Читать книгу: «Жизнь после цели, Или как достигнуть успеха, вкладываясь в действия, а не в результат», страница 3

Мне едва исполнилось тридцать, и все происходящее казалось немного сюрреалистичным, далеким от Южной Африки. Вечер продолжился официальным званым ужином, на котором присутствовало несколько влиятельных чикагских брокеров. После ужина я отправился в свою комнату и обнаружил, что мой чемодан распакован, а одежда выглажена и развешена.

Я пробыл у Притцкеров два дня, прежде чем отправиться на Западное побережье, чтобы посетить Стэнфорд и Беркли. Кто бы мог подумать, что милая пара, пригласившая меня выпить с ними кофе, принадлежала к одной из самых богатых и влиятельных семей Чикаго.

В 1978 году появился тот самый шанс: декан Северо-Западной бизнес-школы стал директором Центра Аллана и руководителем отдела бизнес-образования. Я занял вакантную должность и переехал на постоянное место жительства из Южной Африки в Соединенные Штаты. Пробыв в Северо-Западном университете два с половиной года, мы переехали в Новый Орлеан, где меня назначили деканом Высшей школы бизнеса Тулейнского университета.

Вырезки из южноафриканской газеты

Одной из моих первых задач в Тулейне было создание совета директоров бизнес-школы. И одним из первых, кого я пригласил в совет, был Боб Притцкер. В течение следующих пяти лет он принимал участие по крайней мере в двух-трех встречах в год. На четвертом году моего правления Боб, который также был сопредседателем совета попечителей Иллинойского технологического института, убедил меня покинуть Тулейн и Новый Орлеан и вернуться в Чикаго в качестве президента Иллинойского технологического института.

Я был готов покинуть Тулейн ради новой возможности стать президентом университета. Мне хотелось чего-то большего. Пришло время рискнуть еще раз. И все же нам с Барбарой было грустно покидать Новый Орлеан – за пять лет жизни там у нас завязалось множество близких дружеских отношений, – но это была должность президента, а с точки зрения карьерного роста, это был шаг на новый уровень, и невероятная возможность набраться опыта и знаний.

Три года в Иллинойсе стали абсолютной трансформацией для меня. В то время университет был преимущественно школой инженерии, науки и архитектуры. Я многое узнал об этих дисциплинах за три года работы президентом, но понимал, что это не совсем мое место. Я рискнул. Но всегда есть вероятность, что что-то не получится.

В конце третьего года в Иллинойском технологическом институте, сидя в своем кабинете, я услышал стук в дверь. Мой помощник сказал, что меня хочет видеть какой-то человек. Это был Бен Розен, член совета директоров, который я создал в Тулейне. Он не звонил заранее и не просил о встрече; это был приятный сюрприз. Мы сели за мой стол и побеседовали о наших жизнях, семьях. Мы вспоминали хорошие времена, которые были у нас в Тулейне. Через полчаса он посмотрел на меня и ошарашил новостью: «Колумбийская школа бизнеса ищет нового декана, – сказал он, – и я хотел бы получить твой совет. Я председатель комитета по поиску кандидатов».

Мы ознакомились с рядом имен потенциальных кандидатов и обсудили необходимые требования к соискателям. Затем он посмотрел на меня и сказал: «На самом деле комитет уже принял решение, и я передал его президенту университета. Мы все пришли к выводу, что ты должен быть и будешь новым деканом». После паузы я произнес: «Я здесь всего три года, я не могу пока уехать». «Ничего не поделаешь, – ответил он. – Ты выпускник Колумбийского университета, школе нужен новый декан, и ты идеально подходишь». Я знал, что он прав и что Иллинойс не самое подходящее для меня место.

В течение следующих двух месяцев, после того как мы с Барбарой приняли решение о моем уходе с поста президента Иллинойского технологического института, я испытывал сильную тревогу. Я знал, что уход не пройдет гладко, но возможность вернуться в Нью-Йорк, где мы жили до свадьбы, была слишком манящей. Пришло время рискнуть еще раз.

Вы должны понимать, когда наступила пора двигаться дальше. Когда вам нужно перейти на другую позицию. В другую компанию. Другой университет. Другой город. Самая большая опасность, которой мы подвержены, заключается в том, что мы сомневаемся, медлим. Мы боимся переезда на новое место. Пускаем все на самотек. Теряем возможности. И в итоге остаемся там, где не чувствуем себя комфортно, но изменить что-то уже сложно. Как часто мы говорим: «Давайте подождем немного, останемся еще на пару лет, а потом переедем»? Между тем возможность упущена. Чтобы построить великую карьеру, захватывающую карьеру, достойную карьеру, мы должны избегать застоев.

Как я и ожидал, мой уход с поста президента Технологического института вызвал грандиозную бурю во всем кампусе, как среди студентов, так и у преподавательского состава. Люди утверждали, что я бросаю учебное заведение в кризисный момент, спустя всего три года. Нельзя сказать, что они были неправы. Сопредседатель комитета правления пришел в ярость. Он позвонил и сказал, что пришлет за мной машину, чтобы доставить меня к нему в офис и объяснить, почему мое решение неприемлемо. У нас состоялась тридцатиминутная дискуссия, прежде чем я покинул его кабинет. Я позвонил Бобу Притцкеру и рассказал ему о своем решении, а также о встрече с его коллегой. Мы с Бобом уже давно стали близкими друзьями. Он был крайне недоволен моим решением, но тем не менее не был настроен столь враждебно. Боб понимал, на какой риск я пошел, приехав в Иллинойс, и почему для меня имело смысл воспользоваться этой возможностью – вернуться в Нью-Йорк, в Колумбийский университет.

Барбара Фельдберг, Боб и Айрин Притцкер, Мейер Фельдберг (слева направо)

Сопредседателю я сказал, что свяжусь с ним после разговора с Притцкером. Был поздний вечер пятницы, и он не хотел говорить со мной по телефону, настояв на встрече с нами обоими на следующее утро, в субботу, в «О’Хара Хайатт».

Восемь часов утра, пустая, унылая кофейня. Мы сели по разные стороны стола: я с одной, Притцкер и его коллега с другой. Весь разговор вел последний. Он погрозил мне пальцем и сказал: «Молодой человек, вам суждено остаться президентом Иллинойского технологического университета». Я потерял дар речи. Притцкер не произнес ни слова. Тогда я ответил: «Мне сорок восемь. Я немолодой человек. И вы не имеете права управлять моей судьбой». Было очевидно, что он не понимает меня, не понимает, почему мне было бы лучше вернуться в Нью-Йорк.

Пристально посмотрев, он заявил: «С этого момента вы больше не президент Иллинойского технологического института. Я беру на себя обязанности главного исполнительного директора университета». Затем он встал и вышел из кафе. Мы с Бобом молча смотрели друг на друга. В его взгляде можно было разглядеть ту доброту, которую я запомнил с первой нашей встречи в Новом Орлеане. «Я отвезу тебя домой», – произнес он. Мы сели в машину, практичный «универсал» старой модели, и по пути он сказал, что ему жаль, что все так скверно закончилось.

КОГДА НАСТУПИЛА ПОРА ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ, САМАЯ БОЛЬШАЯ ОПАСНОСТЬ, КОТОРОЙ МЫ ПОДВЕРЖЕНЫ, В ТОМ, ЧТО МЫ СОМНЕВАЕМСЯ, МЕДЛИМ

Боб Притцкер и его сопредседатель, безусловно, являлись одними из самых влиятельных и важных людей не только в Чикаго, но и в Соединенных Штатах в целом. Другим сопредседателем совета директоров был Роберт Гэлвин, генеральный директор и мажоритарный акционер компании Motorola. В тот момент он лично позвонил президенту Колумбийского университета, чтобы высказать свое возмущение тем, что меня уводят из Иллинойса. Но иногда события развиваются очень неожиданным образом. Через три года на посту декана Колумбийского университета я пригласил Роберта навестить меня и прочитать лекцию для студентов. Мероприятие прошло с огромным успехом. Студенты стоя аплодировали Гэлвину, и в этот момент мы с ним вышли в центр зала и пожали друг другу руки. Сидя в той кофейне, в «О’Хара», кто бы мог подумать, что такое когда-либо случится?

Мы с Бобом Притцкером оставались близкими друзьями вплоть до его кончины в 2011 году. А три года назад мы с женой присутствовали на инаугурации нового президента Иллинойского технологического института, где я был одним из двух приглашенных спикеров по этому случаю.

Эта история преподает нам еще один урок: не сжигайте мосты. Протяните руку тем, кто считает, что вы поступили неправильно. Примиритесь с собой. Жизнь коротка.

Уехав в Нью-Йорк, я никогда не жалел об этом. Уход из Иллинойского технологического института казался мне тогда большим риском, но сейчас, оглядываясь назад, я осознаю, что тот отчаянный шаг позволил мне понять, где «мое» место. Я начал учиться в Колумбийском университете в 1963 году, вернулся в качестве декана в 1989 году и оставался на этой должности в течение трех пятилетних сроков, до 2004 года. Приехав в Нью-Йорк, я сразу же начал создавать Попечительский совет. Первым человеком, которого я попросил войти в этот совет и стать его председателем, был Бен Розен. Конечно, у него не было выбора.