"Биргитта, Маргарета и Кристина. Не хватает только маленькой Дезире, а то у вас тут был бы прямо дворец Хага... — Дезире — из говна пюре, — отозвалась Биргитта".
Три сестры, нет, постойте. Четыре. Четыре изломанные, судорогами, кровью, насилием растертые по страницам судьбы. Боль детей и матерей, изнанка социалки, брошенные дети, сломанные дети, мучаемые дети. Страницы серы, слова черны. Прикована к кровати. Все ближе и ближе к status epilepticus — вечному, нескончаемому эпилептическому припадку. Но у Дезире есть еще два дела. И одно из них узнать, кто из сестер украл предназначенную ей жизнь. Пишется история. Боль прошлого прорывается болью настоящего: у истоков голод, перемесивший детский скелет.
«Навсегда искривляются ноги, на ребрах проступают четки, а форма таза незримо, исподволь непоправимо искажается. Тридцать часов подряд мой мягкий череп тычется вслепую в неправильно сросшиеся кости, тридцать часов мы обе страдаем общей мукой, оттого что давний голод загородил жизни дорогу. Лишь когда мы обе готовы умереть, ее усыпляют и рассекают матку».
Голод физический и голод метафизический. Голод по любви и в первую очередь по любви материнской. Черными шарами рассыпается перед Великим Насмешников боль Дезире
«Я ни разу не испытала, что значит быть дороже всего на свете. Ни разу ни для кого я не была самым важным в жизни. Даже когда я родилась, для Эллен смерть Хуго была важнее, чем моя жизнь. А потом я уже не встретила никого, к кому могла бы вообще предъявить подобные претензии, — с какой бы мне стати что-то для кого-то значить? Логично — ведь тот, кто даже для родной матери не был дороже всего на свете, никогда никому не станет действительно дорог. Даже самому себе».
Все чаще выносит на мой читательский берег книги, где жестокость и дети - тесно переплетённые нити. В листе ожидания висит культура шрамов, который год планируется «вскрыть плинтус», пять четвертинок апельсина под новый год…. Et cetera. Буду перечитывать. Для меня смазанным остался финал. Но это вопрос еще одного прочтения. Смена временных планов, история каждой из сестер, ПОВы. И птицы. Птица-носитель, птица-символ. О мертвую чайку мы спотыкаемся на первых страницах. Мистика и наука. Апрельская ведьма и Хоккинг.
«Я – щепка на волнах».
Отзывы на книгу «Апрельская ведьма», страница 22