Читать книгу: «Легенда о Светлом Клане», страница 16

Клир XI

Проснувшись, Рей долго не мог понять, почему он лежит не на кровати, а около входа в комнату. Голова противно ныла, в горле пересохло. Потом воин вспомнил вчерашний грог, но это не прояснило ситуацию.

«Обычно меня так не выносит от алкоголя. Да я и немного выпил. Странно».

Он спустился в гостиную. Там в кресле сидел Инвер и качался вперед-назад, справляясь с головной болью.

– Доброе утро! – поприветствовал его легат.

– Как сказать, – буркнул волк, потирая виски.

– Да, согласен, прозвучало как издевка.

– Зачем Эней снял все наши заклинания? Даже моя нечувствительность к боли практически сошла на нет. Что за ерунда – «побудьте сами собой»? Я – это я, когда я не чувствую боли. А сейчас я – просто бесполезный больной.

Вошла Венус. Увидев смущенное лицо Инвера, обращенное к ней, она все поняла и, тряхнув браслетами, подошла и положила руки ему на затылок. Волк задрал голову и, улыбаясь, смотрел ей в глаза. Девушка покраснела и смущенно отвела взгляд.

– Интересно, Эней выйдет с нами попрощаться? – задумчиво спросила девушка. Парень тут же помрачнел и опустил голову, стряхивая её руки.

– Не дуумаю. Он слишком занят. Собой.

– Но должен же он сказать что-нибудь своим легатам! – неуверенно возразила Венус.

– Он все сказал вчера, а на большее наш тан не способен.

– Зачем ты так…

Рейгар дунул на ладонь, и с неё сползла маленькая полупрозрачная змейка и исчезла за дверью. Через несколько минут она вернулась, вползла парню в ухо и исчезла. Легат нахмурился и кивнул волку.

– Его нет в доме.

– Сбежал, – сплюнул Инвер.

– Может, ему новых легатов дали, – возразила Венус, но было понятно, что она сама не верит в то, что говорит.

Тут в комнату, громко хлопнув дверью, вошел Конюх.

– Всем привет! – бодро воскликнул воин. – Вы готовы?

– Да! – легаты потрясли сумками, в которые с утра уложили все самое необходимое.

– Тогда отправляемся прямо сейчас. Потом разогреет, будет тяжело ехать. А сейчас самое то.

– А Анагон? – спросил Рейгар, заглядывая за спину Сета, надеясь увидеть там девушку. Но её там не было.

– Она присоединится к нам позже, – отчего-то смутившись, ответил воин. – Когда успокоится.

Рейгар непонимающе наморщил лоб:

– То есть – «успокоится»? Что с ней? И где она?

Сет открыл было рот, но вдруг со стороны двора раздался крик Анагон:

– Я СПОКОЙНА!

Сет смутился ещё больше, но продолжил.

– Уже проснулась. Что ж, тогда идем. Нужно ещё оседлать лошадей – путь неблизкий.

Распахнулось окно, и в комнату впрыгнула вздыбившаяся кошка. Она громко зашипела на Сета и несколько раз ударила воздух костистой лапой. На улице раздалось конское ржание, и в открытое окошко просунулась голова Полулунницы, мерно жующей уздечку.

– Как ты… – Конюх изумленно ловил ртом воздух. Кошка громко рявкнула и хотела уже броситься на воина, но Рейгар быстро наклонился и поднял возмущенно шипящую Анагон на руки. Он мерно поглаживал её, пока шерсть кошки не улеглась, а хвост не перестал бешено мотаться из стороны в сторону. Анагон дернулась и обратилась, но Рейгар не расцепил кольца своих рук, удерживая девушку. Анагон недовольно дернулась, но смирилась.

– Дверь вынесла! – запальчиво крикнула она Сету.

– ИЗ КОНЮШНИ?

– А ГДЕ ТЫ МЕНЯ ЗАПЕР?!

По волосам Анагон бегали искры. Одежда была очень мятой, а из кармана торчал клок сена. Рей незаметно вытащил его.

– Ууспокойтесь. Не стоит так начинать пуутешествие, – Инвер по очереди заглянул в глаза ссорящихся. Сет смутился, а Анагон фыркнула и выбежала на улицу. Раздалось конское ржание, затем затихающий топот копыт.

– Что ж, если Анагон уже оседлала лошадей, то отправимся в путь? – предложил волк.

Легаты вышли из дома, сели на лошадей и выехали за пределы сада. Сет последний раз проверил замок на двери опустевшего дома и, оседлав крупного гнедого коня, подъехал к легатам. Воины двинулись прочь по тропинке, выложенной мелким белым гравием. В последний момент Венус обернулась и вгляделась в темные окна дома, будто высматривая кого-то.

– Надеешься, что он выйдет? – Инвер прищурившись смотрел на девушку.

– Да, – просто ответила та. – Мне все-таки кажется, что он не такой плохой, каким хочет казаться.

– Зачем ему это? Зачем казаться хуже, чем ты есть на самом деле?

– Вот этого я не знаю.

– Тогда едем.

Легаты ехали весь день, сначала по степи, потом через редкий перелесок, но уже к середине дня они въехали в полноценный, густой лес. Анагон так и не примкнула к ним. Лишь изредка она показывалась впереди на дороге, да на развилках сверяла путь, но тут же исчезала вновь. Один раз Рей догнал её. Они долго о чем-то говорили, и девушка вновь умчала. Когда наступило время ночлега, Сет отъехал от места остановки и долго звал девушку, но безуспешно.

– Я могу пойти поискать её, – предложил Рей. Он очень переживал за Анагон.

– Нет, ложись спать, с ней ничего не случится. Здесь безопасно.

Легаты собрались возле костра. Лошадей поставили вокруг. Расстелили лежаки, Конюх начал готовить ужин.

Венус подошла к своей лошади, достала что-то из сумки и сжала в руке. Затем подошла к Инверу, склонившемуся над костром и нацепила веревочку ему на шею.

– С днем рождения, волк! – шепнула она.

Удивленный Инвер поднялся в полный рост. На груди, на веревочке у него болтался странный мешочек с пришпиленным сбоку пестрым перышком кречета. Инвер взял его и положил на ладонь. В мешочке что-то сухо шуршало.

– Венус, это что? – волк пытался выразить одновременно и радость, и удивление, но его невыразительному лицу это было крайне сложно.

– Амулет. Я собрала самые сильные травы в округе и связала их в амулет. Постарайся никогда не снимать его. Он правда действует. Он будет оберегать тебя, – прошептала девушка и неуверенно погладила воина по плечу.

– Венус… Это так мило! Правда. Спасибо. Я не буду его снимать, – он наклонился к девушке и неуклюже приобнял. – Не думал, что кто-нибудь вспомнит.

– Гад ты, Инвер! – раздался за их спинами голос Рея. – Конечно, мы немного припозднились. Но ты сам понимаешь – все это путешествие немного нарушило наши планы. Ну, желаю тебе всего… и чтобы всё… и все…, – воин замялся. – Короче, это тебе! От меня и Анагон, – он протянул волку ножик, выкованный из необычной черной блестящей стали. Отсветы от костра вспыхивали на гладкой поверхности лезвия и тут же исчезали.

– Оу, вы уже делаете совместные подарки? – засмеялась Венус.

– Да нет же! То есть да… – Рей заскулил. – Не вгоняй меня в краску! Этот нож Анагон нашла на рынке. Он из той самой пресловутой рунской стали. Я только заговорил его.

– Заговорил?

– Зашептал, – пояснил медведь, но вновь увидев недоумение на лицах легатов, хмыкнул. – Точно, я же вам не рассказывал. Ну, как-нибудь в следующий раз. Мне кажется, или день рождения все-таки у Инвера? Хватит обо мне.

Инвер усмехнулся.

– А на что ты его заговорил?

– Этот нож никогда не причинит зла твоему другу. И нанесет смертельные раны врагу.

– Спасибо. Спасибо вам, все троим, – Инвер улыбнулся. – Это мой первый настоящий день рождения с тех пор, как … за последние несколько лет.

Это постоянная излишняя скрытность Инвера задела Венус, но та не подала виду. Вскоре Сет позвал их к костру, и легаты расселись вокруг огня, по очереди принимая из рук воина дымящуюся ароматную похлебку в широких деревянных мисках. То ли Сет действительно был отменным кулинаром, то ли легаты просто очень сильно вымотались за день, но с ужином было покончено за несколько минут.

***

На следующее утро первым, что увидел проснувшийся Рей, была Анагон, сидящая возле него скрестив ноги и вновь пишущая что-то в свой уже истрепавшийся блокнот в красной обложке. Он остался лежать неподвижно, не выдавая своего пробуждения и невольно любуясь девушкой. «Она такая одухотворенная, когда что-то сосредоточенно делает». Но его опять постигла неудача.

– Долго ты так лежать собрался? – не открываясь от книжки, спросила кошка.

– Ммм… доброе утро, – Рейгар открыл глаза.

– Доброе. Не получается у тебя незаметным быть.

– Но я стараюсь. Что в этот раз не так?

– Дыхание. Прости, но когда ты спишь, ты…, – она покраснела, – сопишь. А когда проснулся – дыхание сбилось. Все просто.

Начал просыпаться Инвер. Он сел и, протерев глаза, воскликнул:

– О! С возвращение, кошка!

– Спасибо. Рейгар был единственным, кого я смогла столкнуть с лежака.

Тут Рей обнаружил, что действительно лежит на земле и ему холодно, а Анагон расположилась на его лежаке.

– Ты же не против? – сверкнула глазами Анагон, но тут рассмеялась. – Шучу. Да, Инвер, с прошедшим тебя. Прости, не смогла присутствовать лично. Настроение не то было. Но ведь Рей передал тебе мои пожелания? Вчера весь день сочиняла, а потом пыталась втолковать ему, что сказать. Он ничего не может запомнить, такой глупый. Но я вроде добилась от него двух связных запомненных слов. Так он поздравил тебя?

Рейгар испуганно взглянул на Инвера. Тот закусил губу, а затем крайне неправдоподобно ответил:

– Безусловно. Он был очень… красноречив.

Рейгар облегченно вздохнул. Кошка прищурилась, внимательно вглядевшись в лица воинов, а затем махнула рукой:

– Конечно, вы все врете, но ты доволен, Инвер, и даже покрываешь этого растяпу, так что замнем.

Зевая, к ним подошла Венус.

– Всем доброе утро! Как вы думаете, долго нам ещё ехать?

– В обед мы въедем в Сизый лес, если поторопитесь. Доброе утро, – Сет прошел мимо и подошел к лошадям.

Волк начал складывать лежаки. Венус тушила костер, а Анагон отвязывала и отряхивала лошадей. Рейгар чуть отошел от них и, выбрав свободное местечко, отжимался. Анагон невольно залюбовалась игрой его мышц. Рейгар, заметив это, воодушевился и попытался отжаться на одной руке, чтобы произвести на Анагон ещё большее впечатление. Но мокрая от росы трава подвела его, и легат растянулся на земле. Анагон сделала вид, что не заметила этого, хотя внутри неё всё клокотало от смеха.

Часам к одиннадцати они действительно добрались до странного леса, окутанного серым, неприятно пахнущим и липким туманом. Деревья как будто покрылись налетом, слетающим от прикосновения. Венус громко чихнула несколько раз подряд.

– И этот лес тоже… – прошептал Сет. – Дальше лошади не пойдут. Да уже и недалеко осталось идти.

Легаты спешились. Лошади, оставшись без седоков, испуганно заржали, встали на дыбы и помчались обратно.

– Мы их увидим ещё? – Анагон провожала коней грустным взглядом.

– Вы ещё многое увидите.

Конюх предупреждающе поднял руку, призывая легатов к вниманию.

– Хочу сразу предупредить. Это очень странный лес. Вас могут преследовать странные запахи, звуки, чувства, даже видения. Каждому этот лес открывает что-то особенное. Я не могу сказать, хорошо это или плохо, но это факт. Будьте аккуратнее, не совершайте глупостей. Нам нужно дойти до Камня всех Дорог. Он должен быть где-то здесь.

– Лес-Всех-Дорог, – задумчиво повторила кошка. – Ещё одна легенда, которая стала явью только для нас?

– Да.

– И он, как и в легенде, может открыть самый короткий путь в любое место на Алиоте.

– Именно так.

– Идем, – Инвер решительно шагнул под сень белесых деревьев. Венус, опасливо оглядываясь, потрусила следом. Рейгар замкнул шествие, на всякий случай взяв в руки секиру.

Деревья – одинаковые, уродливые, мертвые – сменяли друг друга, перемежаясь с кривыми, гнилыми кустарничками. От этой ряби Венус стало не очень хорошо, и она споткнулась, запнувшись о корень. Инвер развернулся и успел её подхватить.

–Аккууратно! – волк улыбнулся и не выпустил руки девушки.

Рейгар посмотрел на Анагон, записывающую что-то прямо на ходу. Она и не думала спотыкаться. Парень вздохнул, но прервал сам себя. Его внимание привлек какой-то шум. Рей напряг слух. Ветер донес до легата мелодию тихой, незамысловатой мелодии. «Кто может петь в этой странном лесу? Кому вообще придет в голову здесь гулять?». Он оглянулся на других легатов. Те шли, как ни в чем не бывало, будто не слыша звуков, доносящихся из чащи. «А ведь у меня не самый лучший слух из нас пятерых. Может, это и есть те странные звуки, которые, как говорил Сет, будут нас преследовать? Но тогда я обязан узнать, откуда они доносятся». Рей ещё раз обернулся и, удостоверившись, что на него никто не смотрит, шагнул в сторону, в тень деревьев, а затем, крадучись, побежал на звук по еле приметной дорожке.

Как только он скрылся за деревьями, Анагон подняла голову и посмотрела ему вслед. Она открыла было рот, что сказать об этом Сету, но передумала и показала вместо этого язык его спине.

Вдруг Венус резко обернулась и, склонив голову набок, начала к чему-то прислушиваться. Затем вопросительно посмотрела на Анагон.

– Что? – не поняла она.

– Ты не слышишь? – удивилась волчица. – Там ребенок. Кажется, он плачет.

Кошка обратилась в слух, но не услышала ничего, кроме шепота ветра в кронах серых деревьев. Венус сурово нахмурилась.

– Мы должны узнать, что там.

– Вряд ли Сет будет согласен… – неуверенно протянула Анагон, глядя в след рыжему воину. Тот шагал чуть впереди и не слышал разговора девушек. Венус решительно мотнула головой.

– Мне всё равно. Там ребенок, и он, кажется, в беде. Я должна ему помочь.

Инвер, до сих пор хранивший молчание, согласно склонил голову:

– Я иду с тобой. Анагон, скажи Сету… Ну ты придумаешь, что сказать ему.

Девушка фыркнула.

– Разумеется. Идите и возвращайтесь скорее, не теряйтесь.

Волки обратились и нырнули в кустарник, подняв столб серой пыли, слетевшей с сухих листьев. На шум обернулся Сет.

– Куда они? – как ни странно, в голосе его не было ни нотки суровости или злобы. Вопрос прозвучал рассеянно и устало.

Не смотря на это, Анагон покраснела и испуганно забегала глазами. Она ещё не придумала, что ответит воину, но тот, внезапно, сам пришел ей на помощь.

– Они что-то увидели, верно? Или почувствовали?

– Венус услышала. Она сказала, что там плачет ребенок.

– А ты не слышишь этого?

Кошка помотала головой.

– Нет. И Инвер не слышал, но он пошел вместе с Венус. Мне вернуть их?

– Не стоит, – Сет внимательно посмотрел на Анагон. Та внезапно почувствовала, как по спине её побежали мурашки, а зубы начало сводить от невыносимого зуда. Силясь понять, что с ней происходит, кошка нахмурилась.

– Что-то не так? – участливо спросил воин, продолжая следить за девушкой.

– Не знаю, – медленно произнесла девушка. – Я странно себя чувствую. Меня будто зовет что-то, но я не могу понять, что и куда.

Анагон поежилась. Она терпеть не могла неясность. Зато Сет удовлетворенно кивнул.

– Лес готов открыть тебе кое-что. Иди на зов.

– Но ты же сказал не поддаваться чувствам, что этот лес опасен.

– Для тех, кто не умеет слушать главное. Помолчи минуту и послушай.

Кошка послушно замерла. Несколько секунд ничего не происходило, а потом на девушку обрушилась лавина звуков. Пели птицы, рычали звери, кричали мужчины и женщины, шелестела трава, журчала вода… Какофония звуков накрыла Анагон с головой, но всё равно громче всего остального звучал тихий, но настойчивый голос, зовущий её куда-то. И как только девушка откликнулась на этот голос, остальные звуки смолкли.

– Я пойду? – тихо спросила Анагон, не смея нарушить благоговейную тишину, вновь опустившуюся на лес.

– Иди, – кивнул Конюх. – Мы увидимся позже.

Длинный кошачий хвост последний раз мелькнул между деревьями и исчез. Сет остался один.

– Странно, что этот Рейгар почувствовал зов первым. Возможно, я ошибался на его счет, Эней, и он действительно неплохой парень, – пробормотал воин. – Но я всё равно не доверяю ему. Есть в его глазах что-то дикое, нечеловеческое. Думай, что хочешь, но я боюсь за Анагон. И буду бояться, пока она будет так привязана к нему. Но ты, разумеется, считаешь мои опасения излишними, а меня самого мнительным дураком.

Казалось, воин что-то вспомнил. Чуть покопавшись, Конюх достал из нагрудного кармана какую-то маленькую вещь, чуть блеснувшую на скудном солнце, сел на землю и, вертя эту вещичку в руках, стал ждать.

***

Рей продирался сквозь жесткие колючие заросли. Репейники цеплялись к одежде и волосам. Но Рей чувствовал, что должен найти источник звука, точнее – пения, которое с каждым шагом звучало все ближе и ближе. Вскоре стало ясно, что поет мужчина. Поет низким, рокочущим голосом, долго вытягивая гласные, делая особый упор на букву «о».

Вырвавшись из объятий очередного колючего куста и отряхнувшись, Рейгар заметил силуэт человека, видневшийся сквозь ряд деревьев. Воин перехватил секиру поудобнее и вышел на небольшую полянку. В центре её, спиной к легату, на широком пне сидел мужчина. Оружие его – секира, очень похожая на ту, что Рейгар держал в руках, но намного большая по размеру, – лежала около него на земле. Воин замолчал, услышав шаги позади себя, но Рейгар уже понял, что за песню пел незнакомец и кем был этот незнакомец. Поэтому когда мужчина медленно обернулся к легату, легат уже смог взять себя в руки и лишь тихо-тихо шепнул:

– Отец!…

Высокий плечистый воин, лет сорока, встал при виде легата. Множество морщин испещряли его смуглое лицо, короткие рыже-каштановые волосы спутались, правую бровь пересекал белый шрам. Одет воин был весьма своеобразно: широкие штаны с множеством карманов, из которых торчали веточки и листочки различных растений, длинная светло-желтая мятая рубаха, сверху которой был накинут бурый плащ, а на груди у воина болтался алый коготь, вроде того, что носил у сердца Рей.

– Да, Рейгар. Это я.

Парень сделал несколько шагов ему навстречу. Глаза его влажно блестели, а губы скривились в неуверенной улыбке.

– Как ты меня нашел, отец?

Старый воин усмехнулся.

– Я знал, что встречу тебя.

Рейгар хотел спросить что-то ещё, но отец, оказывается, еще не закончил:

– Я знал, что прикончить тебя так просто не удастся, – щелкнул зубами воин.

Рей отшатнулся. Он сморщился, как от удара и, непонимающе хлопая глазами и открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба, глухо прошептал:

– Что ты сказал? Прикончить?

– Именно. Понимаю, тебе непривычно слышать такие слова. Но и ты меня пойми. Да я думаю, ты и понял – мне нельзя было оставлять в селении монстра, – воин говорил сухим, официальным тоном, и это, наверное, пугало легата больше всего.

– Какого ещё монстра? Отец, ты о чем? – Рей опять двинулся вперед, но мужчина изогнулся и, подхватив свою секиру, встал и выставил оружие перед собой. Парень ошарашено открыл рот.

– Ты ведь совсем ничего не помнишь? О своём брате – Аггее?

– Он спас меня от медведя. И погиб, – Рей не понимал, к чему клонит отец.

– Значит, ничего, – воин низко склонил голову. Рею показалось, что в глазах отца блеснули слезы, и парень неуверенно пошел навстречу воину. Но мужчина внезапно выпрямился и, схватившись за коготь, гаркнул что-то в сторону сына. Тот отлетел и, ударившись о ствол, осел на землю. Кричавший побежал к нему и древком секиры прижал к земле, не давая пошевелиться. Плащ свалился с него и остался лежать посреди поляны.

– В тот день…надеюсь, ты помнишь тот день? – хрипел воин. Лицо его покраснело от напряжения – Рейгар отчаянно сопротивлялся, но никак не мог оттолкнуть отца. Руки и ноги его стали будто ватными и отказывались слушаться.

Рей судорожно кивнул.

– Отлично. Ты действительно решил поохотиться на медведя, без моего разрешения, без спроса. И Аггей отправился следом, чтобы вернуть тебя. Но только нашел он тебя уже над трупом медведя. Над трупом огромного черного медведя. Ты убил его Криком. Ты, восьмилетний щенок, Криком убил владыку леса! Ты превзошел основателя нашего селения – Великого Крика Вирала! Ты превзошел своего деда – Кайдена-смерча! Конечно, никто не должен был об этом узнать, а твой брат был очень болтливым.

Рей судорожно вздохнул. Кровь текла из затылка, заливаясь за ворот. Мысли путались, лицо отца прыгало и трансформировалось. Рейгар видел то своего отца, с вздувшимися на висках прожилками вен, то громадного рычащего медведя, тянущегося к его лицу, то своего дракона, Агрессию, обнажившего зубы в довольной ухмылке.

– Но ты тоже мог сболтнуть лишнего.

Рейгар что-то тихо прохрипел. Отец склонил голову и переспросил:

– Что? Зачем нужно было избавляться от тебя? Как ты не понимаешь, Рей! Ты был слишком силен! Слишком опасен! И слишком мал и глуп. Ты не мог контролировать свою силу. А я не мог положить жизнь на то, чтобы постоянно следить за тобой. Поэтому было нужно избавиться от тебя, и как можно скорее. Убивать тебя мне было нельзя – смерть двух сыновей в один день – я не смог бы этого вынести. Поэтому я изменил твои воспоминания, но мог быть уверен до конца, что ты не вспомнишь, как всё было на самом деле, и расскажешь об этом в поселении, пока я не придумаю, как избавиться от тебя. И – о, великий случай – я совершенно случайно наткнулся на начальника галифаксов. Мы встретились в Вароне, на ярмарке. Он пожаловался мне на участившиеся случаи пропажи людей. Я заинтересовался его рассказом. Несколько кружек эля – и вот я знаю примерное расположение убежища гурунов, которые, как думал тот галифакс, и стоят за всеми этими исчезновениями. Я встретился с их начальником. Разговор был недолгим. Он, как мне показалось, совсем не удивился моей просьбе.

Он замолчал, скрипнув зубами, а затем, резко приблизившись к лицу легата, жарко зашептал:

– Я надеялся, что ты сдохнешь в первый же месяц. Я был уверен, что ты сдох! Но нет! Ты жив. Но не волнуйся, я исправлю это прямо сейчас!

Мужчина размахнулся, но ударить не успел. Рейгар весь подобрался, невзирая на боль в груди, глубоко вдохнул и крикнул прямо в лицо отцу. Вождя деревни Крика будто оттолкнуло что-то невидимое. Он перелетел через голову и рухнул посреди поляны. В этот момент Рей, на негнущихся ногах, подбежал к своей оброненной секире и успел поднять её за секунду до того, как отец обрушил на него тяжелый рубящий удар. Секира ударилась о секиру, отец и сын сцепились. Рейгар всё больше отступал, не смея напасть на отца. А тот все наступал и наступал, размахивая тяжелым топором. Он все больше напоминал Рею огромного ярко-алого дракона – Агрессию.

«Что же это такое? Мой отец, как он мог! Он хотел убить меня! Но я ведь не сделал ничего плохого, то есть, почти ничего. Но ведь я был ребенком! Он хотел убить ребенка!»

Внезапно дикая мысль пронзила ум воина.

«Он просто боится меня. Боится до ужаса».

В глазах воина вспыхнул странный огонек. Черты лица резко обострились, темные круги под глазами стали ещё чернее. Крик заметил эту резкую перемену в настрое сына и тут же был вынужден отбивать мощную атаку справа. Рейгар начал наступать.

В конце концов, Крик устал. Удары его становились все медленнее, он старался не отбить выпад сына, а уклониться от него. Пот стекал с высокого лба воина и заливал глаза, дыхание с хрипом вырывалось из груди.

Рейгар следил за ним, как кошка следит за мышью: бесстрастно, почти лениво, сознавая своё превосходство и пряча в глазах непреодолимую жажду убийства. Рот его кривила брезгливая усмешка.

«Он хотел убить меня. Мой отец хотел убить меня. Как бы не так! Ты правильно делал, что боялся меня, папочка!».

Рей размахнулся и выбил оружие из рук отца. Секира описала плавную дугу и воткнулась в землю позади легата. Крик явно был обескуражен. На секунду он замешкался, но тут его лицо исказила ярость. С диким криком «я ненавижу тебя», он бросился на сына. Он размахивал кулаками и был максимально открыт для удара. Если бы Рей хотел, он мог одним взмахом секиры разрубить его пополам. Но он не сделал этого. Вместо этого он вновь начал отступать, внимательно следя за движениями отца, будто выжидая чего-то.

Вдруг старый воин оступился и, беспомощно раскинув руки, рухнул на землю. Рей медленно поднял над головой секиру. Руки его дрожали, и во взгляде вдруг появилась неуверенность.

«Ну же! Почему я не могу ударить? В чем дело? Да, это мой отец, но он хотел убить меня!».

«Но не убил же», – шепнул непонятно откуда взявшийся, чужой голос.

«Только потому, что испугался! Он трус! А я не трус».

«Да-да, конечно. Ты бравый воин, который рубит головы всем направо и налево, не разбираясь, что к чему. А он трус. Пожалей его. Вот уже почти десять лет он живет в постоянном страхе перед тобой. Он считает тебя монстром, наделенным страшной силой, но не умеющим контролировать её. Если ты убьёшь его сейчас, ты лишь докажешь, что опасения твоего отца верны, что он был прав. Докажи обратное. Ты ведь не зверь безжалостный, а всё же человек».

«Ты ведь не зверь, а человек, Рей», – повторил третий голос, но его Рейгар узнал сразу.

Глаза воина внезапно наполнились слезами, и он с отвращением отбросил в сторону секиру и бросился к отцу, поднимая его. Отец оказался в крепких объятиях сына. Силы будто оставили старого воина, и он беспомощно обмяк. Рейгар, с трудом выдерживая вес отца, быстро бормотал:

– Я не зверь, я человек, я человек, слышишь! Я понимаю и прощаю тебя, папа. Ты не мог поступить по-другому. Твой страх не позволял тебе поступить иначе. Ты слишком глуп для этого. Ты выбрал самый простой путь, который оказался совсем непрост.

Рейгар не мог больше удерживать на весу тяжелое тело отца. Он расцепил руки и упал рядом с ним на серую, сухую траву. Кровь все лилась и лилась из раны на пробитом затылке, но воин даже не пытался заткнуть её. Цепляясь за ускользающее сознание, Рейгар с грустной полуулыбкой смотрел на отца, который уже отдался власти Морфея и провалился в глубокий обморок. Рей моргнул – и перед ним лежал уже не отец, а мертвый дракон. Его Агрессия. Легат слабо нахмурился и попытался приподняться на локте, но силы внезапно оставили его, и тьма накрыла легата.

***

Венус нырнула в кусты вслед за Инвером. Несколько минут они просто бежали вперед, изредка останавливаясь и прислушиваясь. Точнее, прислушивалась только Венус, а Инвер, так и не услышавший ничего, ждал, напряжённо оглядываясь по сторонам.

– Далеко ещё? – быстро спросил чёрный зверь. Венус обратилась и непонимающе покачала головой.

– Я не знаю. Мы как будто не приближаемся.

– Хочешь сказать, мы ходим кругами?

– Может быть… только не смейся!

– Говори.

– Может, это лес нас путает? Сет же сказал, что он необычный, заколдованный. Ну почему ты так смотришь? – с нескрываемым страхом в голосе спросила девушка.

Волк осклабился, всем своим видом показывая пренебрежение к страху Венус.

– Обычный лес. Просто он чем-то болен. Ничего сверхъестественного. Он даже запахи хранит. Я чую и тебя, и Анагон, и… там! – Инвер развернулся на месте и рванул через кусты. Девушка было последовала за ним, но внезапно услышала знакомый детский плач совсем рядом, но – в противоположной стороне.

– Инвер… я… Инвер! – позвала Венус, но голос её прозвучал глухо и тихо. Топнув ногой от досады, девушка зашагала в ту сторону, откуда доносился плач. Внезапно стало темнеть. Тени деревьев в полумраке оставляли на земле страшные узоры. Девушка заметила, что некоторые из них шевелились, при полном отсутствии ветра. Это заставило её задрожать от ужаса. Девушка пошла быстрее, надеясь выйти на свободное пространство. Внезапно плач прекратился, и в абсолютной тишине она услышала громкий голос.

– Девочки! Венус, Тая! Хотите, я расскажу вам сказку?…

Девушка пробежала вперед и, прячась за деревом, осмотрелась. Перед ней открылась полянка, огороженная частоколом, у дальнего её края стояла клетка, а в ней сидел маленький ребенок, в котором, приглядевшись, Венус разглядела свою младшую сестру – Таю.

– Тая… Таечка! – рыжая едва удержалась, чтобы не выбежать вперед.

Около клетки стоял ещё один человек. Женщина в длинном темно-синем платье читала вслух огромную черную книгу, с железной вставкой в виде дракона на обложке.

– Книга ужасов… мама! – прошептала Венус. В детстве, когда отец уезжал на охоту, мать семьи Венга доставала эту книгу и громко читала её, стоя под запертой дверью младших девочек. Те кричали, плакали, просили прекратить, но всё без толку. Как только отец возвращался, леди Мирра прятала книгу. Рассказам девочек никто не верил, их просили перестать болтать всякую чушь. Однако эта «чушь» очень сильно повлияла на характер девушек, росших боязливыми и замкнутыми.

– В одном лесу – совсем недалеко от нас – однажды поселился страшный зверь. Те немногие, что видели его, рассказывали о нем с ужасом и постоянно оглядываясь!

Тут Венус увидела, что около клетки начал сгущаться черный дым. С каждым словом сестры он рос, темнел и принимал форму того, о ком читала мама.

– Это был дракон! Огромный, темно-серый, с длиннющими когтями! От одного его взгляда можно было умереть!

«Она описывает Страх!» – пронеслось в голове у Венус.

– Но самым страшным было то, что он похищал маленьких девочек, затаскивал к себе в нору и там съедал!

При этих словах дракон бросился на клетку. Тая закричала и заплакала.

– Не смей! – Венус выбежала на поляну. Леди Мирра не обратила на неё никакого внимания, зато дракон отвлекся от Таи и стал медленно подползать к Венус. Та стояла ни жива, ни мертва. Она не знала, что делать. Ещё несколько шагов и дракон прыгнул. Девушка присела, скрестив руки над головой. Ящер опрокинул её и наклонил клыкастую зловонную пасть к самому лицу девушки.

«Вот и всё», – пронеслось в голове у Венус. Она попыталась изогнуться и вырваться, но змей крепко держал её когтистыми лапами.

–Венус! – раздался крик Таи. – Убей его! Ты шможешь!

– Тая…Нет, я… слабачка… я не смогу…

«Чтобы я больше не слышал таких слов. Никакая ты не слабачка и никогда не была ей!», – внезапно отчитал Венус низкий, рокочущий голос.

– Но я же… я же…

Дракон занес лапу для удара, который наверняка бы прервал жизнь Венус. Тая громко запищала и заплакала ещё громче.

– Ну попробуй, тварь! Сразись с избранницей Первоочередного Пророчества! – Венус размахнулась и ударила растерявшегося дракона кулаком в нос. Пока ящер приходил в себя, девушка отбежала к клетке с сестрой и закрыла её своим телом. Дракон, рассвирепев окончательно, вновь прыгнул на Венус. Та выставила перед собой руки, но не почувствовала удара. Дракон натолкнулся на невидимый барьер и отлетел, оглушенный. Он шипел и плевался чем-то, что прожигало землю. В глазах его блестела ненависть и читалось недоумение. Он попытался еще раз напасть на девушку, но вновь не причинил ей вреда.

– Я начинаю понимать.

Венус выпрямилась и встала в полный рост. Коленки еще тряслись, но внутри Венус ощущала странное чувство спокойствия и веры в то, что она хотела сделать.

– Дракон! Конечно, я боюсь тебя, но ещё больше я боюсь потерять свою сестру! Страх тебя – животный, свойственный только слабым существам. Страх за сестру – вполне человеческий и оправданный, страх существа, которое может и хочет защитить не только себя, но и людей, которые ему дороги, ты слышишь? Ты понимаешь меня?– голос вначале срывался, но с каждым словом становился все увереннее. Венус подошла вплотную к дракону. – Поэтому… Я НЕ БОЮСЬ ТЕБЯ!