Читать книгу: «Благословленная на рифму. Территория Творчества представляет…», страница 3

Шрифт:

Письмо ноябрю

Тебе пишу письмо, ноябрь.
И жду тебя я очень – очень.
Сначала встречу я октябрь.
И провожу его я в осень.

Твой взгляд спокойный интересен.
А ты уже не за горами.
Ты осени последний месяц.
Побудь подольше вместе с нами.

С зимой готовишь нашу встречу.
Я вижу снежные вершины.
Летит как время, не замечу.
Рисуешь зимние картины.

И ветер тихо помогает.
Тебе стелить постель из снега.
Декабрь у ворот встречает.
Не изменить историй бега.

«Мою ты душу мне верни…»

Мою ты душу мне верни.
Зачем её ты забираешь.
Я больше не хочу любви.
Как больно мне, ты не узнаешь.

Заледенела в венах кровь,
Остановилась и застыла.
Я не хочу твою любовь.
Тебя я милый, отпустила.

Ты приходить ко мне не смей.
Ни утром, днём, ни тёмной ночью.
В последний раз вина налей.
И уходи скорее прочь ты.

Привыкну жить я без тебя.
Одна детей я воспитаю.
Другая у тебя семья.
Тебя любимый я, прощаю.

Мою ты душу мне верни.
Зачем её ты забираешь.
Я больше не хочу любви.
Как больно мне, ты не узнаешь.

Соседка

Я полюбил тебя нечаянно.
Моя прекрасная соседка.
Вчера ты в дверь мою стучала.
Просила стул иль табуретку.

Приходили к тебе гости
И отмечали новоселье.
А у меня в гостях друг Костя.
Какое уж теперь веселье.

Хожу по комнате понурый.
И жду, когда ещё придёшь.
Быть может, что ещё попросишь.
А может стул мой занесёшь.

Не знаю чем теперь заняться.
И на душе мне очень плохо.
Я бы хотел тебе признаться.
Мне одному так одиноко.

Зачем же так несправедливо
Устроено всё в этом мире.
Ведь ты меня уже забыла.
А я сижу один в квартире.

Страдать и мучиться не буду.
Скажу тебе я о любви.
Всегда я рядом с тобой буду.
Меня ты только позови.

Вечность

Я долго думала, где нет меня.
И поняла, что это – вечность.
Как только попадём туда,
Жить будем бесконечно.

Там говорят прекрасные дворцы
И райские сады, их много.
Болят глаза от этой красоты.
Нам в небо предстоит дорога.

И ангелов огромный сонм
Проводит нас в ворота рая.
Мы Богу отдадим поклон.
Свою греховность провожая.

Душой мы отдохнём тогда
От всех земных забот, невзгод.
Меня там нет, но я хочу туда.
Придёт когда – то мой черёд…

«Давай взгрустнём с тобою милый…»

Давай взгрустнём с тобою милый.
Пойдём под проливным дождём.
Твоё ведь тело не застыло.
Укрыться бы твоим плащом.

Так холодно и всё заледенело.
Душа моя согреться не смогла.
Я тычусь, как ребёнок неумело
И повторяю «грустно без тебя».

А дождь всё льёт и льёт и не устанет.
Когда же он закончится теперь.
А сердце мне никто уже не ранит.
Закрыла за собой в него я дверь.

«Я докажу негодному мальчишке…»

Я докажу негодному мальчишке,
Чтоб нос он свой не задирал.
Английский выучу на раз, по книжке,
И много получу эмоций, шквал.

Ложусь удобней, накрываюсь книгой,
Веду по ней я лапой и молчу.
Ведь в этом вся и состоит интрига,
Ещё немного и учить начну.

Лежу, страницы нежно глажу, махом,
А завтра про методу расскажу,
Как быстро выучил язык, нахрапом.
Так спать хочу, но всё же не тужу.

Я глажу, тяжелеют мои веки
И я поднять их вовсе не могу.
А завтра получу я на орехи,
Ещё совсем немного и… засну…

Вновь обретенные

Лариса Ивановна шла медленно, опустив голову.

Сегодня на работе был такой кошмар.

Все, как сговорились, подарили ей одинаковые подарки.

Складывалось такое впечатление, что купили оптом, подешёвке.

Да, сегодня она постарела ещё на год.

Все за глаза называли её кошёлкой. Она это прекрасно знала и молчала.

А что говорить? Они все моложе её, хорошо одеты, выглядят просто супер. Все её сослуживцы, включая начальника.

Лариса Ивановна наступила в лужу и остановилась, она никак не могла понять, почему ей так холодно и мокро.

Она пошла дальше, вспоминая кошмарный день, который наконец закончился.

Ей сегодня исполнилось пятьдесят пять и скорее всего её попросят на заслуженный отдых, опять подарят одинаковые подарки, пожелают здоровья.

А на её место возьмут молодую, энергичную, с ногами от ушей, секретаршу. Лариса Ивановна готова к этому. Только, что она будет делать на пенсии?

Дачи у неё нет, мужа тоже, даже кошка недавно сбежала.

Она шла, не замечая пронизывающего ветра, начинающего моросить дождя, пробегающих мимо парочек. Все они бежали домой, в тепло, к родным людям…

Лариса Ивановна не торопилась, да и зачем?

Валерий Петрович, её непосредственный начальник, сегодня при всех намекнул ей о выходе на пенсию.

Потом поблагодарил за всё: за многолетний добросовестный труд, за то, что работала без больничных и прочее, прочее, прочее…

Она шла ничего не замечая вокруг и чуть не врезалась в фонарный столб, стоящий на мосту.

– И ты одинокий? – спросила Лариса Ивановна у него.

– Значит, мы коллеги!

Продолжая свой путь, Лариса Ивановна несколько раз оглядывалась назад и смотрела, как фонарь мигает ей светом.

Она удалялась от него всё дальше и дальше.

– Ларисааааа! – ветер донёс её имя.

– Что за мистика? – подумала она и продолжила путь.

– Ларисааааа… дорогаяяяя… – опять донёс до неё ветер.

– Да, что это такое? – испугалась Лариса Ивановна.

Она прибавила шаг и устремилась вперёд. Потом женщина услышала, что её кто-то догоняет. И она закричала,

– Ой, мамочкиииии…

– Да, постой же ты, Лариса, никак тебя не догоню! – сказал догоняющий.

Лариса обернулась и увидела мужчину, смутно знакомого.

– Да ты меня не узнала, что ли? – спросил мужчина.

Лариса Ивановна посмотрела внимательней.

– Олег? – в свою очередь спросила она.

– Он самый. – ответил мужчина.

– Откуда, ты? Я думала, что больше не увижу тебя.

– Вот приехал из Англии и сразу к тебе на работу. А там мне сказали, что ты уже ушла.

– Вот я и догоняю, а ты от меня убегаешь, – засмеялся Олег.

– Наконец, я тебя нашёл, Лариса, ты не представляешь, как я жалел, что уехал тогда – сказал Олег и уже не мог остановиться.

– Я люблю тебя, Лариса, люблюююю… Жить без тебя не могу, дышать не могуууу…

И они взявшись за руки, как влюблённые подростки, побежали по лужам и радовались, что вновь обрели друг друга…

«Солнца луч пробился сквозь окно…»

Солнца луч пробился сквозь окно.
И погладил нежно мою щёку.
Ласки я не видела давно.
Оттого мне очень одиноко.

Просыпался рано новый день.
Разливался красками повсюду.
На лицо легла сегодня тень.
Но я улыбалась, будто чуду.

Потекла по венам быстро кровь.
И дарила жизнь мне без остатка.
Просыпалась спящая любовь.
На душе вдруг стало сладко – сладко…

Каламбур на букву Д

Димка другу днём деньги давал.
Дворник дёргал дощатую дверь.
Дачник Дину дорогой догнал.
Денис добыл дефицитную дрель.

Давеча друг – делец Драгомир,
Даме достал дорогого дрозда.
Двоечник давний, дурашка – дебил,
Депозита держатель… дарил дарма.

Димкина дочка достала дневник.
Дёргала долго давнишние двойки.
Дедов домой донесла дождевик,
Дневной догадалась дождаться дойки.

Доигрался дворник… допился дурак.
Дом догорел… доистлели доски.
Довёз до дежурки Добрыня – добряк.
Дождался, доставил до дома дрожки.

Димка дорогой добрался другой.
Довольный дивился дочерью дома.
Дарит девчонка диск дорогой.
Димка дошёл до дивана… до дрёмы…

Ветер

Вот с неистовой силой бросается ветер,
Теребя, налетая, вздымая большую волну.
Он старался достать и играя нырял в глубину,
Под водою косяк взрослых рыб заприметил.
Всколыхнул моря синь, погрузился пониже, ко дну.

Многотонные толщи воды убивали.
Там пещера большая и ветер решил заглянуть.
Продвигаясь тихонько, вдоль стен продолжая свой путь.
Он не видел, мурены его окружали,
Так взметнули они со дна грота всю чёрную муть.

Ветер здесь заметался и вырвался быстро.
Одним махом, рывком оборону чудовищ прорвав.
И теперь понимал в глубине, что был часто не прав.
Он, как трус убегал, место было нечисто,
Оставляя как память о том, в пастях чудищ рукав.

«Яблони, словно невесты стояли…»

Яблони, словно невесты стояли,
Шлейф распуская цветов.
В садике дивном они загадали,
Яблок родить всех сортов.

Слива трепещет, согнулась малина,
Вишня немного грустна.
Горькие слёзы роняла калина,
Словно напившись вина.

Вьётся дорожка по саду, петляет,
Травкой уже заросла.
Каждый о доле хорошей мечтает,
С ночи и вплоть до утра.

Путник

Однажды путник весь больной и утомлённый
в дверь дома тихо постучал.
Была уж ночь, а он теперь бездомный,
хотел он там найти себе причал.

Вдруг кто-то близко подошёл к двери,
и голос громкий слышится внутри:
– Свои все спят, ты понял, не стучи,
а лучше, путник, мимо проходи.

Потом он двинулся к другому дому,
там было ещё множество домов.
И думал он, что будет по-другому,
но все они закрыты на засов.

И вот последний дом, который на отшибе,
он там один стоял, особняком.
Сейчас откроют, я скажу спасибо,
быть может напоят тогда чайком.

Через минуту дряхлая старушка,
открыла дверь и в гости позвала,
Глаза добром светились, значит к месту,
как-будто бы его она ждала…

С. Нытин «Как стать слоном»

Нам дурит голову, товарищ НЫТИН,
как стать слоном, ну что за ерунда.
Я твёрдо, непоколебимо, расту
и развиваюсь – это всё слова!
Хочу быть юным, молодым, прекрасным,
я здоровею, крепну – вот кино!
Мне было бы смешно, если б не было так страшно,
наверно книгу выброшу в ведро.
***
Сидел детёныш мухи возле книги,
большие распахнув глаза…
я юный, молодой, прекрасный…
и ждал, когда же превратится он в слона…

Телеграмма

Вот было время посылали телеграмму,
Большую очередь на почте отстояв.
За слово каждое платили мы исправно,
Монеты мелкие, в который раз, считав.

А что сейчас, лежу я на диване,
В контакте отправляю смс,
И так весь день, как-будто бы в нирване.
Я так с дивана никуда не слез.

Бока болят, открылся страшный кашель.
Встать иль не встать, какая всё же лень.
Лежу опять, напился нервных капель.
И так ведь целый – целый божий день.

Мы все зависли дружно в интернете.
Всегда и всюду с верным телефоном.
И кто предположительно в ответе,
За двигатель прогресса, за айфоны?

Огород

Прикупил я огород у одной старушки,
Был заброшен он совсем – это не игрушки.
Засучил я рукава, вырывал я сорняки.
Ох, намучился я с ним, одному ведь не с руки.

Но зато дня через два улыбаться начала
Мне смородина и слива, до чего ж стало красиво!
Посадил я огурцы, перец, лук, картошку.
И морковочки рядок, кабачков немножко.

Баньку начал строить я и позвал подмогу,
Домик маленький друзья, начал понемногу.
Через месяц не узнал я свой огородик.
Банька топится дымит, что открыл я ротик.

Урожай мой так растёт, всё и пурится и прёт.
Вообщем, просто загляденье, стал волшебным огород!..

Удав

Цветы я как-то собирала на лугу
И видела престранную картину.
Сидит удав, один, качаясь на ветру,
В ромашках, в одуванчиках, в малине.
Качается и мантру говорит,
Как повстречал ужиху он недавно.
Влюбился в неё сразу, в один миг.
Но уползла в нору и так забавно.
Наруже хвост, а голова в норе.
Сижу я, свои чакры открываю.
Ну если ты захочешь, быть игре,
Смотри, к тебе я ближе подползаю.
Теперь гипнотезирую твой хвост,
Ну покажи сейчас мне свои глазки.
И как же надоел мне твой нарост,
Ты выползай скорее, без опаски.
***
Удав к ужихе сбоку, так и сяк,
Никак её он всё ж не разыграет.
Придётся оставаться натощак,
Подумал так и тут же уползает.

«На заре ты её не буди…»

«На заре ты её не буди.
На заре она сладко так спит.»
И горят ещё все фонари.
Моя совесть тихонько храпит.

На работу идти мне пора.
Но ведь так неохота вставать.
На дворе ведь не май, не жара.
Не пойду… буду день отдыхать.

И себе установку даю,
Не вставать до конца, а лежать.
И не троньте вы, совесть мою.
Дайте ей хоть разочек поспать.

И горят ещё все фонари.
Моя совесть тихонько храпит.
«Не буди ж ты её, не буди.
На заре она сладко так спит.»

Буква С
(Тавтограмма)

Солнце слепило… стекала слеза.
Светом светились сегодня сердца.
Самый струящийся солнечный свет.
Самый смешной совершенно сюжет.

Сами собою спускаются сани.
Смех седоков самобытен, случаен.
Слетает с сиденья сидящий сосед,
Совсем сохраняя сегодня секрет.

Сальто стрелой, сразу
слышится стон.
Сияние севера… светлый сон.
Смеялись соседи, стенку снесли.
С санями сцепиться сильно смогли…

«Опускалось солнышко за гору…»

Опускалось солнышко за гору,
Отражаясь красным на воде.
Звери все попрятались по норам,
Так бывает часто в их среде.

Разливалось зарево по небу,
Стала фиолетовой лазурь.
Птицы вожаку доверясь слепо,
Плыли по небу, не ждали бурь.

Тишина, спокойствие и радость
Наполняли землю, как всегда.
Подарили всем живущим благость,
Проникая тихо в их сердца…

«По стеклу стучал тихонько дождик…»

По стеклу стучал тихонько дождик,
Лил так долго, верно третий день.
Грустно, на лицо ложилась тень.
Вмиг гусиной стала моя кожа,
А за кофтой мне идти так лень.

Непогода, снова непогода
Заполняла часть моей души.
У окна одна сижу, в тиши.
Разве виновата в том природа?
Подожди ты дождик, не спеши.

Я надеюсь, завтра будет солнце,
И прогонит грусть – печаль с лица.
Выльет небо слёзы до конца.
И с утра я подойду к оконцу,
И увижу дивные места!..

«Слышь, лопоухий, ты меня послушай…»

Слышь, лопоухий, ты меня послушай,
Зачем тебе нужны большие уши?
Ведь ты труслив, как трепетная лань.
Теперь пришла пора отдать мне дань.

Ты думаешь, если длиннее уши,
То будешь постоянно бить баклуши?..

Пока косой, не станешь ты смелее,
Работай это время на меня.
Пойми же ты, я всё- таки умнее.
Уважь лису и бойся, как огня!..

Обезьянка

В зоопарке появилась одна обезьянка. До чего же она была проказница.

Я с родителями и сестрёнкой часто приходил смотреть на неё. На клетке, где она находилась, висела табличка, НЕ кормить.

Но мы, потихоньку, чтобы никто не видел, давали ей бананы.

Она строила нам рожицы, веселила нас. Причём это было тогда, когда она съедала наши бананы.

Ужимки у неё были, что надо, все животики уже надорвали.

Огромные зелёные глазищи на узенькой мордочке и рыжий хохолок.

– Интересно, кто у неё парикмахер?

Мы продолжали ходить по зоопарку и успели посмотреть всех зверей. Здесь был и тигр и лев, слон и даже бегемот… Но нас постоянно тянуло к клетке с обезьянкой. Как бы я хотел себе такую, вместо друга. Она бы меня веселила по утрам, когда так не охота вставать и собираться в школу. Надо, вообще, поинтересоваться, можно ли обезьянок держать дома. Я думаю можно, ведь это не крокодил. У меня скоро день рождения. Надо попросить папу, чтобы подарил её мне. Я почему- то хотел именно эту обезьянку. Я уже к ней привык. Мы с сестрёнкой всё стояли и смотрели, не могли оторваться.

– Настя, пойдём спросим как её зовут – попросил я сестрёнку. Мы пронеслись мимо родителей, которые стояли около клетки с крокодилом.

– Что на него так долго смотреть?

– Крокодил, он и в Африке крокодил – сказал я сестрёнке.

Мы нашли кипера – рабочего по уходу за животными и спросили, как зовут обезьянку, которую мы приглядели.

– Ах эту? Её зовут Чита.

– Спасибо, а вы не знаете можно ли купить эту обезьянку?

– Конечно нет, мы не продаём животных – ответил мне кипер.

Я очень расстроился. Мы опять подошли к клетке с обезьяной. Она перестала кривляться и грустно смотрела на нас, как – будто понимала, что её никто не купит. Придётся ей всё время сидеть в клетке и веселить публику…

– Значит тебя зовут Чита? – спросил я у обезьянки, надеясь, что она мне ответит.

– Ты не переживай, я буду часто приходить к тебе.

– Как только смогу, ты даже не успеешь соскучиться.

К нам подошли родители и увели нас домой. А я шёл и всё оглядываться, ловил взгляды грустной обезьянки.

Скоро день рождения и я знаю, что попрошу у родителей…

Абонемент в зоопарк…

– Не переживай обезьянка, я скоро к тебе приду…

Подарок

Глава 1

Катя сидела на крыше дома и плакала. Она вспоминала свой вчерашний день.

***

Катя встала с утра и как обычно пошла умываться. Потом пришла на кухню попить горячего чаю с бутербродами и крыжовенным вареньем.

Мать стояла у плиты, совершенно не обращая ни на кого внимания. Отец сидел за столом и читал газету. Рядом лежала его папка с документами. Он работал управляющим банка.

– Всем привет! – сказала Катя и тоже села за стол.

У неё завтра выпускной, как-никак закончила школу. Училась она неплохо, в основном на четвёрки и считала, что это лучше, чем быть троечницей, а тем более двоечницей.

Катя намазала себе на булку варенья и ждала, когда же мать оторвётся от плиты и скажет что-нибудь про выпускной.

Родители обещали ей красивое платье, которое она сама выбрала и сегодня они должны были за ним поехать. Катя была вне себя от счастья. Но мать стояла, жарила котлеты и ни на что не реагировала.

«Поругались что ли?» – подумала Катя. – «Как всегда в неподходящий момент».

– Пап, что интересного читаешь? – переключилась Катя на отца.

Но и отец сидел молча, упорно не отрывая взгляда от газеты.

«Да что с ними такое?» – подумала Катя.

«Ну ладно, может к обеду помирятся и тогда мы все вместе поедем за платьем» – успокоилась Катя.

К обеду ничего не изменилось. Все молча поели и разошлись по своим комнатам.

– Странно, что же всё-таки произошло? – рассуждала Катя у себя в комнате.

«Подожду до вечера, они никогда так долго не дулись друг на друга, помирятся никуда не денутся» – решила Катя.

Ближе к вечеру Катя сходила в магазин посмотреть на месте ли платье. Она шла и очень переживала, вдруг купили уже и не дай Бог кто-то из её класса.

Платье было на месте и Катя улыбнулась.

«Аттестат получу в костюме, а уж вечером буду во всей красе» – подумала Катя.

Наступил вечер и все сели ужинать.

– Опять тишина… да что же это такое?

Утром Катя одела синий костюм и пошла получать аттестат, попутно думая, что когда вернётся домой, платье будет в её комнате, аккуратно разложено на кровати.

Была торжественная линейка на площади, потом все разошлись по школам. В школе они направились в актовый зал, где и расселись по своим местам. Катя оглянулась по сторонам. У многих одноклассников в зале сидели родители, которые пришли поддержать своих чад и порадоваться вместе с ними.

Директор вместе с завучем, поочереди, вызывали выпускников и выдавали аттестат, под громкие аплодисменты зала.

Получив аттестат Катя, не дождавшись своей лучшей подруги Марины, побежала домой.

Открыв дверь, она забежала на кухню, где во всю ругались её родители.

Они вообще собирались разводиться, упрекая друг друга во всех смертных грехах.

Катя опешила.

– Да вы что, ничего вокруг не замечаете?

– Никого не видите, а как же я?

– У меня сегодня выпускной, в шесть часов нужно быть готовой.

– Моё платье, оно в комнате? – и Катя побежала туда.

На кровате ничего не было. Слёзы полились из её глаз.

Она зашла на кухню и сказала родителям.

– Вы хоть раз оторвитесь от своих дел, оглянитесь по сторонам, вы же ничего не видите.

– Прислушайтесь, кругом звуки, радость, тишина…

– Вы знаете, что тишину можно слушать?

– Думаю, что не знаете.

– Остановитесь, пока не поздно.

И Катя выбежала из квартиры…

А у родителей в этот момент в голове раздался щелчок, как – будто кто-то щёлкнул переключателем.

Свет выключился и опять включился.

И они вдруг посмотрели друг на друга другими глазами.

– Боже мой, что же мы наделали? – воскликнули родители в один голос.

– Прости меня, Эдик, что – то замоталась я, устала.

– И ты меня прости, Таня, вечные дела банка, проблемы.

И они подошли друг к другу и обнялись.

– А где же, Катя?..

Глава 2

– Стой, Таня, мы ей не купили платье, совсем забыли со своими проблемами.

– Давай быстрей в магазин. – Ей по-моему к шести, успеем, – торопил Эдик Татьяну.

Выскочив из дома, Эдик завёл машину и они вырулили на дорогу и помчались в магазин, хорошо зная в какой…

– Вот она, Петропавловская площадь, магазин где-то за углом – сказал Эдик.

– Вот и магазин! – закричала радостная Таня.

Они вышли из машины и побежали. Когда они вошли в магазин, им бросилось в глаза платье, которое выбрала их дочь. Но что это… какая-то женщина уже снимает его с вешалки и отдаёт девушке, что стоит с ней рядом.

– Давай, Рита, примеряй быстрей, у меня очень мало времени – сказала ей её мать.

– Да иду уже, иду – ответила ей дочь.

Эдик с Таней сидели пепепуганные до смерти. Они уже начали молиться, чтобы платье не подошло Рите.

Рита была девушка справная и оставалась надежда, что она в него не влезет.

– Мама, оно мне не сходится! – сказала матери Рита, высовываясь из примерочной.

– Ну снимай тогда, горе ты моё луковое. – отреагировала мать.

Рита вынесла платье и отдала продавщице.

Эдика не надо было уговаривать, он молниеносно подбежал к продавцу и сказал:

– Не вешайте, пожалуйста, мы его покупаем.

Он расплатился на кассе и они с Таней побежали обратно к машине.

– Где нам теперь искать Катю? – спрашивали друг у друга родители.

А Катя сидела на крыше и плакала.

Она так любила родителей, а они её предали, собрались разводиться. Забыли про её выпускной, обещали купить платье и не купили.

Что же ей теперь делать?

Она сидела на корточках уже долго и плакала, плакала, плакала…

А родители лихорадочно вспоминали, куда могла пойти Катя. И тут до отца дошло.

– Помнишь, мать, когда Кате было десять лет, она обиделась на нас и убежала на крышу? – сказал Эдик Татьяне.

– Да припоминаю, хорошо бы она была там и ничего бы не случилось, даже думать об этом не хочу. – отвечала Эдику Татьяна.

Они подъехали к дому и пулей побежали на крышу.

– Катя, Катенька, ты здесь? – кричали они.

Катя забилась в дальний угол и молчала.

– Где она, неужели мы ошиблись.

И тут отец увидел Катин ремень, он видимо расстегнулся и упал. Он схватил его и побежал в дальний угол крыши.

Катя сидела там, дрожала и плакала.

Отец подхватил её, прижал к себе и попросил у Кати прощение за невнимание, за все обиды и боль, что он ей причинил. Мать сделала тоже самое. Катя была очень мягкой девочкой и сразу их простила.

Они спустились с крыши и зашли в квартиру.

– Так вы не будете разводиться? – на всякий случай спросила Катя.

– Никогда и ни за что! – дружно ответили родители…