Читать книгу: «Трепет севера: Начало бури», страница 5
Это казалось очень опасным и рискованным путем, но другого выхода у меня не было, я пополз по полу внутри ящика, в темноте нащупал какую-то металлическую ручку и не спеша дернул за нее. Это был люк внутрь какого-то пространства, наполненного тоннами повсюду разбросанных проводов. Кабеля обвивали меня, как хищные змеи, а пыль заполонила все пространство, так что невозможно было открыть глаза, я был на тонкой грани, чтоб не чихнуть, хотя, скорее всего, это был бы мой самый последний чих в этой жизни.
На другом конце помещения меня ждала металлическая стенка, покрытая решетками и люками, по-видимому, тут что-то стояло, но это «что-то» давно демонтировали. Открыть небольшой люк не составило особого труда, но места оставалось очень мало. Один шаг в право, и я бы оказался в ледяной воде. Но все же мне удалось аккуратно проползти за панелями, вдоль водного канала, и выйти к очередной лестнице. Стоило сделать буквально один шаг, и я бы уже был вне зоны их видимости. Расхрабрившись и уже приготовившись, я прыгнул на лестницу и с резким приземлением достиг ее самой верхней ступени.
Какая глупая и наивная ошибка. Лестница неистово заскрипела и затрещала, казалось, она вот-вот рухнет, и я полечу вместе с ней в ледяную воду. Они сразу поняли, что это был я… Десятки шагов устремились в мою сторону, а я, потеряв возможность здраво мыслить, повинуясь инстинктам, рванул по прямой.
Виляя из помещения в помещение, я продолжал бежать. В конце очередного коридора мне на глаза попалась небольшая металлическая дверь. Забежав внутрь и закрыв ее за собой, я оказался в довольно длинном, но не очень хорошо освещенном зале, в центре которого стояли пять огромных электрогенераторов. В округе валялись кучи мусора, какие-то детали и ржавый металл.
Я уже собирался бежать дальше, как из-за моей спины послышался звонкий пронзительный звук.
Тук. Тук. Тук. Тук…
Медленным шагом, показывая торжественный оскал и докуривая очередную сигарету, по залу шел Юрий… Он всматривался в каждый угол помещения, изредка постукивая по звонкому металлу огромным боевым ножом. Я сидел смирно, успев запрыгнуть на турбину, я спрятался за огромным валом, идущем откуда-то сверху. Юрий продолжал обходить метр за метром, изредка озираясь назад, но вдруг он остановился…
– Я же знаю, что ты прячешься здесь… Прямо как крыса, загнанная в угол… Ты правда думал, что я тебя не заметил, когда ты так нагло засел прямо около нашего лагеря? Маленький, испуганный мальчик, чудом выживший в авиакатастрофе, пришел прямо в логово к собственным убийцам. Ха-ха, не находишь это забавным… Но это все равно сейчас неважно, ты мне показался довольно занимательным… Сейчас можешь идти, но рано или поздно твоя шея познакомится с этим ножом… Ха-ха-ха!
В зале повисла мертвая тишина… Как будто здесь никого и не было кроме меня. Мое сердце было на пределе, еще чуть-чуть, и я бы ринулся бежать напролом. Медленно встав, я собирался спуститься и пойти к выходу, но… Позади раздался оглушающий скрип, обернувшись, я поймал грудью огромную железная балку, подвешенную на цепи на которой седел Юрий. Я обессилено полетел вниз, прямо в груду метала…
– Но все же оставить тебя таким целым было бы огромной потерей.
Изящным прыжком он приземлился на меня. Еще доля секунды, и нож оказался бы у меня ровно между глаз. Вырвавшись из его дьявольских лап, я побежал не оглядываясь, Юрий продолжать неистово смеяться, но я не оборачивался. В итоге я потерялся в помещениях, но нашел еще один выход… Шаги постоянно приближались ко мне, я был со всех сторон в ловушке. Дверь была буквально в паре метров от меня, оставалось только повернуть ручку, и… Ручку заело, она почти не двигалась, ледяная кромка покрывала всю дверь, в том числе и ручку. А позади уже чувствовался чей-то взор, он бежал ко мне, не сводя с меня взгляд, эта жажда убийства была ужасающей. Ручка не поддавалась, и я начал отрывать лед руками, льдину за льдиной, стирая пальцы в кровь.
В итоге ручка начала скрипеть и поддалась, открыв дверь на заветную свободу. Выбегая, я почувствовал выстрел, это был шальной звук пролетающей пули, вибрация прошла в сантиметре от моей головы. Я выпрыгнул на платформу и подпер собой дверь, я чувствовал, как нечто долбилось наружу, но, к счастью, с моей стороны двери была мощная щеколда. Это было спасение, чувство безопасности охватило меня, и, немного расслабившись, я поспешил по платформе дальше, это был длинный железный мостик, проходящий вдоль плотины, по которому я добрался на другой ее конец. Перепрыгнув ограду и побежав к забору, покрытому льдом, под действием адреналина мои ноги подбросили меня на двухметровую высоту и в спешке понесли в сторону дома. Утопая в снегу, я ни на секунду не останавливался, буквально прокапываясь через толщи снега, мой путь шел не по дороге, а через лес, чтобы меня не настигла погоня. Ветки царапали лицо, а сапоги уже слились со снегом в единое целое, но я был абсолютно счастлив, побывав на волосок от смерти в очередной раз, ценность собственной безопасности превзошла все возможное и невозможное.
За свою не самую честную и далеко не обыденную жизнь я часто ходил по краю лезвия между жизнью и смертью. Когда ты на побегушках у людей, для которых не существует моральных ограничений, то бываешь и целью, и наживкой, и даже случайной жертвой. Было множество перестрелок, в которые я попадал по случайности, иногда на меня охотились полицейские или даже другие организации, много чего происходило, но у меня всегда было ощущение «крыши» над головой. Всегда меня спасали, прикрывали и вытаскивали в безопасное место, но сейчас все по-другому. Теперь я должен сам бороться за свою жизнь, и мои ошибки уже нельзя будет исправить, теперь любая неосторожность будет равна смерти…
И все же пробираться через тонны снега становилось все тяжелее, тропинка, по которой я добрался до ГЭС, была слишком опасна, если они преследуют меня, то там они будут искать в первую очередь.
Я бы очень не хотел встречать их вновь, особенно того монстра с дьявольской жаждой крови. Одного взгляда на его мускулистое, покрытое боевыми шрамами лицо достаточно, чтобы почувствовать весь тот ужас, который он в себе несет.
Но был человек намного ужаснее него… Юрий… Таких пугающих людей я еще никогда не встречал. Он не был похож на остальных. Его поведение, манеры, стиль речи… Это все как будто не настоящее. Думаю, с ним мне еще предстоит пару раз встретиться в будущем. С другой стороны, если они и не поймают меня, то могут добраться до старика…
Пробираясь по уже менее плотным слоям снега, я вышел из леса к краю холма, на котором располагалась станция, медленными шажками я спустился вниз и пошел в сторону моего небольшого убежища. Если смотреть с высоты птичьего полета, то, по сути, и ГЭС, и местная деревня, и ЖД станция, на которой я расположился, находятся в огромном еловом лесу, всюду изрезанном дорогами и ЖД путями. Слева от деревни течет река, на которой и располагается ГЭС, чуть дальше на севере стоит моя станция, а рядом обосновался огромный железный мост через реку. В самой деревне есть намеки на неплохое развитие. Стоит пара магазинов, склады, мастерские. Много жилых домов, примерно штук пятьдесят. Большая часть из них, конечно, давно в запустении и явно обвешали, но некоторые, как моя станция, выглядят, как будто за ними очень бережно ухаживали. Размышляя обо всем, я добрался до станции. Одернув старую, немного заржавевшую ручку я наконец-то попал домой. Тут было так же тепло, как и до моего ухода, не зря топил камин всю ночь. И все же последний раз, когда мне удавалось хорошо согреться и отдохнуть, был в том заброшенном подвале. Остальное время меня согревала довольно плотная одежда, найденная там же, или маленькие костерчики.
Старик сидел на столе, который я импровизировал под его кровать. Немного потухший взгляд резко устремился на меня.
– А ты оказался упорным, малой, я и не думал, что ты вообще ко мне вернешься. – Старик бормотал, будто вообще не был заинтересован в моем возвращении, но в какой-то момент даже попытался улыбнуться.
– Да, конечно, возникли некоторые проблемы, но я добыл тебе лекарства, так что жить будешь.
Я подсел возле него и начал доставать все, что смог забрать из медицинского кабинета. Пока я готовил бинты и шприцы у нас завязался непринужденный диалог.
– Ты вроде говорил, что смог выжить после крушения самолета, тяжко тебе, наверное, пришлось в наших-то округах.
– Да… Тяжко – это мягко сказано. Хотя, если бы я не сел на этот чертов самолет, то все было бы по-другому… Я уже совсем не уверен в своих решениях. Столько всего произошло, я даже не знаю, с чего стоит начать.
– Я думаю, что могу понять тебя. Ведь не просто так тебя преследуют, да и больно ты спокойный. Любой другой уже начал бы сходить с ума. Так, может, расскажешь мне, кто же ты такой?
После этого я поведал старику свою историю, он внимательно слушал, не перебивая, только изредка кивал. А когда я закончил, то немного потупил и, почесывая бороду, сел ближе ко мне.
– Да… Сильно тебя жизнь потрепала, малой, я бы тебе посожалел, но твои преследователи совсем скоро будут здесь, больше им идти в этой местности некуда. ГЭС, с которой ты вернулся, это почти тупиковая точка в Стальном ущелье, так это место называли местные, если они и пойдут куда-то тебя искать, то либо на запад, к заброшенной тюрьме строгого режима «Черный волк», либо сюда.
– Хм, дай подумать. Мне довольно сложно ориентироваться здесь, снег засыпал почти все основные дороги и указатели тоже. Я, конечно, видел пару карт, пока добирался сюда, но ориентироваться смог только по ЖД ветке…
– Ну, тогда послушай меня. Может, времени у нас и немного, но… ай! Что ты творишь? – Заслушавшись, я затянул бинт так, что его старческая рука стала похожа на сливу, в итоге он сам начал оказывать себе помощь, обрабатывая раны и перевязывая их впоследствии.
Пока он отвлекся, я медленно пересел за стул рядом, и мы продолжили разговор.
– Твои преследователи могут нас нагнать в любой момент, я, может, и старый, но с жизнью прощаться не собираюсь…
Старик притих, как будто задумался, с чего ему начать рассказ. Я закинул ногу на ногу и внимательно уставился на его озадаченное лицо.
– Место, в котором мы сейчас с тобой находимся, это остров Снежного медведя. Когда-то это был процветающий центр металлургии и шахтерства. Тут находились огромные недра разных металлов, шахты строились и там, и тут, люди плыли потоком сюда из всех точек страны. Везде открывались и туристические базы, и небольшие отели. Заводы и поселки росли повсюду, казалось, что это лучшее место для богатой и беззаботной жизни. Я тоже так думал… Но вся эта утопия длилась недолго. Ты уже слышал о геомагнитных бурях или об аномальной зоне, поглотившей это место?
– Да, когда я пробирался через ледяные завалы, то набрел на заброшенную вышку. Радиоведущий записал небольшое послание, а после…
– Ты знаешь имя того ведущего?
– Синсу… Синсу Маерс.
– Все-таки остался на острове… Неисправимый идиот… – Старик, как и прежде, оставался в своей маске безразличия и жесткости, но на секунду промелькнули глубокая печаль и грусть, запертые внутри него. – Он был родным братом моей жены… Ему никогда не сиделось на месте, все время что-то искал, что-то исследовал. Когда геомагнитная буря была подтверждена, то на острове открылись лаборатории по ее изучению, он буквально поселился в них. А когда было обнаружено, что это место – центр критической зоны, Синсу попытался всех предупредить о надвигающейся катастрофе, постоянно передавал по радио сообщения об опасности, читал инструкции, как себя вести в чрезвычайной ситуации, и все в этом духе. Ситуация была сложная. Людей это не вразумляло, они все цеплялись за местные богатства, за свое имущество, людей, туристов. Денег было слишком много. Но они хотели больше, намного больше. В то время моя жена уже работала в одной из таких лабораторий. Она помогала Синсу всем, чем только могла: информация, финансы, даже предоставила доступ к исследованиям. Но в итоге ничего… Сам я был смотрителем местной ГЭС, я тоже пытался что-то сделать, но этого было недостаточно. Конечно, некоторые жители испугались и покинули остров, но это были единицы, которым было ни капли не жалко бросить все и покинуть это место навсегда. Время шло, и с каждым днем бедствие приходило с новой силой, температура понижалась, ветра усиливались… Так совпало, что это была середина зимы, и люди все спихивали на морозный сезон. Сейчас это звучит так смешно… И глупо… Ведь все всё понимали, каждый знал, что это рано или поздно произойдет… Кхм, извини, немного отвлекся… Вскоре, в один из дней, температура резко упала до -45 градусов. Тогда началась сильная непроглядная метель. Местные же, напротив, ни капли не испугались и не побежали срочно собирать вещи. Все расслабились, как и во время обычной метели. Многие, укутавшись потеплее, вышли на работу и продолжили себе спокойно жить, делая вид, что все абсолютно нормально.
– Хочешь сказать, что все эти люди сами виноваты в своих же смертях? Это очень странно… Как целый остров людей не смог осознать серьезность ситуации?
– Ты прав, но все не совсем так. Это могло закончиться хорошо, если бы государство устроило экстренную эвакуацию. Но… Они полностью закрыли на все глаза. Их тоже интересовала только выгода, а на людей всем было плевать. Свернув все лаборатории и эвакуировав основной персонал, они закрыли исследования геомагнитной бури. А все результаты заморозили, никому ничего не объяснив… Все искали какую-то невероятную выгоду. Кому это вообще нужно было? Ведь каждый надеялся отхватить кусок побольше от этого Клондайка. Но в итоге многие не выжили. В один момент все покрылось льдом, температура опустилась до -70, никто не был к этому готов… Многие спрятались в домах или других подходящих зданиях, но еда и дрова были не бесконечными, и тогда оставшиеся выжившие караванами устремились к аэропорту и причалам. Многие пытались помочь друг другу, но в итоге смогли выжить лишь единицы. За пару месяцев до всего этого нашу станцию заморозило почти полностью, лед не отходил даже под строительным отбойником. Но тогда я даже не подумал об опасности, я просто продолжил работать. Я тоже не верил ни Синсу, ни своей собственной жене… Какой же дурак… И это я еще говорю о жажде наживы?! Надо было прислушаться… Просто все обдумать и понять… Но…
– Старик, если тут была такая страшная катастрофа, как ты говоришь, то как же тогда ты сам смог выжить? Если люди толпами погибали в этом аду, то что же такого смог сделать обычный смотритель гидроэлектростанции, чтобы пережить такое бедствие?
– Ну, вопрос, конечно, хороший, но я даже не пытался спастись… Уже тогда я смирился со своей участью и отбросил желание жить дальше…
– Ты, должно быть, шутишь?
– Эх… В тот день у меня был выходной, и я отправился на старый консервный завод, на побережье Святого Николоса, там можно было дешевле закупаться, чем в местных магазинах, так что мы с женой часто там бывали. Когда началось бедствие, я разговаривал с моим старым приятелем внутри продовольственного склада. Был поздний вечер, и я хотел было остаться там переночевать. Но в какой-то момент стало сильно холодать, окна быстро заморозились, а двери буквально начинали скрипеть от быстро охватывающего их льда.
– Звучит, как начало фантастического фильма.
– Тогда это и казалось только фантастикой, но спустя время я начал понимать, что происходит. – Старик встал с кровати, испытывая сильное чувство изнеможения, он подошел к окну и начал смотреть куда-то вдаль. – Мой друг, его звали Джек, бросился к парковке около завода, тогда он испугался, что не сможет завести машину и вернуться вовремя домой. – С некоторой усмешкой старик продолжил: – Я, подойдя к двери, почувствовал обжигающий холод, настолько сильный, что спустя пару секунд я заперся внутри. Мои руки пылали от прикосновения к железной ручке. После этого я просидел на складе еще какое-то время, но во второй раз уже не смог открыть дверь самостоятельно, лед буквально запер меня в этом огромном гробу. Иногда я слышал крики за окном, видел свет фонарей, а через пару дней все резко затихло. Только вьюга бушевала на улице. Наступал вечер четвертого дня, и примерно в это время везде погас свет. Как думаешь, что было дальше? —обернувшись, сказал старик, он смотрел прямо на меня, но его взгляд был пропитан сожалениями насквозь. – Я разжег костер в брандспойте, вскрыл пару ящиков с запасами и принялся ждать. Единственным моим отвлечением от всего было старое радио. Оно стояло в сторожке охранника, на столе возле входа. Каждый день я слушал новости, на пятый день началась серьезная массовая паника. Еще через неделю администрация острова начала частичную эвакуацию. Спустя еще два дня по радио передали точки эвакуации. Ну а после радио замолкло навсегда. Иногда пробивались просьбы о помощи, но и они быстро пропадали… Навечно. Шел день за днем, а я даже не пытался выбраться. День так на двадцать пятый я услышал волчий вой. Пронзительные завывания в непроглядной ночи, хотя даже это было лучше, чем бесконечная мертва тишина. Моих запасов могло хватать еще на очень долгое время, так что я просто продолжал отсиживаться.
– Сколько ты провел там времени?
– Около полугода… Только спустя полгода, когда уже наступала середина лета, лед начал немного таять. С крыши закапали капли, а в стекла можно было получше разглядеть засыпанный снегом мир. Тогда я оперативно достал старую кувалду и попытался выломать дверь, но в итоге просто уперся в огромную снежную стену. Еще день у меня ушел на преодоление этого снежного плена. С тех пор я и живу здесь, хотя, скорее сказать, выживаю. Хожу, закапываю трупы, которые найду, иногда дома своих знакомых навещаю. И так уже долгие годы. Я даже не помню, когда со счета времени сбился…
Наступило гнетущее молчание.
– Скажи, а ты не встречал больше выживших здесь?
– Да, встречал, поначалу их было немного. Кто-то смог продержаться в подвалах, кто-то заранее подготовился, некоторым просто повезло. Шло время, и с каждым днем их становилось все меньше и меньше, через года четыре я уже не встречал ни одного человека, только Джуса – это пес которого убили волки, долгие годы мы с ним путешествовали вместе.
– Да, дед, тяжело тебе пришлось…
– Не загадывай, сопляк. Самое тяжелое у нас еще впереди.
