Читать книгу: «О любви, наркотиках и терроризме», страница 5

Николай продолжил после небольшой паузы:

– Всем всё ясно?

– Да, – сказал Славик, прилаживающий домкрат к оконной решетке.

– Всё понятно, шеф, – почти синхронно сказали Дима и Виталик, прочесывающие подсумки мёртвых захватчиков.

– Всё ясно, – произнес высокий Лёха и вышел из операторской. Вслед за ним, взяв из шкафа два увесистых замка, вышел Виталий.

– Николай Дмитриевич, может мне с тобой, – спросил Дима, – парни и так не подпустят сюда никого. Я-то на кой остаюсь?

– Предчувствие у меня плохое, Дим! Останься. Ты же никогда не сомневался в моих решениях и сейчас не сомневайся. И, на всякий случай, разбей все камеры, сигнал которых идёт на пульт начальника смены.

Николай с грустью посмотрел на Диму, взял со стола два магазина и пару гранат, поправил снятый с Ильяса броник и вышел на лестницу.

«Казним. Вдруг пригодится»

Давид сидел за столом, когда в операторскую ввели лысого бородатого парня.

Татуированный боец по имени Рустам обратился к нему:

– Главный, посмотри, пожалуйста, у них журналы. Есть такой оператор Паша Конев?

Давид подошел к журналу выполнения сменных заданий и открыл последнюю исписанную страницу.

– Состав смены. Ммм. Да. Вот Конев П.А.

Рустам посмотрел на лысого и произнёс:

– Ну хорошо, не соврал, живи пока.

Давид посмотрел на татуированного:

– Рустам, свяжи его и спусти к остальным. А бабу поднимай. Скоро записываться. Кто внизу стережет заложников?

– Ильяс, а что?

– Нет, ничего. Артур будет писать обращение?

– Нет. Дамир будет. Сейчас приведу бабу и пойду в обход. Какую, кстати, брать? Любую?

– Всё равно, выбери на твой вкус, – усмехнулся Давид.

– Хорошо, Главный.

Рустам с лысым вышли.

– Ко-не-в Па-вел, – пробормотал Давид, – Надеюсь, больше сюрпризов не будет, парни, – обратился он к бойцам, вешающим на окно тяжёлую светонепроницаемую ткань.

– Всё будет, как по маслу, Главный. Как всегда, – улыбаясь сказал один из бойцов.

– Да. Да-да-да, – медленно произнёс Давид.

Рустам ввёл в операторскую девушку.

– Как тебя зовут, милый агнец? – поинтересовался Давид.

– Валерия, – всхлипывая произнесла девушка.

– Отлично, господа. Валерия будет доказательством серьёзности наших намерений. Именно она станет гарантом нашей безопасности, если что-то пойдёт не так. Не сама она, конечно, а её трагическая смерть.

Он не был садистом или отбитой мразью и не получал удовольствие, глядя в испуганные глаза Валерии, которые всё больше округлялись с каждым его словом.

Давид продолжил:

– Пока запись с казнью не будет транслироваться вовне. Мы включим её в случае форс-мажора.

– Не убивайте меня. Вдруг ваших форс-мажоров не будет, – пробормотала Лера.

– Что? – удивился Давид.

– Не убивайте меня сейчас! Вдруг ваших форс-мажоров не будет. Если наступит плохая ситуация, тогда и убьёте.

– Потом? Нет, милая! У нас слишком много работы. Потом будет не до того. К тому же, открою тебе секрет, твоя смерть будет самой безболезненной.

– Мразь, – крикнула Лера и плюнула в сторону Давида.

Давид посмотрел на Леру и обратился к Артуру:

– Нууу, не нужно так. Артур, кажется, девушке нужен урок правильных манер.

Артур поднялся со своего места, подошёл к Лере и резко ударил ей кулаком в нос, так, что слёзы полились из глаз, а кровь хлынула на белую спецовку. Он взял из мешка с ветошью кусок тряпки, свернул его в подобие жгута и завязал им рот Валерии.

– Дышать можешь? – спросил Артур, взяв Леру за залитое слезами и кровью лицо, – моргни два раза, если можешь.

Лера моргнула два раза.

– Отлично, Артур. Мне нравится, как ты взаимодействуешь с социумом, и как у нас гладко всё идёт, – засмеялся Давид.

В это время из нижней операторской послышались какие-то крики.

– Ну вот. Постучать по дереву не успел. Артур, сходи вниз, разберись с криками. Они нам на записи ни к чему, а я пошёл в гости к начальнику смены, нужно посмотреть на весь комплекс и поискать по камерам нашего связного. Закончишь там – присоединяйся ко мне. Давай быстро. А ребята тут сами разберутся без тебя.

Давид вышел из верхней операторской, а минуту спустя, раздав всем бойцам указания по поводу съёмок казни, операторскую покинул Артур.

«Какого хрена?»

Выйдя из операторской, Николай спустился на первый этаж и двинулся в сторону лестницы в отделение разделки. Внезапно в его кармане зазвенел будильник. «Таблетка», —Николай полез в карман, но там коробочки не было. Он остановился и попытался вспомнить, когда в последний раз видел её. Закатив глаза, он ударил себя ладонью по лбу. – «Санпропускник, блядь. В брюках оставил», – развернувшись, он направился в сторону санпропускника. Николай дошел до двери в пристройку и жестом показал Алексею, что выходит.

До санпропускника он добрался быстро. Оказалось, что действие таблетки кратно снижается через пятьдесят минут. Когда Николаю стало невыносимо больно, он ускорил шаг и добежал до санпропускника, забив на опасность. Он нашел коробочку в брюках, быстро достал таблетку, подошел к металлическому столику и высыпал ее содержимое на гладкую поверхность. Трясущейся рукой он взял лист отметки уборки помещения и разорвал его на две части. Из одной скрутил трубочку, а второй, сложив её пополам, сделал аккуратную дорожку из содержимого. Быстро втянув дорожку одной ноздрёй, он почти моментально почувствовал, что боль отступает.

Теперь можно идти. Путь предстоял долгий. Нужно было подняться по лестнице высотной части на третий этаж, перейти в пристройку, пройти метров тридцать через коридор, спуститься на этаж ниже, пройти ещё пятьдесят метров по старой ремонтной зоне и подняться по лестнице на четвёртый этаж башни разделки. Там параллельно располагались две вытянутые шириной в три с половиной метра и длиной около десяти метров операторские разделки отработавшего ядерного топлива.

Медленно поднявшись по лестнице, тускло освещённой немногочисленными лампочками, Николай услышал чей-то голос со стороны ремонтной зоны.

«Будет крайне неприятно, если я оставлю шумящих у себя за спиной», – подумал он и тихонько заглянул за угол, чтобы осмотреть пространство в поисках источника звука.

Искать долго не пришлось. В одном из кабинетов за открытой дверью стоял невысокий мужчина в камуфляжной, как и все захватчики, форме. Трупы двух операторов лежали поодаль. В комнате был бардак – все говорило о борьбе между пришлыми боевиками и персоналом. В углу избитые и связанные, но живые, сидели ещё двое.

Николай тихонько прошмыгнул в помещение, приложив указательный палец к губам. Он подкрался к бойцу, приставил ствол к его голове и тихо произнёс:

– Хорошие были мужики, тупой ты гондон. А вы их завалили! Не поворачивайся и руки подними вверх, тихо и плавно.

Выронив от удивления сигарету, боец спросил:

– Ты, блядь, кто?

– Тихо. Никаких вопросов. Хотя на этот я отвечу. Я тот, кто не даст тебе дожить до пенсии. А теперь повернись ко мне передом, а к стенке задом! – Николай стукнул мужика по голове глушителем и отошел на метр назад. – Что же ты, Алиса? Ты, кажется, заблудилась в моём Зазеркалье? И где Кот с ебучим Шляпником, которые с тобой тут гуляют?

– Нахуй иди, пёс! – огрызнулся мужик и злобно уставился на Николая. – Что ты за хуйню несёшь и чё глаза такие красные? Тебя кто-то до слёзок обидел, пидор лысый?

– Шутка про Алису не зашла, книжки ты не читаешь, да и разговор у нас с тобой не клеится. Открой-ка тогда свою пасть, мудачок! – с этими словами Николай поднёс глушитель автомата к самому лицу мужика. – Тут рядышком кто-то из твоих знакомых есть?

– Пошел ты, – огрызнулся мужик.

– Ну ладно, поищем их вместе, – сказал Николай и вставил ствол в рот агрессору, – вот, хоть пиздеть поменьше будешь. Держи ствол нежно, как будто сосёшь у одного из своих дружков.

Медленно пятясь назад маленькими шагами, держа ствол во рту, боец, ведомый Николаем, зашел на третий этаж пристройки, которая примыкала непосредственно к стене бассейнов выдержки.

Они вышли из-за угла, за которым на постаменте стояли и курили двое захватчиков, непринуждённо о чём-то болтая. Две пары глаз в изумлении уставились на Николая и его спутника. Один из захватчиков удивлённо воскликнул:

–Какого хуя?!

– Вечер в хату, уважаемые. Ебала на ноль, стволы на пол. Быстро, блядь! – крикнул Николай.

Мужчины покорно положили автоматы на пол и подняли руки.

– Зря вы припёрлись сюда, – Николай встал так, чтобы ствол автомата был направлен на одного из нападавших, – это за всех ребят, что лежат на проходной, в слесарке и особенно за Вику.

Рука, держащая цевьё автомата, напряглась так, что на предплечье вздулись вены. Не вынимая ствол изо рта пленника, Николай нажал на курок. Три пули очередью прошибли голову и попали в грудь одного из нападавших. Второй присел и попытался схватить с пола автомат, но Николай, высвободив ствол автомата из раскрошенного пулями черепа, выстрелил в него ещё одной очередью. Две пули угодили второму бойцу в голову. Первый лежал на полу в луже крови и корчился от боли, когда Николай переключил режим огня на одиночные, подошел к раненному и выстрелил ему в лоб.

Николай успел сделать шаг в сторону помещения дефектоскопистов, как вдруг услышал выстрел и что-то сбило его с ног. Автомат отлетел в одну сторону, Николай – в другую. Не понимая, что произошло, Николай начал судорожно вертеть головой по сторонам, пока не заметил, как из открытой двери помещения показался громила, тот самый татуированный Рустам, что не так давно привёл его в нижнюю операторскую. На этот раз в его руках красовался дробовик.

– Это ты! Какого хрена? – Рустам наставил на Николая дробовик и выстрелил.

Николай откатился за колонну, достал из-за пояса пистолет и, не высовываясь, три раза выстрелил в сторону Рустама. Свинцовая дробь просвистела мимо Николая, ободрав со стенок штукатурку, а татуированный скрылся за дверью. Николай сделал ещё выстрел, затем выглянул из-за колонны и ещё два раза выстрелил в направлении двери. Глубоко вздохнув, он встал и вышел из своего укрытия, не сводя глаз с мушки пистолета, направленного на дверной проём.

– Покажись, чудище заморское, – позвал Рустама Николай, и в этот момент в его сторону из-за двери щитовой вылетела горящая бутылка. Не раздумывая и доли секунды, он выстрелил в бутылку, которая взорвалась в воздухе. Несколько крупных капель попали на Николая, а оставшаяся жидкость загорелось пеленой между Николаем и Рустамом.

Николай попытался сбить огонь с жилета руками, но внезапно, что-то огромное пролетело сквозь пламя и впечатало его в стену. Зажатый между Рустамом и стеной он, что есть мочи, стал лупить обидчика по шее. Когда голова нападавшего немного повернулась, Николай со всей дури ударил Рустама кулаком в ухо. Хватка ослабла, и Николаю удалось выбраться. Он тряхнул руками и потряс головой, пытаясь сконцентрироваться. Рустам тоже выпрямился. Николай попытался ударить его ногой, но Рустам перехватил удар и словно пушинку отбросил Николая сквозь дверь в соседнее вентиляционное помещение. Ударившись о шкаф, Николай быстро встал и снова потряс головой, чтобы сфокусироваться. Рустам вошел в вентиляционную и уверенно направился в сторону своей жертвы.

Николай бросился на противника, но его удары не доходили до цели и словно от каменной стены отскакивали от горы мышц. Удары Рустама, наоборот, заставляли летать Николая по небольшому помещению. Он то и дело ударялся о трубы, шкафы и стены. Когда Николай в очередной раз оказался на полу, он увидел рядом с собой кусок тонкого металлического шнура. Он схватил его с пола, встал и с разбегу в прыжке нанёс мощнейший удар коленом в грудь Рустама. Тот попятился назад, пока не упёрся спиной в одну из проходящих сквозь помещение труб. Молниеносно подлетев к обидчику, Николай ударил его ногой в боковую часть колена. Рустам осел. Тогда Николай встал за спиной, накинул ему шнур на шею и, упёршись коленом в трубу, с остервенением начал душить растерянного бойца. Рустам, жадно пытаясь вдохнуть воздух, хватался за шнур, чтобы снять натяжение и освободить горло, но нога Николая, упёртая в колонну, препятствовала освобождению. Капилляры в глазах Рустама полопались, кровь брызнула из пережатой шнуром шеи. Пытаясь найти опору и высвободиться от удавки, испуганный террорист сучил ногами по гладкому бетонному полу, но вскоре хватка его рук на тросе ослабла, хрипение затихло. Николай со всей силы резко рванул трос на себя. Раздался металлический звон, трос упёрся в трубу, а голова громилы упала на пол, отсечённая от тела.

– Ну, ядерный пиздеееец, – Николай выдохнул, отпустил шнур и лёг на спину.

Уставившись в потолок, он пролежал, как ему казалось, пару минут. Придя в себя, он поднялся и пошатываясь направился в помещение, откуда на него бросился Рустам.

Гореть в коридоре было нечему, так что от пламени не осталось и следа, лишь закопчённые потолки и два догорающих трупа выдавали, что недавно тут была потасовка.

В помещении дефектоскопистов было тихо, и только несколько блоков бесперебойного питания для компьютеров тихонечко попискивали в дальнем углу комнаты. На столе лежала большая чёрная сумка. Николай подошёл к ней и заглянул внутрь.

– Блядь! Да что же вы задумали-то? – вырвалось у него.

На дне сумки с несколькими гранатами лежали очень похожие на взрывчатку бруски. Николай повертел головой, чтобы осмотреть помещение. Лежавший на столе перфоратор привлёк его внимание. Он ещё раз внимательно взглянул на помещение. На полу рядом с щитом управления, занявшим всю стену, лежала бетонная крошка. Николай заглянул за щит.

– Этого точно не было в проекте реконструкции, – вырвалось у него. – Зачем делать углубления в монолитном бетоне бассейнов выдержки? Что-то совсем нехорошее, очень нехорошее вы придумали!

Николай посчитал углубления на стене. Их было семь. Он подошел к сумке и пересчитал бруски взрывчатки. «Семь, сука, семь. Так вот о чём говорил палач!» – пронеслось в его голове.

Он взял со стола сумку, закинул себе на плечо и тихо произнёс:

– Надо тебя спрятать от греха подальше.

Выйдя из операторской, он подобрал с пола автомат и лежащий у стены пистолет. Рожок автомата был пуст, как и магазин пистолета. Дробовик и оружие догорающих террористов было испорчено пламенем.

– Ни патронов, нихуя. Ядерный пиздеееец, – протянул Николай.

Надо найти место и спрятать бомбы так, чтобы их никто не нашел, но сначала нужно добраться до отделения разделки и освободить заложников, ведь Света могла быть там.

Он вернулся в слесарку, развязал операторов и объяснил, как войти в зал хранения контейнеров, чтобы не попасть под пули коллег.

– Николай Дмитриевич, спасибо тебе – сказали парни синхронно, – мы думали, что всё – пиздец.

– Спасибо скажете, когда окажетесь за забором, – тихо ответил Николай и посмотрел на часы.

Таймер показывал сорок минут. «Похоже, я пролежал на полу не две минуты», – подумал Николай и достал коробочку с таблетками. Нос был забит кровью после драки с Рустамом, поэтому Николай закинул таблетку в рот и проглотил ее.

Броник, как и остальная одежда Ильяса на Николае, были испорчены зажигательным сюрпризом Рустама, поэтому, сняв с себя всё, кроме берцев, он остался в залитой кровью спецовке с ножом в руках и двумя гранатами. Положив коробочку с таблетками в карман спецовки, он двинулся в сторону отделения разделки.

«Досадный промах, не более»

Давид сидел в кабинете начальника смены и всматривался в мониторы наблюдения за хранилищем, прокручивая записи за весь день.

– Где же ты, чёртов наркоман? Где же ты? – бормотал он себе под нос.

Давид взял со стола рацию, зажал кнопку разговора и произнёс:

– Рубен, я просмотрел всех, кто входил и выходил из здания до начала операции. Поищи в системе – входил ли и выходил Иванов Сергей Петрович, – произнёс Давид в рацию.

– Смотрим, Главный. Эммм… ээээ… да, вошёл в 8.07 и не выходил, – спустя пару минут послышалось из рации.

– Понятно, – сказал Давид и выбрал на экране камеру, показывающую двор между пристройкой и проходной. Он отмотал хронометраж на 8.07. Из дверей вышел коротковолосый блондин в кожаной куртке с сумкой и скрылся в пристройке.

– Нет, нет, нет, нет, – в голос проговорил Давид. Он перемотал камеру на 8.03. До 8.07 никто не выходил, тогда он продолжил просмотр. 8.08, 8.09, 8.10. Никто не выходил из здания.

Давид взял рацию:

– Вы уверены, что в 8.07 проходную прошел именно Иванов Сергей Петрович?

– Да, Главный. Точно он! Рубен подтверждает проход Иванова.

– Чёрт, – вырвалось у Давида, и он в гневе отбросил рацию на стол, а затем переместил бегунок камеры на 17.25.

– Чтоб тебя! – Давид, не моргая смотрел на экран, где Рубен затаскивает мёртвого Сергея в здание. Он снова взял рацию. – Марат, поздравляю. Вы завалили связного! Быстро проверьте, есть ли в его сумке ноутбук.

В этот раз он спокойно поставил рацию на стол, поднялся и с силой ударил в стену.

– Гадство! – прокричал он, схватил со стола пенал с ручками и метнул его в стену. Ручки разлетелись, градом засыпав привязанную к батарее у стены девушку. Та вскрикнула от страха и сильнее вжалась в батарею.

Давид посмотрел на неё и крикнул:

– Лучше не подавай никаких звуков, а то и до тебя руки дойдут!

Рация зашипела:

– Главный, в сумке ноутбука нет. Тут, похоже, был какой-то потайной отсек, но он пуст и, ээээ, как бы это сказать, у нас в подсобке трупа не хватает. В чёрном пальто и белой рубашке, лысый такой с бородой. Мы подстрелили его вместе со связным.

– Да твою ж мать! – заорал Давид, лицо которого покраснело, – вашего лысого бородатого Пашу Конева в хранилище контейнеров взяли. Срочно ко мне его.

Услышав про мужчину в чёрном пальто и белой рубашке, девушка у батареи немного вздрогнула. Давид заметил это, но не придал значения и продолжал щёлкать по камерам, отслеживая путь Сергея.

В кабинете наступила тишина, прерываемая только щелчками мыши. Через пятнадцать минут Давид, торжествуя, потянул руки вверх и довольно произнёс:

– Попался, нарколыга.

На мониторе были зациклены две картинки: где Сергей входил в кабинет начальника контейнерного хранилища с белым ноутбуком, а выходил уже без него.

«Разделка»

Большинство переходов на всех отметках хранилища были одинаковы по строению, окрашены в серый цвет и тускло освещены, поэтому ориентироваться в здании было тяжело. Учитывая размеры хранилища, даже опытный сотрудник, работающий здесь, мог в какой-то момент заблудиться, перепутав отметки или блоки. Толстые бетонные стены не пропускали ни сигналов сотовой связи, ни звуков, так что можно было хоть благим матом орать, никто тебя не услышит. Пройдя остаток пути до операторских разделки без неприятных встреч и очередных убийств, Николай присел за углом коридора, в конце которого находилась операторская разделки и аккуратно выглянул из-за угла.

Дела его были весьма печальны – патронов не осталось, а от ножа, гранат и С-4 в помещении, наполненном террористами и заложниками, толку было меньше, чем от попыток насмешить захватчиков до смерти. Он ещё раз осторожно посмотрел в сторону операторской.

«Так, вижу трех абреков и трех заложников. Свету не вижу. Ядерный пиздееец, блять!!! Что делать!? Думай, блядь!!! Назад за патронами не вариант, каждая минута на счету!».

В очередной раз в голову Николая пришла «блестящая» идея. После драки с Рустамом он не чувствовал усталости, по ощущениям выброс адреналина, наоборот, кратно наполнил его силой, а к отсутствию боли Николай уже привык. Появился странный оптимизм по поводу победы над тремя обученными и вооруженными головорезами. Николай снял с плеча сумку и достал из неё две гранаты. Он разогнул усики чеки, взял по гранате в каждую руку и зубами резким движением вырвал кольца из запала. Молниеносно преодолел пятиметровый коридор до операторской, поднял руки с гранатами высоко вверх и вошел внутрь. Привлекая к себе внимание, хоть и шепелявя, но довольно громко он произнёс:

– Кх-Кх. Вечер в хату, пидорасы. Стволы на пол. – Николай выдержал паузу, убедился, что все захватчики его видят и понимают, и продолжил. – У вас есть только один шанс выжить – это скрутить меня без оружия и забрать гранаты с чеками. Иначе мы все тут подохнем. Выстрелите – я выроню гранаты, и, если вас не убьют осколки, то настигнут гамма-лучи от сборок, висящих по ту сторону защитных окон. Ведь защитные окна при взрыве точно разобьются.

Он усмехнулся и мотнул головой в сторону восьми окошек, через которые виднелась камера разделки с висящими в ней тепловыделяющими сборками.

Трое человек, немало удивленные происходящим, положили оружие на стол. Краем глаза Николай заметил движение. Из дальнего тёмного угла операторской, держа автомат за цевьё, вышел ещё один боец. Он тоже положил оружие на пол. И теперь мужчины вчетвером смотрели на Николая, который застыл посреди помещения с гранатами в руках.

– Ядерный пиздец, – вырвалось у Николая.

– Давай, смельчак, – сказал один из захватчиков, – или лучше называть тебя ебанутым суицидником?

Операторская была довольно узкой и одновременно на Николая могли напасть только двое человек, что приблизительно уравнивало шансы. Но только приблизительно. Николай сделал пару шагов в сторону нападающих и его взгляд на секунду выхватил в глубине помещения одного из заложников. Судя по густо пропитанной кровью белой одежде, он был мёртв.

– Ну что! Прошу по одному ко мне, – произнёс Николай.

Один из террористов вышел вперед и быстро приблизился к Николаю. Он попытался ударить, но Николай увернулся и со всей силы огрел нападающего по виску гранатой. По операторской разнесся хруст костей, соперник рухнул на пол. Небрежно подвинув ногой мешающую руку нападавшего, он вышел на середину помещения.

На лицах его противников не осталось и следа от улыбок и ухмылок.

– Ах ты шакал, – услышал Николай, и сразу двое бойцов стремительно двинулись на него. От первого удара он сумел увернуться, но нога второго нападавшего попала ему в живот. Удар был сильный, и Николай едва не выронил гранату из правой руки. Кольца вылетели изо рта и скрылись под массивным пультом управления. Он отпрыгнул на метр назад и потряс головой, пытаясь сфокусироваться. Со стороны противников посыпался шквал ударов, при этом каждый удар одного нападавшего сопровождался попыткой другого выхватить гранату из рук. Николаю удавалось успешно отбиваться от атак и уворачиваться от захватов, однако ударить в ответ никак не получалось. Необходимо было как-то перехватить инициативу.

Удары один за одним обрушивались на Николая, когда он боковым зрением заметил стул. Оттесняемый противниками он поравнялся с ним, зацепил стул ногой и точным движением толкнул под ноги одному из нападающих. Тот запнулся. Воспользовавшись моментом, Николай нанёс второму бойцу сокрушительный удар правой рукой в кадык, а левым локтем в челюсть. Второй противник, схватившись за горло, осел и начал хрипеть. На подмогу товарищам бросился последний, выскочивший у Николая из-за спины. Пока он бежал к Николаю, тот обрушил град мощнейших ударов на первого нападавшего и ударом головы в нос ненадолго выключил его, отбросив к дальней от входа стене. Николай увернулся от удара сзади и плечом толкнул нападавшего к выходу из операторской. Пролетев пару метров, тот ударился о стенку у двери и во весь рост встал в дверном проёме. Николай, сделав мощнейший рывок в его сторону, нанёс удар двумя ногами в прыжке и тяжело рухнул на пол. Его противник, спотыкаясь и пытаясь за что-то схватиться, вывалился из помещения и упал метрах в двух от порога. Николай мельком взглянул на бойца, рванувшего в его сторону из глубины операторской, бросил гранату в сторону лежавшего за дверью и откатился из зоны поражения.

Взрыв оглушил всех в операторской. Коридор наполнился дымом, бетонной пылью и горячей водой, хлещущей из пробитой трубы. Пар стремительно заполнял помещение. Осколки зацепили бегущего на Николая захватчика, тот рухнул на пол. В ушах Николая звенело, картинка плыла перед глазами и невозможно было понять, что происходит вокруг. Не успев сориентироваться, мужчина почувствовал, как его снова ударили ногой. Затем последовали ещё два удара, и левая рука Николая с гранатой оказалась прижата коленом к полу. Зафиксировав руку с гранатой, один из нападавших с силой ударил Николая в лицо несколько раз.

Дезориентированный, он пытался свободной рукой отражать удары, но его попытки были тщетны. Из разбитого носа хлестала кровь, брызнувшие слёзы пеленой застелили глаза. Перестав отбиваться, свободной рукой Николай смахнул слезы и судорожно стал шарить по полу, пытаясь найти хоть что-то, что помогло бы ему спастись. Его поиски увенчались успехом – он нащупал упавшее компьютерное кресло. Схватившись за колёсико, он вырвал его из паза и всадил штырь крепления нападавшему в глаз. Террорист схватился обеими руками за торчавшее из глаза колесо и повалился на руку с зажатой гранатой. Николай развернулся и оказался сверху на противнике.

– Ибо нехуй, – прошипел Николай и вытащил руку из-под противника, оставив под ним гранату.

Прогремел взрыв. Все осколки принял на себя бронежилет террориста, но взрывная волна подбросила Николая на метр вверх. Он упал и потерял сознание.

– Николай Дмитриевич, вставай. Ну и кашу ты заварил. Что делать-то? Вставай! Очнись! Вставаааай! – голоса как будто издалека доносились до Николая. – Вставай! – закричал один из операторов и отвесил потерявшему сознание Николаю пощёчину.

Николай резко открыл глаза. Над ним нависал оператор разделки. С трудом соображая, Николай спросил первое, что пришло в голову:

– Славон! Живой! Супер. Где Света, Слав?

– Какая Света, Дмитрич, ты бредишь что ли?

– Светлана Евгеньевна! Техник по топливу! Мне сказали, что она к вам пошла!

– А! Светик! Она переписала номера и пошла к себе. Больше мы её не видели. Блять, Дмитрич, что происходит??? Кто эти в форме?

– Что, сука, тут происходит? – вмешался другой оператор.

– И что с этим делать? – спросил Слава и показал пальцем на нападавшего, лежавшего на полу без сознания.

Николай встал с пола, потянулся и спешно начал:

– Хранилище захватили террористы. Профи. Вооружённые до зубов. С сухого и слесарки мы вывели часть заложников через окно второй операторской контейнерного хранилища, к ней путь чист через нулевую отметку. Прежде чем зайти в зал, покажите в дверной проём чепчик, иначе Виталя вам голову снесёт. Выбирайтесь отсюда, быстро. У меня там за стенкой сумка, забитая С-4. Зачем она, я до конца не понимаю! Надеюсь, этот полуживой прольёт нам свет на происходящее. Свяжите его, ребят и быстро вниз. Я поболтаю с раненым и пойду искать остальных и Свету.

Трое операторов разделки посадили полуживого захватчика на стул, связали и выбежали из операторской. Николай проследовал за ними до массивной двери в помещение, закрыл её, провернув штурвал запорного механизма. Он налил в пластиковый стакан ледяной воды из кулера и вылил на лицо связанного. Тот очнулся.

– Теперь, дружок, нас с тобой никто не потревожит. Расскажи мне, что вы, твари, тут забыли. Времени у нас мало, а у тебя его вообще нихуя нет, так что не вредничай, – прошептал Николай, наклонившись, а затем подошел к разбитому взрывом монитору, взял осколок стекла и обмотал его куском ветоши. Получилось подобие ножа. Вернувшись к пленнику, он сел рядом на корточки и произнёс:

– Хуй знает, что с тобой делать. Я не умею пытать людей, да и времени нет у нас с тобой. Будешь говорить?

– Нахуй пошёл, пёс!

– Ну и ладушки!

С этими совами Николай встал, зажал голову раненого рукой и полоснул по уху стеклом!

Тот взвыл:

–Ааааа, сукаааа! Аааа! Больно, сукаааа! Больно, бляяяяяя!

Николай смахнул кровь с неожиданно острого, как катана, стекла и продолжил:

–Ты не замечал, насколько понятия добра и зла размыты в нашем мире? Вот, вроде, кажется, что я делаю добро, пытаясь спасти свою девушку и коллег! Это прям стопроцентное добро, но, почему-то, я не уверен, что ты и ещё несколько твоих мёртвых соратников разделяют мою уверенность. Для тебя я вообще зло в чистом виде! Ты вспомнил, кстати, зачем вы здесь!?

– Иди на хуй, псих ебаный!

– Отлично.

Николай пошел к стеллажу с оснасткой. Без труда подняв груз для испытания крана, он вернулся к бойцу:

– Нет?

– На хуй иди!

– Пятьдесят килограмм, а как пушинка, – Николай повернул блин ребром, поднял на уровень груди и разжал пальцы так, что тот приземлился боевику на ступни. Раздался мерзкий хруст костей.

– Аааааааа, стой! Хваааатит! Не нужно больше! Взорвааать. Нам заплатили, чтобы мы взорвали хранилище.

– В смысле, блядь, взорвать хранилище?!

– Мы должны вывести из строя систему заполнения бассейнов водой и подорвать стену. Топливо перегреется, и Чернобыль покажется неудачным выбросом с фабрики по очистке фекалий.

– Зачем? – спокойствие Николая улетучилось, и он, брызгая слюной, навис над противником, – на кой хер?

– Я не знаю, мужик, клянусь!

– А с заложниками это всё зачем?

– Чтобы улететь. Требуем вертолёт на крышу хранилища, отлетаем на безопасное расстояние вглубь залива и взрываем. После подрыва стенки бассейна всем будет не до нас. Избавляемся от оставшихся заложников и пересаживаемся на катера. Всё. Нам и так заплатят, но можно ещё срубить бабла за заложников. План просто от… бгх…

Он не успел договорить – острый кусок стекла рассёк ему шею. Кровь брызнула на спецовку Николая и мощной струёй потекла на камуфляж связанного. Стул подкосился, и тело с глухим ударом завалилось на бок.

Николай не стал дожидаться, пока хрип затихнет. Он спешно поднял с пола пистолет, прошел через заполненный паром коридор, взял сумку с бомбами и направился к лестнице.

– Нужно спрятать содержимое сумки. Но сначала надо зайти в кабинет и взять из сейфа планшет, чтобы посмотреть, где Света, – он вслух проговорил пункты своего очередного ненадёжного плана.

Быстро и без проблем он преодолел запланированный путь. За окном уже смеркалось. Отблески опускающегося в воды залива солнца играли на стене. Не зажигая свет, Николай зашел в кабинет, достал планшет и включил. «Так, планшет, планшет, планшет».

Свет экрана осветил мокрую, грязную, изрезанную одежду. Николай посмотрел на себя и увидел, как низ белянки сильно покраснел от крови. Он приподнял край подобия рубашки. На боку, чуть выше пояса, зияла резанная рана. «Осколком зацепило, похоже», – мелькнула в голове мысль. «Надо кровь остановить». Николай отложил планшет и подошел к своему столу. Достал из тумбы тюбик с супер-клеем, выдавил содержимое по всей длине раны и сильно сжал пальцами края распоротой кожи, чтобы получилось подобие стыка, в котором застыл клей. Кровь перестала сочиться.

Пока система планшета загружалась, взгляд Николая упал на торчавший из сейфа ноутбук Сергея.

– Чуйка подсказывает, что тебя лучше тоже спрятать, дружок, – произнёс Николай себе под нос и сунул ноутбук в сумку со взрывчаткой.