Читать книгу: «По ту сторону моста», страница 3
– Сейчас- Андрей Владимирович переваривал все только что сказанное его супругой- я прошу у тебя помощи и не стесняюсь этого. Мне она очень нужна, и я хочу, чтобы именно ты побыла со мной рядом сегодня вечером. Прошу тебя. Пожалуйста.
– Андрей, я уже опаздываю на слушание. Разговор, конечно, очень интересный, но абсолютно не своевременный. Вечером мы встретимся и все конструктивно обсудим.
– Пока. – на том конце послышались монотонные гудки.
В этот самый момент прямо под окнами огромного, серо-белого кабинета послышалась громкая, современная музыка. Андрей Владимирович прекрасно знал откуда она звучала, даже не глядя в окно. С недавних пор под окнами его офиса повадился парковать свой Рейндж Ровер молодой сынишка директора крупной, деревообрабатывающей фирмы, чей офис был прямо через дорогу от них, только на десять этажей меньше. Вообще Андрей Владимирович был достаточно спокойном человеком и не любил лишний раз нарываться на конфликт, предпочитая этому цивилизованный, взрослый разговор, так как свято верил, что в современном мире приоритет отдаётся дипломатии. В чем-то он был прав. Но сегодня ему было откровенно насрать на дипломатию. Тем более, что к нему уже неоднократно спускались и просили с уважением относиться к работникам компании, которые попросту не могли трудиться в таких условиях. Однако практически всегда разговор заканчивался нескончаемым потоком мата и напоминанием о своем неприкосновенном статусе сынка большого папика. Ну что ж, сынок? Сегодня твой папик выложит крупненькую сумму. Андрей Владимирович подошёл к большому дубовому шкафу, стоявшему подле правой стены с большой картиной, на которой был изображен вечерний Лондон, а под ней – виниловый проигрыватель с самым различным ассортиментом пластинок, от джаза до хэви-метал. Он уважал своих сотрудников и требовал соответствующего уважения к себе, поэтому даже самые спорные моменты в совещательной комнате, в которую он заглядывал крайне редко, проходили в максимально сдержанном формате и никто не позволял себе переходить на личности. Такова была политика его компании. Его детища. Но молодой человек явно был не в курсе событий и поэтому не упускал возможности козырнуть своей безнаказанностью. Не сегодня, дорогуша. На одном из стеллажей шкафа стоял трофей, который Андрей Владимирович выиграл будучи в профессиональной командировке в Швеции. Там с представителями других фирм по аналогичной деятельности они решили арендовать спорт площадку и поиграть в футбол. Команда на команду, фирма на фирму. Ему выпала честь играть с одной из самых сильных команд и в тот вечер он уже почти был готов принять поражение. Но на последней минуте он сам лично, принял мяч навесом у одного из нападающих и произвёл профессиональный удар через голову так, что мяч попал точно в девятку. Владельцы площадки были настолько поражены его самоотверженностью и стремление к победе, что подарили ему огромный, стальной шар золотого цвета на подставке. Давно он так собой не гордился как в тот спортивный вечер. Завершили они все это дело походом в ресторан и шампанским в таком объёме, что на утро не было ни одного счастливого лица. В общем, трофей красовался на самом видном месте его кабинета вот уже лет пять, но теперь пришло время обновить экспозицию, а для этого необходимо освободить место. Андрей Владимирович знал как это сделать.
– Ну всё, мразь. Сейчас ты у меня узнаешь, что такое хэви-метал.
С этими словами он приоткрыл верхнюю створки окна и, невзирая на панические страх высоты, высунул двумя руками тяжёлый трофей на свежий июньский воздух, прицелился и, недолго думая, направил его в сторону чёрного капота. Спустя где-то секунд шесть-семь раздался громкий хлопок вперемешку со звуками бьющегося стекла и десятиэтажного русского мата. Музыка заглох мгновенно.
– Черт! Твою мать! Кто это сделал?! Эй! Какого хрена, кто это был? Моя тачка! Кто кинул эту хрень на мою машину? Ты где урод?! Блин, отец убьёт меня! Кто-нибудь вызовите полицию! Вы меня слышите?!
Так продолжалось минут десять и Андрей Владимирович был полностью уверен, что в скором времени ему позвонят, так как скорее всего кто-нибудь из сотрудников обязательно опознает его трофей. Однако для паники не было причин, так как за столько лет работы у него сформировалась такая репутация и авторитет, которые никто из подчинённых не смел ставить под сомнения. В конце концов, парень бесил не только его, но и всех остальных сотрудников в пределах офисного центра, где у каждого имелось хоть что-нибудь, но тяжёлое, как этот металлической мяч. Минус ещё одна проблема, значит день точно прожить не зря.
По местному телефону снова кто-то попытался до него дозвониться.
– Алло? – ответил Андрей Владимирович.
– Андрей Владимирович, день добрый! Это Константин Олегович.
– День добрый, Константин Олегович. Позвольте угадаю, вы на счёт письма?
– Точнее, на счёт его отсутствия, Андрей Владимирович. Что мне с ним делать?
– А Вам в кадрах разве не сказали? Подписать и дело с концом.
– Как мне это сделать, Андрей Владимирович? Не поймите меня неправильно, но ведь это, мягко говоря, не законно.
– Константин Олегович, юридическая составляющая это моя забота. От Вас же требуется только подпись.
– Андрей Владимирович, Вы же прекрасно понимаете, что это невозможно. В случае чего- это подсудное дело.
– Это я уже слышал. И тем не менее: разве Вы мне не доверяете? Вы серьёзно думаете, что я хочу как-то вас подставить?
– Конечно, нет, Андрей Владимирович. Просто все это очень странно.
– Согласен, Константин Олегович. И все же я очень прошу Вас удовлетворить мою просьбу. Это очень важно.
– Будь это не Вы, Андрей Владимирович, а кто-нибудь другой, имейте в виду, я бы и пальцем не пошевелил. Кроме того, я бы записал разговор и направил прямо в трудовую инспекцию, а затем- в суд. Но так как это Вы, я не сделаю ничего подобного и полагаюсь исключительно на Ваше доброе, честное слово. Надеюсь Вы знаете что делаете.
– Благодарю, Константин Олегович. Обещаю, что с Вами ничего не случится, лично за этим прослежу.
– Рад это слышать, Андрей Владимирович. Кстати, Вы не слышали, что там на улице творится? Говорят, что тому мелкому придурки что-то на капот прилетело.
– Должно быть фасад обрушился. При таких-то децибелах.
– Ха-ха, это точно. Ну ладно, хорошего дня!
– И Вам того же! – разговор завершился.
Давненько Андрей Владимирович кое-чем не занимался, подумал он. Чем-то таким, что он поклялся больше никогда не делать. По крайней мере, без повода. Но повод есть. Открыв с правой стороны рабочего стола верхнюю тумбочку, он извлёк из под огромной кипы бумаг небольшое чёрно-коричневое деревянное изделие и пакет с зажигалкой. Не курил он уже больше пятнадцати лет и был уверен, что продержится ещё столько же. Видимо, этому не бывать. Он извлек дорогостоящую английскую трубку и заправил в неё ароматный кубинский табак. Изначально промелькнула мысль о том, чтобы сделать это прямо в кабинете, но вспомнив о противопожарной системе, было решено передислоцироваться в тайное место, где его точно никто не увидит. Андрей Владимирович встал из-за рабочего стола и направился в сторону западной стены. О том, что между шкафом с документами и огромным стендов с грамотами есть тайная дверь, ведущая к аварийной лестнице, знали не многие. Сам Андрей Владимирович пользовался ей крайне редко. Он подошёл к стене, где красовалась еле заметная, бронзовая ручка и протянул её на себя. Дверь тотчас поддалась и в открытом пространстве он увидел конец ступенчатой лестницы, ведущей на самый верхний этаж и обыкновенную вертикальную лестницу, ведущую на крышу. Не забыв прихватить с собой маленького, капсульного собеседника, он поднялся на самый верх здания, к незапечатанному и ничем не запретом люку, который вёл прямо на большую, чёрную крышу. Поднявшись на самый верх и прикрыв за собой вход, Андрею Владимировичу открылся великолепный вид на город, окружённый с одной стороны высокими горами, утопающих в лесах, а с другой стороны- бескрайним речным простором, плавно перетекающим в небо. Для созерцания он избрал второй вариант. Подойдя к самому краю, он очень аккуратно склонил голову над просторной парковкой и входом в здание. На секунду ему показалось, что он уже находится в свободном полете и он немедленно отстранился назад, чуть было не запутались в собственных ногах.
– Твою ж мать! – выругался он про себя.
Затем он подошёл к тому месту, где оставил початую бутылку коньяка, трубку с зажигалкой и маленького химического собеседника. Он уселся в позже лотоса на грязную, металлическую поверхность лицом к великолепному виду на реку и тот небольшой островок, соединённый мостом, на котором он никогда не был. Запихнув в воронку трубки изысканный кубинский табак, поджёг и сделал первую за пятнадцать лет затяжку. В последний раз он так кашлял только когда его свалила пневмония. Он так сильно зашелся, что чуть было не разбросал в разные стороны дорогой табак, но, слава богу, обошлось без жертв. Открыв бутылку, он сделал приличный глоток и снова раздался шум входящего вызова. Звонила Тётя Люба.
– Привет, тёть Люба! – радостно ответил Андрей Владимирович.
– Привет, Андрюша! Я тебя не отвлекаю, родненький?
– Нет-нет, что ты! Рад услышать твой голос. Как ты там? Как себя чувствуешь?
– С переменным успехом, но в целом хорошо. Голова иногда так болит и ноги не держат, но сейчас уже намного лучше. Врач, которого ты мне назначил, очень ответственно выполняет свою работу и мне совершенно не на что пожаловаться. Я ему в благодарность печенье пеку. И тебе надо бы заглянуть наконец-то.
– Рад это слышать, теть Люб. Обязательно, как только разберусь с делами. Сейчас мы ждём заключения очень важный сделки и как только нам ответят…
– Да-да, я знаю, родненький. Очень надеюсь, что все у тебя получится. Я в тебя бесконечно верю.
– А откуда ты знаешь? Я рассказывал? Что-то не помню, когда это было.
– Нет, не ты. Мне Костя сказал. Он звонил недавно.
– Аа, Костя…
– Да. Мы беседовали минут десять, я рассказывала как у меня дела, он что-то про свои говорил и я так поняла, что сейчас он столкнулся с какой-то проблемой.
– Да. С дефицитом мозгов и с профицитом наглости.
– Он сказал, что просил у тебя помощи, но ты отказался ему.
– Да.
– Почему, Андрюш? Вы поругались? Но ведь это не повод для того, чтобы оставлять друг друга в беде.
– Я не оставляли его в беде, теть Люб. Он сам себя в ней оставил. Я подсказал ему пути решения, но он, как говорится, хочет на ёлочку влезть и жопу не ободрать. Впрочем, как всегда.
– Андрюш, я все понимаю, но он же твой брат. Судя по тому, что он сказал, у него действительно серьёзная проблема и нет ничего зазорного в том, чтобы помочь своему самому близкому человеку.
– Я устал его спасать, теть Люб. Ты же сама прекрасно знаешь, сама с этим сталкивалась. Он ничего не хочет делать сам, ничем не хочет рисковать. Ему все вынь да положи. Он даже не смог самостоятельно накопить первый взнос на однушку в пригороде, хотя там жилье копеечное. Сколько он с тебя тогда тряс эти деньги, а ты возьми и дай.
– Ну и что такого? Вы же мои любимые племянники, единственные племянники. Ради кого мне ещё стараться, как ни ради вас?
– Ты и так дала нам больше, чем могла. Ты заменила нам родителей и это уже был для нас огромный подарок судьбы. Самое время пожить для себя, ведь мы уже выросли и должны сами себя обеспечить. А Костя видимо решил светить ножки. Не знаю как тебе, но мне это надоело.
– Порой кому-то требуется больше времени, чтобы научиться ценить то, что имеет. Он очень любит и ценит тебя, ведь ты его старший брат. Понимаю твоё негодование, но дай ему шанс. Рано или поздно жизнь его всему научит, но без твоей поддержки он просто пропадет.
– Так мы и есть его жизнь и должны учить его уже сейчас. Иначе потом будет поздно. Как ты не понимаешь, что прежде чем научиться плавать, надо найти в себе смелость прыгнуть в воду?
– И тем не менее, пока что именно ты его спасательный корабль. И как только ты дашь трещину, он наконец-то начнёт хоть чему-то учиться. Корабль ведь тонет не сразу, а постепенно, давая шанс моряку найти спасательную шляпки или прыгнуть в открытое море. Но ты сейчас сразу бросаешь его в глубину.
– Слушай, я же сказал, что нашёл для него отличный путь решения. Ему надо продать машину, только и всего. Покупатель найдётся быстро и с продажи своей роскошной ласточки, на мои деньги, кстати, он покроет все расходы.
– Но ведь он так мечтал о ней, всю свою жизнь. Неужели ты готов выкинуть его мечту на помойку или отдать незнамо кому? Я не отрицаю, что он жуткий разгильдяй, но помни, что именно милосердие делает из нас настоящих людей.
– Опять… Теть Люб, давай сегодня без религии.
– Я не о религии, дорогой мой, а о милосердии. Это разные вещи. Прошу, подумай над этим. Я знаю, что ты прекрасный человек, самый лучший человек и такого как ты еще поискать надо. Твоему брату очень повезло, что ты у него есть, а мне тем более. Я не хочу на тебя давить, но прошу тебя только подумать над моими словами и принять правильное решения. Я знаю, что ты это можешь. Ты самый лучший племянник на свете.
– Ладно, тёть Люб. Обещаю, что подумаю. Тебе ничего не нужно? Я могу заказать тебе доставку еды или медикаментов, если надо, только скажи.
– Спасибо, солнышко. Пока все есть, даже в избытке.
– Хорошо. Я тоже пойду, пожалуй, заниматься делами. Спасибо, что позвонила.
– Я люблю тебя, Андрюш.
– И я тебя. Пока. – Андрей Владимирович дал отбой.
Спустя мгновение он снова сделал большой глоток, откашлялся и затянулся на столько сильно, на сколько позволяли его почти здоровые лёгкие.
– Вот так, химоза. А ты говоришь «купаться». – он уже не помнил откуда это выражение и что оно означает, но употреблял его чуть ли не каждый день- Этот человек, наверное, единственный во всем мире, кто является воплощением полнейшей доброты и преданности. Она заменила нам родителей после катастрофы, как ты уже поняла, и отдала нам всю любовь какая у неё только осталась. Мы были для неё как родные сыновья и растила она нас соответственно. Своих детей у неё не было. Было несколько неудачных беременностей, потом врачи констатировали тот факт, что она вообще не может иметь детей. Это было для неё приговором. Мама старалась всячески её подбадривать и регулярно звала к нам понянчиться, но даже мы, милые дети, видели невооружённым глазом, как ей хотелось быть настоящей матерью. Муж бросил её сразу после врачебного заключения и ушёл к другой. У него появилась новая семья, трое детей, но он не ожидал, что будет так трудно и пошёл на лево. Жена, узнав об этом, выставила его за дверь и запретила видеться с детьми. Он хотел снова вернуться к тёте Любе, даже купил цветы, покаялся, обещал, что будет хранить верность, но тётя ему даже слова не сказала, а просто закрыла перед лицом дверь. Представляешь, какой урод? В общем, ещё в детстве я пообещал, что когда вырасту, то обязательно куплю тёте все самое лучшее, что она только пожелает. Мне очень хотелось её порадовать, но она все время говорила, что ей ничего не нужно. Лишь бы мы были здоровы и все у нас было хорошо. И вот сейчас, когда я стал успешным и богаты, я стараюсь давать ей всё самое лучшее, что только могу дать: квартиру, машину, дачу, личного врача… А ведь она до сих пор волнуется, успел ли я позавтракать или нет. Она удивительная женщина. А мне все кажется, что я не могу дать ей всего того, что она заслуживает. Хотя нет, не кажется. Я точно знаю, что не могу. Ведь она все мечтает когда у меня появятся собственные дети, с которыми она сможет понянчиться. Неоднократно я убеждал её, что пока ещё рано, что я не готов, но ведь однажды будет поздно. Это я осознаю. Получается, что она может так никогда и не увидеть того семейного счастья, которое в её понимании считается самым истинным. А я не могу просто вот так все бросить и посвятить себя скучной семейной жизни, которую так активно хочет навязать мне Люда и моя тётя. Не могу… Это не для меня. Я знаю себя. Я буду отвратительным мужем и куда более отвратительным отцом. Господи, я ведь даже говорю не о своей жене, а о любовнице. Дурак, дурак…Походу я совсем запутался…
Внезапно Андрей Владимирович стал замечать, что ясные солнечные лучи, которые грели его щетинистое лицо, стали каким-то тусклыми, а потом и вовсе пропали. Их сменил хоть и не сильный, но типичный для такого лета июньский дождик, который теперь аккуратно стекал по его щекам, словно только что пролитые слезы. Андрей Владимирович даже не удивился такому погодному явлению и приподнял голову, обращая свое измученное тяжелыми мыслями лицо к затянутым чернотой небесам.
– М-да… Именно так. – проговорил он.
Продолжая сидеть в той же самой позе, он вытряхнул из трубки намокший табак, отхлебнул ещё из бутылки и достал из кармана модный американский смартфон, последней модели и включил композицию под настроение. А настроение сейчас было только на прослушивание одной песни. Он включил её и прослушав недолгое инструментальное вступление, стал подпевать неподражаемому солисту американской рок-группы Creedence Clearwater Revival Джону Фогерти:
Someone told me long ago
There's a calm before the storm
I know, it's been comin' for some time
When it's over, so they say…
Так он пел и старался просто поддаться дождю, его теплу, его заботе и его отчаянным попытками скрыть за своей пеленой все происходящее вокруг. На припеве он снова взял в руки бутылку, отхлебнул столько, сколько позволяли рвотные позывы и заорал на всю крышу:
I want to know, have you ever seen the rain
I want to know, have you ever seen the rain
Comin down on a sunny day!
В конце песни он повалился спиной на мокрую металлическую поверхность, ещё тёплую от дневного солнца и раскрыв рот смотрел в чёрное небо, откуда продолжали лететь нежные, прозрачные капельки дождя.
– Comin down on sunny day. – он заснул.
Проснулся он, как ему показалось, минут через десять с момента отключки, но циферблат на часах свидетельствовал он том, что прошло не менее полутора, а то и двух часов.
– Черт! Твою ж, налево! – выругался он вслух.
Небо теперь было ясным и казалось будто никакого дождя не было вовсе, потому как температура, согласно погодному приложению, держалась на отметке в плюс двадцать пять градусов, крыша была на столько горячей, что не он аж вскрикнул, когда оперся на неё ладонью, чтобы помочь себе встать, а некогда мокрая одежда была хоть и грязная, но почти идеально сухая. Андрей Владимирович посмотрел ещё раз на экран телефона и увидел по меньшей мере десять пропущенных от секретарши Лены, восемь от Димитрия, пять от брата и ещё один с незнакомого номера.
Спустились обратно в кабинет, он обнаружил, что местный телефон просто разрывается и мгновенно снял трубку.
– Алло? – ответил он запыхавшимся голосом.
– Андрей Владимирович, боже! Наконец-то! Вы в порядке?
– Да-да, Леночка. Все хорошо. Вы мне звонили?
– Звонила? Да я уже МЧС хотела вызывать и полицию, и скорую! Думала, что с Вами что-то случилось! В дверь стучала.
– Леночка, прочтите, ради бога. Я очень рано приехал, как видите, телефон был на беззвучном, а местная рубка просто очень тихо работает. Я вырубился и сам того не заметил.
– Господи, Андрей Владимирович. Вы меня так не пугайте. Я тут чуть богу душу не отдала, пока пыталась до Вас дозвониться.
– Эх, Леночка- засмеялся Андрей Владимирович- повезло, однако, Вашему мужу.
– Ну- захихикала она в ответ-, это Вы лучше ему скажите. По-моему, он ещё этого не догнал.
– Будьте уверены, догонит. Даже если он будет слепой, глухой и утратить чувство вкуса.
– Благодарю Вас, Андрей Владимирович. Это очень приятно слышать. – он смутилась, но старалась сохранить лицо.
– Вы мне что-то хотели сказать или просто проверяли как у меня дела?
– Точно! Андрей Владимирович- она выдержала паузу и чуть ли не сорвалась на крик- они нам ответили! Они готовы заключить договор с фирмой!
– Правда? Ну что ж… Это чудесная новость. – ответил он не скрывая своего равнодушия.
– Чудесная? Андрей Владимирович, это крупнейшая сделка за весь период существования нашего концерна! Вы прыгнул не просто выше головы, а выше всех голов в этой стране, вместе взятых! Вы- герой, Андрей Владимирович! Андрей Владимирович, Вы меня слышите? Андрей Владимирович…
– Ахренеть не встать. – засмеялся он – Кем-кем, а героем меня точно ещё никто не называл. Спасибо за тёплые слова, Леночка. Хотя бы ради этого уже стоило потратить столько лет.
– Мои слова ничто по сравнению с Вашим достижением. Вы самый лучший руководитель из всех, что я знала и самый талантливый. Простите, если болтаю лишнего, но я просто не могу сдержать эмоции. Так, ладно, все. Вдох-выдох, теперь я жду Ваших дальнейших указаний. Как поступим?
– Для начала, позвоните в “Метрополь”, закажите столик на нужное количество персон, обязательно скажите, что звоните лично от меня, хозяин заведения мой давний приятель. Назначим встречу часов на семь, как раз после работы. Сейчас, кстати, который час?
– Пол пятого. Уверены, что на семь или на попозже?
– Уверен. Наши товарищи привыкли жить по иным биологическим часам, так что мы постараемся быть максимально адаптивными. И помимо руководящего состава, который будет присутствовать от нашей компании, добавьте ещё одно дополнительное место. Только обязательно рядом со мной, так чтобы его никто не занял.
– Всенепременно, Андрей Владимирович! Значит Ваша супруга тоже будет?
– Это место для Вас.
– Меня? – удивилась и одновременно смутилась секретарша- Андрей Владимирович, Вы серьёзно? Почему для меня?
– Потому, что Вы это заслужили. Если бы не Вашим организаторские способности и умение вовремя подбодрить того, кто уже был готов потерять всякую надежду, ничего этого бы не было. Так что мне хочется лично выразить Вам свою благодарность.
– Андрей Владимирович, это, наверное, самое лучшее событие, которое со мной происходило когда-либо. Я Вам бесконечно благодарна. Правда. Спасибо Вам, огромное.
– Поверьте, это далеко не самое лучшее, что могло с Вами произойти. Впрочем, Вы ещё молодая, вся жизнь впереди.
– Вы так говорите, словно прощается со мной. – она невольно захихикала.
– Пока что нет, мне здесь очень хорошо сидится. Кстати, за кресло тоже спасибо. Я хотел спросить, мне с администрации ничего не приходило?
– Да, к Вам заходил Константин Олегович, просто передать конверт, но не уточнил содержимое. Мне проверить?
– Нет-нет, не стоит. – его голос слегка задолжал- Если Вас не затруднит, просуньте мне его под дверь.
– Под дверь? Так, Андрей Владимирович, это уже не смешно. С Вами точно все в порядке? Мне кажется, Вы там весь день под прицелом у киллера.
– Вы глубоко правы, а там в конверте чек на пол миллиарда, так что спасителя мне жизнь, это будет очень любезно с Вашей стороны.
– Андрей Владимирович…
– Ну все, шутка-шутка. Просто мне нужно уединение, так как я ещё волнуюсь. Пожалуйста, Леночка. Окажите мне любезность.
– Ладно, окажу, конечно. Может Вам еды заказать? Голод, отнюдь, не самый лучший товарищ.
– Благодарю, но не надо. Я уже тут нашёл, что перекусить.
– Как скажите, шеф. Ладно, сейчас просуну конверт. – связь прервалась.
Мгновение спустя под дверь оказался большой, белый конверт, без подписей и печатей. Андрей Владимирович встал, подобрал его и вернулся снова за стол, где его ждала пустая бутылка коньяка, мокрая трубка и безмолвный собеседник. Он открыл конверт и вынул оттуда лист формата А4, с шапкой, где было наименование организации, чуть ниже слово «заявление», далее пустое белое пространство, а внизу подписи трех вышестоящих людей в организации под названием «Power Car».
– Ну что ж- начал он, держа в руках синюю, шариковую ручку – Что скажешь? Думаешь глупость совершаю? Может ты и права, но, увы, я сегодня слишком упрям, чтобы следовать здравому смыслу. Думаешь я с ней флиртую? Что ты понимаешь, химоза? Да будет тебе известно, что если бы не этот человек, то пошла бы к черту вся эта сделка, все эти западные засранцы и этот долбаный концерн. Лена работает в моей фирме уже больше двух лет и за весь тот период, что она мне помогает не было ни одного косяка, ни одной сорвавшейся сделки, вообще никаких проблем. По факту мне кажется, что это вовсе не я руковожу фирмой, а она. Я вижу как у неё горят глаза, когда происходит что-то важное, когда она помогает мне или просто делает кофе. Никто не видит этого корме меня, ну и наплевать. Я создал это детище, под названием «Power Car» но знаешь, по правде говоря, за столько лет, оно у меня уже в печёнках сидит. Мне надоело создавать автомобили премия класса, на которых возят свои жирные задницы городские чиновники и всякая там элита, которая только и умеет, что воровать, светить задницей, а потом разбивать мои драгоценные машины в пьяном угаре. Для этого меня родили на свет божий, а? Смотреть как все мои старания идут под жопу этому моральному ничтожеству? В детстве папа катал меня на семерке и тогда мне казалось, что это самая лучшая машина на земле. Я тупо не знал других. А он и молчал, что лежал под капотом чуть ли не каждую неделю. И когда я узнал об этом, то пообещал ему, что вырасту и куплю ему самую лучшую, саму дорогу машину, которую он только пожелает и мы поедем на ней кататься по миру. Но… Это был единственный раз в жизни, когда я не сдержал слово. И все из-за этой долбаной семерки. Если бы во время езды не лопнул клапан и не вытекла тормозная жидкость, то он бы успел затормозить! Он бы справился с управлением, так ручной тормоз и тот не работал! Но шансы были, понимаешь. Он мог спасти себя и маму! Мог бы затормозить вовремя! Он мог бы, мог…
Андрей Владимирович повалился на пол и облокотился спиной на тумбочки примыкающие к рабочему столу и заплакал во всю силу, стараясь не кричать, чтобы не привлечь внимания Лены за дверью. Он посидел так минуты четыре.
– Самое херовое то, что и на моих машинах люди разбиваются на смерть. Не по моей вине и не из-за плохого качества сборки. А потому, что они – дебилы. Они гоняют по городу далеко за сотню, они могут сбить пешехода, который пошёл на разрешающий сигнал светофора, могут влететь в столб, потому что ездить пьяным это круто! Господи… Ну почему кругом такие деграфилы? Почему всем так нравится рисковать тем, что даётся всего лишь один раз? Я это понимаю, потому что видел собственными глазами, к чему может привести банальная человеческая неосторожность. Даже нет- безответственность. И поверь на слово, такого не пожелаешь даже самому заклятому врагу. Я больше не хочу брать на себя ответственность за тех, кому это на фиг не нужно. Но я знаю кто захочет.
Он снова поднялся и сел обратно за рабочий стол и начал писать в том месте, где было идеально чистое, белое поле: «Я, Колотов Андрей Владимирович, генеральный директор ЗАО «Power Car» будучи в здравом уме и трезвой памяти, передаю свои полномочия по управлению компанией в ведение Золотой Елены Николаевны и назначаю её новым генеральный директором». Точка. Он вложил письмо обратно в конверт, а его оставил на столе.
– Маловато, да? Надо бы какой-то финальный штрих добавить. Как бы это лучше… О, придумал!
На конверте Андрей Владимирович написал «Для Леночки. Открыть ровно в 18:00».
– Ну вот и все. – он молча сидел и метал глаза с конверта на таблетку и обратно- Теперь, как говорится, «Добби свободен". Ты знаешь, а я не жалею. Мне дико тут все надоело и я больше никогда не хочу этим заниматься. Хотя это и очень волнительно, но… мне кажется, что это самое верное решение, которое я принял за последние два года. – он взял пустой лист бумаги, скомкал его и бросил точно в урну, что была на противоположной стороне у двери- Так вот взял и принял. Удивительно. Я думал, что у меня будут дрожать руки, вспотеют подмышки, закружится голова, но ничего этого нет. Почему, как думаешь? Ты права. Я никогда не волнуюсь, если уверен в своём решении.
Через пол минуты он внезапно почувствовал, как залитая несколько часов назад бутылка коньяка резко попросилась наружу и он быстро побежал в туалет, который находился прямо за дверью в его кабинете и изверг из себя все содержимое, убираюсь мёртвой хваткой в мраморного, белого друга.
После недолгого общения, он подошёл к умывальнику, чтобы привести себя в порядок, параллельно рассматривая свою безобразный физиономии в большое, идеально чистое зеркало. Процесс нарушил очередной телефонный звонок. Это был Дмитрий.
– Да, Дим?
– Андрюха! Эдрит-Мадрит, я тебе несколько раз звонил. Дружище, мне срочно нужна твоя помощь!
– Что стряслось? – спросил Андрей Владимирович, заранее зная ответ.
– Тут такое дело: меня тормознули ДПС-ники.
– Правда? Как они посмели?
– Андрюх, слушай, я серьёзно. Меня грозят лишить водительских прав! Я прошу тебя, дружище, вручи! Это в последний раз, обещаю!
– Дай-ка трубку инспектору.
– Конечно, сейчас. Погоди минутку.
Андрей Владимирович внимательно прислушался к происходящему на том, что происходит на том конце трубки и ему показалось, что Дима сказал что-то вроде «ну все, кабзда тебе, начальник» и тут же трубку взял полицейский.
– Алло?! – послышался суровый командный голос.
– Добрый день! С кем я говорю?
– Старший лейтенант дорожно-патрульной службы калининском района Сухов Виктор Александрович. – проговорили он словно скороговорку – Как могу к Вам обращаться?
– Колотов Андрей Владимирович, начальник этого придурка, что Вы тормознули. Что с ним опять случилось?
– Стал быть не в первый раз выручайте товарища?
– Должен сознаться- да. Далеко не в первый. Так что произошло?
– Ваш сотрудник мчался по городу, превышая скорость минимум на тридцать километров в час от максимальной разрешенной, на требования остановить машину никак не реагировал, пытался оторваться, чуть не сбил пешехода. Сейчас врезался в металлической ограждение на октябрьской набережной, половину ограды снес, разбил всю лицевую часть авто, при задержании оказывал сопротивление, ведёт себя буйно. Грозился позвонить другу и лишить нас всех работы. Вот вкратце-то все.
– Подождите-подождите! – Андрей Владимирович чувствовал как к горлу подкатывает комок, а лицо наливает кровью- Вы сказали: «снес ограждение»? Оказывал сопротивление и угрожал?
– Так точно. Матерную часть позволю себе опустить, по телефону не положено.
– Я Вас понял. Прости ещё раз, такой вопрос: он…пьян?
– Пьян? – инспектор засмеялся- Это мягко сказано. Я удивлён, как он вообще ухитрился в машину сесть, а не мимо на асфальт.
– Боже…
