Читать книгу: «Четыре из пяти на троих», страница 13

– Да забудь ты про этот мир! Домой – обратно в двадцать первый век! Признайся, тебе же надоели все эти тёмные люди, не понимающие очевидных для тебя вещей. Дрянные экипажи, запачканные угольной пылью или провонявшие конским дерьмом. Отвратительное жильё со скрипучими полами, клопами в матрасах и вечными сквозняками. А? Я прав?

Максим задумался. А собственно, зачем это всё? Зачем ему Ягодово? Принести чертежи князю-самодуру и получить за это небольшую премию? Достроить дом, если строители смогут понять, что он хочет и смогут это собрать? Ходить каждый день на службу в Приказ и разбираться в очередной раз, почему тот или иной опричник учудил дебош или потерял служебное оружие? Ему это надо? Или вернутся в Энск? Где всё осталось… Где ничего не надо заново делать и строить…

Барбатос улыбнулся:

– Вижу ты колеблешься… Что тебя здесь держит? – Он осмотрелся и указал рукой на бесчувственное тело Мартына, лежащее на полу, – Это животное, которое ты считаешь своим другом? Поверь, за банку сметаны он готов сделать что угодно по просьбе кого угодно. А если добавить бутылочку валерьянки, то… у-у-у… как он оторвётся… Спроси у него на досуге, каким образом его поймали, когда он ещё был разбойником, или он им и остался? Как думаешь?

Барбатос, почесав руки, продолжил:

– Что ещё? Типа твоя невеста. Как её там? Смолина. Любовь, вроде. Да, она. Вспомни, как ты нашёл её мужа. Помнишь? Она предала своего бывшего, когда он стал ей не интересен. Предаст и тебя. – Чернопятов обвёл рукой комнату и остановился на пианино. – Ещё одна. Эта артистка или актриса, сам разбирайся, кто она. По мне, это просто ерунда. Признайся, ты же сам хочешь её кинуть. Ну, зачем заниматься вопросами эвакуации бывшей подельницы преступника? Это же неразумно… Впрочем, у тебя может быть другое мнение. Услышь меня, для неё главное деньги. Вспомни вечер вашей встречи в карточном клубе… Она же обратила на тебя внимание только после того, как ты начал выигрывать!

– Это всё? – напряжённым тоном спросил Фиалковский.

– Разве недостаточно? По-моему, этого вполне хватит для принятия единственного разумного решения. Давай так, я забираю тубус и ухожу, а ты получаешь секрет возвращения в Энск. По рукам?

– Как я пойму, что ты меня не кинешь?

– Придётся поверить. Я никого не обманываю, это вредно для моей деловой репутации.

В соседней комнате с грохотом разлетелись банки с краской, скорее всего стремянка, на которой они стояли, упала из-за подломившейся ножки. Плотник, сколотивший лестницу, допустил одну досадную ошибку, которую так вовремя обнаружил Барбатос, способный видеть всё сокрытое от других…

Максим буквально на мгновение повернул голову в направлении  источника шума, отвлёкшись от наблюдения за собеседником. Барбатосу этого хватило, он схватил тубус с чертежами и прыгнул в окно. Под весом его тела на улицу вылетело разлетевшееся стекло и обломки хлипкой деревянной рамы.

Звук бьющегося стекла привёл Максима в форму, он рванул к окну. Барбатос каким-то чудом пережил прыжок с высоты не меньше, чем метров двадцать, и от его дряхлого тела даже ничего не отпало, бодрым шагом он направился к небольшому паровому экипажу в переулке неподалёку.

– Мартын!!! Харэ дрыхнуть, приходи в себя!!! – что есть мочи заорал Фиалковский.

Кот открыл разноцветные глаза, и, держась за голову сел на пол:

– Не кричи, голова трещит. Не знаю, как у тебя, но у меня после воскрешения всё тело очень болит, – пожаловался Мартын.

– Не время! Чернопятов уходит! У него наши бумаги! Бегом за мной! – крикнул Максим, вылетая из комнаты и сбегая по лестнице.

Когда опричники, наконец, оказались на парадном крыльце театра, они наблюдали интересную картину. Чернопятов умудрился угнать чей-то паровой экипаж, который на большой скорости пронёсся мимо них. Максим нацелился на экипаж и принялся разряжать в него весь барабан револьвера. Целясь в примерное место нахождения водителя, пули прошивали отверстия по всему корпусу, только не там, где должен сидеть беглец.

Последняя пуля угодила в металлический ящик возле заднего бампера, сквозь чёрную пыль проглядывала надписи "уголь", "не разводить огонь". Данные предупреждающие надписи были неспроста , угольная пыль, довольно взрывоопасна. Кусок свинца со стальным сердечником, пробивая металлическую стенку угольного бункера, высек несколько искр, их оказалось достаточно для провокации небольшого взрыва, разрушившего паровую машину. Повреждение сердца экипажа уже произвело сильнейший пожар, в доли секунды объявшего всю машину снаружи и внутри. Через несколько метров, экипаж врезался в стену дома. Из машины выскочил объятый пламенем Чернопятов, безумно мечась по улице, катаясь в грязи, он пытался сбить огонь, но очень скоро затих. Вокруг уже собрались многочисленные зеваки.

Подбежав к телу, опричники увидели удивительное зрелище. Огонь сразу же, после окончания агонии Чернопятова, погас, представив публике обгорелую кожу и остатки одежды. Меньше чем за минуту, сначала кожа, а затем и мышцы и другие человеческие ткани прямо на глазах начали разлагаться. После удивительной метаморфозы, на земле лежал лишь скелет, с небольшими остатками мышц. По внешнему виду трупа, можно было сказать, что он умер месяца три назад…

В суматохе, никто не обратил на невинно убиенного менее получаса назад бродягу внимание, который неожиданно, для лежавшей рядом собаки, открыл глаза, пошатываясь, поднялся с земли и пошёл в противоположную от догорающего экипажа сторону…

– Я так понимаю, бумаги сгорели… Точно так же и наша премия… – грустно подытожил Мартын.

Максим оглушительно крикнул:

– Какого чёрта мы приехали в эту дыру?! Зачем мне эти проблемы?!

Он обнаружил, что держит в кулаке перстень, Максим не заметил, как его снял. У него появилось непреодолимое желание избавиться от сияющего кольца. Максим после со злостью кинул его об стену театра:

– Всё из-за этой безделушки!!!

Перстень вылетев из руки, блестя в свете уличного фонаря сделал в воздухе несколько оборотов вокруг своей оси и ударившись об стену, поджёг её синем пламенем. Языки волшебного огня приобрели форму рук и потянулись к Максиму. Мартын и полтора десятка зевак, наблюдавших эту картину, не успели, и моргнуть, как эти руки схватили Максима и втянули в огонь. Через мгновение раздался хлопок и синее пламя погасло.

Эпилог

***

Свет вокруг стал нестерпимо ярким, отчего Максим зажмурился. Через несколько секунд вспышка погасла, и он понял, что глаза можно открыть. Проморгавшись, он сильно удивился. Максим находился в антикварной лавке Каца в Энске. Та самая, из которой он отправился в Ягодное княжество несколько месяцев назад.

Фиалковский быстро огляделся, он сидел на маленьком диванчике, перед ним в кресле из того же гарнитура расположился Яков Кац. В руке  Максим держал перстень. Камень в нём опять стал прозрачным.

– Ну, как? – спросил Кац. – Вам нравиться перстень?

– Безусловно, – согласился Максим. Он тут же вспомнил, что Кац хотел скидку на услуги охраны от "Гарантгарда", где он работал. Клиент хотел подарить всё, что угодно, лишь бы добиться этой скидки.

– Тогда давайте перейдём к делу… – Кац взял со столика между ними договор, листая страницы, он нашёл раздел с ценой на услуги. – Повторюсь, но я уверен, что вот эти расценки таки слишком велики для моей бедной лавочки. Я позволил бы просить скидочку процентов так десять-пятнадцать.

– Да, пожалуй, соглашусь. Ваш магазин не выглядит уж слишком прибыльным… Могу предложить не эти жалкие десять-пятнадцать процентов, а тридцать! – воскликнул Максим и приблизился ближе к антиквару, продолжил почти шёпотом – Только я не могу предложить вам такой подарок просто так… Надеюсь вы меня понимаете…

У Каца от предвкушения выгоды заблестели глаза:

– Конечно! Я сразу же вам это и говорил! Что вам понравилось? – Он вскочил с кресла и подбежал к витрине магазина. – Золотые часы? Мраморный бюстик? Изумительный пейзаж кисти неизвестного художника? Только скажите.

– Перстень, – коротко сказал Максим. Он взял его за ободок и показал хозяину антикварного салона.

– О… – Кац ненадолго задумался, но потом выпалил: – Нет-нет! Я не могу вам его отдать.

Максим понял, что способность определять ложь, впрочем, как и другие бонусы из сказочной Руси, у него остались, чем он тот час же и воспользовался:

– Я бы так уверенно не говорил. Яков Моисеевич, давайте на чистоту, как бизнесмен бизнесмену – всё имеет свою цену. Не правда ли? – заключил Максим, почувствовав ложь Каца. – Сорок процентов.

– Нет, – нисколько не думая, ответил антиквар.

– Пятьдесят. Уважаемый Яков Моисеевич, это половина! Представьте себе, платить в два раза меньше!

Кац задумался над заманчивым предложением, но в конце концов был непреклонен:

– Нет, нет и ещё раз нет.

– Шестьдесят.

На очередное предложение антиквар даже не отреагировал.

– Семьдесят.

У хозяина был затуманен взгляд, он усиленно что-то обдумывал. В какой-то момент, перед тем, как Фиалковский был готов предложить восемьдесят процентов, Кац всё понял:

– Максим Эдуардович, а как прошло ваше приключение?

– Вы о чём? – спросил Максим, не сильно удивившись вопросу, но был несколько сбит с толку таким резким переводом темы.

– Я вижу вы даже не удивились. Но мне таки кажется, я смогу вас удивить. – Кац отошёл от витрины и подошёл к комоду. Из него антиквар вытащил огромный альбом, где были подшиты старые газеты. Недолго полистав его, он осторожно, чтобы не повредить ценную бумагу положил архив перед Фиалковским: – Читайте.

Максим склонился над газетными листами, как ни странно они не были жёлтыми и поблёкшими.

– Вслух, если можно, – попросил антиквар. – Можно только заголовки на первых страницах.

– "Жуткая смерть механика НИИ", "Диверсанты из Ягодово! Что же дальше?", "Расстрел у железнодорожного вокзала", "Жестокое убийство жандармов из Петербурга", "Взрыв у драматического театра". – Прочитав, Максим спросил у Каца: – Ну, и что? Зачем вы мне это показываете?

Антиквар хитро улыбнулся, забрав ценный альбом у Максима:

– Пожалуйста, посмотрите на меня… Теперь послушайте меня. Всего один вопрос и кольцо ваше. Можете даже не отвечать, я всё пойму.

Максим Фиалковский и Яков Кац внимательно смотрели друг другу в глаза. Антиквар спросил:

– Итак, вы хорошо оттянулись в Мартенграде?

Максим не стал отвечать на вопрос, но Кац и так всё понял:

– Благодарю. Перстень ваш, надеюсь, вы поняли, как им пользоваться. Чтобы не разорять вашу конторку, хватит и тридцатипроцентной скидки.

– Я подъеду к вам завтра с готовым договором. – Максим встал с дивана, положил перстень во внутренний карман. Он удивился, когда нащупал в кармане свой воздушный револьвер, но не стал его доставать.

Кац заметил перемену выражения лица собеседника:

– Могу дать визитку человека, который продаст вам "запчасти".

– Думаю, не стоит.

– До встречи, Максим Эдуардович.

Мужчины попрощались, Кац пошёл провожать гостя, уже в дверях он добавил:

– Жаль, что вы так и не смогли доставить чертежи…

7 июля 2015 года…

Утром Максима разбудил звонок домофона. С непривычки, всё-таки, не слышал этот звук несколько месяцев, он подскочил с кровати и посмотрел на часы.

– Семь утра! Кого в такую рань принесло? – пробурчал молодой человек, но побрёл к входной двери.

Сняв трубку домофона, он спокойно, можно даже сказать, добродушно спросил:

– Да, я слушаю.

Из динамика послышался голос консьержки-пенсионерки:

– Максим, доброе утро! Надеюсь, не разбудила?

– Да нет, что вы, Екатерина Никитична! Уже семь часов утра, естественно я давно на ногах, – с иронией ответил Фиалковский. – Что вы хотели?

Старушка юмора не поняла:

– Максим, тебе принесли посылку.

– Мне? – удивился он, так как никого отправления не ожидал.

– Тебе-тебе. На коробке написано: "Фиалковскому М.Э."

– Ладно. Пусть поднимаются, пропустите, пожалуйста, – сказал Максим, оглядывая прихожую на предмет брюк, которые он вчера, где-то здесь оставил.

– Я же сказала, тебе посылка! Почтальона нет. Иди сам забирай её, – неожиданно ответила консьержка. – Поторапливайся, она большая и тяжёлая. Ходить мешает!

На том конце провода повесили трубку. Максим быстро оделся и спустился вниз. Екатерина Никитична стояла возле своей комнатки напротив почтовых ящиков.

– Здравствуйте, где коробка?

– Идём, – она поманила рукой на улицу.

Когда Фиалковский увидел посылку, ему сразу стало понятно, почему она мешает ходить. Синий картонный ящик, по краям обитый тонкими брусочками, по размеру был не меньше огромного чемодана. Коробка стояла прямо напротив входной двери, по центру бетонной плиты. С двух сторон в картоне предусмотрительно прорезаны отверстия под руки.

Консьержка подошла к посылке и показала на неё рукой:

– Вот, забирай. – После чего тут же удалилась в подъезд.

Максим подошёл к ящику. Посмотрел на него со всех сторон. Постучал, звук снизу был глухой, а сверху звонкий, значит, загружена коробка не полностью. Молодой человек взялся за одну ручку и попробовал приподнять. Посылка еле-еле оторвалась от бетона, она была крайне тяжёлой – килограмм тридцать-сорок. Максим далеко не тяжеловес, поэтому просто так взять этот груз и нести, он не сможет.

Молодой человек приподнял коробку за одну сторону и перевалил её на другой бок. Коробка с грохотом обрушилась на пол. Не придумав ничего лучшего, он решил так и переместить тяжесть сначала до лифта, а потом до квартиры. Минут через десять, Фиалковский последний раз опрокинул коробку через порог двери, и она упала прямо по центру прихожей.

Как только Максим хлопнул входной дверью, верхняя крышка посылки была выбита изнутри. Из коробки показалась чёрная голова огромного кота с взлохмаченной шерстью, которая произнесла:

– Грузчик хренов! Думал, шею себе сломаю, пока ты меня катал по полу! – Пошатываясь, кот вылез из ящика и сел на стул возле гардероба.

– Мартын?! – удивился Фиалковский, он был уверен, что обратно в Энск попал только он.

– Нет! Просто кот-переросток! – огрызнулся Мартын. Обнаружив расчёску, он принялся разглаживать свою шерсть.

– Что ты тут делаешь?

– Это я у тебя хочу спросить! Какого хрена я здесь делаю?! – гневно спросил кот. – После того как тебя затянуло в синюю дырку в стене, ко мне подошёл какой-то оборванец с дурным амбре, щёлкнул меня пальцем по лбу и всё.

– Что всё? – уточнил Максим, так и стоящий возле двери.

– Оказался в каком-то подвале, смотрю там тоже какие-то попрошайки возле костра греются. Я и пошёл их мирно спросить, мол, что ваш кореш творит, для убедительности обернулся котом. Они меня заметили, прокричали что-то типа: "белка пришла!" и убежали, я за ними, а там улица…

– Погоди, лучше пошли на кухню, – предложил Максим, указывая коту на одну из комнат. – Я сегодня ещё не завтракал. За чаем расскажешь, как меня нашёл…