо нечего. Но я пошла чуточку дальше и решила детально сравнить ожидания с полученными на выходе мыслями, выделить отдельные фрагменты и детали. В общем и целом, автор сумел дать некоторую пищу для дальнейшего размышления, единственное стоит зарубить себе на носу – глубокие раскопки Оливер Сакс не проводит, наслаждаешься игрой в песочнице, но и это неплохо. Зато не будет незатихающего бубняжа по поводу латыни на полстраницы и терминов, которые хотят тебе сцапать, смыть негодование с твоего лица. Данная книга также глубже забивает умение сочувствовать, понимать, любить людей, адекватно воспринимать их иногда не совсем адекватные проблемы, в стену сознания, что в принципе немного переворачивает понимание того, что должен ставить автор научной книги на пьедестал: людские переживания или сухой объект исследования. Напоследок хочется отметить ловкую саморекламу Оливера Сакса в собственной же книге: он чуть ли не всю свою библиографию упомянул в той или иной главе «Галлюцинаций». Вот хитрец. К одной книге даже прибавляет инструкцию о том, как лучше всего ее можно будет понять. Легче легкого – устроить себе спинномозговую анестезию. «Нога как точка опоры», прошу любить и жаловать. Ну, что ж теперь поделаешь, придется ломать стереотипы – обычно в интересующих меня видео я рекламу легко перематываю, сейчас буду с чистым сердцем бодро ей следовать.