Читать книгу: «Украинский церковный вопрос», страница 3

Существует ли в Православно-кафолической Церкви юрисдикционная компетенция над всей Церковью, помимо компетенции Вселенского Собора?

ГРЕЧЕСКАЯ РЕСПУБЛИКА

ПИРЕЙСКАЯ МИТРОПОЛИЯ

Ακτή Θεμιστοκλέους 190,185 39 ΠΕΙΡΑΙΕΤΣ, Τηλ. +30 210 4514833, Fax +30 210 4518476, Email: impireos@hotmail.com

18 октября 2018 года, Пирей

Этот вопрос встает неизбежно в связи с развитием так называемой украинской проблемы, которая является своего рода «лидийским камнем». И для понимания этой проблемы в том виде, в каком мы с ней столкнулись сегодня, ее предстоит всесторонне рассмотреть и изучить.

Согласно каноническому праву Православно-Кафолической Церкви, на основании 3-го II Вселенского и 28-го правил IV Вселенского Соборов, Вселенский Константинопольский Патриархат имел преимущества чести между патриаршими престолами после престола Ветхого Рима в неразделенной Церкви. Но после отделения и отпадения от нее престола Ветхого Рима первопрестольным в Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви является Вселенский Патриарх. Он обладает каноническим и законным правом почетного председательства как primus inter pares («первый среди равных») Православных автокефальных Церквей. Он же будет председательствовать на созванном в будущем Вселенском Соборе, он в настоящее время выступает в роли координатора Святейших автокефальных Церквей, как это происходит со всеми председательствами в мире на протяжении всей истории. И это, безусловно, имеет силу, поскольку Православным автокефальным Церквам еще не удалось принять совместного решения о согласовании процедуры предоставления автокефалии и автономии. Данный вопрос обсуждается на протяжении пятидесяти лет и предполагает обращение самой церковной структуры, согласие Церкви-Матери и одобрение прочих автокефальных Православных Церквей.

В соответствии с этим Вселенский Патриархат может предоставить автокефалию церковной структуре, которая его просит об этом и одновременно отвечает каноническим условиям. Но в отношении Украины дело обстоит иначе, поскольку единственная каноническая структура страны, которая решением Вселенского Патриарха Дионисия IV с 1686 года управляется Московским Патриархатом, сегодня не желает и не стремится к провозглашению себя в качестве автокефальной Церкви.

К получению автокефалии для Украинской Православной Церкви приложил руку прозападный президент страны Петр Порошенко, Верховная рада и две раскольнические структуры: «Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата», которая в 1992 года откололась от Московского Патриархата, сопровождая этот шаг жесткой агрессией и проклятиями в адрес Московского Патриархата (ее глава, изверженный из сана и анафематствованный бывший митрополит Киевский монах Филарет (Денисенко)), и «Украинская Автокефальная Православная Церковь», созданная в 1921 году советской властью. Из-за своего сотрудничества с нацистскими завоевателями страны последняя подверглась гонениям и как будто бы ушла в подполье. После, в 1980 году, была возрождена проживавшим на Западе самозваным «патриархом» Мстиславом, и сегодня управляется этим самозванцем – «митрополитом Киевским и всея Украины» Макарием (Малетичем).

Для изучения данного вопроса Вселенский Патриархат, во-первых, направил на Украину двух экзархов и принял синодальное решение о предоставлении автокефалии Православной Церкви Украины, неопределенной на данный момент, но, конечно, не признаваемой всеми, в том числе и Вселенским Патриархатом, канонической Православной Церкви Украины под руководством митрополита Онуфрия, которая на канонических основаниях относится к Московскому Патриархату и не желает автокефалии. Во-вторых, Вселенский Патриархат восстановил в каноническом поле две раскольнические «церковные» структуры вместе с их главами, канонический статус которых ни признала ни одна Православная Церковь. В частности, монах Филарет (Денисенко), будучи клириком Московского Патриархата в сане митрополита Киевского, в 1992 году был извергнут из высокого архиерейского достоинства и после этого за раскол и другие неканонические деяния был анафематствован. А у другого (Макария Малетича. – Примеч. пер.) вообще нет канонической хиротонии, поскольку он происходит из «епископата» одной из разновидностей «живой церкви», что была создана советской властью в 1921 году.

В этой ситуации возникает крайне важный с канонической точки зрения вопрос: а являются ли безапелляционными решения полного Синода под председательством Патриарха, каков Синод Московского Патриархата, или они все-таки могут быть пересмотрены Синодом иного Патриархата? Вопрос этот занимал Вселенскую Церковь после Сардикийского Собора, и рассматривается в 3, 4 и 5-м правилах. Первым, ссылаясь на правила Сардикийского Собора, как якобы на правила Никейского I Вселенского Собора, на права верховного судьи над Церквами Северной Африки претендовал епископ Римский Зосима, который потребовал восстановить изверженного из сана епископом Сиккийским Урбаном пресвитера Апиария. В 424 году африканские епископы ясно отвергли претензии епископа Ветхого Рима Зосимы и преемника Бонифация Целестина I на право быть верховным судьей над их Церквами. А до этого состоявшийся в Карфагене Поместный Собор своим 31-м правилом (согласно нумерации «Пидалиона»), которое в неизменном виде повторяется 129-м правилом того же Собора, постановил:

«Определено также, чтобы, когда пресвитеры и диаконы, и прочие низшие причетники, по возникшим у них делам, жалуются на суд своих епископов, выслушивали их соседние епископы, и чтобы, с согласия собственных их епископов, прекращали возникшие между ними неудовольствия приглашенные ими епископы. Того ради, если и от сих к высшему суду восхотят перенести дело, да не переносят в суды по ту сторону моря, но – к первенствующим епископам своих областей, как и многажды определено сие и о епископах. А переносящие дело к судам по ту сторону моря никем в Африке да не приемлются в общение». Важно то, что эти правила Карфагенского Собора были конкретно и поименно подтверждены 2-м правилом VI Вселенского Собора, а в целом – 1-м IV и 1-м правилами VII Вселенского Соборов. Таким образом, Древняя Церковь соглашалась с тем, что определения 3,4 и 5-го правил Сардикийского Собора касались особой привилегии, которая предоставлялась православному тогда епископу Ветхого Рима в отношении подчиненных ему епископов и только, но не предоставления ему высшей церковной юрисдикции.

Так, Зонара в этом отношении говорит: «Это правило и не принадлежит Никейскому Собору, и не все епископы обращают к нему апелляции, но только те, которые ему подчинены» (Σύνταγμα, т. 3. С. 241), а Вальсамон отмечает: «Это составляет особенность церковных дел и должно действовать там, где и изречено» (Σύνταγμα, т. 3. С. 239). Следовательно, требование тогдашнего православного епископа Ветхого Рима себе привилегии в отношении высшей церковной юрисдикции было отвергнуто Церковью, потому что святой VI Вселенский Собор принял каноническое постановление Карфагенского Собора о том, что клирики иной церковной юрисдикции, которые обращаются по своим вопросам к суду епископа Ветхого Рима, будут отлучаться от Церкви.

В Православно-Кафолической Церкви на основании 9-го и 17-го правил IV Вселенского Собора, которые повелевают: «А если епископ или клирик имеет разногласия с митрополитом этой области, то пусть обращается или к экзарху диоцеза, или к престолу царствующего Константинополя и судится перед ним», обвинительный приговор, изданный полным Патриаршим Синодом, созванным во исполнение 28-го Апостольского и 4-го правил Антиохийского Собора, каковым является общий Собор митрополитов под председательством экзарха диоцеза или под председательством Патриарха Собор его патриаршей юрисдикции, не подлежит апелляционному обжалованию, то есть является безапелляционным. Как 9-е, так и 17-е правила IV Вселенского Собора в одном и том же каноническом постановление ставят между экзархом диоцеза и Архиепископом Константинополя разделительную частицу «или», предоставляя возможность в равной степени обращения (и к тому, и к другому). Итак, правила не наделяют Архиепископа Константинопольского высшей судебной властью и не делают его иной судебной инстанцией. А экзархом диоцеза они считают Предстоятеля собственной патриаршей области.

Так, Вальсамон отмечает: «Решения патриархов не подлежат апелляции» (50,123,22 ВГ 1,38); «Блаженнейший Патриарх того диоцеза среди них да будет выслушан и пусть постановит то, что согласно церковным правилам и законам, если никакая из сторон не может возражать против его мнения». В «Эпанагоге» 11,6 (JGR, т. II. С. 260) говорится: «Суд Патриарха не подлежит апелляции и не пересматривается другим, поскольку он сам является главой церковных судов». А святой и великий Фотий в Номоканоне 9, 1 (Σύνταγμα, т. 1. С. 169) пишет: «Решения патриархов не подлежат апелляции». В соответствии с этим судебное постановление какого бы то ни было Патриаршего Собора, который, согласно нашему каноническому праву, составляет полный Собор, будучи выносимо по рассмотрении канонического вопроса, не подлежит апелляционному обжалованию, но может быть обжаловано только перед Вселенским Собором (Π. Παναγιωτάκου «Σύστημα τού Εκκλησιαστικού Δικαίου, Τό ποινικό Δίκαιο τής Εκκλησίας». ΑΘΗΝΑΙ, 1962. С. 836 и далее).

Комментируя 9-е правило VI Вселенского Собора, богопросвещенный преподобный Никодим Святогорец (Пидалион, изд. Александро-Невского Ново-Тихвинского женского монастыря, Екатеринбург, 2019. С. 146–197), отвечая принявшему унию отступнику Виссариону и, как он говорит, папистам Виниону и Белармину, проводит прекрасный канонический анализ по данному вопросу:

«То, что Константинопольский Предстоятель не имеет права действовать в диоцезах и областях других патриархов и что это правило не дало ему права принимать апелляции по любому делу во Вселенской Церкви, становится ясно из следующего… Во-первых, в 4-м деянии этого Халкидонского Собора Анатолий Константинопольский получил порицание и от сановников, и от всего Собора за то, что действовал за пределами своей области и, забрав Тир у его епископа Фотия, передал Евстафию Беритскому, низложив и отлучив Фотия. Несмотря на то, что Анатолий привел множество оправданий, все совершенное там Собор признал недействительным, а Фотий был оправдан и получил обратно Тирские епископские области. Потому и Исаак Эфесский говорил Михаилу, первому из Палеологов, что власть Константинопольского Предстоятеля не распространяется на Патриархии Востока (у Пахимера кн. 6, гл. 1).

Во-вторых, гражданские и императорские законы не определяют, что только суждение и решение одного Константинопольского Патриарха не подлежат апелляции, но говорят неопределенно – «каждого патриарха» или во множественном числе «патриархов». Юстиниан в 123-й новелле говорит: патриарх диоцеза пусть выносит такие постановления, которые соответствуют церковным правилам и законам, причем никакая сторона не может возражать против его решения. И Лев Мудрый в 1-м тит. своего краткого изложения законов говорит, что решение патриарха не подлежит апелляции и не пересматривается другим патриархом, будучи началом всего в Церкви, ибо от патриарха все суждения исходят и им отменяются.

И снова Юстиниан в кн. 3, гл. 2 «Церковного сборника» говорит, что соответствующий патриарх будет рассматривать решение, не опасаясь апелляции. А в кн. 1, тит. 4 «Церковного постановления» сказано так: «Решения патриархов не подлежат апелляции», и еще в кн. 1 тит. 4, гл. 29: «Предшествующие нам императоры узаконили, дабы не было апелляций на решения патриархов».

Итак, если по законам императоров, которые согласуются со священными правилами, решения всех патриархов не подлежат апелляции, то есть не выносятся на суд другого патриарха, то как их может пересматривать Константинопольский Предстоятель? И если настоящее правило IV Собора так же, как и 17-е его правило, имело целью дать Константинопольскому Предстоятелю право принимать апелляции на решения других патриархов, то как императоры могли предписать диаметрально противоположное, когда им было известно, что гражданские законы, не согласующиеся с правилами, недействительны?

В-третьих, если мы согласимся с вышеупомянутыми папистами в том, что Константинопольский Предстоятель судит патриархов и пересматривает их решения, то, поскольку правило не делает исключения для какого-либо патриарха, он же, следовательно, будет судить Римского папу и пересматривать его решения и таким образом Константинопольский Патриарх будет и первым, и последним, и общим судьей всех патриархов и самого папы».

Таким образом, каноническим правом на пересмотр дела монаха Филарета (Денисенко) после решений, принятых полным Патриаршим Синодом Московского Патриархата, обладает только Вселенский Собор, с чем соглашается и Вселенский Патриарх

Варфоломей в своем патриаршем письме № 1203/26.8.1992 к приснопамятному Патриарху Московскому Алексию: «В ответ на телеграмму и письмо Вашего весьма возлюбленного и желанного Блаженства в связи с возникшей в Вашей братской Святейшей Русской Церкви проблеме, каковая сподвигла Ваш Священный Синод к принятию по известным ему причинам решения о лишении сана до недавнего времени одного из первенствующих членов этого Синода митрополита Киевского Филарета, мы желаем братски довести до сведения Вашей Любви, что наша Святая Великая Церковь Христова, полностью признавая исключительную компетенцию Вашей Святейшей Русской Церкви по этому вопросу, соглашается с соборным по нему решением, нисколько не желая доставлять какие-либо неудобства Вашей братской Церкви».

Иначе бы нарушался принцип тождества наказаний – один из четырех основных элементов единства Православных автокефальных Церквей.

† митрополит Пирейский Серафим

Совещание Предстоятелей четырех Православных Церквей Ближнего Востока и кризис соборности

ПИРЕЙСКАЯ МИТРОПОЛИЯ

ОТДЕЛ ПО ВОПРОСАМ ЕРЕСЕЙ И ПАРАРЕЛИГИЙ

6 мая 2019 года, Пирей

С душевной болью и глубоким разочарованием мы узнали из СМИ о проходившем в Никосии, 18–19 апреля 2019 года, совещании Предстоятелей Православных Церквей Ближнего Востока (Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской и Кипрской) с целью изучить современные церковные проблемы и, в особенности, занять позицию по жизненно важному и актуальному вопросу предоставления автокефалии украинским раскольникам. В очередной раз в связи с решениями четырех Предстоятелей в том виде, в каком они были опубликованы в СМИ, мы можем сделать вывод о том, что соборность в нашей Церкви находится, к сожалению, в глубоком кризисе. Кризис, который уже много десятилетий становится все более ощутимым и выражается, можно сказать, в том числе в бездействии и в искажениях. Две эти основные болезни соборности ясно проявились при возникновении и развитии всеереси экуменизма, по преимуществу же в двух его горьких плодах – Критском «Соборе» и пресловутом украинском вопросе.

В медицинской науке существует так называемый закон порочных кругов. В соответствии с ним, когда человек впадает в состояние комы, то начинают действовать эти самые порочные круги. Это означает, что сбой в одной системе вызывает сбой в другой системе. Второй сбой в свою очередь обостряет первый, параллельно вызывая и другие. А усугубление первого сбоя приводит к усилению второго и других сбоев и так далее. В итоге создается один порочный круг, который приводит к смерти. Все усилия медицинского персонала в отделениях интенсивной терапии направлены именно на то, чтобы с помощью доступных терапевтических средств разорвать эти порочные круги.

То же самое происходит и с церковным организмом. Одно духовное заболевание вызывает другое духовное заболевание. А оно – усугубляет первое и так далее. Например, возникновение в Теле Церкви какой-либо ереси, если ей вовремя и эффективно не противостоять, вызывает тяжелое заболевание наподобие духовного рака и приводит к сбоям в церковном организме, прежде всего в соборности. Ненормальное функционирование соборности в свою очередь облегчает дальнейшее распространение ереси, так что создается один порочный круг.

Этот порочный круг четко проявился в случае с экуменизмом. Многолетняя, приблизительно в течение века, деятельность этой всеереси и несвоевременное соборное ее осуждение неизбежно привело к бездействию соборности, а это бездействие способствовало дальнейшему ее распространению, поэтому сегодня мы получили трагический результат. Вместо осуждения эта ужасная ересь была одобрена и узаконена на Критском «Соборе». Но зло на этом не прекратилось. На этом «Соборе» впервые в практике Церкви мы имели дело и с искажением соборности. Как мы уже отмечали в своих более ранних заявлениях, Критский «Собор» создал «собор нового типа». По признанию одного из Предстоятелей, Архиепископа Албанского Анастасия, этот «Собор» не является копией прежних Соборов, но Собором нового типа». Это был «Собор», следующий не по стопам святых отцов», но «Собор» с экуменическими чертами. В самом деле, если мы сравним прежние Православные Соборы, то убедимся, что этот «Собор» по многим причинам не является органическим продолжение древних великих Вселенских Соборов. Ради краткости мы упомянем лишь две из них:

1. Несмотря на их существование, он не осудил ни одну из современных ересей. Слово «ересь» не встречается в его документах.

2. В качестве почетных гостей на него были приглашены инославные еретики. Искажение проявляется еще яснее, судя и по тому факту, что право голоса имели не все епископы, принимавшие участие в «Соборе», а только Предстоятели. Иными словами, Предстоятели были вознесены выше других епископов и перестали считаться первыми среди равных, но первыми без равных.

В пресловутом украинском вопросе, который является горьким плодом Критского «Собора», мы имеем дело одновременно и с бездействием, и с искажением соборности, равно как и с попранием основных священных канонов нашей Церкви. Бездействие ясно проявилось в том, что, хотя все Поместные Церкви настоятельно просят о созыве Всеправославного Собора для его разрешения, Вселенский Патриарх Варфоломей созывать Собор отказывается. Искажение проявилось также в способе организации и работе так называемого Объединительного Собора на Украине, что было отмечено в нашей недавней статье.

Прошедшее совещание четырех Предстоятелей Православных Церквей Ближнего Востока есть не что иное, как классический пример бездействия и искажения соборности. Во-первых, заявление совещания составлено так, что читатель может легко сделать вывод о том, что четыре Предстоятеля обсудили и приняли решения в отсутствии своего епископата, к числу которого относится каждый из них. А такой вывод можно сделать потому, что нигде в заявлении не видно, что Предстоятели встретились в Никосии для того, чтобы как уполномоченные своего епископата смогли донести принятые на поместных соборах своих епархий соборную позицию и решения по обсуждаемым вопросам. Таким образом, они нарушили 34-е Апостольское правило, которое предписывает: «Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех (то есть без ведома других архиереев, членов собора)».

А теперь то, что касается украинского вопроса. Нигде в заявлении не говорится о том, что четыре Поместные Церкви соборно обсудили данный вопрос в своих епархиях и приняли решение не признавать ни раскольническое украинское церковное новообразование, ни «Объединительный Собор», ни нового «Предстоятеля» Епифания. Ни слова не сказано в нем и о том, что они не отправляли на его интронизацию своих представителей, что не поминают его в диптихах, а также о том, что единственным каноническим [Предстоятелем] они признают митрополита Украины Онуфрия, и что единственным подходящим решением является созыв Всеправославного Собора. Единственное, о чем говорится, так это о том, что «они обсудили проблемы, возникшие после предоставления Православной Церкви на Украине автокефалии. Архиепископ Кипрский проинформировал их о посреднической инициативе, которую предпринял лично, и, как отмечается, с ней согласны трое Предстоятелей, выражая пожелание, “чтобы Его Блаженство продолжил ее во благо единства о Христе Православной Церкви”».

Но в чем же состоит эта «посредническая инициатива»⁷. Все архиереи четырех Поместных Церквей ознакомились и соборно обсудили содержание этой «посреднической инициативы»⁷. Об этом ничего не говорится. Да и в любом случае, почему все трое Предстоятелей, принадлежащие к тому же к трем старейшим Патриархатам и на основании этого обладающие более высоким церковным авторитетом, не предпримут какую-нибудь общую «посредническую инициативу», предварительно соборно изучив методологию и содержание этой «посреднической инициативы»⁷. Почему они отказываются от своей роли в качестве посредников, в то время, когда речь идет о серьезной и животрепещущей церковной проблеме мирового масштаба?

Мы ожидали от четырех Предстоятелей, чтобы они воспользовались возможностью этой встречи и, ощутив важность всей ответственности перед историей, предприняли бы, по нашему скромному мнению, три смелых и энергичных действия. Во-первых, единым голосом общим своим письмом (копии которого разослали бы во все Поместные Православные Церкви) поставили бы Вселенский Патриархат в известность о своем ясном и четком несогласии с его действиями в украинском вопросе. Во-вторых (в случае, если Фанар никак не отреагирует), созвали бы Расширенный Собор, в котором бы приняли участие все архиереи, принадлежащие этим четырем Поместным Церквам. Этот Собор, с одной стороны, осудил бы (в этот раз уже соборно) раскольническое церковное новообразование, а, с другой – призвал бы все прочие Поместные Православные Церкви утвердить их соборные решения. И, в-третьих (в случае опять-таки отсутствия реакции Фанара), созвали Всеправославный Собор с участием всех Поместных Православных Церквей, на котором бы осудили (в этот раз уже на всеправославном уровне) раскольническое церковное новообразование, наложив параллельно прещения на основных виновных в образовавшемся расколе.

Конечно, в этом месте рождается вопрос: как можно ожидать подобного рода смелых и энергичных действий от этих Поместных Церквей в то время, когда между ними самими серьезно страдает единство? Как известно, Антиохийская и Иерусалимская Церкви прервали евхаристическое общение друг с другом из-за церковной юрисдикции в Катаре, а Антиохийская Церковь, в отличие от других трех, не признает Критский «Собор» в качестве Всеправославного, имеющего вселенский авторитет. Ну и как они могут врачевать другие расколы и разделения в церковном Теле, когда сами между собой пребывают в разделении? Здесь уместны слова нашего Господа: «Врач! Исцели Самого Себя» (Лк. 4:23).

† митрополит Пирейский Серафим