Читать книгу: «Книга Тьмы», страница 9

Глава 13

Заканчивался второй день пребывания «Скальда» в Москве. Была уже ночь, но противный храп Димы, спавшего на соседнем диване, не давал мне погрузиться в сновидения. Этот звук вибрации в гортаноглотке пробивался даже сквозь музыку в наушниках, и мне никак не удавалось перестать концентрироваться на нем. Все попытки прекратить это разбивались об стену невозмутимости, с которой одурманенный недавней пивной попойкой Дима встречал мои усилия разбудить его. Вскоре я не выдержал и, спешно собравшись, покинул квартиру.

Весенний, холодный, ночной город встретил мою неожиданную прогулку не очень дружелюбно – дождь моросил с самого утра. Перспектива потеряться в незнакомых лабиринтах Москвы или попасть в нехорошую историю меня не пугала. Я бродил между серыми коробками домов, даже не стараясь запомнить дорогу, лишь отмечал названия улиц и номера зданий. Было довольно безлюдно, однако неумолкаемая стена призрачного шума, творящегося в недрах мегаполиса (для провинциала такое поведение города было в диковинку), не позволяло терять бдительность и напоминало о том, что Москва – это живая бетонная тварь, готовая напасть в любую секунду.

Несмотря на внешнюю беззаботность, я был собран, внимателен, и даже иногда представлял себе, как лихо разрубаю черным мечом глупую тушку атакующего из глубин темноты демона…

Неожиданно тревога, настоящая, выползла из-за мрачных, сырых от дождя уголков, не освещенных уличными фонарями. Вокруг не было людей – только блеклый свет редких витрин и смачный шелест дождя. Я приготовился встретить опасность и старался отыскать черный меч, как будто он должен постоянно находиться подле меня. Но оружия не было. Попытки нырнуть в теневую личность закончились провалом – страх сужал кольцо вокруг, лишив возможности мыслить хладнокровно. Смерть и паника надвигались не быстро и не медленно. Окна смотрели на меня черным безразличием. В глубине дворов взвизгнула кошка – и это было единственное знамение нахождения поблизости живого существа. Я запаниковал и готов был снова позорно бежать от неизвестной угрозы, когда на плечо легла чья-то рука.

– Следуй за нами, – изрекла тень, когда я обернулся. Тьма не обманула – я сразу понял, что такое Стражи: то ли из-за чувства безопасности, то ли еще почему. Я облегченно выдохнул. Голос Стража звучал ровно и властно, у меня и мысли не появилось что-то возразить им или не подчиниться. Я чувствовал себя безвольной куклой, и слова Константина о моей силе показались тогда притянутыми за уши – неизвестно для каких целей.

Двое Стражей заняли места на восемь и четыре часа от меня, третий шел впереди. Мне было все равно, куда меня ведут, лишь бы продлить чувство безопасности, неизменно посещающее человека при близости Стража. Впрочем, потому они так и зовутся, ибо призваны защищать. Хотя ничего подобного рядом с Константином я не чувствовал, отчего пришел к выводу, что Стражем человек становится только в Тени.

Мы шли довольно долго – около получаса. За это время теневые личности не проронили ни слова. Редкие прохожие не обращали на процессию никакого внимания, их уставшие от дождя взгляды проходили сквозь Стражей и мельком задерживались на мне. Моих проводников, конечно, видеть они не могли. Со временем я почувствовал, что хватка безволия, которой Стражи опутали меня сначала, постепенно ослабевает, и я мог сам отвечать за свои действия. Следом таяло и чувство защищенности, и в какой-то момент я осознал, что двигаюсь добровольно вслед за провожатыми, хотя спокойно мог покинуть конвой и вернуться на квартиру.

Мы свернули во двор какого-то высотного элитного дома, без проблем прошли через шлагбаум с кабинкой охраны, на входе сонная вахтерша даже бровью не повела. Стражи двигались по фойе, словно были хозяевами всего здания. Впрочем, по улице они шли точно так же. Тени остановились у лифта, один из них нажал кнопку вызова. Дверцы открылись в ту же секунду, обнажив просторную кабинку, куда мы вчетвером поместились без проблем.

Лифт остановился на последнем этаже. Далее конвой повел меня по коридору к двери, ведущей на лестницу, откуда мы поднялись на крышу. Дул сильный ветер и капли мелкого дождя хлестали по лицу. Мне все меньше нравилась эта затея. Зачем мы пришли сюда? Я легко мог бы повернуться и уйти, но жажда неизведанного и страх вновь оказаться одному тянули вперед.

Стражи подвели меня к самому краю крыши. Я почуял неладное.

– Иди, – велел один из Стражей.

Идти? Куда?

– Иди, – повторил он, подтолкнув меня к перегородке. И довольно грубо добавил: – Вперед иди.

Они что, собираются меня убить? Этого я никак не ожидал.

Быть может, это новое испытание? И теперь я должен сразиться с этими тремя?

Тьма?

Холодная ночь молчала.

Я развернулся к Стражам в поисках подсказки для своих дальнейших действий, но они застыли, словно статуи. И вообще, кроме моего положения на краю крыши высотного здания ничто не излучало угрозу. Я посмотрел вниз: по двору двигался конус света, излучаемый автомобильными фарами, самой машины не было видно. Высоко. Не то, чтобы стоэтажный небоскреб, но высоко. Что делать?

С другой стороны – разве все это не представление? Разве асфальт может стать мягким, как желе? Разве существует способ полного контроля над человеком? Разве Тень не доказала мне, что мир может быть совершенно иным?..

Только не закрывай глаза.

Слова Тьмы придали мне решимости. Я встал на перегородку и занес ногу над пустотой. В голове пробежал панический образ человека падающего с крыши. И этот образ вызвал взрыв адреналина внутри меня, какой бывает у людей, прыгающих с парашютом или мчащихся в болиде на огромной скорости. Это было желание экстрима. Желание оттолкнуться от опеки контролирующих безопасность человека чувств и отдаться в руки суровой стихии Судьбы. Я не закрывал глаза и хладнокровно наблюдал, как нога опускается в черную ночь все ниже и ниже… Будь что будет.

А затем стопа уперлась в поверхность. Бледно-золотым светом разлилось пятно, вытянулось, исказилось, приобретая правильную геометрическую форму, и поползло по диагонали вверх. Я оказался на неширокой золотой лестнице, уходящей куда-то в хмурое ночное небо. Сомнений больше не оставалось, я двигался вперед. Ветер крепчал с каждым шагом, поручей лестница не имела. Я рисковал потерять равновесие или оступиться, и это было бы для меня смертельным исходом. Но адреналин глушил все сигнализации рецепторов и инстинктов. В какой-то момент ветер стих, и в мире остались только я и золотая полоса сказочной лестницы в тихой ночи. Впереди полоса эта уперлась в какой-то массивный объект, смутно напоминающий миниатюрный замок или католическую церковь. Теперь я знал, куда иду. Это был Храм.

Внимание привлекла вспышка в двухстах метрах от меня. С крыши соседнего здания, столь же высокого, стелилась вверх лестница, по которой уверенно шагали какие-то фигуры. Еще через какое-то время такие лестницы стали появляться на крышах остальных соседних зданий – высоких и не очень. Всего тонких золотых линий, ведущих к Храму, было около десятка. Сам Храм теперь напоминал не то гигантского паука, нависшего над Москвой, не то воздушный шар необычной формы, удерживаемый у земли золотыми канатами.

Храм был уже близко – я видел белый свет, пробивающийся из щелей по периметру створок массивных ворот. Контуры здания становились все четче. Сам Храм сиял в ореоле луны, покинувшей сейчас тюрьму хмурых туч.

Вдруг воздух прорезал дикий вопль. Он прозвучал где-то подо мной и, удаляясь, через секунду стих. Фигуры на лестницах замедлили движение и пытались разглядеть что-то, лежащее в свете фонаря у стен одного из домов. Кажется, кто-то действительно сорвался с крыши. Этот эпизод приглушил мой энтузиазм, я вдруг понял, что все происходящее вовсе не сон или сказка. Я подумал о том, что несколько минут назад точно так же мог не нащупать твердой поверхности лестницы в воздухе и рухнуть вниз на асфальт. И точно так же, меня проводили бы взглядом сожаления, но не сочувствия.

Фигуры на лестницах продолжили подъем, и никто не сделал ни одного движения в сторону тела – мертвого или все еще живого. Что говорить, я и сам не испытывал ни малейшего желания вернуться и осмотреть беднягу. Черный волк подсказывал, что этого делать не стоит.

Храм во время наблюдения за этим эпизодом стал как будто на несколько метров дальше. Я решил больше не отвлекаться и продолжил путь с еще большим усердием. По мере приближения к воротам правая створка распахивалась все шире, выпуская на волю яркий белый свет. Из недр Храма вырывалось тепло.

Когда я был уже совсем близко к воротам, правая створка распахнулась достаточно, чтобы осветить фасад Храма. Ни окон, ни скульптур, ни каких-либо привлекательных архитектурных мелочей здание не имело. Но на левой, закрытой створке, была интересная деталь: там был изображен даоский знак внутри уробороса. Приглядевшись, я заметил, что черно-белый круг находится не прямо в центре закольцованной змеи, а ближе к ее чешуйчатому телу, создавая впечатление, будто круг – это планета, вращающаяся по орбите-уроборосу. Сам даоский знак был выполнен то ли из блестящих камней, то ли из разноцветного стекла – это была голографическая картинка и при смене ракурса или освещения стороны круга менялись местами. Черное-белое, белое-черное… Подойдя чуть ближе, я разглядел на правой створке еще один уроборос – на этот раз без даоского знака.

Чувствуя сильнейше сердцебиение, я переступил порог Храма. Первое, что бросилось в глаза – белый мрамор на полу, потолке, стенах, лес колоннады из того же мрамора и виднеющиеся из-за частокола колонн языки огня. Кроме этого огня я не заметил никаких источников света, будто его излучал сам воздух или стены.

Как только я переступил порог, металлические ворота за мной с лязгом захлопнулись. Я невольно обернулся. На внутренней стороне ворот были изображены те же древние символы, что и снаружи. Обе створки были теперь сомкнуты, и два уробороса соединились в «восьмерку» бесконечности и напоминали два глаза: один смотрел куда-то вправо и вверх, другой многозначительно подмигивал отсутствием «зрачка». Если бы человек был обладателем левого глаза, психолог сделал бы вывод, что человек обращается к своему правому творческому полушарию и в данный момент может соврать.

Что дальше делать – я не знал. По логике необходимо было двигаться в сторону огня и узнать у кого-нибудь, зачем я здесь. Это первая мысль человека – двигаться к свету и теплу, даже если этот свет повсюду. Но я не спешил. Я слышал, как хлопали створки других ворот, слышались голоса и мелькали силуэты где-то за частоколом колоннады. Я медленно двигался вдоль стен, как бы желая не раскрывать все фланги на случай чего. Стены были украшены барельефами, изображающими какие-то сцены, – рассмотреть их было очень трудно из-за белого света, который лился сразу со всех сторон. Наличие барельефа вообще можно было заметить, только проведя ладонью по стене.

– Чтобы увидеть полную картину, недостаточно пролить на нее свет. – Рядом со мной неожиданно возник старик в белом балахоне. Кроме белоснежных одежд у него имелась длинная борода и жидкие волосы до плеч цвета эталонной седины. Интересным было его лицо: бесцветные глаза выражали мудрость и усталость, но ни один мускул не напрягался в попытке изобразить хоть какую-нибудь эмоцию. Вид старца делал его как будто неотъемлемой частью этого Храма: казалось, стоит ему замереть, как фигуру старика можно было спутать со статуей. Не смотря на слегка сгорбившийся по-старчески вид, рядом с этим человеком я чувствовал себя очень уязвимым – как будто стоит ему двинуть косматой бровью, и меня тут же свернет в бараний рог. – Если добавить тень, картина будет ясна, – и встал так, чтобы на стену упала его тень. Действительно, фигуры стали выпуклыми и теперь без труда можно было разглядеть странные изображения с участием демонов всевозможных визуализаций, на которые только способно человеческое воображение, людей и облаченных в доспехи Стражей.

– Ты не явился сам, и мне пришлось послать за тобой. Те, кто не приходит на зов, возможно, находятся в опасности, – как бы оправдываясь, заметил старец. – Меня зовут Михаэль. Я самый старший из Стражей – в обоих смыслах.

– Я видел подобный храм еще в своем городе. Это разные заведения, или он способен перемещаться в пространстве? – спросил я.

– Храм невозможно увидеть. К нему ты можешь только прийти. Это вообще не здание, если тебе так интересно. Но я предлагаю тебе сейчас отбросить желание познания. Здесь оно ни к чему. – Михаэль говорил совсем как Тьма, и это меня совершенно не удовлетворяло.

– Мой тебе совет: отбрось привычку объяснять все на свете, – Михаэль наклонился ко мне так, будто говорил о чем-то сугубо интимном. – В конце концов, область разума не самый достоверный источник информации.

– Откуда же тогда черпать знания?

Старик на мой вопрос только рассмеялся. Это выглядело странно и жутко – как будто статуя вдруг решила похохотать.

– Константин был о тебе довольно высоко мнения. Он говорил о твоей силе и незаурядном уме. К сожалению, я этого не вижу. Думаю, роль Князя тебе не подходит. Не питай насчет этого иллюзий.

– Какого князя? – удивился я. Слова Михаэля для меня звучали примерно так: у вас скончался богатый дедушка в Швейцарии, о котором вы никогда не слышали, и оставил вам все наследство, но мы видим определенные проблемы в Российско-Швейцарских отношениях, поэтому наследство вам вряд ли удастся получить.

– У братства должен быть предводитель. Кто им станет – обычно выбирают сами Стражи из числа наиболее искусных воинов. Мы называем таких людей Князьями, но это не совсем так. Настоящий Князь тот, кого посылает сама Тьма, но это происходит примерно лишь раз в столетие, а то и больше. Не потому, что кандидатов не хватает, только не каждый способен пройти необходимый путь. Я знал многих людей, которые не выдерживали и пускали себе пулю в рот. Или вешались. Или сжигали себя заживо. Или погибали от рук киллеров. Последним таким Искателем стал Курт Кобейн. Я думаю, тебе известно, чем он кончил. С тех пор наступило затишье.

– Курт? – меня эта новость удивила. – Никогда бы не подумал, что он был Стражем. То есть, связанным со всем этим…

– Не Стражем, а Искателем, – поправил Михаэль. – Среди них действительно было много знаковых личностей. У Владимира Ульянова, например, получилось – революция дала ему колоссальную энергию. Жаль он пал спустя несколько битв…

Во время разговора мы продвигались вглубь колоннады и внутренности Храма раскрывались подробней. В центре святилища находилось квадратное углубление все из того же белого мрамора со стороной в четыре метра. В это углубление, блестя нержавеющей сталью, спускалась лесенка, что делало яму похожей на бассейн. Только вместо воды он был заполнен бурлящим пламенем. Недалеко от бассейна стояла массивная древняя плита с глубоко вырезанными геометрическими узорами, а в центре ее висел на цепях черный прямоугольный предмет. Люди, пришедшие в Храм, делились на два типа: одни были плотно укрыты белыми одеждами как Михаэль и стояли возле колонн, другие, ничем не отличавшиеся от простых граждан, выстроились перед бассейном лицом к огню. Всего Искателей было человек двадцать. Ворота больше не лязгали, впуская новых посетителей, а те, что уже находились в Храме, старались как можно реже выдавать свое присутствие. Движущимися объектами остались только пламя и мы с Михаэлем, который, по всей видимости, не спешил начинать церемонию – чего бы то ни было. А то, что начать должен был именно Михаэль, было для меня очевидным.

– Зачем ты искал меня тогда, если не видишь во мне этого… Князя? – поинтересовался я.

– Кто ты такой – решать не мне. Зов одинаково звучит для всех Искателей, и я не вправе препятствовать этому. Титул Князя Тьмы не дает никаких особых привилегий. К тому же, если ты действительно силен, ты можешь стать им, доказав остальным Стражам, что достоин этого. Я советую тебе сохранить себе жизнь, и пока не поздно пройти Посвящение. Заставлять тебя никто не станет, но выбор, какой бы он ни был, сделать когда-нибудь придется. И лучше сделать это сейчас. Выходить один на один против всей мощи Хаоса – самоубийство. Однажды он тебя раздавит.

Я еще не понимал значения слов Михаэля, но знал точно: менять свой неожиданный статус какого-то князя на простого Стража было невыгодно. Тот факт, что старик не углядел во мне потенциала, разозлил меня. При этом я едва осознавал, что это за место, кто эти Стражи и зачем нужно все это. Я пришел сюда ради любопытства – и только. Однако слова Михаэля испугали меня и вынудили задуматься: все-таки один в поле не воин.

Одновременно со злостью и страхом выросло негодование белого волка: какого черта клепать из меня Князя Тьмы, если мне это совершенно не надо?! Я бы с большим удовольствием провел свою жизнь в студии и на концертах. Хрен с ним, я и на магазин или завод был бы согласен! Лишь бы дотянуть до старости. Кто просил делать из меня получеловека, лишать радостей жизни?! Разве это мой выбор? Разве я не вправе управлять своей Судьбой?!

– Ты уже начал идти. Теперь либо идти до конца, либо сгинуть. Вернуться назад или сесть на обочину у тебя не получится, – добавил Михаэль, будто угадав мои мысли.

– Скажи: почему именно я?

– Вектора сошлись на тебе. У каждого человека должно быть предназначение.

– Значит, человек все-таки не властвует над своей жизнью?

– Властвует. Но есть множество сил помимо человеческой воли. Не следует об этом забывать.

Мы неторопливо приближались к огненному бассейну, воздух становился горячей. Хотя Искатели, по всей видимости, не испытывали никакого дискомфорта от близости пламени – мы обошли бассейн, и я разглядел на лицах людей решимость, отчужденность, сомнение и как будто отсутствие адекватного восприятия реальности. Будущие Стражи наблюдали за нами без особого интереса.

Михаэль остановился у резной плиты и повернулся лицом к Искателям. Мое внимание привлек предмет, прикованный цепями к плите. Это была объемная черная коробка полметра высотой и сантиметров тридцать шириной. На коробке мерцало серебром потертое изображение то ли вертикальной спирали, то ли змеи, тянущейся к небу. Толстые цепи крепко прижимали предмет к массивной плите со всех сторон, так что изъять коробку было непросто. Этот черный артефакт был либо очень ценен, либо опасен. Либо и то, и другое.

– Что это? – спросил я у Михаэля.

Михаэль обернулся и несколько секунд смотрел на плиту.

– Книга Хаоса, – ответил он, как мне показалось, неохотно.

– Да, Тьма говорила о ней, – вспомнил я. – Это ее охраняют Стражи.

– В самом деле? – старик даже приподнял бровь. – Наверно, ты неправильно истолковал Ее знаки.

– Разве такое возможно?

– Но, скорее всего, ты получил от Нее неполный ответ. Стражи охраняют Книгу Хаоса, – пробормотал Михаэль, не удостоив внимания мой вопрос, – пожалуй, и этим мы занимаемся. Но главная задача воина – защита реальности.

– Что в Книге? Почему она так подвешена?

– С этой Книги началась история Стражей. Написана она была задолго до возникновения первых цивилизаций. Как ты понимаешь, это не совсем книга. Это скорей тюрьма для того, что в ней написано.

– Кто ее написал, если цивилизации не было? Следовательно, письменность была еще не знакома человеку.

– Ты снова пытаешься что-то объяснить или понять, – с укоризной заметил Михаэль. – Я редко это делаю, но постараюсь удовлетворить твое любопытство. В давние времена люди общались совсем иным языком и передавали информацию иными методами. Этот язык был совершенен. Он был прост и не носил в себе конкретики. Однако был понятен каждому и не имел двойных трактовок. Способы передачи информации тогда не ограничивались бумагой, металлом, камнем и прочими физическими носителями, популярными в наше время. Здесь, можно сказать, душа того, кто создал Книгу Хаоса.

– И что случилось с тем языком? Почему он исчез?

– Он не исчез, он растворился. В городе Вавилоне появился человек, принесший вирус в способность передавать информацию – люди перестали понимать друг друга.

– И что в этой Книге?

– Узнаешь, когда прочтешь.

– Когда я ее прочту?

Михаэль на секунду задумался. Затем ответил:

– Тогда же, когда ты ее прочтешь, – его ответ едва не вывел меня из себя – старик будто взял на себя роль буддистского учителя, считающего словоблудие наилучшим уроком. Этим Михаэль напоминал Тьму в те моменты, когда я с трудом воспринимал Ее слова.

– Так же существует и Книга Тьмы. Но она была утеряна еще до того, как создали Книгу Хаоса. Единственное, что известно о ней – ее обладатель будет повелевать огромной силой, способной положить конец противостоянию…

– И что, разве никто не пытался найти Книгу Тьмы?

– Не так-то просто ее найти. К слову, многие воины даже знают, где эта Книга, но вот заполучить ее никто из них не может.

– Ее охраняют?

– Возможно.

– Как это?

– Я же говорю, бесполезно рассказывать об этом вашим языком, – Михаэля явно утомила беседа. – К Храму ты можешь только прийти, но не увидеть его или понять его местоположение. Ты можешь знать, где находится Книга Тьмы, но будешь неспособен достать ее. Ты имеешь доступ к огромному резервуару знаний, но способен усвоить лишь крохотную толику его. Не все так просто. Не цепляйся за слова и мысли. Пора заканчивать беседу, мы и так заставили ждать наших друзей. Я прошу тебя: встань в один ряд с Искателями. Ночь не бесконечна, церемонию необходимо провести.

Я с некоторой неохотой обошел бассейн и встал рядом с будущими Стражами. В ту же секунду раздался голос Михаэля, совсем не похожий на голос старика, с которым я говорил две минуты назад. Это был сильный, низкий, уверенный и повелительный голос, разливающийся, как белый свет, по Храму. Не услышать его было невозможно – этот звук был настолько плотный, что его можно было пощупать руками. Мне в голову пришла ассоциация с нашей музыкой – именно такое чувство порождала и она. Наверняка Михаэль создает сейчас клубок силы, чтобы заполнить ею весь Храм.

Звучавшие слова пролетали мимо ушей, не задерживаясь в сознании. Казалось, Михаэль говорил на неизвестном языке, но вскоре я стал понимать его, хотя связать воедино получившиеся фразы было невозможно – старик вещал полную бессмыслицу.

– Солнца луч раздвинет тучи… полет орла не кончится падением… мы – Стражи жизни, сумеречные воины… мы растим крылья, зная, что не взлетим… мы несем вечную службу Тьме, мы на защите Всего… пепел вечен, гранит обернется во прах… все началось и кончится битвой… радости не существует, есть лишь кроткие проблески на полотне бесконечной боли… – и прочее.

Голос Михаэля то стихал, то гремел под высоким потолком. Старик разводил в стороны руки и свивал пальцы в замысловатых жестах. Вдруг налетал ветер, трепал полыхающий огонь и длинные одежды старика. Сколько это продолжалось – понять было невозможно. Я больше не чувствовал ни своего тела, ни жара огня. Разум находился в тумане, мысли полностью покинули голову.

Затем все Искатели вздрогнули как по команде. Началось движение. Люди подходили к блестящей лесенке, спускались в огненный бассейн и пропадали в пламени. А через некоторое время выходили обновленными. Огонь был как будто вязким – он тянулся следом за людьми, вцепившись в их одежду, затем рассыпался белыми нитями, прямо на глазах облачая Посвященных в длинные балахоны. Лица новоиспеченных Стражей сияли торжественным холодом, они больше не знали ни сомнения, ни страха. Даже радости и печали отступили не то что на второй, а на десятый план. Они больше не имели права ни любить, ни ненавидеть. Их судьбы теперь полностью принадлежали Тьме. Молодые Стражи переставали являться людьми, обрекая себя на жизнь сверхчеловека.

Когда очередь дошла до меня, я уверенным, неторопливым шагом приблизился к лестнице и начал спускаться в пламя. Было жарко, но страха обжечься или вовсе сгореть я не испытывал – инстинкты как будто заглушало монотонное заклинание Михаэля. Я погрузился в огонь сначала по колено, затем по пояс, вот уже бурлящие языки пламени поглотили грудь и дотянулись до шеи. И чем глубже я уходил в пламя, тем меньше шансов повернуть обратно оставалось. Я терял волю, страх и способность трезво анализировать происходящее. Трепещущее пламя достигло подбородка, а через несколько секунд накрыло с головой.

Я оказался в вязкой темноте. Вокруг происходило движение, как будто я попал на дно реки с ее подводными течениями и бурунами. Затем поток схватил мое тело и начал нести куда-то в далекую неизвестность. Я совершенно забыл, что нахожусь в небольшом бассейне, на тот момент я плыл в бездонном и бескрайнем океане, и весь мир представлялся только этим огненным простором.

А потом мои внутренности обожгло. Горячий комок зародился в груди и, постепенно накаляясь, превратился в кузнечное горнило. Такой муки я еще никогда не испытывал. Казалось, вся боль, все несчастья, уготованные для меня Судьбой на всю жизнь, вырывались сейчас ослепительным квазаром из груди, сжигая во мне всю человечность. Страдания покидали меня, и тем самым лишали возможности распознавать радость. Я испытывал боль, которая тем не менее дарила облегчение. Я отдался на волю стихий и превращался в манекен, управляемый мягкой и энергичной инородной силой…

– Нет! Нет! Нет! – вдруг раздался крик где-то совсем рядом. – Отпустите меня!

Течение огненных потоков замедлило свой бег. Квазар в груди моментально потух. Я вновь стал ощущать свое тело, и это чувство показалось самым омерзительным на свете. Кроме того, меня знобило от холода. Что-то влажное скользило по плечам и спине, извивалось, будто змеи ползли по мне. Глаза были закрыты. Я не решался их открывать.

– Я не стану твоей марионеткой, Тьма! – опять взорвался крик и разлетелся эхом. Громоподобный речитатив Михаэля вмиг прекратился, и вокруг стало оглушительно тихо. Спустя несколько секунд я услышал мокрый шелест дождя. И в испуге разомкнул веки.

Кричал я – вот что сразу пришло на ум. Вернее, один из моих волков. Но какой именно – понять было сложно. Внутренние звери выглядели жалко – оба, как один, опаленные пламенем и замученные внешним душегубом.

Со всех сторон на меня глядела ночь. Я стоял на коленях в желтом кругу света от фонаря посреди улицы – совершенно голый. Я был слаб, подавлен и опустошен, не было сил даже задаться вопросом: куда делся Храм и как я попал сюда?

Рано или поздно тебе придется сделать выбор. Каким он будет – решать тебе.

Через какое-то время я сумел собраться с мыслями. Холод, дождь и первородная одежда стимулировали на поиск выхода из ситуации. Тень, вытянувшаяся подо мной от фонарного света, подсказала решение. Я целенаправленно и хладнокровно перенес себя в теневую личность и постарался как можно скорее добраться домой.