Читать книгу: «Испытание бессмертием», страница 22
Магия лилась сплошным потоком, белая, плохо контролируемая, враждебная черному существу колдуна. Она забирала его жизненные силы и вливала в Квентина, и если бы собственная магия сейчас не поддерживала хозяина, он, пожалуй, уже сам был бы мертв. Но Джулиан не мог бросить своего побратима: бледнея с каждой секундой, с резко очертившимися скулами, лихорадочно блестящими глазами и проступающими сквозь кожу тонкими нитями вен, он все ниже клонился над истекающим кровью учеником, и его дрожащие руки творили и творили спокойный свет исцеляющей магии.
Наконец, рана закрылась. Квентин с жадностью глотнул воздух и сел. Тут же Джулиан просто упал на него, исчерпав весь запас своей энергии. Дрожащие смуглые пальцы сомкнулись на плечах блондина, покрытое испариной красивое, но измученное лицо, уткнулось ему в грудь.
– Квентин, ты жив! – воскликнула Катя и, не помня себя от радости, плюхнулась на них третьей, желая обнять обоих молодых людей сразу.
– Видимо, ненадолго, – придушенно отозвался откуда-то снизу Паулус.
С улыбкой к Самперкоту подошел Денис, и тот поднялся на ноги, едва заметил его присутствие.
– И ты полагаешь, что это война? – преломил бровь молодой человек.
– Паулус мог убить тебя.
– Я его прощаю. А ты?
Самперкот промолчал, но вместо ответа на его губах проступила благодарная улыбка. Он все-таки был рад, что его далекие потомки не держали зла в сердце, всегда были готовы прийти на помощь и на интуитивном уровне чувствовали, как закончить миром любую, даже вековую войну.
– Мне кажется, нужно помочь отнести Квентина в дом, ему необходим покой.
Удивлению Оуэна не было предела, когда граф Самперкот и Денис притащили в его дом страшного, неубиваемого Черного колдуна, а вслед за ними порог перешагнула сияющая Катя, на руку которой ощутимо опирался его мерзопакостный учитель.
Глава 33
Подводя итоги
На стойке регистрации Оуэну выдали билет на самолет, и он, поудобнее пристроив на плече спортивную сумку, покинул очередь. В сторонке его дожидались Аргус и Света. Друзья по очереди обнялись.
Мейерс возвращался домой, в Америку. Он добился желаемого, разрушил «Паранормальное-нормально» и больше в России оставаться не хотел. По его просьбе граф Самперкот дал ему стабильную внешность, пообещав, что действия заклинания хватит на все время перелета и у Мейерса не возникнет проблем, а бывший враг Квентин Паулус, ныне снова всеми уважаемый юрист Константин Перов, помог с оформлением визы и паспорта. Аргус и Света привезли его в аэропорт и задержались, чтобы попрощаться.
– Нам будет тебя не хватать, – фраза прозвучала банально, но от этого не стала менее искренней. Аргус тепло улыбался своему неугомонному другу. – Если будет возможность, приезжай к нам.
– Едва ли, – качнул головой Мейерс, но охотно улыбнулся в ответ. – Я очень всех вас люблю, но я никогда не приму Джулиана и Квентина. Я рад, что вы остаетесь в безопасности, но сам я не могу ни простить их, ни до конца примириться с ними. Для меня они были, есть и остаются Черными колдунами, а это всегда присутствие чего-то недоброго под боком. Берегите мой дом, оставляю вас на хозяйстве.
– Спасибо. Мы присмотрим.
Друзья в последний раз обнялись. Оуэн пошел на паспортный контроль; по дороге он не раз оборачивался и махал на прощание, пока не скрылся за углом коридора. Аргус и Света остались вдвоем. Глаза их встретились и, несмотря на большое скопление народа вокруг, они не смогли смотреть друг на друга без нежности. Было ранее утро, за огромными окнами здания аэропорта медленно вставало малиново-золотое солнце. Аргусу очень хотелось обнять Свету, но он был девушкой. Все, что он мог себе позволить, чтобы не привлечь любопытных посторонних взглядов, это ласково взять ее за руку. Ландышева поняла любимого без слов. Взгляд ее стал еще теплее.
– Дождемся вечера. Он уже скоро.
* * *
Джулиан и Валя влетели в антикварный магазин с маленькой коробкой в руках и чуть не столкнулись лбами, нетерпеливо, прямо на пороге разрывая гладкий матовый картон. Внутри лежала статуэтка, вырезанная из дорогого черного дерева. Она изображала стройного мужчину с ровно лежавшими на плечах гладкими длинными волосами. Один глаз тонко вырезанного красивого лица закрывала челка. Одеждой ему служила небрежно распахнутая рубаха, штаны и высокие сапоги. Ладони он держал сведенными прямо перед собой, как будто в них вот-вот затеплится магический огонек. Пальцы были вырезаны так же искусно, как и лицо.
– Это же я! Мы нашли меня! – восторженно выдохнул Джулиан, не отрывая глаз от статуэтки. – Какой кропотливый труд! Ты только посмотри! Проработано все, до ногтя на мизинце!
– Очевидно, тот, кто этим занимался, тебя любил, – Вальке самой статуэтка нравилась. Сходство с оригиналом было поразительным для нераскрашенной деревяшки. – Ты чувствуешь волшебство? В ней что-то есть?
– Да, – Джулиан коснулся рукой статуэтки. – Но пусть пока остается в ней. Нам не хватает фигурки Квентина. Он тоже был непосредственным участником этой истории. Мне кажется, все они были нужны для какого-то ритуала. Но его по каким-то причинам не успели провести. Найдем моего побратима – и все узнаем.
– Кстати, о Квентине. Он сегодня зайдет? – вскинулась Можаева.
– Нет. У нас планы на вечер.
– Романтическая прогулка?
– Вроде того.
– Опять вы за старое!
Джулиан загадочно улыбнулся и спрятал "себя" обратно в коробку.
* * *
Пол в кухне Марии Павловны в который раз был расчерчен линиями пентаграммы. За последнее время старушка заметно набила на этом руку. В центре рисунка возвышалась широкоплечая фигура графа Самперкота. Полуденное солнце било ему в спину, и из пентаграммы настойчиво вылезала его устрашающе огромная тень. За пределами аккуратного рисунка осталась пожилая ведьма с двумя потомками Самперкота.
Граф изъявил желание, чтобы Мария Павловна вернула его в средние века. Противостояние с Черными колдунами в итоге закончилось миром, и Великий Белый колдун чувствовал, что больше здесь не нужен. Это был не его мир, не его время. Он умер тогда, много веков назад, и считал противоестественным вести жизнь после смерти. Со спокойной совестью он готов был снова кануть в небытие.
Мария Павловна подождала, пока молодые люди простятся со своим необычным, очень далеким предком и ободряюще улыбнулась Самперкоту прежде, чем начать читать заклинание. Первые же слова старенькой ведьмы зажгли линии пентаграммы ярким белым светом, а когда она дочитала формулу до конца, пентаграмма взорвалась ослепительными искрами, как бенгальский огонь на Новый год, заставив всех инстинктивно зажмуриться. Когда Мария Павловна и Графские открыли глаза, Великого Белого колдуна с ними уже не было.
Глядя на затухающую пентаграмму с какой-то необъяснимой тоской, Денис вздохнул:
– А все-таки жаль, что все закончилось. Я буду скучать по нему.
Мария Павловна ободряюще коснулась его руки.
– Не переживай. Нам остались Винтер и Паулус. Боюсь, скучать нам не придется.
* * *
Рабочий день лучшего юриста современности Константина Перова подошел к концу. Как всегда, перед уходом он обсудил планы на завтра со своим новым руководителем – молодым оптимистичным и нагловатым Максимом Воронцовым, – обменялся с ним парой циничных компанейских шуток, понятных только им обоим, и окунулся в теплые фиолетовые летние сумерки. Возле своей машины он увидел Вадима.
– Бензин сливаешь?
Их руки встретились в крепком пожатии.
– Хочу поговорить. Подбросишь домой?
Невольно Квентин кинул взгляд на часы, и Вадиму показалось, что тот торопится, но Паулус ответил утвердительным кивком. Очутившись в машине, Ландышев произнес:
– Речь пойдет о Кате.
– Что тебе, любовный эликсир? Девчонка никак не очаруется тобой добровольно?
– Не смешно, Квентин! Вот уж никогда не думал, что составлять конкуренцию придется тебе!
– Какой тебе теперь в ней интерес? Джулиан, как и обещал, вылечил тебя, обчитавшись Самперкотовых премудростей.
– Она мне нравится, – просто развел руками Вадим. – Благодаря корыстной задумке твоего друга, я получил возможность узнать ее поближе. Это прекрасная девушка, поверь мне.
Квентин почувствовал себя в шкуре Джулиана. Он откровенно не понимал, зачем Вадим сидит с ним сейчас и посвящает его, общепризнанного циника и черствого сухаря, в свои сердечные тайны. О чем он не преминул у того же Вадима прямо спросить. В ответ Ландышев весело ему улыбнулся.
– Я просто хотел, чтобы ты узнал первым. Корыстная задумка твоего друга удалась. Завтра у нас с Катей свидание.
* * *
Джулиан и Квентин впервые за долгое время снова стояли под окнами "Паранормальное-нормально". Здание все еще оставалось пустым, а огромный плакат с надписью "Аренда" придавал ему и вовсе брошенный вид. Давно забытым движением нажав на ручку двери, Квентин первым вошел внутрь. Его медленные шаги гулким эхом отзывались в голых стенах безлюдного коридора. Пройдя знакомым маршрутом, он попал в свой кабинет. Здесь уже не было мебели: ни дивана, на котором периодически засыпал безжалостный средневековый убийца Морис Вормс, ныне отпущенный Черным колдуном вместе с двумя другими стрелками на все четыре стороны, ни любимого Паулусом удобного компьютерного кресла, в котором он, бывало, проводил все ночи напролет, увлеченный своими исследованиями, ни письменного стола, ни шкафов. При входе осталась только позабытая вешалка для одежды, да окно по чьей-то халатности, как прежде, было приоткрыто.
Пройдя в глубь кабинета, Квентин распахнул окно во всю ширь и совсем по-мальчишески забрался на подоконник с ногами, сцепив тонкие длинные пальцы на коленях. Чуть позже Джулиан пристроился на подоконник рядом с ним. Долгое время они сидели молча, остро ощущая присутствие рядом друг друга, как не раз любили сидеть во времена функционирования общества. Они просто смотрели на притихший темный двор; легкий ветерок, залетавший в окно, приятно холодил кожу, ветки деревьев бросали на землю узорчатые тени, листва наполняла ночь таинственным шепотом.
Время шло. Ночь окончательно вступила в свои права, и на несколько коротких часов на улице стало совсем темно. Тени исчезли, деревья стали совсем черными. Но Квентин все еще сидел, не смыкая глаз, и Джулиан составлял ему безмолвную компанию. Наконец, блондин повернул голову и посмотрел на своего учителя и друга. Затем спрыгнул на пол и направился к выходу. Снова неуместное громкое живое эхо потревожило скопившуюся в этом месте мертвую тишину.
Колдуны вышли на улицу. Квентин в последний раз запер за собой дверь "Паранормальное-нормально" и выбросил ключ.
