Читать книгу: «Иллюзория», страница 3

8

Прошло несколько дней. За окном, как всегда, бушевало «северное сияние», метель пела свои белые и пушистые песни, день манил выглянуть на улицу. Но невозможность прогулки и пребывание в четырёх стенах не были такими мучительными, как прежде. Дома тоже было полно новизны – результатов её усилий по переустройству квартиры, но важнее было обновлённое внутреннее состояние Маны.

«Три года я пыталась забыть его, – думала Мана, – Не забыла – значит, я ему для чего-то нужна!» Сейчас девушка была увлечена поисками Бонифация в инете. Личность самого Бонифация была для Маны не так важна, как возможность помощи своему далёкому кумиру.

Оказалось, что современные поисковые системы могут найти даже родинку на теле у африканского аборигена. А человека найти – раз плюнуть. Она на всякий случай записала все найденные сведения о друге Арди, хотя была уверена, что её Герой уже сам нашёл своего Бони.

Счастливица по-прежнему плавала по квартире на волнах эйфории под восхитительные мелодии, которые слышала внутри себя, и даже подпевала им. Волшебство окружающего мира Мана ощущала и во времени. Теперь она жила каждую минуту, и ей казалось, что минут в часе стало больше. Она легче справлялась с домашними делами, находила особое удовольствие в рутинных занятиях, придавая им новый смысл, смакуя особый вкус жизни, которая ещё вчера казалась пресной и скучной.

Арди позвонил через пару дней. Он красовался перед камерой, как принц или даже принцесса – показывал товар лицом, белым и гладким. Ни дать ни взять – благородный муж. Мана не удивилась бы, если бы узнала, что он только что лежал на диване с косметической маской на лице.

– Привет! Чем занимаешься?

– Как всегда, спасаю мир, – радостно сообщила Мана. – А ты выучил японский?

– Ты всегда в приподнятом настроении, тян. Чем заправляешься? Глотаешь или натираешься?

– Нет, Арди. Это не моё. И тебе не советую.

– Фу, какая ты правильная. Аж противно!

Мана решила спросить о главном:

– Лучше скажи, как твои поиски? Нашёл Бони?

– Полистал в инете справку, нашёл старый номер его фоновизора.

– И что? Позвонил?

– Нет. Наверняка, у него другой номер. Он всегда мечтал уехать. Скорее всего, и уехал и у него симка другой страны.

– Арди, Арди! Ты никогда не узнаешь, пока не позвонишь!

– А что я ему скажу? – раздражённо повысил голос Арди.

– Вот увидишь, ничего придумывать не придётся. Ты позвони и назовись, а дальше всё пойдёт само собой – и слова найдутся. Что ты теряешь? Ты в чём-то виноват перед другом?

– Надеюсь, нет… Но чувство вины есть. Не знаю, за что.

– Всё ты знаешь! Это гордыня! Сам себе боишься признаться, что не сберёг дружбу, – закипятилась Мана.

Она вдруг удивилась тому, что говорит с любимым певцом так жёстко. Но, оставаясь верной себе, не могла говорить иначе.

Спохватившись, Мана сменила тон:

– Слушай, Арди! Я нашла инфу про твоего друга. Давай записывай: Бонифаций Гомза…

Мана продиктовала контактные данные потерянного друга, назвала аккаунты в соцсетях. Под конец сделала вывод:

– Ты всё это время ленился или не хотел проверить, где Бони. А я не удивлюсь, если он живёт по старому адресу и никуда не уезжал. Обещай, что позвонишь Бонифацию!

– Ну достала, достала! Обещаю. Сегодня же позвоню, – Арди говорил глухим голосом, словно в сторону.

Мана за время общения с ним по оттенкам голоса стала различать настрой своего собеседника, а главное – определять его искренность. Чем глуше был тон, тем правдивей сказанное.

– Расскажи про Бони, пожалуйста! – попросила девушка.

– Тебе-то зачем? А, ладно! Мы с ним были разные, он любил математику и информатику, а я – музыку. Но его привлекало моё буйное непослушание, не было среди старших никого, кого бы я слушался.

– Ты не признавал авторитетов, – подсказала Мана.

– Я дерзил и оговаривался, мог и правду ляпнуть, когда остальные боялись.

– Значит, ты правдолюб! – сделала вывод Мана.

– Это не всем нравится, – продолжил Арди. – От меня шарахались и пацаны, и девчонки. А Бони – единственный, кому моя правда была по вкусу.

– А что такого было в Бони?

– Я Бони не верил поначалу. Все называли его вруном. А он был выдумщик! Я был в шоке от его идей, которые рождались, вроде, из ничего. И каждый день он придумывал что-то новое! Он сначала усовершенствовал гаджеты: задумает вставить новые функции в фоновизор – прослушки да подглядки всякие, – пыхтит, что-то вычисляет, потом тайком вставит в учительский пульт управления. Учитель включает пульт, а тот начинает выдавать подслушанное прямо на уроке. Вот смеху было! – Арди говорил возбуждённо, порой жестикулировал, придавая словам особое значение: – Потом Бони загорелся новыми приборами, маленьких роботов мастерил для дома – одни охлаждали еду с помощью специального геля, другие – биолюминисцентные, – Арди еле выговорил, – использовались как фонарики. У меня один такой где-то дома валяется – Бони смастерил. А потом, когда все школы ушли в онлайн, мы стали меньше общаться, он, вроде, медициной увлёкся. По фоновизору рассказывал мне про микрочастицы, наполненные кислородом, которые можно вводить в кровь, что позволяет жить человеку, даже если он не может дышать.

– Ого! Ну Бони замахнулся! – удивилась Мана. – А где жил Бонифаций раньше?

– Он жил довольно далеко от моего дома… У-у-у! – Арди неожиданно взвыл. – Чёрт побери!

– Что случилось! – испугалась Мана.

– Мой дом! Я оставил дом на Лука. Думал, что меня не будет две недели, а прошло уже два месяца! У него же зарядка максимум на месяц, а самозарядку я не подключал. Как же я мог забыть? Теперь Лук разрядился, и в квартире…

– У меня нет робота, но я слышала, что роботы могут ремонтировать себя сами.

– Это если есть самозарядка.

– Ну а что такого может произойти с квартирой? Она может самовоспламениться или взорваться?

– Не смешно. Она действительно напичкана электро- и нанотехникой, за которой нужен присмотр. И ещё неизвестно, в какой момент отключился мой Лук. Может, окна остались открытыми, когда он занимался проветриванием, может, воду для уборки или цветов засасывал и застопорился. О, чёрт…

– Есть кому проверить твою квартиру?

– Позвоню своему помощнику. Я сейчас больше ни о чём не могу думать.

Арди закончил разговор, не попрощавшись.

Мана вспомнила личного помощника Арди Ферта – долговязого средних лет мужчину с бородой – Антона Кольди. Имена других окружающих его людей были ей неизвестны, все они были толпой, чуть отличной от толпы фанатов и фанаток.

9

На следующий день Арди позвонил снова:

– Послушай, тян, у меня проблемы. Только не вешай трубку! Я тебе нравлюсь?

– О! Это твой любимый вопрос, – Мана вздохнула, вспомнив свидание с музыкантом в гримёрной. – А у меня традиционный ответ – да. Ты же знаешь.

Арди не удивился и никак не отреагировал на признание Маны, в этом он не сомневался. Его тревожило что-то другое:

– Мне не к кому обратиться. Только что узнал, что мой помощник Майкл в больнице – у него тяжёлая форма гипермутации.

– Я думала, что твой помощник Антон Кольди.

– Антон, мой продюсер, здесь в гостинице. Он всегда ездит на гастроли вместе со мной.

– Чем я могу помочь Майклу?

– Майклу не надо помогать. С больными гипермутацией нельзя встречаться, а в больницу тебя просто не пустят.

Арди говорил глухим ломким от волнения голосом.

– Мне некому поручить проблему с квартирой. Нужно хотя бы проверить, что с ней. Ты могла бы…?

– Без сомнения. Конечно, я помогу, – тут же ответила Мана. – Не беспокойся. У тебя квартира охраняется?

– На сигнализации.

Переговорщики обсудили план действий. Арди позвонит в охранную компанию, объяснит ситуацию. Дальше надо будет договориться с компанией об открытии квартиры для доверенного лица, которым будет Мана. Мысли её судорожно цеплялись друг за друга, она боялась, что чего-то не учтёт, где-то проколется, а признаваться в том, что больна, ей очень не хотелось.

– Я всё обдумаю, Арди, и вечером тебе позвоню.

Она была полна решимости сделать всё невозможное, порвать все условности, нарушить любые законы, только чтобы помочь своему Герою. Она лихорадочно перебирала в уме способы попасть в квартиру Арди. Выйти на улицу она могла – разрешение на выход давалось один раз в месяц, а она в декабре ещё не выходила на прогулку. Найти жилище музыканта – без проблем, столько раз она бывала у вожделенного подъезда. На улице её обработанная химикатами хламида была невидимой, в помещении видимость возвращалась, но хламиду можно и снять. Оставался вопрос, что делать, если сотрудники охраны, а, возможно, и полиции захотят увидеть доверенное лицо. А с полицией шутки плохи.

Первое, что пришло в голову, это замена – в квартиру войдёт не Мана. Притом Арди не должен знать об этом. Это может быть только Лина. Она единственная подруга, на которую можно положиться. Если Арди будет участвовать в видеоконференции с охраной, полицией и Линой, не страшно, что он увидит лицо Лины, ведь Ману он давно не видел и не помнил. А вот голос? Голос Маны он хорошо знает.

Она быстро набрала номер фоновизора Лины. Та ответила не сразу.

– Привет, Манка! – обрадовалась подруга. Они не часто говорили по фоновизору. – У меня онлайн-лекция.

Мана поздоровалась, уставившись в экран на стене. Она разглядывала Лину, прикидывая, как её будет рассматривать Арди Ферт. Лина была красавицей, так считали все окружающие, белокурая, с голубыми глазами, ростом чуть меньше Маны, любила и умела носить яркие вещи. В целом подруги были совсем не похожи друг на друга. Но сейчас Мана невыгодно отличалась от любой здоровой девушки и фигурой, и лицом. Она вздохнула:

– Прости, что оторвала. Я сразу к делу.

Мане пришлось рассказать подруге про Арди, правда, в общих чертах:

– Извини, сейчас долго объяснять, позже расскажу подробней. Сейчас нужно действовать, а без тебя ничего не получится. Мне очень-очень нужна твоя помощь!

– Без реверансов, Мана! Я помогу. Рассказывай, что нужно делать.

Мана изложила свой план с заменой.

– Остаётся вопрос с моим голосом. Как мне незаметно подключиться к разговору, если он случится?

– Тебе не надо подключаться. У Ника есть программа по изменению голоса под голос другого человека. Это его последняя поделка.

Ник был одногруппником девушек и симпатизировал Мане.

– Ник сделал такую программу сам?

– Да! Ты же знаешь, что он компьютерный гений. Это его последний результат, наверное, он не успел ещё с тобой поделиться.

Все друзья Маны осваивали вторую профессию. Много ли заработаешь на философии?

– Лина, будь хорошей девочкой. Поговори с Ником сама, я не знаю, как ему сказать про Арди.

– Делов-то, изобразим!

10

Девчонки подготовились очень быстро. Обе в этот день отказались от онлайн-лекций. Лина вырвала с занятий Ника, он был в университете.

– Ник, хэлло, ты друг или тварь дрожащая?

– Линка, привет! Ты перепутала текст. Надо говорить – ты друг или портянка?

– Что ты не портянка, я знаю точно, – возразила Лина. – Теперь необходимо узнать, сможешь ты свалить с занятий или ты тварь дрожащая?

– Смотря ради чего надо сорваться, – засмеялся Ник.

– Ник, ты чо? Стала бы я такими сравнениями кидаться, если бы дело было бляшкиной петрушкой.

– Куды бечь? – Ник невольно перешёл на простецкую речь в унисон подруге.

– Домой, френд! Срочно занадобился твой гениальный «голосистый» прибор. Чтобы придать тебе ускорение, скажу, что это надо Мане. Она хочет помочь одному человеку, самой ей с людьми связываться нельзя, это всем известно. Вместо неё буду выступать я, но я должна говорить её голосом.

– Мана? Помочь одному человеку… А почему она сама мне не позвонила?

– Не обижайся Ник, она занята – дело многоканальное. Я сама всего не знаю. Она потом всё расскажет. Надо спешить.

– Нужен голос Маны?

– Заряди на Ману – у тебя же есть образцы её голоса, а говорить буду я. Принеси прибор к нашему встречному пункту перед «Тechno-mage», подробности обговорим на месте.

– Лечу, великий комбинатор!

– Не комбинатор, а эффективный менеджер. Жду!

 
                                      * * *
 

Через двадцать минут Лина уже была в сквере перед клубом технического творчества. На улицах почти не было прохожих, но Лина упорно наряжалась перед выходом, как будто перед выступлением на сцене. Её зимний наряд нежно-салатового цвета был вызовом белоснежной зиме. Однако, её это нимало не смущало. Она стояла на пороге беседки в форме космического гриба, то и дело поглядывая на улицу, откуда должен появиться Ник.

Тот появился через десять минут – Лина увидела издалека белый шарф на фоне черного комбинезона. Ник был, как всегда, элегантен. Он уже приближался к месту встречи, махая рукой, когда Лина встрепенулась от звонка фоновизора.

– Мана, мы с Ником встретились,

Лина вопросительно посмотрела на запыхавшегося Ника, тот понял, закивал.

– Прибор здесь. Сейчас Ник меня зарядит, и всё – я готова… Да, можешь дать мой номер фоновизора. Называть по имени? О'кей! Да, про тебя всё знаю… Какие номера? А-а, удостоверение! Кидай всю информацию на фоновизор, я посмотрю, если что, считаю. Ни один человек не знает номеров наизусть. Бывает? Но это не я… ну, может, ты…. Не волнуйся, я не проколюсь. Конечно, отзвонюсь. А-а, в квартире! Ну, да.

Ник в это время пытался по обрывкам фраз Лины понять, о чём речь. Когда та закончила разговор, он не успел задать вопроса.

– Давай, Ник, цепляй свою штуковину, – Лина расстегнула куртку.

Ник послушно вынул из кармана небольшую коробочку.

– Это положи к себе в карман. А датчик – на ключицу, – Ник показал малюсенькую похожую на кнопку финтифлюшку. – Лучше я сам прикреплю.

Ник прикрепил датчик и скомандовал:

– Скажи, как тебя зовут, тян?

– Я Мана Олива, – ответила Лина голосом подруги, ойкнула от неожиданного эффекта, застегнула куртку, чмокнула Ника и сорвалась с места, прокричав на ходу. – Спасибо, френд! Очень некогда! Всё потом!

Лина половину пути одолела пешком, это было привычно и бесплатно. Потом позвонил Арди Ферт:

– Привет, тян! Ты готова? Охрана подключится к нам, когда ты будешь на месте.

– Привет, Арди, – ответила Лина. – Я в пути. Нужно быстрее?

– А как ты думаешь? – оборвал её собеседник. – Я всю ночь не спал. Вдруг там окно нараспашку и ветер гуляет по пространству?

– По пространству? – удивилась Лина. – И большое там пространство?

– 380 метров квадратных!

– Ого! Тогда лечу! – успокоила его Лина, прикинув, что придется взять такси. – Позвоню тебе, когда буду у твоей квартиры…

Потом, вспомнив наставления Маны, договорила:

– … Арди.

– Пароль подъезда – «Декамерон». 21-й этаж.

– Квартира 34007, – добавила Лина.

11

Мана чувствовала себя авантюристкой. Затеянная афера захватывала и ужасала одновременно. Больше всего она боялась, что у Лины могут возникнуть неприятности, ведь она втянула сокурсницу в криминальную игру со вскрытием чужой квартиры.

От волнения авантюристка без устали плавала из комнаты в кухню и обратно, временами останавливаясь то у окна, то у стола, передвигала предметы на столе, открыла комп-доску, даже попыталась сделать наброски для будущей статьи, но ни на чём сосредоточиться не смогла. Все мысли крутились вокруг Арди, лже-Маны и прямо-таки шпионского заговора.

Она дала Арди номер фоновизора Лины как свой второй номер, агент Лина будет говорить голосом Маны – тут проколов быть не должно. Все сведения о Мане есть в фоновизоре у Лины, если что, она сообразит. По завершении операции Лина обещала прислать видео из квартиры Арди.

Два часа показались Мане нескончаемо долгими. Наконец, зазвонил фоновизор, Мана быстро переключила его на большой экран телекомпа.

– Хелло, тян! – поприветствовала Лина подругу. – Звоню тебе прямо из лифта совершенно отпадного дома.

– Отключи прибор, Линка! – хихикнула Мана. – А то я будто сама с собой разговариваю.

Лина завозилась с датчиком, потом продолжила:

– Фатера, я тебе скажу, зашибись! У меня аж челюсть отпала.

– Сначала скажи, как всё прошло? – перебила её подруга.

– Без сучка и задоринки! Никто ничего не заподозрил. Полиция не подключалась. Охранник ни к чему не придрался.

– Это хорошая новость, – Мана выдохнула накопившееся напряжение.

– Территория, я тебе скажу! 380 квадратов – комнат не сосчитать. Там, кроме спальни, столовой, спортзала, есть игровая комната, вся разрисованная японскими анимэ-героями, джойстики, геймпады, плюшевые игрушки тоже из японских мультиков. Ну, ты увидишь. Потом музыкальная комната – сама понимаешь, всякие инструменты, колонки, провода. Оранжевая комната – уютненькая такая. Между прочим, там я нашла сломанного робота, который упал на стеклянный столик и разбил его. Это единственный катаклизм во всей квартире. Ах, нет! Ещё розы завяли в оранжевой комнате. А в оранжерее – он называет её зелёной комнатой – все растения живы и цветущие цветут, там самополив подключён. Ещё в одной комнате посередине – огромный стеклянный камин.

– Настоящий?

– Ма-а-на, – нараспев проговорила Лина. – что настоящего осталось в нашей жизни? Конечно, нет! Но имитация классная.

– А Арди тоже всё видел?

– Да. Он мне, как экскурсовод, всё рассказывал, а я ему всё показывала.

– Он ничего не сказал насчет моего, то есть твоего лица?

Мана отметила, как привлекательно сегодня выглядит Лина. Будучи блондинкой от природы, она всегда подкрашивала глаза и так наловчилась в искусстве макияжа, что выглядела естественно и ярко. Ах, как ей это удаётся?

– Ничегошеньки! Даже про мою куртку ничего не сказал – обычно все замечают: «О! Как смело! Цвет майской зелени и т.д.»

– А ты была без шапки? – спросила Мана, любуясь белокурой головкой Лины. Арди не мог не заметить такую красоту.

– Нет, Манка. Шапку я не снимала.

«Вот и ладно!» – облегчённо вздохнула Мана.

– А он тебя знает? – спросила Лина.

– Он меня не помнит, Лина. Боюсь, что ему всё равно, как я выгляжу. Даже если я покажу ему свою фотографию, то он не удивится, что это другое лицо, а не то, что он видел в своей квартире. Не спрашивай сейчас подробностей. Я расскажу тебе мою историю, но не по телефону. Потом когда-нибудь.

– О'кей, мне интересно, что ты в нём нашла? Мана, это ж не наш контингент! Сейчас пришлю тебе видео его жилища – полюбуйся. Квартира занимает весь этаж! Комнаты, кстати, расположены друг за другом вкруговую, так что в них не заблудишься. Это ипподром! Если открыть двери во всех комнатах, то через анфиладу можно устраивать скачки по кругу. Покажи мне, где ты живёшь, и я скажу, кто ты!

– Мне нет дела до его квартиры. Мне важен он сам.

– Твой Ферт так заносился, весь такой непростой! Кровь, наверное, голубая – прям раззвездынь-звезда! Он ни разу не назвал меня, то есть тебя, по имени. Только «тян».

– Ничего не говори мне, Лина! – горячо попросила Мана. – Я не понимаю, что со мной. Это очень тонко, почти призрачно. Но, когда оно касается меня, я… я… я растекаюсь лужицей по полу, и меня потом долго не собрать. Его голос…

– Да, голос у него зычный. Прям иерихонская труба!

– Полегче, Линка, – с обидой заметила Мана.

– Гран пардон, если я задела твои чувства, о Манна небесная!

– Ничего. Спасибо тебе, ты – настоящий друг!

– Не забудь про Ника. Он, можно сказать, помог вслепую. Про Арди Ферта я ему ничего не рассказала.

Мана попрощалась с Линой. Через пару минут она уже совершала видеоэкскурсию по квартире Арди, внимательно рассматривая уголки, запечатлённые подругой. Она мысленно представляла Арди в разных комнатах, ей были интересны мелочи, рассказывающие о его жизни, хобби и пристрастиях. Он много ездил по свету, поэтому в квартире было много фотографий, сувениров, всяких интересностей из разных стран, цепляющих взгляд.

Оранжевая комната была просто изумительной. Стены и потолок комнаты матово-оранжевого цвета делали комнату удивительно тёплой. Одна стена с постерами оказалась раздвижной, за ней находился огромный экран телекомпа. Другая стена состояла из множества архитектурных элементов, складывающихся в лестницу, ведущую в потолок. Мягкая мебель цвета апельсина стояла по стенам и в центре комнаты и была уложена подушками и валиками шоколадного и тёмно-коричневого цвета.

Перед окнами в больших разномастных вазонах зеленели домашние растения. Дальше Лина подошла к розовому кусту с поникшими розами и завядшими нераспустившимися бутонами. Следующий кадр – перед диваном, склонившись до пола, как будто сложенный пополам, стоял робот в куче тёмных стеклянных осколков.

Неожиданно в тишину ворвался видеозвонок фоновизора. Мана переключилась на собеседника. На экране появилось обеспокоенное лицо Арди.

– Что за фоновизор у тебя, тян? Я имею в виду твою вторую симку. Почему ты не отвечаешь?

– Прости! Вторую симку использую редко.

Мана немного смутилась, она поняла, что Лина не ответила на видеозвонок Арди. А сама она заранее не придумала, как выкрутиться.

– Как тебе моё жилое пространство? – спросил музыкант, слегка прищурив глаза.

По его тону Мана поняла, что он успокоился.

– Мне любопытно твоё мнение.

– Зачем тебе столько комнат одному, Арди? – вопросом на вопрос ответила Мана. – В твоём пространстве можно устать, добираясь из одной комнаты в другую.

– Ага. Я и сам понял, что территория великовата, когда обставил несколько комнат и переехал туда жить.

– Растратился на мебель?

– Да нет. Во всех комнатах нет нужды. Поэтому я не стал обживать другие. Работаю в музыкальной шкатулке. Отдыхаю в оранжевой комнате, иногда в зелёной, сплю в спальне. И правда, одному много не надо. Но в мире высокой музыки, – нараспев произнёс Арди, преисполнившись пафоса, – есть понятие престижа. Мне по статусу полагается жить в таких… – певец задумался, подбирая слово.

– … хоромах, – подсказала Мана, почувствовав себя в своей однушке, как лягушонка в коробчонке.

– Какая комната тебе понравилась больше всего?

– Оранжевая комната премиленькая!

– Мне она тоже нравится больше всех. Хотя многим тянкам нравится спальня, – ухмыльнулся Арди, – а любительницам кулинарии – кухня.

– Я не люблю готовить. Оранжевая – самая-самая.

– Это единственная комната, которую обставлял не я. Один неплохой дизайнер, вернее, дизайнерша. А зелёная комната?

До зелёной комнаты на видеоэкскурсии Мана не дошла. Она вспомнила слова Лины и придумала, что сказать:

– Ты про оранжерею? Я люблю растения и частенько хожу в нашу городскую оранжерею.

Мана боялась, что Арди может спросить что-то конкретное и быстро перевела разговор:

– Недавно я была там. Знаешь, появились некоторые новые сорта орхидей.

– У меня нет орхидей, ты видела. Орхидеи очень капризны. А в моём доме капризничать позволено только мне!