Читать книгу: «Баллада о горизонте», страница 3
А ВОТ НЕ НАДО ПРОХОДИТЬ МИМО ЛЕГЕНДЫ!
Итак, выпив колпачок-другой за здравие, долголетие, счастье всевозможное нашего украинского товарища, команда Форпост с традиционными шутками и прочим мелким буйством распределилась по спальным местам.
За бортом нагнетало…
Наша палатка с гордым названием «Хоббит-Торнадо профи два плюс» ложилась нам на лица, извивалась змием, но это никого особенно не напрягло. И не наталкивало на неприятные ассоциации.
Дело в том, что наш «Хоббит» пользовался непререкаемым авторитетом.
В 1998 году за сезон у нас порвало пять палаток. В мае на 5200 на Эльбрусе с севера это чуть не стоило нам жизни, а в августе чрезвычайно осложнило прохождение пятерки, когда пришлось полпохода жить впятером в двухместной и очень драной палаточке. После этого мы изыскали внутренние резервы, купили нашего «Хоббита» и все последующие годы не знали горя! И засыпало нас по самую крышу и ветром трепало так, что в любом другом жилище к нам бы пришел закономерный белый полярный лис, а нам в «Хоббите» – все нипочем!
Вот поэтому бушующие шторма за бортом не производили на нас должного гнетущего впечатления!
Но… Видимо это был не поход – это было путешествие. А в путешествии – ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПРИКЛЮЧЕНИЯ!
Дзиннн… Как натянутая тетива лопнула правая оттяжка нашей палатки!
Ну что ж, бывает, дело житейское. Особо не суетясь, доблестный технический директор Ибрагим с доброй улыбкой (кто этого типа знает, тот переведет весь поток лексики, скрытый под этим радушным оскалом) и не менее доблестный реммастер Черный, со свойственной ему джентльменской манерой сдержанно выражать свои чувства, надели белые перчатки и, поправив галстуки-бабочки, прошествовали шить палатку.
Дико завывал ветер. Из-за борта доносились неторопливые вопли: «Ремнабор… пи-пи-пи… РУКИ… Пи-пи-пи… ПИ-ПИ-ПИ-ПИ… Держи! Да не ремнабор, дурак, МЕНЯ!».
Казалось, все черти собрались на Гергетском леднике отплясывать свою бесовскую тарантеллу! Все выло, визжало, завивалось в спирали и громыхало раскатами далекого грома!
Со стороны картина, наверно, напоминала фильм-катастрофу: два космонавта героически латают обшивку треснувшего корабля.
После благополучного завершения операции, покричав минут пять, отогревая остекленевшие руки спасательной группы и прочие их отмороженные участки, вся команда безмятежно уснула.
Ведь у нас – «Хоббит»! А это значит, цитируя классиков:
– «Элементарная фигня, все их поползновения —
у нас что люди, что броня – крепки до обалдения!
Эгей! Эгей! Мы в бронетранспортере!».
НО… Дзиннн… Как натянутая тетива, лопнула ЛЕВАЯ оттяжка нашей палатки!
Картина повторилась с точностью! Черный и Ибрагим, уже не столь лучезарно улыбаясь, облачаются и неторопливо отправляются починять корпус нашего космического кораблика.
Возвращаются они изрядно отмороженные, извергая из себя потоки ненормативной лексики относительно неблагоприятно сложившихся обстоятельств.
Но так как ничто не предвещало беды, команда в третий раз безмятежно уснула.
И так бы она, эта самая сверхъестественно спокойная команда, и спала (возможно до полного своего вытаивания из льда), но тут тишину пронзил отчаянный вопль именинника:
– ПОДЪЕМ! У НАС ПАЛАТКУ ПОРВАЛО!
Открыв глаза, я обнаружила, что над головой сияют ясные звезды, а это явно говорило о том, что у нас, действительно, некоторые неурядицы.
Ах, жаль, что такие моменты никогда не попадают на видеокамеру!
Ночь. Звездное небо. Штормовуха. Палатка порвана в клочья. 4200.
Начало похода!!!
Пи-пи-пи…
НЕТОРОПЛИВОЕ СПАСЕНИЕ
Над головой высокомерно блистали звезды, ветер, как довольный щенок, трепал остатки нашей палатки, зловещая поземка с шипением шлифовала лед, а на леднике Гергети разворачивался сюжет ночной драмы, видимо, уже привычный для этих мест.
Вспомнились живописные обрывки чужого снаряжения, раскиданные по трещинам, которые мы нашли по пути…
Скудное воображение рисовало жалкие фигурки, тщетно суетящиеся в воющем мраке в поисках призрачного спасения, а оскаленные пасти трещин неумолимо поглощали одного за другим, обдавая оставшихся в живых ледяным дыханием смерти… Ух… Брр… Красотища! Ну ладно, что-то меня в сентиментальную лирику потянуло.
Итак, вернемся в холодные объятья реальности.
Да! Ледник просчитался!
Может, нормальные люди бы и впали в панику, производя всякие неадекватные действия на радость обстоятельствам, начали бы неорганизованно бежать вниз, во мрак, но Форпост не таков!
Пониженная активность головного мозга и жизнерадостное слабоумие не раз помогало нам в трудную минуту!
Действовали тихо и слаженно!
Спасатель Быков рухнул на место оторванного тамбура, собирая лоскутки, которые еще не разнесло ветром!
Ромасевич, наш доблестный Паша, преподаватель ВУЗа из Волгограда, рухнул рядом, и они создали живую стену на пути шквального ветра. Как человек с высшим образованием, он немедленно влил по животворящей капле спирта в себя и в спасателя Быкова, и они, обмениваясь добрыми шутками, продолжали укреплять собой палатку снаружи.
Макс и Овчар мужественно держали вторую палатку изнутри, их попытки принять участие в спасении Хоббита грубо подавил Чирк. Он такой, он может… Он так трепетно относился к своей новенькой палаточке, на которой муха не сидела, а если и сидела, то только в тапочках, что не мог позволить, чтобы какая-то там пурга могла ей навредить.
Ах, знал бы в тот момент наш отчаянный завхоз, какие оригинальные сюрпризы готовит ему будущее…
Но не будем забегать вперед.
В это время остальные обувались – ну не позориться же, вдруг если что, и не сбегать же вниз в носках, как дети, ей-богу!
Обувшись, наши доблестные участники завалили палатку (вернее то, что от нее осталось) рюкзаками во избежание дальнейших разрывов и растяжений, влезли обратно и… С печалью прокомментировав случившееся парой емких, но не литературных фраз, форпостовцы безмятежно продолжили свой спокойный сон. Правда, уже сидя.
Ну, а что? Не спать всю ночь и переживать? Глупо – при любом раскладе турист должен быть утром бодрый, выспавшийся и готовый к активной деятельности. Тем более, по сравнению с известными событиями 1998 года ситуация была просто натуральный мармелад в шоколаде! Сейчас, на Казбеке, хоть не было пурги-метели. И поэтому разрыв палатки не грозил мгновенными похоронами всех шмоток под толщей снега. А в 1998 году – как только лопалась палатка, все предметы мгновенно исчезали из видимости…
ЭЛЬБРУС И НИЧЕГО ЛИШНЕГО ИЛИ МАЕВКА НА ЭЛЬБРУСЕ-98
Тогда, в мае 1998 года события, как ступеньки, одна за одной вели нас к весьма неприятным последствиям.
Высота, северо-западные склоны Эльбруса.
Мы, пятеро восходителей, спускаемся в базовый лагерь с вершины. В лагере нас ждут семь человек – они шли просто снежок потоптать, пофотографировать, на красоты горные полюбоваться. Новички. Из них одна девочка 17 лет. Никакие «суровости» для них не предполагались.
Вместе с нами на базовый лагерь спускается непогода, как хищник по горячим следам. Ветер… нет, вполне конкретный ураган, несет тонны поземки…
Первым не выдержал напор шторма «Хай-пик». В клочья. Население «Хай-пика» перебирается в нашу «командирскую» палатку.
Вторым сломило «Кемпинг-Газ», который, правда, уже ранее был чуть травмированный. Обитатели «Кемпинга» также переселяются в последнюю «живую» палатку. Одиннадцать человек в жалком двухместном тряпичном укрытии, которое отчаянно задавливает снегом. Представляете себе плотность утрамбовки? С учетом того, что подавляющее большинство – достаточно крупные, плотные мужики? А некоторые даже ОЧЕНЬ крупные.
Украшением вечера стал наш замечательный участник с красочной фамилией Бедный. Он как раз вел переговоры по рации. И последнее, что он успел крикнуть в эфир, было: «Рвет вторую палатку… Конец…», слово «связи» исчезло под рухнувшей восьмиметровой антенной, которую мы доблестно перли на себе в базовый лагерь. Что подумали «собеседники» по эфиру, догадаться нетрудно. С этого момента связи у нас больше не было.
Всю ночь мы сидели полностью одетые-обутые с собранными рюкзаками и ждали, когда ураган растерзает наше последнее убежище. Так как было совершенно понятно, что «гибель» последней палатки – дело времени, мы по очереди выходили наружу копать яму-пещеру, готовили место для переселения группы. Это был настоящий подвиг – в таком шквале умудриться соорудить убежище!
А наутро – «оставшиеся в живых позавидовали мертвецам»! Эльбрусская непогода превратилась в эпизод фильма-катастрофы… Последняя палатка падает под натиском сокрушительного урагана. Идти вниз не вариант. Невозможно ни стоять, ни дышать, ни вообще что-либо видеть. Организованно, без паники «заселяемся» в предусмотрительно выкопанную нору, назвать «пещерой» эту небольшую дырку в склоне язык не поворачивается.
И вот в тесной снежной яме одиннадцать человек, из которых часть – новички, пришедшие ну почти на курорт. Не хватает воздуха, извиняюсь, естественные нужды приходится справлять в уголочке. Нет еды, разве что по кусочку сухой колбаски, НЕТ ВОДЫ, курить можно только по очереди… Холодно. Сыро. Плохо.
Несколько суток мы сидели в этом ледяном зиндане… Попытка Щербакова вылезти наружу закончилась невесело, ему тут же забило рот и нос снегом и он потерял сознание. Мы за ноги втащили его внутрь. Отверстие, которое так долго пробивали в снегу, мгновенно завалило снегом… Так мы и сидели, день за днем, пока не дождались небольшого затишья. Как только погода дала шанс, мы оперативно выползли из нашей норы с единственным желанием во что бы то ни стало выбраться к жизни.
И шли мы по фантастической картине – над головой сияет голубое безоблачное небо, а ветер гонит бешеную поземку на уровне человеческого роста… То есть, мы бредем по Эльбрусским полям в кромешном белом кошмаре, а если чуть подпрыгнуть – ясное небо!
Штормовуха ободрала склоны как мелкой наждачкой – снесло весь снег. И там, где мы тропили, блистал вековой натечный лед во всей своей неприглядной сущности. Трещины обнажились везде, а где не обнажились, были зализаны тоненькой хрупкой корочкой фирна, коварно скрывающего под собой зияющие пропасти! Илюша наш героический вскрыл своим крупным телом 48 дыр!!! Он их считал, спички за каждую трещину из коробка в карман выкладывал.
В мае 1998-го ситуация была очень близка к нехорошей развязке. И если бы хоть один из нас во время отсидки в пещере начал психовать, орать: «Давайте же куда-нибудь пойдем спасаться!», – все могло бы закончиться невесело. И я до сих пор с восторгом вспоминаю всех тех, с кем прошли эти незабываемые дни, и особенно младший состав. Мы-то уже бывали в переделках всяких гадких, а для ребят – это был первый в жизни поход…
Особенно ярко запечатлелась в памяти вторая ночь, когда потолок над головой медленно опускался – это снег вытаивал от дыхания. Мы были голодные, замерзшие, в отсыревшей одежде. Наперебой не давали друг другу уснуть: пели хором песни, играли в города и внимательно следили, не закрылись ли у кого глаза…
Знаете, что было самое интересное в этой истории?
Старшие были настолько внешне спокойны, так старательно изображали уверенность, что никто из новичков даже не понял, что мы были на волосок от непоправимого. По прошествии многих лет, когда почти на той же высоте, почти в том же месте погибла целая группа, мне позвонил один парень, который в мае 1998 года был с нами новичком. Он сказал: «Оля… А я ведь только сейчас понял, что мы тогда могли передохнуть… Только сейчас».
Ну, хватит воспоминаний – возвращаемся к нашему текущему повествованию!
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЛЕГЕНДЕ
Утро оказалось ледяным и ветреным. Оглядев поле ночной битвы, команда Форпост собрала огрызки палатки и отправилась вниз, на метеостанцию.
Тогда мы еще не знали, что будем предпринимать.
Остаться без основной палатки в самом начале похода – это, я вам скажу, просто сказка! Ощущения были самые что ни на есть разнообразные.
Ясно было одно. Путешествие не прекращается!
Не сможем починить Хоббита, значит, отправим гонцов во Владикавказ, там достанем у друзей какую-нибудь палатку, в общем, придумаем что-нибудь и сделаем так, как надо.
И еще пришла мне в голову философская мысль – не зашли мы на метеостанцию, проскакали мимо, аки кони, а у ее Величества Судьбы, видимо, был свой план насчет нашей команды. Вот она таким изощренным способом и вернула нас на исходную точку.
ЕСЛИ БЫ ТОГДА ЗНАТЬ – ДО ЧЕГО ЖЕ Я НЕ ОШИБЛАСЬ!
Когда мы спустились к метеостанции, там уже начался процесс сбора «Казбекиады – 2003».
Народ встретил нас радушно, поселили совершенно бесплатно в комнатку, и последующие три дня шел бурный процесс реанимации нашего Хоббита!
Это был натуральный тетрис из кусочков!
А палатку не только порвало! Американские «Истоновские» стойки, а это очень крепкие и надежные штуки, скрутило винтом!
Реммастер Черный совершал беспримерный подвиг прошивки, проклейки и прочих магических действ! В эти напряженные дни он получил титул герр фон Зингер и наше всеобщее признание!
Надо сказать, что трехдневное пребывание на Казбекской метеостанции чрезвычайно обогатило наш жизненный опыт.
В первые же часы пребывания на метеостанции два участника, один за другим, получили травмы глаз!
Не подумайте чего плохого – просто оказалось, что постоянный ветер в сочетании с мелкой острой песчаной взвесью туфовых пород при выходе из помещения без очков нещадно сечет глаза.
И вот – два гордых красавца-терминатора с заклеенными глазьями у нас в активе! Очень эстетичное зрелище!
Мы оживленно фиксировали происшествия – неплохое начало! Одна палатка в клочья, две травмы глаз, а еще, собственно, ничего и не начиналось!
Далее, нас очень порадовали особенности казбекского туалета. Смотришь – две двери, «М» и, соответственно, «Ж», но войдя внутрь, обнаруживаешь, что перегородка между этими двумя весьма интимными кабинетами напрочь отсутствует. Да, эдакие затейники, эти грузинские альпинисты!
А если серьезно – ребята молодцы. Большое мероприятие устроили, много альпинистов туда приехало (это впервые за многие годы), и питание организовали, и инструкторов, в общем, труда вложили немало – приятно было поглядеть. Возрождение традиций, все-таки! Главное – встретились с самим Зурабом Кучавой, тем самым, который помогал с информацией и выслал нам приглашения. Зураб произвел сильное впечатление! Здоровый такой мужик с густыми усами, настоящий суровый горный волк-руководитель, весь его внешний образ, голос, движения – все в нем внушало автоматическое уважение. Сразу было видно, что он тут старший и все к нему прислушиваются. Кроме огромного альпинистского опыта, Зураб оказался еще и профессором по математике!!! Нереальный человечище. И при этом большая добрая душа.
Мы активно передружились с инструкторами, по-русски все нормально говорили, проблем не было, постоянно общались и шутили. Бросилось в глаза, что многие знали несколько языков, не считая русского и грузинского, почти все говорили по-английски, а некоторые знали еще немецкий и французский. Это меня сильно впечатлило – я полная бездарность в плане изучения языков, поэтому люди, владеющие иностранным, вызывают у меня глобальное восхищение!
Познакомились с суровым горным поваром Мамукой (главный человек на Казбекиаде!!!) – он шел на метео, надев поверх рюкзака огромную кастрюлю, чтобы кормить всю толпу!
Приятно удивило, что наши новые друзья постоянно пели! Ну просто так, идут – поют, останавливаются – поют, что-то делают – поют, а когда вечером собрались в штабе и грянуло знаменитое грузинское многоголосье, мы просто остолбенели!!! Вот это голоса, такие глубокие, такие яркие! Не верилось, что пели не профессионалы, а обычные люди. Слушая их, приходила в голову мысль, что всю нашу так называемую эстраду надо бы на галеры, а любой из грузинских альпинистов может легко стать суперзвездой!
Увидели местную достопримечательность – длинного тощего бельгийца, который, ни бельмеса не зная ни по-русски, ни по-английски, без необходимой снаряги и нужного опыта притащился один на Казбек, а оттуда хотел на досуге сходить на… Ушбу. Скромненько так, со вкусом…
Надо сказать, что он вовсе не альпинист, видимо, просто слышал где-то, что есть такие горы – Казбек и Ушба, да и размечтался попасть на них. Он долго предлагал грузинским инструкторам 200 долларов, чтоб его «сводили» быстренько на Ушбу.
Инструктора не знали, плакать или смеяться, но смогли убедить зловещего буржуина, что за 200 долларов он может покончить жизнь самоубийством более приятным способом.
Для незнающих сообщаю, что Ушба – одна из сложнейших гор, на которую не существует простых путей, в Англии есть даже особый клуб тех, кто был на вершине Ушбы. Потому что Ушба – это знак. Знак того, что ты действительно кой-чего стоишь как альпинист. Поэтому на этого бельгийца с изумлением глазели и мы, и грузинские инструктора.
Подошла очередная группа, а с ними небольшой крепенький пес. Он по-хозяйски всех оглядел, его приветствовали радостными возгласами, было видно, что он здесь уважаемый член общества.
Выясняется, песика зовут Напрал, в переводе с грузинского его имя обозначает Трещина. С этим лохматым приземистым «дворянином» произошла вот какая история. Однажды, еще щенком, песик увязался за группой и пошел на Казбек. По пути малыша потеряли из виду и бедняга провалился в трещину. Хвостатому крупно повезло, он упал не глубоко, на ледовый мостик. Мостик располагался под сильным наклоном и, чтобы не улететь в пропасть, нужно было постоянно скрести когтями о лед и двигаться. Много-много часов щенок отчаянно боролся за жизнь, он царапал лед, не останавливаясь ни на секунду Пса нашли, вытащили, отогрели, дали имя, забрали домой, а после этого почетный альпинист с хвостом (язык не поворачивается назвать животным) совершил несколько ВОСХОЖДЕНИЙ на Казбек, в особо трудных местах придерживаясь зубами за веревку! Во, как! Есть чему некоторым людям поучиться!
Все это время погоды не было, на восхождение никто не выходил.
НОЧЬ, ПУРГА, ГРУЗИНСКИЕ ШКОЛЬНИКИ
На четвертый день утром, с трудом попрощавшись с новыми друзьями, мы вторично двинулись по направлению к Казбеку!
Как обычно, погода показывала свои «лучшие стороны», снег, ветер и все прочие милые сердцу прелести.
Вылезли выше нашей роковой ночевки, подошли ближе к склону, мрачно врылись в снег и легли ночевать. Скажу я вам, снежная крепость, которую мы выкопали, была сооружением, достойным восхищения!
Ночь прошла без приключений.
Наутро мы окончательно поняли, что просветов не будет, видимости тоже, но ведь у нас есть GPS, компас, «сабля, буденовка и щенок бульдога»!
Бодро шагая по направлению к Казбекскому перевалу, мы вышли на вешки, которые расставили альпинисты накануне. Настроение было бодрое, НИЧТО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО БЕДЫ…
Но тут из сплошного снежного крошева показались две облепленные снегом человеческие фигурки, которые сообщили нам пренеприятнейшее известие – сегодня утром пропало десять грузинских школьников!
«Ничего себе…» – подумала команда Форпост и в ее коллективном сознании впервые возникла мысль, что все происходящее уж очень чем-то попахивает, нехорошим…
Конечно, в путешествии должны быть приключения, но не с такой же навязчивой интенсивностью!
Ну что… Спасработы в районе… Приключения продолжаются!
Тут из тумана появилась еще одна толпа и спросила – не мы ли это
потерялись (нас тоже десять было). Я сообщила, что это не мы потерялись, но что мы уже тоже спасатели. Подошедшие оказались полковником Кореньковым из Владикавказского юридического института с молодыми милиционерами. Они только подошли к станции, узнали, что пропали детишки и немедленно вышли на спасы. Все начали бурно радоваться, что нас тут уже такая толпа собралась, что мы дружненько сейчас этих школьников отыщем.
Официальных спасательных отрядов в Грузии нет, поэтому все спасы в горах проводятся силами, так сказать, самих пострадавших или друзьями пострадавших.
Тут же узнали, что уже поднялся по тревоге российский отряд из Владикавказа, но им идти по Кармадону, а в такой шторм дай Бог, чтоб поднялись на плато дня через два.
А дня через два, сами понимаете… спасать будет уже некого.
Так что все, что можно будет найти, искать нужно самим и быстро.
Заодно Кореньков пояснил ситуацию – ночью эти школьники в составе большой группы вышли на восхождение со станции. На Казбекском перевале старший инструктор посчитал погоду опасной и отправил их с сопровождающим вниз. Но на станцию группа не вернулась.
Мы быстренько залезли на юго-восточный склон вершины Казбек Малый (высота 4600), часть нашей команды с грузинскими альпинистами и Кореньковым сразу вышли на прочесывание плато, оставшиеся начали активно рожать очередного архитектурного монстра, соорудив монументальный снежный городок на несколько палаток.
Да… «Два солдата из стройбата заменяют экскаватор», как известно, а туристы из Форпоста, заменяют штук их со сто… Не очень складно, но зато – про нас! ВОТ!
Обстановочка самая милейшая – штормовуха, видимость, как в баллоне со сливками. К вечеру, по мере возвращения обледеневших связок с прочески плато, оптимизма убавлялось.
Приближалась ночь…
