Отзывы на книгу «Путь», страница 3

Передо мной еще одна книга о сталинских лагерях, ещё одна случайная жертва. Она не отличается от других, просто передаёт свой взгляд на происходящее. Она не была политиком, совсем не интересовалась этим. Но вслед за мужем была обвинена в троцкизме. В ее рассказах о тюрьме больше всего тоски по детям, она передает именно отчаяние матерей, разлученных с детьми, их ночной плач, их редкие письма и фотографии, их осознание срока приговора через время разлуки. А материнское горе через известные письма подростков: вступать в комсомол и отрекаться от родителей или нет? Вот и идут перед нами эти истории одна за другой. Самой же героине пришлось пройти через следствие, тюремное заключение, лагерь и ссылку, потерять мужа, встретиться с уже выросшими детьми, заново завоёвывать их привязанность. И то, можно сказать, ей ещё повезло, что детей не забрали в детский дом, а воспитывали у бабушки с дедушкой. Она прожила долгую жизнь и ее воспоминания, когда она смогла, осмелилась их написать и опубликовать, стали дополняющими мемуарами к прошедшей эпохе.

Ольга Львовна Адамова-Слиозберг искренне верила мужу и государству, была полностью аполитична. Когда на историю произошедшего несчастья с их домработницей и ее семьей муж сказал: "Лес рубят - щепки летят", - она слепо поверила его мнению. Так и жила бы Ольга Львовна, работая экономистом, воспитывая двоих детей, полагая, что раз кого-то забрали - значит за дело, пока не стала сама одной из таких щепок, брошенных в огонь чьей-то жадности и борьбы за власть.

В один момент приговорили мужа, затем ее, да и детям пришлось бы отправиться в детдом, если бы родители Ольги не отстояли бы детей и не подсуетились бы обменять квартиру на маленькую комнату. Ведь из-за жилплощади и детей могла постичь участь хуже детдома. Тем не менее клеймо "детей врагов народа" все равно висело над ними, как дамоклов меч.

Так начался долгий лагерный путь Ольги Львовны, рассказ о котором она вела искренне, без прикрас. Именно на этом пути ей пришлось найти силы, чтобы выжить, пережить разлуку с детьми, смерть мужа, и черпала она их в задумке рассказать в книге обо всех ужасах лагерной жизни, обо всех сломанных судьбах, о людях, страдавших ни за что, которые порой продолжали верить, что все это ошибка и ее скоро исправят или отчаивались и уходили из жизни. Именно в том, чтобы донести до людей правду, тщательно скрываемую, она нашла цель, которая позволила ей двигаться дальше, когда, казалось бы , в ней уже уничтожили человека, достоинство. На своем пути ей пришлось преодолевать не только физические страдания, но и моральные, делать нелегкий выбор: остаться в живых или остаться человеком, в попытке спасти свою подругу, рискуя замерзнуть вместе с ней. В своем рассказе она повествует и о других людях, и о том, что и им приходилось выбирать между тем, чтобы попытаться выжить в нечеловеческих условиях или жить, сколько это возможно, но не нарушая своих моральных устоев. О людях, которым порой приходилось жестоко расплачиваться только за то, что проявили человечность в отношении других.

Ольга Львовна не литератор, но от того, что свой рассказ она вела простым языком, он не стал менее пронзительным и легче в моральном плане. Описываемые вещи не могут не оставить след в душе, не навести на размышления, заставить задуматься о жизни, о справедливости, об однобокости мышления, о слепом доверии всему тому, что внушает нам государство. Конечно же, в который раз при прочтении таких книг, не перестаешь удивляться тому, на что способен человек, на какие изощрения, чтобы уничтожить другого не просто физически, а морально, растоптать его достоинство, не задумываясь при этом о том, что в любой момент может стать такой же щепкой. И, знаете, мимоходом задумываешься о том, что как мало мы ценим какие-то вещи в повседневной жизни, они кажутся нам мелкими и незначительными, но кому-то вот так элементарно взять в руки книгу и прочитать ее - уже было бы за счастье, за великое наслаждение.

Поучительные мемуары. Страшная история о прозрении и пробуждении.

Жила себе одна московская семья в 1930-х годах. Муж-ученый, жена - экономист, двое маленьких детей, дом - полная чаша, служанка занимается хозяйством. Их советская жизнь действительно казалась им светлым будущим, но продолжалось это недолго. Узнавая о раскулачиваниях, арестах, репрессиях в этой семье было принято соглашаться с генеральной линией партии. Раз арестовали - значит был повод, "нет дыма без огня", "лес рубят -щепки летят", "революцию не делают в белых перчатках"... Так страшно и отвратительно они оправдывали происходящее. Им -то бояться нечего. Так казалось.

Но однажды и в их квартиру пришла беда в погонах и черных куртках. Мужа расстреляли, жену арестовали и отправили в лагерь, в одном повезло: детей позволили воспитывать родственникам, а не отправили в детдом, как это было принято в стране "счастливого" детства. И ничто не помогло - ни партийно-правильное еврейское происхождение, ни членство в партии с дореволюционных времен.

Пройдя тюрьмы, лагеря и ссылки О.Л. Слиозберг многое поняла, такую страшную цену ей пришлось заплатить за прозрение. В общей сложности у этой женщины отняли 20 лет жизни: два ареста, каторга, ссылка. Только через несколько лет после смерти Сталина ее реабилитировали. А просто оказалось, что это ее по ошибке посадили, а мужа по ошибке расстреляли. А сколько их было еще? Таких семей и сломанных судеб? Именно на этих сломанных судьбах и построены мемуары О.Л. Слиозберг. Каждая глава - коротенькая новелла о каком-то событии, свидетелем которого она была или о людях, с которыми сводила ее жизнь.

Еще одна прочитанная мною книга на тему "Сталинские репрессии".

Ольга Адамова-Слиозберг - еще одна жертва террора, жертва страшной ошибки, жертва сфабрикованного дела. Эта ошибка стоила ей 20 лет жизни. Она не увидела как взрослели ее дети, как доживали свой век её родители, не познала какого это прожить со своим мужем бок о бок "...и в горе, и в радости...". Вместо всего этого были тюрьмы, пересылки, лагеря, этапы, холод , вечная мерзлота, работа, которую не иначе как "мартышкин труд" не назовешь, и миллионы таких же несчастных, чьи дела были так же наспех сфабрикованы. Я советую эту книгу в первую очередь тем, кто только-только хочет погрузиться в пучину страстей того темного периода истории нашей страны. Тут нет описаний зверств НКВДшников (пытки, допросы, карцер), тут нет описаний жестокости лагерной жизни. Здесь вы узнаете о бессмысленных обвинениях, о постановочных судах, о баракаха на 70, а то больше человек, об унизительных обысках, о блатнячках, что пользовались всеми благами человечества. Те, кто читал труды Евгении Гинзбург, Евфросинии Керсновской, Солженицына - врятли откроют для себя что-то новое, но книгу советую однозначно.

Это очень хорошая книга. Правдивая, пронзительная, тяжелая. Автор не гонится за красотой слога, за патетическими фразами, она не жалуется, не осуждает, а просто рассказывает, и от этого простого повествования слезы на глазах и боль в сердце. Обычный человек со своей обычной жизнью, обычными радостями и обычными проблемами волею судеб проходит все круги репрессионного ада. Он вдруг теряет все, что имел, теряет семью, налаженный быт, теряет все ориентиры, которыми жил раньше.

Каждый искал свой способ не сойти с ума, и Ольга Слиозберг нашла свой: запоминать все, что видит, чтобы потом об этом рассказать. А видит она многое: это сотни таких же обычных людей, встреченных на пути, сотни молодых девушек, зрелых женщин и мужчин всевозможных профессий и социального статуса. Это растерзанные судьбы, вырванные с корнями души. Это помещенные в нечеловеческие условия люди, сохранившие человечность и невероятное жизнелюбие. Это предатели, стукачи, надсмотрщики.

Как ни пыталась я выстроить стену и не пропускать глубоко эти страшные, но проникнутые светом строки - не удалось. Вторые сутки хожу под впечатлением. Потому что реально.

Я бы сказала, что это не легкое чтиво. Но довольно интересное.

UPD: Спустя время понимаешь какое впечатление оставила эта книга. Вспоминаю описанные события и меня бросает в дрожь. Количество смертей, тюрем, пыток, покалеченных людей и их жизней - по истине ужасает. С трудом верится, что люди выживали, жили, боролись. Что это вообще было. Читается тяжело. Просто потому что проникаешься. Наверное, потому эта книга оставила довольно сильные впечатления и... немного злости.

1.Суздаль -это там, где монастыри, и... тюрьма

Целью моей поездки в Суздаль были монастыри. Старинный русский город,пройдя потрясения лихих времен, сохранил свой чудотворный облик, и даже монастырскую жизнь, как в Свято-Покровском женском монастыре. Но светские правители по-своему понимали духовную жизнь, и Екатерина II от 1766 года вСпасо-Евфимиевом монастыре учреждает тюрьму для «безумствующих колодников».

В 20 веке большевики воспользовались тюрьмой, придуманной царицей,превратив его в политизолятор, - с усердием-усердием они стали отправлять в застенки церковных служителей, ученых, самих себя и т.д..

Митрополит Петр Крутицкий, известный многими благодеяниями, в т.ч.созданием церковно-приходских школ и школ грамоты. Про него говорили:"хорошая шутка и звонкий смех были с ним неразлучны". Экономист Кондратьев, известный созданием теории больших циклов, в частности его фраза:"Социальные потрясения возникают легче всего именно в период бурного натиска новых экономических сил". Специалист в деле денежной реформы Юровский. Эти достойные люди будут расстреляны.

Зная об узниках, которые там перебывали, я не догадывался, что меня в монастырской тюрьме ждет еще одна судьба,...

"Я обращаюсь к вам, мои дети,внуки, правнуки и друзья...
Я прошу Вас, я умоляю Вас,
Я приказываю Вам,
Я требую от Вас,
Не забывайте нас,
брошенных в тюрьмы и лагеря,
помните о невинно замученных там и не прощайте нашим палачам,
потому что этого простить нельзя".

Это на настенном панно, крупными буквами, на треть стены. А под словами фотография молодой красивой женщины с удивительно открытым, распахнутым к свету лицом.

Я еще не знал, что написаны они не графиней или княгиней, угодившей в тюрьму за свое происхождение, ни партийным и ни военным руководителей, а мамой двух очаровательных ребятишек, шести и четырех лет, мальчика и девочки, -выпускницей МГУ, работавшей экономистом в Главном управлении кожевенной промышленности.

Ее звали Оля.

2.А если вернуться в ту ночь...

...Сегодня необыкновенно теплая весенняя ночь - 27 апреля 1936 года. Детиспят. Через три дня она впервые поведет их на первомайскую демонстрацию, в группе с коллегами по ведомству. Хотя это будет очень нелегко - в марте арестовали мужа. А 1 сентября она поведет Сашу в первый класс...

...Звонок в дверь - она знает кто это, хотя только вчера вернулась с конференции. Нет! Не поведет она за руки своих детей. Никогда она больше не поведет своих детей. Никуда. Сейчас они будут стоять и смотреть, как она одевается и берет с собой самое необходимое. Детей будить она не станет. Пусть спят эту ночь спокойно. Бабушка их воспитает. Вырастут и все поймут. Эти мысли мелькнули в голове, но лишь мелькнули.

На самом деле все прозаичнее - четыре часа они будут рыться в вещах,четыре часа она будет готовить бумаги конференции, как просил ее начальник, а главное, она убаюкает себя, что все образуется, - ее отпустят, и поэтому маленькому сыну она скажет этой ночью, как сказал ее муж: "я в командировку", а дочь она будить не станет.

...Ее допрашивают как террористку, готовившую покушение на товарища Кагановича (видимо в перерывах между воспитанием малолетних детей и работой с бумажками в госучреждении). А начнут с обвинения, что не донесла на мужа.

3.Географию ее лагерей можно проследить по местам, где она писала стихи

Ее воспоминания и стихи не входят в программы обучения в школах и на филфаках институтов...

Через неделю после ареста она напишет эмоциональное, пронзительное стихотворение, в котором есть настрой на борьбу, прямо с момента ареста. Ведь она будет бороться и за себя и за своих детей. И она эту борьбу выиграет. Это видно по фото, которое внизу.

И не могу я прошлому простить!

Как мало сделано! Как мало я жила!
Ужель конец? Нет, слишком рано.
Моя душа — одна сплошная рана.
И страстно, страстно хочется мне жить.

Лубянская тюрьма. 5 мая 1936

Она сутки напролет будет вспоминать и проговаривать строки любимых писателей и поэтов. Так она боролась с тоской. (Кстати, также как декабрист Шаховской, который умер в этой тюрьме от голодовки, она назовет Пушкина, как поэта, спасавшего своими стихами узников в трудные минуты).

В мир ваших мыслей погружась душой,
Я горькую печаль свою позабывала.
И с человечеством вновь через вас родня,
Гнала ночной кошмар и шла навстречу дня.

Бутырская тюрьма. 1936

В свой День рождения она устраивала себе праздник написанием стихотворения:

Как будто, свернув на затылке косы,
Я к Волге бегу босиком с горы...,

Соловки. 1 августа 1937

В Казанской тюрьме она будет писать не как жертва, а как созерцатель.

Слышу шум за стеной осторожных шагов,
Да задушенный шепот глухих голосов,
Да еще иногда
Громыханье замка...

Казанская тюрьма. 1938

Матери она посвятит стихотворение на Колыме.

Дойти, доползти, довлачиться,
Уткнуться в родные колени,
Уткнуться в родные колени
И плакать иль, может, молиться?

Колыма. 1940

Дочери она посвятит стихотворение на Колыме.

Но полмира легло между нами,
И приходишь ты только во сне.
Голубыми большими глазами
Ты светло улыбаешься мне.

Сыну она посвятит стихотворение наКолыме.

О, если бы из золота печали
Я выковать могла чеканный стих!
О, если б он ушей твоих достиг
Сквозь мрак отчаянья, сквозь дали!

Колыма.10 февраля 1942

Она писала не только 20 лет лагерной борьбы за выживание, но и весь остаток жизни после.

"...У тебя нет крова над головой, у тебя нет денег, у тебя нет физических сил. Твое место занято, потому что жизнь не терпит пустоты, и кровавая рана, которая образовалась в плоти жизни, когда оттуда вырвали тебя, заросла. Твои родители умерли, твои дети выросли без тебя. Ты двадцать лет не занимался своей работой,ты отстал и можешь быть лишь подмастерьем там, где твои товарищи стали мастерами. А трудно быть подмастерьем в пятьдесят лет..."

4. Она нашла прямой путь вернуться из ада в жизнь

1956 год. Ей 54. В 42 года ее уже выпускали (детям было 16 и 14),квартира была конфискована, и три года она скрывалась в Москве, без прописки.Снова арест - Бутырка - Караганда.

Но если эти годы ты честно думал, смотрел, понимал и можешь рассказать обо всем людям, ты им нужен, потому что в сутолоке жизни, под грохот патриотичных барабанов, угроз и фимиама лести они не всегда могли отличить ложь от правды.

И горе тебе, если ты ничего не понял, ничего не вынес из бездны, в которой оказался. У тебя все отнято, и никакая бумажка не вернет тебе места в жизни.

У тебя осталось только то, что есть в твоей душе.

Ольга Адамова-Слиозберг "Путь"

5. Она объяснила сотням будущих поколений, как жить в неволе

Талант в неволе раскрывается с неожиданной силой. Нужно включать мозги и писать, в тюрьмах, на этапах, в лагерях...

«Эта книга зародилась в 1937 году, через год после того, как меня арестовали.

Сначала я не думала о книге. Думала о том, как объясню сыну и дочери, что их мать и их отец стали «врагами народа». Я думала об этом все ночи. Самое трудное в заключении —это научиться спать. Я училась этому три года. Три года я лежала тихо-тихо ночи напролет и мысленно рассказывала. Обо всем. Не только о себе. О товарищах по несчастью, с которыми меня свела судьба, об их горестных страданиях, трагических случаях их жизни. Когда свершалось что-нибудь потрясшее меня, я ночью «вписывала» это в мою устную повесть. И она становилась все объемистее.

Так создавалась эта книга. Она жила во мне все эти годы».

(Ольга Адамова-Слиозберг "Путь")

Архивные документы Суздальской тюрьмы за советский период были«уничтожены путем сожжения» 22 октября 1941 г. Но мемуары Ольги Адамовой-Слиозберг станут недостающим документом. Она проживет назло своим мучителям 89 лет. Интересно, начальник тюрьмы и его стражники, как кончили они свою жизнь? Вспоминают их внуки и правнуки? Приезжают ли на бывшее место работы своих дедушек, где тюрьма стала музеем.

...Я ехал в Суздаль к монастырям, а приехал к ней.

Плакать о муже, погибшем в подвале Лубянки в тридцать семь лет, в расцвете сил и таланта; о детях, выросших сиротами с клеймом детей врагов народа; об умерших с горя родителей; о двадцати годах мук; о друзьях, не доживших до реабилитации и зарытых в мерзлой земле Колымы.

Книга-воспоминание о репрессиях 30-50 годов. О том времени, когда тебя сажали за то, что ты сказал или мог сказать или услышать. О не доказанных и нелогичных обвинениях. В книге показана вся подноготная советского периода при Сталине. Автор пережила тюрьмы, лагеря (Соловки и Колыму), ссылки, и все по второму кругу. Произведение меня потрясло до глубины души. Прочитайте, не пожалеете ни о единой странице.

Я очень много уже прочла о концлагерях и репрессиях. Эта книга, хоть и интересная, показалась мне поверхностной, хотелось бы больше рассуждений от автора. Мне не хватило в ней Души. Потому и 4 балла.

Судить не имею права

Не рассматривала книгу с точки зрения слога или литературного таланта автора. Это читаешь всей душой. Другой оценки и быть не может. Спасибо людям, которые пройдя миллионы таких "путей", нашли в себе силы писать.