Читать книгу: «Кэшбэк. Белые столбы. Беседы», страница 3
– А какие тиражи предполагаются? – поучаствовал в переговорах Александр Анатольевич.
– Все зависит от цен! Надеюсь, у вас они конкурентные? А так, навскидку, по 3-5 тысяч. Оставшиеся – потом пригодятся!
– Цены на продукцию у нас привлекательные, можете проверить конкуренцию! – еще спокойнее ответил Павел.
– И проверим! У нас для этого специальное подразделение есть! Я бы хотел взять с собой выбранное! – вставая из-за стола, замуправляющего тепло пожал руки Павла и Шурика.
В дверях потенциальный заказчик добавил:
– Жду официального предложения! Чем быстрее, тем лучше! Да, кстати, первый выходной сентября – наш профессиональный праздник. Возможно, понадобится подарочная продукция!
Поднимаясь к себе на пятый, Павел порадовал Шурика:
– Готовь предложение на бланке, потом отвезешь!
– А ты думаешь что-нибудь получится? – настороженно среагировал Шурик.
А еще вечером, Ира сообщила, что завтра ей к 12, а ребенок уйдет в школу к первому уроку и можно приехать к ней домой, а потом вместе – на работу.
Перешагнув через порог квартиры, Павел вдохнул непривычные запахи. Маленькая квартира казалась еще меньше, так как единственная комната была разделена на большую и меньшую части стенкой. Небрежно были разбросаны женская, детская одежда, дверца с зеркалом платяного шкафа была открыта. Хозяйка была в джинсах и вишневом свитере под горло, сверху блестела тонкая золотая цепочка. Ира выглядела необычно без обильной косметики. Заметив смущенное состояние Павла, она сказала:
– Маленькая, но отдельная! – ее глаза лучились гордостью и добавила: -Я рада, что ты приехал.
Прошли в крохотную кухню. Холодильник, столик с двумя табуретками, около плиты еще стол, подвесные полки, на подоконнике беспорядочно стояли пустые стеклянные банки. Ира поставила турку с кофеем на огонь. С готовым напитком – закурили. Когда она разлила остатки по чашкам, раздался телефонный звонок.
– Я – быстро! – и возлюбленная шмыгнула в комнату.
Павел докурил вторую сигарету и посмотрел на часы. Время торопилось к одиннадцати. Еще немного выждав, он зашел в комнату. У двери на тумбочке рядом с кроватью стоял телефон. Ира в зеркало на стене, разговаривая, поправляла волосы.
– Да, мама, да. Спасибо, что подшила ее платье!
Павел, приблизившись, стал тихонько целовать шею, ласкать грудь. В появившимся вожделении начал снимать вишневый свитер.
– Цепочка! – прикрыв трубку рукой, не возражала шепотом Ира.
Пришлось вернуть свитер на место, искать замочек цепочки. Аккуратно положив золотую паутинку рядом с аппаратом, Павел вернулся к вишневому препятствию.
– Да, мама, ты права – математику надо подтянуть! Зато она пятерку по русскому принесла!
Она левой рукой выскользнула из рукава и перебросила в нее трубку. Потом правая, резко через голову, и поднадоевший свитер валялся на кровати. Павел расстегнул лифчик и бросил следом.
– Ну, ты знаешь же, она литературу любит! Стихи я проверяла, мне понравилось, как она читает!
Павел занялся джинсами. На бедрах они сидели плотно, поэтому пришлось с усилием скатывать вниз. Ира, как стременная лошадь, переступала ногами, пока Павел завершал операцию. Осталась последняя деталь.
– Заберешь ее после музыки? Сама понимаешь, я сегодня задержусь! Не волнуйся обязательно займемся этим, мама!
На этих словах Павел спустил трусики и наклонил Иру.
Как и договаривались с бывшей женой Фельдмана, к «лежащему небоскребу» на Варшавке, где она работала, Павел подъехал к концу дня. Он бывал неподалеку. Производство Валерия Ивановича, а он арендовал площади на бывшей ткацкой фабрике, было на той же стороне через два здания. Оформив пропуск в «штаб-квартиру», Павел нашел отдел рекламы и общественных связей, открыл дверь и вступил в женское многоголосье. Он созванивался с Мариной, но не знал ее в лицо, поэтому потратил несколько минут, чтобы сориентироваться. От одного стола сотрудница кричала:
– Марина! Фирма предлагает оригинальные кружки-хамелеоны: при комнатной температуре цвет матовый или черный, а после наполнения горячим напитком проявляется на поверхности рисунок или логотип!
Черненькая женщина средних лет в дальнем углу, за большим по размеру столом, реагировала:
– Уточни минимальное количество для воспроизводства нашего лого!
Павел представился. Бывшая жена Фельдмана приветливо улыбнулась, вспорхнула из-за рабочего места и со словами: «Нас ждут!», решительно направилась к желанному визитеру и вместе с ним из комнаты. В спину раздалось умоляющее:
– Марина! Ребята третий день обрывают телефон, предлагают креатив календаря!
Марина резко оборвала:
– Не надо! Рано!
В лифте она пояснила: «Идем к куратору!». Тон голоса был таким, как будто они были знакомы сто лет.
В большом кабинете куратором оказалась светловолосая с полными щечками в темно-синем деловом костюме женщина, Оксана Сергеевна. Приподнявшись и протянув мягкую ладошку, она жестом пригласила садиться за приставленный столик.
Марина начала солировать:
– Фирма Внешнеторговой организации, надежная, имеет большой опыт в поставке полиграфической и сувенирной продукции!
Оксана Сергеевна, внимательно выслушав подчиненную, поинтересовалась:
– Относительно наших условий платежа, «постоплата в течение 30 дней после поставки», проинформировали? Наш вариант договора, отработанный юристами, показывали?
И, получив от Марины положительный ответ, она на прощание добавила:
– Тогда ждем первых результатов!
Спускаясь вниз на лифте, Марина предложила:
– Детали обсудим в машине!
Павел сидел в своей машине на стоянке сотрудников, ждал Марину и «переваривал» итоги. Такого разворота переговоров он не ожидал. Постоплата, да еще в течение 30 дней означала, вспомнив упоминание Фельдмана об объемах, что надо вложить крупную сумму денег, а потом после сдачи продукции – ждать месяц. С другими заказчиками было просто: те платили 100%, фирма «ЛЕВАП» размещала по более низким ценам у производителя и маржа – в кармане. А тут, во-первых, где взять такие финансы, во-вторых, а если что-то не так и не примут персонализированную продукцию, куда ее девать? В-третьих, приняли и 30 дней нервотрепки.
Появилась Марина. Пересев в ее машину, Павла резанула неряшливость салона: под ногами валялись обертки жвачки, выдвинутая пепельница полна окурков, на заднем сидении валялись пакеты не первой свежести.
Помолчав, закурили и Павел начал:
– Марина! Геннадий Исаевич предупредил об нюансах сотрудничества. Я согласен. Но о «постоплате» и «отсрочке платежа» разговора не было! Нельзя ли рассмотреть какую-нибудь частичную предоплату?
– Павел! Вы же слышали – у нас такие условия! Зато с ценами не «прессуем», фирмы, готовые с нами работать, лезут из всех щелей! Об 30 днях не беспокойтесь! Как только получу счет, я быстро соберу визы и передам в бухгалтерию! Так что?
Павел медлил, а потом предложил:
Давайте начнем с чего-нибудь простого, например, ручки с логотипом! Посмотрим друг на друга!
Марина согласно кивнула:
– Хорошо! Посмотрим друг на друга! Заказ на канцелярку готовы разместить на следующей неделе!
На этом расстались. Павел понял, что надо что-то предпринимать. «Предприниматель!» – иронично подумал он про себя.
Кредит брать не хотелось – сделка с соками отбила желание. Тогда заемные средства были получены без залога, банковской гарантии, но под 198%.
Павел на курсах английского языка, которые проходили в здании Внешнеторговой организации, познакомился со своим ровесником – Андреем. С ним сразу сложились теплые отношения: если кто-то из них отсутствовал – обменивались материалами пропущенных уроков. Тогда Андрей оформлял документы для регистрации банка. Попытка Павла заняться продуктами питания привела к нему, и тот под честное слово Павла одобрил кредит.
Перед глазами Павла всплыла картина. Когда кредит был погашен, вместе с Ольгой Евгеньевной они приехали в банк – закрывать конечные документы. Заглянули в кабинет Андрея, тот священнодействовал: подписывал бумаги, стучал печатью и попросил побыть в приемной.
Дальнейшее происходило как-то буднично. Ожидая, они обратили внимание как из коридора появились три верзилы в коже с маленького роста человечком. Приблизившись, они отодвинули девушку-секретаря, открыли дверь и вошли вовнутрь, а минут через десять спокойно покинули помещение. Когда Павел с Ольгой Евгеньевной вновь попали в кабинет, Андрей судорожно пил воду и потухшим голосом сообщил, что теперь подпись его нелегитимна, печать отобрали, и он – не Председатель правления банка.
Путь лежал на Леонтьевский переулок в особняк Морозова. Здание на манер терема в псевдорусском стиле и пристроенное позже крыльцо с колоннами-бочонками местами осыпалось штукатуркой. Плачевный вид огорчал, поскольку в этот год – год 50-летия кончины Сергея Тимофеевича Морозова, основателя коллекции, открывшего публике первую русскую матрешку, было принято Решение о воссоздании Музея народного искусства. Среди предметов резьбы и росписи по дереву, керамики и вышивки на втором этаже несколько комнат арендовал Кыжьянов Юрий Леонидович.
Высокий, худой он увлекался по моде того времени большим теннисом. Его отец был военнослужащим, и родился Юрий Леонидович после войны в Восточной Германии, где долго жил, но школу заканчивал в Москве. Он владел немецким языком, и после института бывал на «родине». Кыжьянов говорил тихо, приветливо, располагая к себе собеседника, любил вставлять в речь присказки, каламбуры.
Прижилось другое название особняка – Музей народных промыслов. И в начале разговора на вопрос: «Как дела?», Юрий Леонидович обычно реагировал: «Промышляем потихоньку!».
В начале 90-х Кыжьянов стал завозить из Германии письменные принадлежности. В городе Химки организовал склад и скромное (несколько станочков) производство по нанесению методами тампопечати и лазерной гравировки логотипов на предметах.
Самую большую из арендованных комнат он обустроил, как модно было говорить, в шоу-рум – демонстрационную, где в шкафах с внутренними зеркалами были представлены образцы канцелярки, а рядом, взгляд обязательно задерживался, стояли теннисные ракетки в чехлах с надписями «WILSON», «HEAD». В этой комнате Юрий Леонидович и проводил переговоры.
Павел не раз приезжал к Кыжьянову. Несколько сделок было реализовано. В последнее посещение, а руководитель фирмы «ЛЕВАП» был с Татьяной Петровной, когда та извиняющимся тоном произнесла, что заказ маленький, Юрий Леонидович сакраментально ответил:
– Курочка по зернышку клюет и сыта бывает!
Кыжьянов за столом сидел напротив, держал типографским способом напечатанный синий прайс-лист немецкой фирмы, прикрывая его от посторонних глаз, и озвучивал цену в долларах интересующей позиции. Внезапно его отвлекли в соседнюю комнату, и Павел, под неодобрительные взгляды Татьяны Петровны, руководствуясь известной мудростью преферанса «Сперва посмотри карты соседа – свои всегда успеешь!», бегло ознакомился с синим материалом. Оказалось, что цены указаны в дойч-марках, тогда один американец котировался к двум немцам, прайс-лист был публичным, а это значит, что заложена существенная скидка. На первой встрече Кыжьянов не без гордости упомянул, что представляет интересы ряда немецких фирм.
– Курочка клевала по-крупному!
Заказ, действительно, был маленький. Павел мягко стал опускать цены и, увидев, что Юрий Леонидович морщится и не охотно идет навстречу, это запомнил.
Павел все продумал. Получив козыри в руки, он, как хорошо экипированный войн, бросился в атаку. Обменявшись традиционными приветствиями, руководитель фирмы «ЛЕВАП» порадовал визави большими объемами заказываемой продукции до конца года, предположил, что в ценах партнера «жирок» значительный, заверил, что если будет дана скидка в 20% от публичного прайс- листа, то торговаться больше не будет и попросил отгружать товар на условиях постоплаты. В конце монолога он поделился новостью, что Валерий Иванович, которого Кыжьянов знал по выставкам, начинает заниматься подобной продукцией, но Павел хотел бы продолжить сотрудничество.
Возможно, у Юрия Леонидовича было хорошее настроение, и он согласился.
Павел возвращался в офис с чувством победителя.
Павел сидел и размышлял о супружеской жизни, не о сексуальной составляющей, а о сосуществовании двоих рядом. Неужели, это постоянная борьба за доминирование? Может быть хорошо, когда жена – домохозяйка?
Вот Алексей пытался посадить супругу за руль, но та в одной из первых поездок, заворачивая на стоянку к магазину, перепутала педали и на скорости задела одну из машин. Все обошлось без серьезных последствий, но Алексею пришлось сглаживать конфликт за две тысячи долларов. По тем временам – немалые деньги! На водительское место она больше не садилась, а Алексей в супружеской жизни стал лидером в семье!
У Степы – жена трепетно следила за собой. Салоны красоты, модная одежда. Бесконечно листала журналы «Vogue», «Elle», «Bazaar». Она слышать не хотела, чем занимается муж. И не дай бог, он дома по телефону начнет обсуждать бизнес-вопросы. Скандал! Для нее Степа -финансовый добытчик!
Шурик просто подавил жену. Та о себе отзывалась: я – домашняя! Никогда не привлекая мужа, безропотно готовила, убирала квартиру, стирала, гладила, встречала и была довольна жизнью. «Концерты» в семье случались, особенно, когда Шурик «переберет»!
Во всех семьях – дети, что, конечно, повышало ответственность и связанность мужской половины.
А у Павла жена: золотая медаль в школе, красный диплом в институте, защитила диссертацию. Всегда – первая! Жена работала начальником отдела. Казалось, за день она должна устать командовать подчиненными, но, к сожалению, для Павла, продолжала дома. В обсуждении любого вопроса, пусть мелкого, бытового, последнее слово должно быть за ней, постоянно учила тому, что он сам не плохо знал. Одна из сторон диалектики супружеской жизни – изнуряющая борьба противоположностей захлестывала так, что о единстве неделями и речь не шла.
Мысли вернулись к сексуальной стороне супружества.
Алексей считал, что мужчина по своей природе полигамен. В отпуск он уезжал в горы кататься на лыжах, и там, судя по некоторым репликам, отрывался по линии прекрасного пола.
Степа, ценивший машины, рестораны, изысканную еду, к адюльтеру относился как к продолжению получения удовольствия.
Шурик не мог пройти мимо любой женской оказии, полагаясь на свое обаяние. Уезжая прошлой осенью с другом по даче в Сочи, он услышал от жены ироничное предложение взять с собой презервативы.
Павел стал вспоминать дальний круг друзей и знакомых.
Валерий Иванович, с производства которого он забирал календари, ежедневники, визитницы, жил на две семьи. В молодости сочетался браком с дочерью крупного чиновника. В ближайшем Подмосковье на участке, доставшемся по наследству жене, он перестроил дом в трехэтажный особняк, где и проживал с супругой. Чтобы та не скучала в ее распоряжении была машина с водителем. Позднее на работе завел пассию, брал с собой в командировки, купил квартиру. Когда она родила сына от него, Валерий Иванович продолжал заботиться о них, возвращаясь в Подмосковье. «Ничто не укрепляет брак как совместная собственность!» – как-то заметил он.
В памяти Павла всплыли более экзотические, на его взгляд, варианты.
Один его школьный друг, сидели за одной партой, женился в институте – Павел был свидетелем на свадьбе. Окончив медицинский ВУЗ, защитив кандидатскую, докторскую диссертации, он быстро поднялся по карьерной лестнице, став главным врачом больницы АЭРОФЛОТА. Несколько лет назад школьный друг ушел из семьи к другой женщине, а весной, наверное, с целью снова засвидетельствовать событие, пригласил Павла с женой в ресторан ЦДЛ, где он, в отдельном кабинете на антресоли, отмечал воссоединение с любимой супругой.
Другой друг детства, преуспевающий издатель журналов, женился как «честный человек» после института. В разгул предпринимательства дела по бизнесу резко пошли в гору, и он резко пытался два раза «свить новое гнездо», но возвращался в «родную гавань».
Павел не понимал, как можно было «Уйти, чтобы остаться! Уходишь – уходи!». Как будто страждущий припадал к бутылке, пил из горла крупными глотками, захлебывался – попало «не в то горло!», ставил ее на стол, отдыхал и потом продолжал утолять жажду жизни маленькими порциями, наливая в привычную посуду.
Павел задумался: «Может где-то и существует «лебединая» верность?»
Позвонил из дома Шурик и доложил, что сдал заказчику ручки, зажигалки. И пока он рассказывал подробности, Павел вспомнил поездку на юг сапога Италии, как в машине на обратном пути Сгуэра учил простейшим фразам по-итальянски, а сам пытался произносить тоже самое по-русски. Похвалить по-итальянски: «Tu sei bravo!». Микеле с ударением на первый слог повторял: «Ты – молодец!».
– Ты – молодец! – по-микеленому похвалил Павел.
– Да, не красна девица! – подыграл в ответ Шурик.
Павел маялся в опустевшем офисе, ждал. Наконец, от охраны сообщили, что подымается гость. Владимир Витальевич вошел в помещение фирмы «ЛЕВАП», равнодушно огляделся, и они сели за двойной стол.
– Хотел бы поблагодарить вас за доверие! Заказ был не маленький! – начал Павел.
– Да, и вы сработали отлично! К требуемому сроку, вовремя и к продукции нет нареканий! – прозвучало в ответ.
Обменявшись любезностями, после паузы руководитель фирмы «ЛЕВАП» поинтересовался:
– А вы следите за новинками автомобилей? Специализированные журналы просматриваете?
– К сожалению, не получается! Забот много! Но машины – интересная тема!
Павел понял, что в «тему» вошли и со словами: «Это мои обязательства!» – положил перед замуправляющего журнал «За рулем!» с КЭШБЭК.
Визави молча перелистал, вынул конверт и переложил во внутренний карман пиджака.
Чтобы закрепить «дружбу» с Заказчиком, Павел предложил:
– Может быть по рюмочке коньяка?
Владимир Витальевич словно предчувствовал продолжение, согласился:
– Дела все сделаны, водителя отпустил, поэтому не против!
В сейфе для важных событий была бутылку армянского, но больше ничего кроме плитки шоколада.
Владимир Витальевич был оживлен, сыпал анекдотами, рассказами по случаю, а хозяин поддерживал беседу. Вместо «по рюмочке» выпили всю бутылку.
В машине, планируя, что довезет до ближайшей станции метро, а она была рядом, Павел услышал от довольного Заказчика: «На Стромынку!» и не посмел отказать. Улица Стромынка находилась на другом конце Москвы в Сокольниках.
Ближе к полуночи Павел возвращался домой. С включенными габаритами, ближним светом, с пристегнутым ремнем, не превышая разрешенной скорости езды по городу он, стараясь держаться среднего ряда, миновал Большой Каменный мост. На Большой Якиманке сразу три машины тормознул жезлом гаишник.
Когда Павел покинул машину, к нему подошли трое: лейтенант и два сержанта. Старший попросил предъявить права, а затем тихо предложил:
– Если не хотите неприятностей, каждому по двести баксов!
У виновного с собой такая сумма была, но денег было жалко:
– Да я только пробку понюхал! – возмутился Павел.
Документы на вождение машины были в руках лейтенанта, и он показал на белый рафик, куда следует пройти. Двое из остановленных из него вышли и уехали.
Проверка на наличие алкоголя в организме показала многократное превышение нормы, и сопровождающий заключил:
– За руль вам садится категорически запрещено! Машина на эвакуаторе поедет на штрафстоянку!
– А откуда я ее заберу? А документы? – пролепетал виновный.
– Из Солнцево, адрес такой-то. С завтрашнего дня документы будут находиться в отделении ГАИ, Косыгина, 18. Там получите квитанцию на оплату штрафа, а для того, чтобы могли перегнать машину- вот ваше «Временное водительское удостоверение» с баллами за вождение в нетрезвом виде! – ехидно проинструктировал лейтенант.
Был третий час ночи. Метро закрылось. Подъехал эвакуатор, и машину подняли. Павел бросился к водителю:
– Друг, какой дорогой едешь в Солнцево?
И, получив в ответ направление, напросился в кабину. Около Дворца Пионеров сошел. До дома мамы было недалеко.
Утром Павел был на штрафстоянке. Оплатив немалую (!) сумму за пребывание там машины, он сел за руль и отправился на улицу Косыгина. В отделении ГАИ милая женщина-прапорщик, выписывая квитанцию потерявшемуся виновному, участливо поинтересовалась:
– Первый раз? Советую принести на комиссию, а она будет на следующей неделе, положительную характеристику с места работы!
Неделя пробежала быстро. Павел не афишировал случившееся. Слова прапорщика обнадеживали, и он думал, что «все образуется», правда, как «образуется» не предполагал. Оплатив не малый (!) штраф и подготовив положительную характеристику на бланке фирмы «ЛЕВАП» с печатью, Павел в назначенный день томился в коридоре отделения ГАИ. Народу было много и топтаться пришлось два часа. Сама процедура заняла несколько минут. Председатель комиссии по рассмотрению случаев езды в нетрезвом виде принял от виновного квитанцию с отметкой об оплате, характеристику и задал только один вопрос:
– Первый раз? – и, получив утвердительный ответ, огласил вердикт. – Для первого раза – лишение водительских прав сроком на один год!
Павел вышел из помещения ГАИ в шоке!
Павел сел за руль. У него осталась именная картонка – временное водительское удостоверение, с которым можно было водить машину до одного месяца. Без предварительного звонка он направился к гостинице «Молодежная». Степа обычно в середине дня находился в офисе.
Друг пребывал в приподнятом настроении:
– Получил факс – сестра родила сына! Роды прошли не просто, но вес, рост – все в порядке!
У Степы была троюродная сестра, младше на год. В школе все летние каникулы проводили на даче под присмотром бабушек. Вместе играли, ссорились, влюблялись в юношеском возрасте, были «не разлей вода». У нее долго что-то не складывалось на личном фронте. А в конце года, когда над Кремлем поменяли красный, серпастый на триколор, она вышла замуж за американца и улетела.
– А где она там живет? – с мыслями о другом, тем не менее, поинтересовался Павел.
– В штате Юта!
– Так в этом штате одни мормоны!
Штат Юта был известен тем, что значительная часть населения – мормоны. В столице штата, городе Солт-Лейк Сити, где жила сестра Степы, резиденты исповедовали свою веру, посещали мормонскую церковь. Но главной особенностью являлось многоженство, конечно, если мужчина в состоянии прокормить ораву жен и многочисленных детей.
– И сколько жен и детей у твоего дальнего родственника?
– Жен – три. От первой жены – трое, от второй – двое, моя сестра третья, ребенок – первый.
– Занимательная арифметика! Но твоя сестра может ее нарушить с появлением второго малыша!
– Вряд ли, ей под сороковник, первенец!
– Ну, в этой стране медицина продвинутая! А сам не хочешь слетать к сестре?
– Оформляли с женой визы в прошлом году. Ты не представляешь, какая в американском посольстве бюрократия! Куча документов потребовалось, даже снимки нашей недвижимости прикладывал!
– Чем закончились твои страдания?
– Отказали без объяснения причин, пидеры!
– Степ! А ты смог бы иметь трех жен? – игриво продолжил Павел.
– Содержать финансово? Наверное, смог! Но любить надо одну женщину! – Степу потянуло в размышления о жизни.
У Павла в голове из песни «Лебединая верность» пропел Евгений Мартынов: «Ты прости меня, любимая, За чужое зло, Что мое крыло Счастье не спасло…».
Степа, заметив иронию в губах друга, вернулся с небес, где «искал подругу он»:
– Стараться надо любить одну и жить с одной!
И желая сменить тему:
– С чем нагрянул?
Павел, поведав о беде, спросил:
– Помочь вызволить «Права» можешь?
– Есть у меня один человечек, свой в высоких кабинетах на Садово- Самотечной.
– А что находится на Садово- Самотечной?
– Ну, ты – чукча, Госавтоинспекция! Так вот, он сейчас в отъезде, скоро будет. Я переговорю с ним. Ну, а ты, советую, параллельно ищи другие варианты. Если найдешь, позвони, чтобы я не терял время. Понял?
Заскочив на работу, Павел устремился в салон «Интеробувь».
Ошарашивая посетителей, Алексей вышагивал в костюме капитана 1ранга Военно-Морского Флота Российской империи.
– Только что привезли из ателье, не мог отказать себе примерить! – увидев немой вопрос, ответил тот Павлу.
Одежда черного цвета скрадывала начинающую полнеть фигуру Алексея и поражала. Двубортный сюртук на пять металлических пуговиц по борту с вышитыми золотом якорями на рукавах. На плечах также золотом изумительно играли погоны, контрастируя с белым треугольником рубашки и галстуком. Брюки были заправлены в сияющие нетронутые сапоги. На голове была фуражка с лакированным козырьком.
– А где кортик? – придя в себя, спросил Павел.
Алексей пригласил в служебный отсек. В кабинете появились многочисленные в деревянных рамках восхваления. На стене за креслом хозяина висели: «Прорыв года» Правительства Москвы, Почетная грамота «Заслуженный предприниматель», Почетная грамота Торгово-промышленной палаты, но больше всего Павла впечатлил Почетный диплом профессора Международной академии Сан-Марино.
– А кортик будет! Работаем над получением разрешения на хранение и ношение! – ответил Алексей и продолжил. – Завезли «последний писк» мужской моды из Италии! Тебе, как другу, будет хорошая скидка!
– Спасибо! Я не за этим! Жаль, что не вижу на стене Почетной грамоты МВД!
– А тебя это волнует? – усмехнулся хозяин.
– Волнует! – И Павел рассказал с чем пожаловал.
Пока Алексей внимательно слушал, Павел, в одной из пауз, вставил:
– За профессора мог бы проставиться!
Друг вздохнул:
– Плохо, очень плохо. На «пьяной» комиссии был, значит, ты в информационной базе! Нельзя было пораньше сказать, не доводить до комиссии? Я бы на уровне района все решил – отделался бы штрафом!
– Леш! Я могу с временным покататься какое-то время, но не год!
– Ладно, подумаем! Пойдем кофейку выпьем!
– Нет, спасибо, позвони если что!
Шурик задерживался. Он должен был утвердить персонализацию продукции у Заказчика. Тогда электронная почта не существовала, по факсу информация искажалась, поэтому сотрудники создавали на компьютере оригинал-макет размещения логотипа на предмете, указывали при необходимости пантон- цифровой номер цвета, и дискета вместе с бумажной распечаткой передавалась на согласование.
– Владимир Витальевич попросил оставить! – появившись, доложил Шурик.
– А когда можно будет забрать? – уточнил Павел.
– Или к концу дня, или завтра! – и, расположившись за рабочим местом, озабоченный друг взял чистый лист и что-то своим размашистым подчерком написал, перевернул и прижал папкой.
– Можно с тобой выйти – переговорить? – попросил Шурик, заметив внимание сотрудников.
В прогулке вокруг здания он поведал:
– Я написал заявление об уходе по собственному желанию. Я долго ждал это место. Пойми! От такого предложения не отказываются!
– И что за предложение? – Павел был ошеломлен.
– Приглашают заместителем директора крупного павильона ВДНХ. Стабильный хороший оклад. Рядом с домом!
Выставка Достижений Народного Хозяйства, ВДНХ, переименованная в ВВЦ, Всероссийский Выставочный Центр, превратилась в большой базар. Появилось огромное количество торговых палаток, павильоны сдавали площади, в выходные дни – толпы народа, мусор, грязь.
– И какие будут твои функциональные обязанности? – новость неприятно шлепнула Павла и отползла.
– Основная обязанность – работа с арендаторами! – лукаво ответил Шурик. – Сегодня – четверг, а мне надо выходить с понедельника!
– Ладно! Только с тебя подписанные Владимиром Витальевичем оригинал-макеты! – Павел помедлил и добавил. – И передашь ему кое-что!
С плохо скрываемым сарказмом Павел оборвал разговор:
– Тебе не привыкать быть почтальоном!
Вернувшись, Павел на своем «насесте» подписал заявление, тихо открыл сейф, пересчитал купюры с портретом Бенджамина Франклина и вложил в конверт. Договор был не закрыт, сумма не большая, а Павлу хотелось форсировать дальнейшее сотрудничество. В нерешительности выждав, он провел губами по внутреннему краю клапана, поместил конверт в журнал «За рулем!» и завершил первую часть операции «КЭШБЭК».
– Владимир Витальевич увлекается автомобилями! Просьба, передать при встрече! – вручая Шурику журнал, Павел акцентировал его внимание на заложенный внутри предмет.
Удрученный Шурик молча кивнул, что понял.
Щелкнул селектор, и Павел услышал обращение секретаря Первого:
– Через пять минут оперативное совещание! Ненадолго!
Павел без энтузиазма, обращаясь к сотрудникам, посетовал:
– Это до конца дня!
Неожиданно позвонил Владимир Витальевич, сказал, что подъедет после работы. Подарочная продукция к профессиональному празднику была сдана давно. Павел сам отвез несколько коробок, поэтому допустил, что речь пойдет о новом заказе.
Он приветливо встретил замуправляющего. Расположились, как обычно, за двойным столом. Хозяин выставил коричневато-дымчатую посуду, банку растворимого кофе, печенье. Сейф был, как никогда, пустой: ни денег, ни коньяка. Павел в шутку заметил, что более существенное не предлагает.
– И правильно! – среагировал Владимир Витальевич и не без гордости объяснил. – Я купил новую машину, обкатываю, сам за рулем к вам приехал!
– Какую, если не секрет?
– Nissan Maxima – представительского класса!
– Алкоголь за рулем противопоказан! – резюмировал опытный Павел. – Конечно, спиртное в компании, к хорошему столу, без поездки потом на машине, в умеренных количествах, говорят, полезно – стресс снимает!
– Да, вы правы! Но алкоголь может быть полезен не только в этих случаях. Я знал одного начальника вычислительного центра министерства, который выписал под «протирание» импортной ЭВМ такое количество спирта, что во время перестройки и «сухого» закона, приторговывая им, после построил себе неслабый особняк. Женился в третий раз на молодой!
– Это прекрасно, когда у мужчины есть интерес к жизни! Главное – знать меру! У меня был знакомый – успешный бизнесмен «с тонкой душевной организацией». Когда он много выпивал, то начинал повторять как мантру: «У меня в жизни было четыре любимых женщины!».
Посмеялись. Павел налил себе вторую чашку кофе, а гость отказался.
– Подписали письмо о переводе. Послезавтра улетаю на две недели в отпуск. По возвращению – на новую работу! – проинформировал Владимир Витальевич.
– Куда переходите? Куда в отпуск? – спокойно продолжил беседу Павел.
– В некотором роде повышение – управляющим делами крупной нефтяной компании. Прихожу в период становления, дел – «непочатый край»! А улетаю на Кипр!
– Кипр! Сейчас там – бархатный сезон! Помню, во времена круиза по Средиземному морю в 1985 году наш корабль зашел на один день в порт Лимасол. Октябрь. Я был с женой. Повезли нас на автобусе смотреть достопримечательности. В Никозии – обед. Подали местное вино в графинах. В нашей стране – «сухой» закон, а тут – без ограничения! Официанты только успевали вновь наполненные сосуды приносить. Наши туристы так дорвались, что некоторые полезли в одежде в бассейн отеля «Хилтон», там у нас обед был. Кстати, хозяин сети отелей «Хилтон» – мормон! А мормоны, в основном, проживают в американском штате «Юта»! – стрекотал Павел.
