Читать книгу: «Отражение в стекле», страница 15
– Если бы всё пошло так, как пошло, то я бы тебя в парке и похоронила, а не пугала.
– Ничего себе «пугала»! Я весь оставшийся день промотался где-то по городу. Ты меня застала спустя несколько минут после того, как я вернулся домой.
– Я всегда умела накричать на человека так, чтобы он надолго это запомнил. Возможно, я потомственная ведьма, – она наивно пожала плечами.
– Ведьмы уродливые, если не пускают в ход свои чары. А ты не уродливая.
– Неправда! У меня ноги жирные…
– Ничего не жирные.
– Жирные.
– Это просто очередной женский приход. Настоящая классика.
– А вот и жирные! Ты просто ничего не понимаешь!
– Не понимаю. Но кое-что понимаю в женских загонах по поводу собственной внешности. Проходил когда-то… с переменным успехом.
– Она просто тебя жалела, вот поэтому у тебя даже успех наблюдался. Но я жалеть тебя не буду, даже не думай.
– Почему?
– Потому что чем больше жалеешь человека, тем меньше он готов жертвовать в будущем. А любовь, как мне кажется, почти вся строится на полной взаимоотдаче.
– Разве она не должна приносить что-нибудь взамен? Какие-нибудь положительные эмоции, например.
– Ты думаешь как любители потусить. Счастье бесплатное только в мышеловке, что является основной проблемой на пути к этому твоему беззаботному счастью.
«И снова права. Удивительно, она мне иногда фору даст»
«Тебе и Хан фору даст, не обнадёживай себя»
«Как всегда вовремя, не так ли?»
«Я решил напомнить тебе о моей возможности слышать всё, ты опять забыл, что я вечно сижу тут, вижу и слышу всё, даже твои мысли. Просто ты так наивно надеялся на одиночество, что я не мог не дать тебе передышку от моего высочества»
«А я-то надеялся, что ты нашёл способ мне не мешать»
«К сожалению, нет. Но я дам тебе знать, если что-то подобное всё же случится. А ты давай не отвлекайся, у тебя здесь девушка скучает»
«Сколько мы болтаем?»
«Она молчит около минуты. А ведь ты знаешь, что если девушка молчит…»
«… То не стоит ждать чего-то хорошего. Верно… и что я могу сказать ей?»
«Всё зависит от тебя. Действуй так, как тебе кажется правильно, я тут не помощник»
– Всегда надеялся, что во мне ничего нет от тусовщиков. Даже позорно как-то…
– В этом нет ничего такого, – сказала Марго, туманным взглядом рассматривая стену. – Все мы ждём счастья за просто так. Думаю, от этого нельзя избавиться, лишь понять, что это невозможно.
– Так уж и невозможно?
– Счастье за просто так? Да, так и невозможно. Но счастье само по себе очень хрупкое.
– Как всё просто и сложно одновременно.
– У меня так всю жизнь… а пошли пройдёмся? Я знаю одно место в лесу, там ночью небо такое, словно мы во многих километрах от города.
– Звёздное небо, значит? Я только «за»!
– Отлично, – Марго стащила со стола мобильный телефон. – И кстати, запиши где-нибудь свой номер. Иначе я так ещё долго буду ждать, пока ты сам это сделаешь.
– Хорошо, – Артём быстро начиркал на клочке бумаги свой номер, – только не потеряй.
– За кого ты меня держишь?
– За девушку, конечно.
– Мужчины…
***
– Ну, что я говорила?
Артём не верил своим глазам, потому что первое, что он увидел – несколько парящих светлячков. Поляна казалась абсолютно нетронутой цивилизацией, полностью заросла травой, отовсюду слышалось чьё-то жужжание, перезвон цикад, с неба слабым светом заливала луна, просачивающаяся через редкие облака.
Через них же были видны и неисчислимые звёзды. Везде, куда падал взгляд, какие-то ярко выделялись и бросались в глаза, в то время как другие скромно прятались за их сиянием, образуя между собой причудливые сплетения на фоне космической тьмы. И был такой лёгкий, холодный ветер, пахнущий сыростью и шумно гуляющий по деревьям и волосам Марго, которые развивались от каждого дуновения.
– И правда… красиво.
– Сюда! Тут лучший вид, стоит только лечь.
– Разве там нет всяких жуков-пауков?
– А ты не думай о них, и их не будет.
– Это вряд ли так работает.
– Иди сюда.
– Хорошо-хорошо, – Артём спешно подошёл к возлюбленной и лёг рядом. – И что дальше?
– Не знаю, а ты как думаешь?
«Действительно, а как я думаю? Чего мне ещё нужно прямо сейчас, если есть всё, что нужно для… счастья? Как быстро я заговорил о нём. Хотя может для него и впрямь многого не надо, лишь что-нибудь простое, что-нибудь… такое! Тихая ночная поляна на краю земли и девушка-художница в обмен на покой в душе… высокая ли это цена, или я опять нашёл самый простой путь благодаря своему везению? Может, оно нужней кому-нибудь?»
– Не знаю, – заговорил Артём, прищурив глаза, – хочется просто молчать и наслаждаться моментом.
Марго тихо рассмеялась и поцеловала его, перекинувшись через руку.
– Знаешь, я рада, что мы так быстро прошли этап знакомства. Ещё столько можно узнать друг о друге, и относиться к этому так иначе, нежели мы просто были бы друзьями.
– Я просто рад, что мы встретились. Всё могло быть иначе.
– Могло быть… но всё идёт так, как идёт прямо сейчас.
– И это замечательно, – Артём улыбнулся про себя и повторил трюк девушки, но с большим чувством.
«Всё происходящее и есть то самое «иначе». Если бы всё шло своим чередом, ты до сих пор только и знал, как сидеть в своём дрянном университете», – грустно заговорил Сущность раздвоенным голосом. – «Жаль, ты так ничего и не поймёшь»
Артём его не слушал, ему было неважно, что думает заносчивый дух.
«Так и не поймёшь…»
Глава 10
– Артём, – что-то или кто-то звал его из пустоты. Этот голос веял тревогой, холодной тоской, от которой по коже бегали мурашки.
Артём ничего не видел, он ослеп. Лишь только перед открытыми глазами встала пустота, как звуки усилились в сотни раз, колыхание ветра стало на секунду громким и чуть позже звучало отчётливо, но уже не било по ушам. Появилось чувство, что комната достаточно большая, пол завален чем-то, похожим на мешки с приторно-сладким запахом.
– Артём, – грубый мужской голос, обладатель которого стоял в нескольких метрах, эхом ударился о стены. – Подойди.
Ноги сами понесли юношу в нужном направлении, спотыкаясь о мягкое содержимое мешков, любая попытка противостоять этим шагам приводила к выламывающей ноги боли. Как оказалось, расстояние до голоса можно было измерить в нескольких метрах, по окончанию которых Артём ощутил тяжёлое дыхание, смешанное с хрипом.
– Дай руки, – и на эти слова тело слушалось не его, а голос. Он ощутил, как в ладонях оказалось по одному склизкому шарику, проминающихся от нажатия.
– Прозрей, – подсказывал голос. Всего одно слово дало понять, что он не ослеп – на месте глаз была пустота. Артём аккуратно надавил на глаза, пытаясь вставить их внутрь, отчего те вошли, будто только этого и ждали.
Вся комната была завалена изуродованными телами. Кровь стекала со стен, беззвучно капала с потолка, её запах перемешивался с запахом гнили. У мужчины перед Артёмом пустовали глазницы, шея была пробита насквозь, кожа вокруг обгорела, как и почти все волосы на голове.
– Ты знаешь, что это.
Артём не знал, да даже если бы и знал, то не ответил: рот слипся от натёкшей и засохшей в множестве слоёв крови.
– Подозреваешь в садизме? – с устрашающей улыбкой спросил Валентин, сидевший неподалёку, пока вырезал скальпелем улыбку от уха до уха своей возлюбленной. – Как же низко ты иногда оцениваешь людей!
– Это моё дело, – голосом Раскопина заговорил мужчина. – Это дело полиции. Если бы мне потребовалась помощь или напарник, я бы предпочёл застрелиться.
– Аккуратней с желаниями, – на лице Вики пробежала судорожная ухмылка, а в руке оказался пистолет, из которого вылетела пуля прямо в затылок говорящему.
Углы комнат загорелись, от огня пытались спастись до того спокойно лежащие тела, ныне неистово вопящие.
– Спокойнее, спокойнее, – раздался гул за пределами комнаты.
– Спокойствие, только спокойствие, – сказала Вера, стремительно сокращая дистанцию до парня, в её глазах отражались горящие доски, в которые она отпихнула Артёма в один толчок.
– Сейчас! – снова раздался голос извне. Свет погас, вместе с огнём.
– Мы похожи, – шептал Валентин где-то в темноте, – рано или поздно, но ты это поймёшь.
***
Артём нашёл себя на всё той же поляне в той же компании, в какой случайно заснул. Марго мирно посапывала, используя его руку в качестве подушки, отчего та уже наполовину онемела. Небо бледно разгоралось утренним солнцем, с травы свисали капли росы, ветровка вместе с джинсами была влажной и холодной.
«Стоило ненадолго задуматься над новой картиной, как ты не только уснул, но и даже наплёл себе безупречный сюжет. Оперативно работаешь, а ещё, что радует, у тебя есть чувство стиля!»
«А я понадеялся, что это ты сделал, теперь некого отчитывать за раннее пробуждение и ампутацию руки в будущем, если Марго не проснётся в ближайшее время»
«А почему бы тебе просто не убрать руку? На земле шипы не растут – при приземлении на неё никто ещё не умирал»
«А ты так уверен?»
«Истеричка»
«Зазнайка»
«По крайней мере, я умею использовать знания, а не заставляю их пылиться в голове»
«Ну, а я не умру без повода, в отличие от некоторых»
«Я вообще умру только если умрёшь ты! Твой отец от твоей руки не умрёт, это я могу гарантировать»
«Будь я на твоём месте, я не был бы столь уверен. Вдруг что-то пойдёт не так, как задумано в твоём плане?»
«Невозможно. Он слишком хорош, а ты слишком прямолинеен и действуешь ожидаемо почти во всех случаях»
«Какие у меня умные паразиты в голове, оказывается! Никогда не перестану удивляться»
«Может, это не паразиты умные, а кому-то действительно не хватает мозгов?»
«Нужна большая черепная коробка, чтобы в ней умещались две личности одновременно»
«Не льсти себе»
– Артём? – Марго говорила через зевоту. – Ты ужасно дёргаешься во сне. Почему мужчины не умеют спать спокойно и постоянно ворочаются?
– А я думал, сон на поляне – незапланированное мероприятие.
– Так и не я первой уснула. А ещё тебя даже пушечный выстрел не разбудит, я, знаешь ли, тоже предпочитаю уютную постель голой земле… ну вот, теперь я вся мокрая, как мышь после дождя!
– Я тоже. Только у меня в плюс к этому идёт онемевшая рука.
– Это ты так намекнул на то, что у меня голова тяжёлая?!
– Это я так намекнул на то, что мы проспали тут достаточно долго, чтобы у меня началось онемение. Вставай, домой пойдём.
– Домой? А как же гулять?
– В мокрой одежде с нечищенными зубами?
– Почему бы и нет?
«Действительно!»
– И с размазанным макияжем? – хитро улыбнулся Артём.
– Ну, домой, так домой… но только на несколько минут с перерывом на завтрак! Я хочу гулять весь день и прийти домой уставшей, чтобы без чувств свалиться в постель.
– Звучит амбициозно, но зачем?
– Это ты сейчас о чём именно?
– Про падение без чувств. Зачем падать с ног от бессилия?
– Это слегка романтично… боже, и ты называешь себя писателем?! Ни единой романтичной идеи!
– У нас определённо разные представления о писательстве и романтике! Писатель – это не сгусток розовых соплей. Это хронический недосып, потенциальный сумасшедший и в последнюю очередь кукла для создания романтической подоплёки. В плане любви я материал, а не ремесленник.
– Если и материал, то глина, – хихикнула Марго.
– Это что ещё за шутки?!
– В смысле податливый и пачкаешься, пока не примешь нужную форму. А ты о чём подумал?!
– Да так… ты готова?
– Я вообще-то тебя жду, это ты тут разлёгся.
– Тогда пошли, коли готова.
– Погоди, – затараторила Марго, когда юноша уже зашагал сквозь траву, – я ещё хотела спросить тебя вчера кое-что. Или сегодня, я даже не знаю, когда именно.
– Ночью.
– Да!
– Итак?
– Это сложный вопрос! Я долго готовилась вчера, но…
– Но уснула.
– Ты уснул тоже!
– Значит, мы квиты, Так и всё же, насчёт твоего вопроса?
– Ну не дави, пожалуйста! В общем… а когда ты планируешь познакомить меня со своим окружением и… ну… родителями?
«Ух ты»
«Та-да-да-да-ам!» – пропел Сущность. – «Вот тебе и «доброе утро»! Во-от вам и «спокойной ночи». Ну-с, жених, как будем доносить информацию, что единственный друг изволил отправиться на тот свет, отец – враг семьи и народа, а мама живёт на загородном участке, находящемся так же далеко, как и твои шансы выпутаться!»
«С мамой всё проще, да и с отчимом проблем возникнуть не должно. А вот объяснить первые два пункта… да, проблема, однако»
– Если честно, я не думал об этом… пока что.
– А плохо! Вдруг у тебя друзья не очень?
«Это я не очень? Я наоборот, очень даже!»
– Или я, например, твоей маме не понравлюсь?
«Артём, как перестать ехидничать?»
«Смешно тебе? Мне вот ни разу»
«Познакомь её со мной! Добавь заодно, что лучший твой друг – ты сам, тогда у тебя не будет проблем с девушкой, как и девушки!»
«Спасибо за подсказку, но вынужден отказаться от помощи»
– А ты? Когда думала знакомить твоего парня с роднёй?
– Никогда, – Марго не изменилась в лице, лишь дрогнувший голос говорил о том, что ей было больно это произносить.
– А что стало с родителями? Просто если…
– Они мертвы, но только для меня. И я рада, что всё случилось так, а не иначе.
Артёму не хватало смелости спрашивать.
– А что с друзьями? – продолжала девушка. – А в гробу я таких друзей видела. И оправдания их тоже в гробу видела, и клятвы в гробу, и всё то время вместе тоже в гробу, и… и…
«Артём, ситуация становится критической, тебе не кажется?»
«Какой ты догадливый! Может, тебя по голове теперь погладить?»
– И… и всех, кого я знала, я в гробу видела… вот и всё тут. Я обычная девчонка, обозлённая на весь мир, одевающаяся или только в чёрное с щепоткой белого, или в белое с каплей чёрного. Не с кем мне тебя знакомить, Артём. С чем смогла, с тем и познакомила.
В такие моменты самое сложное – сказать хоть одно слово. Они не заканчиваются только хорошо или исключительно плохо, как и любая человеческая жизнь не будет пестрить лишь хорошими или исключительно плохими моментами. Это луч надежды, как искра в безграничной тьме, как щепотка белого во всём чёрном.
Артём молчал и с тяжёлым чувством смотрел в дрожащие глаза. Ещё никогда не было так сложно просто смотреть на человека, который ждёт от него действий, помощи, поддержки в конце концов. И как не хотелось, чтобы в жизни становилось меньше подобных глаз, отливающих фиолетовым на свету, чем больше он замечал в этих глазах деталей, тем глубже становилась печаль, больней было дышать, чаще пульсировала кровь. И от каждого удара глаза становились лишь ярче.
Марго потянулась за поцелуем, но вместо этого свалилась в руки и расплакалась, возможно, впервые в жизни пройдя через страх, окунулась в него с головой и вынырнула там, где всегда мечтала очутиться.
И телефон. Телефон зазвонил, нарушая тишину.
– Наверное, это важно, если так рано.
– Сейчас нет ничего важнее на свете, чем мы. Пойдём домой.
– Пойдём.
Артём приобнял её за плечи, попутно шипя и проклиная того, кому пришла в голову идея звонить ранним утром.
***
– Артём, зайди попозже, ладно? Я тут подумала… в общем, лучше дома посидим, поболтаем. Ну её, эту романтику.
– Золотые слова, Марго. Я тогда у себя буду. Телефон мой ты оставила?
– Номер? Да, он здесь, – Марго вытащила из кармана джинс бумажку с номером.
– Хорошо, тогда попозже увидимся.
– Ага.
Дверь в квартиру захлопнулась, оставив наедине с мыслями.
«Ох уж эта сумасшедшая жизнь…»
«Жизнь? Впрочем… да, в твоём случае это и есть жизнь»
В этот раз Артёма смутило то, что входная дверь скрипела, причём он не помнил, а скрипела ли она и до этого, или же только сейчас начала, или может, она не всегда скрипела, но он уже и забыл об этом. Думать как всегда мешал телефон, снова трезвонящий в кармане.
– Алло! – Артём не был в настроении спокойно говорить и просто рявкнул в трубку.
– Артём! – с испугом в голосе прокричал Стас, язык у него заплетался в несколько узлов, – А-а-а это я, Стас! Ты ещё жив?
– Только не говори, что ты всё это время бухал по-чёрному!
– Я? Не-е-ет! Это вот этот вот! Вот он… а где он… бармен! Где он?!
– Боже мой…
– А ты чем занят-то? Артём… Артемий… как тебя по батьке величать?
– Александрович.
– Во! Артемий Александрович! А у меня здесь это… денюжка кончилась… да? Да! Бармен подтвердил!
– Ну так и иди домой, проспись! У тебя работа, забыл что ли?
– Работа… – от этого слова у Стаса ещё сильнее заплёлся язык, – работа-работа, перейди на Федота… Максимку ещё недо…недопоминал! Он умер, кстати, знаешь? Макс-то, Максимка… придурок этот спиртованный! Умер! С потрохами в морг ушёл!
– Мы вместе на опознание ходили. Да, я знаю, что он умер. Спасибо за очередное напоминание.
– Да? А я… а я и-и не помню. Артемий Александрович! З-з-заберите меня, будьте людьми, Артемий Александрович! Меня… не выпускают тут. Бармены всякие. Пить не дают и денег просют… вот.
– Дай телефон этому «злюке-бармену», поговорю с ним.
– О! Бармен… БАРМЕН! Тебя тут Артемий Александро…вич просит. Ну всё, ща тебе будет…
– Алло, – раздался усталый голос из трубки.
– Слава богу, там есть кто-то трезвый.
– Не поверите, но взаимно. Ваш друг обзвонил порядка пятнадцати номеров. Почти везде его послали куда подальше, а в остальных люди примерно его кондиции.
– Бармен! Где… мой… телефон?!
– Вас ведь Артём зовут, да? Я Вас умоляю, заберите его отсюда! Он выпил половину бара и оплатил ровно столько, сколько мог себе позволить, мне просто его в таком состоянии страшно одного выпускать. Он же убьётся!
– БАРМЕН! Ты не можешь вечно меня игнориро-вать! Отвечай!
«Вот ведь…» – Артём выдохнул, стараясь не злиться. – Где он?
– Спасибо Вам! Бар «Кровавая луна», адрес дать?
– Нет, я уже знаю, где это.
– Только поскорее, молю Вас! Пока он ничего не натворил.
– Отдай теле-фон! – услышал Артём напоследок. Видимо, Стас решил лично вмешаться в ход разговора.
– На кой чёрт я в это ввязался именно сейчас?!
«Похожий вопрос. У тебя всегда есть шанс отказаться»
«Нельзя. Работягу жалко. Бармену будет несладко»
Где-то спустя десять минут Артём уже подходил к нужному бару. На самом деле он бы с радостью больше никогда туда не возвращался: в последний раз его в похожем состоянии вытаскивал Макс, который лично затеял с ним спор, что Артём не сможет потратить столько денег, чтобы они оба ушли безбожно пьяные. Забавно, что после этого случая Макс больше никогда с ним не спорил.
В баре было темно в любое время суток. Душный воздух почти на все сто процентов состоял из густого сигаретного дыма, растворявшего лучи немногих ещё неразбитых ламп. Персонал тут обычно не задерживался, за исключением толстой администраторши, да пары официанток с натянутой на лицо кожей, будто готовой порваться от любого неосторожного вдоха заводского рабочего, насквозь пропахшего или табаком, или алкоголем, или всем сразу. И всё же, несмотря на откровенную паршивость контингента, интерьера и персонала, бар никогда не жаловался на отсутствие клиентов, как ни странно, обычно жаловались на редкие поставки дешёвого пива и палёной водки.
Стас выбивался всем сразу. Отсутствовала лысина, одежда не была одета по моде «Чёрное и только чёрное», а также стоящей рядышком с ним бутылкой настоящего «Jack Daniels», он слишком громко изрекался, будто так и напрашивался на драку. И бармен. Обычно, получать первый рабочий опыт приходили куда угодно, но уж точно не сюда, но этот парниша с каменным лицом смотрел за всем вокруг, лишь подрагивающая нижняя губа говорила, насколько его нервы сейчас были натянуты.
– Бармен, подай рюмку, – Артём сел рядом с пьяницей, ухватившимся за бутылку дорогого виски. Он уткнулся лбом в стойку и бурчал что-то невнятное.
– Э, эт чё? – стоило Лешему дотронуться до алкоголя, как Стас начал предпринимать попытки поднять голову выше бутылки. – А, Артемий Александрович! А вот и Вы…
– Сколько он тут сидит?
– Заплатил мне за то, чтобы я остался с ним. Фактически, он компенсировал мне премию и сверхурочные, – бармен деловито вытирал большую пивную кружку. – Вам налить чего-нибудь?
– Спасибо, я не напиваться пришёл, – Артём вылил остатки виски в рюмку и опустошил её на выдохе. – Ну и дрянь эта ваша «заливная рыба»!
– Вы тоже не понимаете, чем этот «Jack Daniels» так популярен. Может, палёный?
– Ни-и палёный! Сам ты… палёный. Артём… дружище…
– Ну?
– Поехали в «Гелиптерум»? Там такие коктейли дают… закачаешься!
– Ты и сам уже качаешься, как колос по ветру! Пошли, тебе спать пора!
– Какие домой?! Я ещё…. Не всё затопил.
– А судя по пустому кошельку, ты уже затопил на несколько бед вперёд. Пошли, – он взял Стаса под руку, перекинув её через плечо, – печень не из резины сделана, а тебя ещё карьера ждёт.
– Бр-р-р… без Макса меня только могила ждём. Сдохну от скуки в этом поганом мире!
– Боже… у вас минералку продают?
– Двести рублей.
– Сколько?! Ай, к чёрту!
– Не надо! Я сам куплю! – Стас потянулся за бумажником.
– Тебе не на что. Вот вам двести, давайте уже этот пузырь газировки и я сваливаю. Пошли, утопленник. Будем тебя из запоя выводить дедовскими методами! – Артём схватил со стойки бутылку воды без этикетки и вывел Стаса на свежий воздух.
Они не прошли и десяти шагов, как Стас замахал руками:
– Артём, меня сейчас… – он так и не договорил, но и этого хватило, чтобы отскочить и не запачкать кроссовки.
– Твою мать! Где здесь аптека?!
– За поворотом… вон в… – Стас опять согнулся в приступе рвоты, дрожащей рукой указывая неизвестно куда.
– Тьфу! Так, ладно… а ты где живёшь?
Диджей указал на тот же дом, где по его прикидкам была аптека.
– Третий подъезд. Артём… мне плохо.
– Думать надо было, когда наседал на спирты. Пошли быстрее, дома всяко лучше: там хотя бы над унитазом согнёшься и никто тебя не увидит.
– Нет… пожалуйста…
– Чего? Я не понимаю, что ты там говоришь!
– Не надо домой! Не надо…
– Даже слышать ничего не хочу. Господи, ну и запах! Где ключи у тебя?
– Только не домой…
– ГДЕ КЛЮЧИ?!
– В нагрудном кармане… не веди домой, не надо.
– А куда тебя, блин, в машину?! Проспишься, ещё спасибо скажешь. Какой этаж? – Артём запихивал пьянчугу в лифт, – Какой этаж?
– Нет.
– Какой этаж, чёрт бы тебя побрал!
– Ш-шестой!
– Так-то лучше… боже… стоять можешь? Какой ты тяжёлый!
– Не знаю.
– Чего у тебя дома? Чего ты боишься?!
– М-м-м…
– А-ай, молчи уже! Сам всё увижу.
Артём собрался вставить ключ в замочную скважину, но дверь сама распахнулась, почти сбив его с ног. На пороге стояла девочка лет четырнадцати в лосинах и майке. Длинные, натурального цвета волосы были растрёпаны, уголок губы скошен вниз, а в больших серых глазах читалась грусть и обида.
– Вот зар-раза… куда его?
– Не надо домой…
– А ты молчи там!
Девочка молча указала на приоткрытую дверь возле входа.
– Ага… только помоги ему разуться.
– Маш, не надо. Я сейчас работать поеду.
– Так-с, Мария. У вас в доме уголь есть? Откачивать будем, чтобы хоть к ужину очухался.
– Он таким до ужина пробудет?
«Что за дивный голос!»
– Каким получится, таким и пробудет. Тащи сразу в ванную, у вас санузел раздельный?
– Угу.
– Тогда в туалет.
– Артём, пусти.
– Поздно, Шкипер, давай аккуратнее, тебе ещё со всем этим жить!
Стас склонился над унитазом, прочищая желудок. Маша бесшумно подкралась сзади с нетронутой коробкой активированного угля.
– Он всё время пил? – спросила Маша.
– Не знаю. Этого я не знаю.
– А Вы?
– А я только узнал, что он нажрался, как скотина.
– От Вас тоже пахнет.
– От него сейчас за двадцать тысяч лье будет пахнуть, так что неудивительно, что и я прокоптился.
– Лье?
– Потом объясню. А ты держи! – Артём выдавил десяток таблеток и открыл минералку. – Ну, пей, казак, атаманом будешь!
Пьяница не стал спорить и через полчаса бутылка была уже пустой.
– Пойдём, определим тебя на койку.
– Я сам, я м-могу идти, – угрюмо простонал Диджей и, шатаясь, побрёл в комнату. Артём всё равно шёл рядом, наблюдая, как бы Стас не собрал все косяки в квартире.
– Вот и молодец. Ничего, со всеми бывает, «и тебя вылечим». Иди, проспись, полегче станет.
– Угу, – напоследок промычал тусовщик и плюхнулся на диван, почти мгновенно перестав шевелиться.
– Фу-ух… вот тебе и день с любимой, – Артём закрыл дверь в комнату и сполз по стене на пол.
– С Вами всё хорошо? – всё это время Маша ходила хвостиком, но не выражала абсолютно никакого интереса.
– Да-да, я в норме. Просто он тяжёлый…. Кто он вообще для тебя? Всё боюсь ошибиться…
– Брат.
– А родители?
– Отец сбежал с другой заграницу, мама повесилась.
– Ух ты. Извини, что спросил так неосторожно.
– Ничего, я привыкла.
Он вытер испарину со лба и напряг зрение, чтобы появился фокус. Основную часть квартиры составляла студия с разделением на кухню, и комнату, в которой Стас и находился, выходом на большой балкон со столом и компьютером, да и всё. Отделка преимущественно пестрила фиолетовыми вставками на светло-зелёном фоне. Из находящейся здесь же стереосистемы тихо разносилась музыка, в окно смотрел средних размеров телескоп, на подоконнике лежал дорогой цифровой фотоаппарат.
– Вы тут одни живёте? – Маша лишь кивнула в ответ. – Ты, кажется, привыкла к подобному.
– Нет, я в первый раз его вижу таким.
– Теперь ясно, почему он так не хотел домой.
– А Вы его друг?
– Нет, просто знакомый, по большей части.
– А Вам нужны фотографии?
– Ты продаёшь фотографии? И какие же ты фотографии продаёшь?
– Разные…
– Нет, Маша, извини, но мне не нужны фотографии. Я больше музыку люблю.
– Жаль. Я музыку не пишу.
– Понимаю… почему ты продаёшь фотографии?
– Мне нравится фотографировать. А ещё я хочу помочь Стасу, чтобы и он иногда отдыхал.
– Он всё время работает?
– Нет… просто если его уволят с работы, денег будет больше некому достать. А так хоть что-то.
– Как самоотверженно. Что ж, девочка с фотографиями, я пойду. Всего вам доброго… вам двоим.
– Дверь толкните до щелчка. До свидания.
Дверь долго не хотела доходить до заветного щелчка, но потом Артём случайно дёрнул ручку вверх и услышал характерный звук.
«Ну и дела»
«Согласен. Напридумывали всяких дверей, что и чёрт ногу сломит»
«Да я не об этом! Ты мог подумать, что Стас держит на плечах девчонку-подростка, а ещё и находит время пить по выходным?»
«Просто прими это так, как оно есть на самом деле. Прикинь, каким он был бы, если его дома не ждал этот бесёнок»
«Прям уж бесёнок»
«Артём, все дети – порождения Сатаны! Я не представляю, как было тяжело твоей матери и могу понять, почему отец выбрал наркотики»
«То есть ты напрямую связываешь моё рождение с последующим поведением отца и твоим появлением?»
«Ты не представляешь, как это сложно мне даётся, но я согласен с твоей теорией»
«Откуда такая ненависть к детям?»
«Почём мне знать? Она просто есть»
Дверь с писком открылась, солнечный свет резанул по глазам, а по лицу проехалось облако полы, поднятое налетевшим ветром.
«Да что за…»
– Здравствуйте, Артём.
Валентин шёл и улыбался настолько, насколько позволяла кожа. Впервые за всё время Артём встретил его с ухоженной причёской и без очков.
– Здрасьте-здрасьте, профессор.
– Только не говорите, что всё ещё злитесь!
– Даже не знаю, обижен ли?
– Давайте мы найдём компромисс для сложившейся ситуации? Я, если честно, искал вас, чтобы предложить это. Как насчёт присесть, чтобы я вам всё объяснил? На вон той скамейке, например.
– Вам жарко?
– С чего вы так решили?
– Это единственная скамейка во дворе, скрытая в тени.
– А вы наблюдательный молодой человек! Так что скажете?
– Валяйте.
– Как сухо вы реагируете! Право, даже обидно… но лишь самую малость.
– Учёные не обижаются. Вам стоило уже привыкнуть к толчкам судьбы.
– Ух, как высоко вы оцениваете собственную попытку напакостить! Толчки судьбы… вы не знаете, что такое настоящие толчки судьбы, иначе не бросались бы словами так легко.
– Вы так думаете?
– Моя девушка, как и я, слышали про настоящие толчки судьбы.
– И что же это такое?
Валентин посмотрел на него стеклянными глазами с тенью грусти.
– Нет, ты не хочешь этого знать. На первый раз я прощу Вас, Артём Александрович. Но будьте аккуратнее впредь со своими желаниями.
– Это угроза?
– Лишь дружеское напутствие. Пока мы ещё с Вами друзья, я это сделаю. Но через неделю мы с Викой переезжаем по некоторым обстоятельствам, и нам придётся, увы, расстаться с вами, молодой человек.
«Сегодня праздник у девчат, Федо-о-отовы свали-ли!»
«У меня даже есть идея по этому поводу»
«Переехать с Марго? Не рановато?»
«Почему бы и нет? Если она будет не против, то почему и нет?»
«Справедливо»
– Что же, это, возможно, к лучшему. Всегда хорошо открывать новые горизонты.
– Почему тогда сами засиделись?
– Меня и здесь всё устраивает, – Артём пожал плечами. – Люди не злые, есть где погулять, цены не кусаются…
– А как же «Соколовский»? Там цены ещё как кусаются.
– А я там и не покупаю ничего. Как раз потому, что цены не очень.
– И я ещё раз уверяюсь, что мы похожи. Оба относимся брезгливо к завышенным ценам и глупым брендовым войнам, оба ненавидим алкоголь, хотя оба, я уверен, имели опыт в его принятии. Мы одного поля ягода, братья по мышлению, почти что по крови!
– Не берите слишком высоко, Валентин. У нас просто схожие мысли на некоторые вещи.
– Да как же это! Поймите, мы могли бы открыть новые горизонты наших деловых взаимоотношений! Вы, можно сказать, идеально подходите!
– О чём вы?
– Возможно, я расскажу об этом позже. А сейчас извините, но мне пора. Меня ждёт Виктория.
– До свидания, господин Федотов.
– Я рад, что Вы не сказали «прощайте». До новых встреч, Артём. Удачи Вам.
Валентин улыбнулся напоследок своей змеиной ухмылкой и зашагал в сторону дороги. Телефон в кармане куртки завибрировал. Артём быстро нашарил его, столкнулся руками с пуговицей, чертыхнулся и принял звонок:
– Несмотря на всё желание вызвать вас в участок для допроса, я этого не сделаю, гражданин Серов, – процедил сквозь зубы Раскопин с неподдельной злостью. – Однако я всё же спрошу, что вы нашли на месте преступления?
– Я…
– … И дабы вам не захотелось врать, что вас там не было, могу дать полную гарантию, что вы там были. Следы ботинок не успели сгладиться на грязи.
«Следы… ботинок?!»
«Он чёртов псих! Или просто запугивает… точно! Он узнал о тебе иначе, не по следам!»
– Я просто решил осмотреть канаву лично. Я даже не мог быть уверен, что то была та самая канава, но промочил ноги и потому поехал домой.
– Вы ведь понимаете, что вам грозит, если ваша легенда окажется лживой?
– Предположительно, да.
– Хорошо. Я поверю вам на слово… в последний раз за последние дни. На всякий случай ведите себя бдительнее в ночное время суток. Убийца до сих пор в городе, что я так же могу гарантировать.
– Благодарю, господин следователь. Это всё?
– Да. Всего доброго.
– До свидания, – Артём поспешил скинуть трубку. – Чёрт… чёрт, чёрт, ЧЁРТ!
«Поздравляю, теперь ты вне закона»
«Спасибо, без тебя знаю!»
«Что делать будешь?»
«Что делать… что делать…. Искать убийцу, вероятнее всего. Это может меня оправдать»
«Как ты его найдёшь? У тебя нет ни единой улики»
