Читать книгу: «Раненые», страница 6
Глава 13
Рома
Ах ты же гадёныш. Молись, чтобы эти типы нашли тебя быстрее, чем я. Долго не думая набираю номер.
– Да! Ё-моё! Ромыч, ты время видел? Пожар что ли?
– Паш, некогда объяснять. Номер Савицкого дай…
– Чего? Нахера? Ты бухой что ли?
– Бля не зли. Диктуй… – терпение буквально трещало по швам.
– Ром, чё случилось? Ты же знаешь, мне начальство за это башку отвинтит!
– Не дашь? Я сам нарою, но времени уйму потрачу, тогда голову отвинтят Лизе. Чего я вообще допустить не могу!
– Ясно. Дай мне два часа, и я у тебя, не смей сам никуда лезть! Разберёмся!
– Жду.
За два часа, я скурил пачку сигарет, перерыл все координаты родственников, знакомых этого урода. Будем надеяться, что он так же туп, как я думаю и даст дёру именно в Россию. А он туп. Значит осядет здесь и это будет его роковой ошибкой.
Как же ты родная в это дерьмо вляпалась? Ведь я предупреждал…я нутром чувствовал, что плохо ей там. Звонил, по четыре раза в неделю, ждал, надеялся, что скажет, попросит…что нужен, что тяжело…но нет, молчала, как рыба.
А сегодня услышал голос её и накрыло. Блядь, как же скучал, безумно. Голос её теплом по венам побежал, но, когда понял, что ревёт, оборвалось всё внутри. Моя маленькая, такая далекая рыжая. Любого достану, кто обидел.
Но проблема была не только в том, что “руки” мои были коротки. Здесь я могу многое, а вот “за бугром” дело обстоит сложнее. Тем более против Александрова Льва Борисовича, лоб в лоб не пойдешь, проблем прибавилось в разы. Криминальный авторитет, отлично наладивший бизнес за границей, клубы, казино, наркота. Как “скальпель” смог на него выйти? Что у них может быть общего? Но ничего невозможного нет. И пока у меня единственный козырь, это время. Хорошо, что у рыжей хватило ума, не тратить его зря и позвонить.
Из машины мы вышли вдвоём. В костюмах и начищенных туфлях. Парковка была битком заставлена дорогущими тачкам. Огромное здание бизнес центра напичкано видеокамерами, значит, Савицкому уже доложили о нашем приходе.
Комфортные диваны и ароматный кофе, любезно принесённый секретаршей, у которой ноги буквально росли от ушей, не могли унять мои нервы, я прохожусь пальцами по повязке у меня на запястье, что так неуклюже выглядывает из под пиджака, и мысли мои уже далеко от этого места.
– Проходите, вас ожидают, – ещё и улыбка белоснежная. Пашка игриво играет бровями, кобель, ещё чуть-чуть и мы поскользнёмся на его стекающих до пола слюнях. А ведь по делу пришли.
– Не ожидал, парни, что еще раз вас увижу! Проходите…садитесь…Лена! Нам что по крепче и закусить! – он крепко жмет мне руку показывая свою силу, уверенность, давая тем самым понять, кто здесь хозяин. Ни маленький рост, ни уже хорошо заметный нагулянный жирок в месте, где должен быть пресс его не смущали.
– Добрый день. За беспокойство извиняюсь, Давид Германович…
– Просто Давид, Ром! Ты мне жизнь, спас! Если бы не ты и твои бойцы, то наверное тот маршрут для меня был бы в один конец, на тот свет. Как плечо твое? Ну что вы встали, как не родные? Сядем, хлопнем по рюмочке…Лена, ну где ты там?! Каждый день обещаю себе её уволить, но красивая сука, глаз радуется!
Лена появилась через минуту, виляя бедрами с стаканами и бутылкой виски.
– Ну выкладывай дорогой, что за нужда тебя привела.
– Проблемы собственно не у меня, у сестры. Так вышло, что её проблемы, автоматом становятся моими.
– Так и?
– Александров Лев Борисович, знаком?
– Допустим…
– Наехал не разобравшись, сто штук зелени поставил на кон. Знаком?
– Знаком, знаком! Мы с ним вместе начинали, скажем так не совсем в легальном бизнесе, Лев, конечно, беспредельщик, но живёт по понятиям. Только он же за границей банкует…
– Вот в этом и косяк, была бы сестра здесь, я б не обратился, а так… – ну же, соглашайся, ведь ничего не стоит трубку поднять, по-любому еще руку на пульсе держат.
– В долгах ходить не люблю, позвоню, перетрем…не обещаю, конечно, за чужое бабло вписываться, риск. Но попробую.
– Спасибо, Давид!
– Да подожди благодарить! Как она возле Александрова оказалась то? Баба его что ли?
На этих словах кровь моя закипела. Лиза не шлюха и никогда ею не была! А мысль о том, что она могла бы с этим Львом кувыркаться, вообще башню сносит. Моя она только моя!
– Мудак её бывший кинул, отсюда и ноги растут…но с ним я сам, найду уёб*а, ноги вырву.
– А я тебе Ром давно говорил, иди ко мне работать! Ну че ты там в ментовской зарплате не видел?! Так нет же, принципы у тебя! Но, предложение мое в силе, надумаешь, в любой момент звони.
– Давид, как скоро решишь, а?
– Ну ты быстрый какой! Давай так, до вечера. И дам знать, думаю данные её не нужны, подозреваю вопрос на контроле. Сколько он ей времени дал?
– Три дня!
– Ну Левушка, привычек не меняет, старый пёс!
– До вечера, да?
– Ром, ты че как чайник кипятишься, уймись. Разберемся, сказал же.
– Давид, прости, нервы ни к черту.
– Ну понятное дело, не чужую ж бабу спасаешь.
Такого длинного дня в моей жизни еще не было. Сигарета, за сигаретой, глядя на часы, казалось, что стрелки вообще не двигаются. Так хотелось набрать рыжей, но что я ей скажу…что ждем. Это и так понятно, только дергаться больше будет.
Давид позвонил, как и обещал к вечеру ближе, я, наверное, к этому времени поседел на пол головы.
– Слушаю, Давид! Да! – непроизвольно получается громче, чем надо.
– Тише, тише. Ребенка и ее отпустят без проблем. Уже завтра ее в Лондоне быть не должно. Слишком велик риск, что Лёва ее себе оставит, больно красивая у тебя сестра. Все это, с одним условием, ты найдешь Андрея и притащишь его к людям Льва. Ты понял? Хоть носом землю рой! Других вариантов нет. Не найдешь, спрос с тебя.
– Давид, я твой должник!
– Не, квиты Ром, квиты.
Звоню, гудок идет ужасно долго, где-то в грудной клетке засосало. Она должна была телефон из рук не выпускать! Если с ней что-то случилось, не прощу себя никогда.
– Ром…
– Господи боже, рыжая, какого черта!
– Прости, я зарядку найти не могла, свою не додумалась взять, а батарейка пикает уже… – голос, тихий, как будто она приговоренная уже.
– Батарейка пикает у нее! Собирай свои вещи и завтра же вылетаешь домой!
– Как это? А деньги? А Катя? Я не поеду…
– Успокойся ты, ребенка привезут в течении часа. Ты собираешь вещи! Завтра ты должна быть в воздухе! И не дай господь, ты меня ослушаешься! Встречу тебя лично.
Она молчит. Да, родная, и я скучал. Но так надо, чтобы ты не вляпалась еще куда ни будь.
– Ты слушаешь меня?
– Не надо меня встречать, пожалуйста…
– Не обсуждается.
Глава 14
Лиза
– Плед? – протянул с улыбкой стюард.
– Да, спасибо. – Что бы спрятаться, укутаться и не дрожать. Хорошо, что летим в ночь, в салоне приглушили свет и люди затихли.
Как эти два дня вымотали ужасно, разговор со Светой, столько мата я давно не слышала! Если бы не Рома, меня бы прибил либо Жорик, либо сами вымогатели. В голове не укладывается, что люди могут так легко спекулировать детьми. Расстались с подругой не на самых радостных нотах, но все же, Света прекрасно понимала, что моей вины тут не было и Рома действительно помог. Обещала проездом заскочить и лично его отблагодарить.
Рома, дух захватывает от одной только мысли, что каких-то восемь часов и я его увижу. Не на фото, реального, живого и такого родного. Главное не сорваться, не подходить близко и не дышать. Это не сложно, это практически невозможно! От волнения бегала в туалет уже раз пять, тётка с соседнего ряда косо на меня посматривает, ну а что? Может у меня цистит! Каждый раз смотрясь в зеркало поправляла прическу, ворот блузки и юбку, дура, надо было джинсы одеть. Подумает, что я для него вырядилась. Хотя так оно и есть. Волосы не стала собирать, знаю, как он любит распущенные. Зачем я это делаю? Пусть я неудачница, которую кинул собственный ухажер, так хоть внешне достойно буду выглядеть.
Посадка.
Шасси ударились о землю и люди зааплодировали.
Боже, вдох выдох. Дыши Лиза, дыши! Ладони вспотели. Народ подскочил с мест и выстроился в проходе, что за дурацкая привычка. Прикрываю глаза и пытаюсь выровнять дыхание.
– Женщина, вам плохо?
– Нет.
– Тогда прошу вас на выход, вы последняя остались!
Вздыхаю и выхожу в “рукав”.
Рому вижу сразу. Он остался практически один среди встречающих.
Сердце замирает. Что с его лицом? Боже мой! Да на нем нет живого места. Губа рассечена, бровь заклеена стягивающим пластырем. Костяшки пальцев сбиты в кровь, правая рука перемотана ластичным бинтом.
Он смотрит прямо мне в глаза, и я сбиваюсь с шага. Останавливаюсь не в силах двигаться дальше, ноги просто не идут. Даже такой, весь перебитый он был такой притягательный, за это время он, кажется, стал на много старше, как будто пережитое за это относительно короткое время просто не уложилось во временные рамки. Но возраст ему определенно шел. Легкий свитер и джинсы очень четко подчеркивали его прокаченную фигуру, и я засмущалась, поняв, что рассматриваю его просто с ног до головы.
Хотелось дотронутся до его лица, пройтись пальцами по скулам, по разбитой губе и вылечить своим касанием все раны, подуть, коснуться губами его губ и стоп, боже я еще даже близко к нему не подошла, а уже не могу фантазию остановить.
Он тоже не двигается. Смотрит так пристально, изучает моё лицо.
Кто-то должен решиться, мы же не можем стоять тут вечно.
И он начинает сокращать дистанцию первым. Не влезая в личное пространство, останавливается. Его аромат бьет по нервам прицельным попаданием, хочется кинуться к нему и уткнуться носом в шею.
– Привет – его голос хрипит, и он прокашливается.
– Привет.
– Как долетела?
– Хорошо.
– Багаж?
– Да, чемодан.
Такие, казалось бы, простые слова, но так тяжело даются. Ведь хочется сказать совсем другое.
За багажом мы идем молча. Он держит приличную дистанцию, явно не горя желанием её сокращать. Может я ошиблась и на придумывала себе лишнего? Идиотка.
В машину я села сама. Он даже не открыл мне дверь.
– Пристегнись.
Так же молча мы выехали с парковки, салон был пропитан его энергетикой. Я сидела, нервно теребя рукав блузки, уставившись в своё окно. Мысли о том, что как-то надо научиться существовать вместе, мучили меня всю дорогу.
Я так давно не была дома, не видела родителей, друзей, кстати о друзьях. Даша! Наверное, стоило бы спросить у Ромы, как она…для приличия, но не хотелось совершенно. Мы давним давно не общались и факт того, что она девушка моего брата, совершенно нас не сближал. И я очень хочу надеяться, что они живут отдельно. Хотя разницы, наверное, никакой ведь я твердо решила, что сниму квартиру, восстановлюсь на курсе и стану независимой.
Независимой, как смешно на самом деле, строю планы, а сама готова вечность ехать в этом авто, вот так молча, не глядя на единственно до боли родного человека, просто рядом со мной, не в далёких звонках, а здесь и сейчас и пускай он держит позу, я буду тихо существовать рядом, ведь как выяснилось расстояние не лечит меня, оно ранит, оставляя глубокие рваные раны.
– Рыжая!
– Что? – вздрагиваю, не ожидая, что он заговорит со мной.
– Воды говорю подай. На заднем сидении! – он смотрит на мои плотно сжатые колени и сглатывает.
– А, конечно! – тянусь за бутылкой, уперевшись одной рукой о кресло Ромы, он шумно дышит и кажется его равнодушие даёт трещину, поворачиваю голову и сразу же об этом жалею.
Вижу его напряженный профиль. Скольжу взглядом по шее, рукам, которые так сильно сжимают руль, что вот-вот, казалось, погнут его. Машина виляет, и я стараюсь удержать равновесие, чтобы не завалиться на Рому как мешок с картошкой, волосы качаются в такт движению машины и накрывают его плечо. Он вздрагивает.
– Блядь, ведь просто воды попросил! Сука…
Резко сворачивает на обочину, и ударяет по тормозам. Я все же заваливаюсь на него.
– Рома!
– Молчи!
Он прижимает меня к себе и набрасывается на мои губы. Дернулась всем телом вместе с ним. Стон срывается с моих губ. Все, больше ничего не изменить, нет сил остановить его, себя. Я так скучала, безумно, это проигранный бой, да и в целом война.
Поцелуи его были бешенные, ни капли нежности или терпения. Страсть, животная и необузданная. Он буквально рычал. Я не могла удержать в себе желание позвать его, и почувствовать, как он отзовется.
– Рома… – я теснее прижалась к нему, в горле пересохло от ощущения железных мышц под пальцами.
Его язык глубоко толкался в мой рот, требуя ответного касания.
Руки лихорадочно блуждали по моим волосам, груди, срывая мои стоны. Тело трясло. Под собственными ладонями я ощущала быстрый и гулкий стук его сердца. Схожу с ума от его запаха и близости. Обеими руками обхватываю его лицо и нежно поглаживаю его ссадины. Его ладонь скользнула по талии к ягодицам, сминая и притягивая к себе, заставляя рой мурашек последовать за ней. Воздух в машине накалился до предела, окна запотели. Теснее жмусь к нему и рукой дергаю ремень брюк. Ладонь Ромы резко легла мне на горло, удерживая дистанцию, отталкивая от себя на долю секунды, заставляя вернуться в реальность, его рука дрожит.
– Родная…хочу тебя! Сдохну, если не окажусь в тебе сейчас. Посмотри на меня!
Я же смотрю ему на пуговицы, не в силах унять своё запретное желание…
– Посмотри, мать твою!
Вздрагиваю и поднимаю свой взгляд, смотрю прямо в его глаза. Боже! Там пожар, страсть в самом порочном виде.
– Ты слышишь, что я говорю? – он запускает пальцы в мои волосы на затылке, больно сжимая их в кулак.
– Да.
Запускаю руку под резинку его трусов и обхватываю член пальцами. Его рваный выдох обжигает лицо.
– Что же ты делаешь со мной? Лиза…господи… – проводит языком по нижней губе и дергает меня на себя, усаживая верхом. Юбку нагло вверх тянет, и та трещит по швам оказываясь на поясе. Трусики, сдвигает в сторону и проникает в меня пальцами. Мой стон он просто проглатывает, жадно сминая мои губы.
– Я тоже сдохну, Ром… – высвобождаю его член и направляю его в себя, чувствуя, как между ног скручивает всё не контролируемой жаждой.
– Блядь! Прости.
Он резко входит в меня, одним толчком, до упора, заставляя слова застрять в горле.
– Красивая…Лиза, какая же ты красивая, – схватив меня за бедра он резко потянул их вверх и также резко обрушил их на себя. Глядя пьяными глазами, он наращивал темп, и я не могла сдержать всхлипы.
– Да, родная…как же я хотел слышать твои стоны…
Я хрипела, волны удовольствия захлестывали меня от приближающегося оргазма.
– Я хочу видеть, как ты кончишь для меня…
Власть его над моим телом просто сводит с ума. Я чувствую его плоть глубоко в себе, как она растягивает меня. Смотрю на его лицо, искаженное страстью и то, как закатываются его глаза. Вскрикиваю и кончаю, выгибаясь. Он же в унисон стонет и сжимает мои бедра до отметин, вздрагивает и его семя наполняет меня изнутри.
Когда судороги оргазма затихли, я боялась отрыть глаза и увидеть его лицо. Дернулась, чтобы слезть, но он удержал меня.
– Подожди, полежи немного на мне, – так тихо попросил.
И я притихла. Носом уткнувшись в его шею, как и мечтала. Его запах заполнил все мои легкие. Мой самый любимый, самый родной человек на земле, со мной, во мне и крепко обнимает. Его руки не знают покоя, гладят мою спину, перебирают волосы.
– Не хотел так… Хотя вру, так я тоже хотел, – он поднимает моё лицо и нежно касается своими губами моих. Теперь он целует так нежно и не торопясь, вызывая во мне волну щенячьей нежности и тоски. Слёзы катятся по щекам.
– Я люблю тебя… – шепчу ему.
Он заглядывает мне в глаза и стирает слезы своими пальцами.
– И я тебя люблю… – утыкается своим лбом в мой. – Рыжая, ты понимаешь, что это конец? Я больше никогда не смогу тебя отпустить, ни к кому. Ты моя, и мне насрать в каком качестве, любовницы, любимой женщины, сестры. И не дай бог, ты надумаешь исчезнуть, передумать. Я ведь просто убью тебя.
– Что нам делать? Я не смогу так жить…не смогу. Люди кругом, мать, отец. Нам придется скрывать это всю жизнь. Такой грех, господи.
– Остановись, мы вместе, и остальное не важно! Слышишь? Уедем, туда, где нас никто не знает, таких мест полно!
А вот и реальность.
Высвобождаюсь из его объятий, он не пытается удержать. Поправляется и выходит из машины. Я сижу полностью опустошенная. Такое счастье находиться с ним рядом, быть его и душой, и телом, и так жестоко разбиваться о реальность. Мы оба врём. Никто, никуда не уедет. Мы не сможем так жить, я не смогу. Это безумие должно закончится, ниже пасть уже просто невозможно!
Он затаскивает мой чемодан из багажника на заднее сидение и снова захлопывает дверь, оставшись на улице. Закуривает и облокачивается о капот стоя ко мне спиной.
Достаю из чемодана джинсы, переодеваюсь и подтянув ноги к груди усаживаюсь на место. Смотрю на Рому через лобовое стекло, как ветер треплет его волосы, как он выпускает дым сигареты и схожу сума от понимания, что сегодня я воскресла и умерла вновь. Моя неуверенность в собственных силах, вселяет в меня такой страх, который буквально парализует. Я сглотнула застрявший в горле комок, только не реветь!
Рома вернулся в машину, но трогаться с места не торопился.
– Жалеешь?
– Родной…
– Вижу, что жалеешь. – он облокачивается об руль рассматривая свои костяшки пальцев. – Только это ничего не меняет. Не смогу видеть тебя с другим, я же в психа превратился! Мне мало звонков, мало твоего дыхания, ты нужна! Понимаешь? Не частями, а вся! – он гневно бьет рукой по рулю и кривится от боли, потирая поврежденную руку.
– Больно? Что случилось?
– Андрюша твой случился. Я из него отбивную сделал, а дальше ребята его просто на фарш пустят.
– Что? Ты Андрея нашёл? – о господи, не сложно представить, что он с ним сделал, судя по тому, как покалечился сам.
– Вот только не говори, что ты за него переживаешь, рыжая! Ты даже понятия не имеешь с кем жила столько времени! Пластика только для прикрытия, он торговал органами! Понимаешь? В такое дерьмо могла влезть только ты! Как можно не заметить? Вы с ним живете вместе, спите в одной постели, и ты ничего не заподозрила! – чем дольше он говорил, тем больше он раздражался и сжимал руки уже в кулаки.
– Какие органы, Рома?! Ты думаешь, что я знала и молчала? По-твоему, я на такое способна? Не могла я этого знать! Мы виделись крайне редко, а после того, как он меня ударил, наше общение практически сошло на нет, – сказала и сразу же прикусила язык.
– Не понял! Он тебя бил? – его взгляд метал молнии, одной рукой он схватил меня за локоть и заставил повернуться к нему лицом.
– Забудь! Это раз было, он был пьян, и я сама виновата была, правда. Ты ведь уже его наказал…успокойся!
– Сказала бы об этом раньше, я бы его сам на фарш пустил, сам! – он берет мою ладошку и целует её, заставляя органы внутри перевернуться с ног на голову. Во рту пересохло мгновенно, так захотелось перебраться на его сиденье и остаться в его объятиях навсегда.
Телефонный звонок заставил вздрогнуть нас обоих. Мы как преступники на месте преступления, которые услышали выстрел.
Рома нехотя достаёт телефон и отвечает на звонок, не взглянув даже на экран.
– Да, мам. Встретил, едем. Пробки. Да, хорошо, – он дает отбой и с сожалением выпускает мою руку из своей.
Поворачивает ключи в зажигании и выезжает на дорогу.
– Разговор не окончен.
Как же он ошибался.
Глава 15
Рома
Ужин прошел по-семейному уютно, папа много говорил о себе, расспрашивал меня о планах и Андрее. Я так и не призналась, что мы больше не вместе, сказала только, что приехала восстанавливаться в институте. Весь вечер я думала о том, как быть. Рома сидел напротив за столом и глаз с меня не сводил, я двигаюсь, и он двигается, это кажется так очевидно, что рано или поздно все всё заметят. Наверное, стоит согласиться с тем, что отъезд – это самый правильный вариант. Мы не дети и не обязаны ни перед кем отчитываться. Да и, собственно говоря, не перед кем, папа примет любой вариант, а мамы даже дома не оказалось, зная, что я приеду, она не смогла отказать подругам и ушла на банкет. Что именно она празднует в этот раз, понятия ни имел никто.
– Пап, прости, но я так устала. Пойду прилягу, не обидишься? А завтра обещаю, я весь день твоя! – встаю и целую его в щеку.
– Конечно, дорогая! Иди. А я с Ромой выпью еще, ты же не против? А сын? Посидим в кабинете, там у меня такие припасы, закачаешься!
– Конечно пап. – Рома говорит отцу, а смотрит на меня, пальцы здоровой руки нервно постукивали о край стола.
– Ладно, тогда спокойной ночи, – последний раз поднимаю взгляд на Рому, а там такой спектр эмоций. Казалось, что он готов встать и тупо выйти вместе со мной. Одним движением головы, я даю ему понять, что делать этого не нужно и разговор с отцом намного важнее, наш же подождать может и до утра. В любом случае, утро вечера мудренее и решения стоит принимать с холодной головой.
Утро встретило ласковыми лучами, умываюсь и спускаюсь в столовую. В доме тишина. Только Евдокия Николаевна, готовит завтрак, мурлыча себе под нос какую-то мелодию.
– Доброе утро. А где все? Так тихо… – сажусь и беру с тарелки тост, аромат необыкновенный.
– Доброе утро, Лизонька. Аркадий Викторович уже по делам рабочим уехал. Роман уехал еще раньше…
– Да? Странно. А куда не сказал?
– Не сказал, выскочил как ошпаренный, толком не позавтракал…вот просил передать вам салфеточку, как ребенок честное слово… – улыбаясь она протянула мне действительно в несколько раз свернутую салфетку. “Срочная командировка! Я обязательно позвоню. Люблю.”
– Вы это читали? – холодный озноб побежал по спине. Он сумасшедший!
– Елизавета Викторовна! Я воспитанный человек и чужие записки не читаю! – женщина явно обиделась, но на данный момент мне было все равно. Он уехал! И он так не осторожен! Мог нас с потрохами выдать! Приедет живой, я его самолично прибью за это!
– Спасибо, простите, не хотела вас обидеть, – так и не доев, встаю и направляюсь обратно в комнату.
Проверяю телефон, пропущенных нет. Сообщений тоже. Ладно, займусь институтом сегодня, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о том надолго ли он, насколько опасно, одеваюсь и иду в кабинет отца.
Документы на институт и свидетельство о рождении нахожу практически сразу. Если надумаем уезжать, они в любом случаи нужны. Уже практически затолкав документы обратно, вздрагиваю от входящего сообщения, и они веером падают на пол. Не важно. Хватаю телефон, чертовая реклама! Гадство. Я его пол дня не вижу, а нервы сдают уже.
Минуточку. Глаза натыкаются на розовый лист документа, среди зеленых листов свидетельств о рождении, этот как капля крови на траве. Подношу лист ближе и забываю, как дышать.
Стрельцов Роман Викторович и Очкалова Дарья Юрьевна, свидетельство о браке. Меня выворачивает прямо в урну для бумаг под отцовским столом.
Сижу на полу и встать сил нет, ноги не держат. Рыданий нет, грудную клетку сдавило, я хватаю ртом воздух с силой заставляя его проникать в легкие. Боже, этого не может быть! Нет, не верю. Заново смотрю в листок, но уже ни вижу там ничего. В глазах туман, все плывет, а потом и вовсе темнеет.
– Елизавета Викторовна! Очнулись! Господи, как же вы напугали меня дорогая! – на постели сидела Евдокия Николаевна с влажной тряпкой в руках.
– Что случилось? – привстаю на постели и заставляю себя сесть.
– Дак и я вас спрашиваю…Что случилось? Вы лежали на полу в кабинете без сознания! Документы раскиданы везде…мне пришлось сообщить Аркадию Викторовичу, он скоро будет.
Надежда упертая вещь, за нее цепляешься как за спасательный круг.
– Евдокия, принесите мне стакан воды, пожалуйста…
– Да, конечно.
Оставшись одна, дрожащей рукой набираю номер Ромы. Гудки…гудки…абонент не отвечает или временно не доступен. Набираю номер отца. Гудки…гудки…
– Да! Лиза, с тобой все в порядке? Я уже еду…
– Это правда? – голос не мой, мертвый.
– Что правда? Не понял…
– Рома с Дашей муж и жена?
Секундная тишина. Отец перекладывает телефон из руки в руку, создавая неприятные помехи.
– Лиза, послушай…
– Правда?
– Да. Рома сам просил не сообщать тебе, он беспокоить не хотел…Лиза…!
Я дала отбой. Встала и направилась в ванную. Стоя на коврике, смотрела как рука со скальпелем режет мою кожу и кровь течет по моим коленям. В этот раз, все было по-другому. Боль, её не было. Совсем.
