Читать книгу: «Убегать непросто», страница 9

Из дневника И.Б.

Сегодня я официально превратился в бродягу. Босяка, врага советской власти. Вот, даже слово «советской» написал с маленькой буквы! Хотел было написать, что не верится, но, наверное, последние дни я сам к этому шел. Работа в банке перестала меня интересовать. Какой смысл играть с облигациями, которые ничего не стоят? Финансовых операций уж давно нет и все, чем мы занимаемся – собираем дань у крестьян и еще не раскулаченных купцов. Нет, конечно, не совсем я без работы – должность комиссара за мной оставили, но обязательства мои выполняет Кобылкин, я же только иногда роспись ставлю.

Наверное, это никуда не годится, но себя привести в чувство никак не можется. Одиннадцати лет я работать нанялся в торговый дом, и с тех пор не бездельничал, а вот поди же ты, занялся. Встаю утром, когда побреюсь, когда позавтракая, а иногда каким есть с ночевки, выхожу в люди и брожу по городу. Он опостылел мне, чужд, но и уехать не могу. Она – здесь. Пропагандировала пожарным Советскую власть, учила мальчика Гадаловых, работала в фельдшерской, если требовалось. Мы забирались в небеса к Параскеевой часовне и часами смотрели на город, разлегшийся в низине. Помню, как мы пили кефир в беседке на Гремячем ключе, и она смеялась над моими усами. Неужели не будет больше этого?

Глава 10

– С собакой нельзя! – предупредил охранник на входе, кивая на рыжую мелочь под ногами.

Денис оглянулся на Марину и спросил:

– Простите, с какой собакой?

Уже раскрыв было рот, охранник глянул на место, где только что обреталась небольшая псина из новомодных пород для дам и не увидел ничего, кроме кроссовок и высоких сапог. Пробормотав что-то вроде «надо взять отгулов», он посторонился. Марина и Денис аккуратно переставляли ноги, боясь оступиться на крутой ступеньке, ведущей в подвал.

– Ваше это телевидение как тюрьма, честное слово, – проворчал Илья, явившись под потолком.

– Тебя тут вообще не должно было быть, – сказала Марина, невольно улыбнувшись.

Столько всего произошло в ее жизни за эти дни, как не целую жизнь прожила. После сообщения, пущенного стрелою в сеть, они словно замерли. Можно было проверять каждую секунду ноут или, на худой конец, оповещения в смарте, но страх сковывал. Боялись того, что никто не поверит, что тот человек, который похитил Алису, удалит сообщение или, того хлеще, позвонит им. Но минуты шли, а в квартире было слышно лишь тяжелое дыхание голодного Ильи. Продукты в холодильнике закончились, и готовить было не из чего. Марина прилегла, и периодически проваливалась в сон, но тут же просыпалась от мыслей – иголок.

– Сгоняю в магазин, – не выдержал Денис. Быстро накинув мантию и кроссовки, он ушел из дома.

Марина и Илья остались вдвоем.

– Я, наверное, вызову такси. Хочется принять ванну, а вещей я с собой не захватила, – сказала Марина, разглядывая портрет Рафаэля на стене.

– В ванной есть чистые полотенца, я постирал, – ответил Илья. Луч солнца высветил лицо, и он напомнил Марине однокурсника, которого она очень любила. Только тот не стирал полотенце. – Но, если хотите свои вещи, могу предложить свою помощь.

В этот момент раздался звонок в дверь. Очнувшись от сна, они удивленно уставились на дверь. Денис? Забыл ключи? Марина по давней привычке брать на себя все, поднялась первой.

Ветров побаивался нового приобретения Дениса, и идти не хотел, но душа его, опаленная холодным южным ветром, не выдержала, и он решил погреться. Он взял мусорный пакет, надеясь отогнать пса, если тому вздумается и уже впустил воздух в легки для привычного приветствия. Но глаза его выхватили распущенные волосы темного цвета. Опустив голову ниже и сфокусировав взгляд, он увидел существо невиданной красоты, светившееся изнутри ярким, но холодным светом. И ноги, ноги точеные! Когда-то у него была похожая…. Тоже любила волосы по плечам раскидывать. Икнув, он вежливо поинтересовался

– Хозяин где?

– Тебе какое дело? – грубо ответила Марина.

Алкашей она не боялась, в их подъезде подобных субъектов было достаточно. Этот, правда, отличался относительной молодостью и набором золотых зубов.

Ветров понял, что Дениса дома нет. Приличия требовали сохранять достоинство, потому как особа смотрела на него со все возрастающим подозрением, и, набравшись наглости, он важно произнес:

– Я по делу.

– По делу. Сигареты отнимать пришуровал. Знатный товарищ. Денис его давненько привечает, вон, даже пачку сложил на обувницу. Справа, справа поищи, – посоветовал Илья.

Коротко вскрикнув, Ветров попятился.

– Хозяйка, псину приструни, меня одна такая покусала, так чуть заражение не получил. Чем я им не нравлюсь? Тоже, видишь, лает.

Марина нахмурилась. Белочка. Не хватало еще, чтоб алкаш драться начал, чего доброго, убьет еще, вон какой пакет увесистый.

– Вали, вали, и пореже навещай. Товарищ, – выплюнул последнее слово Илья.

Ветров бросил пакет и рванул по лестнице вниз, уже на ходу крикнул:

– Передай Денису, пока шавка у него, я его не знаю!

Из квартиры напротив вышла замученная женщина лет сорока. За ней вереницей выкатилась стайка ребятишек. Увидев открытую дверь, они тут же, не стесняясь, вбежали и бросились прямиком к Илье. «салом, Ли!», «привет!», на разных языках балагурили они.

– Красавица, здравствуй. Дениса-то надолго нет дома? – спросила женщина хриплым голосом. Несмотря на весну, на ней были босоножки, а голова явно давно не встречалась с парикмахером.

Женским чутьем, рано проснувшимся материнским, Марина угадала в ней одиночество, граничащее с отчаянием, и постаралась вложить в голосе тепло:

– Скоро вернется, в магазин ушел.

– Ай, несложно, пусть у тебя побудут, придет – домой отведет, я через два часа вернусь, срочно надо, – торопливо заговорила она, умоляюще заглядывая в глаза Марине.

Она ведь меня всего лет на пять старше, внезапно подумала Марина. А на шее и лбу морщинки, руки с выпуклыми синими венами, и некрасиво выпяченный живот –последствия многочисленных беременностей. Она кивнула, проговорив, что покормит детей и присмотрит, не волнуйтесь, делайте дела и с ужасом закрыла дверь. Сколько же одиночества в мире…

– Илья, – окликнула она.

В хаосе событий она совсем забыла, что не одна в квартире, и теперь надеялась, что он поможет ей с этой ватагой, в которой, то ли пять, то ли шесть человек. Они барахтались на ковре, который, видно, достался Денису от хозяина, судя по ярко-красной расцветке. Явная подделка под Индию, побывавшая в каждом доме России. Суматоха была настолько сильной, а клубок настолько тугим, что она не сразу разглядела в ней собаку. А, увидев, вскрикнула.

– У вас что, еще и пес с собой? – спросила она.

Из кучи-малы высунулась голова.

– Ты чего, это ж денисов новый пес, Ли зовут. Ты как не отсюда!

– Ты не воровка случайно? – высунулась другая голова, видимо, самая старшая, судя по ломающемуся голосу

– Женщины! Видят только себя! – Глубокомысленно пискнул еще кто-то из кучи, и они снова вступили в борьбу.

Вошедший в квартиру Денис едва успел подхватить падающую прямо на обувницу Марину. Он утолкал ее в ванную и посадил на унитаз, молча и требовательно глядя в глаза. Девушка была белее полотна и хватала ртом воздух. Включив воду, он вытер ее прохладным полотенцем, от чего с лица сошли остатки макияжа. Это не сделало ее дурнее, ничуть, разве что печать бессонницы проступила под глазами и обнажила морщинку у рта, которая свидетельствовала о том, что Марина улыбается чаще, чем показывает. От прохладной воды девушка пришла в себя и просипела: «Собака… Собака…». Достав из вентиляции пачку «на крайний», Денис сел на ванную и щелкнул зажигалкой. В ее зелени блеснул желтый огонек, и вверх поплыл дым с ароматом цветов.

– Учитывая, что он явился тебе в человеческом облике, я надеялся, что не придется кое-что объяснять. Но, – его перебил звонкий лай, – теперь понимаю, что придется. Пожалуйста, не подумай ничего такого. Я не сумасшедший, и ты тоже. Илья свалился ко мне из какого-то измерения. Поначалу я решил, что сошел с ума. Но, как выяснилось, его вижу не только я. Значит, либо это коллективное помешательство, либо он существует. И еще он меняет облик. Кто-то видит его собакой, кто-то – человеком.

Марина закрыла лицо руками. Голова кружилась. Первой мыслью было – плеснуть отбеливателя Денису в лицо. Ей итак тяжело, а он еще и чушь собирает! Но этот алкаш… И дети… И этот лай… Она пожалела, что разучилась плакать. Тогда, на родительских похоронах, поднимаясь в кладбищенскую гору, проезжая одну за другой ритуальные конторы, утверждавшие, что смерть может быть красивой, просто нужно принять ее, она решила, что ни одной слезы не уронит больше. Так и было эти годы, но напряжение дней скопилось, и теперь, не находя пути, сжигало ее внутри.

– Знаешь, а я подумала, что вы – голубоглазые, – внезапно сказала она и расхохоталась.

– Какие? – ошеломленно переспросил Денис. – С чего тебе это показалось?

– Диван у вас один, – ответила Марина.

Илья стоял рядом с Денисом, разглядывая, как ему рисуют брови.

– Столько краски ради пятнадцати минут.

Паршивец ты, подумал Денис, знаешь, что ответить не можем. Он наблюдал, как Илья, элегантно обруливая девчонок– стилисток, шарился по косметичкам на столе. Он потрудился и слетал за одеждой Марины, успев при этом завернуть в очередной отдел мужской одежды, и выглядел, честно сказать, ярче Дениса. Костюм – тройка как-то облагородил кудри, и даже нос картошкой в отблеске темно-синей ткани смотрелся серьезно. Будто с картинки «Вог» сошел, чесслово. Наконец Илья устал передвигаться по метровой комнатке и, прихватив журнал, уселся почитать. Марина с восхищением посматривавшая на него, прыснула. Похоже, он ей действительно понравился. Вот уж точно, самые клоуны не остаются без девчонок.

– Что у нас на повестке дня? Правила успешной жизни. Итак, почнем, – Илья заложил ногу на ногу и откинулся на скрипящее компьютерное кресло. – Вставайте на двадцать минут раньше обычного. Ну да, я так и делаю, встаю на час раньше. То в банке беда, то бабке письмо писал, полы мыть надо. Что еще из умного? Делайте действительно то, что вам нравится… Кхе-кхе… Пейте воду и ешьте медленно… Блин, видели бы они, как Авдотькин приехал с Петрограда, метелил все, что есть с тарелок, после голодухи. Выбрасывайте весь хлам из дома. Возьму и выброшу фуражку и ручку, все, что осталось от жизни моей. Если человек ничему не может вас научить – оставляйте его смело. Отличный совет! У нас обычно расстреливали… Надувалово одно, а не правила. О! – вскрикнул он так, что Марина подпрыгнула в кресле. Стилистка промазала с тушью, и теперь у бровей Марины красовалось черное пятно. – Иногда позволяйте себе просто лениться. Отпишу бабуле. Мол, бросай корову, просто поваляйся, что ты к ней бегаешь дважды в день!

Денис с усмешкой слушал балаган. Как ребенок, честное слово. У каждого времени свои традиции, у них и напряга такого не было, как сейчас, и требовали от человека не так, как сейчас.

– Запомни, Денис, времена всегда одинаковые. И люди не меняются. Думаешь, у нас подобного барахла не издавали, вроде подробных листов, сколько часов в день надобно на баню интеллигентному человеку тратить? Просто понять не могу я, вы, вроде, умнее нас будете. Как это? Просвещеннее. А такой ерундой маетесь! – прошипел почти у его уха Илья и испарился.

Марина заметно волновалась и, когда режиссер вызвал их в студию, несколько раз перекрестилась тайком. Денис невольно ею залюбовался. Что ни говори, а женщине настроение задают одежды. На запись она надела серебристую юбку – карандаш и персиковую блузку с пышными рукавами. Волосы забрала высоко на затылке, открыв скулы. Стилист угадала ее намерение и подчеркнула их в тон блузке, добавив Марине беззащитности. Денису мантию надеть не разрешили. Из чистого дома была только коричневая футболка с крыльями на груди, ее и надел. Редактор усадил их в пурпурные кресла-мешки. Ведущий стоял полубоком к нему, опираясь на стойку. Он сразу не понравился Денису своими высокомерно бегающими глазенками. И еще эта дурацкаяя борода – лопата. Он реально думает, что выглядит взрослее?

Закончив изучать гостей, он стряхнул с пиджака крошки и важно сказал:

– Сначала я задам несколько вопросов, а потом вы выступите со своим монологом, имейте ввиду, не больше десяти минут у нас на все про все.

Марина, прищурившись, посмотрела на камеры. Ведущего явно задело отсутствие внимания к его персоне, и он добавил:

– Благодарите Евгения, что мы подвинули балетный сюжет. Не забудьте, времени мало.

– И не забудь сказать, что ты басалай и упрямый бурдюк, – сказал Илья.

– Свет, камеры готовы? До эфира три, две, одна секунда. Начали!

– Добрый вечер! – начал ведущий, чуть приподняв подбородок.

Марине он понравился – невысокий, обаятельный, один из тех котов Матроскиных, которых даже мода на бороду лопатой не портит. Джинсы только вот портили весь облик, чересчур обтянув ляжки. вот только уж слишком обтягивали.

– Добрый вечер! С вами Григорий Тучнев, и наши вечерние «Интересности» на шестом канале. Сегодня мы начнем с чрезвычайного сообщения, с непривычной темы для нашей передачи. Эта тема больше подошла бы новостям, но она столь животрепещуща, что лишний час ожидания может обернуться большой бедой! Соцсети сегодня сотрясены репостами о похищении девушки, и мы не смогли остаться в стороне!

«Да – да, правда, вышли вы со стороны только, когда Евгений позвонил. И то, потому что ты его одногруппник», – снова влез Илья. На экране появился пост Дениса, а ведущий тем временем продолжал:

– Двадцать первый век, век гуманизма, компромисса и договоренностей. Могли ли мы поверить, что такое произойдет в нашем городе? Молодая девушка похищена незнакомцем, который мстит за свою честь. Это больше похоже на сюжет голливудского фильма «Якудза возвращается».

Денису захотелось громко заржать, но он сдержался. Ведущий, сделав скорбное лицо, повернулся в сторону кресел – мешков, в которых утопали гости.

– Марина, когда исчезла Алиса?

– Трое суток назад.

– Вы уже подали заявление о пропаже?

– Да, по дороге к вам заехали в полицию. Нас встретили доброжелательно, спасибо им.

Ведущий повернулся к камере в профиль, отчего стал больше похож на горного козла, нежели на мужчину и безразлично продолжил:

– Наши корреспонденты успели взять комментарий у пресс-службы КГВД, и они подтвердили, что в большинстве случаев заявление они имеют право принять на рассмотрение только после прошествии трех суток. Исключение составляют пропажи детей, а также случаи, когда прямые улики, подтверждают наличие несчастного случая, убийства или недееспособности пропавшего.

– Ну до чего пафосный, – пробормотала сквозь зубы Марина.

– Денис, что же все-таки произошло? Почему вас преследуют и за что вашей девушке досталась такая судьба?

Наступила минута, которой Денис боялся более всего. Сейчас нельзя фальшивить, нельзя пугать или бояться самому. Аккуратно. Осторожно.

– Знаете, ей пока еще ничего не досталось, мы здесь для того, чтобы не случилось никакой судьбы. Многие уже знают, что я работал контент-дизайнером в паблике «Шутки-фм». Кстати, ребята, несмотря на то, что вы меня так трусливо уволили, я не перестаю вас любить, даже рекламу вам сделал в прямом эфире. Я не считаю, что кого-то оскорбил или унизил своим постом, я всего лишь использовал в рабочих целях шутку, которая давно гуляет по Интернету. И уж, если на то пошло, то мне надо отвечать, а не беззащитной девушке, которую сейчас прячут и, возможно, издеваются над нею. Я хочу обратиться ко всем жителям нашего города. Если вы видели ее, если у вас на чердаках, в подвалах есть нечто подозрительное, пожалуйста, не стесняйтесь звонить в полицию или писать мне. На счету каждая секунда! И, конечно, я хочу обратиться к тебе, таинственный псих, испортивший жизнь мне и стольким людям. Рядом со мной сидит ее сестра. Алиса – единственная, кто остался у Марины, их родителей давно нет в живых. Неужели у тебя поднимется рука разделить их навсегда? Я призываю тебя остановиться, пока не стало совсем поздно. И предлагаю: если уж тебе настолько важно защитить честь самурая, то выходи со мной на битву. Я готов ко всему. Все.

Он кивнул ведущему и отключился. Слишком велико было напряжение, его захватывал ураган эмоций.

– Отец звонит, – сказал Илья.

Эфир уже закончился, и ведущий любезничал с Мариной, которая рада была отвлечься от беды и погрузиться в обычную среду. Илья возник, как обычно, из ниоткуда и смотрел в сторону девушки, так что было непонятно, необычайно серьезный тон относился к ней или к звонку. Представив, что еще и с отцом объясняться, Денис шумно вздохнул, выдыхая очередной комок нервов. Не зря же говорят – не держи в себе. Экран показывал пять пропущенных. Многовато. Что ж, неудивительно. Всем рассказал, а родителям нет. Их отношения были другими, по крайней мере, до его переезда. Родители считались с его мнением, его желаниями и, в меру возможностей, стремились поддержать. Папа был уверен, что мужчина воспитывает мужчину и ухитрялся сбегать с очередной работы пораньше, чтобы провести время с сыном. Когда Денису было двенадцать, они отбили у пьяных подростков, снимавших на раскладушку видео, двух котов. Остальных те успели бросить с моста. И котов отбили, и папе почки, но Денис гордился им страшно. Мама их почти не ругала, только всхлипывала тихонько, набирая номер скорой и перевязывая обожженные кошачьи лапки. Сейчас Перс и Бурс серьезные рыжие коты, отлеживающие родительскую кровать. Папа иногда делает себе дюбажи и грелки, и гордится собой страшно.

– Папа, не было времени позвонить, но я…

– Мама пропала.

Отец говорил почти шепотом, что свидетельствовало о том, что он сдерживает слезы. Черт. Не может быть. О, Господи, он, дурак, поверил, что китаец испугается, а навредил еще сильнее.

– Утром ушла на работу. Недавно позвонили, мол, почему не на смене. А я знать и не знал. Всю квартиру обыскал, ни записки, ничего. Вещи на месте. Только сумочка и документы.

– Ты телек, значит, сейчас не смотрел? – уточнил Денис.

– Да какой там телек? Че делать-то? Я уже всех обзвонил, нет ее. Недоступна. И Перс с Бурсом все орут, беду чуют.

– Папа, послушай. Ты сидишь?

Марина с Ильей сидели в машине, ожидая, когда Денис закончит скорбный рассказ. Уже темнело, но Марина видела, что Денис слушает явно неприятную информацию. На лице его такая смесь чувств…И страх? Темно-синий Форд фокус она подарила себе совсем недавно, на пятилетие работы в фирме. Удастся ли вернуться туда после этой истории? Она намеренно не включала телефон и не выходила в сеть, избегая любых квохтаний. Если по делу, то и до Дениса достучатся, а объяснять у Марины не было сил.

Илья с восторгом, но аккуратненько присел на мягкое сиденье. Огляделся и одобрительно сказал:

– Добрая машина. И по хозяйству, и сесть приятно. Небось много работала?

– Много. Я люблю работать, – ответила Марина.

Ей удивительно нравился этот нескладный человек. Теперь, когда она знала, кто он, стало проще воспринимать странности. Его попытки модно одеться, весьма, кстати, удачные, его привычка толсто резать хлеб и еще толще колбаску и доедать все до последней капельки вызывали у нее умиление. Он был одновременно абсолютно невинен, как дитя и, в то же время, говорил серьезно и взросло. Ни один из ее мужчин не одобрял ее любовь к работе, чистоте, порядку. Валера, например, сказал однажды, что она мещанка. Ни тебе саморазвития, ни страсти к путешествиям, ни большой любви к вечеринкам. Марина же считала это пустой тратой жизненной энергии. И ей понравилось, что Илья с ней согласен.

– Давай почитаем, че народ пишет?

Они открыли ноут. Марину окатила горячая волна. Девять. Девять тысяч человек не остались равнодушными! И пусть комментарии были в основном «поболтать», им удалось создать волну!

«Я в шоке, двадцать первый век, и тебя могут убить за ерунду!»

«почему полиция бездействует? Как обычно, все сами должны делать»

«сам виноват, нехрен было лезть на постамент щас бы не было такого».

«а камеры уже просматривали? По любому там что-нибудь засветилось».²⁰

На почте было несколько писем, в частности, от волонтерской группы «поиск пропавших людей», с предложением обыскать возможные места появления Алисы, реклама-спам о психологической помощи по телефону. Какой-то чувак представился фсбшником и сообщил, что может по модели телефона пробить местонахождение Алисы.

Илья с большим интересом открывал письмо за письмом, у Марины же быстро заболели глаза, и она откинулась на сиденье. Только цифры могли занимать ее бесконечно.

– Знаешь, а я и не думала, что столько людей откликнется, – глухо сказала она, натянув пониже юбку. Кондиционер она забыла включить, а тянуться было лень.

Илья удивленно посмотрел на нее:

– Почему? Что странного в том, что другие отозвались на беду? Будь в мое время такая штука, мы бы, может, и в революцию не сунулись, и народу меньше поубивало. Раз написал, два стер, и нет скандала. И узнавать все можно. Я смотрю и завидую. Ашеулов²¹, конечно, много, но народ все равно жалостливый больше.

– Какой же ты, Илюша, наивный, – Марина назвала его ласково, и сама испугалась, взяла тон пожестче. – Неужели ты думаешь, что сеть в твое время использовали бы во благо? Вожди бы и использовали, чтобы к своей цели привести. Да и у нас н не лучше. Но не в том проблема. Просто мы захлебнулись в потоке информации, понимаешь? Нас слишком много. Вот у вас там Троцкий бежал, так новость была ого-го. А у нас каждый день кто-то где-то откуда-то убегает. Одного ты запомнишь, двоих? На третьего уже рукой махнешь и пойдешь кофе пить. Нет, Илья, это чудо, что людей заинтересовала наша история. И будет чудо, если Алису найдут.

Дрожь в голосе Марины заставила его поежиться. Он прижал ее к плечу и закрыл глаза, слыша вновь крики и хрип коня. И свист сабли….

– Записи с камер пропали.

Денис брякнулся на переднее сиденье, шумно хлопнув дверью. Он, казалось, и не заметил, что сидевшая сзади парочка мирно задремала.

– Мне звонил из отдела по розыску пропавших тип, Антон Васильевич. Сказал, делают все возможное. И волонтерам я дал отмашку, они лес возле универа прочешут, как рассветет. Других новостей нет?

Он наконец оглянулся и смерил взглядом очередное одеяние Ильи. В этот раз на нем красовалось что-то вроде тельняшки, только с высоким, как у пальто, стоячим воротником. Небрежным узлом стянут бледно-коричневый шарф, а на голове красуется водительская кепка. Ни дать, ни взять, Рембрандт.

– У нас нет, а у тебя?

– Он забрал маму, – просто сказал Денис.

Ахнув, Марина сжала руки, прислонившись к Илье.

– Отец сказал, что обзвонил всех, и никто не знает, где она. До работы не дошла. Это он. Так что, – он горько усмехнулся, – тебе, Марин, не упрекнуть меня в том, что у меня нет заинтересованности.

Марина заставила себя сесть за руль и покатила по темным улицам. Уже включили вечернюю подсветку, и мост переливался красными и фиолетовыми огнями. Вода тихо плескалась, отдавая паром тепло. Где же ты, Алиса? Впереди образовалась небольшая пробка, двое резвых парней не поделили одну полосу. Кто ты, псих, который не жалеет людей? Наконец показался дом Ильи, скучная пятиэтажка в глубине двора.

Все это время в машине царило напряженное молчание. Илья забрал из кармана Дениса смартфон и смотрел вечерние новости, возмущенно качая головой и время от времени восклицая: «Лису дома поселил! С ума сошел!», «Большой домишко отгрохал себе!». Денис, не реагировал. Он смотрел в окно, на миллион маленьких огоньков, пробегающих мимо машины. Где-то там, в одном из огоньков, затерялась мама. Ему хотелось отвлечься от мыслей, от воспоминаний, что вдруг стали наслаиваться одно на другое, но телефон был во власти Ильи. И он послушно позволял памяти доставать из уголков истории, давно похороненные под ворохом роликов и макетов.

Ему семнадцать, и он решается на первую татуировку – знак кадетов из «Атаки титанов».²² Она размером с пуговицу, на лопатке, и ему успешно удается скрывать ее в течение года. Но грызет его, так не хочется обманывать в простых вещах! И он сознается ей на одном из праздников. «Я знаю. Видела, когда ты футболки летом мне показывал», – спокойно ответила мама. На его растерянный вопрос, а почему не прокомментировала, также спокойно ответила: «что это изменит?»

Отец завел на работе интрижку, а он, тринадцатилетний долбанец, узнал об этом, прочищая папин телефон от кэша. Вряд ли было умным, но он пошел и рассказал матери. Ему кажется, даже скандала не случилось, но с той поры отец прекратил походы налево.

В отделение поступил молодой парень, весь избитый и с ножевым в бедро. К нему не приходили, а сам он лежал в одних и тех штанах, разве что неумело стирал их. И, что самое подозрительное, не имел телефона. Маме, конечно же, удалось узнать, что в пьяной семейной ссоре отец нанес матери четырнадцать ножевых, а мальчишку зацепило уже остатками гнева. Пожалела его, собрала старые вещи Дениса, телефон купила дешевенький. Мальчик этот, кажется, в техникуме теперь учится на электросварщика.

Мама всегда помогала другим, пыталась понять их, боролась до конца за свою доброту, даже если ее считали смешной. Удалось же ей раздать десять щенков огромной породы! Удалось прожить с папой столько лет! Удалось до сих пор верить в то, что колокольчик с оленьей упряжки Санты однажды упадет к ней под елку. Почему же он, Денис, не такой? Он смотрит в темноту и видит только лишь темноту. Он не верит в то, что Алису и маму можно вернуть. Он не считает нужным варить сосиски на ужин, потому что ему есть не хочется. Его вообще бесят эти двое, прописавшиеся в маленьком его мире, укравшие тихую гавань, разворотившие все в его душе. Он закрылся в туалете, пока Марина протирала следы обуви в коридоре, а Илья зажигал газ.

Из ванной доносился только шум льющейся воды, но Илье не нужно было проникать сквозь стену, чтобы понять, что его товарищ плачет. Ладно, пусть поплачет. Глупости, когда говорят, что мужчины не плачут. Если бы он однажды имел такую возможность, то и не было бы в его жизни двадцать первого века с сосисками в съедобной упаковке.

– Денис! – заорала внезапно Марина так, что тот вылетел из ванной, забыв спрятать лицо в полотенце, как собирался. – Смотри.

Отправитель: «anonimmmmm2345432@mail.ru»

Получатель: «den781@inbox.ru»

Тема: знаю, где ее искать.

Привет, Денис!

Я тот, кто поможет тебе. Сразу говорю: не показывай письмо полиции и не связывайся с ними. Айпи адрес ящика вычислить не получится, а зацепку потеряешь. Верь, я – доброжелатель, и хочу, чтобы твоя девушка была с тобой, Если сделаешь, как я говорю, то она вернется. Езжай мимо горы, где похоронены животные, в сторону частных домов. Когда доедешь до озера, напиши мне, я скажу, куда двигаться дальше.

Никакой полиции».

– Звоню в полицию, – заявила Марина, направляясь к своей сумочке.

– Нет. Не вздумай! Если это правда, то у нас есть шанс спасти Алиску. Китаец не звонит уже сутки, ничего не требует. Время утекает, понимаешь?

– Сейчас скажу избитую фразу. Если это ловушка? И нас просто убьют?

– Значит, умрем. Пойми, маленький, но шанс есть, что это письмо нам поможет. Это лучше, чем бездействовать! Надо ехать.

Денис беспорядочно заметался по квартире, отмахнувшись от Ильи с кастрюлей, полной «венских». Он понял, что нужно действовать. То, что дремало долгие годы, успокоенное бесконечным просмотром смартфона, вырвалось наружу, и захотело командовать. Марина выскочила из квартиры и побежала к машине. Перед глазами стояла Алиса, висящая где-то у потолка. Она не даст ей умереть!

– Куда собралась ты? – прыгнул в машину Денис.

– В полицию. Терпеть не могу гусарство! Вы, мужчины, любите рисковать, только сейчас речь не о твоей жизни! – закричала Марина.

– Кажется, ты забыла, что моя мама тоже исчезла. Так что теперь дело вдвойне касается меня, – тихо ответил Денис.

– Слушать ничего не хочу, никакой поездки к кладбищу! – заорала Марина.

Она уже нажала кнопку вызова, когда начало твориться невероятное. Не вмешивающийся в спор Илья взмахнул кепкой, и она начала расти. Заполняя собой пространство, она все давала и давала росту, вот уже все заднее сиденье занято ею. Рот отказывался открываться, Марину придавило к окну, она не могла пошевелиться. Оставалось только закрыть глаза, слыша жуткий свист разбухающей кепки. Оставалось только одно – погибать, и она приготовилась к этому. Последней мыслью было – так Серега в «Особенностях» в сарайчик заскочил…. И следом она почувствовала руку на плече.

– Мадам, ваш капуччино. Устраивайтесь с комфортом, путь предстоит неблизкий, не менее часа. Если хотите, заедем на рынок, купим колечко колбасы, покормим, приголубим.

Денис гнал машину на полной скорости, благо, еще помнил, как сдавал на права три года назад. Спасибо тебе, боже, что подослал Илюху, говорил он себе, какой ловкий фокус Марине показал! Пока она очухивалась от глюка, он успел проехать половину пути. Справа по железной дороге тащился пассажирский. В окошках виднелись плацкартные измученные дорогой пассажиры. Хэй, дорогие, вам ли жаловаться? Вы точно доберетесь до цели, вам за то переживать не надо.

Он не вслушивался в спор на заднем сиденье и включил погромче Уильямса. Кажется, ему стоит благодарить провидение за такого посланца. Отец чуть не сошел с ума, когда Денис рассказал ему, в чем дело. Теперь, помимо Алисы, китаец удерживает его мать. Но почему он не звонит? Мог бы сказать. Он ведь, судя по всему, большой мастер по истязанию людей. Объехав медленно ползущую девятку, Денис увидел жирные девятиэтажки, окольцовывающие край города. Дорога повернула в гору. Он проехал ту самую, где не меньше тысячи маленьких ямок принадлежали разнообразной живности: хомячкам, мышам, кроликам, котам. Даже, говорят, рыбки где-то с краю лежат. Сам Денис еще никого не хоронил, но был там с Венькой, когда у того умерла шиншилла. Сильно его потряс памятник в человеческий рост, на котором красовалась гордая, блестящая колли. Надпись гласила: «Спи с миром, дорогая Бамси! Мы будем помнить твой поступок, ты всегда будешь в наших сердцах. И однажды, в ином измерении, ты снова станешь нашим ангелом-хранителем». Про этот памятник ходили легенды, будто бы собака эта спасла сына хозяев от колес поезда ценою своей жизни, но где она, правда? В машине остро пахло потом, и он понял, что его футболка промокла до самой мантии. Если встречаться с китайцем, не оскорбит ли его это?

– Давайте потише там! – рявкнул он на споривших Марину с Ильей.

Она по-прежнему не могла простить Илье, что тот встал на сторону Дениса, не защитил ее. Ох, эти девчонки! Только почуют слабину, сразу начинают крутить хвостом. Он открыл почту и начал набирать сообщение, не обращая внимания на обиженные взгляды сзади. От недосыпа и стресса сильно разболелась голова, бегали мушки. Не было даже сил переживать за маму. А за нее-то как раз переживать хотелось сильнее всего.