Читать книгу: «Жена по жребию», страница 3
– Именно. Когда я смогу получить свои родовые украшения? Это, кажется, в Вашем ведении.
Портной отвел глаза в сторону:
– Вы не могли бы прояснить этот вопрос с лордом Бранвин?
– Казначеем?
– Он забрал Ваши украшения, когда Император объявил о предстоящей женитьбе на леди Изабель. Вашей нынешней мачехе. Свадебный дар вчера был им изъят тоже, – портной пожал плечами.
Армин прикусила губу: неужели Императрица умудрилась разозлить Сухаря сильнее, чем в свое время сама оборотень?
– Разберусь.
Портной выдохнул. На самом деле этот смешной мужчина был резко против, когда Император наградил его такими привилегиями, как присматривать за драгоценностями принца и принцессы. И Армин подозревала, что эта «привилегия» была скорее наказанием.
– Первую примерку проведем завтра во второй половине дня. Я отодвину все заказы ради Вас, Ваше Высочество.
– Благодарю, господин Димьен.
Портной откланялся, и Армин нетерпеливо позвонила в небольшой колокольчик.
– Пора собираться на прогулку. И для начала вернем на место амулет.
Глава 4
«Мелдо» невероятно понравилось Роуэну. И Армин с улыбкой ждала, пока ребенок набегается вокруг транспорта. Шофер с удовольствием включился в игру, показывая ребенку, куда и как жать.
– Вам не следует допускать подобного непотребства, – госпожа Маал, вынужденная сопровождать принцессу, недовольно поджала губы.
– Вы воспитали три поколения принцев и принцесс, – Армин легко пожала плечами, – но я не соглашусь с тем, чтобы Вы воспитывали моего сына.
– Хвала Господу, Ваш сын не принц.
– Вот именно, и Вашей власти над ним нет.
– Но есть над Вами, Ваше Высочество. Вы еще принадлежите отцу, и Ваше поведение бросает на него тень.
– Быть того не может, госпожа Маал, – Армин потерла друг об друга ладони, затянутые в кружевные перчатки.
На плечи принцессы поверх светло-синего платья был наброшен плащ – осень в Столице выдалась прохладной. А вот госпожа Маал утеплилась как следует и теперь истекала потом. Возможно, именно в этом крылась причина ее недовольства.
– Мам, мы едем? Едем?
– Вы планируете посадить своего отпрыска в салон? – госпожа Маал вскинула тонко выщипанные брови. – Ваше Высочество, возможно, Вам не объяснили. Никто ничего не имеет против Вашего ребенка. Он не способен как-либо объесть или разорить Корону. Он просто существует, и это позор. Вы должны показать, что стыдитесь своей несдержанности. Вот и все. Никто не желает ему зла.
– Госпожа Маал, – Армин переплела пальцы, удерживая готовые вылезти когти.
– Дайте мне договорить, Ваше Высочество. Никто не желает зла бастардам. Или Вы полагаете, что дети принца Винсента как-либо ущемлены? Они получают образование наравне с графскими детьми. Такое образование, которое получили и Вы, по настоянию Вашей матери. Хотя, на мой взгляд, девице достаточно уметь читать. И то для некоторых особ это лишнее.
– К чему Вы ведете?
– Вам нужно сделать громкое заявление, публично отречься от ребенка. Вот и все. Вы можете ничего не менять в жизни, он живет в Ваших покоях – пусть так. За императорский стол его не пустят, но в малой столовой накроют. А там…
– А там бастарды принца Винсента. Я поняла Вас, госпожа Маал. Но беда в том, что я не буду предавать сына даже в малом. И самое главное, я чужая невеста, почти жена. И что бы ни происходило здесь, признали моего сына существом или человеком, это ничем не поможет нам во владениях моего мужа. Так к чему все это?
– Если Вам придется вернуться…
– Если мне придется вернуться, возвращаться я буду в свое графство. Не забывайте, я графиня. И мне есть куда идти.
– Вас изгнали.
– По личному распоряжению Императора, касающемуся его дочери и принцессы. Но после замужества Император утратит надо мной отцовскую власть, приобретя взамен власть сюзерена. Вам стоило бы больше читать, госпожа Маал. Все, что произойдет в герцогстве, пойдет на пользу. Иду, Рой.
– Мам, можно я сяду на первое сиденье?
– А я тоже хочу, – улыбнулась Армин.
– Ну-у, ма-ам, – протянул якобы обиженно Роуэн.
– Давай, ты ко мне на коленки сядешь? А госпожа Маал поедет в салоне, это как раз соответствует ее титулу и положению.
– Она плохо пахнет, – свистящим шепотом сообщил ребенок.
Армин прикрыла глаза, пережидая свойственный матерям приступ острого стыда за детские перлы, и неопределенно пожала плечами. Госпожа Маал пахла отвратительно, для оборотня. Смесь химических притираний, застарелый пот и нестиранная верхняя одежда. Но кто она, Армин, такая, чтобы делать замечания воспитательнице венценосных отпрысков? Никто, и звать ее изгнанница. А посему, стоит просто немного перетерпеть.
Поездка удалась. Шофер позволил Роуэну активировать пентаграмму, запускающую двигатель. Ребенок сияющими от счастья глазами смотрел по сторонам, оглядывался на скорбно замершую госпожу Маал, задавал с полсотни вопросов. И в итоге выдал тот, что тревожил его больше всего:
– Мы обидели тетеньку?
– Нет, дорогой. Тетенька получает очень хорошую зарплату и не обижается на маленьких детей, – Армин улыбнулась и бросила взгляд назад.
Маал сидела, выпрямившись и сложив руки на коленях. Выражение легкой скуки, идеально расположенные ноги – щиколотки перекрещены и отведены вправо, колени плотно сдвинуты.
Единственное, за что Армин уважала воспитательницу – та в своей жизни руководствовалась тем, чему учила воспитанников. Только вот учить у нее выходило из рук вон плохо. Взбалмошная, не думающая наперед принцесса – Армин трезво оценивала себя-прошлую. Жестокий, жадный до развлечений принц, не ценящий своего статуса и совершенно не беспокоящийся о том, что рано или поздно ему самому придется встать во главе Империи.
– Предлагаю начать с кафе. Я проголодалась.
– Да, мой животик тоже голодненький, – Роуэн положил руку на живот и изобразил бурчание голодного желудка.
– Ваше Высочество, если позволите, я бы тоже взял перекусить, на вынос, – мужчина вытер пленку пота, выступившую на лбу.
– Разумеется, не в моих правилах морить людей голодом.
Госпожа Маал терпеливо ожидала, пока шофер поможет ей выйти из салона «мелдо». Вот только проголодавшийся мужчина побеспокоился лишь о том, чтобы сопроводить принцессу и ее сына до столика, пододвинуть его туда, куда захотел Роуэн, и дойти, наконец, до стойки с кассой. Тонкая официантка, с явной примесью эльфийской крови, подхватила две плотных папки и устремилась к столику ди-Ларрон.
– Две булки и две котлеты, крынку кваса, в мелдо.
– Вы уверены? После котлет пахнет, – деревянная касса позвякивала каждый раз, как шеф крутил колесо, вбивая цифры.
– Ее Высочество разрешила.
– Ага, с тебя серебрушка, и иди, Мелька все принесет. Твой синий мелдо?
– Мой, чей же еще. Императорский, то есть, – хмыкнув, поправился шофер. – Был бы мой, я бы со знатью дел не имел.
Роуэн по слогам читал меню – действие амулета не распространялось на письмо. Армин улыбалась, водила пальцем по строчкам и время от времени поправляла произношение сына. Колокольчик на двери прозвенел, возвещая о новом посетителе. Госпожа Маал на мгновение остановилась, осмотрелась и прошла к столику Армин.
– Ваше Высочество, с улицы Вас прекрасно видно.
– Меня в лицо знают немногие. Еще меньше людей в курсе, что я вернулась. И Роуэн захотел сесть здесь.
Маал покачала головой. Ее пергаментно-тонкая кожа, слишком натянутая из-за чрезмерно тугого пучка, порозовела от сдерживаемого гнева. Шофер не счел должным помочь ей выйти из салона, по мнению зарвавшегося мужлана, она такой же наемный работник, как и он. И теперь она вынуждена сидеть напротив окна, и яркий свет бьет ей в лицо.
– Мам, я не могу выбрать. Блинчики со сгущенкой тут есть?
– Сгущенкой, – Армин сморщилась, пытаясь вспомнить, есть ли что-то подходящее, и обратилась к подскочившей к ним официантке: – Густое молоко с сахаром, есть что-то подобное?
– Сметанный крем с сахарной пудрой, – тут же предложила Мелька.
– Блины с этим кремом, травяной чай с медом и барбарисом. Вы, госпожа, будете что-нибудь?
– Творог, без сахара, – чопорно ответила женщина.
Ей уже давно перевалило за шестьдесят, и она маниакально худела. И без того высохшая, госпожа Маал изыскивала все новые и новые средства похудания. И крайне неодобрительно косилась на аппетитные бедра Армин. При том, что все оборотни отличаются крепкими, сильными ногами.
Роуэн не замечал напряжения, разлитого в воздухе, а Армин давно привыкла игнорировать людей. Длинноволосую красавицу, девушку-с-обложки, как иногда ее называла директриса магазина, замечали, едва только она выходила в зал. В синей робе, желтых резиновых перчатках и со шваброй. Молодежь отпускала едкие шуточки, а каждый зашедший за пивасиком мужичок почитал своим долгом предложить вечерний досуг. Так что, демонстративное молчание и показательно тяжелые вздохи перестали действовать на принцессу.
– Так, теперь пешком. Роуэн, беги вперед, предупреди нашего шофера, что мы пройдемся, – Армин оставила на столе золотой и встала. Роуэн вприпрыжку помчался к «мелдо».
К принцессе сын вернулся в сопровождении мужчины. Шофер решил сопроводить Ее Высочество.
– Как Ваше имя?
– Геор, Ваше Высочество.
– Благодарю Вас, Геор, за Вашу неоценимую помощь, – Армин поправила выбившийся из прически локон, и шофер гулко сглотнул.
Армин едким вихрем носилась от стенда к стенду в травной лавке. Роуэн развлекался кормлением мышей, оборотень запретила даже намекать ребенку, что эти мыши продаются для ритуального умерщвления. Госпожа Маал завороженно нюхала медовицу, и Армин, по некотором размышлении, решила не уточнять, что растение обладает легким наркотическим эффектом. Засушенной заразе не повредит чуть-чуть неправедности. Тем более что в детстве принцессу не единый раз пороли из-за навета вредной воспитательницы.
– Вы, правда, считаете, что в мешке только сушеный барбарис? – Армин позволила своей второй сути выглянуть из глаз. – А вот я рябину чую.
– Возможно, случайность?
– Как договоримся, так и будет, – алчно улыбнулась оборотень.
И в этот момент в ней было очень мало от принцессы. А Маал перекрестилась, поминая покойную Императрицу. Та с таким выражением лица носилась по всему дворцу, инспектируя, куда и как потрачены деньги из казны.
Армин скупалась так, будто собиралась на край мира. Ягоды и травы, порошки – все, что обладало долгим сроком хранения.
– Позвольте предложить Вам мазь от обморожения, – травник выложил на стол крупную ракушку.
Армин взяла предложенное, открыла, принюхалась к прозрачной массе, растерла в пальцах и кивнула.
– Одной хватит.
– Да, мы закупаем их в Плачущем Герцогстве, – и травник комично прихлопнул ладонью рот, – надеюсь, Вы не оттуда?
– Я туда переезжаю.
– О, тогда запомните две простые вещи: не называйте Герцогство плачущим, этого не любят, и белые звери существуют.
– Последнее – глупость, – провокационно фыркнула Армин.
– Я тоже так считаю, – травник кивнул, – но они верят в них. Оскорблять чужие верования – последнее дело для чужачки.
– Как ты говоришь с принцессой, грязь?! – выдала госпожа Маал.
– В герцогстве никто не посмотрит на Ваш статус, Ваше Высочество.
– Госпожа Маал, благодарю Вас за Вашу доброту. И позвольте преподнести вам в дар этот скромный букет, – оборотень подмигнула травнику.
Особого вреда медовица не принесет. Состояние легкого опьянения быстро сойдет, не оставив даже похмелья.
– Погрузимся в «мелдо», и к портному, – Армин отсчитала часть суммы и ласково улыбнулась травнику.
Тот согласно кивнул, даже с такой «скидкой» он не оставался внакладе.
– Идите к Усатому Горту, он родом с Перевала. Собственно, так аборигены и зовут свое герцогство. Он сумеет вас одеть по погоде.
А оборотень серьезно задумалась над тем, что не помнит, как именуется герцогство в списке земель родной Империи.
Витрины лавки Усатого Горта казались пустыми – на всем видимом с улицы пространстве были разложены квадратные кусочки ткани. Разной, но в таком количестве сливающейся в одну. Изнутри же лавка напоминала склад – стеллажи до потолка и никакой рекламы. Ни манекенов с товаром, ничего. Крупная конторка, и все.
Усатый Горт оказался приятным стариком с гладко выбритым подбородком и усами. Усы были невероятны – густые, заплетённые в две косицы, они спускались до круглого пивного животика.
– Эт чего ж забыли такие красавицы в моем магазине?
– Замуж еду, господин, на Перевал, – Армин сложила бровки домиком. – Мне да сынишке одежу бы. Теплую и удобную. Чтобы и бегать и наклоняться – за ребенком-то поди, угонись.
Госпожа Маал застыла скорбным изваянием, слушая, как просторечно общается воспитанница с торговцем. Как усач оглядывает тонкий стан масляным взглядом и фыркает в усы:
– Тебе, красавица, тяжело там придется, тонкая ты больно. Наши-то женщины крепче.
– Оборотень я, уж кто крепче меня-то будет? – Армин подхватила стальную полосу с прилавка и, играясь, сложила ее пополам.
– Не удивила, – рассмеялся торговец и разогнул ее назад, – сердце с перцем, а, красивая?
– Армин меня кличут.
– Как принцессу?
– Почему же как?
– Неужто повезло нашему герцогу? – сам у себя спросил Горт и сам себе ответил, – знать, повезло.
Горт вертел своих клиентов как кукол – выдал два комбинезона и отвел в другую комнату. Заставил там побегать, попрыгать. Роуэн то и дело останавливался, засматриваясь на гравюры, развешанные по стенам.
– Это пейзажи с Перевала?
– Сынок мой малюет, – Усатый погладил себя по животу так, будто сынок в данный момент находился там. – Ну, все, молодцы. Переодевайтесь спокойно, я выйду, посчитаю.
Армин помогла сыну и на долю секунды порадовалась, что на ней простое платье с пуговицами, а не корсет. У ее старых платьев шнуровка на спине, и переодеться самостоятельно она не смогла бы. Мысленно похвалив себя, Армин ловко застегнула длинную вереницу мелких пуговок и пригладила сбившиеся волосы.
– Когда выезжаете? – Торговец что-то корябал карандашом на листе и среагировал только на звук, не понимая взгляда от своей писанины.
– У нас около месяца. Свадьба будет здесь, без участия жениха, – Армин прикусила губу.
Она знала, что не первая жена, но все же подобное пренебрежение немного царапало оборотня.
– Что ж, ткани мне в реактивах вымачивать около недели. Мех, он хорош и красив, – неспешно объяснял Горт, – да только жизнь на Перевале такова – кто неповоротливый, того и съели.
Прогулка завершилась на детской площадке. Чистенькой, яркой, уютной, мало похожей на земную. Тут Армин криво усмехнулась: по счастью, на Земле еще не догадались брать деньги с родителей за аренду песочниц.
Шоколадное мороженое стремительно таяло, Роуэн уделался в песке и траве по самые уши, а госпожу Маал окончательно разморило на солнышке. Геору все-таки пришлось помогать ей грузиться в «мелдо». Букетик медовицы Маал приколола к тощей груди и растроганно сказала, что никто из воспитанников ей никогда ничего не дарил. В этот момент Армин почувствовала себя отвратительно и, отвернувшись, буркнула что-то невнятное.
– В замок? – Геор вопросительно посмотрел на принцессу и, получив утвердительный кивок, махнул Роуэну: – Давай, малец, заводи машину.
Глава 5
В «мелдо» Роуэн уснул. Насыщенный день, сытый желудок, яркое солнце – все это привело к тому, что к ребенку вернулся дневной сон. Геор поднял мальчика на руки и позволил принцессе без помех вылезти из «мелдо».
– Дальше я сама, спасибо.
– Как скажете, Ваше Высочество.
– Когда мы соберемся в город вновь, как мне выбрать именно Вас?
– Запомните номер «мелдо», он закреплен за мной, – улыбнулся Геор.
И оборотень запоздало вспомнила, что управлять этим транспортом могут только маги. Нахмурилась, не понимая, что заставляет мужчину работать здесь. Но по пути к своим покоям припомнила то, как сама мыла полы. Хоть и могла, по мнению окружающих, найти работу получше. Только директриса магазина была в курсе ее сложной ситуации. И всячески советовала завести мужчину. Мол, ты настолько красива, что на наличие ребенка никто и не посмотрит.
Армин перехватила спящего сына, чтобы на мгновение освободить руку и магическим импульсом открыть двери. Укладывая малыша в постель и аккуратно избавляя от жесткого камзольчика, оборотень усмехнулась. Время покажет, была ли права Ольга Васильевна, и скроет ли ее красота ее же сына, хотя бы от глаз мужа.
– Миледи, – Бельтим прошла в покои и чуть поклонилась.
Служанка была несколько растрепана и сильно уставши. Армин прикрыла глаза, чуткий нос доложил ей совершенно лишние подробности, отчего женщина немного разозлилась.
– Найди лорда казначея и договорись с ним о встрече. После чего доложишь мне и останешься сидеть за закрытой дверью покоев. Если я приду, а тебя нет или кто-то мне скажет, что ты уходила – сборщики ягод нужны всегда. И очень непросто оттуда уйти, ясно?
Бельтим серьезно посмотрела на принцессу, поклонилась и вышла, тихонько притворив за собой дверь. Армин подошла к узкому шкафу, достала из него широкую плоскую шкатулку и с замиранием сердца открыла ее. Надо же, чары сработали как надо, и все крохотные запасы косметических средств, кои не раздражают нюх оборотня, остались на месте и в полной сохранности.
Тонкая салфетка стерла едва заметную высохшую пленку пота с высокого лба и висков, освежила общий тон лица. Кисточка с черной подводкой оставила едва заметные полоски на веках – исключительно чтобы подчеркнуть ресницы, но не выделить саму краску. Густой выпаренный сок мельтийских ягод сделал губы ярче. Мазь на основе степных трав – единственные духи, которые признавала мать Армин. И которыми теперь пользуется ее дочь.
– Ваше Высочество, лорд казначей будет ожидать Вас в Морской гостиной, – Бельтим, памятуя, что сын принцессы спит, вошла очень тихо.
– Достань бежевое платье, – подол того платья, в котором Армин выезжала в город, был безбожно запылен.
Бельтим сноровисто вытащила требуемое платье, и Армин лишь чуть поморщилась, вспомнив о корсете. Через двадцать минут оборотень была готова к выходу. Армин думала лишь о том, оставить ли на себе те немногие украшения, что остались у нее, будучи забытыми в покоях, или подразнить окружающих голыми запястьями и шеей? Непристойно принцессе появиться без каких-либо украшений, но, может, именно это сработает?
Морскую гостиную Армин никогда не любила. Гравюры существующих и вымышленных рыб и водных чудовищ были чрезмерно детализированы. Гротескные щупальца, обвивающие людей и подтаскивающие их к кромке воды, вызывали у Армин отвращение и легкий озноб. При этом сам по себе цвет морской волны нравился оборотню. Как и узор из крупных ракушек, и кораллы, инкрустированные жемчугом, и огромный аквариум, в котором резвилось с полсотни ярких рыбок.
– Ваше Высочество.
– Лорд-казначей, – мужчина сидел на светло-синей кушетке. Рядом с ним, на узорном столике, стоял увесистый сундучок.
– Полагаю, Вас интересуют драгоценности, и, в частности, Дар с Перевала?
Казначей слишком ценил свое время, чтобы рассыпаться бисером учтивых слов, интересоваться настроением и погодой. Как того требует этикет. И Армин его в этом полностью поддерживала.
– Меня больше всего интересует то, что мне принадлежит. Дар моего будущего супруга, до тех пор, пока он не передан мне, – Армин пожала плечами, – существует масса способов доказать, что говоришь правду. А лгать я не стану, скажу, как есть – драгоценности его рода до меня не дошли. Растворились где-то по дороге.
– Сегодня Вы потратили очень большую сумму, – помолчав, произнес казначей.
– За годы моего отсутствия на моем счету должна была скопиться крупная сумма, – Армин легко пожала плечами, – и я хочу подготовиться к переезду.
– Вас не было в пределах мира эти годы, – возразил лорд казначей, – я полагал, что Вы перечислите эту сумму назад.
– Не дождетесь, милорд, – рассмеялась принцесса, – если бы Вы потрудились найти способ и перечислять мое ежегодное содержание туда, на Землю, этого казуса бы и не возникло. А так я Вас понимаю, сумма выглядит аппетитно. И даже может покрыть вечный дефицит бюджета.
– Это не моя вина, – оскорбленно выпрямился казначей.
– Моего брата, моего отца-Императора и его жены, – кивнула Армин, – только почему это должно касаться меня? Я – отрезанный ломоть. Знаете, каково это: осознавать, что в другом мире у тебя переизбыток средств, а в этом приходиться продавать золото, чтобы накормить ребенка?
– Этот вопрос я тоже хотел прояснить, – лорд Бранвин нисколько не был впечатлен пылкой речью принцессы. – Можем ли мы доверить Вам драгоценности, учитывая, что Вы оставили дивные произведения искусства в чужом мире, не выручив за них и трети настоящей стоимости?
От гнева у Армин потемнело в глазах. Она порывисто поднялась на ноги, крутанулась вокруг себя и подлетела к окну. Корсет давил и мешал дышать.
– Полагаю, на этом наш разговор может быть окончен, лорд Бранвин, – с горечью процедила принцесса.
– Вы даже не желаете посмотреть на Дар?
– Я сожгу свой дом, лишь бы вы от дыма закашлялись, – Армин припомнила что-то читанное на Земле и процитировала полюбившуюся ей строчку. – Я могу распоряжаться своими украшениями. А раз так, я пожертвую их Дому Исцеления. И попробуйте не отдайте – господа целители могут быть очень настойчивы. Дар моего супруга я жду до сегодняшнего вечера, в противном случае я его не приму и Вы лично будете объяснять, отчего реликвия Перевала осталась в Столице. Вы можете быть свободны, лорд казначей.
Мужчина усмехнулся краем рта, но вставать не спешил. Армин повернулась к нему лицом и зеркально скопировала его ухмылку. Если он не уйдет, она будет оскорблена, и в ее праве будет потребовать удовлетворения обиды.
– Вы повзрослели, принцесса, – наконец произнес казначей, – жаль лишь, что характер так и остался слишком пылким для двора. Здесь, – он кивнул на сундучок, – все, что мне удалось спасти. Остальное расползлось в неизвестном направлении. Несколько раз мои люди находили Ваши украшения на дорогих куртизанках. Выкупать мы их не стали.
– Я бы не стала носить их после этих дам, – передернулась Армин.
– Стали бы или не стали, но Ваш счет был недоступен, а тратить императорскую казну мне было не позволено. Интар!
В гостиную вошел высокий жилистый слуга казначея. Уже двадцать пять лет этот человек всюду сопровождал лорда Бранвина. Он был и телохранителем, и поваром, и слугой. Доверенным другом и единственным человеком, с кем Сухарь мог вести пространные разговоры. Это рассказывала Армин мать, советуя быть очень осторожной с личным слугой лорда.
– Я провожу Вас до Ваших покоев. Интар, возьми сундучок принцессы. К нему приложена опись. Дар Вашего жениха пока останется у меня, поверьте, Вам не нужны проблемы с Императрицей.
– А Вам?
– Ее Императорское Величество наивно полагает, что раз комплект украшений находится в казне, то там и останется, – тонко усмехнулся Сухарь. – Что мне останется делать, если Вы потребуете этот комплект? Захотите надеть на собственную свадьбу? А после не вернете? Не силой же мне драгоценности с Вас сдирать.
– Тем более что свадьба состоится вечером, а уже утром я уеду. И волки сыты и овцы целы, а виновата гадкая оборотниха, – хмыкнула Армин. – Без обид, милорд, я понимаю, Вам здесь еще жить.
Армин сама не заметила, как скатилась на совсем простую речь. В горле першило, и оборотень злилась сама на себя. На свою наивность: кто мог платить куртизанкам ее украшениями? Уж точно не Император. Дорогой брат, вот откуда эта его доброта и услужливость. Страшно стало. Только отчего? Жаловаться Императору принцесса не станет, с чего бы? Все равно не на ее стороне будет справедливость.
– Герцог сложный человек, – неожиданно произнес слуга. – Его первая жена умерла родами, пока он отсутствовал. А вторая насмерть замерзла. Она бежала из крепости и потерялась в снегах.
– Спасибо, – кивнула Армин.
Бельтим сидела на полу, у дверей покоев. Рядом с ней устроился один из стражников, что-то шутил. Служанка нервно дергала прядку волос и неуверенно отвечала. Завидев процессию из принцессы и лорда казначея, со слугой в кильватере, стражник вскочил на ноги и подал руку Бельтим.
– Ты молодец, Бельтим. Предложить Вам чай, лорд казначей?
– Предложите, Ваше Высочество.
– Бельтим, подай чай на три персоны. Я сегодня купила совершенно восхитительные конфеты, милорд. Шоколад, мягкая сливочная начинка и горьковатая нотка миндаля.
Армин поманила слугу казначея следом за собой и жестом показала, куда поставить сундучок – у двери на балкон.
– Мы не разбудим ребенка? – спросил негромко Интар.
– На этих занавесях столько заклятий, господин Интар, – усмехнулась принцесса, – можете кричать, сына это не потревожит.
– Спасибо, Ваше Высочество, я воздержусь.
За чаем лорд казначей сказал от силы пару фраз, тишину заполняли Армин и Интар. И уже уходя, казначей произнес страшную для Армин фразу:
– Вы были бы лучшей Императрицей.
– Только я не знала о планах отца? – вздохнула оборотень.
– Я знал чуть больше, чем Ваш брат, – тонко усмехнулся казначей, – Вы – копия вашей матери. И лицо, и фигура и повадки. Сильная кровь, сын так же в Вас пошел. Только глаза Дгрона.
Дверь закрылась, оставив принцессу бессильно сжимать кулаки от злости. Сделав несколько глубоких вдохов, принцесса вспомнила о земной традиции отмечать крестиками дни в календаре. До какого-нибудь значимого события. Кажется, пришла пора и ей перенять эту традицию.
Для принцессы первые дни тянулись невероятно медленно – постоянный прессинг со стороны семьи, легкое непослушание слуг. Впрочем, когда две особо бойкие кухарки были отправлены в дальние гарнизоны, готовить еду солдатам, эта проблема отпала сама собой.
Каждый день принцесса выезжала с сыном в город. Госпожа Маал перестала их сопровождать с того момента, как ей кто-то нашептал о свойствах медовицы. И Армин бы даже устыдилась, если б не унюхала на оскорбленной даме тонкий аромат свежих цветов. После чего принцесса со смешком посоветовала Маал не врать оборотням.
Сундуки с «приданым» принцессы постепенно заполняли отведенную им комнату. Армин лично накладывала заклятья на двери – у нее было восемь лет, чтобы подтянуть теорию магии и придумать что-то свеженькое и любопытное. Она даже приобрела милые пустячки, способные сыграть роль подарков на перелом Зимы – мало ли, на Перевале совсем плохо с лавками? Неловко выйдет.
В ночь перед свадьбой оборотень впервые спала спокойно. Все, отмучилась. И даже избежала личного общения с Императрицей. Благо, что опала распространялась и на внутрисемейное общение.
– Ваше Высочество, – Бельтим ошеломленно посмотрела на принцессу и на платья, принесенные портным, – а свадебный наряд у вас есть?!
– Я не шила его, – легко улыбнулась Армин и открыла шкаф. Там, в самом дальнем углу, пряталось платье, в котором выходила замуж мать принцессы. – Мамино платье, идеально мне по фигуре.
Бельтим осторожно раскрыла плотный футляр, в котором хранилось платье, и восторженно произнесла:
– Какая невероятная красота.
Надевать платье было тяжело, Бельтим даже взмокла, но едва только была затянута шнуровка корсета, и верхнее платье невесомой паутинкой облекло фигуру Армин, служанка вытерла повлажневшие глаза.
– Вы очень красивы. Сегодня будут присутствовать лучшие художники королевства, они пришлют свадебные портреты на Перевал, и Вы сможете выбрать.
– Я знаю, Бельтим, – Армин прикусила губу.
Этот день в любом случае станет для нее счастливым. Так или иначе, а свадьба делает ее свободной от власти Императора-отца.
Легкий, неброский макияж. На открытую шею легло дивной красоты ожерелье. Ледяные Слезы, словно застывшие в нежной платиновой паутинке, серьги, выполненные в этом же стиле, длинные и зрительно удлиняющие шею. Высокая прическа – переплетение гладких прядей и никаких, боже упаси, кудрей. Тонкая драгоценная полоса венчает аккуратную голову принцессы – материна графская диадема. Удивительно, но алмазы и общий стиль украшения схожи с Даром герцога.
Платье делает принцессу хрупкой, тонкой, как былинка. Основное украшение наряда – невесомое кружево, в котором то тут, то там прячутся крохотные бриллианты и чуть более крупные жемчужинки. Шлейф платья значительно плотнее остальной ткани, и не слишком длинный. Нужды нести его следом за принцессой нет.
– Шлейф Императрицы несли двадцать человек, – неожиданно произносит Бельтим.
– Так вот почему злые языки называют ее царственной гусеницей, – тонко усмехнулась оборотень.
– Кто поведет Вас к алтарю?
– Лорд казначей, он вел мою мать, приведет и меня, – Армин легко улыбнулась. – Только фата мне не нужна.
Роуэн, причесанный, в праздничном камзоле и с крошечной розочкой в петлице, восхищенно взирал на мать.
– Мамочка, ты самая красивая.
– Спасибо, котенок.
– Роуэн, вам доверена ответственная миссия, – строго произнесла Бельтим. – Вы пойдете впереди принцессы и будете рассыпать лепестки роз.
Армин умиротворенно улыбнулась. Сколько ночей она размышляла, не зная, как сделать момент своей свадьбы безболезненной для сына. Император приказал допустить на скромное торжество лишь тех, чей титул не ниже графского. И ждал, ждал, когда дочь бросится в ноги. Или оставит ребенка за дверями зала. Решение подсказала Бельтим – она подслушала разговор лорда казначея и его слуги. Они обсуждали, догадается ли принцесса о лазейке или нет. Не догадалась, но зато подслушала.
– Бельтим, пока еще в моих силах чем-то одарить тебя, – Армин серьезно посмотрела на служанку, – ты понимаешь, что скоро не сможешь работать?
– Вы можете сказать, что забираете меня с собой? – решилась девица. – Один человек предложил мне замужество, но я боюсь, что принц еще не остыл ко мне.
– А человек знает о твоем положении?
– Да, Ваше Высочество.
– Хорошо, эта просьба легко выполнима, – Армин усмехнулась: подразнить напоследок братца? Отчего нет.
Церемония прошла скучно. Рядом с Армин стоял сухопарый граф, уроженец Перевала и его же представитель при дворе. На золотом подносе он держал наручи своего герцога. Настоящие, боевые, не праздничные с золотом и бирюзой, а те, что не раз выручали Владыку Перевалов в бою. И пальцы Армин не дрожали, когда она положила руку на эту имитацию жениха и супруга. Совсем не дрожали.
