Читать книгу: «Жизнь после цели, Или как достигнуть успеха, вкладываясь в действия, а не в результат», страница 2

Принцип 2
Займись самоанализом

Восемь утра, я кричу семье, что мы должны немедленно выезжать. Склоны открываются в 8:30 – мы отстаем от графика. Все садятся в машину, и мы направляемся от нашего дома к главной стоянке в Вейле, штат Колорадо, это занимает двенадцать минут. Мы паркуемся. Все выскакивают из машины, снимают лыжи с крыши нашего джипа, кладут их на плечи и, опираясь на палки, минут десять идут в горнолыжных ботинках к подъемнику. Очередь уже есть, но я очень доволен собой и рассчитываю извлечь максимум пользы из этого дня. Через несколько минут мы подходим к кабинке подъемника, вставляем лыжи в наружные пазы и с палками забираемся внутрь. Через пятнадцать минут мы уже на вершине горы. Моя жена Барбара, наш пятнадцатилетний сын Льюис и наша тринадцатилетняя дочь Илана вынули свои лыжи на высоте 12 000 футов² над уровнем моря.

Спуск на лыжах будоражит, но процесс подъема на вершину горы изматывает. Дети ворчат. «Почему мы должны были приехать так рано?» – спрашивает Илана. Потому что я сумасшедший. Я должен быть на склоне, когда открывается подъемник, и в конце дня, когда он закрывается в четыре часа. Мне нужно быть там в последний момент, чтобы я мог проскользнуть под тросом для последнего бонусного спуска. Когда лыжный день заканчивается, и мы возвращаемся назад, неуклюже таща все наше снаряжение с горы в машину, я еще не готов остановиться. Нет, теперь мне пора надеть кроссовки и ехать в спортзал. Именно так, в спортзал! Здесь я переодеваюсь, ложусь на пол и растягиваюсь, затем занимаюсь на тренажерах. Через полчаса иду в сауну примерно на тридцать минут, принимаю душ, одеваюсь и еду домой, чтобы встретиться с семьей за ужином. Бесконечно длинный день с почти нулевым временем безделья, но по-другому я не могу. Остальная часть моей семьи и наши друзья, которые остаются с нами во время лыжного сезона, не понимают моей одержимости. Они дали мне гнусное прозвище, которое я не стану разглашать.

Перенесемся на сорок лет вперед, мы все еще катаемся на лыжах около тридцати дней в году, теперь с шестью внуками на хвосте. Правда, выходим из дома в девять утра, а не в восемь. Делаем перерыв на обед. Лыжный день заканчивается в три часа дня, а не в четыре, как было раньше. После этого я возвращаюсь домой, чтобы передохнуть перед ужином. Возраст не стал помехой для моей одержимости. Я продолжал свою маниакальную рутину почти до восьмидесяти лет, однако выносливость, оказывается, конечна.

САМОПОЗНАНИЕ – ЭТО КЛЮЧ К УСПЕХУ. ОНО ВЫЯВЛЯЕТ НАШИ СКРЫТЫЕ МОТИВЫ И ОБЪЯСНЯЕТ, ПОЧЕМУ МЫ ДЕЛАЕМ ТО, ЧТО ДЕЛАЕМ

Ну а в тот год, на следующий день я вернулся в Нью-Йорк. На часах 8:30 утра, и впереди меня ждет целый день заседания совета директоров, за которым последует ужин с клиентами. Я встаю с постели, выпиваю две чашки кофе, ем йогурт, а затем трачу полчаса на растяжку и упражнения на пресс. Принимаю душ, одеваюсь и иду на собрание правления. Везде хожу пешком. Вернувшись домой после насыщенного, изнурительного дня, проверяю свой педометр и обнаруживаю, что прошел шесть миль.

Я тренируюсь каждый день. Если только не нахожусь в длительном перелете. Каждое утро я трачу тридцать минут на растяжку и пресс, хожу в спортзал, езжу на велотренажере три раза в неделю, занимаюсь со свободными весами четыре раза в неделю. Каждый день, изо дня в день, несмотря ни на что.

Это еще не все. Первое, что я делаю, когда встаю утром, встаю на весы. Возвращаясь вечером домой, снова взвешиваюсь. После ужина – взвешиваюсь. Моя одержимость собственным весом не знает границ. Если я пройду мимо магазина и увижу весы на витрине, то зайду и взвешусь. Это ненормальное поведение, я знаю, но также знаю, откуда оно берется.

Катание на лыжах в Вейле, штат Колорадо

В свои восемнадцать лет я был на пике спортивной карьеры и весил 152 фунта³. После того как ЮАР отстранили от Олимпиады, я перестал плавать. Я не имею в виду, что стал меньше этим заниматься, я вообще бросил плавание, перейдя от двух интенсивных тренировок по 6 тысяч ярдов⁴ в день к нулю. Чтобы проплыть 12 000 ярдов⁵, мне нужно было потреблять от пяти до шести тысяч калорий ежедневно. Перестав плавать, я продолжал есть как профессиональный пловец, и мой вес вырос до нездоровых 200 фунтов⁶. Это вселило в меня страх, от которого я не мог избавиться на протяжении пятидесяти лет. Десятилетиями я следил за своей диетой, своим весом и неустанно тренировался.

В последние годы мне удалось притормозить. Я все больше и больше осознаю, какое влияние моя непреклонность может оказать на друзей, коллег, семью и на меня самого. Я больше не хожу на каждый обед, на который меня приглашают. Не езжу в каждый город, куда меня зовут друзья, выпускники или клиенты. Когда я путешествую, то обязательно планирую время простоя. Барбара всегда со мной, куда бы я не отправлялся. Родные и близкие считают, что мне еще предстоит пройти долгий путь, и они правы. Я не готов уйти на пенсию, но уже смирился с тем фактом, что больше не подросток, ныряющий в бассейн для двухсотметрового заплыва баттерфляем. И не рассчитываю, что мои друзья, семья и коллеги будут идти в ногу с этим подростком или разделять его навязчивые привычки.

Я чаще стал задумываться о своей жизни. Есть вещи, которые я не сделал, но которые по-прежнему хотел бы сделать. И напротив, есть поступки, которые я не должен был совершать. В конце концов, могу уверенно сказать, что самопознание – это ключ к успеху. Оно выявляет наши скрытые мотивы и объясняет, почему мы делаем то, что делаем. Самоанализ помогает нам понять, как наше поведение влияет на нас самих и окружающих. Именно через него мы учимся относиться к себе и другим с уважением, которого все заслуживаем.

Принцип 3
Рискни, чтобы найти верное решение

Возможности появляются в непредсказуемое время, в неожиданных местах. Нет ни малейшего шанса узнать наперед, что из этого выйдет. Какой карьерный ход правильный? Подходящий ли это шаг в контексте времени? Ты просто не знаешь. Однако если хочешь, чтобы твоя карьера развивалась, и видишь для этого возможности, которые предположительно могут подтолкнуть тебя ближе к цели, стоит довериться своей интуиции и идти вперед. Именно это произошло со мной, когда я стал деканом Колумбийской бизнес-школы. Мой обратный путь к ней после учебы оказался извилист и был бы невозможен без некоторых случайностей и непредвиденных событий.

В конце 1972 года я отправился в Новый Орлеан на ежегодную Всемирную встречу деканов бизнес-школ. Впервые я присутствовал на этом мероприятии в качестве нового декана бизнес-школы Кейптаунского университета. К концу второго дня я решил побаловать себя аутентичной креольской атмосферой, поэтому отправился во всемирно известный ресторан «Корт Двух сестер» на Роял-стрит в самом сердце Французского квартала. Свободное время на академической конференции ограничено, поэтому я решил забронировать столик пораньше и с нетерпением ждал возможности побыть в одиночестве в прекрасном внутреннем дворике ресторана.

Однако наслаждаться тишиной получилось недолго. В середине обеда ко мне подошла женщина и сказала: «Мы с мужем заметили, что вы обедаете в одиночестве. Не хотите ли присоединиться к нам?» Я был застигнут врасплох, но польщен приглашением и через пятнадцать минут уже сидел за их столиком и пил кофе. Они представились как Боб и Одри Притцкер. Пара была из Чикаго и приехала в Новый Орлеан по делам. Мы мило побеседовали, попрощались, я вернулся в отель и больше не вспоминал об этой встрече до конца поездки.

Некоторое время спустя, вернувшись в свой офис в Кейптауне, я листал The Wall Street Journal, когда заметил небольшой заголовок, сообщавший о смерти некоего Донни Притцкера. Имя показалось мне знакомым, и я решил, что Донни, должно быть, родственник той пары, с которой я познакомился в Новом Орлеане. Я послал Притцкерам письмо с соболезнованиями, где сообщил, что в ноябре буду в Чикаго на рекрутинге профессорско-преподавательского состава, и предложил встретиться. К моему удивлению, пришел быстрый ответ и приглашение остановиться в их квартире на несколько дней.

Через пару месяцев я прибыл в Чикаго и сразу же отправился на первый этап встреч в Чикагском университете, который был и остается по сей день всемирно известным лидером в области экономики. Я провел утро с Диком Розеттом, деканом бизнес-школы, обсуждая потенциальных приглашенных профессоров. Когда пришло время обеда, мы пересекли кампус и направились в педагогический клуб. Дик спросил, где я планирую остановиться в этот вечер, и я упомянул, что поселился у приятной пары, с которой познакомился в Новом Орлеане, Притцкеров. «О, – сказал он, – как мило». По дороге к клубу «Четырехугольник» Дик устроил мне экскурсию. Проходя мимо комплекса величественных зданий, он положил руку мне на плечо и сказал: «Видишь вон те строения? Это Притцкеровская медицинская школа». Застыв, я спросил: «Мои Притцкеры?» Он ответил: «Да, ваши Притцкеры».

Ближе к вечеру декан предложил мне заглянуть к нему домой, выпить что-нибудь, а затем он распорядится, чтобы меня довезли до места назначения. Мы приятно провели вместе час, прежде чем приехала машина. На заднем сиденье уже находился какой-то джентльмен, который тоже собирался обедать у Притцкеров. Я представился и сказал, что приехал из Кейптауна на рекрутинг. Мой попутчик был прекрасно осведомлен о Чикагском университете, поэтому я спросил, не работает ли он там. «Да, – сказал он, и в глазах его блеснули искорки. – Я президент».