Читать книгу: «Будет день. Городской рассказ», страница 2

Будет день

1

Я проснулся от невыносимой чудовищной духоты. Задыхаясь. Со сна не сразу сообразил, что просто её волосы закрыли моё лицо «перекрыв кислород».

Совершенно разбитый я выбрался из постели, подошёл к окну, настежь распахнул его и долго стоял, приходя в себя, вдыхая свежий и прохладный предрассветный воздух. Машинально взглянул на часы – моё пребывание в садах Морфея длилось немногим более двух часов…

Я стоял у кровати и любовался ею.

Она спала на животе. Чуть разведя в стороны очаровательные ножки с как-то трогательно и мило вытянутыми вперёд маленькими ступнями; разбросав ручки вдоль восхитительного тела, практически сформировавшегося обворожительного тела взрослой женщины, при этом ещё сохранившего едва уловимые черты милой девичьей угловатости; и мне снова, неудержимо дико захотелось её.

Я склонился над ней и, отодвинув в сторону волосы, принялся целовать шейку, плечи, ручки, спинку. Я словно зомби покрывал поцелуями каждый сантиметр её такого желанного тела, но она даже не пошевелилась. Я спускался всё ниже и ниже. Никакой реакции. Оказавшись на попке, я слегка, ласково прикусил одну из её таких аппетитных ягодичек. Она словно лягушка Павлова едва заметно дрыгнула ножкой, но продолжала крепко спать. Я теперь уже ощутимее укусил вторую ягодицу – другая ножка дёрнулась несколько сильнее, и не более. Тогда я укусил уже чувствительней. Она зашевелилась, во сне перевернулась на спину. Я покрывал поцелуями её шею, плечи, грудь, животик…

Она неожиданно проснулась, горячими со сна ручками притянула мою голову к своему лицу и стала ласково и одновременно пылко целовать меня…

И всё повторилось, как и ночью. Только теперь по ощущениям это сделалось чем-то другим. Дикая неудержимая страсть отошла на второй план, её сменила нежность. Надо признаться что такого я не испытывал ни с одной из моих подруг. Казалось, что мы знаем друг друга целую вечность. Я на каком-то интуитивном подсознании чувствовал, что хочет она и в тоже время она делала то, что хотел от неё я…

Потом мы лежали, обнявшись, и она целовала меня, а я целовал её…

А потом в дверь настойчиво и громко постучали. Дверь бесцеремонно распахнулась – я едва успел набросить на себя одеяло; Анечка даже и пальчиком не пошевелила, чтобы прикрыться – и на пороге появилась Елена, моя дочь.

– Ромео and Джульетта, вы вставать собираетесь? Между прочим уже девять. Если ты папочка в пылу любовной страсти ещё не забыл, сегодня мы приглашены на юбилей к дяде Серёже. Так что дорогие мои влюблённые у вас совсем немного времени, чтобы собраться и попрощаться. – Ехидно и безапелляционно выдала Ленка, нисколько не таясь, откровенно оценивающе рассматривая Анечку.

– Леночка, а принять душ у меня есть время? Надеюсь, ты уже достаточно взрослая и понимаешь, что после ночи с мужчиной женщина должна привести себя в порядок. – Не замечая Ленкиного ехидства, точнее игнорируя его, с некоторым вызовом спросила у дочери Анечка. Ленка, заметно стушевавшись, великодушно разрешила. Более того она сказала что даже готова покормить Аню, а заодно уж и меня.

– Анечка, я в ванную, чур, за тобой. А пока приберусь в комнате. – Несколько сконфуженный произошедшей сценой и, не желая теперь оставаться наедине с дочерью поспешно «подал голос» я.

Анечка, даже не сделав попытку что-либо накинуть на себя, совершенно голая отправилась за Ленкой в ванную, а я оказался один в сразу как-то опустевшей комнате и только едва уловимый запах её парфюма, тела и тепло постели остались со мной коротким ускользающим напоминанием об этой волшебной ночи…

– Анечка, ты будешь чай, кофе?

– Леночка, если можно кофе.

– А ты, Ромео?

Я буркнул что тоже, как все буду кофе.

Оказывается дочь уже успела приготовить яичницу, которую мы с Анечкой проголодавшиеся за ночь, словно волки зимой уничтожили в мгновение ока. Ленка достала из холодильника тортик, сыр, ветчину, масло, хлеб, сделала бутерброды, налила нам кофе, и я, не утолив до конца голод яичницей, с новыми силами набросился на всё это великолепие.

– Анечка, как тебе понравилось у нас? – Манерно, голосом светской дамы проворковала Ленка.

– У вас замечательно. Мне очень понравилось.

– Даже не сомневаюсь Анечка. Всем папиным подружкам у нас нравится. А ты знаешь, Анечка, сколько здесь перебывало папиных подружек за тот год, что я с ним живу? Со мной в классе, да что в классе, столько девочек не учится. Правда, потом почему-то я этих девушек у нас больше никогда не вижу. Наверное, папа с ними плохо ведёт себя. Папа вообще в последнее время стал очень плохо вести себя. – Язвительно, нескрываемым «камнем в мой огород» заметила дочь.

– Леночка, ты ошибаешься. Твой папа ведёт себя хорошо, очень хорошо. У тебя очень хороший папа. Я бы хотела, что бы у меня был такой папа.

– Анечка, а ты его усынови. То есть…, не знаю, как выразиться… В общем, ты меня поняла. Думаю, папуля будет просто счастлив.

Эти пигалицы седели и обсуждали меня, словно я находился не рядом с ними, а на Луне, или являлся неодушевлённым предметом, присутствие которого можно и вовсе в расчёт не брать. Я чувствовал крайнюю степень «завода» дочери, хорошо представлял, во что это её состояние для меня может вылиться, и вынужден был безропотно терпеть.

– Леночка, ты знаешь, это отличная идея. Надо подумать.

– Анечка, подумай. Только думай не долго. А то его усыновит какая-нибудь другая девушка пошустрее тебя. Например, очередная клубная подружка. И у тебя не станет такого замечательного папы.

– Леночка, твой папа действительно замечательный. И я тебе завидую. Честно.

– Ага, замечательно резвый старичок.

– Никакой он не старичок! – К моему удивлению резко пресекла Ленку Аня. – Не смей так говорить! Слышишь, не смей! Он самый лучший. А ты маленькая дура и эгоистка. Ты должна радоваться за отца, а не ёрничать, как это делают мелкие пошлые и подлые людишки. Недалёкие… нет, тупые, злобные мещане.

Анечка порывисто вскочила из-за стола, холодно поблагодарила Ленку за завтрак и направилась к двери. Я, в растерянности и некотором смятении поспешно двинулся следом. Я заметил, что и дочь растеряна не меньше моего, и, даже – небывалый случай – кажется, смущена.

– Ты мне позвонишь? – Я хотел ответить, что непременно, но Анечка неверно истолковав мою попытку, поспешно прикрыла мне рот ладошкой и страстно прошептала. – Ничего не говори. Ты никакой не старый. Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Я буду ждать твоего звонка, когда бы ты ни позвонил. Слышишь, буду ждать.

Лифт приехал. Дверь с тихим шорохом распахнулась. Анечка в последний раз порывисто поцеловала меня и шагнула внутрь.

– Я буду ждать! Позвони! Позвонишь?

Уже из-за практически закрытой двери услышал я её голос, и лифт двинулся вниз, унося от меня Анечку …

2

– Ну, и где ты подцепил её? Надеюсь не в баре? Впрочем, на твоих подружек из баров она не похожа. Если честно, Анька мне понравилась. Правда. Она умненькая, это сразу видно. Не то, что твои безмозглые куклы. Орут всю ночь так, словно ты им не удовольствие доставляешь, а пытаешь. Мне даже во дворе появляться стыдно. Тётя Вера, ну, соседка из смежной квартиры, как-то спросила меня, неужели ты разрешаешь мне в таком возрасте заниматься сексом. Прикидываешь? И очень удивилась, когда я ответила ей что это не я, а ты в таком возрасте занимаешься сексом, не спрашивая у меня разрешения.

– Леночка, детка, переведи пластинку, я же за рулём. И практически ночь не спал. – Взмолился я.

– Ты не спал ночь! – Взвилась дочь. – Ты не спал ночь! Что ты говоришь!? Можно подумать, что я тебе мешала. Это Анька мешала тебе спать, как спят по ночам все люди.

Я хотел было возразить, что ночью, когда мужчина и женщина вместе не спит как раз таки подавляющее большинство людей. Но решил воздержаться. Если дочь входит в раж, с ней лучше не связываться – мёртвого достанет.

– Ты знаешь папа, скажу тебе честно, я всё больше понимаю маму. С таким мудаком как ты женщина жить не может и не должна. И мама совершенно правильно ушла от тебя к Марику. Он нормальный человек без всяких заскоков.

– Леночка, мама ушла к Марку не потому, что он как ты выразилась нормальный человек без заскоков, а потому что он очень обеспеченный, а точнее богатый человек. И ты это отлично понимаешь. – Несколько раздражённо возразил я дочери.

– Нет, папа, дело не в деньгах, а в том, что Марику в голову не прейдёт вести себя, как ведёшь ты.

– Ты имеешь в виду Аню?

– Нет. Я ничего не имею против Аньки. Она хорошая девушка. И, кажется, влюбилась в тебя. Я говорю о другом. О твоей жизни, твоём поведении вообще. О клубах и барах, из которых ты не вылезаешь со своими бесчисленными приятелями. О твоих бесконечных подружках на одну ночь. Удивительно, как ты от них ещё чего-нибудь не подцепил. А, если ты не знаешь, я тебе расскажу. Есть такая болезнь, называется СПИД. Передаётся, между прочим, половым путём. От неё умирают, потому что пока лечить не научились. Я говорю и о твоей «высокооплачиваемой» работе. Ты столько лет пашешь на дядю Диму, а по-прежнему главный инженер. Ты всю работу тянешь в его фирме за копейки, а дядя Дима квартиру за квартирой покупает… Пожалуйста, не возражай. Я это знаю. Всё уже понимаю, не маленькая. Я говорю и твоей дурацкой музыке. Папа, ты можешь мне назвать хотя бы одного своего знакомого в твоём возрасте играющего такую музыку для сопливых дебилоидных пацанов? Со мною и во Франции и здесь твои металлисты учились и учатся – придурки конченные. Мне кажется, что тебя вообще кроме этой музыки в жизни по-настоящему ничего не интересует. Даже твои девки… Папа, ты умный человек. Думаю, намного умнее Марика. Но сравни сам кто Марик и кто ты. И как живёт Марик и как ты. Ты даже нормальный ремонт себе не можешь позволить сделать. Мне подруг к нам в дом стыдно приводить. Живём, словно в пещере. Я помню обои в своей комнате ещё с детства. Только твоей Анечке у нас нравится. Да и то потому, что кроме тебя она ничего вокруг не видит… Папа, где ты её подцепил? Только честно.

– Мы познакомились в торговом центре. Ну, в том, что на углу, возле метро. Аня там работает в книжном отделе. – Честно ответил я дочери.

– Папа, с каких это пор ты посещаешь книжные отделы!? Я тебя ни разу не видел читающим книги. Ты всё больше из интернета не вылезаешь.

Ленка казалась искренне удивлённой. Я торжествовал. Конечно, я не стал рассказывать дочери, что попал в книжный, в общем-то, случайно – нужно было сделать подарок товарищу, задвинутому книгоману. Не стал я рассказывать и о том, что это произошло больше месяца назад. И что мы с Анечкой встречаемся, правда до этой ночи только платонически, практически с начала нашего знакомства. Зачем расстраивать ребёнка. Я несколько свысока лишь заметил дочери, что она вообще меня не знает.

– Брось папа. Это Анька тебя не знает, поэтому и влюбилась. А я за этот год, что живу с тобой, узнала тебя «как облупленного». Хочешь я скажу тебе почему ты тусуешься со всякими малолетками?

– Ну, и почему же? – Мне было интересно узнать, что думает дочь, и я пропустил мимо ушей уничижительное «малолетки» применительно к моим подругам, возраст большинства из которых уже давно перевалил за юношеский.

– Потому, что ты не способен на обычную семейную жизнь с взрослой женщиной.

– Ты кого подразумеваешь под взрослой женщиной?

– Да хотя бы Инну Анатольевну. Я же вижу, как она на тебя смотрит. Так же, как твоя Анечка. Понятно, что она в тебя мудака тоже влюблена. Ты её столько лет знаешь. Почему не женишься? Инна, женщина супер. И умная и красавица. На неё даже молодые ребята засматриваются. Я сама замечала это не раз, когда в магазин с ней ходила. Ты, папа мудак.

– Леночка, во-первых, мне не нравится, когда ты ругаешься. Я тоже владею матом, но никогда ведь при тебе его не использую. А что касается Инны… Видишь ли, Инна очень хорошая женщина, не отрицаю, и знакомы мы целую вечность… Но, понимаешь какая штука, она мне не делала предложение…

– Папа, перестань выёживаться, дебила из себя корчить! – Взвилась Ленка. – Предложение должен делать ей ты, мудак, а не она тебе! Ты папа совсем оуел!

– Елена, ещё раз прощу, прекрати ругаться матом или я высажу тебя из машины. – Я начинал заводиться. – И если хочешь знать, мы с твоей Инной миллион лет время от времени спим вместе. И мне с ней, как с женщиной, хорошо. Правда, не так, как с Анечкой. Хотя намного лучше, нежели со многими другими женщинами… Но, видишь ли, она, ни разу не попыталась изменить характер наших отношений. Узаконить их, что ли. Полагаю, они её устраивают полностью. Она не связана никакими обязательствами передо мной. Может встречаться с другими мужчинами. А их у неё куча. Некоторых я даже знаю. Инна из тех женщин, которым нужны постоянные победы над мужчинами. Думаю, для неё это такая форма самоутверждения. Без этого её жизнь теряет ощущение смысла остроты и праздника. Особенно, когда тебе давным-давно за тридцать. Молодость ушла безвозвратно, а с ней естественная свежая красота. Да, ты всё ещё нравишься мужчинам, потому что поддерживаешь себя в форме, ярко и со вкусом одеваешься, умеешь обратить на себя внимание. Но, с годами это становится делать всё труднее и труднее… Я думаю, что Инна меня действительно любит. Но по-своему.

– Это как? – Ленка казалась искренне заинтригованной.

– Понимаешь, я для неё нечто вроде иконы, которую она сама для себя и сотворила много лет назад. Когда мы были молоды. Когда я начинал свой бизнес и шёл в гору, и когда она являлась всего лишь одной из моих сотрудниц и самой близкой подругой Марины. Но тогда рядом со мной находилась твоя мама и для меня никаких других женщин для серьёзных и длительных отношений не существовало. А я, к своему несчастью, оказался нужен Инне. Сначала, как недостижимая и не покорённая ею вершина. А, со временем она из меня сделала для себя некий возвышенный идеал, икону. Вот она на эту икону молится, пылинки с неё сдувает, а за иконой настоящий живой человек, то есть я сегодняшний ей не нужен. Когда ей хочется со мной переспать, она вспоминает обо мне – что в последнее время, признаться, происходит всё реже и реже. А потом исчезает из моей жизни, напрочь забыв о моём существовании. А вот Анечка всё время, с тех пор, как мы встречаемся, мне эсэмески по несколько раз на день шлёт. И знаешь какие? Просто улёт.

– Папа, ну так женись на Аньке. Она кажется, в тебя втюрилась конкретно. Мамой она мне конечно не станет. Мама у меня, сам знаешь, есть и другой мне не надо. Но как старшая сестра она меня вполне устраивает. Будет с кем посоветоваться, поговорить. Анька, девушка умная.

– Женись, ты тоже сказанула.

– А что. Может у вас ещё и дети родятся… Слушай, пап, а кем я стану твоим детям? Тётей?

– Ты им станешь старшей сестрой-болтуньей. – Рассмеялся я и обнял дочь. Ленка прижалась ко мне и поцеловала в щёку.

3

На Аминьевке произошла серьёзная авария. В маршрутку воткнулся грузовик, а в него ещё куча – не меньше десятка – машин. Все полосы перекрыли автомобили полиции, кареты скорой помощи. Я опаздывал на работу. Опаздывал безнадёжно – такая авария способна остановить движение на час. И объехать пробку, вырваться из неё на этом участке не представлялось никакой возможности. А, как назло, именно сегодня утром к нам должны приехать партнёры с предложением об очень крупном заказе, и моё участие в переговорах являлось обязательным. Делать нечего, я позвонил своему шефу и другу – директору нашей компании Диме, Дмитрию Михайловичу и объяснил ситуацию. Оказалось он тоже торчит в этой пробке… Но, самое смешное, в пробке «куковали» и наши многоуважаемые партнёры.

– …Вот такое у нас к вам предложение. Дмитрий Михайлович, конечно, мы понимаем, что ваши сегодняшние производственные мощности ограничены и не смогут позволить выполнить весь объём в определённые генподрядчиком сроки. Но у вас есть время для ускоренной модернизации производства. Тем более что резервы для этого у вас имеются. Как вы сами понимаете заказ серьёзный и финансирование не детское. – Вилен закончил и посмотрел сначала на Диму, потом на меня. – Игорь Олегович ты что думаешь? Возьмётесь?

Я честно ответил, что пока у меня решения никакого нет. Нужно всё обдумать, посчитать.

– Хорошо, думай, считай. Время терпит. Я уверен Игорь, что такому профессионалу, как ты нескольких дней станет достаточно. А потом мы снова вернёмся к этому разговору. – Согласился Вилен. – Напоследок хочу сообщить следующее. Если вы за этот объект возьмётесь, впереди у меня ещё несколько таких же заказов и даже крупнее…

– Игорёк надо заказ брать любой ценой. Сам слышал, какие перспективы открываются. – Возбуждённо произнёс Дима после того как Вилен «откланялся» и по горящим глазам своего друга я понял что он уже мысленно считает дивиденды. Это меня по-настоящему разозлило.

– Что ты говоришь!? Взяться за такой колоссальный объём пусть даже и однотипных дверных блоков с унифицированным набором деталей и единой технологией изготовления! Дима, скажи мне на каких мощностях и на каком оборудовании ты собираешься эти объёмы осваивать? У нас, в нашем убогом цеху? Ты же сам инженер и прекрасно понимаешь, что для того чтобы выполнить технические условия генподрядчика нужен крупный цех с технологическими линиями раскроя металла, полуавтоматическая сварочная линия, подготовительная линия под отделку, укомплектованный оборудованием крупный отделочный участок и так далее. Сколько раз я тебе талдычил, что надо развивать и оснащать производство, но у тебя вечно нет средств. Точнее, нет средств на само производство, которое тебя кормит. А вот на твои квартиры, поездки всем семейством на отдых за границу по несколько раз в году они у тебя всегда находятся.

– Согласен Игорёк, каюсь. Но ты сам знаешь, до сегодняшнего предложения Вилена у нас перспектив особых не было. Жили на разовых заказах… Но теперь всё станет по-другому. И многое сейчас зависит от тебя. Игорёк, ты главный инженер. Берись, всё продумай. Определи что необходимо для того чтобы выполнить заказ в сроки. Я деньги найду. Под такой заказ мне любой банк кредит на самых выгодных условиях предоставит. Важно грамотное сделать техническое обоснование проекта. А это уже твоя задача. Садись за расчёты немедленно. Я тебя отвлекать не стану. Хочешь, занимайся расчётами дома. Я здесь сам управлюсь.

– Дима, а зачем мне это? Ты же понимаешь, что такое модернизировать наше производство в кротчайшие, почти, что военные сроки? Ты отлично представляешь, какую головную боль я буду иметь как главный инженер и непосредственный исполнитель такого серьёзного заказа.

– Игорь Олегович, если мы получим этот и последующие заказы ты не главный инженер, а мой компаньон с пятидесятипроцентной долей участия в распределении прибыли и технический директор нашего нового модернизированного предприятия. Я своё слово всегда держу. Ты меня знаешь. – Твёрдо и очень серьёзно произнёс Дима.

– Интересно. – Мне даже сделалось весело. Вот что значит «звон презренного металла». – Дима, а где ты был раньше столько лет? Ты понимаешь, что если бы я давно получил от тебя такое предложение, стал твоим компаньоном, возможно Маринку не потерял, семью сохранил. Ты Дмитрий Михайлович гад, адепт мирового капитализма и тебя как говорил незабвенный Ося Бендер надо расстреливать из рогатки.

– Эх, Игорёк, какой же ты, в сущности, ещё ребёнок. – Саркастически рассмеялся Дмитрий Михайлович. – До седых муд…, волос дожил, а жизнь так и не понял. Ты вспомни. Давным-давно, когда я только начинал свой бизнес, а ты потерял свой, и когда ты пришёл работать ко мне, сколько ты получал? Ты тогда зарабатывал больше меня. И я платил тебе эти деньги. А знаешь почему? Потому что профи твоего уровня стоит дорого. Но как ты поступал с деньгами? Ты их просто просаживал на свои многочисленные группы, инструменты, аренду студий, на записи бесчисленных, по-большинству так и не изданных гениальных альбомов, раздавал в не возвращаемые долги своим несчётным псевдо друзьям, транжирил на своих девок. Только не говори, что это не так… А что касается твоей семьи… Ты Мариночку потерял бы по любому. А знаешь почему? Ты стопроцентный мудак. Какая нормальная, а, тем более умная и красивая женщина, такая как Марина долго выдержит рядом с тобой. Разве что мраморная Афина Паллада, которая ничего не видит, не слышит и не знает. Вообще, удивительно, что вы прожили вместе столько лет. Ты Игорёк не способен на жизнь с взрослой женщиной. Вот с соплячками тебе комфортно. С ними ты себя ощущаешь почти что Фаустом. Как там, у Гёте? «Остановись мгновенье, ты прекрасно». Вот ты всеми силами и стремишься остановить мгновения, а по сути, жизнь в объятиях своих бесконечных юных Маргарит… Впрочем, и твоим девицам комфортно с тобой. Ещё бы, с тобой они получают сразу три ипостаси в одном флаконе: и ночного папу, и любовника, и клёвого тусовочного пацана… Ещё раз повторюсь, ты Игорёк стопроцентный мудак.

– Слушай, Дима, тебе моя Ленка случайно не звонила? – Я был в буквальном смысле этого словосочетания сражён наповал последней тирадой моего не на шутку разошедшегося друга.

– Нет, а что, она должна была звонить?

– Не знаю. Просто ты повторяешь слово в слово мою дочь. И ругаешься также.

– Видишь Игорёк, даже ребёнок раскусил твою гнилую сущность… Ну, так, что, будешь считать?

– Хорошо, забираю документы и уезжаю работать домой. Не хочу видеть твою мерзкую рожу, она меня с рабочего настроя сбивает. – Согласился я, в душе удовлетворённый таким поворотом событий. Теперь-то я смогу отремонтировать свою старушку – «аудюшку». А, возможно, наконец-то и ремонт в квартире сделаю. Ленка права, давно уже надо было этим заняться…

– Лады. Чёрт с тобой. Скажу тебе откровенно, и ты мне надоел смертельно. – Рассмеявшись, согласился мой бывший босс, а нынешний компаньон и крепко пожал на прощание руку.